Оригинал прикреплен к посту
Существует альтернативный изданный перевод К. Плешкова (2010)
Делюсь плодом своего упражнения «Переведи и сравни себя с кем-нибудь». У меня и К. Плешкова был несколько разный оригинал. Моя версия короче (из антологии https://fantlab.ru/edition112999). Касательно перевода К. Плешкова могу сказать то, что этот человек английский язык знает и в данном рассказе не допустил ни одной смысловой. Можно было бы придраться к кое-каким не самым удачным, на мой взгляд, формулировкам, но мне лень. В целом предшественник переводил очень точно, практически слово в слово, кроме тех случаев, когда такой подход уже не работал. Моя версия обращается с оригиналом свободнее (в рамках разумного) и имела своей целью живость изложения. Вещица с юморком.
Надеюсь, читать будет столь же весело, как мне было весело переводить.
— Любопытная теория, но я не понимаю, как ты собираешься её доказать, — сказал Арнольд.
Пошёл самый крутой отрезок подъёма, и Уэбб так запыхался, что смог ответить не сразу.
— А я не собираюсь, — заявил он, отдышавшись. — Просто обдумываю возможные следствия.
— Например?
— Ну, давай взглянем на выкладки с позиции логики и посмотрим, куда та нас заведёт. Помни, единственное допущение состоит в том, что вселенная бесконечна.
— Согласен. Лично я другой её попросту не представляю.
— Отлично. Из этого допущения вытекает, что существует бесконечно много звёзд и планет. А значит, по теории вероятности, каждое возможное событие происходит не один, а бесконечное число раз. Согласен?
— Пожалуй, да.
— Тогда должно существовать и бесконечное множество миров, в точности таких же, как наша Земля, и в каждом есть Арнольд и Уэбб, которые в эту минуту, совсем как мы, карабкаются на холм и говорят эти же слова.
— А вот это уже довольно трудно переварить.
— Понимаю, моя идея поражает воображение, но… разве сама бесконечность менее поразительна? Впрочем, мне интересней теория про множество параллельных вселенных, не совсем похожих на эту. Миры, где Гитлер победил во Второй мировой и флаг со свастикой реет над Букингемским дворцом… миры, где Колумб так и не открыл Америку… где Римская империя существует и по сей день. Собственно, все те Земли, где на ключевые «если» нашей истории, человечество получило другие ответы.
— Полагаю, вплоть до той, где древний обезьяночеловек, наш общий прапредок, сломал шею до того, как обзавёлся детьми?
— В точку. Но давай остановимся на более знакомых мирах — мирах, где мы взбираемся на этот холм в этот весенний день. Представь, что наши отражения есть на миллионах других планет. Некоторые в точности такие же, однако любая вариация, если она не нарушает законов логики, тоже имеет место быть.
Там мы, возможно, — нет, наверняка! — разгуливаем в одежде любого мыслимого покроя… а то и без ничего вообще. Здесь светит солнце, но на бесчисленных миллиардах альтернативных Земель — не факт. На многих вместо весны сейчас зима или лето. Однако давай рассмотрим и более фундаментальные отличия.
Вот мы с тобой намереваемся взойти на вершину и спуститься с другой стороны холма. Представь всё, что может случиться с нами в следующие минуты. Какими бы невероятными ни были твои варианты, если они допустимы в принципе — где-то обязательно произойдут.
— Ясно, — протянул Арнольд, с явной неохотой принимая идею. Судя по лицу, он был несколько раздражён. — В таком случае, полагаю, в каких-то мирах ты падаешь замертво от сердечного приступа буквально на следующем шагу.
— Только не в нашем, — рассмеялся Уэбб. — Я доказал несостоятельность такого предположения. Возможно, этим неудачником окажешься ты.
— А, возможно, ты меня окончательно допечёшь, я достану из-под полы револьвер и тебя застрелю.
— Запросто, — согласился Уэбб, — вот только я почти уверен, что на этой Земле у тебя под полой его нет. Кстати, не забывай, существуют миллионы альтернативных миров, где я тоже достану оружие и застрелю тебя первым.
Тропа вилась теперь по лесистому склону, по обе руки стеной тянулись деревья. Воздух был свеж и приятен. Стояла редкая тишина, будто природа с молчаливой сосредоточенностью вкладывает все свои силы в пробуждение мира от зимней спячки.
— Интересно, насколько широки те границы, за которыми «вряд ли» превращается в «невозможно», — продолжал Уэбб. — Мы упомянули несколько маловероятных сценариев, но они не совсем фантастичны. Взять хотя бы нас, гуляем себе за городом по тропе, которую хорошо знаем. А в какой-то из вселенных наши — как бы их назвать? — двойники сейчас зайдут вон за тот поворот и напорются на что угодно, абсолютно всё, что только способна вообразить фантазия. Ведь, как я говорил вначале, если мироздание бесконечно, то и всё множество сценариев должно отрабатываться.
— Значит, существует риск, — хохотнул Арнольд, пусть и не так беспечно, как ему бы хотелось, — что за поворотом мы наткнёмся на тигра или кого-то столь же неприятного.
— Само собой, — оживляясь, ответил Уэбб. — Раз такое возможно, значит, с кем-нибудь где-нибудь да случится. Так почему не с нами?
Арнольд фыркнул.
— Мы начинаем переливать из пустого в порожнее. Давай поговорим о чем-нибудь менее отвлечённом. И вообще: не повстречается за поворотом тигр — значит, твоя теория несостоятельная. Меняем тему.
— Не мели чепухи, — с улыбкой сказал Уэбб. — Отсутствие тигра ничего не опровергнет. Нет ни единого шанса…
Эти слова стали для него последними. На бесконечном множестве Земель бесконечное множество Уэббов и Арнольдов повстречало тигров — дружелюбных, враждебных и безразличных. Но именно эта Земля была не из таких, поскольку располагалась куда ближе к тому рубежу, за которым «вряд ли» превращается в «невозможно».
И всё же, безусловно, дальнейшие события нельзя назвать такими уж немыслимыми. Подмытый ночным дождём склон ввалился, обнажив зловещую щель в подземный мир. Что до создания, которое с трудом выбралось из неё, последовав на огонёк впервые увиденного света, то оно не более недопустимо, чем гигантские кальмары, удавы обыкновенные или кровожадные ящеры юрских джунглей. Конечно, встреча именно с таким зоологическим видом — натяжка с точки зрения вероятности, но не столь уж критичная.
Уэбб верно говорил. В бесконечной вселенной может произойти что угодно, включая частный случай невезения в одном из многочисленных миров. Видите ли, то существо было голодным — очень голодным — и что тигр, что человек стали бы всего лишь скудным, хоть и приятным, перекусом для одной из полудюжины разверзнутых пастей.