Радпар
(Фантастические зарисовки)
Часть 4
Она
Трава. Густая, молодая, яркая. Кирс сворачивает голову набок, хватает травинки, скусывает их, глотает щекотящие глотку тонкие зелёные пёрышки. Потом падает на землю, трётся скулами об этот пахучий ковёр, барахтается в мягком ворсе, впитывая всем телом пряные ароматы весны. Он так соскучился по свежести.
Рядом проказят другие радпары: кувыркаются, пихаются, волтузят друг друга, хватают за хвосты и лапы, кусаются в шутку, пищат. Они рады, как рады детёныши. Пока караван стоит, пока пьют и никак не могут напиться жаждущие дарипы, пока люди разводят костры и варят вкусное мясо, пока не ушли за горизонт дневные светила, пока не настала ночь – время радпаров, можно вволю набеситься в свежей траве, вволю насладиться игрой.
Кирс отбегает от общей кучи. Его внимание что-то привлекает. Что-то странное на том берегу ледяного потока Священной реки. Он внимательно всматривается, но ещё не может понять. Вода громко бурлит и пенится на камнях. Здесь река только начинает свой путь. Здесь она узка, холодна, чиста. Здесь она стремительна, гуллива, громка. Она отбивает запахи, она пресекает звуки. Кирс внимательно всматривается в пышущий алыми цветами куст на противоположном берегу, навостряет уши, втягивает воздух, топорщит усы. Наконец он видит: прижимаясь к земле, маскируясь в цветах, на него смотрит она – дикая самка радпара. Неведомое ранее чувство пронизывает Кирса насквозь от горла до кончика хвоста, никогда не ощущавшаяся ранее радость. Он выбран. Он!
Кирс нетерпеливо переступает с лапы на лапу, воровато оглядывается на возню позади, на людей у костров, на шатёр хозяина и незаметно для всех ускользает вдоль потока вниз, к торчащим из воды валунам.
Она другая, не такая как Кирс, не такая как породистые радпары. Она мельче, худее, но выносливее, хитрее. Шерсть её жёстче, взгляд светлее. У неё нет имени, нет хозяина, нет куска вкусного варёного мяса. Её когти острее, душа мудрее, а сердце вольно в своём выборе.
Кирс восторгается и боится, ибо она – совершенство.
По ту сторону реки бьют в гонг. Это сигнал к еде. Кирс поворачивается на звук, но она запрещает идти. Она манит его за собой в гущу цветущих кустов, в путы весенней травы.
Робость, смятение. Голос хозяина из-за реки, перекрываемый суетой потока. Трепет нежной травы, осыпавшийся цветок. Кирс вскакивает на лапы, бросается к камням переправы и тут же дергается назад. Голос хозяина – и снова рывок к камням. А она – она зовёт его прочь.
Кирс растерян. Он рвётся между ними: между двумя должно, между двумя хочу, между двумя люблю. И невозможно соединить их. И невозможно решить.
Радпар стоит на камне над потоком, поворачивает голову то к одному, то к другому берегу. Он охвачен отчаянием.
23.12.2014 – 06.01.20015
Журнал "Союз писателей" № 2 — 2016