 |
|
М.: Об одном фольклорном шедевре из большой хорошей книжки для детей
"Мне б отыскать тот ручей у янтарной сосны ..."
Что здесь остроумно (просто шикарное фантастическое допущение), так это невероятное паломничество разных находящихся на первобытно-общинной стадии развития народов (предполагаю, что многие папуасы и пигмеи проделывали свой путь способом Тура Хейердала, т. е. на бальсовых плотах) к "высоченной сосне", где живёт учёный индеец Тутуми, соблюдающий диету. Но ещё остроумнее вот что. "Он жил на такой высоченной сосне, Что мог бы свободно гулять по Луне" (тоже, кстати, хорошая шутка), а люди, желавшие на такое чудо ("Не ел ничего, кроме спаржи печёной") посмотреть, шли "из далёких земель" вовсе не к высоченной сосне, а к "высоченной старой ели". От сосны до ели семь строк (!), с такой быстротой в этом стихотворении одно хвойное дерево превращается в другое, мало похожее на первое, но, слава богу, всё-таки тоже хвойное.
Если детей так предостерегать от шуток с желудком, то они точно не поверят предостерегателю.
И ел старый Тутуми "из серебряной ложки" (?). Не ложкой из миски, а именно из ложки. Совсем плохо дело с сервировкой стола на высокой сосноели. А только ли с сервировкой стола тут швах?
Даже если в оригинале вся перечисленная ахинея есть в наличии, то будь я переводчиком, не стал бы подводить сочинителей из заморской страны с древнейшей культурой под такой монастырь, и не превращал бы дуб в берёзу, ложку в вилку, куницу в лисицу и т. п.
А если в оригинале всё нормально, остроумие не принимает облик умия с противоположной приставкой, то ... у меня заканчиваются допустимые цензурой деепричастные обороты и вспомогательные глаголы.
Как говаривал когда-то Кола Бельды — "Их фольклор — ничего, наш фольклор — хорошо, ну а Визбор лучше!"
цитировать
свернуть ветку