Surrexit Dominus vere. Alleluia, alleluia.
Surrexit Christus hodie. Alleluia, alleluia.
Джон Рональд Руэл Толкин.
Перевод Константина Пирожкова. Многая лета Константину Сергеевичу!
Королевский стих по поводу пасхального утра
Вы, царства христианства, города
Большие; вы, чей труд среди лугов,
На пастбищах под вязами всегда,
На пашнях и на пустошах холмов;
И короли из царственных родов,
Сыны домов, что древностью слывут,
В одеждах тёмных городской уставший люд!
Вот день, когда все души, встав, пойдут,
Откликнется всем изнутри стремглав,
Прорвавшись, звук – Того так воспоют,
Кто победил, Кого бичам предав,
Насмешкам, мукам, тёрном увенчав,
Прибив гвоздями, в саван облекли,
На каменный одр мёртвого взнесли.
Как в пламени круг света золотой,
Ковчег сиянья, вырвавшись из тьмы,
Отбрасывает прочь покров ночной,
Низвергнув каменистые холмы,
Он гор бессмертных выше, что немы,
Пока долину не зальёт огонь, струясь,
Миры не вскинут бледный лик, дивясь!
Деревья поддались огню, и хор
В цвету птиц тысяч пламенно поёт,
И в тайных дня огнях травы ковёр,
Повсюду шёпот с именем идёт,
Известием о солнце, что встаёт,
И пробуждение людей светло:
«Бессмертное сияние пришло!»
Вот утро Пасхи, солнце где всего
Лишь знак, огонь чей так к глазам суров,
Звезда в лазури на щите Того,
Кем нам сияет каждый из светов,
Кого чтят Девять Ангельских чинов,
Кто в бездне, где теней сонм обитал,
Врат Ада вечных медных крепь сломал.
Восстал Он, ярче, чем сейчас рассвет,
Восстал нежданный, в славе был убор
Сильнее Смерти, невредим, как Свет,
Он свят и чтим, огня опасней взор,
Поёт «воскресе» серафимов хор,
В восторге золотые голоса,
Где за пределом Мира небеса.