цитата Uzidor

Отдадим должное Саруману и скажем, что он создал полуорков, но уруков нет!

цитата cianid

А чем уруки отличаются от полуорков, напомните...
Пока из Двух твердынь этого ничего не следует.
Меня, тащемта, интересует не поименование — это могут быть ошибки перевода и прочая, меня интересует свет, влияющий на этот вид орков.
Кто создал таких бойцов?

цитата cianid

Под именем урук-хай известна также разновидность орков, выведенная магом из числа Истари — Саруманом Белым и улучшенная с помощью его магии (как предполагал энт Древобород, Саруман вывел новую расу путём скрещивания «классических» орков с людьми). Орки Сарумана имели значительно большее сходство с людьми, за что их даже называли «полуорками». Они существенно превосходили ростом обычных орков, даже самых высоких из них, обладали огромной силой и выносливостью и совершенно не боялись солнца.

цитата

     Гэндальф принагнулся, выглянул за дверь, и на мгновение его Жезл
ослепительно вспыхнул. Прежде чем орки успели опомниться, маг уже снова
захлопнул дверь: ни одна стрела его не задела.
    — Там не только орки, — сказал он спутникам. — С ними черные уруки из
Мордорских земель, они гораздо опасней орков. И один гигантский пещерный
тролль, а может, и несколько, я не разглядел. В Купольный зал нам дорога
закрыта.

цитата cianid

теперь про светочувствительность

цитата

     Изенгардцы снова схватили Пина и Мерри и мешками закинули их за плечи.
Земля загудела под ногами.   Час а часом бежали они   без передышки,
приостанавливаясь, только чтобы перебросить хоббитов на новые спины. То ли
бежалось им, здоровякам, быстрее, то ли план особый был у Грышнака, но
постепенно изенгардцы обогнали мордорских орков, и свора Всевидящего Ока
сгрудилась позади. Немного осталось догонять северян, а там и до леса почти
рукой подать.
    Пина обдавали болью синяки и ушибы на всем теле, и горело лицо,
исцарапанное о гнусную чешуйчатую шею и волосатое ухо. Впереди убегали, не
убегая, согнутые спины, и толстые крепкие ноги топали, топали, топы-топы,
без устали, точно кости, скрученные проволокой, отмеряя   жуткие миги
нескончаемого сна.
    Под вечер углуковцы северян обогнали. Те мотались под лучами солнца,
хотя и солнце-то уже расплылось в холодном, стылом небе, но они бежали,
свесив головы и высунув языки.
    — Эй вы, слизни! — хохотали орки Изенгарда. — Каюк вам. Щас бледнокожие
вас догонят и слопают. Гляньте, вон они!
    Донесся злобный крик Грышнака: оказалось, что это не шутки. Появились
конники, и мчались они во весь опор, еще далеко-далеко, но нагоняя быстро и
неотвратимо, словно накат прибоя застрявших в песке ленивых купальщиков.
    Вдруг изенгардцы, на удивление Пину, кинулись бежать чуть не вдвое
быстрее прежнего: того и гляди, добегут, одолеют первые. И еще он увидел,
как солнце заходит, теряется за Мглистыми горами и быстро падает ночная
тень. Солдаты Мордора подняли головы и тоже прибавили ходу. Лес надвигался
темной лавиной. Навстречу выплеснулись перелески, тропа пошла в гору,
забирая все круче и круче. Орки, однако, шагу не сбавляли. Впереди орал
Углук, сзади — Грышнак: призывали своих молодцов наподдать напоследок.

цитата

Но в Приречье все дома и норки были накрепко заперты. Приветствовать путешественников явно никто не торопился. Друзья удивились этому, но вскоре все прояснилось. У трактира „Зеленый Дракон“, стоявшего на краю деревни со стороны Хоббитона (мертвый трактир зиял пустыми окнами), околачивалось с полдюжины Больших. Это были смуглые косоглазые громилы довольно зловещего вида.
– Точь-в-точь приятель Билла Осины, которого мы видели в Бри, – заметил Сэм.
– Точь-в-точь изенгардцы – уж я их навидался, – пробормотал Мерри.

цитата

– Сдается мне, ты не до конца понимаешь, что здесь творится, Пиппин, – еще раз вздохнул Фродо. – Лотто все это и в страшном сне не приснилось бы. Он вел себя как дурак и последний мерзавец – и попал в ловушку. В Заселье верховодит не он, а Большие. Это они грабят, „распределяют“, всем правят и все портят, как им заблагорассудится, – одно только, что от его имени. Но его именем они будут прикрываться недолго. Лотто, наверное, заперт в Котомке и помирает со страху. Мы должны его освободить или по крайней мере попытаться это сделать.
– Ну, братец, ты убил меня на месте! – воскликнул Пиппин. – В конце наших путешествий я всего ожидал, но только не этого! Биться с полуорками и разбойниками, и где – у себя же в Заселье! А за кого? За Прыща Лотто!..

цитата cianid

плюс Древень говорит об участии Сарумана в их сотворении.

цитата

     Теперь-то мне, пожалуй, и понятно, чего ему надо. Власти ему надо,
всемогущества. В голове у него одни колесики да винтики, а живое — глядишь,
на что и сгодится, а нет — пропадай. Понятно, понятно; предатель он, не
иначе. Это ж надо, с орками связался, всякая дрянь у него под началом.
Бр-р-р, кгм! Да нет, еще того хуже, он и с ними как-то там чародействует,
черные дела творит. Изенгардцы по вашим рассказам выходят не просто орки, а
злодеи на людскую стать. Злыдням и нежити, отродью Великой Тьмы, дневной
свет невмоготу; а Сарумановы новоявленные орки хоть и злобствуют, да терпят.
Что же это такое он там намудрил? Людей, что ли, испортил или орков
обчеловечил? Хуже мерзости не придумаешь!

цитата Uzidor

Никто не сомневался, что это создания Саурона ... Они были троллями ... В отличе от древнего племени, ино могли спокоцно выносить солнце, покуда жива была воля, их направляющая.

цитата Uzidor

... слово урук из Наречия Тьмы, так назывались огромные орки -содаты, что выходили в те дни из Мордора и Изенгарда. Тех, что помельше, урук-хайи звали снага — раб.

цитата

ТРОЛЛИ

Слово тролли соответствует в синдарин _т_о_р_о_г_. Со времени своего
появления в сумерках древних дней это были тупые неподвижные создания, как
и звери, но обладавшие речью. Но Саурон использовал их, обучив тому
немногому, чему можно было их научить, и усилив их злобность. тролли свой
язык заимствовали у орков; а западных землях горные тролли говорили на
упрощенном варианте общего языка.
    Но в конце третьей эпохи в южном Чернолесье появилась новая раса
троллей. На черном языке их называли олог-хей. Несомненно, что их вывел
Саурон, но неизвестно, от какого племени. Некоторые утверждали, что это не
тролли, а гигантские орки; но олог-хэй по телосложению и уму были непохожи
даже на самых больших орков, которых они намного превосходили размером и
силой. Они были тролли, но полные злой воли своего хозяина: свирепая раса,
сильная, проворная, яростная и коварная. В отличие от старой расы сумерек
они могли выдерживать солнце столько, сколько удерживала их воля Саурона.
Они мало говорили и единственным знакомым им языком была черная речь
Барад-Дура.

цитата

ОРКИ И ЧЕРНАЯ РЕЧЬ
    Орками этот мерзкий народ называли другие племена, в частности в
языке рохана. На синдарин их называли _о_р_ч_. Несомненно, родственным
словом о_р_к_ или _о_р_ч_ является _и_у_р_у_к_, слово из черной речи,
которое, однако, использовалось только для обозначения больших орков,
вышедших к этому времени из Мордора и Изенгарда. Сами же _у_р_у_к_-_х_э_и_
называли меньших орков _с_н_а_г_а_ — "раб".
    Орки впервые были выращены темной властью на севере в древние дни.
Говорят, у них не было собственного языка и они использовали другие языки,
извращая их для своего пользования; они делали из них грубые жаргоны, едва
пригодные для их собственных нужд, наполовину состоявшие из проклятий и
брани. Эти существа, полные злобы и ненавидевшие даже друг друга, быстро
развили много варварских диалектов — столько же, сколько было групп и
поселений их расы, так что их орочьий язык стал бесполезен для общения
между различными племенами.
    Поэтому в третьей эпохе для общения между племенами орки вынуждены
были использовать язык вестрон; и многие из их более древних племен,
таких, которые жили на севере и Туманных горах, долго использовали вестрон
как свой собственный язык, хотя в их использовании он становился грубым и
неприятным, как все орочьи языки. На этом жаргоне _т_а_р_к_ — "житель
Гондора" было образовано от _т_а_р_к_и_л_, слова на квенди, обозначавшего
потомков нуменореан.
    Говорят, черная речь была изобретена в темные годы Сауроном и что он
хотел сделать ее языком всех своих слуг, но это не удалось ему. Из черной
речи, однако, заимствовано много слов, широко распространенных среди орков
в третьей эпохе, таких, как _с_э_т_ — "огонь". Но после первого свержения
Саурона этот язык был забыт всеми, кроме назгулов. Когда Саурон вновь
возродился, черная речь стала языком Барад-Дура и капитанов Мордора.
Надпись на кольце была сделана на древней черной речи, а проклятия орков
Мордора из более упрощенной формы черной речи, использовавшейся солдатами
башни тьмы, капитаном которых был Гришнакх, на этом языке _ш_а_р_к_у
означает "старик".

цитата Uzidor

Изенгардцы по вашим рассказам выходят не просто орки, а
злодеи на людскую стать. Злыдням и нежити, отродью Великой Тьмы, дневной
свет невмоготу; а Сарумановы новоявленные орки хоть и злобствуют, да терпят.

цитата Uzidor

Из этих строк следует, что орки Грышнака (мордорские уруки?) также бежали при свете солнца и не в чем изенградским не уступали.

цитата Uzidor

Под вечер углуковцы северян обогнали. Те мотались под лучами солнца,
хотя и солнце-то уже расплылось в холодном, стылом небе, но они бежали,
свесив головы и высунув языки.
    — Эй вы, слизни! — хохотали орки Изенгарда. — Каюк вам. Щас бледнокожие
вас догонят и слопают. Гляньте, вон они!

цитата Uzidor

Вдруг изенгардцы, на удивление Пину, кинулись бежать чуть не вдвое
быстрее прежнего: того и гляди, добегут, одолеют первые. И еще он увидел,
как солнце заходит, теряется за Мглистыми горами и быстро падает ночная
тень. Солдаты Мордора подняли головы и тоже прибавили ходу.

цитата Uzidor

Но первый, кто создал урук-хайев — Саурон!

цитата cianid

Меня, тащемта, интересует не поименование — это могут быть ошибки перевода и прочая, меня интересует свет, влияющий на этот вид орков.
Кто создал таких бойцов?

цитата cianid

из этих, чтоль
цитата Uzidor
Под вечер углуковцы северян обогнали. Те мотались под лучами солнца,
хотя и солнце-то уже расплылось в холодном, стылом небе, но они бежали,
свесив головы и высунув языки.
    — Эй вы, слизни! — хохотали орки Изенгарда. — Каюк вам. Щас бледнокожие
вас догонят и слопают. Гляньте, вон они!

цитата cianid

Вдруг изенгардцы, на удивление Пину, кинулись бежать чуть не вдвое
быстрее прежнего: того и гляди, добегут, одолеют первые. И еще он увидел,
как солнце заходит, теряется за Мглистыми горами и быстро падает ночная
тень. Солдаты Мордора подняли головы и тоже прибавили ходу.

Это на равных называется? У кого?

цитата

     Вдруг изенгардцы, на удивление Пину, кинулись бежать чуть не вдвое
быстрее прежнего: того и гляди, добегут, одолеют первые. И еще он увидел,
как солнце заходит, теряется за Мглистыми горами и быстро падает ночная
тень. Солдаты Мордора подняли головы и тоже прибавили ходу.

цитата cianid

отчего Uzidor , не цитировал полностью

цитата cianid

Uzidor , спасибо, что избавили меня от работы.
цитата Uzidor
Изенгардцы по вашим рассказам выходят не просто орки, а
злодеи на людскую стать. Злыдням и нежити, отродью Великой Тьмы, дневной
свет невмоготу; а Сарумановы новоявленные орки хоть и злобствуют, да терпят.

Да-да, про них он может и не знает, но знает про старую породу.

цитата cianid

При этом по тексту они себя противопоставляют мордорским оркам — "крупным и кривоногим" и жалующися на то, что при свете бежать оне не могуть.

цитата

     Покамест, однако, было не до забав. Нужно было скорее бежать и чтобы
пленники бежали наравне. Углук лечил и вылечил Мерри на свой манер: ему
залили в глотку мерзкое питье, перерезали ножные путы, вздернули на ноги, и
Мерри стоял, чуть пошатываясь, бледный, угрюмый, но живехонький. Лоб был
рассечен, но боль унялась, и на месте воспаленной, кровоточащей раны
появился и остался навсегда глубокий бурый шрам.
    — А, Пин, вот и ты! — сказал он. — Тоже решил немного прогуляться? Не
вижу завтрака, а где твоя постель?
    — А ну, заткни глотку! — рявкнул Углук. — Языки не распускать! Молчать,
пока зубы торчат! Обо всем будет доложено, и с рук вам ничего не сойдет. И
постелька вас ждет, и лакомый завтрак — кости свои сгрызете!
    Спускались тесниной в туманную степь. Мерри и Пина разделяли дюжина или
больше орков. Наконец под ногами зашелестела трава, и сердца хоббитов
воспрянули.
    — Прямо бегом марш! — скомандовал Углук. — Держать на запад и чуть к
северу. Лугдуш ведущий — не отставать!
    — А что нам делать, когда солнце взойдет? — спросил кто-то из северян.
    — Брать ноги в руки! — ощерился Углук. — А ты как думал? Может, сядем
на травку, подождем бледнокожих?
    — Мы же под солнцем не можем бежать!
    — У меня побежите сломя голову! — пообещал Углук. — Помните, мелюзга:
кто начнет спотыкаться, тому, клянусь Белой Дланью, не видать больше своей
берлоги. Навязали вас, гнид, на мою голову, эх вы, горе-вояки! Давай живей
шевелись, покуда не рассвело!

цитата

Завечерело уже, надо бежать дальше.
    — Приказ есть приказ, — отозвался басистый голос. — ВСЕХ ПЕРЕБИТЬ,
КРОМЕ НЕВЫСОКЛИКОВ. ИХ ПАЛЬЦЕМ НЕ ТРОГАТЬ. ПРЕДСТАВИТЬ ЖИВЬЕМ КАК МОЖНО
СКОРЕЕ. Чего не понятно?
    — Непонятно, зачем живьем, — раздалось в ответ. — С ними что, на пытке
потеха?
    — Да не то! Я слышал, один из них что-то там знает или есть у него при
себе что-то, какая-то эльфийская штуковина, помеха войне. А допрашивать всех
будут, вот и живьем.
    — Ну и что, ну и все? Давайте щас обыщем и найдем! Мало ли чего
найдется, самим еще, может, понадобиться!
    — Забавно разговариваете, — мягко сказал жуткий голос. — Пожалуй,
донести придется. Пленников НЕ ВЕЛЕНО ни мучить, ни обыскивать: такой У МЕНЯ
приказ.
    — У меня такой же, — подтвердил басистый голос. — ЖИВЬЕМ, КАК ВЗЯЛИ: НЕ
ОБДИРАТЬ. Так мне было велено.
    — А нам ничего такого никто не велел! — возразил один из тех, кто начал
спор. — Мы с гор прибежали убивать, мстить за наших: все ноги отбили. Вот и
хотим — убить, и назад.
    — Мало ли чего вы хотите, — раздался ответный рык. — Я — Углук. Я над
вами начальник. И веду вас к Изенгарду самым ближним путем!
    — А что, Саруману уже и Всевидящее Око не указ? — спросил жуткий голос.
- Мы что-то не туда бежим: в Лугбурзе ждут нас и наших вестей.
    — Да как же через Великую Реку, — возразил кто-то. — А к мостам не
пробьемся: маловато нас все-таки.
    — А вот я переправился, — сказал жуткий голос. — Крылатый назгул
ждет-поджидает нас там, на севере, на восточном берегу.

цитата cianid

Хорошо, пусть будет так

цитата cianid

но напомню
цитата cianid
Меня, тащемта, интересует не поименование — это могут быть ошибки перевода и прочая, меня интересует свет, влияющий на этот вид орков.
Кто создал таких бойцов?

цитата cianid

но не называющимися урук-хай ни сами, ни др.стороной

цитата Uzidor

цитата
     Гэндальф принагнулся, выглянул за дверь, и на мгновение его Жезл
ослепительно вспыхнул. Прежде чем орки успели опомниться, маг уже снова
захлопнул дверь: ни одна стрела его не задела.
    — Там не только орки, — сказал он спутникам. — С ними черные уруки из
Мордорских земель, они гораздо опасней орков. И один гигантский пещерный
тролль, а может, и несколько, я не разглядел. В Купольный зал нам дорога
закрыта.

цитата Uzidor

Читайте внимательней, это про морийских гоблинов.

цитата Uzidor

Аналогично:

цитата Uzidor

Ненадо путать кривоногих и северян!

цитата Uzidor

Повторюсь, оба!

цитата Uzidor

Саурон — урук-хайи (что-то наподобии олог -хайев, т.е. больше, сильнее и без солнце боязни) и их слегка модернизированные сородичи из Изенгарда (идея — Саурон, апгрейд — Саруман).

Саруман — полуорки (почти люди), превосходные шпионы и деверсанты.

цитата

And so it seemed that they would. The leading orcs came loping along, panting, holding their heads down. They were a gang of the smaller breeds being driven unwilling to their Dark Lord’s wars; all they cared for was to get the march over and escape the whip. Beside them, running up and down the line, went two of the large fierce uruks, cracking lashes and shouting. File after file passed, and the tell-tale torchlight was already some way ahead. Sam held his breath.

цитата

   К удивлению Пина, оказалось, что ему почти все понятно: орки большей
частью изъяснялись на общем наречии Средиземья. Тут, видно, был пестрый
сброд, и, говори каждый по-своему, вышла бы полная неразбериха. Злобствовали
они недаром: не было согласья насчет того, куда бежать дальше и что делать с
пленниками.
    — И убить-то их толком нет времени, — пожаловался кто-то (северяне). — Прогуляться
- прогулялись, а поиграться некогда.
    — Тут ладно, ничего не поделаешь, — сказал другой(северяне). — Убьем хоть
поскорее, прямо щас и убьем, а? Чего их с собой тащить, раз такая спешка.
Завечерело уже, надо бежать дальше.
    — Приказ есть приказ, — отозвался басистый голос(изенгардцы). — ВСЕХ ПЕРЕБИТЬ,
КРОМЕ НЕВЫСОКЛИКОВ. ИХ ПАЛЬЦЕМ НЕ ТРОГАТЬ. ПРЕДСТАВИТЬ ЖИВЬЕМ КАК МОЖНО
СКОРЕЕ. Чего не понятно?
    — Непонятно, зачем живьем, — раздалось в ответ.(северяне) — С ними что, на пытке
потеха?
    — Да не то! Я слышал, один из них что-то там знает или есть у него при
себе что-то, какая-то эльфийская штуковина, помеха войне. А допрашивать всех
будут, вот и живьем.
    — Ну и что, ну и все? Давайте щас обыщем и найдем! Мало ли чего
найдется, самим еще, может, понадобиться!
    — Забавно разговариваете, — мягко сказал жуткий голос(мордорцы). — Пожалуй,
донести придется. Пленников НЕ ВЕЛЕНО ни мучить, ни обыскивать: такой У МЕНЯ
приказ.
    — У меня такой же, — подтвердил басистый голос.(изенгардцы) — ЖИВЬЕМ, КАК ВЗЯЛИ: НЕ
ОБДИРАТЬ. Так мне было велено.
    — А нам ничего такого никто не велел! — возразил один из тех, кто начал
спор(северяне). — Мы с гор прибежали убивать, мстить за наших: все ноги отбили. Вот и
хотим — убить, и назад.
    — Мало ли чего вы хотите, — раздался ответный рык(изенгардцы). — Я — Углук. Я над
вами начальник. И веду вас к Изенгарду самым ближним путем!
    — А что, Саруману уже и Всевидящее Око не указ? — спросил жуткий голос(мордорцы).
- Мы что-то не туда бежим: в Лугбурзе ждут нас и наших вестей.
    — Да как же через Великую Реку, — возразил кто-то. — А к мостам не
пробьемся: маловато нас все-таки.
    — А вот я переправился, — сказал жуткий голос (мордорцы). — Крылатый назгул
ждет-поджидает нас там, на севере, на восточном берегу.

цитата

— Может, и поджидает! Ты-то с ним улетишь, прихватишь пленников и
будешь в Лугбурзе молодец молодцом; а мы пробирайся как знаешь через эти
края, где рыщут коневоды. Не-ет, нам надо вместе. Края опасные: кругом
разбойники да мятежники.
    — Ага, вместе нам надо, — прорычал Углук. — С вами, падалью, вместе
только в одну могилу. Как с гор спустились, так обделались. Где бы вы были,
не будь нас! Мы — бойцы, мы — Урукхай! Мы убили большого воина. Мы взяли в
плен эту мелюзгу. Мы — слуги Сарумана Мудрого, Властителя Белой Длани,
подающей нам вкусную человечину. Мы — посланцы Изенгарда, вы шли за нами
сюда и за нами пойдете отсюда, нашим путем. Я — Углук, слышали? Я свое слово
сказал.
    — Многовато наговорил ты, Углук. — В жутком голосе послышалась издевка.
- Ох, как бы в Лугбурзе совсем не решили, что умной башке Углука не место на
его плечах. А заодно и спросят: откуда ж такое завелось? Уж не от Сарумана
ли? А Саруман-то кто такой, с чего это он свои поганые знаки рисует?
Властитель Белой Длани, ишь ты! Спросят они у меня, у своего верного
посланца Грышнака, а Грышнак им скажет: Саруман — паскудный глупец, а то и
предатель. Но Всевидящее Око следит за ним и уж как-нибудь его устережет.
    — "Падаль" он говорит? Про кого, про нас? Слыхали, ребята, они
человечину жрут: да не нас ли они едят, не нашу ли мертвечину!
    Орки загалдели, залязгали обнаженные мечи. Пин осторожно крутнулся в
путах: не будет ли чего видно. Охранники оставили хоббитов и подались
поближе к заварушке. В сумеречном полусвете маячила огромная черная фигура -
должно быть, Углук, — а перед ним стоял Грышнак, приземистый и кривоногий, и
руки его свисали чуть не до земли. Их обступили гоблины помельче. "Не иначе
как северяне", — подумал Пин. Они выставили мечи и кинжалы, но нападать на
Углука не решались.
    А тот гаркнул, и, откуда ни возьмись, набежали десятка полтора орков
его породы. Внезапно Углук прыгнул вперед и короткими взмахами меча снес
головы паре недовольных. Грышнак шарахнулся в темноту. Прочие попятились,
один споткнулся о Мерри и с проклятием растянулся плашмя. Зато спас свою
жизнь:   через   него перепрыгнули меченосцы Углука,   рассеивая и рубя
противников. Охранника с желтыми клыками распластали чуть не надвое, и труп
его с зубчатым ножом в руке рухнул на Пина.
    — Оружие отставить! — рявкнул Углук. — Хватит с них! Бежим на запад,
вниз проходом и прямиком к холмам, дальше по берегу до самого леса. Бежать
будем днем и ночью, понятно?
    "Давай-давай, — подумал Пин, — пока ты, гнусное рыло, будешь их
собирать да строить, мы тут авось кое-что свое провернем".
    И было что провертывать. Острие черного ножа полоснуло его по плечу,
скользнуло к руке. Ладонь была вся в крови, но холодное касание стали
бодрило и обнадеживало.
    Орки понемногу строились, но кое-кто из северян опять заартачился,
двоих изенгардцы зарубили, остальные понуро повиновались. Стояла ругань,
царила неразбериха. За Пином почти наверняка никто не следил. Ноги его были
спутаны плотно, руки — только в кистях, и не за спиной, а впереди. И хотя
узел затянули нестерпимо, пальцами он шевелить мог. Он подвинул мертвеца и,
сдерживая дыхание, стал тереть перетяжку об отточенное лезвие: рука трупа
крепко сжимала нож. Перерезал! И по-хоббитски ловко наладил и затянул
двойную петлю на прежний манер; только теперь она, если надо, мигом
развязывалась. А уж потом лежал смирнее смирного.
    — Пленных на плечи! — рявкнул Углук. — И без шуточек! Если кто из них
по дороге подохнет, отправитесь за ними!
    Дюжий орк ухватил Пина, точно куль муки, продел башку между его
связанными руками, поддернул руки книзу,   приплюснув хоббита лицом к
чешуйчатой шее, и побежал со всех ног. Так же было — углядел он одним глазом
- и с Мерри. Орковы лапы-клешни сжимали руки Пина мертвой хваткой, когти
впивались в тело. Он зажмурил глаза и постарался снова заснуть.
    Вдруг его опять бросили на камни. Ночь едва надвинулась, и тощий
полумесяц плыл на запад. Они были на краю скалы, тусклая мгла расстилалась
впереди. Где-то рядом журчала вода.
    — Вот они, дозорные, вернулись, — сказали рядом.
    — Ну, что видели? — рыкнул Углук.
    — Да ничего не видели, один только всадник, удрал на запад. Впереди
никого нет.
    — Пока нет, а потом чего будет? Ну и дозорные из вас! Почему не
подстрелили? Он же поднимет тревогу, и подлюги коневоды нас еще до утра
перехватят. Теперь бежать надо вдвое шибче прежнего.
    На Пина пала черная тень Углука.
    — Давай вставай! — велел орк. — Не все моим ребятам тебя таскать.
Сейчас дорога пойдет под гору, беги сам, только смотри у меня! Не вздумай
кричать, удрать тоже не пробуй — не выйдет. А в случае чего я из тебя
жилы-то повытяну, не рад будешь, что жив остался.
    Одним махом перерезав ременные путы, он освободил ноги Пина, схватил
его за волосы и поставил перед собой. Пин упал как подкошенный, и Углук
снова вздернул его стоймя за волосы. Орки заливались хохотом, Углук сунул
ему в зубы фляжку, и горло Пина обожгла какая-то скверная, горькая и вонючая
жидкость. Ноги, однако, выпрямились; боль пропала, он мог стоять.
    — Где там другой! — сказал Углук. Он отошел к Мерри и дал ему
здоровенного пинка. Мерри застонал, а Углук рывком посадил его, сдернул
перевязь с пораненной головы и смазал рану каким-то черным снадобьем из
деревянной коробочки. Мерри вскрикнул от боли, яростно отбиваясь. Орки
свистели и улюлюкали.
    — Лечиться не хочет, вот обалдуй! — гоготали они. — Сам не знает, чего
ему надо! Ох, ну мы с ними потом и позабавимся!
    Покамест, однако, было не до забав. Нужно было скорее бежать и чтобы
пленники бежали наравне. Углук лечил и вылечил Мерри на свой манер: ему
залили в глотку мерзкое питье, перерезали ножные путы, вздернули на ноги, и
Мерри стоял, чуть пошатываясь, бледный, угрюмый, но живехонький. Лоб был
рассечен, но боль унялась, и на месте воспаленной, кровоточащей раны
появился и остался навсегда глубокий бурый шрам.
    — А, Пин, вот и ты! — сказал он. — Тоже решил немного прогуляться? Не
вижу завтрака, а где твоя постель?
    — А ну, заткни глотку! — рявкнул Углук. — Языки не распускать! Молчать,
пока зубы торчат! Обо всем будет доложено, и с рук вам ничего не сойдет. И
постелька вас ждет, и лакомый завтрак — кости свои сгрызете!
    Спускались тесниной в туманную степь. Мерри и Пина разделяли дюжина или
больше орков. Наконец под ногами зашелестела трава, и сердца хоббитов
воспрянули.
    — Прямо бегом марш! — скомандовал Углук. — Держать на запад и чуть к
северу. Лугдуш ведущий — не отставать!
    — А что нам делать, когда солнце взойдет? — спросил кто-то из северян.
    — Брать ноги в руки! — ощерился Углук. — А ты как думал? Может, сядем
на травку, подождем бледнокожих?
    — Мы же под солнцем не можем бежать!
    — У меня побежите сломя голову! — пообещал Углук. — Помните, мелюзга:
кто начнет спотыкаться, тому, клянусь Белой Дланью, не видать больше своей
берлоги. Навязали вас, гнид, на мою голову, эх вы, горе-вояки! Давай живей
шевелись, покуда не рассвело!
    Орки сорвались с места и припустились звериной побежкой. Это был не
воинский строй, а гурьба: бежали вразброд, натыкаясь друг на друга и злобно
переругиваясь, — бежали, однако ж, очень быстро. К хоббитам было приставлено
по три охранника. Пин оказался в хвосте ватаги. "Долго так не пробегу, -
думал он, — с утра маковой росинки во рту не было" Один из охранников держал
наготове плеть-семихвостку, но пока что в ней не было нужды: глоток
мерзостного бальзама по-прежнему горячил и бодрил. И голова была на диво
ясная.
    Снова и снова виделось ему, как наяву, склоненное над их прерывчатым
следом суровое лицо Бродяжника, без устали бегущего вдогон. Но даже и
Следопыт, опытный из опытных, — ч т о он разберет в этой слякотной каше? Как
различит его и Мерри легкие следы, затоптанные и перетоптанные тяжелыми
кованными подошвами?
    За откосом, через милю или около того, они попали в котловину, под
ногами была сырая мягкая земля. Стелился туман, осветленный косым прощальным
светом месяца. Густые черные тени бегущих впереди орков потускнели и
расплылись.
    — Эй там! Поровнее! — рявкнул сзади Углук.
    Пина вдруг осенил быстрый замысел, и медлить он не стал. Он бросился
направо, увернулся от простершего лапы охранника, нырнул в туман и,
споткнувшись, растянулся на росистой траве.
    — Стой! — завопил Углук.
    Орки спутались и смешались. Пин вскочил на ноги и кинулся наутек. Но за
ним уже топотали орки; кто-то обошел его спереди.
    "Спастись и думать нечего! — соображал Пин. — Главное-то сделано — я
оставил незатоптанные следы на сырой земле!"
    Он схватился за горло связанными руками, отстегнул эльфийскую брошь и
обронил ее в тот самый миг, когда его настигли длинные руки и цепкие клешни.
    "Пролежит здесь, наверно, до скончания дней, — подумал он. — И зачем я
ее отстегнул? Если кто-нибудь из наших и спасся, наверняка они охраняют
Фродо!"
    Ременная плеть со свистом ожгла ему ноги, и он подавил выкрик.
    — Будет! — заорал Углук. — Ему еще бежать и бежать. Обои вшивари пусть
ноги в ход пустят! Помоги им, только не слишком!.. Получил на память? -
обратился он к Пину. — Это так, пустяки, а вообще-то за мной не заржавеет.
Успеется, а пока чеши давай!
    Ни Пин, ни Мерри не помнили, как им бежалось дальше. Жуткие сны и
страшные пробуждения сливались в один тоскливый ужас, и где-то далеко позади
все слабее мерцала надежда. Бежали и бежали — со всех ног, кое-как поспевая
за орками; выбивались из сил, и плеть подгоняла их, жестоко и умело.
Запинались, спотыкались и падали — тогда их хватали и несли.
    Жгучее оркское снадобье потеряло силу. Пину опять стало зябко и худо.
Он споткнулся и упал носом в траву. Когтистые лапы подхватили его и подняли,
опять его несли, как мешок, и ему стало темным-темно: ночь ли наступила,
глаза ли ослепли, какая разница.
    Он заслышал грубый гомон: должно быть, орки требовали передышки. Хрипло
орал Углук. Пин шлепнулся оземь и лежал неподвижно, во власти мрачных
сновидений. Но скоро снова стало больно: безжалостные лапы взялись за свое
железной хваткой. Его бросали, встряхивали, наконец мрак отступил, он
очнулся и увидел утренний свет. Его швырнули на траву; кругом выкрикивали
приказы.
    Пин лежал пластом, из последних сил отгоняя мертвящее отчаяние. В
голове мутилось, в теле бродил жар: верно, опять поили снадобьем. Какой-то
орк, подавшись в его сторону, швырнул ему кусок хлеба и обрезок сухой
солонины. Тронутый плесенью черствый ломоть Пин жадно сглодал, но к мясу не
прикоснулся. Он, конечно, с голоду и сапог бы съел, но нельзя же брать мясо
у орка, страшно даже подумать, чье.
    Он сел и осмотрелся. Мерри лежал ничком неподалеку. Они были на берегу
бурливой речонки, впереди возвышались горы: ранние солнечные лучи брызнули
из-за вершины. Ближний склон оброс понизу неровным лесом.
    У орков опять был яростный галдеж и свара: северяне ни за что не хотели
бежать дальше с изенгардцами. Одни показывали назад, на юг; другие — на
восток.
    — Ладно, хватит! — заорал Углук. — Дальше мое дело! Убить нельзя, вам
сказано, а хотите их бросить, бросайте: понабегались, мол, так и мы
понабегались не меньше вашего — бросайте! А уж я присмотрю, никуда они не
денутся. Урукхай потрудится   и повоюет,   ему не   привыкать.   Боитесь
бледнокожих, так и бегите! Вон туда — в лес! — зычно указал он. — Может, и
доберетесь — больше-то вам некуда. Давай шевелись! Да живо, пока я не
оттяпал башку-другую: то-то взбодритесь!
    Еще ругань, еще потасовка — и больше сотни орков отделились и опрометью
кинулись по речному берегу в сторону гор. При хоббитах остались изенгардцы:
плотная, сумрачная свора, шесть-семь дюжин   здоровенных, черномазых и
косоглазых орков с большими луками и короткими, широкими мечами, — и с
десяток северян, посмелее и покрупнее.
    — Ну теперь разберемся с Грышнаком, — объявил Углук, но даже самые
стойкие его заединщики поглядывали через плечо, на юг.
    — Знаю, знаю, — прорычал он. — Лошадники распроклятые нас унюхали. А
все из-за тебя, Снага. Тебе и другим дозорным надо бы уши обрубить.
Погодите, бой за нами, а мы бойцы. Мы еще поедим ихней конины, а может, и
другого мясца, послаще.
    Пин обернулся: почему это иные урукхайцы указывали на юг? Оттуда
донеслись хриплые вопли, и явился Грышнак, а за ним с полсотни таких же,
кривоногих и широкоплечих, с руками до земли. На их щитах было намалевано
красное око. Углук выступил им навстречу.
    — Явились — не запылились! — хохотнул он. — Никак передумали?
    — Вернулся приглядеть, как выполняются приказы и чтобы пленников не
тронули, — проскрежетал Грышнак.
    — Да неужели! — издевался Углук. — Зря беспокоился. Я и без тебя
как-нибудь распоряжусь: и приказы выполним, и пленников не тронем. Еще-то
чего надо: уж больно ты запыхался. Может, забыл что-нибудь?
    — Забыл с одним дураком посчитаться, — огрызнулся Грышнак. — Он-то и
сам на смерть наскочит, да с ним крепкие ребята остались, жаль, если сгинут
без толку. Вот я и вернулся им помочь.
    — Помогай нашелся! — реготал Углук. — Если только драться помогать, а
то лучше бегите-ка в свой Лугбурз, нас бледнокожие окружают. Ну и где же
твой хваленый назгул? Опять под ним коня подстрелили, а? Ты бы его, что ли,
сюда позвал, может, и пригодился бы, если россказни про назгулов не сплошь
вранье.
    — Назгулы, ах, назгулы, — произнес Грышнак, вздрагивая и облизываясь,
точно слово это мучительно манило его могильной гнилью. — Помалкивай лучше,
Углук, серая скотинка, — вкрадчиво посоветовал он. — Тебе такое и в самом
паскудном сне не привидится. Назгулы! Вот кто всех насквозь видит! Ох и
нависишься ты вверх ногами за такие свои слова, ублюдок! — лязгнул он
зубами. — Ты что, не знаешь? Они — зрачки Всевидящего Ока. А тебе подавай
крылатого назгула — не-ет, подождешь. По эту сторону Великой Реки им пока
что не велено показываться — рановато. Вот грянет война — тогда увидите...
но и тогда у них будут другие дела.
    — Ты зато больно много знаешь, умник! — отозвался Углук. — Не на пользу
тебе это, вовсе не на пользу. Тоже ведь и в Лугбурзе могут призадуматься, не
слишком ли много ума у тебя в башке. А пока что ты языком болтаешь, а мы,
Урукхай, посланцы   грозного Изенгарда, должны разгребать   за вами, и
разгребем! Кончай хайлом мух ловить! Строй свое отребье! Прочая сволочь вон
уже драпает к лесу. Давай за ними — все равно не видать тебе Великой Реки
как своих ушей. Бегом марш, да живо! Я от вас не отстану.
    Изенгардцы снова схватили Пина и Мерри и мешками закинули их за плечи.
Земля загудела под ногами.   Час а часом бежали они   без передышки,
приостанавливаясь, только чтобы перебросить хоббитов на новые спины. То ли
бежалось им, здоровякам, быстрее, то ли план особый был у Грышнака, но
постепенно изенгардцы обогнали мордорских орков, и свора Всевидящего Ока
сгрудилась позади. Немного осталось догонять северян, а там и до леса почти
рукой подать.
    Пина обдавали болью синяки и ушибы на всем теле, и горело лицо,
исцарапанное о гнусную чешуйчатую шею и волосатое ухо. Впереди убегали, не
убегая, согнутые спины, и толстые крепкие ноги топали, топали, топы-топы,
без устали, точно кости, скрученные проволокой, отмеряя   жуткие миги
нескончаемого сна.
    Под вечер углуковцы северян обогнали. Те мотались под лучами солнца,
хотя и солнце-то уже расплылось в холодном, стылом небе, но они бежали,
свесив головы и высунув языки.
    — Эй вы, слизни! — хохотали орки Изенгарда. — Каюк вам. Щас бледнокожие
вас догонят и слопают. Гляньте, вон они!
    Донесся злобный крик Грышнака: оказалось, что это не шутки. Появились
конники, и мчались они во весь опор, еще далеко-далеко, но нагоняя быстро и
неотвратимо, словно накат прибоя застрявших в песке ленивых купальщиков.
    Вдруг изенгардцы, на удивление Пину, кинулись бежать чуть не вдвое
быстрее прежнего: того и гляди, добегут, одолеют первые. И еще он увидел,
как солнце заходит, теряется за Мглистыми горами и быстро падает ночная
тень. Солдаты Мордора подняли головы и тоже прибавили ходу. Лес надвигался
темной лавиной. Навстречу выплеснулись перелески, тропа пошла в гору,
забирая все круче и круче. Орки, однако, шагу не сбавляли. Впереди орал
Углук, сзади — Грышнак: призывали своих молодцов наподдать напоследок.
    "Добегут, успеют, а тогда все", — думал Пин и, чуть не вывернув шею,
исхитрился глянуть через плечо. И увидел краем глаза, что на востоке
всадники уже поравнялись с орками, мчась по равнине. Закат золотил их шлемы
и жала копий; блестели длинные светлые волосы. Они окружали орков, сбивая их
в кучу, оттесняя к реке.

цитата Uzidor

цитата cianid
но не называющимися урук-хай ни сами, ни др.стороной


Ай — яй — яй!

цитата dobryh Del maste

Боюсь, что этот перевод и в ряде других цитат не корректно передаёт употребление терминов Uruk-hai и uruks. В оригинале (надеюсь, мне попался правильный текст. ), Uruk-hai относится только к изенгардским оркам, либо не позволяет однозначно идентифицировать их.

цитата cianid

что ай-ай-ай?

цитата Uzidor

черные уруки из Мордорских земель