*дворовый мальчик – мальчик, который бегает во дворе.
(сноска к строчке «Вот бегает дворовый мальчик» в учебнике «Родная речь» времен моего детства)
.
Мы не хотим признаться себе, что душевный мир Пушкина для нас такой же чужой, как древнего ассирийца или собаки Каштанки.
М.Гаспаров.
.
.
Как-то я провела небольшой опрос среди детей 7-8 лет: что такое ступа. Они сказали, что это такая штука, в которой летает баба-яга, а на дополнительный вопрос, для чего она нужна в остальное время, ответили, что в остальное время в ней стоит метла. Потребовалось некоторое объяснение, прежде чем они поняли, что это такой доисторический блендер.
Когда я слушала американского переводчика, который сделал то ли десятый, то ли двадцатый перевод «Левши», я обнаружила, сколько же не понимаю у Лескова. Вот «жуковский табак» — это что?
Когда Головачев выводит в своих романах Игоря Владимировича (sic) Баканова («Насколько Первухин был высок, худ, лысоват, подобран, настолько Баканов был широк в кости, вальяжен и прочен. Вдобавок он носил усы», «Этот дом когда-то, более ста тридцати лет назад, принадлежал графу Баканову, страстному любителю охоты и азартных карточных игр» и так далее) или когда писатели-фантасты убивают Семецкого, они делают это для узкого круга знакомых, не рассчитывая, что все читатели их поймут. (Вот какого хрена я сделала в «Велотренажере» Кинга сноску на Уэллана? лишила избранных возможности почувствовать свою избранность.)
Когда все как сумасшедшие смотрели бибисишного «Шерлока», я специально спросила нескольких знакомых (не переводчиков), поняли ли они, зачем Мориарти прислал Шерлоку пряничного человечка. Оказалось, никто сказки про run Gingerbread man, run! не знает и намека не понял, более того, никто не понял даже, что чего-то тут упустил.
А в английских художественных книжках не дают сносок с переводом иностранных фраз. Если надо по сюжету, автор поясняет в тексте. Знаешь французский-испанский-греческий-латынь – получаешь бонус. Не знаешь – иностранная фраза остается этаким графическим украшением текста.
Ладно, сноски на иностранные слова и фразы нас издатели обязывают делать. А вот насчет всего остального переводчик, как правило, получает карт-бланш: может делать сноски, может не делать, может дать комментарии в конце, может не давать. Издательство же, получив перевод, решит, как с этим быть. Может, поместит целиком, может, порежет, может, выкинет. (Как объясняли мне знающие люди, комментарии в конце – первое, что выкидывает верстальщик, когда не укладывается в целое число тетрадок.)
Из комментариев, написанных мною к переведенным книгам и выброшенных в издательстве, уже можно составить небольшую книгу, из комментариев, выброшенных у моих знакомых – скромную библиотеку. Длинные сноски кромсают, оставляя лишь первые (не всегда самые значащие) слова. А самая трагическая история приключилась у меня с комментариями к «Рассказу лектора». Там весь текст – этакий литературный кроссворд из цитат и аллюзий, рассчитанный на любителя, для которого разгадывание этого кроссворда – три четверти удовольствия от книги. Я все-таки написала довольно подробный комментарий – вроде ответов к кроссворду на последней странице журнала, но для удобства редактора сделала их вордовскими ссылками, а в начале написала жирным шрифтом с кучей восклицательных знаков просьбу при печати ссылки убрать. Хренушки – так и остались эти значки сносок в тексте, а любезные читатели потом жаловались у себя в жж, что переводчик держит их за идиотов, неспособных самостоятельно опознать цитату из Джойса.
Не знаю, что это я ударилась в жалобы, на самом деле я собиралась поговорить, когда нужны сноски и какие. Итак, тезисы:
0. Глупо думать, что в переводе должно быть разъяснено все, включая любые реалии и намеки (см.выше).
1. Есть книги, особенно современные, в которых примечания переводчика просто вредны. Желание переводчика тащить в сноски все, что он нарыл по ходу работы, – порочно, и его надо в себе душить. Если совсем невмоготу – можно делиться нарытым где-нибудь в блогах.
2. Примечание – не заплатка для дыры в переводе, а украшение текста, и писать их надо соответственно. Если вам нечего сообщить об упомянутом лице, кроме «Дж.Верди, композитор», лучше не писать такое примечание вообще.
3. Всякая сноска тормозит читателя, заставляет вспомнить, что он не проживает события, а просто читает о них; в случае переводной книги это еще и напоминание, что между ним и автром стоит ненавистный посредник.
4. Есть книги, которым пространные комментарии к лицу. Но такие комментарии – отдельный жанр, вроде микроэссе, и в идеале должны годиться для чтения отдельно от книги.
Последние месяцы я почти параллельно переводила Нила Стивенсона и Сесила Скотта Форестера и, чтобы далеко не ходить, проиллюстрирую примерами из них.
Нил Стивенсон – типичный пример автора, к которому примечания писать не нужно, да и вредно. Очевидно, что даже самый эрудированный англоязычный читатель не понимает в его книгах всего и получает дополнительный стимул покопаться в источниках самостоятельно. (Я сделала несколько примечаний к «Криптономикону», но это было в доинтернетную для большинства эпоху. Сейчас я бы не стала пояснять, что Лоуренс видел пожар «Гинденбурга».) Более того, непонятно, куда было бы эти примечания ставить. Куда копипастить строчки из википедии: «Бенджамин Франклин (англ. Benjamin Franklin; 17 января 1706 — 17 апреля 1790) — политический деятель, дипломат, учёный, изобретатель, журналист, издатель, масон[1]. Один из лидеров войны за независимость США. Один из разработчиков дизайна Большой Государственной Печати США (Великой печати). Первый американец, ставший иностранным членом Российской академии наук»* — на первое упоминания мальчика Бена? туда, где появляется фамилия? и куда деть информацию о том, что измерения температуры, которые проводит в плавании Даниель, на самом деле провел несколько позже Франклин?
–––––––––––
сноска
––––––––––-
*Дорогие начинающие коллеги, если кто-нибудь из вас меня читает! Никогда так не делайте. Копипаст из википедии приводит редактора (меня например) в тихую ярость (прим. топикстартера).
––––––––––
конец сноски
–––––––––-
Еще о том же, очень длинное обсуждение, у меня в жж.
Теперь берем прямо противоположный случай. Морской роман, Наполеоновские войны. Отлично все понятно без всяких сносок.
цитата– К нам отправляют принца.– Которого, сэр? – оживился Хау.
– Герцога Ангулемского*.
– Второй на очереди к престолу, – педантично отметил Хау. – Старший сын графа д’Артуа, брата Людовика. По матери происходит из Савойского дома. Женат на Марии Терезе, узнице Тампля**, дочери короля-мученика Людовика XVI. Хороший выбор. Ему должно быть сейчас лет сорок.
––––––––-
* Луи-Антуан, герцог Ангулемский (1775–1844) сын графа Шарля д’Артуа, будущего короля Карла X, и Марии-Терезы Савойской, племянник Людовика XVI. С 1789 года находился в эмиграции. Во время июльской революции 1830 года царствовал под именем Людовика XIX в течение двадцати минут – между отречением своего отца и собственным отречением.
** Мария Тереза Шарлотта Французская (1778–1851) старшая дочь короля Людовика XVI и Марии-Антуанетты. Юность провела в заточении, и лишь в 1795 году ее освободили из Тампля в обмен на французских военнопленных с условием, что она покинет территорию Франции.
Все это читателю совершенно не нужно, особенно информация о том, что будет в 1830-м, но не могла же я одна наслаждаться историей про двадцать минут царствования, не поделившись ею с читателями!
Разумеется, это крайние случаи. Есть много-много других. В принципе даже сноски на непереводимую игру слов и ошибку у автора иногда возможны. Я всего лишь хочу сказать, что сноски – живая часть перевода, и продуманы они (либо их отсутствие) должны быть не менее тщательно, чем все остальное.
А что сказать тем, кто хотел бы видеть сноски даже в кино (субтитрами), даже и не знаю…
цитировать
свернуть ветку
