1897-1941
Межпланетные корабли Юрия Кондратюка.
Когда изучаешь историю российской (или, если угодно, советской) космонавтики, то невольно приходишь к выводу, что нашей стране самой судьбой (или, если угодно, Богом) было предначертано стать космической державой. Допустим, Константин Циолковский так бы и остался безвестным школьным учителем, склеивающим из бумаги причудливые модели. Допустим, Фридрих Цандер предпочел бы всю жизнь заниматься винтомоторными самолетами. Но и в этом случае оставался резервный вариант! И вполне возможно, сегодня мы изучали бы в школах не биографию Циолковского, а биографию Юрия Васильевича Кондратюка, восхищаясь его талантом и даром технического предвидения. Сегодня его лишь упоминают в списке пионеров ракетостроения, а ведь этот человек, живший вдали от столиц и ничего не знающий о Циолковском, Цандере, Оберте или Годдарде, сумел создать свою собственную теорию ракет для межпланетного полета.
Жизнь и научная деятельность Юрия Кондратюка (подлинное имя — Александр Игнатьевич Шаргей) до настоящего времени изучены очень слабо. Долгое время была известна лишь одна его работа, посвященная проблемам астронавтики, — книга «Завоевание межпланетных пространств», изданная на средства автора в 1929 году в Новосибирске. И лишь в послевоенные годы стало известно, что сохранилось еще несколько рукописей Кондратюка по вопросам межпланетных сообщений, которые в 1938 году были переданы автором известному историку авиации Воробьеву.
Изучая рукописи Кондратюка, можно наблюдать, как постепенно, на протяжении ряда лет, формировались его взгляды на проблемы освоения космического пространства, как от первых наивных выводов Кондратюк пришел к взглядам, нашедшим отражение в книге «Завоевание межпланетных пространств».
Первый вариант рукописи Кондратюка по межпланетным сообщениям, датируемый 1916–1917 годами, носит характер черновых записей, в которых автор нередко ошибается, спорит сам с собой, в ряде случаев переписывает и пересчитывает отдельные разделы. Однако уже в этих ранних набросках встречается ряд интересных высказываний.
Проанализировав такие известные ему проекты приспособления для запуска пилотируемого межпланетного снаряда, как электрическая пушка «длиною в несколько сот верст» и гигантская праща, Кондратюк пришел к выводу, что наиболее подходящим средством для выхода в межпланетное пространство является «реактивный прибор».
Далее Кондратюк, как и Циолковский, поставил перед собой задачу — вывести основную формулу полета ракеты, чтобы ответить на вопрос: «Возможно ли совершать межпланетный полет на реактивном приборе при существующих ныне известных веществах?»
Проведя соответствующие расчеты, он повторно вывел (несколько иным способом, чем Циолковский) основную формулу полета ракеты (формулу Циолковского) и установил, что скорость полета ракеты в пустоте зависит лишь от скорости истечения продуктов сгорания, определяемой свойствами топлива, и от соотношения начальной и конечной массы.
Придя к выводу, что полет на другие планеты при помощи ракеты принципиально возможен, Кондратюк приступает к уточнению ряда вопросов, связанных с полетом в космическое пространство. В своей первой рукописи он рассматривает такие вопросы, как влияние сил тяготения и сопротивления среды, выбор величины ускорения и способов отлета, устройство отдельных частей межпланетного корабля, его управляемость и устойчивость.
Проект «реактивного прибора» Кондратюка выглядел так:
«Снаряд состоит из камеры, где находятся пассажиры и приборы и сосредоточено управление, сосудов, где находится активное вещество, и трубы, в которой происходит сгорание и расширение активного вещества и его газов. Сосуд для активного вещества нужно делать не один, а несколько, потому что такой один сосуд был бы значительного веса и к концу полета, когда почти все активное вещество вышло, составлял бы массу, которая, совершенно не будучи нужной, может быть, в несколько раз утяжеляла бы снаряд и требовала бы большого количества активного вещества и даже могла бы сделать невозможным все предприятие. Поэтому сосудов нужно делать несколько, разных размеров. Вещество расходуется сначала из больших сосудов, когда они кончаются, то просто выбрасываются, и начинают расходовать из следующего. Размеры сосудов нужно рассчитывать таким образом, чтобы вес кончающегося сосуда (одного сосуда без вещества) составлял для всех сосудов одну и ту же часть веса всей остальной оставшейся ракеты. Какую часть — это нужно выработать, сообразуясь, во-первых, с тем требованием, чтобы эта часть была возможно меньшей; во-вторых, с тем, чтобы число сосудов не было чересчур велико и таким образом не усложнилось бы чересчур устройство снаряда. На чертеже схематически представлена удобнейшая, по-моему, форма снаряда — камера, приблизительно крутая — сосуды в виде слоев конуса (приблизительно подобных). В виде слоев они сделаны для того, чтобы иметь меньшее протяжение по направлению ускорения, чтобы в них не получалось большого давления (высокого столба жидкости). Конус не выгодно делать ни слишком широким, ни слишком длинным — в обоих случаях должна будет увеличиваться прочность сосудов по расчету на ускорение, а в первом — и по расчету на давление (активное вещество — жидкие газы <…>).
Чтобы было возможно сделать дно сосудов более плоским, не утяжеляя их, возможно, что будет удобнее провести к ним тяжи из точки приложения силы а (давление газов на трубу), к которой посредством тяжей и прикреплены все сосуды и в которую упирается труба.
Если по каким-либо причинам жидкие кислород и водород держать вместе в смеси будет нельзя, то в каждом сосуде нужно сделать два отделения одно над другим. Соответственно нескольким сосудам и труба должна меняться при сбрасывании старых сосудов — отбрасываться последнее ее колено и передвигаться место сжигания, или вся она должна заменяться новой — это уж как из опытов будет найдено удобнее. Камера, разумеется, герметическая, хорошо согреваемая, с приборами, освежающими воздух.
Нужно испробовать, может ли человек дышать кислородо-водородной атмосферой; если да, то многое упрощается».
Таким образом Кондратюк уже в первой своей работе предложил многоступенчатую ракету, работающую на кислороде и водороде.
Схематический разрез реактивного снаряда Кондратюка
Рассуждая ниже о способах возвращения снаряда на Землю, Кондратюк приводит схему спускаемого аппарата, помещенного в специальный жаропрочный футляр, похожий на «вытянутое ядро», с внутренней системой охлаждения. В более поздних работах возвращаемый аппарат выглядит иначе — теперь он использует атмосферу для гашения скорости, спускаясь к Земле по сужающейся спирали. На конечном этапе возвращаемый аппарат должен, по замыслу Кондратюка, выглядеть следующим образом:
«1) камера пилота; 2) поддерживающая поверхность эллиптической формы, о конструкции которой будет ниже; большая ось эллипса должна быть перпендикулярна траектории, а малая — наклонна под углом а (около 40°), дающим наибольшую подъемную силу; 3) длинное хвостовище, отходящее от камеры пилота назад под углом а к малой полуоси эллипса поддерживающей поверхности; на конце — хвост в виде двух плоских поверхностей, составляющих двугранный угол около 60°, ребро которого параллельно большой оси эллипса поддерживающей поверхности, а равноделящая плоскость параллельна траектории; 4) поверхность для автоматического поддержания боковой устойчивости в виде угла, подобного хвосту, но с меньшим растворением (около 45°), расположенного над камерой пилота и обладающего ребром, перпендикулярным траектории и ребру хвоста. Эта поверхность автоматически поддерживает боковое равновесие снаряда, поворачиваясь вправо и влево вокруг своего ребра, будучи управляема жироскопом, находящимся в камере пилота. Ось жироскопа заранее устанавливается параллельно оси вращения Земли. <…> Все указанные наружные части должны быть взяты на ракету при отправлении в разобранном виде и затем собраны до того момента, как орбита пройдет хотя бы своей ближайшей к Земле частью через атмосферу ощутимой плотности. Планероподобный снаряд описанной конструкции (от планера он отличается более всего весьма большим углом атаки, устройством хвоста и приспособлением боковой стабилизации) будет обладать свойством всегда держаться в слоях атмосферы такой плотности, что при данной его скорости вертикальная слагающая давления воздуха на поддерживающую поверхность будет равна кажущейся тяжести снаряда».
Схема возвращаемого аппарата Кондратюка
Этот аппарат заметно отличается от ракетопланов Цандера, но сама мысль об использовании особой аэродинамической схемы взамен «ракеты в футляре» весьма примечательна
В своих работах Кондратюк говорит и о возможности использовании солнечной энергии и применении для этой цели особых зеркал. Но в отличие от Цандера он предлагал использовать не силу давления солнечных лучей, а тепловую составляющую солнечного излучения для подогрева рабочего вещества движителя.
Согласно Кондратюку, параболическое зеркало концентрирует в своем фокусе солнечные лучи, нагревая приемник тепла, в котором может осуществляться реакция выделения водорода и кислорода из воды. Полученный путем разложения гремучий газ направляется в «двигатель внутреннего сгорания».
Помимо применения концентрирующих зеркал на межпланетном корабле, Кондратюк мечтал о том, чтобы вывести такие зеркала на орбиту с целью обогрева Земли или даже терраформировать с их помощью другие планеты.
«Допустим, мы умеем выделывать дешевые и легкие складные зеркала (плоские). Сделаем зеркала большой величины и в огромном количестве (я не думаю, чтобы десятина зеркала весила более нескольких десятков пудов). Препроводим их на ракетах и приведем их в такое состояние, чтобы они стали земными спутниками. Развернем их там. Соединим в еще большие общими рамами. Станем управлять ими (поворачивать) каким-либо образом, например, поставив в узлах их рам небольшие реактивные приборы, которыми будем управлять посредством электричества из центральной камеры.
Если эти зеркала будут исчисляться десятинами, то можно взять подряд на освещение столиц. Но, если привлечь к этому огромные средства, если наделать зеркал в огромных количествах и пустить их вокруг Земли так, чтобы они всегда (почти) были доступны солнечному свету, то можно ими согревать части земной поверхности, можно обогреть полюса тундры и тайги и сделать их плодородными. Может быть даже, пользуясь огромными количествами доставляемого ими тепла и энергии, можно было бы приспособить для жизни человека какую-нибудь другую планету, удалить с нее вредные элементы, насадить нужные, согреть. Теми же зеркалами, употребленными как заслонками, можно было бы охлаждать что угодно, заслоняя от него Солнце. Наконец, сконцентрировав на каком-нибудь участке Земли солнечный свет с площади в несколько раз большей, можно этот участок испепелить. Вообще же с такими огромными количествами энергии, которые могут дать зеркала, можно приводить в исполнение самые смелые фантазии. Именно же для полетов они могут иметь еще такое значение, что, направив в снаряд широкий сноп концентрированного света, мы будем сообщать ему большее количество энергии, чем он мог бы получить от Солнца. Так же мы можем и сигнализировать в Солнечной системе.
(Зеркала же можно употребить и как рефлекторы для волн станции беспроволочного телеграфа для направления их куда нужно)».
Схема зеркал и приемника тепла межпланетного корабля Кондратюка
Такая вот эволюция: от «зеркального» движителя и освещения столиц — к замораживанию и испепелению «участков» земной поверхности, населенных, как нетрудно догадаться, «нашими врагами». Кондратюк был, видимо, одним из первых, кто задумался о возможности создания орбитального оружия, но, к сожалению, не последним.
Однако Юрий Кондратюк смотрел еще дальше. Определив основные этапы программы освоения космического пространства, он указал, что для осуществления перелетов к Луне, к Марсу и другим планетам необходима промежуточная база, расположенная на орбите спутника Луны. Для снабжения базы Кондратюк предлагал использовать беспилотные транспортные ракеты или снаряды, запускаемые из двухкилометровой пушки. Чтобы свести вероятность «промаха» транспортного снаряда к минимуму, изобретатель советовал развернуть в пространстве рядом с базой «сигнальную площадь» из материала, «обладающего возможно большим отношением отражательной способности видимых лучей к весу его квадратного метра». Если общая площадь этого сооружения будет не менее «нескольких сотен тысяч квадратных метров», то его, по мнению Кондратюка, можно будет наблюдать с Земли, что позволит корректировать запуск транспортных ракет и снарядов.
Сама база должна была иметь форму тетраэдра из алюминиевых ферм, в вершинах которого расположены массивные элементы базы с жилыми помещениями и складами. На базе должна постоянно дежурить смена из трех человек У них имеется мощный телескоп-рефлектор для астрономических наблюдений, а также небольшая ракета на двух пилотов со своим астрономическим оборудованием, способная вылетать на перехват транспортных снарядов и даже совершать кратковременные посадки на Луну. Двусторонняя связь между базой и Землей осуществляется посредством световых сигналов, посылаемых мощными прожекторами, установленными на Земле, и с помощью легкого металлического зеркала, установленного на базе.
Самым примечательным в этом проекте является то, что именно Кондратюк первым предложил разделить «лунный корабль» на две части — на орбитальный (база) и посадочный (двухместная ракета) модули, показав при этом, что такая схема заметно снизит расходы на лунную экспедицию. Идея «разделения» имела поистине историческое значение.
Вот что однажды написал Джон Хуболт, один из создателей космической системы «Аполлон» («Apollo»):
«Когда ранним мартовским утром 1968 года с взволнованно бьющимся сердцем я следил на мысе Кеннеди за стартом ракеты, уносившей корабль «Аполлон-9» по направлению к Луне, я думал в этот момент о русском — Юрии Кондратюке, разработавшем эту самую трассу, по которой предстояло лететь трем нашим астронавтам».
Именно Джон Хуболт был инициатором использования в американском проекте лунной экспедиции двухмодульной схемы Кондратюка, и в упорной борьбе с ведущими специалистами, в том числе с Вернером фон Брауном, ему удалось настоять на своем.
Подробности этой битвы идей стали известны позднее, когда в марте 1969 года «Лайф» опубликовал статью Дэвида Шеридана «Как идея, которую никто не хотел признавать, превратилась в лунный модуль». В частности, в статье Шеридана говорилось: «Идея, которая вызвала к жизни лунный модуль, еще более дерзка, чем сам аппарат». В 1961 году схема Кондратюка показалась американским специалистам настолько нелепой, что предложивший ее Джон Хуболт был даже осмеян.
Однако потом было признано: настойчивость Хуболта, его «одинокая и бесстрашная битва» за схему Кондратюка сберегла Соединенным Штатам миллиарды долларов и пару лет бесценного времени.
Судьба же талантливого изобретателя, который, не будь Циолковского или Цандера, вполне мог стать «отцом» современной космонавтики, сложилась трагически. В 1930 году он как сотрудник «Хлебстроя» был обвинен во вредительстве и получил три года; срок впоследствии был заменен ссылкой и работой в одном из проектных бюро ОГПу. В 1941 году Юрий Кондратюк ушел добровольцем на фронт и погиб в бою на территории Кировского района Калужской области. Недавно озвученная версия, якобы он попал в немецкий плен и работал в Пенемюнде, не подтвердилась.
Антон Первушин. 2003
https://fantlab.ru/edition21496
https://www.litmir.me/br/?b=184307&p=50
*
Я. Перельман, 1935 https://fantlab.ru/edition116931
*
Русский механик Юрий Кондратюк разрабатывает теорию космических путешествий, не только повторяя сделанное Циолковским, но и внося новое.
с. 9
Кондратюк Ю. В., Завоевание межпланетных пространств. Под редакцией П. И. Иванова. М., Оборонгиз, 1947, 84 стр.
с. 157
Б. Ляпунов, 1954 https://fantlab.ru/edition46457
*
ТРАССЫ КОНДРАТЮКА.
К 75-летию со времени издания книги «Завоевание межпланетных пространств»
Юрий Васильевич Кондратюк — один из пионеров космонавтики. До августа 1921 года его знали как Александра Игнатьевича Шаргея, о чем не раз писали многие газеты, в том числе и «Знамя».
Судьба Кондратюка-Шаргея удивительна. Под первой фамилией он вошел в историю отечественной и мировой науки. С его именем связано величайшее событие двадцатого столетия: полет человека на Луну осуществлен по траектории, которую за пятьдесят лет до события рассчитал Юрий Васильевич.
Трудно определить, к какому жанру следует отнести книгу Кондратюка. Она близка к популярной литературе о науке, ибо доступна почти каждому. Но вместе с тем это и научное исследование. Исследование, полное оригинальных мыслей, любопытных выводов, интересных идей.
Весьма характерно, что пионеры космонавтики в разных странах в начале XX века, как правило, ничего не знали о работах друг друга. Часто случалось, что публикации своих единомышленников они «открывали» с многолетним опозданием. Но это ничуть не умаляет их вклада в развитие общего дела, ибо каждый из этих талантливых людей непременно вносил в работу свое творческое начало, демонстрировал свой подход к проблеме, а зачастую решал уже решенную задачу своим новым оригинальным способом.
Наиболее характерно это подтверждает деятельность Ю. Кондратюка. Академик В. П. Глушко писал о нем: «На фоне независимо возникавших и получивших в различных странах самостоятельное научное решение проблем мы видим аналогичную картину и внутри нашей страны, когда, не зная об этих работах, идя самостоятельным путем, Кондратюк создал теорию ракеты много позже Константина Эдуардовича. Не зная о работах Циолковского, Юрий Васильевич повторил их и, самое ценное, развил их, и развил весьма ярко».
После выхода книги «Завоевание межпланетных пространств» завязалась оживленная переписка между Кондратюком и Циолковским.
К.Э. Циолковский, получив книгу в дар от автора, писал о нем как об очень энергичном молодом человеке. Он ответил Юрию Васильевичу и послал ему три свои работы, причем на титульном листе книги «Исследование мировых пространств реактивными приборами» сделал дарственную надпись: «Многоуважаемому Юрию Кондратюку от автора. 1929 год. 15 февраля. К. Циолковский».
Книга получила высокую оценку современников как внутри страны, так и за рубежом. Читая ее, невольно убеждаешься, что он еще в 20-е годы предвидел многие особенности развития космонавтики 60-х и 70-х годов прошлого века. Это утверждение можно проиллюстрировать примерами.
Он разработал теорию промежуточных станций (ракетных баз) в виде спутников планет, рассчитал траектории экономичного взлета с Земли, предложил впервые использовать в качестве горючего для ракетных двигателей некоторые металлы, например магний, литий, алюминий и другие: доказал, что ракета, не сбрасывающая своих баков, вылететь за пределы земного тяготения не может; первым разработал вариант экспедиции на Луну через окололунную орбиту; предложил размещение космонавтов в ложементах, облегающих тело; рассчитал температурный режим при трении об атмосферу, считал возможным использовать гравитационные силы небесных тел для разгона и торможения космических аппаратов; предложил способы стабилизации вращения «снаряда» с помощью плавающих поплавковых гироскопов, предложил использовать при возвращении на Землю ракеты с крыльями, доказав выигрыш в соотношении весов горючего и самой ракеты; рекомендовал космонавтам выходить в открытый космос в больших или меньших подобиях костюмов, используя при этом шлюз и имея запас воздуха.
«Теоретически возможен еще один особый вид ракеты, черпающий энергию извне, от солнечного света» — это цитата из книги «Завоевание межпланетных пространств». Надо ли напоминать о солнечных батареях, устанавливаемых на спутниках и автоматических станциях? Можно заглянуть и в будущее — межпланетные космические корабли, пользующиеся «солнечным ветром» и летящие от планеты к планете на «парусах», движимых давлением света.
Что касается достижения Луны на пилотируемом аппарате, то Ю. Кондратюк дал схему полета, по которой космический корабль будет вращаться вокруг Луны, и там от него будет отделяться аппарат, совершающий спуск на поверхность Луны, а после выполнения программы аппарат пристыкуется к космическому кораблю на окололунной орбите.
В наше время можно лишь удивляться инженерному предвидению Ю. В. Кондратюка. После тщательных исследований всех возможных вариантов американские специалисты приняли в 60-е годы именно эту схему для осуществления своей первой лунной программы «Аполлон».
Американский ученый, доктор Лоу, после благополучного путешествия к Луне корабля «Аполлон», сказал: «Мы разыскали маленькую неприметную книжечку, изданную в России сразу после революции. Автор ее, Юрий Кондратюк, обосновал и рассчитал энергетическую выгодность посадки на Луну по схеме: полет на орбиту Луны — старт на Луну с орбиты — возвращение на орбиту и стыковка с основным кораблем — полет на Землю». А это значит — он признал, что полет американских астронавтов на Луну выполнен по «трассе Кондратюка».
Первый человек, ступивший на Луну, американский астронавт Нейл Армстронг, специально побывал в Новосибирске, чтобы увезти с собой как святыню горсть земли от стен неказистого дома, где жил и работал Юрий Кондратюк. Потом Армстронг скажет: «Эта земля для меня имеет не меньшую ценность, чем лунный грунт».
СВЕТЛАНА ТИМОШЕНКО
https://epizodsspace.airbase.ru/bibl/stat...
*Первые отклики. Переписка с учеными
Сразу же по выходе книги в свет ее автор посылает экземпляр К.Э.Циолковскому с дарственной надписью:
«С почтением, пионеру исследований межпланетных сообщений. От автора. Юр. Кондратюк». Этот экземпляр сейчас хранится в архиве Академии наук СССР. На суперобложке полученной книги К.Э.Циолковский собственноручно написал карандашом: «Послано 15 февраля 1929 г. «Исследование мировых пространств реактивными приборами» (1926 г.), «Изданные труды и отклики». Эти работы он послал Кондратюку.
Свою книгу «Исследование мировых пространств реактивными приборами» он снабдил надписью на титульном листе: «Многоуважаемому Юрию Кондратюку от автора. 1929 г., 15 февраля». Этот экземпляр книги сохранился и сейчас находится в фондах Государственного музея истории космонавтики им. К.Э.Циолковского в Калуге. Естественно было предположить, что обмен книгами сопровождался и обменом письмами, но, к сожалению, никаких сведений об этом нет. В 1929 г. К.Э.Циолковский издает свою новую работу «Космические ракетные поезда». В предисловии к этой брошюре он в числе активных работников ракетного дела упоминает и имя Ю.В.Кондратюка.
Еще один экземпляр своей книги, снабженный дарственной надписью и письмом, Ю.В.Кондратюк посылает профессору В.П.Ветчинкину. На титульном листе дана следующая надпись: «Уважаемому Владимиру Петровичу от автора с глубокой благодарностью. Юр. Кондратюк». В сопроводительном письме он писал: «Уважаемый Владимир Петрович! Рад иметь наконец-то возможность преподнести Вам на память свою книжицу. Издал ее с большими мучениями — и дьявольски дорого — местные наборщики не могли справиться с форлами, а я был почти непрерывно в разъездах. Продолжаю работать по элеваторному делу — преимущественно проектирование и выполнение «механизированных амбаров» (элеваторы из круглого леса и с большими силосами). Собираюсь на днях побывать в Москве в связи с одним моим изобретением — элеваторный ковш, вокруг которого поднялся некоторый шум, не знаю, удастся ли в самом деле съездить. Всего доброго. С почтением. Юр. Кондратюк».
Этот экземпляр книги, письмо, отзыв на статью и предисловие к книге в оригиналах хранятся сейчас в фондах Научно-мемориального музея Н.Е.Жуковского в Москве.
Ю.В.Кондратюк вел переписку с известным популяризатором науки и пропагандистом звездоплавания (кстати, автором термина «звездоплавание») Я. И. Перельманом, от которого в апреле 1929 г. получил книгу «Межпланетные путешествия». Вполне вероятно, что Ю.В.Кондратюк выслал и ему экземпляр своей книги, а присланная книга Я.И.Перельманом была своеобразным ответом. Возможно и то, что экземпляры этих книг также были с автографами и сопровождались письмами.
Весьма вероятно, что Ю.В.Кондратюк выслал экземпляр книги и профессору Н.Рынину, автору всемирно известной космической энциклопедии «Межпланетные сообщения», поскольку по его просьбе он 1 мая 1929 г. посылает ему письмо-автобиографию и свою фотографию. В этом письме он, в частности, пишет: «Полагая, что чисто личные стороны моей жизни не представляют особого интереса, постараюсь сообщить достаточно полно преимущественно то, что имеет отношение к моим исследованиям по теории межпланетного сообщения. Первоначально толкнуло мою мысль в сторону овладения мировыми пространствами или, вернее, вообще в сторону грандиозных и необычных проектов редкое по силе впечатление, произведенное прочитанной мною в юности талантливой индустриальной поэмой Келлермана «Тоннель»... Впечатление от келлермановского «Тоннеля» было таково, что немедленно вслед за его прочтением я принялся обрабатывать, насколько позволяли мои силы, почти одновременно две темы: пробивка глубокой шахты для исследования недр Земли и утилизация тепла ядра и полет за пределы Земли. Любопытно, что читаемые мною ранее фантастические романы Жюля Верна и Г.Уэльса, написанные непосредственно на темы межпланетных полетов, не произвели на меня особого впечатления — причиной этому, видимо, было то, что романы эти, написанные более талантливо и ярко, чем роман Келлермана, являлись в то же время для меня явно несостоятельными с научно-технической точки зрения». И далее: «Тема же о межпланетном полете оказалась много благодарнее, допуская значительные теоретические исследования, и овладела мною на продолжительное время, в течение которого я неоднократно к ней возвращался, пока не подошел к пределу, за которым дальнейшая плодотворная работа невозможна без параллельного экспериментирования. Период первой работы продолжался более полугода и включал в себя нахождение почти всех основных положений ракетного полета, вошедших в изданный труд, но без более детальной обработки и зачастую без точной математической аргументации».
В своем письме Ю. В. Кондратюк сообщает, что ему удалось физико-математически обосновать возможность благополучного спуска на Землю за счет сопротивления атмосферы, а также развития искусственным путем начальной скорости ракеты, проблемы организации межпланетной базы и ее ракетно-артиллерийского снабжения. Он признается, что долгое время смутно тревожившим вопросом для него являлась необходимая по первому чисто ракетному варианту отлета весьма значительная сила реакции. «Это беспокойство оставило меня позднее, — пишет он, — после найденной возможности с выгодой использовать при отлете авиационные крылья, причем минимальная допустимая сила реакции уменьшается в несколько раз...»
Крайне любопытно его рассуждение о приоритете: «Достигнув в 1917 г. в своей работе первых положительных результатов и не подозревая в то время, что я не являюсь первым и единственным исследователем в этой области, и на некоторое время как бы «почил на лаврах» в ожидании возможности приступить к экспериментам, которую рассчитывал получить реализацией изобретений, держа в то же время свою работу в строжайшем секрете, так как учитывая с самого начала огромность и неопределенность возможных последствий от выхода человека в межпланетные пространства, я в то же время наивно полагал, что достаточно опубликовать найденные основные принципы, как немедленно кто-нибудь, обладая достаточными средствами, осуществит межпланетный полет».
Это место в письме представляется весьма странным и даже искусственным. В своих рукописях, в письмах к В.П.Ветчннкину, в иных высказываниях Ю.В.Кондратюк всегда подчеркивал, что не мог достать работ отечественных и иностранных авторов и поэтому вполне допускал повторность своих некоторых результатов, к которым первыми пришли другие. Он безоговорочно признал приоритет К.Э.Циолковского во многих вопросах, о чем первым спешит сообщить это в своей переписке. А здесь какие-то «секреты», скрытность. А может, все объясняется просто? Сообщая о своем возрасте, когда он начинает заниматься проблемами межпланетных сообщений, а иногда давая точные даты, он часто противоречит себе, и это немудрено. Ведь Ю.В.Кондратюк по документам на самом деле был младше себя на три года, и об этом прекрасно знал Александр Шаргей! Сообщая о каких-то наивных причинах скрыть свои результаты, он тем самым пытается скрыть разницу в годах при смене своего имени.
Интересно его сообщение о встрече с В.П.Ветчинкиным. «В 1925 г., — пишет он, — я получил отзыв профессора В.П.Ветчинкина, прямо ошеломивший меня своей высокой оценкой моей работы, по традиции я от «профессоров» заранее не склонен был ожидать ничего хорошего». Это признание говорит о том, что в 1925 г. Ю.В.Кондратюк или встречался с В.П.Ветчинкиным, или тот предварительно, перед отправкой рукописи в Главнауку, был ознакомлен с нею и дал устный или письменный неофициальный оценочный ответ. Возможно, конечно, что Ю.В.Кондратюк ошибся, указав 1925 г. вместо 1926 г. Пока никаких документальных свидетельств по этому поводу не имеется, да и профессором В.П.Ветчинкин стал только в 1927 г.
В 1932 г. профессор Н.А.Рынин в своей космической энциклопедии «Межпланетные сообщения» (Т. 3.- Вып. 8) публикует краткую аннотацию книги Ю.В.Кондратюка «Завоевание межпланетных пространств», его письмо-автобиографию и фотографию 1926-1927 гг., когда тот работал механиком эльхотовского элёватора (ту же фотографию он позже послал К.Э.Циолковскому). Это была единственная прижизненная публикация его краткого жизнеописания и единственная прижизненная публикация его фотографии. В 1932 г. выходит в свет и 7-е издание книги Я.И.Перельмана «Межпланетные путешествия», в которой автор дал краткую аннотацию книги Ю.В.Кондратюка «Завоевание межпланетных пространств», что он потом делает во всех последующих изданиях своей книги.
Уже в июле 1929 г. зарубежные ученые заметили выход книги Ю.В.Кондратюка. Немецкий ученый в области ракетной техники Р.Ладеман публикует рецензию на эту книгу в берлинском журнале «Журнал полетной техники и моторного воздухоплавания», там же в рецензии на очередную книгу космической энциклопедии «Межпланетные сообщения» профессора Н.А.Рынина он упоминает имя Ю.В.Кондратюка среди других деятелей ракетного дела. Наша печать отметила выход книги Ю.В.Кондратюка только в октябре 1929 г. в № 41 ленинградского журнала «Наука и техника» статьей «К вопросу о межпланетных сообщениях».
Еще в начале 1930 г. Ю.В.Кондратюк в ответ на присланные К.Э.Циолковским книги, а возможно, и письмо посылает ему письмо, в котором, в частности, говорится: «Благодарю Вас за присланные книжки. Я был чрезвычайно поражен, когда увидел, с какой последовательностью и точностью я повторил не только значительную часть Ваших исследований вопроса межпланетных сообщений, но и вопросов философских. Видимо, это уже не странная случайность, а вообще мое мышление направлено и настроено так же, как и Ваше.
...Овладение межпланетными просторами имеет для всего дальнейшего решающее значение, но мало кто, достаточно это учитывает, а также и то, что задача эта разрешима нашей современной техникой».
Это письмо не сохранилось, но его фрагменты были опубликованы К.Э.Циолковским в его брошюре «Научная этика» в 1930 г. 30 марта 1930 г. Ю.В.Кондратюк посылает К.Э.Циолковскому новое письмо: «Извините за длительный неответ. Посылаю Вам свою фотокарточку, снятую в бытность мою механиком эльхотовского элеватора. Вас со своей стороны прошу прислать те из Ваших сочинений, какие у Вас сохранились; перечитывая их перечень, я каждый раз удивляюсь сходством нашего образа мыслей по многим, самым различным вопросам и потому особо интересуюсь ими. Мое ходатайство об организации предприятия для питания средствами межпланетных исследований мытарствует по Москве — пока безрезультатно».
Фотографию с дарственной надписью он посылает ту же, которую он ранее послал профессору Н.А.Рынину. Это письмо и фотография сейчас хранятся в архиве Академии наук СССР.
Большой интерес для оценки трудов Ю.В.Кондратюка представляет переписка К.Э.Циолковского с Р.Ладеманом и ГИРДом (Группой изучения реактивного движения, работавшей тогда при научно-исследовательском секторе ЦС союза Осоавиахима СССР). В апреле 1930 г. Р.Ладеман писал К.Э.Циолковскому: «Я убежден, что Кондратюк знал Ваши книги, прежде чем написать свою книгу». На что Циолковский в своем письме от 24 апреля 1930 г. ответил ему: «Вероятно, что Кондратюк работал, не зная всех моих трудов. Это очень энергичный молодой человек».
В 1931 г., отвечая на запрос секретаря ГИРДа об известных ему деятелях в области ракетного дела, К.Э.Циолковский писал: «В Германии — Г.Оберт, Вилли Лей, Роберт Ладеман, А.Б. Шершевский — это большие и серьезные работники ракетного дела. И Андренко и Кондратюк заслуживают внимания».
Как мы видим, между Ю.В.Кондратюком и К.Э.Циолковским существовала дружественная и исключительно доброжелательная переписка, которая вновь и вновь подтверждает их единомыслие. Ю.В.Кондратюк делится с К.Э.Циолковским своими планами, сообщает, что он послал в Москву государственным организациям предложение об учреждении предприятия в области межпланетных сообщений (это предложение, к сожалению, до сих пор не найдено. — Б. И. Р.).
Далее...
http://www.astronaut.ru/bookcase/books/ro...
https://ik-ptz.ru/obschestvoznanie/yurii-...