Будищев Алексей Николаевич – русский прозаик, драматург, поэт.
Родился в дворянской семье. Род Будищевых ведёт начало от полковника запорожского войска Будищева, который при Екатерине II был жалован дворянством. Прадед писателя, Иван Матвеевич, первым в России составил мореходную карту Чёрного моря. Дядя, капитан первого ранга, убит на Малаховом кургане в Севастопольскую кампанию. Другой дядя, географ, одним из первых составил описание Амурской области и реки Амур. К моменту рождения Алексея род Будищевых захирел. В письме к П. Быкову сообщал: «Я родился в 1866 году 15-го января [в др. биографической справке, посланной С. А. Венгерову, Будищев называет датой своего рождения 14 января 1867 г.] в Саратовской губернии, Петровского уезда, на хуторе отца моего Николая Федоровича, небогатого землевладельца и земского деятеля. Мать моя, Филиппина Игнатьевна, урожденная Квятковская, — полька. Учился я в Пензенской гимназии, где кончил курс в 1884 году. В этом же году поступил в Московский университет на естественный факультет, а затем перешёл на медицинский. Курса в университете не кончил; должен был уйти по болезни (сильное нервное расстройство) с 4-го курса, в 1888 году». В критике и мемуаристике начала ХХ в. было распространено мнение, что хотя Будищев увлекался зоологией, но покинул университет исключительно 
ради того, чтобы целиком заняться писательством. Однако болезнь, сопровождавшая Будищева, действительно существовала и преследовала его в течение всей его жизни — это был врождённый порок сердца, который послужил причиной его ранней смерти.
Студентом второго курса, в 1886 году, Будищев начал посылать свои стихи в малоизвестный юмористический журнал «Развлечение», редактором которого был известный сатирик Влас Дорошевич. Стихи Будищева, как впоследствии утверждал Дорошевич, были приняты им вначале за переводы из Гейне. Они понравились Дорошевичу, и он их напечатал. С этого времени судьба Будищева определилась. Он начал активно сотрудничать в юмористических журналах «Развлечение», «Будильник», «Русский сатирический листок», «Осколки», «Шут», где помещал шуточные стихи, пародии на декадентов, небольшие рассказы под различными псевдонимами: А. Б.; Ал. Б.; Алеша Чудилович; Аликбер; Б—цев, А.; Екбер, Али; Кир Персидский; Кир — царь Персидский; Лугин, А.; Мандарин Плюнь—на—все; Мрачный штурман; Ориоль; Пересмешник; Персидский Кир; Пигасов — сын; Сокр. Урв.; Сократов, У.; Сократов, Урв.; Сократов, Урван; Шт., Мр.; Я. Однако значительного успеха в этих жанрах не имел. Очевидно, понял это, так как вскоре перешел на «серьёзную» беллетристику. В начале 1890-х годов Будищев переехал из Москвы в Санкт-Петербург. Публиковался в «Русской жизни», «Петербургской газете», «Новом времени», «России», «Руси», помещал свои произведения в «Ниве», «Живописном обозрении», «Северном Вестнике», завязал отношения с такими солидными журналами как «Вестник Европы», «Русское богатство» и др. Писал много, много печатался, но книги расходились плохо, доход был минимальный. Жить приходилось скудно, «на гроши».
В обширном литературном наследии писателя стихи занимают по объему более чем скромное место. И сам он никогда не считал себя поэтом по преимуществу, хотя выпустил сборник «Стихотворения» (1901), вместивший, однако, малую часть его поэтического наследия. Будищев обладал хорошим стихом: в юмористических стихах бойким, в других — лёгким, мелодичным, часто живописным. В ряду стихов последнего рода известностью пользовалась небольшая картинка древнеримской жизни «Триумфатор».
Главное место в творчестве Будищева принадлежит повествовательной прозе и драматургии: он автор нескольких романов — «Пробуждённая совесть», «Бунт совести», «Степь грезит » и др., собранных вместе с рассказами и очерками в несколько сборников: «Степные волки» (1897), «Разные понятия» (1901), «Распря» (1901), «Пробуждённая совесть», «Лучший друг» (оба — 1901), «Я и Он» (1903), «Солнечные дни», «Чёрный буйвол» (оба — 1909). Создал несколько пьес, одна из которых, комедия «Живые — мёртвые» («Живые и мёртвые»), с успехом шла в Малом театре, написал шутку «Сыворотка совести», в сотрудничестве с А. Фёдоровым переделал в драму свой рассказ «Катастрофа». Проблема совести, нравственного возрождения оставалась главной на всём протяжении творческого пути Будищева. На многих его прозаических вещах явственно ощущается влияние Достоевского. Так, зависимость от Достоевского ощутима в «Я и Он», обличение «доморощенного» ницшеанства прослеживается в «Лучшем друге», отчасти «бульварная уголовщина» даёт о себе знать в «Степных волках». В стихах же, лишённых заданной этической концепции, писатель более свободен и независим. Может быть, поэтому его стихи оказались жизнеспособнее его прозы. Характер поэтических средств роднит поэзию Будищева прежде всего с творчеством Бунина.
Наибольшее признание у современников Будищева заслужила его литературная миниатюра. Небольшие рассказы его и в частности те, которые вошли в его сборник «Разные понятия», написаны колоритно, с блёстками настоящего юмора, с уменьем на небольшом пространстве газетного фельетона ярко обрисовать положение и целый тип. Будищев любит и тонко чувствует природу, умеет передать свои настроения читателю. В ряду представителей созданного в русской литературе небольшого рассказа Будищев по художественным ресурсам мог бы занять одно из видных мест. Однако, по С. Венгерову, этого не произошло потому, что, талантливо подмечая и воспроизводя отдельные чёрточки действительности, Будищев не только не даёт совокупностью своих произведений общего освещения русской жизни, но и в каждом отдельном рассказе не вполне выдерживает типичности — и нередко сбивается на анекдот. Чрезмерное для реальной картины русской жизни место занимают в его рассказах детективность обстоятельств, склонность едва ли не самой природы человека к адюльтеру, выразительная и подчас преступная ревность. «Пробуждение совести», по Будищеву, возникает только в связи с представлением о свершённом преступлении — «пробуждение совести» более чуткого свойства как будто совершенно ускользает от внимания писателя. Народная жизнь взята у Будищева тоже большею частью со стороны дикой тьмы невежества, в ней царящей. Своеобразная погоня за внешним эффектом ослабила у Будищева разработку нюансов более тонких.
К 1912-му году, когда отмечался двадцатипятилетний юбилей литературной деятельности Будищева, им было написано и издано около двухсот печатных листов беллетристики и около ста листов газетных статей. Но, несмотря на такой объёмный труд, популярность Будищева была невелика (всероссийскую известность он получил лишь как автор слов романса «Только вечер затеплится синий...»). Несколько изменил положение дел юбилей Будищева. Писателя приветствовали А. Куприн, А. Измайлов, Ф. Батюшков и другие деятели литературы, неизменно относившиеся к Будищеву с симпатией и 
сочувствием. В газетах появились многочисленные статьи и приветствия. Интерес к творчеству Будищева на некоторое время повысился. Он издал за эти два года около десяти книг; некоторые из них разошлись довольно быстро. Летом 1911 года Будищев совершил поездку по Волге (от Твери до Царицына), которая благотворно подействовала на его здоровье и душевное состояние. Он поселился к этому времени в Гатчине, где его постоянным собеседником и спутником во время прогулок стал А.И. Куприн. Начавшаяся Первая мировая война оказалась для Будищева источником тяжёлых переживаний. Был призван в армию его единственный сын. Ухудшалось здоровье: участились сердечные приступы, от которых писатель страдал и ранее. Один из них оказался роковым. «Смерть его была лёгкой: он хорошо себя чувствовал в течение дня и вечера, шутил, разговаривал... Потом сразу подошло что-то грозное, неотвратимое и в коротком вздохе жизнь закончилась», — писал в некрологе Ф.Д. Батюшков «(Речь», 1916, 24 ноября).
Похоронен в Санкт-Петербурге на Волковом кладбище.
© Книжная лавка писателей
Фантастическое в творчестве автора
В прозе Алексея Будищева ярко заметны реалистические, импрессионистские, символические тенденции в ней смешивается жизненно конкретное и фантастическое. Критика того времени указывала на струю фантастичного, на «бенгальские огни» его рассказов. Рецензент «Русской мысли» писал: «Автор известен своей любовью к сюжетам необычным и таинственным. Некоторые его страницы напоминают Эдгара По, на других звучат отголоски Достоевского» (№10 за 1903 год, стр. 221). Неразрешимые загадки в противовес выкладкам рассудка – в рассказе «Болото», в котором обычная топь порождает удивительные и причудливые образы; ожившая поддёвка наказывает героя рассказа «Кошмар» за совершённое преступление. В рассказах «Разбойник Измерай» и «Марк Бешеный» память героев возрождает к жизни их прежние воплощения, в рассказе «Острота зрения» главный герой стал видеть окружающий его мир, будто в микроскопе, и красота превратилась в отвратительное уродство.
Перед началом Первой мировой войны атмосфера была пропитана предчувствием катастроф. Страшные видения оживали в рассказах Будищева. В них звучит тема последнего человека, оставшегося на берегу бушующего океана, новое звучание приобретает популярная в те времена тема Атлантиды (рассказы «Странная рукопись», «Тайна времён»).
В последние годы творчества Будищева одним из главных ужасов становится «призрачность» человека, его нереальность в каменном мире городов. Впервые тема «человека-призрака» прозвучала в рассказе «Чёрный буйвол», этот мотив набрал силу в более поздних рассказах «Фидель», «В городе». В рассказе «Убийство майора Арса» оружием возмездия становится «самостреляющий» дуэльный револьвер.
Фантастические и мистические мотивы присутствуют во многих других рассказах Будищева, его перу принадлежат святочные и рождественские рассказы, сказки, фантазия в стихах «Азраил».
© Nina
