(Николай Караев, Rus.Postimees.)
Даже если фантастика – не ваш жанр, о романе Фрэнка Герберта «Дюна» вы наверняка слышали. Может, вам попадались на глаза обложки в книжном – на них обычно рисуют исполинских зубастых червей под белым солнцем пустыни, страшных, как наша жизнь. Может, вы видели фильм Дэвида Линча, тем более, что в главной роли там – будущий агент Купер из «Твин Пикс», Кайл Маклахлен.
Репутация у «Дюны» в (очень условно) научной фантастике – такая же, как у «Властелина Колец» Толкина в фэнтези. Книга это культовая и классическая. Экранизация Дени Вильнёва – третий подход к снаряду за почти полвека; кроме ленты Линча, провалившейся в прокате и снискавшей не лучшую репутацию, был еще телесериал.
Наркоманы в космосе
При всей культовости книги «продать» ее тем, кто фантастику не любит, довольно сложно, ибо декорации «Дюны» все родом из золотого века фантастики. Это своеобразная космическая опера: действие происходит в очень-очень далеком будущем, в котором человечество расселилось по галактике. Причем царит здесь самый настоящий феодальный строй с аристократией – графами, баронами, герцогами и Великими Домами – и падишахом-императором во главе Империи.
Чем-то большим, чем космический вестерн в средневековом антураже, «Дюну» делают многочисленные детали этого странного мира. Скажем, женский орден Бене Джессерит, тысячелетиями манипулирующий феодальным сообществом, чтобы путем евгеники вывести сверхчеловека. Или, скажем, спайс – уникальный наркотик, который добывают только на песчаной планете Арракис, она же Дюна. Это вещество позволяет заглянуть в будущее, что в этом мире весьма кстати – без спайса невозможны космические полеты, чреватые миллионом опасностей. Будь тут компьютеры, они могли бы обсчитать даже и трансгалактический перелет, – но «разумные машины» были уничтожены и запрещены много тысяч лет назад.
Это лишь малая часть диковин, придуманных Фрэнком Гербертом, но и по ним видно, что он задался целью вообразить очень особенную вселенную, в которой не просто «все летает и взрывается»: «Дюна» – сложная система, где политика, экономика, религия, экология, история образуют нерасторжимое динамичное целое. Всё как в нашей реальности. И вот на этом фоне, внедряемом в сознание читателя самыми разными методами, включая «Словарь имперских терминов» на полсотни страниц, разворачивается сюжет книги.
Падишах-император передает герцогу Лето Атрейдесу во владение Арракис, где ранее хозяйничал отвратительный барон Владимир Харконнен. На деле это ловушка: император и барон сговорились уничтожить Атрейдесов. Попытка почти удается, но волею судеб наложница герцога, леди Джессика, и ее 15-летний сын Пол бегут в пустыню, где находят прибежище в племени фременов, местных бедуинов, поклоняющихся гигантским песчаным червям. Леди Джессика – сестра ордена Бене Джессерит и участница его генетической программы. Ну а Пол Атрейдес – тот самый сверхчеловек, которого Бене Джессерит, попросту говоря, проворонили, однако и нечто большее: мессия, который однажды покорит не только Дюну, но и всю Империю. И, как писал Аркадий Аверченко, всё заверте...
Как воспитать сверхчеловека
Из этого краткого описания ясно: экранизировать «Дюну» – задача труднейшая. В этой книге очень много внутренних монологов и разговоров, психологии, сложносочиненных византийских интриг, переплетения культур, которые иногда смешиваются так, что мама родная не узнает, и духовной жизни героев – в том числе видений Пола Атрейдеса, который посредством спайса обретает способность видеть будущее со всеми его развилками и вариантами.
Снять это в лоб почти невозможно – сам Дэвид Линч пытался, но у него почти ничего не вышло. Дени Вильнёв пошел немного другим путем. Судя по «Бегущему по лезвию 2049» и другим фильмам Вильнёва, его неизменно интересует эстетика кадра: все должно быть красивым, загадочным, просторным, масштабным, радующим глаз. Сюжет при этом рискует отойти на задний план, а если речь идет об уже существующей книге, надо вычленить из нее самое главное – и убрать детали.
Так и получилось: сюжет «Дюны» упростился в картине до необходимого набора героев и двух лейтмотивов. Первый – мессианская тема, то есть взросление Пола Атрейдеса. В начале фильма он – сын герцога, живущий в окружении слуг и верных товарищей отца в замке на прекрасной зеленой планете Каладан. В конце – потерявший практически всё беглец в негостеприимной пустыне Арракиса, вынужденный сражаться на ножах за свою жизнь и вдобавок остро ощущающий собственное почти божественное предназначение. Пола играет Тимоти Шаламе с внешностью отпрыска дворянского гнезда, умеющий передать жуткое ощущение обреченности – пусть даже его герой обречен на то, чтобы стать богом.
Но этот лейтмотив не получает разрешения, потому что Вильнёв решил не повторять ошибку Линча и не впихивать всю книгу в два с половиной часа – вместо этого он планирует снять два фильма. То, что идет сейчас в кинотеатрах, – только первая часть. Так что когда Пол в истерике говорит матери, что он чудовище и станет причиной джихада, зрители, которые простодушно ждут всего этого на экране, а получают в итоге призыв «все на просмотр картины второй», могут выйти из кинозала слегка разочарованными.
Падение дома Атрейдесов
Слава голливудским богам, есть и второй лейтмотив, главный: падение дома Атрейдесов. Благородный герцог (Оскар Айзек, изумительный актер с диапазоном от музыканта-лузера в «Внутри Льюина Дэвиса» до космического пилота в «Звездных войнах») понимает, что ничем хорошим переезд на Дюну не кончится, но вынужден принять Дюну как дар – он человек чести, который никогда и никого не предаст. Предадут его – остающийся за кадром падишах-император и плетущий паутину интриг барон Харконнен. Последнего играет Стеллан Скарсгард, умеющий изображать опасных людей как никто. В книге барон – существо, омерзительное во всех отношениях, он и садист, и насильник, и педофил, и корыстолюбец, и обжора, и много чего еще. В фильме на всё это есть намеки – но благодаря игре Скарскгарда и без них ясно, что с Харконненом лучше дела не иметь.
Историю растерзания благородной семьи Вильнёв снял грандиозно. Эпическая бойня в Арракине (резиденции герцога и единственном городе Дюны) с участием совершенно бесчеловечных сардаукаров – императорской гвардии, которая напоминает орков из «Властелина Колец», только высокоорганизованных и адски эффективных, – это одна из тех сцен, когда с головой проваливаешься в кино и забываешь о внешнем мире. Плюс музыка Ханса Циммера, сочинившего для «Дюны» один из лучших своих саундтреков.
Не меньше впечатляют и сестры ордена Бене Джессерит, мистические и зловещие. Их космический корабль появляется под симфонию перешептывающихся голосов – и становится действительно страшно: аристократы, солдаты, бедуины – ладно, но сестры Бене Джессерит – совершенно не от мира сего, как и власть, которая ощущается в каждом их жесте. Шарлотта Рэмплинг в роли преподобной матери Гай Елены Мохайэм играет, кажется, каждой клеточкой тела – и так и надо: в романе Бене Джессерит действительно контролируют свое тело на клеточном уровне.
Мать будущего мессии леди Джессика (Ребекка Фергюсон) тоже впечатляет. С одной стороны, она – одна из страшных сестер; с другой – она любит герцога, причем настолько, что ради него ослушалась Бене Джессерит и родила не девочку (по долгосрочному мессианскому плану ордена), а мальчика. Любовь к мужу и сыну и сверхчеловеческие способности, который Джессика обрела благодаря орденскому воспитанию, образуют гремучую смесь, делающую Джессику опаснее даже барона Харконнена.
Есть еще эпизодические роли: имперский эколог и по совместительству фременка Льет-Кайнз (Шэрон Дунакн-Брюстер; в книге это мужчина, но тут как раз тот случай, когда смена пола ничего не испортила), боец Атрейдесов Дункан Айдахо (Джейсон Момоа), глава маленькой армии герцога Гурни Халлек (Джош Бролин), возлюбленная Пола фременка Чани (Зендея), – все как на подбор удачные, хотя в процессе усушки и утруски романа часть персонажей, пару раз явившись на экране, исчезает как бы в никуда. Хуже обстоят дела с вождем фременов Стилгаром: Хавьер Бардем играет его столь приземленным и реалистичным, что где-то выламывается из этой кошмарной и чудесной сказки. Впрочем, Стилгара тут тоже мало – обстоятельнее мы должны познакомиться с ним в сиквеле.
Сложная лепота
Плюс тут, конечно, и фирменная красота фильмов Дени Вильнёва. Красиво всё: от пустынных пейзажей до интерьеров дворцов, от песчаных червей (они тут и правда кажутся богами – их разверстые пасти напоминают глаз кого-то, кто глядит на тебя из другого измерения) до космических кораблей, от костюмов (чего стоит тюрбан матери Мохайэм!) до скульптур, фресок, картин, часто несущих дополнительную смысловую нагрузку на уровне символов.
Минус при таком подходе один: форма, картинка, визуал вытесняет содержание. Тем, кто читал книгу, фильма будет мало – при всех его неоспоримых достоинствах. У тех, кто книги не читал, будут поводы к недоумению: им предлагают фрагменты мира, не потрудившись растолковать, что тут к чему.
Наконец, мессидж – как водится ныне, актуальный. С ним некоторая беда, потому что в самом начале Вильнёв дает нам понять: это история о колониализме, который высасывает ресурсы из захваченных территорий, вот как Харконнены (и весь космос) сосут волшебный спайс из недр Арракиса. Всё так, Герберт и это тоже имел в виду: спайс – метафора в том числе нефти. Только вот сцену, в которой фремены расстреливают машину, собирающую спайс, вполне можно прочесть и как одобрение радикально исламского терроризма. Примерно таких же фременов мы видим каждый день в новостях из Афганистана – в виде бойцов Талибана, которым удалось все-таки прогнать иноземцев.
Кроме того, Пол Атрейдес при всей своей дивной харизматичности являет собой типичного «белого спасителя» – то есть представителя колонизаторов, который, переодевшись в местное, поднимает восстание туземцев, совсем как Лоуренс Аравийский. Но полковник Т. Э. Лоуренс, как известно, приукрасил свои подвиги, и в любом случае выходит странно: плохие угнетатели, Харконнены, убили хороших угнетателей, Атрейдесов, просто один Атрейдес чудом выжил – и отомстит...
Самое интересное, что все эти двусмысленности есть и в книге Фрэнка Герберта. Он писал ее в конце 1950-х и начале 1960-х; уже тогда было понятно, что переход от колониализма к постколониальной эпохе не будет бескровным, и что борьба за ресурсы только начинается, и что исламский фундаментализм может рождать экстремистские организации вроде «Нации ислама». А уж террористы это или борцы за права угнетенных – каждый решал сам.
Сам Герберт был против насилия, но еще он не любил централизованную власть. Отсюда – вся двусмысленность его романа. С точки зрения автора Пол Атрейдес – человек, который из героя легко превращается в тирана, прошедшегося джихадом по галактике, в палача похуже Гитлера. В фильме Вильнёва на это намекается, но еле заметно. Случится ли деконструкция светлого образа мессии в сиквеле «Дюны» – если картина не провалится в прокате? Посмотрим. Пока у нас есть только первая часть, как уже сказано, очень-очень красивая. Это, в общем, тоже немало, пусть роман Герберта и заслуживает большего.
цитировать
свернуть ветку
) дам ещё один шанс...
