цитата

— Олег, я недавно беседовал с вашим соавтором по роману «Смертники» Евгением Прошкиным — к вам тот же вопрос, что и к нему: почему после долгого перерыва вы вернулись в литературу с «проектной» книгой и почему именно из серии «S.T.A.L.K.E.R.»?

— ...Пара слов о проектах в целом. Ни для кого не секрет, ради чего была придумана проектная литература. Разумеется, ради того, чтобы ни один подающий надежды автор никогда не написал КНИГУ. Скоро все, способные держать перо, выберут себе проекты по интересам. Кроме Святослава Логинова, который удалится в монастырь и станет сочинять рифмованные палиндромы на старославянском. Когда авторы надежно подсядут на проектную иглу, проект «Проекты» можно будет закрывать. Вернуться к пятитысячным тиражам и тысячным гонорарам они все равно не захотят. В конце концов, это и вправду унизительно. Некоторое время авторы еще побарахтаются, создавая нежизнеспособные гибриды вроде «Гумилев в метро» или «Сталкеры против сталтехов», а потом успокоятся и тихонько сопьются. Они уже сейчас в растерянности оттого, что летом права на серию «S.T.A.L.K.E.R.» уйдут от «АСТ» непонятно к кому, и авторы понятия не имеют, куда отсылать свои однотипные аннотации: «Так, шутя и постреливая, и добрались они до Четвертого энергоблока».

цитата

Помните ли вы, кто такой Франкенштейн? Если в воображении вашем встает Борис Карлофф из одноименного классического фильма, то он тут совершенно ни при чем. Карлофф играет монстра-сверхчеловека, которого создал гениальный ученый Виктор Франкенштейн в смелой, но тщетной попытке постичь тайны бытия. Так вот, роман Питера Акройда – еще один взгляд на судьбу Виктора Франкенштейна. Альтернативная версия. Фактически популярный, талантливый и увенчанный многообразными литературными лаврами романист Питер Акройд на глазах всего мира вступает в соревнование с девятнадцатилетней Мэри Шелли, которая почти двести лет назад, в 1818 году, и написала книгу «Франкенштейн, или современный Прометей», породившую не стихающую (а, пожалуй, и нарастающую) волну философских споров, подражаний, театральных постановок и экранизаций, а заодно оказалась одним из истоков всей научной фантастики. Что же – Акройд проигрывает по всем статьям.

цитата

Скоро уже двести лет, как в европейской культуре присутствует «Франкенштейн». Роман, почти на спор сочиненный в 1818 году юной Мэри Шелли, породил целую мифологию. Напомним канву знаменитой истории. Где-то во льдах Арктики полярный исследователь Уолтон встречает ученого Виктора Франкенштейна, преследующего странное существо. Тот рассказывает, что его попытка создать совершенного человека привела к появлению чудовища, сеющего смерть на своем пути. Еще бы – Франкенштейн сделал свое творение из соединенных вместе кусков мертвых тел, оживив его с помощью гальванических сил. Монстр был могуч, разумен, но мучился от одиночества, от обиды на создателя в нем поселилась ненависть ко всему человечеству, и помыслы его устремились «на разрушение и смерть».

цитата

Игорь Алимов – китаист, кандидат исторических наук, заведующий отделом Восточной и Юго-Восточной Азии Музея антропологии и этнографии имени Петра Великого. Кроме того, он соавтор замечательного сериала, написанного с не менее известным фантастом и историком Рыбаковым под общим псевдонимом Ван Зайчик и повествующего о взаимоотношениях России и Китая в недалеком будущем. Естественно, не обошлось без его любимого Китая и в этой книге.

цитата

Первая повествует о циркачах, вторая – о копировальщике живописи, новая – о куклах. Каждый роман позволяет погрузиться в таинство того или иного ремесла. Иллюзии с зеркалами, ухищрения с копированием и подделкой, а ныне кукловождение… И в каждом есть своя тайна, свой гений, невероятный художник, рожденный благодаря невообразимой смеси родовых кровей. Вообще вопрос гениальности (порой невероятным образом граничащей с вырождением) – один из основных в творчестве Дины Рубиной (звучащий еще в раннем романе «На солнечной стороне улицы»).

цитата

К сожалению, новая книга Владимира Сорокина «Моноклон» тематически далеко не нова. Кроме того, в состав сборника вошли пьеса «Занос», долгое время проболтавшаяся на просторах Интернета, где любой желающий мог ее прочесть в свободном режиме, и рассказ «Черная лошадь с белым глазом», также ранее выходивший, но в бумажной версии, и по сути ставший одним из наиболее интересных в этой книге. Все остальные тексты оставляют желать лучшего. И дело тут даже не в том, что Владимир Сорокин возвратился к истокам своего творчества, как утверждают многие поклонники. А в ином – он попросту написал плохую книгу.

цитата

Верите ли вы в зомби, чудищ морских, гадов ползучих, андроидов прямоходящих, вампиров кровососущих и прочую нечисть адскую так, как в них уверовали Сет Грэм-Смит и Бен Уинтерс? Ибо последние (а с ними и еще ряд авторов, по слухам, вскормленных американским издательством Quirk Book) взяли на себя труд «улучшить» несколько классических романов. И даже поработали в соавторстве с сентиментальной старушкой Джейн Остин. Смит и Уинтерс написали вместе с ней по отдельной книге. Первый досочинил за английской писательницей небезызвестное сочинение «Гордость и предубеждение» (в итоге вышло «Гордость и предубеждение и зомби»), второй помог предвестнице реализма и родоначальнице семейного дамского романа с «Разумом и чувствами» (так появились «Разум и чувства и гады морские»).

цитата

Двадцать шестое сказание о Плоском мире. Красивый, безукоризненно закрученный сюжет, все фирменные примочки и прибамбасы, словом, Терри Пратчетт в самой лучшей форме. И все же есть опасение, что не всем поклонникам книга понравится. Автор по-прежнему зол и весел – но это улыбка человека, сподобившегося заглянуть куда-то по ту сторону и увидеть изнанку мира. Не только Плоского, но и нашего, земного. Потому что изнанка эта у нас общая – и оттого отвязная пародия на западную цивилизацию (каковой, по существу, и является цикл о Плоском мире) превращается в апокалиптический ужастик.

цитата

Защитники и поклонники благоговейно вздыхают. Вот, мол, наконец состоялось возвращение того самого Пелевина, который открылся нам «Чапаевым и Пустотой» и почти тут же закрылся. А дальше взялся истязать наши умы какими-то мутными книгами, вроде «Шлема ужаса» или «Ампира V», впрочем, до этого еще было неплохое сочинение про лису и оборотня («Священная книга оборотня»), ставшее для поклонников легким отблеском надежды, но, увы. Писательский кризис продолжился. Хотя неплох был недавний роман «T», он по-пелевински прекрасен и манящ. К сожалению, новая книга не так интересна.

цитата

Книга завершает своеобразную трилогию, начатую романами «Орфография» (2003) и «Оправдание» (2001). Это все то же рассуждение о тяжелой и полной утрат судьбе русской интеллигенции, написанное в форме авантюрно-исторического романа. Правда, если в «Орфографии» чувствовались задор и сила только взявшегося за перо талантливого писателя, решившего рассказать о наболевшем и действительно его занимающем, то в третьей книге этот тон сохранить не удалось.

цитата

Работая почти исключительно в неуважаемых интеллектуалами жанрах массовой литературы, Ефремов, тем не менее, нескрываемо претендовал на роль властителя дум. В эпоху постмодернизма это не вызвало бы удивления, но для советской культуры 1940—1960-х годов ситуация весьма необычна. Масштаб нескромных притязаний Ефремова отчетливо виден хотя бы в письме В.И. Дмитриевскому, написанном за полтора года до смерти. По поводу своего романа “Лезвие бритвы” он заметил: “Публика уже его оценила — 30-40 руб. на черном рынке, как Библия”. Сравнение “Лезвия бритвы” с Библией для Ефремова не является кощунственным, ведь он всегда и очень последовательно противостоял иудео-христианской культуре.

цитата

Мир устроен так, что основная его часть, а следовательно и реальная, или истинная, или настоящая, или просто реальность, недоступны для обычного человеческого восприятия. Казалось бы, это дает беспредельный простор для фантазии, однако, как бы высоко она ни взлетала, ее крепко держат силы притяжения к существующим в культуре представлениям, в том числе об устройстве того, что обычно называют невидимым. Разговор о природе творимых при этом фантастических реальностей выходит далеко за пределы данной статьи. Здесь достаточно сказать, что в литературе характер использования фантастической реальности подчинен задачам, стоящим перед автором художественного произведения.

цитата

Произведения Владимира Сорокина, как и восточнославянские волшебные сказки, подчиняются единому морфологическому принципу. Пожалуй, первым, кто попытался его сформулировать, был Вячеслав Всеволодович Иванов. Пребывая одно время в должности председателя Букеровского комитета, он решил отнестись к своим обязанностям до “полной гибели всерьез” и провел полномасштабную и скрупулезную “читку” всех конкурирующих творений. В результате на свет появилась работа “Взгляд на русский роман в 1992 году”, в которой, в частности, содержалась и такая характеристика: “Основная схема этих (сорокинских. — А.К) сочинений намечается так. В начале текста он почти неотличим от классической или добротной советской прозы. Внезапным поворотом вводится эпатирующий сюжет, включающий какие-либо элементы табуированных или непубликуемых тем: половые органы, испражнения, людоедство, убийство с расчленением тела и т.д. За этой неожиданной частью следует текст заумный или непрерывный (с отсутствием знаков препинания или повторением одних и тех же слов и словосочетаний). Обращает на себя внимание стилистическая ограниченность автора: в рассказах возможны только эти три стилистических хода (в разных комбинациях) при очень небольшом числе использованных табуированных тем”.

цитата

Когда слышишь словосочетание «скандинавские зомби», невольно вспоминается анекдот: «Что это за группа мужчин на беговой дорожке стоит?» — «Да вот, финские спринтеры побежали...» Восставшие мертвецы в романе Йона Айвиде Линдквиста, поднявшиеся из стокгольмских могил жарким летним днем 2002 года, особой прытью тоже не отличаются, кровожадности не проявляют и слабости к свежим мозгам не питают. Но ерничать по поводу этой книжки как-то не тянет: несмотря на экзотическое происхождение (шведский хоррор — звучит почище, чем «русский рэп»), она, безусловно, заслуживает серьезного разговора.

цитата

Позвольте начать с чисто субъективного наблюдения: Майкл Суэнвик, мне кажется, в России трагически недооценен. Вроде бы и печатают его у нас регулярно — но отнюдь не всё подряд; и среди теоретиков киберпанка он числится (см., напр., культовое эссе «Постмодернизм в фантастике: руководство пользователя») — но вспоминают его гораздо реже, чем Уильяма Гибсона или Брюса Стерлинга; и поклонники у него есть — но куда им до армии фанатов «мыльной оперы» Джорджа Мартина!.. Слишком тонко, слишком литературно, слишком холодно для фэндома — а за пределами «жанрового гетто» кто ж будет добровольно читать книжки про магов и звездолеты? Между тем, среди современных западных фантастов едва ли наберется десяток авторов, так остро чувствующих фактуру текста, всю гладкость и шероховатость строки, так виртуозно жонглирующих архетипами — а среди наших хорошо бы человека два-три сыскать...

цитата

Как и многие мои коллеги, зарабатывающие на жизнь сочинением текстов, я принимаю пирацетам. Четыре белые капсулы по 400 миллиграмм каждый день. Ничего незаконного, вполне легальное ноотропное средство для активизации мозговой активности. Помогает, честно говоря, слабо: лень, несобранность, рассеянность сводят эффект к минимуму, мысли все равно разбегаются в стороны, запал исчезает, стоит только расслабиться и отвлечься. А вот Эдди Спинолле, посредственному литератору из романа Алана Глинна «Области тьмы», несказанно повезло. Он нашел свою «красную таблетку» (то есть на самом деле белую), которая многократно умножает креативность и обучаемость, помогает разумно организовать работу, сосредоточиться на главном. Мечта, простите за высокопарность, любого творческого человека — да и вообще всякого, кто на собственной шкуре ощутил всю справедливость то ли сократовской, то ли демокритовой максимы: «Я знаю, что ничего не знаю».

цитата

У Вас на кухне лежит труп. Он разлагается, омерзительно пахнет, и вокруг вьются мухи. Мухи Вас разд­ражают. Вы берете тряпку, и начинаете гонять их по кухне — вон! вон! пошли прочь! Глупо, верно? Мухи никуда не исчезнут, пока на кухне лежит и разлагается труп. Хотите навести порядок? Сперва надо вынести и сжечь мертвеца. Точно так же обстоят дела и с пиратами. Пираты — мухи на разложившемся трупе книжного бизнеса.

цитата

Если первая книга строилась как фэнтезийный детектив-квест, то в продолжении Малиновская вернулась к своему проверенному стилю. Надо сказать, что это пошло только на пользу. Почти исчезли пытливости ума юного детектива, перебирание возможных потенциальных злодеев и проработка ложных линий. Читалось легче, быстрее и, не скрою, увлекательнее.

цитата

«Космобиолухи» — для меня не научная фантастика, а в первую очередь шикарная комедия. Комедия положений, комедия характеров, комедия человеческих отношений, авантюрная комедия. Название как нельзя лучше отражает настроение книги. И не так уж важно, на каком фоне спорят между собой биологи-«биолухи», по лесу какой планеты бегает электрическая лисица и на космическом корабле какой модели передвигаются пираты. Другие планеты и космические корабли – лишь антураж, ярко и интересно прописанный, но все же не главный в книге. Главное – герои и отношения между ними.

цитата

Прошло полгода со дня выхода первой части трилогии Кассандры Клэр «Орудия смерти». Как раз хватило, чтобы прочитать «Город костей», расхвалить его друзьям, дать им «почитать ненадолго», дождаться обратно и прочитать еще раз. Вторая часть успела к вовремя.