Оригинал прикреплен к посту
Ещё один маленький рассказ Бучера в моём переводе
Как выяснила уже после того, как перевела, перевод этой вещицы на русский существовал, просто он не внесен в здешнюю базу.
Энтони Бучер
1945
Звенели чашки, в очаге уютно потрескивало пламя.
— Алан, ты бы не мог как-то урезонить Бобби?
— А Роберт на что?
— Ну, ты же знаешь Роберта. Вечно так занят. Насаждает добро благообразными, хоть и отвлечёнными методами, среди которых членство в благотворительных комитетах.
— А ещё газетные заголовки.
— Не сто́ит отвлекать его от дел ради какого-то мистера Лупеску. В конце концов, Бобби для Роберта всего лишь сын.
— Бобби и твой сын, Марджори.
— И мой, но, знаешь, Алан, сейчас будет лучше, если с мальчиком поговорит мужчина.
Комната дышала теплом и уютом, и Алан протянув свои длинные ноги к огню, почувствовал себя как дома. Глядя на Марджори, успокаиваешься, даже если она сама нервничает. Отблески пламени играют на её волосах и выгодно подчёркивают изгибы под блузкой.
В комнату стремительно ворвался маленький вихрь и остановился, только когда Марджори приказала:
— Боб-би! А ну, как хороший мальчик, поздоровайся с дядей Аланом.
Бобби поздоровался и застыл на одной ноге, колеблясь, что делать дальше.
— Алан... — требовательно произнесла Марджори.
Алан сел прямее и попытался напустить на себя отеческий вид.
— Ну, Бобби, куда это ты так спешил?
— К мистеру Лупеску, куда же ещё? Обычно он днём приходит.
— Твоя мама рассказала мне о мистере Лупеску. Должно быть, очень необычная личность.
— О, да, дядя Алан, так и есть! Нос у него кра-а-асный, огромный! И глаза красные, но не от слёз, а сами по себе, вон как у тебя коричневые. А ещё красные перчатки, красные крылышки! Потрепетать ими можно, а взлететь нельзя, потому что рульме… тьфу, рудементарные, вроде так он говорил. И речь у него... Ой, мне вам не передать, но он клёвый, правда!
— Лупеску — смешное имя для крёстного фея, не находишь, Бобби?
— Почему? Мистер Лупеску вон всегда говорит: «Почему раз фея, то сразу ирландка? Люди разные, а фей — под одну гребёнку».
— Алан! — прикрикнула на него Марджори. — Я не вижу от тебя никакой пользы. Обсуждаешь с Бобби эту чушь так серьёзно, что поневоле и он начинает серьёзнее к ней относиться. Ты ведь понимаешь, что это выдумки, Бобби? Хорош нас разыгрывать!
— Разыгрывать? Вы о мистере Лупеску?
— Марджори, ты не... Бобби, выслушай. Мама не хотела обидеть тебя или мистера Лупеску. Она просто не верит в то, чего не видела собственными глазами, и её нельзя за это винить. А не отвести ли тебе нас в сад к мистеру Лупеску? Не правда ли, отличная идея?
— Не-а. — Бобби с серьёзным видом покачал головой. — Мистеру Лупеску такое не понравилось бы. Не любит людей, только мальчиков. А ещё предупреждал, что, если я хоть разик приведу кого-то на него посмотреть, он перестанет защищать меня от Горго. Так что пока! — И вихрь исчез.
Марджори вздохнула.
— Хвала небесам, что у меня есть хотя бы Горго. Так и не удалось добиться от Бобби чёткого описания, но, по словам Бобби, мистер Лупеску рассказывает об этом типе всякие ужасы. Так что, если мальчик отказывается есть овощи либо чистить зубы, достаточно припугнуть его Горго, и — хоп! — как шёлковый.
Алан встал.
— По-моему, ты зря беспокоишься, Марджори. От мистера Лупеску, похоже, больше пользы, а не вреда. Что до живого воображения, то это нормально для ребёнка.
— Не тебе приходится жить с этим мистером Лупеску.
— Да, но я бы рискнул. Хотя бы ради того, чтобы поселиться в таком доме, — рассмеялся Алан. — А теперь, пожалуйста, извини: пора возвращаться в коттедж к моей печатной машинке... Серьёзно, почему бы тебе не попросить Роберта переговорить с сыном?
Марджори только беспомощно всплеснула руками.
— Понимаю. Вечно мне приходится брать ответственность на себя. И всё-таки твой муж — Роберт, не я.
Марджори засмеялась.
— Даже не знаю. В Роберте есть что-то такое... — Последовал неопределённый взмах рукой, в числе прочего случайно захвативший оригинал Дега над камином, серебряный чайный сервиз и даже ливрейного лакея, который вошёл, чтобы убрать со стола.
***
Мистер Лупеску в тот день был поистине неподражаем. Крылышки постоянно подёргивались. Чешутся, мол. Звёздная пыль, зараза этакая. От неё всегда щекотно. Нацеплял на себя в Млечном пути. Один приятель возит по нему грузы.
У мистера Лупеску была уйма друзей, и все они занимались таким, что хоть три жизни ломай голову — не угадаешь. Оттого он и людей недолюбливал: ну что о них рассказывать? Только и знают, что в офисах торчать, домом заниматься да ребёнка нянчить. Тоска!
А вот у мистера Лупеску один друг, к примеру, был капитаном корабля — правда, путешествовал не по волнам, а сквозь время. Мистер Лупеску частенько отправлялся с ним в плавания и, вернувшись, взахлёб рассказывал, что происходило ровно в эту же минуту пятьсот лет назад. А ещё у него был приятель-радио-инженер, который умудрялся ловить волны всех населённых феями королевств. Рассказывая о нём, мистер Лупеску дёргал своим красным носом и крутил его, словно ручку настройки, воспроизводя треск и свист — точь-в-точь радиоприёмник, в котором сплетаются голоса всех принадлежащих феям земель.
Ну и Горго, только он не был другом... вернее, не совсем. Даже для мистера Лупеску.
Бобби играл с ним уже пару недель — хотя на самом деле прошло всего несколько часов, ведь мадемуазель ещё не кричала о том, что пора ужинать, впрочем, мистер Лупеску частенько повторял: «Время — штука забавная». И тут он прищурил свои красные глаза и сказал:
— Бобби, идём в дом.
— Но там люди, а ты не...
— Знаю сам, я их не люблю. Потому-то мы и пойдём в дом. Давай, Бобби, или я...
Ну и что делать, если от одного лишь имени Горго сердце уходит в пятки?
Они проникли в отцовский кабинет через французское окно. Всему дому строжайше запрещалось сюда заходить, но для мистера Лупеску правил не существовало.
Отец с кем-то беседовал по телефону, объясняя, что постарается быть на ланче, но утром у него заседание благотворительного комитета, поэтому всякое возможно. Пока он был занят разговором, мистер Лупеску прошёл к письменному столу и что-то достал из ящика.
Повесив трубку, отец вначале увидел Бобби и жутко разозлился.
— Молодой человек, — начал он, — вы уже и так доставили немало неприятных минут мне и своей матери сказками об этом вашем краснокрылом Лупеску, и если вздумаете ещё хоть раз вот так ворваться...
Людей положено представлять, как того требуют правила вежливости.
— Папа, это мистер Лупеску. Видишь, у него действительно есть красные крылья.
Мистер Лупеску поднял вынутый из ящика пистолет и выстрелил отцу Бобби прямо в лоб. Пуля оставила маленькую аккуратную дырочку спереди и большую неряшливую дырищу сзади. Отец упал замертво.
— Теперь, Бобби, сюда придёт много людей и задаст тебе много вопросов. Если не расскажешь всё как было, отправлю за тобой Горго, — припугнул его мистер Лупеску и вышел через французское окно.
***
— Занимательный случай, лейтенант, — проговорил судмедэксперт. — К счастью, я немного разбираюсь в психиатрии. Смогу хотя бы указать направление, пока не приехали специалисты. Мальчик заявляет, что его отца застрелил некий мистер Лупеску, этакая крёстная фея мужского пола. Несомненно, это утверждение — просто защитный механизм, который можно интерпретировать двумя способами:
а) Отец застрелился сам. Сына так потрясло увиденное, что разум отказался принять реальность и придумал весьма фантастичное объяснение;
б) Сын застрелил отца, допустим, случайно и переложил вину на воображаемого козла отпущения. У варианта «б», конечно, более зловещая подоплека. Если ребёнок испытывал неприязнь к отцу и мысленно создал идеальную замену ему, то мог заставить эту замену уничтожить реальность. Что бы там ни было, лейтенант, я бы вот как поступил со свидетельскими показаниями нашего очевидца. Пусть специалисты сами решают, который вариант верен, исследуют возможные мотивы, результаты баллистической экспертизы и отпечатки пальцев. На основании одного лишь угла, под которым вошла пуля, сделать вывод не представляется возможным.
***
Мужчина, красные глаза и нос которого дополнялись красными перчатками и крыльями, шёл по аллее за домом к коттеджу. Войдя, он первым делом снял пальто и отцепил крылья, избавляясь от механизма из верёвок и резины, который заставлял их трепетать. Затем положил его и крылья на заранее подготовленную растопку и поджёг.
Когда огонь разгорелся, он отравил в него перчатки. Затем снял пластилиновый нос и помял, вмешивая красный цвет снаружи в нейтральный коричневый основной, после чего засунул комок в трещину на стене и пригладил. Следующими он снял красные контактные линзы, под которыми скрывал родные карие радужки, и, разбив стекло молотком в мелкое крошево, смыл в раковину на кухне.
Алан начал было наливать себе выпивку и вдруг с приятным удивлением понял, что не особо-то в ней нуждается. И всё же давала о себе знать усталость. А не прилечь ли и мысленно пройти шаг за шагом от момента, когда он придумал мистера Лупеску (и Горго, и человека с Млечного пути), к успешному финалу сегодняшнего дня, а потом предаться грёзам о совместном будущем с Марджори — покладистой, доверчивой Марджори, ещё более желанной, после того как стала вдовой и наследницей Роберта? Бобби тоже будет нуждаться в мужчине, который о нём позаботится.
Алан отправился в спальню. Несколько лет прошли за считанные секунды, пока он осознавал, что ждало его на кровати, но время, как-никак, штука забавная.
Алан не произнёс ни слова.
— Мистер Лупеску, я полагаю? — усмехнулся Горго.
цитировать
уверен каждый ее поймет по своему — в чем плюс истории...Спасибо огромное за перевод, отличный рассказ!