Как издавали фантастику

16, 17, 18, 19. Неуловимый прайд; Благополучная планета; Тем временем где-то

Итак, мы решили отказаться от большеформатных «блинов» при формировании авторских сборников-тройников. Перешли на обычный книжный формат. И «первенцем» из таких книг стал сборник Павлова — Дымова — Силецкого. Сергей Иванович был в ту пору председателем совета ВТО МПФ, популярность его была более чем высока (особенно после выхода в свет «Лунной радуги»), но целый ряд написанного им так и оставался опубликованным только в периферийных издательствах и журналах. Ну а Феликс с Александром работали в фантастике давным-давно (первый рассказ Фила вышел в 1968 году, у Саши — и вовсе в 1963-м), вот только ни авторских книг ни больших подборок у них так и не было. При этом — интересный факт — все эти писатели были лауреатами Международного конкурса фантастики, организованного в 1962 году журналом «Техника — молодёжи»...

Естественно, произведения для сборника отбирали, прежде всего, сами авторы. Хотя и дружеские пожелания они старались учесть. Рассказ Силецкого «Обыкновенный уникум», к примеру, предложил включить в книгу я — запомнился он мне ещё по журналу «Юность» двадцатилетней (на тот момент) давности. А за повесть Павлова «Неуловимый прайд», выходившую до этого в красноярском альманахе «Енисей» и в авторском сборнике, изданном в том же Красноярске, активно ратовал (насколько мне запомнилось) Дымов. Собственно и вёл этот сборник Феликс — это был наш первый опыт сотрудничества с ленинградскими типографиями (кстати, на странице «Фантлаба», посвящённой этой антологии, почему-то в качестве составителя подборок Павлова и Силецкого значится некто Юрий Бондарев. Явная ошибка — кто это такой, мне не ведомо).

Решение о выпуске книги мы приняли в Ташкенте, на семинаре в Днепропетровске окончательно всё утрясли, в декабре 1988 года сборник ушёл в типографию, а 10 марта 1989 года появился сигнальный экземпляр. Но на этом история книги не завершилась. Феликсу и Саше очень хотелось заполучить персональные книги (да и не только им). Ну и мы с Ярушкиным этот вопрос настойчиво будировали при каждом удобном случае. В том же Днепропетровске, к примеру. Воспользовались тем, что на обсуждение было выдвинуто несколько вещей весьма приличного объёма, и... Поскольку ни один из упомянутых нами текстов одобрен не был, услышали резонное: «Появится что-нибудь достойное, тогда и поговорим». И всё же, по сравнению с «запрещено», это уже был шаг вперёд... Ну а Филу пришла идея: доиздать их «тройник» в виде книжки-кассеты. Тексты одобрены, набор сделан, так что... Согласие было получено, и в апреле 1989-го сборник, «распавшийся» на три части, вновь отбыл в типографию. Вот только появились авторские книги не одновременно: «Тем временем где-то» — 31 июля, а «Неуловимый прайд» и «Благополучная планета» — только 6 сентября. И тиражи типография выдала несколько неожиданные. «Тройник» был отпечатан в количестве 57 300 экземпляров (при заказе 60 тысяч), книги Дымова и Силецкого — по 15 000 (как и договаривались), зато тираж книги Павлова составил аж 22 682 экземпляра. Собственно, для нас это было непринципиально — оприходовали количество, указанное в типографских накладных, и дело с концом, но... Не совсем понятно. И непривычно.

В «тройнике» художником указан С. Мосиенко, а оформителем — Е. Оминина. В персональных книгах Оминина значится уже художником, и это верно. Правильнее (для тех, кому это интересно) будет так: Сергей Сергеевич Мосиенко — разработка эмблемы и фирменного шрифта ВТО МПФ; Екатерина Игоревна Оминина — художник (обложка, титул, форзацы).

Стоит упомянуть и ещё один момент: авторские книжки продавались гораздо хуже, чем сборник-«тройник». Это нас изрядно насторожило — было ясно, что реализация персональных книг требует особого подхода и поиска новых рыночных зон...

Ну и последнее: книги Силецкого и Дымова по содержанию полностью соответствуют напечатанному в «тройнике», в книгу Павлова включены ещё два текста: небольшая, но достаточно содержательная статья Александра Осипова «В русле нового мировидения» (вместо послесловия) и «Библиография произведения С. Павлова», подготовленная ленинградцами Борисом Миловидовым и Юрием Флейшманом.

Собственное же творчество Сергея Ивановича представлено повестью «Неуловимый прайд» и рассказом «Амазония, ярданг восточный». Типичная научная фантастика, расширяющая и дополняющая мир, созданный Павловым. Автор (как отмечает Осипов) пишет о «романтике поиска, столкновении с Неизвестным, стремится увидеть в сутолоке будней приметы принципиально новых проблем надвигающегося на нас грядущего», причём, делает это и профессионально, и интересно.

Близка к этим произведениям С. Павлова и повесть «Прогулка» Феликса Дымова. Вообще-то в этой подборке Феликс Яковлевич решил представить произведения очень разные: помимо научной фантастики читатель найдёт на страницах книги и прозу антивоенную («Букля»), и размышления о важности единения человека и всё помнящей природы («Стриж»), и рассказ-предупреждение («Проводы белых ночей»). Наверное, не со всем можно согласиться: на мой взгляд, проблемы гонки вооружений не удастся решить так легко, как это получилось у героев Дымова, рассказ «Колобок» кажется мне достаточно искусственным, но... В конце концов, у каждого профессионального писателя есть свой читатель.

Александр Силецкий представил в своей первой книге восемнадцать рассказов. Очень разных. Фантастика для этого автора чаще всего приём, позволяющий показать различные стороны человеческой натуры. Естественно, что при этом очень важны точность, чувство меры, профессионализм писателя — ведь малейшая фальшь сразу проявится, сделает текст ненатуральным. Но недаром Силецкий считается одним из лучших мастеров рассказа в нашей фантастике. Со времени семинара в Ташкенте запомнились мне его маленькие шедевры: «Виртуоз танцверанды», «Тропинка», «Бес Луны», «Ослиный бальзам», «Скворечник», пронизанный грустью рассказ «Снег»... А посмотрел сейчас на отзывы и оценки читателей и убедился, что другим людям нравятся совсем другие рассказы Саши. В общем — отличная подборка! И очень жаль, что следующая книга Силецкого увидела свет только в 2002 году... Правда, в последние годы в Минске изданы ещё два его сборника, и есть надежда, что этот самобытный и очень талантливый автор в будущем не раз порадует поклонников хорошей фантастической литературы.

Как мне кажется, этот сборник у нас получился. Главное — читатель получил возможность познакомиться и с малоизвестными произведениями Сергея Павлова, и с творчеством Феликса Дымова и Александра Силецкого, о которых в конце 80-х многие слышали, но прочесть написанное ими (даже уже опубликованное) было очень даже непросто...

Перечитал, как характеризую то или иное произведение, изданное в сборниках ВТО МПФ, и призадумался. Понятно, что развёрнутым рецензиям здесь не место, но, наверное, всё же стоит объяснить, какими критериями я руководствуюсь, оценивая прочитанное. Вот это, пожалуй, и постараюсь сформулировать в следующей заметке. Может быть, и какие-никакие основания для спора-обсуждения появятся.

14, 15. Планета для контакта

Каких-то особых проблем, связанных с выпуском этого сборника, не было. Разве что корректор отработала не лучшим образом: пропустила опечатки. Пришлось провести с ней воспитательную работу. Стоит упомянуть и о том, что это был второй и последний авторский большеформатный «блин». И то сказать: писателю всегда приятнее держать в руках свои произведения, изданные в нормальном книжном формате...

Работу над рукописью мы завершили в октябре 1988 года, в январе 89-го рукопись была отправлена в типографию, сигнальные экземпляры были изготовлены 7 марта. Тираж сборника 75 000 экземпляров. Ну а покет-бук увидел свет 26 июня того же 1989 года, его тираж — 1000 (одна тысяча) экземпляров.

В аннотации составитель Олег Чарушников отмечает: «Тема сборника — готовность человека к встрече с непостижимым, к контакту с иными мирами». Всё так — оба произведения, включённые в книгу, относятся к научной фантастике.

«Планета для контакта» — одно из первых произведений, написанных Евгением Гуляковским (впервые повесть была опубликована в 1976 году). Конечно, это ещё не блестящий «Сезон туманов», но читается «Планета...» с интересом: сюжет хорошо выстроен, а проблема, вставшая перед героями, остаётся достаточно оригинальной и в наши дни (не говорю уж о конце 1980-х).

Повесть «НЛО из Грачёвки», написанная вместе с Михаилом Шабалиным, стала первым для меня опытом литературного соавторства. Потом приходилось писать совместные вещи ещё, да и с другими литературными тандемами встречаться довелось, так что — опыт есть. Вот и хочу им поделиться — вдруг кому-нибудь поможет...

Наиболее продуктивным (в смысле экономии времени и нервов) является писательское содружество, когда один из пишущих сознательно уходит на второй план, отдавая роль «первой скрипки» соавтору. Написал оговорённые фрагменты текста, а дальше пусть соратник голову ломает — вместе просматривается уже окончательный вариант текста. На предмет мелкой редакторской правки.

Мы с Михаилом при работе над «НЛО из Грачёвки» выбрали совсем другой путь — интересный, но о-очень трудоёмкий. Вообще-то первоначально задумка этой повести принадлежала Шабалину. Работал он над ней несколько лет, но опубликовать так и не смог. Поэтому, начиная совместный вариант, мы, прежде всего, оговорили основное и принципиальное изменение — повесть адресуется читателю юному. Нет, подростки были героями и Мишиного варианта, но вели они себя значительно «взрослее», если можно так сказать. В конце повести, помнится, на полном серьёзе вступали в схватку с американским, кажется, спецназом. Мы — соавторы от такого отошли.

Работа над текстом шла «многоступенчато». Сначала обсуждали содержание каждой главки. Достаточно жёстко, ибо Михаил, по его признанию, садясь за машинку, попросту не знал, чем завершит кусок, к которому приступает. «Герои сами выведут», — есть и такой способ работы над произведением, но для совместной работы он не очень подходит. После того, как всё было оговорено, за машинку садился я, выписывая сюжет (естественно, всё, что было ранее наработано Шабалиным, использовалось по максимуму). Потом за мою заготовку брался Михаил — расписывал текст в обсужденных совместно рамках. После этого опять наступала моя очередь — я проводил жёсткую редактуру написанного, убирая все «заходы в сторону», без коих соавтор обойтись никак не мог. Эти его «экспромты» аккуратно откладывались — практически все они потом нашли своё место в повести, зачастую, совсем не в тех местах и эпизодах, для которых первоначально предназначались... И уже после этого мы брались за текст вместе: придирчиво вчитывались в каждую фразу, в каждое предложение...

Споров было более чем — порой на обсуждение какого-нибудь слова уходил добрый час. Но споры эти (повторюсь) были по-настоящему интересными. Хотя и усталость накапливалась. В том числе и друг от друга — уступать (особенно в принципиальных моментах) ни Миша, ни я не любим. Помню, что в одном месте мы никак не могли «придти к консенсусу». Уже и повесть была дописана, и сдали мы её для обсуждения на Новосибирском семинаре 87-го года, а всё продолжали спорить относительно фрагмента, в котором «тарелка» исчезает, а мальчишки оказываются в глухой тайге. Каждый из нас отстаивал свой вариант долго и настойчиво, но в итоге договорились пригласить на роль третейского судьи Евгения Яковлевича Гуляковского. Тот прочёл оба куска и пожал плечами: «Хоть тот ставьте, хоть этот. Абсолютно не принципиально — фрагмент нужен для сохранения целостности сюжета и не более...»

Пару лет назад я был в Новосибирске, и, естественно, мы с Михаилом встретились. Повспоминали былое, а потом Миша полушутя предложил: «А давай, Иванович, ещё что-нибудь сотворим на пару...» Я отговорился, но... Порой и сам подумываю: а почему — нет? Месяцы совместной работы над «НЛО...» до сих пор вспоминаются с удовольствием...

О том, что «НЛО из Грачёвки» целые сутки была запрещена, я уже рассказывал в материале «Главлит, Госкомиздат и другие», повторяться не вижу смысла. Ну а на сегодняшний день повесть выдержала семь изданий, в том числе в «Роман-газете для юношества», общий её тираж превышает 350 000 экземпляров...

И — об авторе обложек для сборника и покет-бука. По архиву ВТО МПФ: «Изготовление развёрнутой сюжетно-графической обложки — Никулин Евгений Геннадьевич».

В заключение должен сделать несколько уточнений (по сохранившимся бухгалтерским документам). Обложки сборников «Санаторий» и «Миров двух между» действительно курировал Н.Г. Полунин, работавший ответственным секретарём ВТО МПФ. Но в бухгалтерии имеется подписанный Полуниным документ, по которому Соболев Юлий Павлович выполнил для этих книг следующее: шрифтовой оригинал обложек и общую композицию (с корешком и 4-й страницей), а также фотографические работы... И ещё одно: художника Шурица, оформившего несколько книг ВТО МПФ, зовут Александр (Исаак) Давидович.

12, 13. Миров двух между

Сборник «Миров двух между» формировался из «Румбов-3» (то, что не вошло в сборник «Санаторий») плюс произведения, отобранные нами на семинарах в Риге и Ташкенте и приглянувшиеся составителю — Евгению Носову. Печаталась книга во Владимире: в сентябре мы отправили в типографию рукопись, а уже 25-го ноября получили сигнальные экземпляры. Ну а ещё примерно через неделю типография предложила выпуск сборника повторить, причём, рассчитывались за работу мы продукцией — отдали часть второго тиража (сигнал второго издания вышел 3 января 1989 года). Отличить выпуски можно по выходным данным: в первом случае указан тираж 55 000 экземпляров, а во втором — 20 000. Отличается и цвет рисунка обложки: у первого выпуска он серо-голубой, у второго — сине-фиолетовый (для наглядности обложки я здесь привожу).

Оценивать свою — заглавную для сборника — повесть, естественно, не берусь, хотя на двух моментах истории её написания остановлюсь. Обычно проблем с тем, как назвать текст, у меня не бывает — в крайнем случае, достаточно внимательно перечитать написанное, и что-нибудь в голову обязательно придёт. Но в тот раз — как заклинило. Я перебрал, наверное, с сотню вариантов — ничего не нравилось...

Хорошо, что в книжной лавке Новосибирской писательской организации раздавали очередной заказ и на мою долю достался том Велимира Хлебникова. Надо сказать, что в те годы всё, связанное с Серебряным веком, собирал я истово и читал более чем внимательно. Ну а поэму «Гибель Атлантиды» проштудировал особо тщательно, хотя сразу же обратил внимание на чеканные строки «И мы стоим миров двух между / Несём туда огнём надежду...»

Прикинул — подходит. Необычно правда звучит, ну да выход есть: и я включил в повесть отрывок из этой поэмы. Как оказалось в итоге, — не прогадал. Во всяком случае, если встречал (и встречаю) такого типа отзывы: «Что за название? По-русски так не говорят!» — сразу становится ясно: сей «критик» повесть не читал...

Ну а вторая история связана с уникальным проколом. Моим, естественно. Как назвать отдел, в котором работал один из героев повести — опер, я спросил у Саши Ярушкина и Лёни Шувалова — профессиональных юристов. Они предложили два варианта («Отдел по борьбе с преступностью» и «Отдел по искоренению преступности»), резюмировав: «Выбирай сам». Оба названия я старательно внёс в текст, но выбрать необходимое забыл... Ну а машинистка, печатавшая рукопись для «Молодой гвардии», голову себе забивать, естественно, не стала, зато создала нечто совсем уж неудобоваримое: «Отдел по борьбе с искоренением преступности». И вот что удивительно: этого ляпа не заметили ни я, ни редактор сборника «Миров двух между» Никита Норбеков, ни редактор моей БСФ-шной книги Валерий Родиков, ни Феликс Дымов, готовивший сборник «Капитан звёздного океана»... Только в начале 2000-х один из читателей ткнул меня носом в сие «изобретение»...

Помимо моей повести в раздел «Семинар» сборника входят произведения ещё четырёх авторов. Перечитывая в общем-то незамысловатый рассказ Сахибы Абдуллаевой «Господство женщин» (в переводе Елены Гельман), я вдруг обратил внимание на то, что фантастов Узбекистана в то время волновали свои проблемы, достаточно далёкие от того, чем интересовались мы, но ставшие сегодня весьма актуальными...

Рассказ Евгения Сыча «Не имущий вида» — сатира, жёсткая и точная — так же не потерял своей злободневности. Ну а то, что написан он хорошо, и говорить не стоит — других произведений у Жени, по-моему, нет.

И рассказ «Дверь» Дмитрия Федотова хорош, да и задуматься заставляет: а так ли правы люди, бесповоротно расстающиеся с детством?

Маленькая повесть Александра Копти «Полёт» оставила двойственное ощущение: написана она, конечно же, лучше, чем его же рассказы, представленные в сборнике «Дополнительное расследование», но... Центральную часть, на мой взгляд, автору следовало расписать подробнее (основа-то для этого есть), роли «Интродукции» я, честно говоря, так и не понял, а научно-фантастический «Эпилог» кажется мне совершенно искусственным...

В разделе «Гости семинара» представлены три автора. «Мышеловка» Юрия Глазкова — рассказ-предупреждение для тех, кто слепо уверен, что стремительно совершенствующаяся техника всегда будет покорна человеку; для забывающих, что путь в ад чаще всего бывает выстлан благими намерениями...

Рассказ Михаила Пухова «Операция “Прогрессор”» — интересный образец фантастики юмористической. Кстати, и его публикация в этом сборнике без забавных моментов не обошлась...

Во время очередного моего вояжа в Москву Николай Полунин «обрадовал»: в «Миров двух между» не хватает шести полос, причём, отправить корректуру в типографию необходимо завтра с утра. С собой у меня был журнал «Техника — молодёжи», который я листал в самолёте. А там — опубликован этот самый рассказ Пухова. Подсчитали объём — вроде бы, то что надо. Звоню Михаилу: «Не возражаешь против публикации?» — «Конечно, нет». Коля устроился за пишущей машинкой и принялся «Операцию» перепечатывать (в одном экземпляре, ибо копирки под рукой не оказалось). Наконец набил, но... Рассказ великоват. Время к полуночи, но делать нечего, опять звоню Мише, объясняю ситуацию, предлагаю сократить текст вместе — по телефону. В ответ слышу: «Э, нет! Если деваться некуда, уродуйте его сами...». Аккуратно вычёркиваем где строчку, а где и слово. Вроде, получилось... Вырезаем ножницами лишнее, Полунин занимается расклейкой, а мы (с Кашириным, кажется) устремляемся на кухню — от голода уже головы кружатся. Быстренько накрываем на стол, и тут появляется Николай. «Стой! Где обрезки?» — «В мусорном ведре, естественно...» Коля вываливает содержимое ведра прямо на пол и принимается выбирать вырезанные нами слова и строки, ворча: «Перестарались... Не хватает текста...»

Подозреваю, что столь экзотической расклейки — перепачканной землёй с картофельной кожуры, соусом от консервированной кильки и прочим содержимым нашего стола — в типографию ни до, ни после не привозили...

Небольшой рассказ Неархоса Георгиадиса «Жертвы невмешательства» нам предложила переводчица Людмила Чуткова (именно так, в книге ошибочно указано «Чудкова»). Не бог весть что, но и провалом не назовёшь. Ну и экзотика — известный на Кипре фантаст, интересно ведь, как там обстоит дело с нашим любимым направлением литературы...

Поскольку раздел «Прелесть необычайного» ушёл в сборник «Санаторий», мы решили выделить больше места критике и рецензиям. Открывает «Перекрёсток мнений» статья Сергея Павлова «Пора договориться о терминах». Причину её появления объясняет сам автор: «В последнее время буквально на каждом шагу приходится быть свидетелем любопытного явления, которое без особой натяжки можно назвать осмысленной кампанией по искоренению прилагательного в термине “научная фантастика”». В статье Сергей Иванович поясняет, что он подразумевает под НФ, какие задачи стоят перед любимым им жанром. Делает это Павлов, на мой взгляд, весьма убедительно.

В рецензии Юрия Макарова «Попытка контакта» речь идёт о книге Александра Бушкова «Стоять в огне», вышедшей в Красноярском книжном издательстве (это была первая книга Саши). Вполне профессиональная рецензия, содержащая весьма нетривиальные выводы. Стоит, наверное, сказать, что «Ю. Макаров» — это псевдоним Светланы Сыч, уехавшей вместе с мужем за рубеж.

Ираклий Вахтангишвили и Анатолий Балабуев свой материал представили как мнение членов тбилисского КЛФ «Гелиос», а объектом их внимания стала дебютная повесть «Шагни навстречу» известного ныне писателя Сергея Синякина из Волгограда. Стоит, наверное, обратить внимание на один забавный момент: рецензия эта увидела свет, как уже говорилось, в ноябре 1988-го, а сама повесть вышла к читателю только через год, в сборнике ВТО МПФ «Имя для Рыцаря».

Небольшая рецензия Андрея Дмитрука «Вечно новая фантастика» посвящена «фантастическому» выпуску, предпринятому «Роман-газетой» — такой факт грешно было бы отставить без внимания.

Ну а завершается сборник «Миров двух между» традиционно — библиографией Александра Каширина «Сегодня и ежегодно». Это материал о молодогвардейском ежегоднике «Фантастика».

Впрочем, есть смысл остановиться и на послесловии к сборнику. Перечитывая его, вспомнил, что обсуждалось оно специально — в нём предпринята попытка не только рассказать о целях создания ВТО МПФ, но и содержатся ответы на вопросы, которые нам наиболее часто задавали в первые месяцы существования Объединения.

Осталось сказать, что дизайн обложки сборника «Миров двух между» разработал опять-таки писатель Николай Полунин. Суперобложку для этого сборника мы изготовили в 1989 году, причём, официально (тираж 200 экземпляров, художник Вячеслав Давыдов), её я тоже здесь размещаю.

11. Санаторий

Сборники «Санаторий» и «Миров двух между» — это, фактически, наши «Румбы фантастики-3» (составлял книгу Женя Носов). Сформирована она была ещё в первой половине 1988-го, а в конце лета Николай Полунин неожиданно договорился с Владимирской типографией на изготовление там двух сборников. Условия при этом были отличными: типография печатает книги на своей бумаге и обложечных материалах и с расчётом за работу не торопит — для нас в ту пору это было очень важно. Естественно, я сразу же помчался во Владимир. Точнее — попытался... Приезжаем мы с Полуниным на Курский вокзал и видим огромную, недовольную жизнью и властями толпу. Оказывается, электричка умудрилась сойти с рельсов, едва выкатившись к перрону. Сколько времени потребуется, чтобы ликвидировать аварию, никто не знает, в автобус не втиснуться, опоздать нельзя, остаётся одно средство передвижения — такси. Съездили успешно, с типографией вопросы решили, но...

Зарплаты у нас с Колей были немалые, однако отданного таксисту — жалко, тем более что и ездили мы в один из древнейших городов России не для собственного развлечения... Пришлось поручить Ярушкину (как-никак, юрист по образованию!) и Люде Бурковской (а она уже работала в ВТО МПФ начальником юридического отдела) найти выход из таких ситуаций (благо в дальнейшем подобное случалось нередко и не только со мной). В итоге была создана специальная комиссия, которая рассматривала случаи не подтверждённого документами расходования средств. Комиссия выносила вердикт, он согласовывался с Советом ВТО МПФ, а уже потом директор накладывал резолюцию, разрешающую провести возмещение затраченного. Столь подробно останавливаюсь на этом, в общем-то, незначительном случае только для того, чтобы показать, на какие мелочи приходилось обращать внимание, чтобы не перейти грань, установленную законом.

Но вернёмся к «Санаторию». В сборнике три раздела: Школа Ефремова, Семинар и Прелесть необычайного, остальные «переехали» в сборник «Миров двух между».

При работе с вёрсткой мы умудрились допустить явный ляп — не заметили, что типография не поставила рисованные титулы на страницы, с которых начинаются разделы. Всё-таки должного опыта у нас ещё не было... Спохватились, когда были отпечатаны и переплетены все 50 000 тиража. Типографии тоже чувствовала себя не совсем удобно, поэтому предложила допечатать ещё 5 000 сборника, уже исправленные. Естественно, такой вариант нас устроил. Основной тираж (без рисунков) вышел 5-го ноября 1988 года, дополнительный — чуть больше чем через две недели — 21-го. Таким образом, «Санаторий» был в производстве всего 65 дней — сроки для книгоиздания СССР небывало малые. Рекорд, которым мы долго гордились.

В книге отмечено: «Оформление обложки С. Мосиенко». Это не совсем правильно — Мосиенко действительно разработал стандартную эмблему ВТО МПФ и шрифты. Всё остальное сделано Полуниным, так что правильнее бы было: «Дизайн обложки Н. Полунина».

Продали мы этот сборник достаточно быстро, но потом призадумались. Дело в том, что в сентябре 1989-го ВТО МПФ участвовало в Московской Международной Книжной выставке-ярмарке. А там, среди продукции других издательств, уделяющих обложкам серьёзное внимание, «Санаторий» выглядел бы слишком уж по-любительски... Поэтому была изготовлена суперобложка (тираж 200 экземпляров), которая использовалась только в торжественных случаях (я её изображение здесь привожу). Автор супера — Вячеслав Давыдов.

Ну и, конечно, несколько слов о текстах, включённых в сборник.

Статья Феликса Дымова «В простом полёте воображения...» очень интересна. Не утратили актуальности размышления самого ленинградского писателя, но особую ценность ей придают впервые опубликованные цитаты из писем И.А. Ефремова, адресованных Е.П. Брандису и В.И. Дмитревскому. Эти строки помогают заглянуть на «писательскую кухню» великого Мастера, понять его замыслы, увидеть огромный труд, стоявший за написанием широко известных ныне вещей. Думаю, что и сегодня следовало бы прочесть этот материал любому автору, приступающему к написанию фантастического произведения. Полезен он, безусловно, и для читателей. Вот только боюсь, что не всем придётся по вкусу такое, например, заключение И.А. Ефремова: «И нет оправдания тем ленивым умам, для которых необходимость думать серьёзно над книгой уже является отвращающим препятствием»...

Заглавная для сборника повесть Владимира Хлумова была хорошо известна любителям фантастики ещё до опубликования — расходилась в распечатках. Перечитывая её сейчас, поймал себя на том, что звучит ныне «Санаторий» не так, как тогда — в конце восьмидесятых. И «нетривиальный прогресс» ассоциируется совсем с другими, актуальными сегодня вещами. Живо произведение, и не только благодаря хорошему авторскому стилю…

В связи с этой повестью хочется рассказать о разговоре, характеризующем разницу в системе оплаты писательского труда «тогда и теперь». В 2001м году я переехал в Москву и организовал выпуск нескольких серий фантастики в издательстве «Вече». Был среди этих книг томик Хлумова, в который вошёл и «Санаторий». Приехав в издательство за гонораром и авторскими экземплярами, Володя как-то грустно улыбнулся, а когда я спросил, в чём дело, пояснил: «На гонорар, который ты выплатил за втошный сборник, я купил машину. А тут на днях попал в аварию и прикидываю, хватит ли денег, полученных за книгу, на то, чтобы оплатить оценку ущерба…»

Небольшой рассказ Елены Грушко «Чужой» смущал меня тогда, смущает и теперь. Ну не уверен я, что он имеет отношение к фантастике! Животные (волки) говорят между собой — и что? Но написано неплохо — что-то от Сетон-Топмсона, что-то от Джека Лондона. У мастеров, правда, получалось лучше.

И дебютный рассказ Ирины Левит «Цвет власти» озадачивал меня по той же причине. Хотя, должен признать, — запоминается он хорошо.

Рассказ Ольги Новикевич «Гостиница на перекрёстке» тоже дебют. Для меня — слишком женская проза. При этом нужно отметить, что поклонников этого произведения в ВТО МПФ было немало.

Зато рассказы «Орудие» и «Кофе в Час Волка» написаны Андреем Дмитруком мастерски. Отличное владение языком, точно переданные ощущения и переживания героев… Вообще-то, по непонятной для меня причине, этот автор явно недооценён критикой. Может быть, дело в характере Андрея Всеволодовича — резком, порой откровенно колючем? Но то, что Дмитрук — один из наиболее ярких представителей поколения, входившего в нашу фантастику в 1980-х, для меня бесспорно.

И повесть Аркадия Пасмана «Чёрный дождь» хороша. Надолго после её прочтения застревает в памяти финальная фраза: «Как сейчас есть, так и всегда было!»... Стоит, наверное, отметить, что это тоже дебютная публикация. Позднее автор опубликовал ещё несколько произведений, а потом куда-то исчез с литературного горизонта…

Александр Шведов — из «Амальтеи», КЛФ, с которого для меня (да и не только для меня) всё начиналось. Рассказы «Тень» и «Здравствуй, отец!» я и сейчас прочёл с удовольствием. Остается сожалеть, что потом Саша и сам надолго ушёл в «тень» — его первая книга вышла только в 2011 году. Тиражом аж 70 (семьдесят) экземпляров…

В разделе «Прелесть необычайного» представлены произведения Виктора Журавлёва и Феликса Зигеля, а также Игоря Кольченко — эти имена и сегодня немало говорят любителям научно-популярной литературы. Статья Журавлёва и Зигеля «История продолжается» рассказывает об истории изучения Тунгусского метеорита, о проблемах, которые пытались разрешить исследователи этой загадки в 80-х годах ХХ столетия. По-своему интересен и материал Кольченко — автор размышляет о «“социальном заказе” научной фантастике, о её уникальных задачах, возможностях и… потерях».

Ну а завершает книгу подготовленная Александром Кашириным библиография «Путешествие за фантастикой» (фантастические произведения, опубликованные в сборнике «На суше и не море» в 1960-87 гг.). О полезности в те годы работ Каширина я уже говорил.

Итог: вновь перечитал я сборник «Санаторий», не скажу, чтобы с большим восторгом (увы, со мной это случается всё реже), но и не без удовольствия.

http://fotki.yandex.ru/users/vitvto/view/...

Когда-то, в прошлой жизни Люда Козинец взяла у меня только что написанную повесть «Бабочка и Василиск» для публикации в сборнике ВТО. Через какое-то время Люда позвонила мне и сказала, что повесть не пойдет, пока я не уберу из неё главу, в которой есть эпизод, как гномик Гомик и карлик Марксик «низводят» секретаря обкома КПСС. Я наотрез отказался, и дело было не в том, что мне так уж дорога была эта сцена, а в том, что требовали убрать ВСЮ ГЛАВУ, без которой сюжет повести просто рассыпался. Люда сказала: «Жаль, Юлий, очень хотелось напечатать эту вещь, но без этой правки – никак». В результате «Б и В» пролежала у меня в столе несколько лет, пока не вышла в одноименном авторском сборнике в другом месте...

А теперь – внимание! Я встретил Пищенко года четыре назад на одном конвенте. Увидев меня, он неожиданно обрадовался и воскликнул: «Юлик! Рад тебя видеть! Я давно хотел сказать тебе, что ты молодец, что убрал ту плохую главу из «Бабочки и Василиска», которую мы просили. Почему-то для ВТО этого не сделал, а потом все-таки убрал. Я читал повесть в сборнике ЭКСМО и очень обрадовался, что ты все-таки сделал это, понял, что мы были правы!»

Я просто охренел. Ничего я не убирал! Все там до буквы осталось таким, как было в рукописи. Главное, непонятно, зачем нести этот бред МНЕ, автору... Я всё это высказал Виталию Ивановичу, на что он ответил: «Да ладно, ладно, Юлий, чего теперь-то кулаками махать. Ну, не разобрался сначала, потом исправил. Я же говорю, что ты – молодец, а ты споришь...»

Стало ясно, что человек живет в некоей альтернативной реальности, я не нашел смысла дискутировать и самоустронился. Пусть себе радуется своей мудрости дальше.