Небольшое предуведомление: я довольно терпимо отношусь к переводу «КНС» на русский. Есть книги, которым повезло с переводом и переводчиками гораздо меньше, и имя им — легион. Можно предположить, что издательство торопилось, пытаясь наполнить новую серию «Знак единорога», чтобы повысить её узнаваемость — тогда «Эксмо» ещё не стало нынешним джаггернаутом, и в конце 90-х, набив за пару лет руку на отечественной и зарубежной фантастике и переизданиях классики, осторожно нащупывало тропинку в области переводной фэнтези. Поэтому в 1999 и 2000 годах в серии вышло свыше десятка книг, и ещё больше готовилось к печати. Закономерным итогом этой потогонки стало невысокое качество конечного продукта.
Желание «выдать на-гора» привело к тому, что пятикнижие распределили между четырьмя переводчиками, различающиеся стили (и профессиональный уровень) которых сводил воедино редактор (возможно, с командой). В условиях нависающего над тобой дедлайна агонизировать над словом или фразой — непозволительная роскошь.
Текст вполне читабелен, но выйди он на год позже, получив более тщательную редактуру, комментарии и статью литературного критика — он бы только выиграл. Плюсом этой спешки стало то, что вся серия вышла одновременно — иначе, основываясь на продажах первого тома, мы могли попросту не получить остальные (очевидно, издательство также не возлагало больших надежд на читательское признание, поскольку тиражи снижались с каждой книгой — 10000, 8000 и 6000).
Однако, когда я сравнил некоторые отрывки подлинника с переводом, то был неприятно удивлён и разочарован тем, насколько они различаются. Ниже я коротко разберу, что́ пошло́ не так на примере нескольких абзацев из каждой книги.
Первая фраза (да и первый абзац в целом) литературного произведения чрезвычайно важна: писателей учат, что они (фраза/абзац) должны потянуть читателей за собой, захватить их внимание так, чтобы те, взяв книгу с полки и прочитав первые несколько строк, пошли с ней на кассу. Это правило, которое можно нарушать — если, конечно, знаешь как (или тебе просто плевать, сколько читателей будет у твоей книги).
цитатаВ уездном городе N было так много парикмахерских заведений и бюро похоронных процессий, что казалось, жители города рождаются лишь затем, чтобы побриться, остричься, освежить голову вежеталем и сразу же умереть.
цитатаАлексей Фёдорович Карамазов был третьим сыном помещика нашего уезда Фёдора Павловича Карамазова, столь известного в своё время (да и теперь ещё у нас припоминаемого) по трагической и тёмной кончине своей, приключившейся ровно тринадцать лет назад и о которой сообщу в своём месте.
цитатаОднажды весною, в час небывало жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах, появились два гражданина.
цитатаВсе счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему.
И немного примеров на английском:
http://americanbookreview.org/100BestLine...
Посмотрим теперь, как справились переводчики четырёх и одной части «Книги Нового Солнца».
Разбор проводится в следующем формате:
Старый перевод
Что там написано у автора
То, что напереводил уже я
• Мои комментарии
«Пыточных дел мастер» (The Shadow of the Torturer) Перевод на русский: Д. Старков
Пожалуй, я уже тогда почувствовал приближение беды. Ржавая решётка ворот, преградившая нам путь, и пряди тянувшегося с реки тумана, обволакивавшие острые навершия прутьев, словно горные пики, и поныне остаются для меня символами изгнания. Вот почему моя повесть начинается сразу после того, как мы переплыли реку, причём я, ученик гильдии палачей Северьян, едва не утонул.
It is possible I already had some presentiment of my future. The locked and rusted gate that stood before us, with wisps of river fog threading its spikes like the mountain paths, remains in my mind now as the symbol of my exile. That is why I have begun this account of it with the aftermath of our swim, in which I, the torturer’s apprentice Severian, had so nearly drowned.
Возможно, я уже немного предчувствовал своё будущее. Запертые, проржавевшие ворота, что встали перед нами, со струйками речного тумана, бредущими по острым навершиям их прутьев как по горным тропам, и поныне остаются в моём сознании символом моего изгнания. Вот почему я начал сей отчёт о нём с итогов нашего купания, во время которого я, ученик гильдии палачей Северьян, едва не утонул.
• рассказчик говорит, что у него было presentiment — предчувствие, причём не какой-то абстрактной беды, а собственного будущего — изгнания, о котором говорится в следующем предложении, и поэтому ворота — символ этого изгнания
• затем следует необычное сравнение — туман идёт по остриям шипов на воротах словно по горным тропам (как Северьян в следующих томах)
• ещё один нюанс — первый абзац зеркалится с последним в книге (однако в переводе это почти не отражается)
• для рассказчика ворота — символ изгнания (в переводе же — решётка ворот и пряди тумана)
• книга — это отчёт об этом изгнании, поэтому она начинается с ворот (которые, как мы помним, его символ); почему в переводе повесть начинается после того, как переплыли реку — решительно непонятно
• первое предложение начинается в настоящем времени (is), сменяется прошедшим (had), и заканчивается словом «будущее» (future); сколько времени автор потратил на одну эту фразу? сколько вариантов забраковал? (как вариант, передать это на русском можно «Сейчас мне кажется, что, возможно, уже тогда я немного предчувствовал своё будущее»)
«Коготь Миротворца» (The Claw of the Conciliator) Перевод на русский: И. Москвина-Тарханова
Единственный луч света во мраке озарял лицо Морвенны, прекрасное, обрамлённое волосами, почти такими же тёмными, как мой плащ. Кровь с её шеи каплями падала на камень. Губы шевелились, но беззвучно. Зато в пространстве между ними я видел (словно был Предвечным Богом, приникшим глазом к некой прорехе в Вечности, дабы лицезреть Мир Времени) ферму, Стахиса, её мужа, бьющегося в агонии на постели, и маленького Чада, который пытался охладить водой из пруда своё пылающее от лихорадки лицо.
Morwenna’s face floated in the single beam of light, lovely and framed in hair dark as my cloak; blood from her neck pattered to the stones. Her lips moved without speech. Instead I saw framed within them (as though I were the Increate, peeping through his rent in Eternity to behold the World of Time) the farm, Stachys her husband tossing in agony upon his bed, little Chad at the pond, bathing his fevered face.
Лицо Морвенны плавало в единственном луче света, прекрасное, обрамлённое волосами, тёмными, как мой плащ; кровь из шеи постукивала по камням. Её губы шевелились — беззвучно. Взамен, в пространстве, обрамлённом ими, я видел (словно был Инкреатом, созерцающим Мир Времени сквозь проделанную им в Вечности прореху) ферму, бьющегося в агонии на постели Стахия, её мужа, а у пруда малыша Чеда, омывающего горящее лицо.
• рассказчик рисует следующую картину: отрубленная голова женщины парит в воздухе, губы двигаются, и, заглянув ей в рот, можно увидеть ферму с умирающими мужем и ребёнком
• у переводчика луч света падает на лицо женщине, её шея кровоточит (отрублена ли голова?)
• не к некой прорехе, а к his rent — т. е. проделанной им
• peeping to behold — тут, боюсь, адекватно передать не получится (подглядывая, дабы созерцать)
«Меч ликтора» (The Sword of the Lictor) Перевод на русский: М. Юрченко
— Я едва сдерживалась, Северьян, — вздохнула Доркас и встала под струи воды в каменной парной, — на мужской половине, наверное, есть такая же; впрочем, я не знаю. И всякий раз, стоило мне шагнуть наружу, я слышала, что они обо мне говорят. Называют тебя гнусным мясником — я даже повторять не хочу, как ещё.
“It was in my hair, Severian,” Dorcas said. “So I stood under the waterfall in the hot stone room—I don’t know if the men’s side is arranged in the same way. And every time I stepped out, I could hear them talking about me. They called you the black butcher, and other things I don’t want to tell you about.”
— Он был у меня в волосах, Северьян, — произнесла Доркас. — Поэтому я встала под водопад в горячей каменной комнате (не знаю, быть может, мужская половина устроена так же). И всякий раз, стоило мне выйти, я слышала, как они разговаривают обо мне. Называли тебя чёрным мясником, и иначе, о чём я даже не хочу тебе рассказывать.
• Первое, что бросается в глаза — это сильное расхождение в том, где начинается и кончается реплика персонажа (я сперва подумал, что это какая-то ошибка оцифровки, но нет, в бумаге всё так же). Затем обращаешь внимание на расхождение в тексте. Переводчик вообще не понимает, что происходит (это нормально, так и было задумано), и лепит какую-то отсебятину (а вот это неправильно).
• предполагаемая причина появления «Я едва сдерживалась» — переводчик слышал об идиоме out of someone's hair (досл. «из чьих-то волос») — «убраться куда подальше и не бесить того, в чьи волосы (фигурально) забрался»
• переводчику кажется, что «гнусный мясник» — обиднее «чёрного», однако здесь-то это сюжетно обосновано (униформа палача)
• В самом конце главы Северьян возвращается к самой первой реплике, и мы понимаем, что же было в волосах Доркас (запах). Но переводчик то ли забыл об этом, то ли поленился переправлять своё «творчество».
«Цитадель Автарха» (The Citadel of the Autarch) Перевод на русский: А. Кириченко
Мне никогда не доводилось видеть войну, я даже не говорил о ней ни с кем, кто её видел, но я был молод, знал кое-что о насилии и поэтому думал, что война – это не больше, чем просто новые ощущения, как, например, ответственный пост в Траксе или, скажем, побег из Обители Абсолюта.
I had never seen war, or even talked of it at length with someone who had, but I was young and knew something of violence, and so believed that war would be no more than a new experience for me, as other things—the possession of authority in Thrax, say, or my escape from the House Absolute—had been new experiences.
Я никогда не видел войны, даже не говорил о ней сколь-нибудь долго с теми, кто видел, но я был молод и знал кое-что о насилии, и поэтому верил в то, что война станет для меня всего лишь новым опытом, так же как другие вещи (скажем, обладание властью в Траксе, или мой побег из Обители Абсолюта) становились новым опытом.
• «даже не говорил о ней ни с кем, кто её видел» — вообще-то в Содружестве изрядное число тех, кто повидал войну (благо она идёт чёрте-сколько времени) — он не говорил о ней долго, что немного меняет дело (англоязычные читатели с лупой выискивают противоречия в словах Северьяна, пытаясь подловить его на лжи; будь у них русский перевод, этот спор давно был бы закрыт)
• «ответственный пост» — это новые ощущения; интересно, что он испытал, став автархом?
«И явилось Новое Солнце» (The Urth of the New Sun) Перевод на русский: А. Кириченко
Забросив одну рукопись в моря времени, я начинаю всё заново. Конечно же, это глупо; но я не настолько глуп — ни теперь, ни в будущем, — чтобы надеяться, что кто-либо когда-либо прочтёт мой труд, хотя бы даже и я сам. Поэтому я расскажу, никому и низачем, кто я такой и что я сделал для Урса.
Having cast one manuscript into the seas of time, I now begin again. Surely it is absurd; but I am not—I will not be—so absurd myself as to suppose that this will ever find a reader, even in me. Let me describe then, to no one and nothing, just who I am and what it is that I have done to Urth.
Забросив одну рукопись в моря времени, теперь я начинаю новую. Конечно же, это абсурд; но сам я не настолько — не буду настолько — абсурден, чтобы полагать, будто она когда-либо найдёт читателя, даже в моём лице. Поэтому позвольте мне описать, никому и низачем, кто я, и что же я сделал с Урсом.
• «я начинаю всё заново» — рассказчик снова начинает «КНС»? нет, на самом деле «КНС» закончилась (четыре тома), и он пишет продолжение
• это скорее придирка, но absurd редко употребляют по отношению к человеку (как правило, к ситуации: «Это абсурд!»); подобное бывает, когда хотят сказать, что кто-то ГОВОРИТ абсурд (т. е. нелепицу или бессмыслицу) — «He’s absurd!»; те же правила действуют для русского «абсурден/абсурдный»
• не «для Урса», а «с Урсом» (to Urth)