Данная рубрика — это не лента всех-всех-всех рецензий, опубликованных на Фантлабе. Мы отбираем только лучшие из рецензий для публикации здесь. Если вы хотите писать в данную рубрику, обратитесь к модераторам.
Помните, что Ваш критический текст должен соответствовать минимальным требованиям данной рубрики:
рецензия должна быть на профильное (фантастическое) произведение,
объём не менее 2000 символов без пробелов,
в тексте должен быть анализ, а не только пересказ сюжета и личное мнение нравится/не нравится (это должна быть рецензия, а не отзыв),
рецензия должна быть грамотно написана хорошим русским языком,
при оформлении рецензии обязательно должна быть обложка издания и ссылка на нашу базу (можно по клику на обложке)
Классическая рецензия включает следующие важные пункты:
1) Краткие библиографические сведения о книге;
2) Смысл названия книги;
3) Краткая информация о содержании и о сюжете;
4) Критическая оценка произведения по филологическим параметрам, таким как: особенности сюжета и композиции; индивидуальный язык и стиль писателя, др.;
5) Основной посыл рецензии (оценка книги по внефилологическим, общественно значимым параметрам, к примеру — актуальность, достоверность, историчность и т. д.; увязывание частных проблем с общекультурными);
6) Определение места рецензируемого произведения в общем литературном ряду (в ближайшей жанровой подгруппе, и т. д.).
Три кита, на которых стоит рецензия: о чем, как, для кого. Она информирует, она оценивает, она вводит отдельный текст в контекст общества в целом.
Модераторы рубрики оставляют за собой право отказать в появлении в рубрике той или иной рецензии с объяснением причин отказа.
И снова с вами рубрика "о нас пишут". Мария Лебедева в онлайн-журнале "Прочтение" — о книге «Hyperfiction»Марии Галиной:
Внутри больше, чем снаружи
«Hyperfiction» открывает серию «Лезвие бритвы», посвященную исследованию различных аспектов фантастики. Это сборник эссе Марии Галиной, выходивших в авторской колонке «Нового мира» с 2010 по 2018 годы, ее цикл «Hyperfiction» получил Международную премию имени Аркадия и Бориса Стругацких. Вампирские романы Пелевина, артурианские легенды в обработке Сингрид Унсет, Мервин Пик, Анна Старобинец, придуманные фантастами слова — кто бы или что бы ни было взято за отправную точку, рассказ в любом случае будет отвечать логике «гиперфикшн» — не как жанра, а как некоего сверхповествования: так, открыв дверь телефонной будки, обнаруживаешь себя внутри ТАРДИС.
Неважно, хорошо ли помнит читатель свои школьные или студенческие годы: эссе похожи на те лекции, которые никто никогда не прогуливал. Важным становится даже не сам предмет, а ход мыслей, приводящей, скажем, от рассуждений о гене магии к истории «альтернативной литературы», и оттуда, наконец, — к «Гарри Поттеру и методам рационального мышления» Юдковски. Эти лабиринты, однако, всегда точно выверены: Мария Галина не тратит слов попусту, не упивается собственным всезнанием, но препарирует произведение, погружает в культурный контекст и увлеченно наблюдает за этими опытами.
Говоря об одном и том же, она пользуется совершенно разными инструментами — и наравне с серьезной терминологией и нацеленными на проницательного читателя отсылками будет пассаж о том, что Средневековье представляется нам либо как «ужас-ужас», либо как «восторг-восторг». Отсюда же — и желание реабилитировать массовую культуру, не отвечающую на индивидуальный запрос, а чутко улавливающую потребности коллективного бессознательного. Нет и разницы между книгами, написанными вчера или до нашей эры. С одинаковым воодушевлением Галина говорит (этот глагол подходит здесь больше, чем «пишет») о цикле Джорджа Р. Р. Мартина — и об «Илиаде», причем не противопоставляя, а сопоставляя. Тысячи лет неизменна тяга читателя к противоборству добра и зла, ломаемая и у Гомера, и в «Песни льда и огня» — и оттого мартиновский текст оказывается не столько новаторским, сколько архаичным:
цитата
В «Илиаде», скажем, судьба героя не зависит от того, «правильно» или «неправильно» он поступает: бедняга Гектор гораздо симпатичнее склочного и надутого супермена Ахилла. Елена, баба, честно говоря, паршивая и абсолютно аморальная, умудряется постоянно выходить сухой из воды, как ей, лебединой дщери, и положено.
«Паршивая баба» и «лебединая дщерь» — характеристики не взаимоисключающие, но по окраске явно противоположные — рисуют придавленную штампом «прекраснейшей из женщин» Елену Троянскую объемной, живой фигурой. Все как в жизни, только понятнее.
цитата
Картину мира среднего человека никоим образом нельзя назвать научной. Эта его картина пестролоскутна и безумно противоречива. И вот тут как раз вступает в силу примиряющая и психотерапевтическая роль литературы, поскольку, какую бы сложную, в причудливых завитушках, картину мира она ни транслировала, она все равно по отношению к настоящей будет упрощенной.
Искусство, по мнению Галиной, неизбежно проходит через призму сознания творца и упрощает картину мира.
Следуя не столько логике «все новое — хорошо забытое старое», сколько желанию разобраться, почему это новое вдруг органично влилось в нашу повседневность, Галина делает вывод, что архаичен не только Мартин, возвращением к истокам оказываются при ближайшем рассмотрении и новые технологии.
цитата
Естественное для средневекового или хотя бы просто деревенского человека психосоциальное состояние — когда все «твои» находятся на расстоянии громкого окрика или, в крайнем случае, ситуации «сбегай к батьке в поле, отнеси обед и скажи, чтобы по дороге заглянул к деду». Ситуация разрозненности была чудовищно неестественной, но мы и не догадывались об этом, пока не получили в руки мобильники. Уже та скорость, с которой они вросли в нашу культуру, говорит, что состояние человека с мобилой ближе к натуральному порядку вещей, чем состояние человека без мобилы, понятия не имеющего, где сейчас находятся и что делают его близкие.
Так, прижившееся неестественное (оно же — фантастическое) или кажущееся таковым становится неожиданным способом адаптации к повседневности, с которой человечество за всю историю так и не свыклось: фантастика, как искусно сотворенный протез, восполняет непривычную пустоту.
Продолжаем поздравлять наших женщин и рассказывать исключительно о книжных премьерах, новинках, написанных женщинами. Хочу порекомендовать новую книжную серию, называется «Лезвие бритвы», и издавать в ней предполагается сборники критических статей о современной фантастике. На мой взгляд, это отличная идея. Я сам с фантастикой как-то не очень, а хотелось бы знать, что там происходит. И чрезвычайно хорошо, что первой книгой в серии станет сборник эссе Марии Галиной. Галина и сама фантаст («Малая Глуша», «Автохтоны»), но много лет ведет рубрику в журнале «Новый мир», где рассказывает о новейших тенденциях в этом жанре, и о том, как нынешняя фантастика связана с «большой литературой» (это вечная обида фантастов, что их считают «недолитературой», хотя, по мне, это, конечно, не так). Мария Галина прежде всего человек очень эрудированный и компетентный в том, о чем она пишет. Во-вторых, она не просто рассказывает о новинках фантастики – кстати, запаситесь ручками, масса имен и названий книг, о которых не слышали раньше – она выводит некие закономерности, тенденции, то, о чем модно писать в нынешнем сезоне фантастической литературы. Иными словами, она помещает новинки фантастики в некий широкий культурный контекст, и делает это остроумно, неожиданно, парадоксально – мне вот и в голову не приходило, что джедаи с лазерными мечами отражают ни что иное, как повальную моду в западной фантастики на «новое Средневековье». В общем, оторваться от этой книги, даже если вы далеки от фантастики, будет непросто. Отличная серия, отличная Мария Галина, настоятельно рекомендую.
И да, чтобы два раза не вставать: дорогие друзья, обратите внимание: от первого завода осталось примерно по 30 экземпляров каждой книги (не считая отложенных и запасенных для презентаций), очевидно, что до больших магазинов они уже не доедут, закончатся раньше. Допечатку сделаем, но не скоро, месяца через три-четыре. Так что если кто-то хотел заказать, но пока не собрался — вэлком в личку.
Продолжаем серию «о нас пишут». Писатель-фантаст Жанна Пояркова (Телеграмм-канал Yashernet) – о книге «Hyperfiction»Марии Галиной:
Если вы любите читать аналитику о фантастике, то есть шикарная новость — запущена серия «Лезвие бритвы», в которой уже вышли две книги с циклами текстов о фантастической литературе от неординарных критиков.
Первая книга — это «Hyperfiction» Галиной. Мария Галина сама писатель на стыке современной литературы и фантастики, причем получившая целый мешок премий, так что анализирует литературу и как эрудированный читатель, и как автор. Она одинаково легко обращается и к Игану с Уоттсом, и к лауреатам «Большой книги», и к Томасу Мэллори, и к Сорокину. Мне особенно понравился ее взгляд на символику подземного мира, которая проникает в романы последних лет все сильнее, про Арагорна и его сходство с королем Артуром и средневековье в «Песни льда и пламени». Это нахождение связей в разных текстах, анализ общих тем — тот вид обнаружения общей мелодии в разнородных данных, который так обожают фанаты аналитики.
«Hyperfiction» — это для тех, кто хочет распухания своего списка чтения до неприличных размеров, кому нужны открытия в том числе в мире отечественной фантастики. Там есть и про Хуснутдинова, и про шикарный «Перевод с подстрочника», и про боязнь стать фантастом (ведь писатель мэйнстрима может поиграть с фантастикой и не испортить репутацию, лол, а к чистому фантасту отношение другое), и про целую кучу абсолютно нишевых писателей, которые сейчас проходят мимо радаров. Волшебно разбирает Филипа Дика с помощью Тойнби, рассказывает про «Убыр» и Мьевиля. Если вы соскучились по беседе с начитанным собеседником, то купить можно в «Фаланстере» (Мск) и «Раскольникове (СПб) или заказать у Василия Владимирского, куратора серии — https://vk.com/vvladimirsky?w=wall7638100...
Из серии «о нас пишут». Первая рецензия на «Hyperfiction»Марии Галиной. Автор — Артём Киселик, Телеграмм-канал «Фантастика» (fantasy_sf):
Я когда-то писал (больше репостил, на самом деле) о проекте В. Владимирского по выпуску серии околофантастического нонфикшна. Так вот, книги уже вышли и даже попали ко мне в руки – за что спасибо автору проекта. Пока прочитал только Hyperfiction Марии Галиной и что тут скажешь – Галина всегда была одним из немногих авторов, которых я покупал без раздумий, книги могли нравиться больше или меньше, но плохих я не припомню. Так что, в общем, неудивительно, что понравилась и эта.
Гиперфикшн – это сборник статей и эссе, изначально выходивших в колонке в «Новом мире». Галина потрясающе эрудированный человек, не представляю, как у нее получается так много и вдумчиво читать. Начав книжной рецензией, она может продолжить разбором символов, используемых в книге, провести параллели с другими произведениями, вспомнить об истории образов и их трансформации в общественном сознании. Следить за этими размышлениями очень интересно (и вызывает легкое ощущение собственной неполноценности), ну где еще рецензия на Пелевина перерастет в размышления о паразитических и симбионтных отношениях во вполне реальном мире? Или в (моем любимом) эссе про фанфики, речь внезапно заходит о стихах в книгах Стругацких – и о том, как Стругацкие превратили их в художественный прием.
Галина временами сознательно провоцирует читателя, с ней часто хочется спорить, чем я виртуально (потому что в реальности меня, судя по всему, размазали бы тонким слоем) и занимался, бурча в сторону книги: «Да конечно, спадает популярность на Ктулху, не успеваешь читать новые книги по его мифологии». Но так же часто и киваешь, вспоминая собственный читательский опыт, сравнивая его. Галина умеет ухватывать самое интересное, замечать культурный процесс, тенденцию, и разбирать их на детали.
На самом деле книгу можно рекомендовать не только любителям фантастики – а им я рекомендую однозначно, не так уж у нас много подобных вещей – думается, людям фантастику не читающим, она будет не менее интересна. Потому что опыт осмысления литературы всегда любопытен, особенно, если это опыт умного человека.
P.S. Отдельное спасибо за разбор отношений мейнстримной литературы и фантастической. Хотя и пропитанный привычной для фэндома горечью, он непривычно взвешен. На Западе, кстати, к фантастике относятся немногим лучше (достаточно почитать, как на большинстве занятий по креативному письму преподаватели запрещают студентам писать фантастику, потому что это «не литература»), так что проблема эта не локальная, хотя источники у нее, наверное, разные.
На первый взгляд новый роман Марии Галиной традиционен. В основу положена бытовая история: приехавший в город человек ходит, расспрашивает свидетелей давних дел. Лишь к концу мы узнаём об истинных, потаённых причинах его расследования. Но попутно, совершенно ненавязчиво, Галина рассказывает о многом другом: о противостоянии умного, творческого человека и власти, о мифологических корнях и ростках нового в мире, о невозможности абстрагироваться от прошлого и будущего. Всё связано со всем. За какую бы ниточку не потянул главный герой, он неизбежно вытягивает на свет божий роковые тайны, клубок непритязательных событий оказывается средоточием могущества и прорыва в другие измерения.
Несомненным достоинством романа является то, что всё происходящее можно трактовать как маловероятные, но всё-таки реальные события. Вся фантасмагорийность может быть списана на особенности восприятия мира рассказчиком. А может быть и не списана. Можно думать и рассуждать о сложности окружающего мира, принимающего такие формы и контуры, которые пока ещё неподвержены рационалистическому толкованию, ещё ждут своего толкователя и описателя.
ОТЗЫВЫ ЖЮРИ
Андрей Василевский:
«Автохтоны» — одна из лучших книг 2015 года, в текущем году вошла в финал «Большой книги» и «Национального бестселлера». Было бы справедливо поставить ее на одно из первых мест в списке, но я этого не сделаю, и не потому что роман опубликован в редактируемом мной журнале, а потому что «Автохтонам» это ничего не прибавит, а премии «Новые горизонты» повредит.
Валерий Иванченко:
Обманный детектив, псевдофантастика, роман о вранье, фантазиях и желании перемен.
В условный (потому что выдуманный и неназванный) город Львов приезжает человек без имени. Поселившись в хостеле, он заводит привычки и, представляясь журналистом-искусствоведом-грантополучателем, ведёт какое-то мутное расследование. Расспрашивает старожилов, краеведов, театралов, коллекционеров о некоем событии 20-х годов: о единожды состоявшейся скандальной постановке, породившей множество конспирологических и эзотерических версий. Автохтоны с удовольствием мистифицируют приезжего. Индустрия мистификаций в городе вообще налажена хорошо (это полезно для туристского бизнеса). Истории о мифических существах и тайных обществах известны каждому встречному, причём легко стать не только их слушателем, но и участником. Приезжий временами почти готов поверить в местные чудеса, тем более что сталкивается с их реальными подтверждениями, но тут уже читателю стоит держать ухо востро, потому что и рассказчик ненадёжен, и персонаж склонен к самообману.
Роман приятно читать: автор отлично знает своё дело, развлекает умело, к тому же в наличии ударная концовка. Она выглядит немного ходульной и не совсем очевидной, но очевидного здесь вообще ничего нет. Роман за тем и затеян, чтобы показать неочевидность всего наблюдаемого. Его можно трактовать так и этак, хоть выворачивать наизнанку — чтобы читатель не утруждался, автор сам это делает.
Грустное в том, что тактика автора ничем не отличается от тактики его персонажей: он интересничает, врёт и выкручивается. А стратегия исходит из желания удовлетворить всех, угодить всем – и нашим, и вашим, и ихним. Дело неподсудное, но, по моему разумению, на фантастическую премию надо фантастику выдвигать: пусть даже без звездолётов и безумных учёных, хотя бы с потусторонними сущностями – только настоящими, без дураков. А тут – не фантастика, а чёрт знает что. Фантасты всегда любили примазаться к мэйнстриму и даже классике (записывали к себе Данте и Гоголя). Галина в этом занятии дальше всех продвинулась. Однако положение у неё опасное, как у Ван Дамма в известном ролике – между двух грузовиков, на растяжке.
Константин Мильчин:
В этой книге все хорошо — и то как написано, и сюжет, и диалоги не надуманные, и проблематика человеческая, и герои как родные, и то, что она очень автохтонная. Галина пишет свою собственную прозу, где фантастичное и реалистичное смешаны в правильной пропорции. Ради поощрения таких книг и созданы литературные премии.
Валерия Пустовая:
Что делает роман «Автохтоны» Марии Галиной лидером среди представленных на конкурс произведений – так это отчетливая ориентация на исполнение литературной задачи. Здесь слова не средство передачи сигнала, а само тело мысли: убьешь тело – в небытии растворится мысль. Ловлю себя на ощущении, что хочу читать, как Галина просто описывает снег – пожалуй, снег здесь интересней интриги. Роман и кажется таким «стеклянным шаром», в котором снежит, чуть встряхнешь, – к образу шара не раз отсылает нас сама Галина, чтобы нам было понятно. Метафоры романа вообще понятны, при всей их призрачности – рецензенты отлично считали и мотив мерцания реальности, и несовпадение реальностей верхней и глубинной, туристической и автохтонной, вида и сути вещей. Роман о том, есть ли правда, благодаря цепкому воображению автора превращается в роман о том, есть ли кошка, для которой, как думает герой, оставлено блюдечко с молоком.
Снег важнее сюжета, да. Сюжет даже мешает. Как в поэме: бывает черный человек, а тут – мерцающий город. Роман хочется вертеть в руках, и это верчение не имеет конца, оно выпадает из времени.
Еще не прочитав роман, а познакомившись только с первыми анонсами и отзывами, я ожидала, что в этом мерцающем безвременье проявится все же чувство момента, что в снежном шаре Галиной пойман и запечатан сегодняшний свет.
Оказалось, однако, что безвременье – единственная метафора романа, которая не работает. Не считывается сейчас, не протягивает ко мне нити смыслов. Я остаюсь по свою сторону стекла – и безвременье шара оборачивается безделицей: роман Галиной – сувенир, который может вечно простоять на полке и не устареть, потому что никак не связан с жизнью, текущей, шаркающей и торгующейся вокруг сувенирных полок.
Особенно этот эффект застеколья, непопадания в роман усиливается для меня оперетточной интригой, задействующей театрализованные образы двадцатого века. Следователь стреляет, прима жертвует собой – они там, по ту сторону занавеса и стекла, подобно суккубу, лезущему на героя при полной луне.
Мы заперты в романе, как в душном театрике, мы пойманы в стеклянный шар. И унылое чувство это не с кем разделить – потому что и главный герой, до поры кажущийся пришлецом из «нашего» мира в «застекольный», играет в те же старые оперные бирюльки, будто встряхивает подернутый пылью шар, чтобы не завалялся бумажный снег.
И все же на фоне других представленных работ роман Галиной – наиболее настоящее высказывание. Именно он напоминает о важнейшем значении фантастической литературы как дерзкого и головокружительного моделирования реальности, как области грез и снов, художественно осмысленного подсознания. Пожалуй, только эти полюса нам сейчас и нужны: предельная дневная трезвость документа – и глубокий нырок разума, свидетельство – и проекция на стене пещеры.
Галина Юзефович:
Проза Галиной – известный механизм системы «коготок увяз – всей птичке пропасть». Чудесный, плотный, волшебный в самом простом и чистом смысле этого слова мир ее романов – это такая западня, выбраться из которой читателю решительно невозможно, при этом о чем конкретно идет речь – не так уж важно. И хотя в конце некоторое разочарование неизбежно (неоднозначность развязки – такая же фирменная черта галинских текстов, как и их затягивающая магия), его охотно прощаешь — тем более, что возникает повод немедленно перечитать. На мой вкус, «Автохтоны» — один из лучших романов прошлого года и вообще редкий случай совершеннейшего must read, столь редкого в современной отечественной фантастике.
облако тэгов
