Данная рубрика — это не лента всех-всех-всех рецензий, опубликованных на Фантлабе. Мы отбираем только лучшие из рецензий для публикации здесь. Если вы хотите писать в данную рубрику, обратитесь к модераторам.
Помните, что Ваш критический текст должен соответствовать минимальным требованиям данной рубрики:
рецензия должна быть на профильное (фантастическое) произведение,
объём не менее 2000 символов без пробелов,
в тексте должен быть анализ, а не только пересказ сюжета и личное мнение нравится/не нравится (это должна быть рецензия, а не отзыв),
рецензия должна быть грамотно написана хорошим русским языком,
при оформлении рецензии обязательно должна быть обложка издания и ссылка на нашу базу (можно по клику на обложке)
Классическая рецензия включает следующие важные пункты:
1) Краткие библиографические сведения о книге;
2) Смысл названия книги;
3) Краткая информация о содержании и о сюжете;
4) Критическая оценка произведения по филологическим параметрам, таким как: особенности сюжета и композиции; индивидуальный язык и стиль писателя, др.;
5) Основной посыл рецензии (оценка книги по внефилологическим, общественно значимым параметрам, к примеру — актуальность, достоверность, историчность и т. д.; увязывание частных проблем с общекультурными);
6) Определение места рецензируемого произведения в общем литературном ряду (в ближайшей жанровой подгруппе, и т. д.).
Три кита, на которых стоит рецензия: о чем, как, для кого. Она информирует, она оценивает, она вводит отдельный текст в контекст общества в целом.
Модераторы рубрики оставляют за собой право отказать в появлении в рубрике той или иной рецензии с объяснением причин отказа.
Когда было объявлено, что АСТ готовит эту книгу к выходу в «Снах разума», я глазам своим не поверил. После не очень удачной попытки издания её сборника в 1997 году я уже не чаял дождаться её книг на русском языке, даже романов, не говоря уже о малой прозе, хотя рассказы продолжали выходить в Еслях и антологиях. И тут не просто книга Конни Уиллис, а сборник специально отобранных лучших произведений малой прозы! Издательство подошло к материалу вдумчиво: часть переводов взяли из старого сборника и Еслей, а некоторые перевели заново. Все переводы – и старые, и новые – сделаны на высоком уровне, к ним претензий нет никаких. Самым худшим переводом, к моему удивлению, оказалось предисловие…
Стиль Конни Уиллис уворачивается от определений заячьим зигзагом – от драматизма военного Лондона в период «Блица» к семейной комедии, которая так и просится на экран, от постапокалиптических трагедий до едкой сатиры на политкорректность и феминизм, от историй о призраках до наукообразного стёба – ей удается всё, даже самое сложное: о вере мнимой и вере истинной, она не стесняется ставить неудобные вопросы и давать на них парадоксальные ответы. И для каждой темы и сюжета она находит свою тональность, свой язык, свою манеру. Похоже, все эти рассказы и новеллы объединяет лишь неизменный психологизм и эмоциональная насыщенность, только окрашены они по разному. И еще одна фирменная черта, присущая прозе Конни Уиллис, – строгая логика повествования и мотивации персонажей, отчего у неё убедительно получается делать героями-рассказчиками мужчин.
Давайте же взглянем на рассказы и новеллы, составляющие сборник. Открывается он заглавной новеллой, сразу настроившей меня на нужную тональность. Мне всегда импонировали американские англофилы. У Уиллис изрядная часть произведений в той или иной степени связана с Британией. А в этом рассказе её Лондон всколыхнул во мне собственные воспоминания о том времени, когда мы с моей половиной были бедны, но счастливы там, и следующий визит, когда деньги нас не сильно стесняли, но что-то уже ушло… Слишком много личных параллелей. Новелла строится вокруг загадки, которую решает рассказчик, а её разгадка достойна пера классиков.
Следующая новелла, «Посиневшая луна», представляет собой комедию ситуаций, в которой важная роль отведена играм с языком. Именно поэтому особую важность приобретает качество перевода. К нему претензий нет: получилось весело и убедительно!
В малой прозе Конни Уиллис довольно много снега. А новелла «Светлое Рождество» прямо вся им засыпана. Когда я читал эту милую святочную историю, она разворачивалась у меня перед глазами в виде фильма с Сандрой Буллок в главной роли. (Потом оказалось, что недавно её таки экранизировали, но, увы, без Сандры.)
Еще одна смена тональности и перед нами пронзительный рассказ «Роза, на Солнце» – один из самых ранних в сборнике. Трагедия человечества, обреченного при превращении Солнца в сверхновую, переплетается с личной трагедией девочки, которая не хочет взрослеть…
Далее перед нами предстает «Письмо от Клири», от которого порою хочется выть, – эмоционально сухое повествование о людях выживших после ядерного катаклизма на задворках цивилизации, в заснеженных горах Колорадо.
Очередная смена тональности, и снова невероятно кинематографичная святочная история «Рождественский листок». Уж не знаю, почему мне снова привиделась здесь Сандра. Наверное, этот рассказ близок по духу многим комедиям с её участием.
А далее нам предстоит вместе с оксфордским студентом-историком из второй половины 21го века в «Пожарной охране» охранять от немецких налётов лондонский Собор Св. Павла. Я неплохо знаком с этим периодом британской истории, но впервые интерес к нему пробудила именно эта новелла. Это одна из самых лучших вещей сборника и этапная в творчестве Уиллис. Она принесла автору самую первую литературную премию, и заложила основу для целого цикла романов, в которых оксфордские историки изучают предмет «на натуре», то есть в соответствующем периоде прошлого. Надеюсь, теперь-то мы увидим переводы этих романов?!
В одном из своих прошлогодних постов я восхищался творческим долголетием «дедов старой закалки», прославленных фантастов Золотого Века, которые живы до сих пор. Сильно недооцененный у нас Джек Уильямсон – был одним из них, хотя его уже нет с нами. Он прожил 98 лет, а свои последние Хьюгу и Небьюлу получил в 93 и 94 соответственно. Рассказ «До Порталеса без остановок» – изящный оммаж Грандмастеру.
Еще в предисловии Конни Уиллис призналась в своей любви к Шекспиру, а рассказ «Много шуму» на его примере со всей прямотой показывает, чего стоит хвалёная американская политкорректность. Правильно злобная сатира!
Удивительно, как у Уиллис получается писать нравственно чистые истории о грязном и отвратительном. Действие новеллы «Возлюбленные мои дочери» происходит в студенческой среде, в колледже, построенном неким филантропом на заштатной планетке. Чего только эти студенты не делают ради секса – или чтобы его избежать! Одна из самых мрачных и тревожных вещей у автора.
Рассказ «В позднем меловом» – сатира на новые веяния в методике преподавания, а фантастический элемент в нем стремится к нулю. Не знаю, стоило ли включать его сюда.
«Проклятие королей», наверное, самая традиционная НФ в этом сборнике, но в ней есть так много всего: инопланетная археология землян приводит экспедицию к трагическому финалу, хотя ценную находку удается спасти – но какой ценой?
Некоторые считают, что сатира на феминисток «Даже у королевы» получила кучу премий незаслуженно. Не знаю, не знаю… Немногие догадаются так написать об этом!
Действие многих произведений Конни Уиллис начинается или происходит в церкви, а ее героями – главными или второстепенными – становятся лица духовные. Удивительно тёплая и человечная новелла «Гостиница» поднимает непростые вопросы истинной веры и истинного милосердия.
После рассказа Силверберга «Пастырь» я думал, что тема обращения к Богу приматов, обученных языку жестов, закрыта насовсем, но я тогда не знал, что Уиллис опередила его на несколько лет. Её ранний рассказ «Самаритянин» раскрывает тему оригинально, совсем иначе, чем у Силверберга. Отдельный интерес представляет в этом рассказе будущее Церкви как общественного института.
Полный драматизма рассказ «Что посеешь» устами девушки-подростка повествует о непростой жизни колонистов, которых Земля держит в узде с помощью (не)поставок необходимых медикаментов. Приходится выкручиваться самим, но жизнь в таких условиях корёжит и мораль, и нравственность, и даже материнскую любовь…
Атмосферная новелла «Джек» – одна из изюминок сборника. Начинается она привычно для людей, подготовленных «Пожарной охраной», то есть под немецкими бомбами в Лондоне времён «Блица». По мере развития событий и нашего знакомства с героями новеллы возникает подозрение, что что-то здесь не так. Но неожиданная разгадка подкрадётся исподволь, и никого не оставит равнодушным…
«Последнюю из «виннебаго»» я бы назвал локальной антиутопией. Серия мутаций возбудителей болезней животных привела к стремительному вымиранию собак и многих видов фауны. Человечество пытается защитить и сохранить хотя бы то, что осталось. Получив в критической ситуации практически неограниченные полномочия, Общество защиты животных, как выясняет по ходу сюжета герой-рассказчик, превратилось в Большого Брата.
Жанр историй о приведениях является частью английской литературной традиции. Конни Уиллис просто не могла пройти мимо этой темы. «Заупокойная служба» – прекрасный образец того, как даже в такой, казалось бы, переполненной нише можно создать нечто новое, тёплое, человечное.
А вот «Душа найдёт родную душу», наоборот, – изящное литературное хулиганство в форме научной статьи о посмертном творчестве Эмили Дикинсон. Она и при жизни-то была мизантроп ещё тот, а когда на кладбище вламываются уэллсовские марсиане на своих треножниках, то тут даже покойник не выдержит!
Пропитанный дождём, пронзительный и несколько депрессивный рассказ «Случайность» повествует о том, что в одну реку нельзя войти дважды… Или можно?
Весёлый (для читателей, не для главной героини), с лёгкой сумасшедшинкой рассказ «В отеле «Риальто»» повествует о буднях конференции по квантовой физике, которую кому-то взбрело в голову провести в сердце Голливуда. Ещё одна достойная комедия!
А в завершение сборника автор награждает нас «Прозрением», одной из лучших своих новелл. На священника прямо посреди проповеди о втором пришествии снизошло Прозрение: «Он уже здесь, ищи Его на западе». Что это – божественное вмешательство или крыша едет? Пытаясь разобраться в себе, он таки едет на запад – навстречу разгадке.
Мой (не очень) краткий обзор не позволяет оценить литературные достоинства рассказов и новелл, составляющих сборник, однако, надеюсь, поможет вам сориентироваться в том, что вы сможете там найти. Безусловно, Конни Уиллис – звезда первой величины на небосклоне американской фантастики, лидер «гуманистического направления» восьмидесятников. Её произведения удостаивались самых престижных премий рекордное количество раз: 10 раз Хьюго и 6 раз Небьюла (на обложке написано 9 Хьюго, но так было на момент выхода сборника в Штатах). А номинаций просто не счесть. И это ещё не всё. В прошлом году вышел её огромный двухтомный роман, плод шестилетнего труда, повествующий об оксфордских историках из будущего, «на натуре» исследующих Британию времён Второй мировой войны. Он способен принести автору немалый урожай премий.
Возвращаясь к сборнику, я отмечу, что давно не читал настолько прекрасного сборника малой прозы. И я не пожалею похвал тем, кто над ним работал. Однако, при хорошем качестве переводов и редактуры, его полиграфическая сторона оставляет желать лучшего. Напечатан он хорошо, однако его тонкая газетная бумага, использованная, видимо, для того, чтобы втиснуть 800 с лишним страниц в твердый переплет, непрочна и местами повреждается при первом же прочтении, да и переплёт, по всей видимости, тоже не очень долговечен.
Повторю, я несказанно рад, что эта книга вышла, что она вышла в «Снах разума» и стала украшением серии, но по сути своей, как сборник лучших вещей, она куда органичнее смотрелась бы в серии «Шедевры фантастики». И полиграфия там лучше приспособлена для такого большого объёма. Но это, всё же, другая парафия…
В завершение добавлю: выбросьте из головы всё прочитанное выше, возьмите в руки сборник, и садитесь читать…
ПОСТСКРИПТУМ №1:
При голосовании на «Книгу года 2010» я поставил этот сборник на первое место в переводной категории. Выбрать произведения в категорию переводной малой формы было гораздо сложнее – многие прекрасные вещи уже выходили на русском в старом сборнике и в периодике. После тщательной проверки я проголосовал так:
1. Конни Уиллис. Вихри Мраморной Арки
2. Конни Уиллис. Джек
3. Конни Уиллис. Прозрение
Жаль, что сборник вышел в конце ноября, и лишь немногие успели его прочесть, поэтому в финал не попала не только сама книга, но и все эти новеллы.
ПОСТСКРИПТУМ №2:
Каюсь, что начав свою колонку с рецензий на понравившиеся книги, я совсем было забросил рецензирование, увлекшись обзором иностранных премий. Чаще всего, после прочтения написать рецензию просто не хватало времени (работа, разъезды), а потом уже не вспомнить подробности, несмотря на заметки и закладки.
Эта рецензия является попыткой реабилитироваться и вернуться к этому занятию. Для памяти привожу список книг, о которых я так и не написал в своей колонке в 2010 году (а так хотел!):
1. Майкл Флинн. Эйфельхайм
2. Роберт Чарльз Уилсон. Спин
3. Кори Доктороу. Младший брат
4. Дэвид Марусек. Счет по головам
5. Пол Мелкоу. Десять сигм
6. Тед Чан. Купец и волшебные врата
7. Майкл Чабон. Союз еврейских полисменов
8. Джон Краули. Любовь и сон + Дэмономания
9. Иэн Бэнкс. Канал грёз
10. Гаэтан Суси. Девочка, которая любила играть со спичками
— - - Воспоминания о полете (публиковалась в «Мире фантастики») Жозе Сарамаго. Воспоминания о монастыре Jose Saramago. Memorial Do Convento перевод А. Косс Эксмо, Домино, 2008 год Серия: Роман-мистерия Жозе Сарамаго Тираж: 5000 экз. 416 стр. Каждый из нас хотя бы раз в жизни был на экскурсии по тем или иным «историческим местам». Великолепные дворцы, рыцарские замки, пирамиды фараонов, готические соборы или православные храмы — обо всех этих сооружениях экскурсоводы и искусствоведы рассказывают с изрядной ноткой восторженности, дескать, самый большой, грандиозный, строился больше столетия... Публика послушно ахает, щелкает фотоаппаратами. И не задумывается, чего же стоило возведение любого из этих «уникальных» и «неповторимых». Не о деньгах речь — о челоческом труде, о поте и крови тех, кто собственными руками обтесывал камни и возводил своды будущих архитектурных шедевров. Жозе Сарамаго — писатель до крайности резкий и неполиткорректный — в своем романе «Воспоминания о монастыре» как раз и рассказывает об истинной, неприглядной истории возведения монастыря в городе Мафра. Как всегда, притча соседствует в прозе Сарамаго с исторической достоверностью — и вот рядом с вполне реальными персонажами: португальским королем доном Жуаном Пятым, его женой и детьми, с иезуитом Бартоломеу Лоуренсо ди Гусманом, — появляются бывший солдат Балтазар Семь Солнц и его жена Блимунда. Точно так же и реальность сплетается в этой книге с выдумкой: в историю возведения монастыря вмешивается история женщины, которая натощак могла видеть «насквозь» — людей, животных, предметы. А на грани между вымыслом и правдой — авантюра отца Бартоломеу по изобретению летательного аппарата. Историки утверждают, что в 1709 году иезуит действительно продемонстрировал королю и его свите модель такого устройства, которая поднялась над землей почти на четыре метра. Тогда же Жуан Пятый дал соизволение и снабдил отца Бартоломеу средствами для создания пассаролы — механизма, который мог бы поднять в воздух человека. И дальше мы вступаем в область домыслов и фантазий: что сталось с пассаролой? была ли она построена? — историки не знают. И о принципе ее работы они тоже ничего вам не расскажут. Другое дело — Сарамаго. Он не сомневается: пассарола была построена! И помог отцу Бартоломеу в этом никто иной, как Балтазар Семь Солнц. На войне Балтазар потерял левую руку, но вместо нее обзавелся двумя протезами: с крюком и с саблей. Ими он управлялся с одинаковой сноровкой, мог отбиться от разбойников, мог таскать туши на скотобойне... или — собирать диковинную машину, похожую на птицу. Так Сарамаго сплетает вымысел и реальность. Впрочем, не зря же он предварил книгу эпиграфом: «...реальность — это весьма расплывчатое понятие, — иными словами, предельно точное представление об окружающих — вот наш путь познания вещей, не вмещающихся в мерки реальности, и наша точка соприкосновения с ними». Для Балтазара и его возлюбленной и пассарола, и великая стройка — вещи в равной степени реальные. И фантастическая (для нас) идея воли как главной движущей силы, способной поднять машину к небесам, ни для них, ни для священника-иезуита не кажется чем-то невероятным. В конце концов, если воля одного-единственного человека способна привести к постройке монастыря (и походя обречь на мучения, лишения, смерть сотни людей) — почему же воля многих, уловленная Блимундой в особые сосуды, не поднимет пассаролу к небесам? Так сплетается в книге еще два мотива: ввысь стремятся стены будущего Мафрского монастыря, к Солнцу взлетает диковинная машина отца Бартоломеу. В общем-то, и тот, и другая возникли по причине тщеславия своих создателей. Однако в первом случае на алтарь положены судьбы многих — и Сарамаго со свойственной ему беспощадностью показывает тех самых «маленьких людей», кто потом и кровью, и отнюдь не по собственному желанию, создавал памятник величию Жуана Пятого. Что же до пассаролы, то ее создатель не перестает сомневаться и задавать себе непростые вопросы, он так и уходит со страниц книги — не отыскав ответа. «Воспоминания о монастыре» не стали гимном строительному гению или чему-либо в этом роде; но эпические нотки, мотив сказки или легенды появляется в книге, когда речь идет о поисках состарившейся Блимундой своего мужа, Балтазара Семь Солнц. Пассарола —символ силы человеческого ума, его стремления к небесам — пролежала, забытая всеми, никому не нужная, в роще много лет — но когда Семь Солнц случайно улетел на ней, Блимунда пошла искать его, по всей Португалии, годы и годы. И в конце концов, конечно, нашла...Итог: как всегда у Сарамаго, сложная книга, написанная с горечью и искренней болью за судьбы обычных людей. Читать нелегко, но ни на минуту не возникает мысль отложить; а после последних строк какое-то время сидишь в потрясении. [IMGRIGHT]http://fantlab.ru/images/editions/big/23349[/IMG] ЭТО ИНТЕРЕСНО В романе «Воспоминание о монастыре» появляется представитель семьи Мау-Темпо, которой посвящен другой, ранний роман Жозе Сарамаго «Поднявшийся с земли». ЦИТАТА Место постройки постепенно заполняется людьми, разжигаются костры, немного горячей пищи для начала, вчерашние остатки, скоро начнут хлебать из котелков, размачивая в похлебке грубый хлеб, только Блимунде придется потерпеть. Говорит отец Бартоломеу Лоуренсо, В мире есть у меня ты, Блимунда, ты, Балтазар, в Бразилии живут мои родители, в Португалии мои братья, стало быть, есть у меня братья и родители, но для задуманного мною дела не годятся родители с братьями, для такого дела нужны друзья, итак, слушайте, в Голландии узнал я, что такое эфир, совсем не то, что обыкновенно думают или пишут в ученых книгах, его нельзя получить с помощью алхимии, чтобы добыть его там, где есть он, на небе, нам надо взлететь, а мы еще не можем, но эфир, и теперь внимательно слушайте то, что я вам скажу, прежде, чем подняться ввысь, где на нем держатся звезды и где вдыхает его Господь Бог, живет внутри мужчин и женщин, Стало быть, душа это, заключил Балтазар, Нет, это не так, вначале я тоже думал, что это душа, что эфир это скопище душ, смертью освобожденных из тела и ожидающих Судного дня, но эфир составляют не души умерших, слушайте внимательно, его составляют воли живущих. Владимир Пузий
В поисках Маскёра (публиковалась в «Мире фантастики») Роберт Маккаммон. Королева Бедлама Robert R McCammon. The Queen of Bedlam АСТ Москва, 2010 год Серия: Книга-лабиринт Тираж 4000 экз. 576 стр. перевод М. Левина Вторая часть цикла о Мэтью Корбетте, можно читать и без первой книги. Долгое время Роберт Маккаммон был известен у нас в первую очередь как автор остросюжетных романов, написанных в манере Стивена Кинга. Это мог быть научно-фантастический триллер «Кусака» (1988) или масштабное постапокалиптическое полотно «Песни Свон» (1987), однако всегда Маккаммон как бы шёл в фарваторе «короля ужасов». Впрочем, его романы отличались уже тогда и психологизмом, и динамичным сюжетом, и достаточной лаконичностью (в то время как Кинг порою грешил многословием)... Совершенно неожиданной «попыткой к бегству» оказался роман в новеллах «Жизнь мальчишки» (1991) — блестящая книга, напоминающая одновременно и лучшие мэйнстримовские вещи всё того же Кинга, и рассказы Брэдбери, и даже прозу Сэллинджера... Это был новый Маккаммон: глубокий, трогающий за душу. И затем неожиданно для многих автор взял тайм-аут на долгих десять лет. Чтобы вернуться и снова удивить читателя. Роман «Голос ночной птицы» (2002) не был похож ни на что из написанного автором прежде. Исторический детектив с яркими, запоминающимися характерами, с динамичным сюжетом и серьёзным морально-этическим дном. В этом Маккаммон ближе к авторам классического детектива: к Кристи, Конан-Дойлю, Честертону. Его главный герой Мэтью Корбетт – клерк, помощник магистрата, которого вызвали, чтобы расследовать, кажется, очевидное преступление, совершённое ведьмой против жителей городка Фаунт-Ройял. Всё, однако, оказывается, совсем не таким, как выглядело поначалу... В продолжении, «Королеве Бедлама» (2007), автор возвращает нас к истории Мэтью – теперь, два года спустя после событий в Фаунт-Ройяле, тот сталкивается с новой загадкой. События происходят в Нью-Йорке, где была совершена череда странных убийств. Неизвестный злодей оставляет на лицах своих жертв таинственные метки, словно превращая их в карнавальные маски. Зачем? Как могут быть связаны между собой три очень разных человека, найденных мёртвыми? И при чём здесь клиентка местного дома для умалишённых? Два момента, пожалуй, наиболее привлекают в этом цикле Маккаммона и выделяют его из ряда подобных же исторических детективов. Писатель создал очень симпатичного и достоверного персонажа: его Мэтью поневоле сопереживаешь, в него веришь! То же, впрочем, касается и остальных героев: даже второстепенные, у Маккаммона они получаются живыми и запоминающимися. Во-вторых, читателя привлекает панорама повседневной жизни того периода, о котором пишет автор. Начало 18 века, Новый свет – именно здесь сталкиваются традиции старой Европы и зачатки новых нравов, правил, устоев... Итог: Маккаммон соединил классический детектив, исторический и авантюрный романы – и, не забывая о морально-этической составляющей, снова создал интересную и умную книгу.
[/IMG] ЭТО ИНТЕРЕСНО * Вернувшись к писательскому ремеслу, автор не намерен ограничиваться только циклом о Мэтью Корбетте. Не так давно он закончил внецикловый роман «Пятеро». А в следующих планах – уже четвёртый роман о полюбившемся многим читателям молодом детективе. * "АСТ" в рамках изменения издательской политики не только выпустило "Королеву Бедлама" в новом оформлении (на мой вкус, во много раз более удачном, нежели предыдущие), но и переиздало в нём же первый том, причём на качественной белой бумаге. Сравните с первым вариантом в серии "Холод страха" и "почувствуйте разницу". Перевод, впрочем, остался тем же. Владимир Пузий PS. См. также здесь карты к циклу.
Исповедь пирата (публиковалась в «Мире фантастики») Джин Вулф. Пират Gene Wolfe. Pirate Freedom Эксмо, Домино, 2009 год Серия: Исторический роман Тираж 3000 экз. 416 стр. перевод М. Куренной Как в запасе у настоящего фокусника всегда есть пара-тройка беспроиграшных трюков, точно так же и у профессионального писателя «в рукаве» найдётся несколько приёмов для того, чтобы сбить с толку доверчивого читателя. Вызвать у него необходимую реакцию, заставить поверить в то, во что верить не стоило бы. Один из таких приёмов – метод введения в повествование рассказчика, которому не следует доверять. Такой рассказчик – сознательно или нет – не делится всей правдой, и если читатель невнимателен, он легко попадёт в расставленные сети. Приём этот довольно старый, к нему прибегали многие авторы (вспомним хотя бы один из романов Агаты Кристи, где рассказчик был – как выяснялось в конце – убийцей). Джин Вулф – один из тех, кто весьма успешно прибегает к приёму «ненадёжного рассказчика». Таким образом он «цепляет» читателя сразу на несколько «крючков»: Вулф разбрасывает в тексте немало намёков, заметив которые, читатель заинтригованно следит не только за видимой событийной канвой, но и за системой умолчаний. И гадает: а что же, чёрт возьми, происходило на самом деле? Именно по такому принципу была построена дилогия Вулфа «Рыцарь/Чародей» (см. рецензию). Новый роман писателя «Пират» достаточно схож с «Рыцарем/Чародеем», только теперь действие происходит не в фэнтезийном мире, а в декорациях исторических. Перед нами Земля 18 столетия, эпоха расцвета пиратского ремесла. Главный герой – обычный мальчик, который учился в монастырской школе на Кубе, а, завершив её, однажды вышел за ворота... и оказался в прошлом. Языки он знает (спасибо святым братьям!) – но этого невыносимо мало, чтобы выжить в суровом мире. Кристофор становится обычным бродяжкой – и только добрая воля старшего помощника капитана бригантины «Санта-Чарита» даёт ему шанс изменить свою жизнь. Теперь уже – изменить сознательно. Как и в «Рыцаре/Чародее», в «Пирате» главный герой проходит длинный путь от мало что понимающего юнца до признанного мастера-профи. И путь этот отнюдь не усеян розами. Жизнь на «Санта-Чарите» начинается для Кристофора с того, что матросы пытаются его изнасиловать. В дальнейшем ему предстоит жить в джунглях, попасть в плен к пиратам, быть преданным и не раз оказаться на волосок от гибели. Поспешу успокоить тех, кто не любит излишне натуралистичных сцен: их в «Пирате» нет. Главный герой не видит смысла в том, чтобы детально описывать мерзости, которые ему пришлось пережить. Он говорит о них походя – и зачастую такое описание оказывает даже большее эмоциональное воздействие, чем если бы оно было зафиксировано во всех неприглядных подробностях. Ещё одна причина лаконичности «Пирата» – то, что сам рассказчик испытал всё это на собственной шкуре. Для него тяготы морской жизни – совершенно обыденный аспект существования и не вызывают никаких особых чувств. В принципе, сюжетно «Пират» вполне укладывается в типичную формулу, по которой строчат роман за романом авторы того же издательства «Крылов»: главный герой в результате некоего непонятного проишествия оказывается в прошлом, вынужден приспосабливаться к тамошним условиям и в конце концов, «прокачиваясь», двигаться по иерархической лестнице выше и выше, от бесправного юнги до уважаемого капитана. Однако кажущаяся простота «Пирата» нет-нет да нарушается то вскользь оброненной фразой-зацепкой, то непонятной (пока) деталью… И лишь к концу читатель понимает, что «Пират» обладает, как говорится, вторым дном. И вот тогда-то в единую цепочку увязывается и то, что главный герой воспитывался в монастыре, и его имя (которое в переводе означает «Несущий (в сердце) Христа»), и то, что, вернувшись в наше время, он стал именно священником... И уже отнюдь не фоновыми выглядят тогда вставки из нынешней жизни рассказчика, более того – один из таких эпизодов – рождественская проповедь пастве – оказывается ключевым для понимания романа. «Пират» – книга многоплановая. Кто-то увидит в нём историко-фантастический авантюрный роман, максимально лишённый того романтического флёра, который сопровождает пиратскую тематику уже многие годы. Кто-то – изложенное в художественной форме исследование психологии пиратов и причин, почему достойные люди становились ими. А кто-то разглядит за увлекательным описанием жизни Кристофора ещё и попытку автора понять и примирить поступки пирата с христианскими ценностями, христианской моралью. Пожалуй, только одного в этой книге нет: дидактизма. Итог: отличный роман для неоднократного прочтения. ЦИТАТА Для начала я объявил, что ум, поставленный на службу Богу, есть великое благо, но судят нас не по нему. – Это природное качество. Для Бога благоволить к вам за ваши умственные способности было бы столь же несправедливо, как благоволить ко мне за мой высокий рост. Все мы от рождения наделены одними талантами – сокровищами, дарованными нам Всемогущим, – и лишены других. Если мы умны, мы употребляем наш дар на служение Богу. Каждый участник нашего хора родился с прекрасным голосом и разумно предпочёл славить им Господа. Вы можете привести много других примеров, я знаю. [...] Мудрецы с Востока были призваны стать свидетелями Вочеловечивания Бога. И пастухи тоже. Пастухи и мудрецы, они были призваны в свидетели. Так и я призван. И каждый из вас призван, иначе вы не находились бы здесь. Многие из вас умны, я знаю. Я знаю также, что я неумён. Я человек простой и не всегда добродетельный – человек, который в лихие времена мог бы стать свиноводом или пиратом. Понимая это, я безмерно счастлив сознанием, что Бог не принизил меня, поскольку я не гений. Он просит меня об усердии, и это качество по силам проявить каждому из вас. Если я усердно постигаю волю Божью относительно меня и усердно её выполняю, то являюсь одним из свидетелей, угодных Христу. Не важно, капитаны мы или простые матросы. Мудрецы ушли и стали рассказывать всем о пришествии в мир Христа. Пастухи сделали то же самое: начали разносить по свету благую весть о великой радости. ЭТО ИНТЕРЕСНО Читатели, ожидавшие от Вулфа после «Пирата» очередного романа на тему «наши в других временах и мирах», были приятно удивлены. Судя по зарубежным отзывам, роман «An Evil Guest» (2008) — дань лавкрафтовским темам, решённая в неожиданном антураже и самым необычным образом. Владимир Пузий
Загляни в хранилище бесполезной информации, что заменяет тебе память. Кликни по кнопке «Поиск».
Вот оно.
Червь без права на свободу воли – по завету древних иудеев.
Двуногое без крыльев – по Платону.
Мозг на ножках, не нуждающийся в костылях морали – по версии маньяков-просветителей.
Набор функций, еще не подвластных машинам – по Питеру Уоттсу.
Три тысячелетия «без» и «не». Каникулы в бездне.
Представь, что после трудов полуденных ты готовился почить в хрустальном гробу, разменять надоевшую праздность на блистательную вечность в виртуале. Матрице не понадобилось тебя порабощать – ты сам подставил ей затылок. Ты старательно смыл макияж условностей, на которых твои предки зачем-то строили жизнь – научился скреплять супружеские узы гормональным клеем, принимал материнский инстинкт в таблетках, потным ласкам и неловким телодвижениям предпочитал высокотехнологичный онанизм. Проехавшись на волне прогресса, ты с гиканьем рухнул в искусственный рай, идентичный натуральному. Буэнос ночес, сингулярность.
Ты стоял уже одной ногой в желанной могиле, когда тебя сфотографировали из космоса. 65536 огоньков, равномерно раскиданных по меридианам и параллелям, запечатлели твою наготу во всей убогости – и рассыпались в пыль, перед гибелью переслав негативы куда-то в запредельные выси. Квантовые компьютеры и тоскливое чувство страха подсказали тебе, что явление папарацци – всегда к беде.
И вот ты в спешке снарядил корабль, под завязку набил его умной техникой и запулил за орбиту Юпитера, где ожидал найти заказчика фотосессии. Ты даже умудрился не промахнуться. Пятно Роршаха размером с город повернулось к тебе фасадом, и контакт состоялся. По крайней мере, так тебе показалось…
Ах да. На борту земной посудинки были люди. Что делать – от иных привычек тяжело избавиться, даже если они не в ладах со здравым смыслом. Поддавшись минутной сентиментальности, ты разбавил машинный интеллект человеческими, слишком человеческими эмоциями, амбициями и психозами. Но следует отдать тебе должное – ты сделал все возможное, чтобы успех миссии не слишком пострадал из-за причуд живой плоти. Солдату ты дал синтетические мускулы, из биолога сделал живую лабораторию, лингвиста расщепил на четыре отдельных личности, чтобы диалог с пришельцами не превратился в перепалку. Сам себе волшебник Изумрудного города, ты даже воскресил своего эволюционного врага – собрал из набора заблудившихся генов упыря и назначил его капитаном. Ты слишком хорошо себя знаешь, чтобы полагаться на мужество и выдержку. Когда дело доходит до исполнения приказов, ужас всегда предпочтительнее.
И вот теперь ты смотришь на то, чего не можешь понять. До боли в хрусталике фокусируешь взгляд, но какой от этого прок, если изъян лежит в самом восприятии? Раз за разом проникая внутрь исполинского электромагнитного бублика, у которого подозрительно много общего с полузабытыми сказками о Боге, ты постепенно съеживаешься в собственных глазах, из свадебного генерала на технологическом балу превращаешься в дрожащую амебу. Ты снова – мясо, снова глядишь из пещеры на пугающий танец теней. Как двуногому без крыльев договориться с многоногими без мозга – фантомами, кишащими на чужом борту?
Не спеши закрывать глаза – взгляни на пятого члена экипажа. В нем блеск и нищета твоей цивилизации отразились, как лицо Нарцисса в воде. Он – синтет, бесполезный наблюдатель. Его дело – выжимать информацию из каждого клочка пространства, даже из движения твоих век. Его зовут Сири Китон, но имя для него – точно такой же конструкт, как и все остальное в его логичном мире. Представь Шерлока Холмса, у которого вместе с половинкой мозга вырезали способность к сочувствию, возведи его в куб, отшлифуй остатки человеческого, оставив только глупость – и портрет готов. Бесстрастный автомат, строящий отношения с жизнью и людьми по четким алгоритмам. Тошнота, от которой бежал Сартр, для него – норма. Пока другие цепляются за пережитки прошлого – сигареты, власть, юмор, чувство вины, – он медленно ползет по паутине настоящего, подводя теорию под каждый свой шаг.
Но смерть и боль индивидуальны, в них нет закономерностей. И чем туже стягивается вокруг Сири их кольцо, чем неотвратимей нависает в иллюминаторе зловещая громада «Роршаха», неприветливого гнезда пришельцев, тем больше в нем от маленького мальчика, мозги которого спустили когда-то в унитаз. Вот только вселенная не знает искупления, человек. Трепет твоей души не выразить в ее категориях. Ты с твоим драгоценным самокопанием – уродец, опечатка в книге эволюции.
Страшно? Прости, но научная фантастика – не школа оптимизма. Скорее, концентрат из сотен тысяч не озвученных еще выпусков новостей, спрессованных в одну убойную таблетку. Красная или синяя? «Ложная слепота» или фальшивый «Аватар»? Решать тебе. Уоттс не предложит тебе бегства от реальности: его видения писаны молниями на газовых полотнах, но под злобной маской будущего проглядывает знакомый оскал настоящего. В пятне Роршаха ты узнаешь собственную размытую личину.
Ты уже – Сири, разве ты не понял? Победителей быть не может. Есть только те, кто еще не проиграл.
…Но я вижу, ты утомился.
Хорошо.
Представь напоследок, что ты читаешь настоящую научную фантастику.
облако тэгов
