В прошлый раз мы мило поговорили о том, почему, всё-таки мы пишем книги? Но как-то не довели разговор не то, что до конца, но даже до середины. Да, пишут люди и ради денег, и чтобы потешить своё тщеславие. Причём во втором случае они готовы даже приплатить, лишь бы увидеть своё имя на обложке. Доводилось мне встречать несчастных графоманов, которые издают опусы за собственные деньги (Издательству-то не трудно. Если ты готов ему заплатить, чтобы оно размножило твою книженцию в десятке — сотне экземпляров, то почему бы и нет?). И потом эти люди с видом свидетеля Иеговы суют тебе в руки изданную за свои кровные книжечку стишков, или мемуарчиков либо (это уже клинический случай) озарений, меняющих человеческие представления о мироздании. Ты берёшь эту книжонку, и он (она) провожает её взглядом, в котором читается и гордость родителя за своё дитя, и сожаление — ведь каждая книжка обходится такому автору весьма недёшево, а он отдает её тебе, подозревая в душе, что ты её выбросишь в первую же урну. И робкая надежда, что ты проникнешься, и запомнишь, а, значит, всё было не зря.
Помните душераздирающую в своей глубине сцену из Ревизора:
цитатаБобчинский. Я прошу вас покорнейше, как поедете в Петербург, скажите всем там вельможам разным: сенаторам и адмиралам, что вот, ваше сиятельство, живет в таком-то городе Петр Иванович Бобчинский. Так и скажите: живет Петр Иванович Бобчинский.Хлестаков. Очень хорошо.
Бобчинский. Да если этак и государю придется, то скажите и государю, что вот, мол, ваше императорское величество, в таком-то городе живет Петр Иванович Бобчинский.
Этот крик души маленького человечка, проживающего в серости и обыденности свою единственную и последнюю жизнь, который не знает, как придать этому существованию смысл. Которого пуще смерти страшит забвение. Я, конечно же, могу сто раз ошибаться и не претендую на роль знатока человеческих душ, но мне кажется, что многие из этих людей, готовых заплатить за издание своего труда далеко не лишние деньги (а многие из них, как я знаю, живут лишь на пенсию, на которую не разбежишься), они делают это не из пустого тщеславия, а именно ради того, чтобы оправдать перед самом собой сам факт своего существования. Придать ему смысл. Ценность. Да, это грустно, их жаль, но, с другой стороны: а ведь если бы не было этого удивительного качества человеческой души, то не было бы ни науки, ни культуры. Конечно, часто это стремление приобретает уродливые и даже опасные формы. Кто-то заказывает свой парадный портрет в пудовой золотой раме, скупает замки, строит яхты длиной с военные фрегаты — это еще относительно безобидно. Но есть и те, кто ради того, чтобы остаться в памяти людей, чтобы совершить что-то в своей жизни, сжигает храмы и взрывает башни-близнецы. Или пытается завоевать мир, выстилая свой путь черепами друзей и врагов. Но тут уж ничего не поделаешь: вселенная устроена таким способом, что за всё приходится платить. На каждый северный полюс магнита обязательно приходится южный. При возникновении частицы с положительным зарядом обязательно возникнет частица с таким же, но отрицательным зарядом. Тем удивительнее человеческий интеллект, человеческое сообщество, которое умудряется (по крайней мере, пока) нарушать это вселенское правило «Большой игры с нулевым результатом», медленно, но неуклонно продвигаясь вперёд, эволюционируя. Хочется только верить, что это не ограниченная флуктуация, которая того и гляди схлопнется, а некий закон мироздания, позволяющий жизни как таковой эволюционировать до творцов вселенных.
Что же касается писателей, о которых я начал говорить в самом начале, да ушёл, как всегда, в сторону, то, собственно, говоря, есть ведь ещё немало стимулов и целей, побуждающих людей браться за перо. В частности, писательство — это та же педагогика, только не ограниченная рамками класса и предмета. Через книгу писатель воздействует на читателя, что-то в нём меняет. Одни к добру, другие — наоборот. Конечно, это трюизм, банальность, но невозможно не написать об этой, возможно, главной побудительной причине, заставившей (и продолжающей заставлять) десятки поколений авторов браться за перо, писать до изнеможения, до полного истощения, до того момента, пока вселенная не поставит в их творчестве самую последнюю, окончательную точку. Но, если эти книги того стоят, если автор сумел-таки вложить в них отсвет божественной искры, вселенной удастся поставить лишь запятую. И умолкнувший автор вдохновит следующие поколения продолжить с того самого места, на котором он остановился. Вынудить вселенную ограничиться запятой... Что ж, на мой взгляд, это не такой уж плохой результат в поединке с целым мирозданием. )))
цитировать