|
Дисклаймер — история медицинская, смеха там искать не стоит.
Травить байки в ординаторской — традиция вечная, в любой стране на любом языке.
Моя байка коллегам показалась запредельно экзотичной — в ней присутствовал снег и было холодно.
Много снега и очень холодно.
Зима выдалась необычно суровой- моя городская одежда не грела, тулуп со Скорой был намного полезнее.
Хуже было в больнице — очень холодно, я едва поддерживал мою палату интенсивной терапии в теплоте, спасибо родственникам больных — принесли калориферы, электрик поколдовал и пробки перестали вылетать.
А вот и история — вызов на острый живот, серьёзно — сельские по пустякам не вызывают.
Тулуп — и в Уазик.
Едем — точнее, пробиваемся через снег, бабулька живёт на отдалённом хуторе.
Сашка, шофёр — Мишка, всё — дальше не проедем, застрянем. Хутор — заколдун прямо, я его уже вижу с пригорка.
Саш, надо — человек ждёт помощи. Он покачал головой...
Короткая ода шоферам сельской Скорой — асы, знают всё и всех, с техникой — на ты, все закоулки в районе, проедут по любой дороге, помогут фельдшеру или доктору, понесут тяжёлых на носилках.
Короче — если такой ас не берётся — так оно и есть.
Саша, какие предложения?
Таки придумал выход — по рации поднял местных, вывели лошадь и сани, местный паренёк подъехал к машине.
Сани, Саша? Серьёзно?
Один выход, доктор — эти сани. Давай, Миша, с богом — я тебя здесь ждать буду.
Вылезаю из Уазика — проваливаюсь по плечи в снег — намело, Саша прав — не проехали бы, забуксовали бы точно.
Едем, лошадь идёт медленно, неохотно — холодно и ноги вязнут.
Холодно и мне — до боли в зубах, тишина.Только слышно хруст снега и странный тренькающий звук иногда раздаётся.
Доехали, захожу в дом — там тепло, в одной половине — земляной пол, на нём сено и какие-то животные.
На второй половине — хозяйка хутора, худо ей.
Глаза блестят и впали, нос обострился, губы сухие — нехорошо, однако.
Что случилось?Да живот болит.
Давно?
Да уж времечко какое.
Времечко какое — местная мера времени, от 2 часов до 20 лет, неясно она мне ответила.
Неделя будет? Да, где-то так — неделя.
Смотрю живот — как доска. И не дотронуться — болит. Признаки нехорошие, перитонит.
Едем, бабулька, собирайся.
Не могу — соседку жду, не могу их бросить — замёрзнут за день, совсем маленькие.
Эх, телята-поросята-ягнята — вот чего она дома неделю страдала...
Отправляю сани за соседкой, полчаса спустя, после страшной клятвы соседки не погубить животину — сажаю больную в сани и назад к Уазику. Назад лошадь идёт веселее, аж на рысь сбивается — амбар ей милее всего на свете, я её хорошо понимаю...
Перегружаемся в машину, Саша не без труда выруливает на большак — вот и больница,скидываю тулуп, прибегает хирург, в операционную, завожу в наркоз, открываем — эх, бабка-бабка, что ж ты наделала...
В животе — зелёный огород, аппендицит взорвался по-ядерному, ревущий перитонит.
И что вы думаете?
Таки выжила!! Пару дней в моей палате интенсивной терапии — я за стенкой спал, присматривал, пару недель в отделении и — домой.
Велики дела твои — плюс сельская суровость — спасли мы её.
А тренькающий звук- ампулы полопались, маленькие, в моей сумке.
Всем здоровья!
|
цитировать
