Макси Брук. Смерть шпиона

Макси Брук

Смерть шпиона

Morte d’Espier, 1955

Макси Брук (1913–1994) был дипломированным химиком-технологом, но известность ему принесли книги головоломок и математических задач, такие как «150 задач по криптоарифметике» (1963). Нестандартное мышление он использовал в рассказах о Мерлине как прото-детективе, начиная со «Смерти Алена» («Ellery Queen’s Mystery Magazine», декабрь 1952), перепечатанный мною в «Хрониках Пендрагона». Перед вами вторая история…

И вот в королевство пришла война. Двор погрузился в хаос. Многие рыцари, изрядно поправившиеся за пять лет сытой жизни, с трудом влезали в доспехи. Всю ночь пылали горны оружейников и кузнецов. Весь день в замок свозили провизию, загружая повозки. А посреди сей суеты находился я, одинокий и бесполезный.

«Лучше бы отец отдал меня в ученики к рыцарю или даже оружейнику, а не к колдуну», — горько размышлял я.

— Нет, сын мой, — изрёк бесшумно возникший мой наставник Мерлин. — Твой час придёт. И уже скоро.

Я вздрогнул и посмотрел на него.

— Значит, вы и вправду читаете мысли, как гласят слухи?

— О, нет. Мне достаточно взглянуть на твоё лицо. Твои мысли начертаны там пылающими рунами.

— Ой… — Волшебство всегда кажется таким простым после объяснений Мерлина. — И когда же пробьёт сей час?

— Увы, я не умею читать будущее, хотя в обратном уверены многие. Я лишь предсказываю, как прошлое влияет на грядущее. Но прежде чем закончится война, свой дар раскроет каждый. А теперь ступай — твои навыки уже требуются в Совете.

«Совет!»

Впервые мне предстояло сопровождать учителя на Королевский совет. В тот момент не было во всей Англии более возгордившегося человека.

«Мои навыки?»

Я докажу Мерлину, что он не ошибся, взяв меня с собой.

Мы пересекли двор, прошли через Зал Круглого Стола и вошли в небольшую комнату рядом. Там уже сидел наш король, его военачальники и главные распорядители. Увидев нас, король Артур улыбнулся.

— А, мой добрый Мерлин и его юный ученик. Мы как раз начинаем. Садитесь — сейчас и здесь.

Мы почтительно поклонились, как подобает магам, и заняли места: наставник — по правую руку короля, я — позади, за небольшим столом с перьями, бумагой и чернилами. Чернилами моего собственного изготовления, из дубовых орешков и ржавчины, хотя некоторые полагают, что я их извлекаю из мира духов.

Тут я сообразил, что призвали меня не для военных советов, а лишь для записи происходящего. Ибо рыцари, хоть и велики телом, храбры и искусны в бою, но буквы едва разбирали. Даже наш добрый король запинался во чтении и письме. Как позже пояснил мне Мерлин, королю не требуется быть писцом или магом, если он может оными повелевать. Так он сохраняет ум свободным для государственных дел — подобно тому, как я беру на себя мелкое чародейство, дабы наставник мог сосредоточиться на важном.

И хоть мои советы и не требовались, я многое узнал о военном деле. Раньше я и не подозревал, сколько деталей следовало учитывать.

То был не последний совет, где вёл я записи. Когда армия выступила, а при дворе воцарилась тишина, военачальники и распорядители больше не собирались — только король, Мерлин и я ежедневно выслушивали донесения гонцов, следя за битвами издалека.

Далеко на севере высилась стена, возведённая римлянами поперёк Британии. Хотя владения короля Артура простирались и за неё, лишь немногие сыновья тамошних дворян отправлялись ко двору, желая стать рыцарями Круглого Стола. Северные кланы отличались грубой речью и смуглой кожей, нежели подобает англичанину. И вот они объединились под предводительством сэра Брайана, провозгласившего себя королём, и бросили вызов власти Артура, Божьей милостью повелителя Британии.

Первые дни донесения не радовали, но и не огорчали. Наша армия достигла Великой стены. Проводились вылазки в поисках врага. Но с каждым днём вести становились хуже. Наши отряды попадали в засады. Заставы постоянно подвергались атакам. И всякий раз враг оказывался многочисленнее, хотя мы знали наверняка: армия его меньше нашей. Наконец король не выдержал. Рыжая борода вздыбилась, а могучий кулак обрушился на стол. Он взревел:

— Клянусь Всевышним! У нас армия или сброд?! Почему они не двинутся на проклятого Брайана и не раздавят его раз и навсегда? Почему, спрашиваю?! Почему?!

Мой наставник спокойно встретил королевский взгляд, как и я — хотя, признаюсь, внутри у меня всё дрожало.

— Они выступали не раз, сир, но всякий раз Брайан ускользал.

— Я знаю! Но как? Неужто он искуснее моих рыцарей? Неужто он лучше меня?

— Нет, сир, нет. Я долго изучал донесения и, кажется, уловил закономерность…

— Говори же, человек!

— Куда мы направляем войско — там его нет. Но стоит оставить слабый гарнизон — он тут как тут. Так можно действовать, лишь зная наши планы.

— Хочешь сказать, среди нас есть предатель? — Голос короля стал тихим и напряжённым, что пугало даже больше, чем рёв.

— Вряд ли. Вашим людям можно доверять. А вот шпион...

— Шпион! Волне подходит негодяю с чёрным сердцем, и уж точно не британцу! — Королевский гнев поутих, и он задумчиво погладил бороду. — Но, чёрт возьми, как? Как шпион узнаёт наши планы?

— И это, думаю, мне ясно. Будь я с армией, я бы его нашёл.

— Значит, ты будешь с армией. В путь, Мерлин. В путь, Аларик. Мы выступаем на рассвете.

И на рассвете мы выехали. Король, мой наставник с набитыми седельными сумками, дюжина оруженосцев и солдат. Мы скакали быстро, долго, без отдыха. К вечеру я еле слез с лошади, чтобы поесть. Наконец, с наступлением темноты, мы незамеченными добрались до лагеря.

Король шагнул в большой шатёр, где собрались военачальники. Он поднял забрало и окинул их взглядом.

— Что вы за рыцари? Не можете разгромить войско вдвое меньшее!

Все вскочили на ноги, словно конюхи, застигнутые за игрой в кости.

Сэр Ланселот заговорил:

— Ваше Величество, лишь мы тому виною. Солдаты храбры и рвутся в бой. Но сражаться с этим Брайаном — всё равно что ловить блоху. Где ударишь — его там нет.

— Значит, — взревел король, — мне пришлось пересечь половину Британии, чтобы научить вас ловить блох?

— Нет, сир, я не это имел в виду...

— Довольно! Если не можем победить силой, возьмём колдовством. Мерлин, дело за тобой.

Тень пробежала по лицам рыцарей. Многие из них прежде сталкивались с моим наставником — и всегда оставались в дураках. Но вскоре недовольство улеглось: Мерлин говорил мягко и разумно, а они были людьми храбрыми и умели слушать.

— В этом шатре вы планируете кампании?

— Да.

— И он хорошо охраняется, чтобы никто не подслушал?

— Да. Негоже, чтобы воины узнавали о планах слишком рано.

— А долго ли вы совещаетесь?

— Ещё бы, добрый Мерлин. Битву в мгновение ока не спланируешь.

— И вам, наверное, нужно подкрепляться?

— Да. Такие дела сушат глотку.

— Кто подаёт закуски?

— Как кто? Слуги, конечно.

— Значит, во время обсуждения битвы в шатре присутствуют посторонние?

Понимание вспыхнуло в их глазах. Король тихо произнёс:

— Слуги. Клянусь святыми, один из слуг нас предал. — Затем громовым голосом: — Эй, стража! Приведите слуг! И эконома!

В мгновение ока привели всех. Шесть парней в кожаных куртках с белыми салфетками — их отличительным знаком — на поясах, и маленький толстяк, чьё брюхо таки кричало о его должности.

Все выстроились перед королём, потупив взоры. Артур долго смотрел на них.

— Один из вас предал меня. Один из вас ел мой хлеб — и выдавал мои планы врагу. Говорите! Кто из вас Иуда?

Шеренга дрогнула, но никто не проронил ни слова. Король повернулся к эконому:

— Обнажите им спины. После пары ударов плёткой виновный найдётся.

Мерлин коснулся королевского локтя:

— Сир, под пытками признаются все. И мы ничего не узнаем.

— Тогда повесить всех! Очистим лагерь от паразитов.

— И вы до гробовой доски будете нести бремя смерти пятерых невинных.

Король тяжело опустился на стул и прикрыл глаза рукой.

— Но как? Как узнать, кого повесить?

— Позвольте мне, сир. Аларик, мои седельные сумки.

Я поспешно подал ему сумки. Мерлин достал оттуда сосуд, в каких добрые хозяйки хранят патоку, и вылил содержимое на землю, очертив круг вокруг шести слуг.

— А теперь — уберите факелы.

Когда это сделали, шатёр не погрузился в темноту, как можно было ожидать. Вместо этого круг засветился зловещим зелёным пламенем, наполнив пространство жутковатым сиянием. Я увидел страх на лицах всех присутствующих. Но лишь я знал, что «магический огонь» — всего лишь светящиеся гнилушки в меду.

Мой наставник медленно произнёс низким, торжественным голосом:

— Вы стоите внутри круга огня. И дух пламени укажет на виновного… Протяните правые руки!

Шесть дрожащих ладоней раскрылись. В каждую Мерлин вложил по белому камешку размером с толстый палец.

— Сожмите камень крепко. Если вы невиновны — бояться вам нечего. Но дух огня не пощадит предателя. Крепче, говорю вам, крепче!

Они сжимали камни сто ударов сердца подряд. И вдруг на лбу одного из слуг выступили крупные капли пота. Он болезненно стиснул зубы. Но пальцы разжались против воли. Камень упал на землю, а на ладони остался огромный волдырь — словно он сжимал раскалённый уголь.

— Внесите факелы! — скомандовал Мерлин.

Когда свет вернулся, юноша застыл, тупо глядя на свою обожжённую ладонь.

— Кто этот негодяй? — спросил король эконома.

— Некий Ричард Дейл, Ваше Величество.

— Откуда он взялся?

— Его прислал ко мне сэр Марвин.

— Сэра Марвина сюда — и пусть объяснит!

— Невозможно. Сэр Марвин погиб в первый день сражений.

— Значит, вы не уверены, что именно он прислал сего человека?

— Ричард пришёл сам и сказал так. Мне отчаянно не хватало слуг, и я взял его.

— Вы не могли знать, — вздохнул король. Затем устало добавил: — Отведите парня к палачу. Верёвка ждёт его.

Тогда юноша заговорил. Он выпрямился и посмотрел королю прямо в глаза:

— Нет, сир. Не обрекайте Роберта дху Брайана на позорную смерть.

— Роберта дху Брайана? Племянника сэра Брайана? Что ж… Казните его с почестями на рассвете.

Юношу увели.

О, если бы я мог сказать, что после его смерти война сразу закончилась! Но увы. Правда, армия сэра Брайана вскоре потерпела поражение, но потребовались долгие месяцы, чтобы выследить и уничтожить всех его сторонников.

По дороге домой мы не обсуждали произошедшее. Чародеям не пристало разглагольствовать о своём искусстве перед непосвящёнными. Лишь оставшись наедине в наших покоях, мы смогли поговорить. Мерлин откинулся в кресле, уставившись в потолок.

— Наставник, вы не учили меня управлять духом пламени.

Он посмотрел на меня:

— Нет никакого духа пламени. — Затем задумался. — Нет, я не прав. Дух пламени есть, но не сверхъестественный. Ты и сам его знаешь.

— Я?

Я попытался вспомнить всё, чему он меня учил, но не обнаружил ничего подходящего. Мерлин потянулся к ящику, стоявшему рядом с ним, и бросил мне белый камень.

— Сожми в ладони. Крепко.

Я сжал. Через мгновение камень стал тёплым, затем — горячим. В испуге я разжал пальцы. Ладонь уже покраснела.

— Рассмотри его.

Я осторожно поднял камень. Теперь он стал холодным, но рука ещё пылала. Просто кусок песчаника. Я понюхал его — и всё понял.

— Горчица! — воскликнул я. — «Дух» — всего лишь горчичное масло, обжигающее кожу, подобно пламени.

— Верно. Один камень я вымочил в горчичном масле. Оставалось лишь вложить его в руку виновному.

Я улыбнулся, радуясь, что разгадал секрет. И лишь через несколько минут осознал: «Не до конца!».

— Наставник… но как вы определили, кому из слуг дать сей камень?

Мерлин улыбнулся:

— Раздавая камни, я смотрел на их руки. Руки крестьянина или работника грубы от тяжкого труда. Лишь у дворянина — вроде Роберта дху Брайана — могла быть столь мягкая ладонь.