цитата борхус120

Кхм, немного не в тему вопрос, конечно, но не знаю, где ещё задать — а куда Топоров исчез? На "Часкоре" не пишет, на "Фонтанке" тоже.

цитата

Небольшой отряд творческой интеллигенции через леса, моря и пустыни отправляется из огромного жадного города Нью-Кробюзона в страшную глушь, чтобы соединиться с социалистическими разбойниками, чей паровоз вперед летит. Цель их — мировая революция или построение социализма в отдельно взятом городе. Для этого они будут использовать магию (тауматургию) и науку, паровых роботов и генномодифицированных преступников, кремневые ружья и искусственный интеллект, потому что в их мире все это перемешано. На хвосте у них тайная полиция и немыслимые чудовища и план их обречен — ни в каком мире, ни в нашем, ни в вымышленном, невозможна победа социальной справедливости, силы добра всегда уничтожат силы разума.

цитата

Роман, все пространство которого изнутри увешано ярлыками, неожиданно дает возможность счастливой самоидентификации, обычно ведомой читателям самой что ни на есть массовой литературы. Умник, Человек из Университета, Сноб мало знакомы с этой простой радостью, с тем большей осторожностью и скрытым восторгом они могут воспользоваться случаем.

цитата

Как и многие мои коллеги, зарабатывающие на жизнь сочинением текстов, я принимаю пирацетам. Четыре белые капсулы по 400 миллиграмм каждый день. Ничего незаконного, вполне легальное ноотропное средство для активизации мозговой активности. Помогает, честно говоря, слабо: лень, несобранность, рассеянность сводят эффект к минимуму, мысли все равно разбегаются в стороны, запал исчезает, стоит только расслабиться и отвлечься. А вот Эдди Спинолле, посредственному литератору из романа Алана Глинна «Области тьмы», несказанно повезло. Он нашел свою «красную таблетку» (то есть на самом деле белую), которая многократно умножает креативность и обучаемость, помогает разумно организовать работу, сосредоточиться на главном. Мечта, простите за высокопарность, любого творческого человека — да и вообще всякого, кто на собственной шкуре ощутил всю справедливость то ли сократовской, то ли демокритовой максимы: «Я знаю, что ничего не знаю».

цитата

Мария Семёнова — один из тех авторов, которые еще в середине 1990-х породили в отечественной фантастике моду на циклы. Новая ее книга «Уйти вместе с ветром» (парафраз названия романа Маргарет Митчелл «Унесенные ветром», написана совместно с петербурженкой Екатериной Мурашовой), не совсем типична: это отдельная вещь, вполне законченная сюжетно и не нуждающаяся в продолжениях. Компания старых друзей, сокашников по университету, с разной степенью остроты переживающих кризис среднего возраста, отправляется в путешествие «по местам боевой славы». То есть на Кольский полуостров, где прошли лучшие дни их юности. Четверо взрослых, четверо детей, три машины, две собаки — целый цыганский табор. Дети, понятное дело, ноют и капризничают, взрослые бурно предаются ностальгии, собаки брешут, караван идет...

цитата

Чилиец Боланьо (1953–2003) — писатель из особенной категории «мертвый-и-модный»; испаноязычный мир чтит его как рано покинувшего землю бога литературы; его роман «Дикие детективы» стал эталоном интеллектуального бестселлера, а его opus magnum — опубликованный посмертно роман «2666» — спровоцировал настоящую эпидемию популярности, которая перекинулась и на англоязычные страны; хотя, разумеется, — прочтите эти рассказы (2001) и поймете, почему по своим масштабам боланьомания гораздо ближе к случаю Зебальда или Дэвида Фостера Уоллеса, чем Ларссона.

цитата

Савочкин — это тот самый украинский русскоязычный автор, который написал роман «Маркшейдер», поэму в прозе о донбасских шахтерах-призраках, один из самых эффектных дебютов последних лет. «Маркшейдер» был демонстратив­но «паланиковским» романом; «Тростниковые волки» тоже не самый оригинальный текст на свете, но такой очевидной «подложки», как в тот раз, уже нет. Рассказчик и главный герой — специалист по колоколам и черный археолог. Эксцентричный одесский толстосум, у которого только что погибла дочь, предлагает ему пойти по следам умершей — хотя как посмотреть — девушки. Компасом должна послужить половинка солдатского жетона; чтобы локализовать Русалку (прозвище панночки), Клесту (прозвище главного героя) с помощью Вербы (прозвище помощницы главного героя) нужно установить личность и реконструировать военные приключения немецкого офицера, которому изначально принадлежал жетон.

цитата

Америка, наши дни — хотя не совсем наши, потому что примерно с третьей трети ХХ века события стали развиваться по несколько иному, альтернативному сце­нарию. В мире свирепствует «эпидемия одержи­мости»: время от времени в тела людей вселяются демоны неизвестного происхождения. Жертвы не умирают, но ведут себя деструктивным образом. Странным образом демоны про­никают в реальность не из ада, а из поп-культуры, из массового кино и комиксов; им присвоены соответствующие условные ­имена. Одержимость, как правило, длится недолго и поражает не всех; общество из­менилось, но не радикально. Впрочем, как посмотреть: например, Филип Дик здесь не умер в 1982 году, а продолжает жить, одер­жи­мый ВАЛИСом.

цитата

Оригинальный портрет «солдата империи» нарисовал А.Я.Ливергант — переводчик с английского (в диапазоне от Джейн Остин до Пола Остера), ­эксперт по британскому и американскому юмору (антология «Ничего смеш­ного») и, если кому интересно, главный редактор журнала «Иностранная лите­ратура». Портрет получился узнаваемый — и пополнившийся эффектными — и нехрестоматийными — деталями (история про поход Киплинга в шведскую баню; заметка про индийского слугу, «который виртуозно брил своего любимо­го сахи­ба во сне — чтобы сэкономить его драгоценное время»). Любопытное отступление — о феномене «русского Киплинга», точнее, удивительном культе Киплинга в СССР. В 20–30-х годах Киплинга переводили так же часто, как за пару поколений до того — Гейне и Беранже; и курьез в том, что советские литераторы воспринимали Киплинга — представляющего антагонистическую империалистическую идеологию — как гения и ролевую модель. К жизнеописанию прилагается коллекция оригинальных переводов: киплинговские журналистские заметки, тревелоги и пародии на Киплинга. Ну да, все то же самое: убийственная ирония с каменным выражением лица; «ничего смешного».

цитата борхус120

Кому-нибудь яснее стало, о чём роман после 3-й аннотации?

цитата

Рижское издательство “Снежный Ком” дебютировало на московском книжном рынке в 2010 году, а перед тем четыре года выпускало в Латвии книги на русском языке. В столице “Снежный Ком” заручился сотрудничеством с крупным издательством “Вече”. Издатели предлагают аудитории две серии книг, грань между которыми порой довольно условна, но при этом все-таки прочерчена, – “Настоящая фантастика” и “Нереальная проза”.

цитата

Текст Прашкевича снабжен многочисленными отступлениями, в которых Борис Стругацкий и Евгений Лукин, Александр Етоев и Святослав Логинов, Николай Романецкий и Александр Щеголев, Дмитрий Володихин и Александр Громов делятся своим опытом прочтения Уэллса — и видно, что классик, ушедший от нас полвека назад, ближе и актуальнее для них, чем большинство современников. С ним спорят, как с живым, им восхищаются и возмущаются, как близким знакомым, а не абстрактным персонажем из галереи великих теней прошлого. Вот это ощущение общности интересов, страстей и стремлений, пожалуй, главное, что может вынести из книги Геннадия Мартовича непредвзятый читатель.

цитата

Фэнтези триумфально распространяется по российской литературе.
Лично мне этот жанр не шибко нравится (я предпочту старую добрую научную фантастику).
Но что поделать, если сама эпоха подталкивает всех увлекаться эльфами и рунами?
Полтора года назад в колонке «Таинственные знаки» я уверенно утверждал: «…повесть в жанре фэнтези почти наверняка не возьмут ни в «Знамя», ни в «Наш современник», ни в «Звезду» — даже если она будет хорошо написана».
В «Знамя», «Наш современник» и «Звезду», наверное, такую повесть и сейчас не возьмут.
А в «Новый мир» взяли вот.

цитата

ВЗГЛЯД: Евгений Юрьевич, как вы думаете, почему фантасты склонны формировать сообщества и устраивать профессиональные слеты, в отличие, например, от авторов детективов и представителей любых других жанров?

Евгений Лукин: На мой взгляд, дело вот в чем. При советской власти фантастов, равно как и любителей фантастической литературы, «прижимали» сильнее, чем других. И это адептов жанра сплотило – образовалось так называемое великое кольцо КЛФ – клубов любителей фантастики, появилась своя информационная сеть. Клубы были в разных городах, они состояли в переписке, любая новость мгновенно разносилась по всей территории Советского Союза, хотя бы просто через почту (ведь Интернета тогда не было). Люди, причастные к фантастике, всегда чувствовали себя этаким государством в государстве. И вот есть у меня подозрение, что эти традиции сохранились доныне. Взаимовыручка, дружба, поддержка, понимание того, что на каждого давит одно и то же, – все это как-то объединяло и объединяет по инерции до сих пор. Дай Бог, чтобы эта инерция продлилась подольше.

цитата

Среди запоздалых переводов западной прозы в последнее время все чаще попадаются такие, благодаря которым в России становятся известны неведомые доселе культовые имена. Очередной случай из этой серии – роман Анны Каван «Лед», само существование которого заставляет пересмотреть законы реальности.

цитата vvladimirsky

Анастасия Башкатова. Про уродов и ангелов. (Рецензия на сборник Алексея Лукьянова "Глубокое бурение" и роман Далии Трускиновской "Сиамский ангел" на сайте журнала "Октябрь").