Рецензии на фантастические книги

Маги против маглов, версия 2.0, или Социальное противостояние в чернокожем антураже

Ориша.

Раньше: земля полная магии, принадлежавшей десяти кланам, счастливо живущим каждый под покровительством своего бога.

Сейчас: лишенная волшебства, пережившая исчезновение магии и смерть колдунов от рук солдат короля Сарана.

Отныне потомки некогда всемогущих волшбарей – рабы и слуги темноволосых косиданцев — народа Сарана.

Но что если среди этих бессильных наследников великих появится девушка, у которой будет возможность вернуть магию в Оришу.

Или навеки упустить последний шанс возродить волшебство.

Второй (после Леопарда) образец ориентального фентези с легким антуражем ветров с Черного континента, попавший мне в руки.

И опять не шедевр.

Перед нами не шибко самобытный юнг-адульт с темнокожими персонажами, обильными рефлексиями, сомнениями в собственных силах, взрослением героев. Благо, хоть «романтик» начинается не сразу, и то хлеб.

Сюжет же вертится вокруг квеста по поиску артефакта и путешествию в условиях ограниченного времени из точки А в точку Б.

Написана книга от первого лица троицы протагонистов, главы которых чередуются друг с другом.

Первая героиня, которой достается больше всего авторского внимания, и чей внутренний мир мы познаем лучше всего — Зели Адебола. 17-летняя девица, плод смешанного брака магички и косиданина (вторая народность королевства, вроде как лишенная магических способностей). Потерявшая мать во время Рейда уничтожения волшебников 11 лет назад. Изрядно озлобленная против нынешней власти. Вспыльчивая, глуповатая, регулярно и обильно размышляющая о происходящем. Хороший боец на посохах. Избранная, которой в руки попадает ценный артефакт, способный (вместе с другими макгаффинами) вернуть в мир магию. Не стремящаяся к подвигам, неуверенная в том, что боги сделали правильный выбор, вручив ей в руки судьбу народа. Задумывающаяся об ответственности и разрушительной мощи магии.

В нагрузку к Зели идет брат, введенный, похоже, для того, чтобы усложнять жизнь героине (ну ладно-ладно, пару раз конкретно выручил) и служить романтическим интересом для принцессы.

Следующие двое формально принадлежат к другой стороне конфликта (но не все так просто), являясь детьми того, кто десятилетие назад сперва исхитрился убрать магию из этого мира, а после приказал уничтожить всех взрослых колдунов, лишившихся сил. Уцелели лишь беловолосые недоросли (белая прядь, зачастую не одна — непременный признак мага, либо «мухи», как их называют после Рейда), ведь до 13-летия «предсказатели» — юные наследники визардов, колдовать не могли в принципе.

Принцесса Амари. Девушка, ни разу не покидавшая пределов королевского дворца. Живущая под вечным материнским гнетом и в страже перед отцовским гневом. Жертва оригинальных педагогических приемов папани. Разве что за уроки владения мечом можно быть благодарной. Бросившая вызов родителю, ставшая спусковым крючком событий, способных в очередной раз перевернуть мир. Старающаяся избегать насилия (выходит не всегда).

И принц Инан. Наследник трона, также познавший крепкую руку гневливого короля. Разрывающийся между добром и злом, долгом и любовью к сестре, ставшей изменницей. Ненавидящий магов, но открывающий в себе чертовски неожиданные качества. Неутомимо преследующий главную героиню. Избегавший женщин, не слишком вовремя начавший испытывать томление к прекрасному полу (я не говорил, что обойдется совсем без «амора»).

Отношения внутри троицы качественно трансформируются, плавая от ненависти до признания, приятия, дружбы и любви. Без острых углов, понятное дело, не обойдется.

Иэн Бэнкс «Песнь камня»

Недалекое будущее, хотя возможно, альтернативное настоящее, абсолютно неважно на самом деле, в общем, условная европейская страна, кажется, все-таки Англия. Нам дают понять, что уже много лет идет война, четкое впечатление, что гражданская. Авель и Морган (на всякий случай, чтобы было понятней: Авель – мужчина, Морган – женщина), владельцы старинного замка, пытаются спастись бегством, так как понимают, что в их древнее жилище могут вот-вот завалиться мародеры, а тогда, сами понимаете, скорее всего, их убьют. Далеко Авелю с Морган уехать не получается, их останавливает группа солдат под предводительством женщины-лейтенанта. И не просто останавливает, поворачивает назад, лейтенант собирается осесть в замке, устроить в нем базу, возможно, продержаться до конца войны. Герои не сопротивляются, покорно берутся за роли хозяев-пленников, того, отчего они, собственно, и пытались бежать. Ситуация усугубляется тем, что лейтенант явно положила глаз на Морган, а та и не против, Авель тоже вроде бы не рыпается, почти наслаждается ситуацией, пусть он с Морган и состоит в интимных отношениях (там на самом деле все сложней, но тут уж читателю надо быть внимательным и следить за намеками). Сложившаяся комбинация не несет ничего хорошего героям. Будет мрачно, драматично, порой так тошно, что особо трепетный читатель может и не дочитать. Тем не менее, говорить об этой книге стоит все-таки без всякого трепета.

Есть тексты, которые прямо-таки требуют, чтобы их интерпретировали. Их авторы внимательно относятся к деталям, раскидывают там и тут всевозможные символы, а еще старательно умалчивают о важных моментах. Мол, читатель, не ленись, тут тебе не развлечение, а серьезная такая работа, сотворчество, если ты не понял. «Песнь камня» Иэна Бэнкса похожа именно на такой текст.

Написано плотно, витиевато, перегружено. Рассказ ведется от лица Авеля, который не стесняется демонстрировать свой философский склад ума. А еще он вполне может в самый разгар какой-нибудь напряженной сцены кинуться в воспоминания. В общем, темп неровный, стиль сложный, сделано это предельно нарочито. А чтобы вам и вовсе было непросто, как только речь заходит о Морган, Авель переключается с первого лица на второе. В общем, весь роман представляет собой этакий монолог, адресованный Морган. В какой-то момент – когда уже будет поздно – стонет ясно, по крайней мере, почему Авель обращается не к гипотетическому читателю, а именно к Морган.

Бэнксу явно мало того, что сами по себе имена Авеля и Морган тянут за собой вереницу всевозможных ассоциаций. Первый убитый человек, брат Каина и всякое такое. Сестра короля Артура, чаровница, желающая ему гибели, по одной из версий и вовсе мать его сына Мордреда. С этим, конечно, терпеливый читатель может вволю порезвиться. Тут еще и многозначительное отсутствие имен у других персонажей. Лейтенант так и останется лейтенантом, даже большой буквы не удостоится. Ее солдат мы знаем исключительно по кличкам: Карма, Жертва, Призрак, Умереть-бы, Одноколейка etc. Только старый слуга семьи Авеля удостоился имени – Артур. Но это столь нарочито, что даже интереса особого не вызывает.

Месяц назад закончил сборник «Сезон туманов» Гуляковского в серии «Мир Фантастики». Хотя у меня обычно не очень хорошо получается возвращаться к текстам по прочитанным какое-то время назад книгам, здесь случай особый. Слишком уж противоречивые получились впечатления.

Евгения Гуляковского хорошо знает старшее поколение читателей фантастики. Сам я о нём до того, как «Азбука» решилась сдуть пыль с его творчества, вообще даже не слышал. Печально, что выход двух сборников практически совпал со смертью автора в 2017. Надеюсь, они его порадовали. А я попробую со своей колокольни оценить, стоит ли за Гуляковского браться современным читателям. (С натяжечкой ещё могу себя таким называть.)

В сборнике «Сезон туманов» представлены достаточно разные по качеству произведения даже в рамках цикла об инспекторе Ротанове, но впечатление они при этом производят довольно цельное. Сначала никак не понимал, что мне напоминают тексты Гуляковского, а потом пришло озарение: оригинальный «Звёздный путь», смешанный с ранними Стругацкими. От обоих в нём есть бесконечный гуманизм и потрясающая вера в людей. И если со Стругацкими Гуляковского ещё, понятно дело, роднит общий флёр мира Полудня, то «Стар Трек» вспоминается, помимо прочего, из-за поразительного перепада тем и сюжетов: одни из которых хорошо сохранились, а другие — нет.

Самое удивительное, что читать приятно практически всегда. У Гуляковского отличный язык, который окутывает подобно туману и легко несёт по волнам повествования, сглаживая любые неровности историй. Особенно приятно — в каждой, даже чисто приключенческой, лежит какая-то интересная идея, которую автор обрабатывает со всех сторон, чтобы потом прийти вместе с читателем к позитивным выводам. Заглавная повесть «Сезон туманов», в этом, конечно, на голову превосходит остальные произведения, но даже в бонусных историях, где Гуляковский, очевидно, «спорит» с Лемом, получается у него занимательно. При этом во главе угла всегда и везде стоит, упомянутый ранее, гуманизм — важная часть идеологии Гуляковского и его творчества, которой безумно не хватает большинству представителей современной прозы: мечущейся от циничного реализма до очередного эгоистичного «Куриного бульона для души».

К сожалению, на каждый весомый плюс в сборнике находится и свой минус. Многие вещи сильно морально устарели. Главный бич некоторых произведений — использование идей с путешествиями во времени. Я в принципе небольшой фанат этого тропа, но здесь он ещё и используется из рук вон плохо. Причём, если в первой повести «Белые колокола Реаны» — это просто смотрится слишком олдскульно, то все финальные твисты, завершающие историю инспектора Ротанова в «Долгом восходом на Энне», уже просто не выдерживают никакой критики и напоминают сюжетные белые нитки. Остальные произведения в сборнике тоже неровные по качеству. Но больше всего в «Планете для контакта» и «Запретной зоне» бросается в глаза, что они написаны под явным влиянием Лема. Настолько сильным, что многие обвиняют их в плагиате. Я бы не стал бросаться такими заявлениями, но, мне кажется, для полемики с самым известным польским фантастом можно было придумать куда более безопасные варианты и не брать за основу фабулы его произведений.

Если подытожить, то сборник можно прочитать хотя бы ради заглавной повести. Либо прочитать её одну, даже в отрыве от остальных приключений инспектора Ротанова. «Сезон Туманов» объединяет в себе всё лучшее в прозе Гуляковского, и чудесным образом лишено любых её минусов. Идеи, заложенные в нём, ни капельку не устарели, а написано всё так, что практически невозможно оторваться от чтения. С остальной книгой стоит знакомиться уже по желанию: там зачастую удовольствие от текста конфликтует с дискомфортом от идей или некоторых особенностей их реализации.

Понравился текст? Подписывайтесь на мой канал в Телеграме и группу в ВК. Там появляются материалы, которые по тем или иным причинам нельзя выложить полностью сразу на всех площадках. Например, тексты и подкасты для «Мира фантастики».

Призраки торфяных болот, или Приземленный ужас белорусской глубинки

80-е годы 19 века. Беларусь. Ученый этнограф Андрей Белорецкий в поисках древних легенд и прочих сокровищ фольклора оказывается в некогда величественном, а сейчас пришедшем в упадок имении Болотные Ялины.

Хозяйка имения – молодая девушка, последняя из некогда славного рода Яновских, живет под страхом скорого и неизбежного визита Дикой охоты – призраков, преследующих ее род за предательство предка.

Белорецкий не верит в привидения, но некоторые события, происходящие в имении и вокруг него, сложно объяснить с материалистической точки зрения.

Неужто он столкнулся со сверхъестественным? Или все же смертельная опасность, угрожающая Надежде Яновской, да и не только ей, исходит от людей?

Одной из известнейших работ великолепного белорусского писателя Владимира Короткевича («Чозения») является наш сегодняшний герой (многим памятный по фильму 1979 года).

Книга написанная «вкусным» языком, до одури атмосферная, переполненная сябровским колоритом, но имеющая при взгляде с современной колокольни ряд погрешностей.

Автор искренне, грустно и нежно любит родную страну. И щедро делится этой любовью с читателем. На нас водопадом обрушивается тот самый колорит. Поговорки («не хадзи кицю») и песни, блюда и наряды, танцы и обычаи. Отношения, больные места, исторические вехи и личности (не пространными описаниями, а манками, триггерами, подталкивающими открыть инет, и узнать побольше о тех временах).

Мы побываем на шляхетском балу по поводу именин, сопровождаемом аутентичными танцами и парадом подувявшей дворянской гордости. На эпичной холостяцкой пирушке с реками водки, горами снеди, пьяными песнями и ссорами. На похоронах с бабами-плакальшицами.

Столь белорусской по духу книги, раскрывающей этот народ, еще поискать.

Короткевич зло пройдется по имперскому уездному суду. Поиронизирует на тему русских. Поговорит о людских достоинствах и недостатках, особенно выделяя жадность. Попеняет простому люду за жестокость и чрезмерную любовь к деньгам, а шляхте за гордыню и высокомерное презрение к людям (не просто попеняет, но об этом чуток позднее). Посокрушается о тяжкой доле народа (не забываем о годе выхода книги – 1964, в ту эпоху писать о временах царизма без сожалений об ущемленном люде, сволочном дворянстве, не упомянув непременную классовую борьбу, и не показав революционно настроенных матросов — было сложновато. Правда, будем честными, ритуальных мантр о клятом царизме и угнетенном народе можно было бы поменьше).

Окунет в ощутимую всеми рецепторами атмосферу мрачного, глухого, провинциального запустения, окруженного вековечными пущами и торфяными болотами. Мистического ужаса, висящего над обшарпанными шляхетскими имениями и бедными мужицкими хатками. Заведет читателя в инфернальный дом, «тянущий из людей жизнь», позволит пройтись его пустыми коридорами и обветшалыми залами, задрав голову, изучить десятки горделивых портретов, проникнуться неизбывным холодом, царящим здесь (прям «Призраками» и прочими Ашерами повеяло, и никакого кино не надо, хороший писатель парой абзацев делает то, на что сериалу понадобиться десяток минут экранного времени).

Мистическую линию Владимир поддерживает долго, нагнетая обстановку, сгущая саспенс и напряжение, завораживая историей предателя, презревшего побратимство. Потусторонней мести, ради которой продают душу дьяволу, преследующей виновного и его потомков до 12 колена. Вещующими смерть призраками, не дающими спокойно спать. Эта самая линия держится, даже когда появляются обоснованные сомнения в ее природе, антураж сверхъестественного висит мутным маревом почти до финала.

Не забудет подпустить в сюжет внешнего действия, то делая нас свидетелями неординарной дуэли. То заставляя почувствовать напряжение погони и несущего смерть преследования (в качестве объекта охоты).

Юный Шерлок из банды Робин Гуда встречает Жанну Д’Арк – такую отправную точку, наверное, можно было бы угадать где-то в замыслах автора. Хотя в книге, разумеется, и главный герой совершенно не напоминает Холмса ничем, кроме наблюдательности, и главарь разбойников похож на Робин Гуда только в легендах местных крестьян, да и дева-воительница лишь несколькими характерными особенностями напоминает Орлеанскую.

Молодой Элвин – вначале книги бесфамильный – воспитывается в разбойничьей банде Декина Скарла, который называет себя Королём Разбойников всего Шейвинского леса. Элвин отличается проницательностью и неординарной способностью распознавать ложь. На удивление, эта особенность героя не просто декларируется автором – Элвин на протяжении всей трилогии оценивает выражения лиц, и это помогает ему (и читателю) понимать настроение и замыслы персонажей, а в ключевых моментах даже кардинально влияет на сюжет.

Действие происходит в вымышленном средневековом королевстве Альбермайн, где в самом разгаре война с Самозванцем – бунтовщиком, которому, подобно нашему Пугачёву, удалось поднять на восстание не только местных крестьян, но и некоторую часть недовольного дворянства.

Помимо короля, ключевой силой в Альбермайне является религиозный культ под названием Ковенант Мучеников. В нём почитают мучеников, которые давным-давно проповедовали о тамошних ангелах и демонах – Серафилях и Малицитах, и о том, что если люди будут жить неправильно, отвергая благодать Серафилей, то Малициты повторят апокалипсис – Бич, якобы поразивший эти земли тысячи лет назад.

Название «Ковенант» шотландец Энтони Райан, вероятно, взял от независимой пресвитерианской церкви в Шотландии. В 1558 г. шотландские протестанты, объединившись для защиты своего исповедания, составили так называемый ковенант (covenant – по английски – договор, соглашение). Здесь же «Ковенант Мучеников» – это, как утверждают священники, божественный договор между человечеством и Серафилями, скреплённый кровью мучеников.

Главарь разбойников Декин Скарл желает воспользоваться дрязгами в королевстве и отхватить кусочек себе, и это становится для Элвина началом череды мрачных событий – предательства, смертей товарищей, тягот и обучения у опальной священницы (после которого он и получает прозвище Писарь). А потом Элвин Писарь встречает леди Эвадину Курлайн – набожную аристократку, возглавившую недавно созданную роту Ковенанта, которая идёт на помощь королю в войне с Самозванцем. Эвадину, по её словам, посещают разные видения, в том числе о Втором Биче, о чём она регулярно рассказывает в зажигательных проповедях. А Элвину, вопреки его воле, приходится вступить в её роту и участвовать в разных сражениях.

Больше всего мне в трилогии понравилось повествование. Рассказ ведётся от лица пожилого средневекового учёного, который на страницах манускрипта повествует о своих похождениях весьма бурной молодости. Он постоянно обращается к современному ему читателю, что нередко звучит примерно так: «И, как ты уже наверняка знаешь, дорогой читатель, это привело к…» – подобные микроспойлеры ничего, разумеется, не раскрывают, зато неплохо цепляют настоящего читателя.

Впрочем, манера повествования наверняка понравится не всем. Любители плотного экшена, сражений и непрерывных приключений, возможно, найдут эту книжку слишком тягучей. Рассказчик в книге любит порассуждать и повспоминать всякое. Нередко после первой фразы в диалоге перед ответом следует пара абзацев с кратким обзором того, как героев занесло в эту точку.

Ну и вообще, историк по профессии Энтони Райан пытается придать повествованию оттенки средневековой рукописи. Конечно, без того усердия, как, например, Умберто Эко в «Имени Розы», где герой может четыре страницы подряд разглядывать портал церкви, описывая его полустраничными предложениями – но всё же, Элвин Писарь считает себя не последним учёным и периодически старается это демонстрировать (пусть и со всей показной скромностью). Впрочем, не забывает он и о своём разбойничьем прошлом, а потому крепкое словцо также использует регулярно. Собственно, эта попытка соединения средневековой хроники с современной гримдарк-фэнтези и показалась мне наиболее интересной.

Персонажи Райану в целом всегда неплохо удаются, и эта книжка исключением не стала. Даже более того, Элвин Писарь – разбойник и учёный, рыцарь и подлец, скептик и романтик – мне, пожалуй, понравился больше прочих у данного автора. Уже в этой книжке интересно следить за тем, как он меняется, как меняется его мотивация, как уживаются в нём различные противоречия.

Наблюдать за тем, как раскрывается Эвадина, пожалуй, не менее интересно. Тем более, что следим мы глазами Элвина, который, естественно, не может проникнуть в её мысли, а все суждения составляет только на основании её слов и выражений её лица – пускай он и обладает такой необычной способностью, но она всё же не сверхъестественная, и не гарантирует стопроцентного понимания, как мы наглядно убедимся в дальнейшем.

И вообще, в книжке получилось немало интересных колоритных персонажей – и король разбойников Декин Скарл, и его роковая подружка Лорайн, и опальная священница Сильда, и многие другие – даже те, кто лишь мимолетно появляются на страницах книги. Интересно, как Элвин, бывает, с течением времени переосмысливает их роль в каких-либо событиях и меняет (или не меняет) своё к ним отношение. И хорошо, что подобные переосмысления в книжке не праздные, а вполне практические – они обуславливают дальнейшие поступки героя и, как следствие, изменения сюжета.

Магии в этом фэнтези совсем немного. Собственно, на всю книжку примерно два с половиной эпизода и некоторое количество разговоров. Сам Элвин в целом относится к мистике скептически – как и к религии, хотя по его оговоркам практически сразу становится ясно, что в истории он фигурирует как заметный деятель Ковенанта Мучеников. Но в этой книжке хорошо показано, что не столь важно, есть ли на самом деле магия или нет, и насколько истинны религиозные догматы – важнее то, как к этому относятся люди. К одному из мистических событий, свидетелем которого становится Элвин, люди относятся очень по-разному – одни истово верят, что налицо божественное вмешательство; другие полагают, что имели место грязные колдовские ритуалы, а третьи считают участников лжецами. И все желают так или иначе использовать его в своих интересах. В результате событие, о котором в нашем мире сегодня максимум поболтали бы на РЕН-ТВ, в пронизанном мистикой религиозном средневековом обществе становится ключевым, и приводит к радикальным изменениям во всём королевстве. Но это будет уже в следующих книгах трилогии – впрочем, там и накал мистики несколько усилится.

В описаниях сражений Райан, на мой вкус, заметно прибавил. Если в первой его трилогии, «Тень Ворона», нередко случалось, что персонажи, заявленные как великие полководцы, творили на поле боя какую-то чушь, вели людей в психические атаки и побеждали только благодаря внезапному вмешательству магии, то здесь в битвах магии практически нет, зато важную роль играют ландшафт, стратегия, дисциплина, тренировки и соотношение сил. При этом на битвы читатель смотрит глазами Элвина, который всегда в гуще сражения, и потому выглядит всё весьма бодро и реалистично. Конечно, дотошный читатель увидит тут и рояли в кустах, и найдёт к чему придраться по части исторических соответствий – но это всё-таки не документальная хроника, и для фэнтези описано, пожалуй, достойно.

В общем, книжка «Пария» – первая из трилогии «Ковенант Стали» – получилась весьма интересной и необычной, как для Энтони Райана, так и для фэнтези в целом. И, забегая вперёд, стоит отметить, что вторая и третья книжки тоже не подкачали.

PS. В развлекательных целях изготовлен любительский перевод данной книжки (отдельное спасибо камраду anisette за вычитку).

Желающие приобщиться — пишите мне на адрес tupoebydlo@yandex.ru