Хоррор, мистика и саспенс

Стивен Кинг когда-то назвал Майкла Макдауэлла лучшим американским автором книг в мягкой обложке. Да и сам Макдауэлл признавался, что ему нравится публиковаться в бумажной обложке. Вроде бы это должно указывать на бульварность или легкомысленность его книг, но на деле это совсем не так. Даже в 90-е годы, когда на русский переводились вообще все — от Сидни Шелдона до Харлана Эллисона, Майкл Макдауэлл почему-то остался в стороне, в отличие от Кинга, Страуба и многих других авторов ужасов. Что само по себе довольно странно для автора «в бумажной обложке», предполагающей успех у массового читателя. Первый русский перевод Макдауэлла — роман «Элементали» увидел свет только в нынешнем году. И от бульварности он довольно далек.

Cвязанные тесным родством богатых семейства, Сэвиджи и МакКреи, после смерти матери Сэвиджей Мэриэн по давней традиции отправляются на отдых в прибрежное местечко Бельдам. Место это отдаленное и укромное. Здесь, посреди пляжа, стоят три старинных особняка, в которых семьи всегда проводили лето. Два из них жилые, а третий заброшен и наполовину погребен под слоем песка. О доме предпочитают лишний раз не вспоминать. Да и вообще мало что помнят. Известно лишь, что он заброшен очень давно, а возможно был пустым всегда.

Третий дом служит прибежищем странным сверхъестественным существам, которых служанка Сэвиджей называет элементалями. Каждый раз, когда семьи приезжают в Бельдам, случается что-то ужасное. Взрослые и дети предпочитают делать вид, что ничего не было, но, тем не менее, постоянно замечают в третьем доме что-то жуткое и странное. А некоторые дети так и вовсе пропадают без следа. Чему остальные члены семейств совсем не удивляются, предпочитая объяснять все несчастными случаями. Однако, на сей раз духи третьего дома особенно голодны. Семействам грозит опасность, которую они еще не осознают.

В «Элементалях» Макдауэлл переносит классический готический роман на почву американского юга. А точнее на песок загадочного южного пляжа. Песок субстанция почти такая же зыбкая, как и вода. Но в отличие от воды, движущаяся очень неторопливо. Его предназначение, как мы помним, отмерять ход времени. Отсюда и берутся описательность и летаргическая неторопливость, пронизывающие книгу. Она будто движение дюн. Персонажи «Элементалей» медлительны и скупы на эмоции, и часто напоминают ожившие манекены, побуждаемые к действию лишь сверхъестественными обстоятельствами непреодолимой силы. В остальное время они пребывают в тоскливой праздности, вырвать из которой их способен только вторгающийся в неспешную обыденность богатых южан ужас.

Что до сверхъестественной составляющей, то она тоже подчиняется законам неторопливой и патриархальной, изнывающей от жары Алабамы. Духам спешить некуда, они дремлют долгими десятилетиями, лишь изредка просыпаясь и давая о себе знать страшными мистическими происшествиями. А потом, явившись в любой, самой причудливой форме, до смерти напугать случайных свидетелей, а заодно утащить в потусторонний мир приглянувшегося человека. Мотивы их непредсказуемого поведения непонятны, что, в общем, объяснимо. У духов своя логика.

Мотивы людей у Макдаэулла немногим яснее. Существование двух богатых южных семей, несмотря на многочисленные скелеты в семейных шкафах, представляется чуть ли не идиллическим. В противовес этому необходимость проводить время в странном и опасном Бельдаме, вызывает большие сомнения. Стоит ли рисковать жизнью и рассудком, снова и снова возвращаясь в жуткое место, разрушившее жизнь нескольких поколений аристократической семьи?

Единственная причина, побуждающая к нелогичному, на первый взгляд, вечному возвращению в место духов в том, что так было всегда. Пресловутые южные традиции, не отжившие свое даже к последней четверти двадцатого века, по-прежнему сильны. А духам нужна дань. Им нужно чем-то (точнее, кем-то) питаться. Верность своим семейным призракам тоже часть традиции. Какая же аристократическая семья не любит собственных скелетов в шкафу? Без такой любви аристократии не бывает. В сцене прощания с Мэриэн Сэвидж это хорошо показано с помощью соответствующего ритуала. Жуткое прошлое никуда не делось, оно живет в настоящем и героям романа еще предстоит в этом убедиться.

Роман отдаленно напоминает «Участь Эшеров» Роберта МакКаммона. Хотя у того персонажи гораздо более деятельны и энергичны. Да и сюжет не топчется на месте так долго — МакКаммон сразу берет с места в карьер. И, тем не менее, общие мотивы старых семей, в которых не все просто, видны невооруженным глазом. И опять же, МакКаммон отдает должное традициям, берущим начало из ужасов прошлого.

В «Элементалях» тема привязанности к прошлому разрабатывается не так подробно, как в «Участи Эшеров». Скорее затрагивается вскользь, обнаруживая себя в виде частых многозначительных намеков. Будь развитие темы серьезнее, книга получились бы гораздо более убедительной для среднестатистического читателя. Появились бы глубина и накал, которых роману не хватает для стопроцентного попадания в сердце любителя хоррора. «Элементали» же бьют рядом, слегка не дотягивая до заветной цели.

Основательно смазывает общее читательское впечатление и неторопливость первой половины романа, где скудно отмеренными порциями дается предыстория Сэвиджей и МакКреев и подготавливается переход к более насыщенной действием второй. С другой стороны, не забывайте — духам спешить некуда. Так же как и читателю, любящему неспешное погружение в долгую историю старых семейств. Именно такой читатель и обратит внимание на последнюю фразу романа, по сути, оставляющую финал открытым. Юг силен своими традициями. И некоторые из них, похоже, неискоренимы.

Может ли хоррор быть коммерческим?

Убежден, что сильная история легко находит путь к читателю. Во многом потому, что затрагивает важные для него проблемы. Потому как в своих рассказах опытные мастера касаются тем, актуальных всегда. Менее серьезные — назовем их ремесленниками – не копают вглубь, а просто затрагивают востребованные в нужный момент вопросы, чтобы сделать историю злободневной. Но крайне опасно с расчетом на коммерческий успех делать злободневным то, что умерло. Даже если ты – крепкий мастер и можешь оригинально подать тему, опираясь на вечные ценности.

Речь о сериале «Пищеблок». Насколько грамотно А. Иванов, по чьему роману он был поставлен, раскрыл социалистический быт советских детей, говорить не будем. Признание Иванова в рецензентской среде как мастера очевидно. Имея за плечами опыт, в «Пищеблоке» он не мог ограничиться жанровой подачей изжившей себя проблематики. И, конечно, написал историю не только об упырях, но и о детстве ныне зрелых поколений.

Однако С. Подгаевский, экранизировавший историю о подростках, отказался от многомерности оригинала. И выделил лишь идеологический аспект. Безусловно, с претензией на злободневность. Нужно признать, что первое время просмотра она не бросается в глаза. Критика социалистического прошлого большую часть хронометража спрятана между строк. В виде скрытых колкостей, недосказанности и метафор. Изначально зрителю дают знать лишь, что в детском лагере «Буревестник» обитают вампиры («пиявцы»), подчиняющиеся укусившему их главарю по имени «стратилат» (в пер. с древ. гр. — «военачальник»). По фабуле, когорта из тринадцати укушенных ребят сосет кровь сверстников и, зомбируя жертв, подчиняет их волю Главному. Дабы после закрытия лагерной смены они разнесли его Идею по советским городам.

Негативная трактовка социалистического детства раскрывается в подтексте действия. Посредством небольших штрихов. Например, мы узнаем, что новый вид людей готовят лишь в подобных, специально созданных для этого лагерях. С ростом укусов видно, что инициированные дети надевают форму и становятся образцовыми служителями идеи. Особенно это заметно в финальных сериях, когда выделяется главная часть пионерской одежды – красный галстук. Так, адепт-вожатая при соблазнении жертвы-парня может раздеться догола, но не способна сорвать с шеи алую повязку. Другой, уже подчинившийся, сравнивает зависимость от девушки-вампира с любовью к Родине, которая обязывает беспрекословно выполнять приказ.

Здесь негативная трактовка заявляет о себе более открыто. На деструктивность царящей философии указывает атрибутика сериала. Так, одна из его визитных карточек– это разбитый памятник пионера-барабанщика, который служит метафорой разрушающейся идеологии. Здесь он кажется анахронизмом. Потому как сомнительно, что в злачные восьмидесятые годы на входе в пионерлагерь можно было увидеть разбитую статую, которая символизировала ценности общества. Такая деталь откровенно вводит неопытного зрителя (подростка) в заблуждение. Показывает реальность не такой, какой та была. Наоборот, правдоподобной деталью выглядит то, что социалистической идеологии как раз не противоречит. Можно заметить, что один из главных вампиров по-прежнему остается мальчиком, который мечтает выиграть олимпиаду и ищет друзей. Такие мотивы подчеркивают его привычку полагаться на коллектив. Конечно, с целью построить «светлое будущее» благодаря зависимости сверстников от кусающего их упыря.

Интересно, что связь личных качеств типичного советского подростка с «кровавой» трактовкой, через которую они поданы, проявлена тоже между строк и не режет глаз. Что делает героя живым, не позволяя ему скатиться до обличающей советский быт карикатуры. Также аккуратно и эффектно против коммунистической идеи говорит способ уберечься от нее. Главного героя Валерку Логунова от вампиров спасает не привычные чеснок и соль, а неодобряемые партией крест и святая вода.

К сожалению, попытки дружить и строить отношения среди героев не приводят к серьезным конфликтам. В лучшем случае борьба подростков работает на искусственно поднятую тему злободневности советского прошлого, которое якобы промыло мозги ныне зрелому поколению. Из-за чего большинство героев-пионеров сериала выглядят пустыми и походят на кукол. Ближе к финалу обличение «красной» идеи вовсе не прячется. И открыто называет ее носителей нечистью, используя фантастические элементы в трактовке исторических событий. Что допустимо в таком жанре, как хоррор. Но вызывает вопросы качество, с которым подана такая «антипропаганда».

Отсутствие реализма видно во многом. Например, зрителю показана легкость, с которой дети передвигаются по ночному лагерю, когда все спят. При тогдашнем-то контроле в детских заведениях. Не говоря о хождении вожатых голышом под окнами детских корпусов. Огрехи в поведении героев не соответствуют критикуемой эпохе, из-за чего сама критика кажется надуманной. И подчеркивает лживость, с которой были расставлены акценты в изображении советского прошлого.

Ближе к финалу убеждаемся, что обличение эпохи направлено не для того, чтобы сделать выводы о настоящем. Его цель — рассказать о реалиях пионерлагеря «по-другому». Например, с использованием зарубежной музыки за кадром, которая на фоне советских реалий не уместна. Можно подумать, что постановка истории в западно-молодежном формате оправдана маркетингом и позволяет расширить аудиторию фильма за счет молодых поколений, привыкших к «американскому» кино. Возможно, это так. Но в этом смысле ход Подгаевского вульгализировал роман Иванова во всех смыслах («vulgaris» в пер. с лат. – «народный», «обычный») и сделал достоянием массы всех возрастов. Чего по определению не должно быть, учитывая численность поколения, о котором повествует оригинал.

Попытка по западным лекалам снять фильм о советской эпохе, критикуя саму эпоху дерзка и безрезультатна. Не исключено, что такой ошибкой грешит и роман Иванова, обличающий советский строй более аккуратно. Но обличить — не переосмыслить. Нежелание признать грехи коллективного прошлого и попытка от них отказаться привела «Пищеблок» к граблям, на которые мы наступили в девяностые годы. Этот сериал – как, наверное, и книга – были бы уместны в ту мрачную эпоху ценностного кризиса. Но не сейчас. Теперь копирование зарубежных кино-штампов для того, чтобы изменить восприятие общего прошлого воспринимается как карикатура.

Первая публикация: Клуб Крик, 20 марта 2022 г.

Источник: статья в группе автора

Забрал сегодня с почты, после почти что полугодового ожидания. :) Сей роман вышел в микроскопическом издательстве Макабр Инк (импринт Кроссроад Пресс), в конце 20 года. Я терпеливо ждал, когда же на амазоне официально появится файл для киндла, но epub`а так нигде и не появилось. В итоге заказал на букдепозитори в конце октября прошлого года. Уже отчаялся дождаться, тем более в свете нынешних событий. Но — нет, вот она. :) Проскочила в последнем вагоне в самый последний момент, чу-чууууу! :D

Больших ожиданий от романа у меня нет (автор в последнее время пишет очень много, но все как-то без былого вдохновения), но аннотация в свое время мне очень понравилась.

цитата

В гостиничном номере на Кейп-Код молодая проститутка жестоко лишает себя жизни, оставив после себя загадочные подсказки, написанные кровью на стене комнаты. Когда глава службы безопасности отеля и бывший полицейский Крис Талло находит ее изуродованное тело, он намеревается выяснить, почему женщина покончила с собой таким жестоким образом. Обремененный проблемами с алкоголем и оплакивающий потерю дочери, погибшей в Ираке пятью годами ранее, он медленно погружается в тревожный и темный мир, населенный теми, кто торгует черной магией, болью и смертью.

Чую, правда, что финальный кунштюк будет "как всегда" у Гифьюна.

В воскресенье 19 декабря в 16:00 в Библиотеке иностранной литературы им. Рудомино в Москве пройдет встреча с Дарьей Бобылевой.

Бесплатно, регистрация обязательна: https://acc.timepad.ru/event/1851204/

Дарья Бобылева – автор книг «Вьюрки» и «Наш двор» – они сочетают в себе русский фольклор и страшные сказки из детства, а вкупе с великолепным стилем и языком приводят современного читателя в восторг, чему свидетельствует все разгорающаяся популярность произведений Дарьи.

19 декабря в Библиотеке иностранной литературы на атмосферной встрече автор зачитает отрывок из своего произведения, а также проведет автограф-сессию с читателями.

Дарья Бобылева — автор романов «Вьюрки», «Наш двор» и «Неучтенная планета», лауреат премий «Мастера ужасов» и «Новые горизонты», ее роман «Вьюрки» входил в лонг-лист «Большой книги» и «Ясной Поляны».

Мероприятие проводится фестивалем культуры Ирландии IRISH WEEK (irishweek.ru) при поддержке Посольства Ирландии в России*, и Библиотекой иностранной литературы им. Рудомино.

* для тех, кто интересуется при чем тут Ирландия — это мероприятие изначально планировалось в рамках мини-лит-фестиваля "Самайн: ирландский хоррор 2021" в октябре, теперь мы продолжаем уже на "темной стороне" года.