Приближается осада, и у города очень мало времени, чтобы приготовиться. Нет еды, нет оружия, а противник поклялся вырезать всех местных жителей.
Чтобы спасти город, нужно чудо, но у него, так получилось, есть только Орхан. Полковник инженерной части, он больше сведущ в постройке мостов, а не в битвах, а ещё он — вор и лжец, к тому же по самым разным причинам не слишком любит собственное командование. В общем, идеальный кандидат для такой работы. Ведь история далеко не всегда плод великих и благородных дел. Иногда приходится тяжело поработать и кое-кого обвести вокруг пальца.
Чаще всего художественные описания осад и штурмов крепостей или замков преподносятся читателю с точки зрения обычных воинов, отважных рыцарей, а то и вовсе великих полководцев или прославленных властителей. Главный герой романа «Шестнадцать способов защиты при осаде» не солдат и не аристократ, он инженер и просто строит мосты. Отличные, должно быть, мосты, если однажды поставленная им временная конструкция вместо пары месяцев простояла годы. И еще у него очень своеобразные представления о законах и власти, не говоря уже о том, что по крови его ничего не связывает с Городом, а вот с осаждающими... но обо всем по порядку.
Как и наш рассказчик, Том Холт постоянно играет с читателем, обманывая его ожидания, начиная уже с прикрытия псевдонимом. Ждете героического эпоса об осаде? Вот вам смекалистый плут и обаятельный социопат в роли главного героя, речь которого будет изобиловать многочисленными отступлениями и совершенно необязательными датами, именами и топонимами. Ждете юмористическую историю успеха от мошенника? Получите путанную и сумбурную исповедь маленького человека в несчастливую эпоху большого перелома. Однако в этом ворохе из оберток и фантиков можно четко выделить несколько ключевых слоев.
Самый простой и поверхностный слой — незамысловатая юмористическая, зачастую самоироничная и даже саркастичная история-пародия. В ней высмеивается и современность с ее лицемерной драпировкой социальных и расовых барьеров, и величественные империи или международные корпорации, чье могущество и сила держались на шатком фундаменте, все сильнее подрываемом гонкой за оптимизацией и экономией. Впрочем, отнюдь не этот слой в романе завоевывал сердца читателей. Однако если принять, как данность, что герой слабо разбирается в чувствах людей и еще хуже коммуницирует с ними, то становится понятнее, почему второстепенные персонажи столь функциональны — именно такими он их и видит. А теряясь в сумятице и хаосе, он постоянно упускает одни вещи, спохватывается про другие, забывает про уже отданные или планируемые приказы, что усиливает ощущение фарса и буффонады.
Следующим по счету идет событийный слой, посвященный гонке вооружений и приемов между осаждающими с их вождем и нашим героем с его командой инженеров и сообщников. Гонка представляет собой длинную галерею интеллектуальных упражнений на тему инженерных, конструктивных и военных приемов в абстрактном вакууме. С одной стороны, Холт частенько вытаскивает жизненно важные тузы почти из ниоткуда, вызволяя героя из очередной безвыходной ситуации. С другой стороны, описанные приемы в немалой степени правдоподобны и реалистичны, а исходные условия — империя с уровнем развития не ниже Византийской — допускают наличие грамотных ремесленников. Конструирование и улучшение катапульт. Поиск подкопа за стены с помощью больших емкостей с водой. Перекрытие залива цепью. Кроме того, в реальной настоящей живой истории именно абсурд и случайность до смешного часто правят балом. Командир останавливает штурм в получасе от победы из-за ложных сообщений о приближении вражеских сил. Или заблокированные войска капитулируют накануне того дня, в который осаждающие твердо постановили возвращаться на корабли. И это мы тактично умолчим о крайне спорном вопросе о роли личности...
И наконец-то мы добираемся до глубинных слоев, тесно переплетенных между собой — в большей степени психологического и в меньшей степени социального отражения того, как трещит и разбивается на осколки картина мира, система ценностей и приоритетов, когда рушится государство. Средоточие романа — это острейший и болезненный кризис идентичности, переживаемый главным героем. Сын погонщика из далеких северных краев. После того, как пираты убили родителей и взяли его в плен, из рабов на верфи попал к имперцам, там заслужил гражданство в армии и стал бригадиром в двадцать с небольшим лет, а затем и командиром инженерного полка. Ксенофобия имперского общества с антагонизмом синешкурых робуров и млеколицых варваров поставила стеклянный потолок его дальнейшей карьере. Не то, чтобы герой был сильно этим расстроен до войны. Высокий пост открывал ему достаточно возможностей, чтобы строить любимые мосты, решать инженерные задачи, обманывать имперский закон и мухлевать с неписаными правилами. Но в одночасье закон начал таять в воздухе. В период Смуты необходимым и достаточным условиями для захвата власти являются лишь ее символические атрибуты да сила преданных тебе бойцов. После бегства аристократов из Города возникает звенящая пустота...
Периоды смуты или гражданских войн — это час, когда старые заслуги, титулы и должности уже ничего не значат. Когда размеренной и упорядоченной жизни приходит конец. И наступает время решать: с кем ты? Что тебя определяет? Рождение в давно рассеянном и забытом племени, кровь и память ушедших в небытие предков? Или гражданство в коррумпированной и ксенофобской империи, которая настолько погрязла в миролюбивой сытости, что даже перестала считать тебе подобных червями? Звание полковника в армейской системе, где многие вышестоящие командиры едва переносят твое присутствие в одной комнате с ними? Или доверие подчиненных, которые попросту не имеют смелости взять на себя ответственность и перекладывают ее на тебя? Как выбрать между карательными отрядами империи и карательными отрядами мятежников, когда у обеих сторон есть своя правда? Как выбрать между приятелем детства и дочерью давнего друга, если твой ответ может убить как одного, так и обоих? Что сильнее ранит твое сердце?
«Я – строитель мостов», — говорит наш герой. Но сам он не способен без масштабного кровопролития даже утихомирить вражду криминальных фракций Города, не говоря уже о возведении моста между имперцами и мятежниками. Все, что ему остается — тщетный бег в гностическом беличьем колесе наперегонки с фантазией врагов за стенами Города и хаосом внутри. Хорошие намерения и плохие поступки, а потом наоборот. Но когда любой твой выбор, поступок или бездействие будут неумолимо стерты жерновами времени, когда "долг" и "честь" становятся навязанными и чуждыми кандалами, что ты сделаешь тогда, в кого превратишься, кем окажешься на самом деле? Подлым предателем или приверженцем честности? Ниспровергателем устоев или строителем справедливого мира? Или неужели собой настоящим, одновременно противоречивым и цельным?
Итог:ироничный и захватывающий монолог умника-плута, раздираемого личностными противоречиями.
Экранизация рассказа Ребекки Уэст, видной деятельницы британского суфражистского движения.
По словам Альфреда Хичкока "это история укрощения чрезмерно доброй, заботливой и любящей жены".
муж говорит о главной героине "В своем желании осчастливить людей ты не останавливаешься ни перед чем"
Потрясающая игра Джоан Фонтейн. Ее героиня искренне считает, что заботится о людях, и не понимает, чем они недовольны.
При том, что ее героиня человек, наверное, хороший, уже к половине серии начинаешь искренне поддерживать ее убийцу — она умеет отравить жизнь всем, кто оказывается рядом, даже случайно.
Картина — настоящий бенефис Джоан Фонтейн и Гари Мэррилла (мужа Бэтт Дэвис).
Серия, доходчиво объясняющая почему совершенством лучше любоваться издали, а не жениться на нем.
Издательство: Maimes, 2025 год, 696 стр. ISBN: 978-84-10254-16-9 Серия: Nüwa
Аннотация: «Лисьи Броды» — новый приключенческий мистический триллер про затерянное на русско-маньчжурской границе проклятое место, в котором китайские лисы-оборотни встречаются с советскими офицерами, а беглые зэки — с даосом, владеющим тайной бессмертия. Захватывающее и страшное путешествие в сердце тьмы, где каждый находит то, что он заслужил: кто-то — любовь, иные — смерть, и абсолютно все — свою единственно верную, предначертанную то ли богом, то ли чертом судьбу.
Комментарий: Il·lustració de coberta: Guillem Bosch.
Аннотация: Скрыться на время от безумия внешнего мира среди уютной зелени — мечта, сладкий сон... кошмар! Что, если ты НИКОГДА не сможешь покинуть свою дачу? Связи нет, дорога упирается в лес, соседи ведут себя странно, и лето — чертово лето! — никак не кончается...
Аннотация: Скрыться на время от безумия внешнего мира среди уютной зелени — мечта, сладкий сон... кошмар! Что, если ты НИКОГДА не сможешь покинуть свою дачу? Связи нет, дорога упирается в лес, соседи ведут себя странно, и лето — чертово лето! — никак не кончается...
Ну а теперь о работе на сайте, которая постепенно продолжается — переводы уже открытых авторов. На очереди переводы Вадима Шефнера.
В этот раз издания уместились в довольно небольшой период времени.
1974 год
1. Перевод рассказа "Скромный гений" на шведский выполнен Йонасом Нореном, увидел свет в составе антологии "Det Hände i Morgon 2".
Порой в гости к Стране Фантазии заглядывают неизвестные и загадочные лица. Мелькнут с одним-единственным романом (изданным вне серий, или в сериях бол.литы), удивят читателей неожиданными фантазиями, и испаряются как пар от поезда за поворотом. Тем не менее такие книги, написанные явно не в шаблоне, показывают на что способна научная фантастика, и запоминаются надолго. Антон Первушин как писатель известен давно, Николай Большаков практически неизвестен — этот роман был его удачным дебютом, и — последней публикацией (лишь несколько рассказов засветившихся в сети, датируются примерно 2010 годом). Если расфантазироваться что писатель А + писатель Б дают сущность нового писателя, то и в таком тандеме ничего читатели так и не дождались к сожалению.
Оболожка издания 1999 года
Николай Большаков, Антон Первушин. Собиратели осколков. — СПб. Северо-Запад. 1999. 528с. 8 т.э. (серия "Перекресток миров"), твердый переплет.
Большой роман-триптих, действующим персонажем которого выступает эпохальный перелом привычного мира. Книгу можно поставить на одну полку с "Катализом" Ант. Скаландиса и "Космикой" Александр Тюрина.
Очень любопытно представлены авторами никудышные зародыши Будущего (2026 год), его первые чахлые ростки (2052 год, сразу после атомной войны) и последующие горькие плоды (начало XXIV века). О развитии человечества по спирали достаточно сказано в послесловии Василия Владимирского, и в самой книге, мы же остановимся лишь на некоторых авторских допущениях, которые при ближайшем рассмотрении оказываются несколько натянутыми.
По версии авторов, в первой четверти XXI века Европейский Союз завладел передовым производством систем управления, связи и искусственного интеллекта. В погоне за оригинальным историческим поворотом (оттеснение США на вторые роли) многоуважаемые авторы забыли о разделении труда и рассредоточении производств по всему миру: кому как не компьютерщикам не знать о том, что архитектуру ЭВМ разрабатывают в одной стране выходцы из соседней державы, процессоры штампуют в третьем мире, другие комплектующие поставляют и вовсе из экзотических стран, а собирается весь этот винегрет в слаженно работающий аппарат в любой точке земного шара с помощью отвертки и коленки.
В первой и третьей главе неоднократно звучит мысль о распоясавшихся компьютерных вирусописателях. Однако причиной их появления называется только лишь чей-то злой умысел с далекой целью: развалить государство.
В XXI веке есть электронные террористы и боевики, группировки которых сравниваются авторами с современными ирландцами, басаевцами, палестинцами. Мы знаем, чего хотят современные нам террористы, нам известно, за что они выступают с оружием в руках: сепаратизм, религиозное самоопределение, передел рынка и т.д. Однако против чего борются электронные неотеррористы XXI века — непонятно. По мысли авторов, любые террористы — нехорошие люди, и все их стремления и цели — низменны априори. Однако за гранаты люди хватаются в последнюю очередь, когда все другие — в том числе и легитимные — способы исчерпаны и не привели к должному результату. И никто не будет просто так, из фанатизма, содержать военные базы по подготовке солдат, не имея четкой цели.
О том, что соавторы плохо разбираются в истоках террористических движений, свидетельствует хотя бы тот факт, что слово "анархия" они употребляют исключительно в советском смысле, для обозначения полного распада общества и расцвета бандитизма. Авторы вульгарно понимают анархию как отсутствие порядка, тогда как анархия в переводе означает "безвластие, не принуждение".
Иллюстрации М. Киселева к первому изданию романа
Сюжет второй главы романа — о перевозке лекарств для спасения умирающих через разрушенную войной страну — один в один слит с «Долины Проклятий» Роджера Желязны, только финал получился ударнее, потому как еще пессимистичнее, нежели чем у Желязны.
Описываемая псевдо-средневековая цивилизация удельных энергетических княжеств во главе с компьютерами, распределяющими электроэнергию, выглядела бы непротиворечиво, если бы человеческая цивилизация была бы больше завязана на электроэнергию. Допустим, к середине XXI века нефть и газ кончились полностью и бесповоротно (первые звоночки уже прозвучали сейчас...). Человечество быстро перестроило инфраструктуру под альтернативные источники энергии, до сих пор находящиеся в полуприкрытом, законсервированном виде.
Люди перешли на электроэнергию, вырабатываемую гидроэлектростанциями, АЭС и т.п. геотермальные ветряки. Появились массовые электромобили, электрокомбайны, электромолотилки, электропрялки, электрохлебопекарни и электромухобойки, а простых, не электрифицированных вещей, не осталось нигде и ни у кого. Только в таком техническом окружении задача выработки электричества и его распределения по потребителям действительно имеет жизненно важное значение. Однако в описываемой Большаковым и Первушиным эколого-экономической ситуации существуют машины на бензиновых двигателях и крестьяне роются в земле, поэтому функции распределения какой-то там электроэнергии не являются жизненно важными для регионов. В описываемом мире нет такой необходимости, из-за которой следует терпеть на себе власть компьютера, пусть и разумного, сидящего на электростанции. Нет таких задач, с которыми не справились бы люди без помощи компьютера в "мире осколков".
Несмотря на все эти натяжки, фантастический роман просто великолепен, и я получил истинное наслаждение, недавно перечитывая "Собирателей осколков".
Budapest: 
Nottingham: 
Stockholm: 
New York: 
Utrecht: 
Frankfurt: 
