Привелось мне третьего дня вступить в дискуссию по поводу ЖвМ в комментариях под заметкой в телеграмм-канале автора, переводчика и фантастиковеда Николая Караева https://fantlab.ru/autor1318.
Заметка https://t.me/starlighthousekeeping/5586 посвящена потенциальной экранизации ЖвМ.
После того, как комментаторы выразили сомнение в актуальности ЖвМ и задались вопросом, с чем связан выбор именно этого произведения, я скопипастил фрагмент своего поста из этого форума. В нём я выказал уверенность, что АБС намеренно заложили в ЖвМ подтекст особого рода. А именно, создавая образ Абалкина, они придали его биографии и судьбе черты, схожие с судьбами советских диссидентов: жизнь под контролем спецслужбы, исковерканная судьба, практически, поражение в правах — запрет на профессию (применительно к Полдню, запрет на призвание) и, наконец, ссылка – принуждение к работе только за пределами Земли. И чтобы эта метафора не слишком бросалась в глаза и не вызвала очередной цензурный скандал, сюжет был отправлен в утопический Полдень, мол это не про нас, это про далёкое будущее. Далее, я высказал мысль, что гибель Абалкина имеет характер подвига самопожертвования и вызывает аналогию с гибелью самого известного современного диссидента Н.: оба презрели очевидную опасность, не стали прятаться, а, напротив, пошли ей навстречу и погибли, пытаясь продемонстрировать и доказать обществу, что всё что с ним проделывали — беззаконие и произвол конкретных людей, возомнивших о себе нечто.
Учитывая эту аналогию, я предположил, что экранизация может быть вполне актуальной. Если сценаристы и режиссёр этого, конечно, захотят.
Хозяин канала Николай Караев не согласился, что в повести есть диссидентский подтекст и между нами произошла дискуссия (под постом её нет, она улетела в чат канала). Краем глаза за ней наблюдал другой маститый фантастиковед Василий Владимирский и в финале выступил третейским судьёй.
Николай привёл следующие аргументы:
1. Подобный подтекст для АБС слишком утилитарен и приземлён. АБС никогда не разменивались на такие топорные приёмы, оперируя, главным образом, общечеловеческими ценностями и широкими философскими смыслами.
2. Текст повести не подтверждает этой гипотезы, переписка авторов, дневниковые записи не содержат даже намёка на подобный подтекст.
3. Авторы никогда в общении с читателями и поклонниками, в интервью, в «Комментариях к пройденному» не упоминали ничего похожего.
4. Абалкин не совершает никакого самопожертвования, он просто идёт к детонаторам, чтобы узнать, кто он такой, т.е. произвести самоидентификацию.
На эти аргументы я попытался ответить, как смог:
1. Данный подтекст не отменяет в повести широких смыслов и философской глубины, а является лишь одним из компонентов.
2. Именно текст повести и навёл конкретно меня на эти размышления. Что касается переписки и дневников, то стоит заметить, что с конца 60-х (после изъятия органами КГБ романа «Жизнь и Судьба», после критических нападок в прессе и кулуарно, с апеллированием к партийным органам, и уж особенно после дела Хейфеца) из писем и дневников АБС практически исчезают подробные обсуждения сюжетов, персонажей и смыслов. Остаются лишь краткие пометки и синопсисы основных сюжетных линий. Авторы осознают, что обыск может случиться в любой момент, что есть темы, которые нельзя доверять бумаге и обсуждают их только лично.
3. Впоследствии, уже в либеральные свободные времена, БН ни в офф-лайн интервью, ни в «Комментариях…» не упоминает этот подтекст в ЖвМ. Я могу только предположить, что БН тоже считал его слишком утилитарным, прямолинейным и, главное, слишком конъюнктурным и уже не актуальным, отдавая предпочтение восприятию повести с широких общечеловеческих позиций.
4. По этому пункту я ответил, пожалуй, довольно кратко, но сейчас, просмотрев финал ЖвМ, хотел бы порассуждать чуть более подробно.
Первое, на что хочется обратить внимание – это подготовка Абалкина, как прогрессора. Авторы это подчёркивают. В кабинете у Сикорски двигается он молниеносно. Каммерера это впечатляет.
цитата «Лев Абалкин сделал движение и вдруг сразу оказался возле стола. Без сомнения, это был настоящий Прогрессор новой школы, профессионал, да еще из лучших, наверное, — мне приходилось прилагать изрядные усилия, чтобы удерживать его в своем темпе восприятия»
Далее, на улице Каммерер пытается исподтишка вырубить Абалкина, чтобы увезти и спасти от расправы. Но происходит наоборот, Абалкин вырубает Каммерера, несмотря на то, что фактор внезапности был на стороне последнего.
Второе. Максим чётко дал понять Абалкину, что с ним не шутят, и его убьют, если он сунется в музей. Абалкин, «Прогрессор новой школы» — не наивный мальчик. Он прекрасно осознаёт опасность и знает, кто такой Сикорски: не какой-то заурядный обыватель Полдня, а тоже Прогрессор до мозга-кости, уже убивавший и неоднократно. Но он идёт в музей наперекор всем опасностям и предупреждениям.
Мы не видим, что происходит в музее, но Абалкину удаётся проникнуть туда незамеченным, Гриша Серосовин, видимо, дежуривший на пути к хранилищу его не увидел и бежит на выстрелы вместе с Каммерером.
Итак, Абалкин знает, что здесь его ждёт засада, он знает, что если не подчинится, его убьют.
Что сделал бы на его месте человек с его подготовкой, который просто хочет понять кто он, подержав в руках детонаторы и не имея намерения при этом умереть?
Или что сделал бы автомат Странников?
В обоих случаях Абалкин применил бы все свои навыки, чтобы обезвредить засаду, а потом реализовать свой план. И, наверняка, он это смог бы.
И Сикорски, скорее всего, не открыл огонь без предупреждения. Наверняка, сначала был окрик. Что-нибудь вроде: «Абалкин, стойте! Не подходите к детонаторам! Я буду стрелять!»
Но Абалкин не бросается на Сикорски, не «качает маятник», уворачиваясь от пуль, не вырубает Сикорски, как ранее Каммерера. Он идёт к детонаторам, демонстративно игнорируя Сикорски.
А Сикорски стреляет в Абалкина ни по тому, что верит: вот возьмёт Абалкин в руки детонатор и тут же сработает гипотетическая программа Странников. Сикорски прекрасно отдаёт себе отчёт, что, скорее всего, ничего не случится, ну повертит он его в руках и положит на место. Что программа Странников может запуститься в любой другой момент и вообще не зависеть от контакта с детонатором. Если она вообще есть, эта программа.
Сикорски убивает Абалкина за то, что тот посмел выйти из под его контроля.
А Абалкин идёт на смерть за право не быть ни под чьим контролем.
И, по сути, доказать обществу, что деятельность КОМКОНа-2 под руководством таких людей, как Сикорски, не совместима с Полднем.
И у Абалкина, кажется, получилось. Из ВГВ мы узнаём, что появился термин «синдром Сикорски», т.е. в Полдне сочли произошедшее результатом болезни Рудольфа Сикорски, вызванной его профессиональной деформацией. Суть этого синдрома, присущего, как можно предположить, в первую очередь именно прогрессорам, видимо, в том, что охваченный им индивид перестаёт быть человеком Полдня, принципы и правила ВТВ в нём более не являются незыблемыми, и, фактически, такой индивид привносит в Полдень архаичные модели поведения и даже общественные структуры, с Полднем не совместимые.
Точку в диспуте поставил Василий Владимирский, пригвоздив меня цитатой «фактической, окончательной».
Конечно, я не первый усмотрел диссидентский подтекст в ЖВМ. Когда-то это сделал писатель Леонид Каганов. Ещё раньше множество схожих подтекстов (часто совершенно бредовых) нашла в повести израильский публицист Майя Каганская (забавно, Каганов и Каганская).
Каганов написал про это у себя в блоге.
В офф-лайн интервью у БНа спросили, как он относится к такой трактовке.
цитата Недавно на обширных полях интернета нашел статью, в которой автор утверждает, что повесть «Жук в муравейнике» – это «откровенно диссидентская повесть 1979 года о коммунистическом государстве во главе с кровавой гэбнёй. ...Фактически Стругацкие написали антиутопию, как делали Оруэлл, Замятин и Хаксли. Но только зашифровали ее так умело, что продолжали считаться хорошими советскими фантастами, пишущими о коммунистическом обществе будущего, которое борется с загадочными явлениями и внешней космической угрозой». Так ли это? Стоит ли искать этот пласт в Вашем творчестве? Ссылка на статью: http://lleo.aha.ru/dnevnik/2007/09/12.html Сергей, Россия Нет. Мы (по крайней мере, с 1968 года) были безусловно (скрытыми) противниками существующего режима, но никогда не ставили перед собой специальной цели: поразить стрелами сатиры или литературы вообще советскую власть со всеми ее онерами. Но, поскольку мы всегда строили любую свою вещь на материале окружающей нас действительности, «совок» вылезал из текста, как шило из мешка, хотели мы этого или не хотели. (Как в старом анекдоте про работягу с завода швейных машин, который все таскал и таскал с работы детали, – хотел дома собрать швейную машинку для жены, а у него неизменно получался пулемет.) Вариантов экзотических «разночтений» «Жука» существует (в литкритике) несколько – все они суть не более, чем натяжки, попытки построить стройную теорию на негодном исходном замысле.
Ну что же, с автором спорить трудно. Но там же, в дискуссии, на вопрос, зачем спорить с автором, я написал, что с автором спорить тоже можно, и даже нужно.
Автор может не всё помнить. Когда БН пишет про «все её онеры», он почему-то забывает некоторые уже общеизвестные факты. Что, например, дон Рэба изначально звался Рэбия. А Саул Репнин был заключённым не фашистского, а советского лагеря. Да и Тройка в «Сказке…» вполне прозрачная аллюзия на сталинские тройки, а "Попытка к бегству", на самом деле, под впечатлением от Солженицына, попытка написать хоть что-нибудь на лагерную тему. Что абсурд, творящийся в «Сказке…» и в Управлении «Улитки…» — это вполне себе злая сатира на советскую действительность.
БН почему-то забывает, что читатели всегда находили в их книгах критический подтекст и всегда его ждали. Авторы об этом знали, и писать без подтекста им было не интересно. Вот написали «Малыша» и сам же БН потом сетовал, что, мол, пустая книга, зря потраченное время, можно было бы и не писать. Должно быть, прилетела «обратная связь» от читателей, в первую очередь от друзей и знакомых. Как это было и с «Отелем…».
цитата 25 мая 1969
ДоУ. Да, отношение холодноватое. Я вплотную беседовал с Ревичами и Биленкиными, все сходятся, что очень мило, но вообще-то Стругацкие зря потратили время и талант. Ожидается большее. Дал Манину, ответа ещё не получил. Один Шилейко читает, перечитывает и цитирует, и требует, чтобы мы на всех наср... и делали так, как нам кажется лучше, и впредь.
АНС. Письмо брату.
Автор может не всё говорить. Например, как я уже заметил ранее, БНу мог не понравится такой узкосмысловой ярлык – «диссидентская повесть», и он тему диссидентства в ЖвМ отверг с порога. Без неё ЖвМ и впрямь выглядит масштабнее и выходит из захолустья местечковых разборок в пространство фундаментальной гуманистической философии общечеловеческих ценностей.
В общем, варианты возможны.
Мне не очень импонирует идея, что так получилось само собой, что все «диссидентские» параллели в судьбе Абалкина это игра подсознания авторов и сами они ничего даже не заметили.
А Николай Караев допускает такую возможность, правда почему-то в отношении только собственных рассуждений. Вот пара цитат из него:
цитата «Я знаю и вполне осознаю, что локальные авторские намерения расходятся с моими выводами
Но: я исхожу из модели, которую не раз и не два озвучивали не самые глупые люди, — что локальные намерения автора значат немного. Искусство — хорошее искусство, о котором стоит говорить, — есть игра не только сознания, но и подсознания, большого авторского "я", которому есть что сказать, и вот это глобальное намерение только и идет в зачет. Иначе говоря, автор может в конкретный момент времени не очень хорошо понимать, что и почему он написал. Всякий приличный пишущий сталкивался с тем, что какие-то случайные поначалу образы таинственным образом оказываются потом все на своих местах. Распаковка смыслов из подсознания так и идет, сочинительство — проговаривание того, что даже твое сознание пока или вообще не понимает»
«И вообще вот эта атмосфера преследований, отмены, страха, нынешних и грядущих репрессий — фантасты, конечно, не были от нее свободны. Я лет пять назад перечитывал Саймака и понял, что "Кольцо вокруг солнца" — роман ровно об этом, о HUAC и нарождавшемся маккартизме»
В итоге, дискутант из меня получился так себе. Академический тон дискуссии я выдержать не смог, за что и был справедливо забанен.
|
–––
«Мы как раз то, чем хотим казаться, и потому должны серьёзно относиться к тому, чем хотим казаться»
Воннегут |
|
цитировать
)