Тема «Павел Поляков. Жизнь и творчество»

Вы здесь: Форумы sam.fantlab.ru > Форум «Другие окололитературные темы» > Тема «Павел Поляков. Жизнь и творчество»

Павел Поляков. Жизнь и творчество

Страницы: 1 2 3...9 10 11 12 13...54 55 56 🔍 поиск написать сообщение

автор

сообщение

миродержец

8 октября 2019 г. 10:16

цитировать | [ ]

цитата senso_inglese
"Письма мертвого человека"

мировая премьера: 15 сентября 1986 г.

–––
не поверишь: всё украдено до нас

гранд-мастер

8 октября 2019 г. 10:27

цитировать | [ ]

Pirx ну, так-то МирФ и "Гаюровых" засчитывает ))

философ

8 октября 2019 г. 16:14

цитировать | [ ]

Понедельник 12(65) 23 МАРТА 1992

"Дни затмения" сняты по мотивам повести братьев Аркадия и Борис Стругацких "За миллиард лет до конца света". У этого фильма своя предыстория.
Сценарий для Сокурова братья Стругацкие написали в 1981 г. Он был принят "Ленфильмом" и почти тут же запрещен тогдашним руководством Госкино СССР. Одна из формулировок запрета – "издевательство над человеком"...
... К "Дням затмения" бессмысленно подходить с привычными мерками. Картину невозможно отнести к какому-либо жанру, хотя некоторые критики определяют ее как "саспенс". Лента авангардна по своей внутренней структуре, по драматическому и режиссерскому решениям. В ней масса фантазии, но совсем нет фантастики, чего вроде бы следовало ожидать, имея в виду братьев Стругацких...
Это два кусочка из статьи журналиста Владимира Гарова об Александре Сокурове. Там небольшая глава о фильме. Статья в книге: Отражение-90. – М.: Мол. гвардия, 1990. – С. 66. – И.Евсеев.

философ

9 октября 2019 г. 06:23

цитировать | [ ]

П О Н Е Д Е Л Ь Н И К 18 (123) Абакан 27 декабря 1993 (окончание)

Борис Стругацкий:

По поводу биографии.

Признаюсь, я всегда был (и по сей день остаюсь) сознательным и упорным противником всевозможных биографий, анкет, исповедей, письменных признаний и прочих саморазоблачений, как вынужденных, так и добровольных. Я всегда полагал, что жизнь писателя – это его книги, его статьи, в крайнем случае – его публичные выступления, все же прочее – семейные дела, приключения-путешествия, лирические эскапады – от лукавого и никого не должны касаться. АН безусловно придерживался того же мнения, и поэтому "Наша биография" представляет собою документ редкий и даже экзотический.

Откуда она взялась, я помню смутно. Кажется, готовился какой-то перевод какого-то нашего романа – то ли в АПН, то ли в издательстве "Прогресс", – кажется, на испанский. А переводчиком был некий весьма настырный знакомец АН. И этот знакомец загорелся почему-то идеей автобиографии и с АН буквально не слезал в течение нескольких месяцев. Дело кончилось тем, что осенью 86-го в Репино АН предложил моему вниманию этот вот текст. Писали мы тогда, помнится, сценарий "Туча" – по просьбе и по заказу Константина Лопушанского, – работа шла туго, мы были раздражены, и я "Нашу биографию", помнится, раскритиковал вдрызг – за неточности, за двусмысленности, за неправильности, и вообще за то, что она появилась на свет. В ответ АН – вполне резонно – предложил мне самому "пройтись рукой мастера". Я с ужасом отказался, и вопрос на этом был закрыт. Больше мы об этом не говорили, и вторично я увидел этот текст только в прошлом году, когда разбирал архивы АН. Ваше же сообщение меня просто удивило: я и не знал, что это как-то когда-то почему-то ушло в ВААП и за рубеж. Видимо, знакомец-переводчик доел-таки в свое время АН и получил от него желаемое.

Мне не хотелось бы останавливаться сколько-нибудь подробно на анализе достоверности фактов, приводимых в "Нашей биографии". Боюсь, теперь такую достоверность можно установить лишь ценою основательных исторических изысканий. Кому это надо, и кто за это возьмется? Достоверно же берусь утверждать только, что

– БН ходил в археологическую экспедицию в 1956, то есть ДО ТОГО, как мы начали писать; первый наш рассказ "Пришельцы" ("Извне") написан был в 1957 году и именно на материале этой экспедиции;

– БН никогда не обучался на инженера-программиста; он обучался на инженера-эксплуатационника по счетно-аналитическим машинам;

– БН потерял свой желчный пузырь (гораздо возвышеннее: "перенес холицестэктомию") вовсе не потому, что пережил блокаду, а потому что с младых ногтей грешил прекрасным, хотя и смертным, грехом чревоугодия;

– АН был не таким уж "никудышным общественником" – он и членом Совета по фантастике был, и даже не одного, а двух, и даже возглавлял какой-то из них; другое дело, что мы оба никогда не придавали сколько-нибудь серьезного значения деятельности такого рода (исключая, разве что, Ленинградский семинар, к которому я всегда относился с повышенной серьезностью);

– никоим образом и никак запуск спутника в 1957 году не определил наш успех в литературе... "Туманность Андромеды" – да, это был как бы прорыв в новую фантастику, эта книга приободрила нас и подстегнула; Нина Матвеевна Беркова в Детгизе и Бела Григорьевна Клюева с Сергеем Жемайтисом с МолГвардии – да, безусловно, – но никак уж не спутники, лунники и прочие космические вытребеньки...

Я не перечислил и половины, наверное, утверждений, которые представляются мне неточными, сомнительными или неверными. Впрочем, все это – мелочи. В основном и главном "Наша биография" вполне достаточно достоверна. Перефразируя известную формулу: она содержит правду, вполне достаточно правды, но – не всю правду и не одну только правду. С этой оговоркой ее и надлежит принимать (или – не принимать).

философ

10 октября 2019 г. 06:59

цитировать | [ ]

П О Н Е Д Е Л Ь Н И К 5 (134)

Абакан 28 августа 1995

Так вот, господин Паприкаки, наша подборка основана на тщательном анализе поступивших в редакцию писем. Господин Убуката совершенно прав: мы располагаем корреспонденцией, гораздо более резкой и невыдержанной. Но в подборку мы включили как раз самые спокойные и сдержанные письма.

А.Воронин

КРАТКАЯ ШУТОЧНАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА АРКАДИЯ НАТАНОВИЧА СТРУГАЦКОГО В ИСТОРИЯХ, ДИАЛОГАХ, АНЕКДОТАХ И ДОКУМЕНТАХ

(Из неопубликованного)

Армия

В лихой своей армейской юности Аркадий Натанович с товарищами офицерами был любитель ездить на базар (другие версии – в вино-водочный и книжный магазины) на танке (другая версия – на бронетранспортере), вызывая у окружающих глубоко штатских, у кого – недоумение, у кого – неудержимое веселье.

Одно время опять же "со товарищи" Аркадий Натанович боролся в отечественных водах с японскими браконьерами – гонялся за нарушителями границы на утлом суденышке со слабосильным мотором. Суда японских рыболовов были попредставительнее, и моторы на них – посильнее. Браконьеры обычно без труда уходили от преследования, при этом веселясь и всячески издеваясь над советскими офицерами. Офицеры сие терпели с трудом, о чем однажды и поведали за распитием алкогольного напитка (другие версии – за кринкой молока или за чтением интересной книги) коллегам-летчикам. Летчики не могли мириться с позором моряков и подарили им мотор со списанного самолета. Мотор, поставленный на сторожевое суденышко, произвел настоящую революцию в деле отлова советскими пограничниками японских браконьеров, ведших в свою очередь хищнический отлов рыбы в отечественных океанских просторах. Теперь судно Стругацкого запросто догоняло любого японца. Браконьеров поубавилось – среди японских рыбаков прошел слух, что у русских появилось какое-то "секретное оружие".

Как-то раз на той же Камчатке офицеры, среди которых был и Аркадий Натанович, шумно праздновали присвоение новых офицерских званий. Попраздновав вволю у себя, офицеры решили продолжить праздник в соседнем домике, для чего начали переносить закуску и выпивку из одного дома в другой. За этими перемещениями тоскливо наблюдал всеобщий любимец – петух. Аркадию Натановичу стало жалко петуха, и он решил приобщить его ко всеобщему празднику. На шею петуха повязали веревку, и на ней, как собачку на поводке, повели его к месту продолжения мероприятия. Время от времени то один офицер, то другой, то Аркадий Натанович выходили к любимцу и угощали его чем Бог послал, в том числе и горячительными напитками, которыми петух не пренебрегал. Офицеры ходили из дома в дом, водя за собой петуха. Он хмелел вместе с офицерами, что в конце концов не довело до добра: стремясь быть ближе к людям и их столу, петух отчаянно кукарекнул, взмахнул крыльями, рванулся... и веревка затянулась на его горле петлей. Так любимец геройски погиб смертью храбрых, чтобы затем воскреснуть на страницах "Второго нашествия марсиан" в сцене "праздника половой зрелости петуха".

философ

11 октября 2019 г. 03:50

цитировать | [ ]

П О Н Е Д Е Л Ь Н И К 5 (134) (продолжение)

Абакан 28 августа 1995

Внуки

Дочь Аркадия Натановича Мария ждала ребенка. Аркадий Натанович после долгих уговоров позвонил Мариану Ткачеву:

– Марик, ты знаешь, Маша скоро должна родить... а у тебя жена работает в Институте акушерства и гинекологии... может быть, можно Машу туда устроить?..

– О чем ты говоришь, Натаныч?! Конечно!

Родился внук. Инна Ткачева позвонила Стругацкому:

– Аркадий, у тебя внук. Можешь приехать посмотреть.

Жена Ткачева вынесла в приемный покой запеленутого мальчика.

Аркадий Натанович взглянул на внука – и побледнел.

С воплем "Он какой-то красный! Он, наверное, больной! Не жилец!" Аркадий Натанович бросился прочь из приемного покоя. За ним бежала Инна Ткачева с внуком и кричала: "Аркадий, остановись! Они все такие! Они все красные!", а за ней – врачи с книжками, которые кричали: "Аркадий Натанович, дайте, пожалуйста, автограф!"

Гауптвахта

Аркадий Натанович Стругацкий был не самым дисциплинированным курсантом. Иногда он попадал на "губу". Однажды сквозь окно камеры на гауптвахте он увидел: к зданию подрулило два американских "Доджа-три-четверти", и из машин веселые офицеры начали выгружать диковинки: пиво, редкие грузинские вина, сыры, колбасы, копченую рыбу, дичь... Вскоре дверь камеры открылась, и все это великолепие внесли к арестантам. Оказалось, Стругацкий сидел на "губе" вместе с сыном маршала Конева. Мать чада тайком от отца решила подкормить отпрыска. Начался пир. Когда провизия кончалась, "Доджи" подвозили новую. Когда же кончился срок отсидки, курсанты не хотели покидать гауптвахту.

В следующий раз Аркадий Натанович опять попал сюда вместе с сыном маршала. Предвкушая новый пир, он поглядывал в окно, но "Доджи" запаздывали. Было обидно: специально попал на "губу" – и сидит голодным.

На следующее утро выяснилось: маршалу стало известно о мягкосердечности жены, он рассердился и запретил ей баловать сына. Офицеры-порученцы получили по выговору. А Стругацкий и сын маршала больше не пировали.

философ

12 октября 2019 г. 13:02

цитировать | [ ]

П О Н Е Д Е Л Ь Н И К 5 (134) (продолжение)

Абакан 28 августа 1995

Дружба

Когда кардинал Ришелье из "Трех мушкетеров" Дюма предложил д'Артаньяну чин лейтенанта в своей гвардии, то д'Артаньян готов уже был согласиться, но понял, что в этом случае Атос не подаст ему руки – и отказался. В этой же ситуации оказался друг Аркадия Натановича – Мариан Ткачев, когда его приняли на работу а иностранную комиссию Союза писателей СССР. Он подал заявление "по собственному желанию", поняв, что если он этого не сделает, вполне возможно повторение истории Атоса и д'Артаньяна.

Кино

Аркадий Натанович был, по свидетельству людей, хорошо его знавших, неплохим актером. Когда он писал, то на разные лады и разными голосами "опробовал" те или иные реплики персонажей, отбирая наиболее подходящие. В годы армейской юности его даже приглашали сниматься в кино, да дивизионное начальство не отпустило. Он говорил, что ему было бы очень интересно сыграть роли Снегового из "Миллиарда лет до конца света" и Феликса Сорокина из "Хромой судьбы". Аркадий Натанович очень хотел, чтобы была экранизована его любимая повесть "Трудно быть богом". Ее хотели ставить в кино такие известные режиссеры, как Алексей Герман и Карен Шахназаров, но и ту, и другую постановку запретило Госкино. Председатель Госкино Ермаш объяснял свою позицию так:

– Нельзя, потому что в повести идет речь об экспорте революции.

Ему возражали: а как же "Аэлита" Алексея Толстого?

– Ну и что? – невозмутимо отвечал Ермаш. – "Аэлита" – книга, ее тираж – от силы 200 тысяч экземпляров. А тут кино, миллионы зрителей.

В итоге фильм по "Трудно быть богом" снял немец Петер Фляйшман. О его работе Аркадий Натанович высказался кратко: "Профессионально".

Надежность

В 1961 году Аркадий Натанович Стругацкий вместе с поэтами Джимом Паттерсоном, Иваном Лысцовым, двумя поэтами-песенниками и редактором Беллой Клюевой отправился в Казахстан, на традиционную неделю молодежной книги издательства "Молодая гвардия". Власти города Уральска решили устроить для гостей из Москвы бешбармак. В 11 часов вечера, после трех выступлений подряд, писателей повезли в дальнее село, где их ждал обильный стол, а на столе жареный баран, литровые банки с черной икрой, и, конечно, изрядное количество выпивки. В гостиницу писателей привезли около 5 часов утра. А в 8.30 – выступление в местной школе. Белле Клюевой удалось разбудить только одного члена бригады – Аркадия Натановича. И он не только сумел встать сам, но и привел в чувство поэта Паттерсона, с которым и отправился в школу, где их долго не хотели отпускать дети.

Оружие

Аркадий Натанович обожал оружие и разбирался в нем, как никто другой.

В одном из вариантов "Отеля "У погибшего альпиниста" фигурировал люгер с оптическим прицелом. Именно этот вариант рукописи и дал почитать Аркадий Натанович еще одному признанному знатоку оружия среди писателей – Теодору Гладкову, автору политических детективов.

Гладков сказал:

– Знаешь, Аркадий, ты ошибся. У люгера не бывает оптического прицела.

Стругацкий не поверил.

Через несколько дней Теодор Гладков снова пришел к Аркадию Натановичу, на сей раз с кучей книг и справочников. Он показал Аркадию Натановичу перечень всех люгеров, которые когда-либо выпускались, он рисовал схемы и в конце концов доказал, что люгера с оптическим прицелом в природе не существует.

– Исправляй, Натаныч! – торжествовал Гладков.

– Пусть останется, – буркнул Стругацкий. – Фантаст я – или кто?

философ

13 октября 2019 г. 07:27

цитировать | [ ]

П О Н Е Д Е Л Ь Н И К 5 (134) (продолжение)

Абакан 28 августа 1995

Официальная переписка

В конце 50-х годов писатели-фантасты Евгений Войскунский и Исай Лукодьянов послали рукопись своего нового романа "Экипаж "Меконга" в издательство "Детская литература". Рукопись попала к редактору Аркадию Стругацкому.

Первое письмо бакинским писателям Стругацкий с трудом составил из обычных казенных фраз: "...прочли роман с интересом... роман надо издавать..." Второе письмо полностью казенным уже не получилось: "...Ура, роман принят, его включили в план, так что можете радоваться..." И очень скоро переписка приобрела уже совершенно неофициальный характер:

"Дорогие друзья! Рад сообщить вам, что "Экипаж" прорвался через корректорскую (больше месяца ее, сироту, терзали!) и сейчас чередом поплелся через техредов в типографию..."

"...а у меня к вам просьба вот какая: паки всего старайтесь ныне же, в ходе предварительной работы, умять рукопись до 30 а.л. [авторских листов – Ред.] и non plus ultra, запомните!"

"...и снова и снова, я спрашиваю вас, о писцы: сколько экземпляров талмуда вашего желаете вы получить за наличный расчет?"

"...Одобрение вам высылаю, бухгалтерия готовится раскошелиться, несгораемый шкаф стоит отверстый. Но где же ваши справки о годах ваших и домочадцах? Льзя ли упускать суммы, кои лучше в кружале и паки в австерии пропить?.."

Получив письмо, в котором, в частности, было приглашение Е.Войскунскому приехать в Москву для последней блицработы над романом, после которой "Евгений Львович будет облит золотым дождем на сумму в 60 процентов", один бакинец сказал другому: "Действительно, надо в столицу съездить. Заодно погляжу, что это за редактор нам такие письма пишет..."

Войскунский приехал, увидел Аркадия Стругацкого и понял: никакой это не редактор...

Принципы

В шестидесятые-семидесятые годы главным редактором журнала "Знание – сила", в редколлегии которого состоял и А.Н.Стругацкий, была Нина Филиппова. Она в годы опалы братьев Стругацких долго отстаивала их право печататься в своем журнале, но однажды на заседании правления общества "Знание", которому фактически принадлежал журнал, даже она ничего не могла поделать. Правление потребовало от нее, чтобы А.Н.Стругацкий был убран из редколлегии.

Из общества "Знание" Нина Сергеевна пришла в редакцию очень расстроенная. Надо было сообщить неприятную новость Стругацкому. Она, конечно, могла бы рассказать Аркадию Натановичу о том, как она сражалась за него, переложить вину за решение на плечи своего начальства. Но она этого не сделала. Она сказала лишь: с такого-то месяца он не состоит больше в редколлегии одного из лучших журналов "застоя". Без комментариев и подробностей. Она считала, что именно так и должна поступить. В ответ на это Аркадий Натанович только пожал плечами и удалился.

С тех пор он много раз бывал в редакции. И много раз ему объясняли скрытый механизм его исключения из редколлегии. Аркадий Натанович кивал, говорил: "Да, я понимаю". Но ни один раз из всех своих визитов в журнал он не зашел в кабинет Филипповой. У него тоже были принципы.

Прилагаю к этому выпуску "Понедельника" странички из абаканской газеты "Шанс" с наиболее полной опубликованной версией "Краткой энциклопедии..."

В.Б.

философ

14 октября 2019 г. 06:25

цитировать | [ ]

Фэн – группа «Людены», Омская областная юношеская библиотека, Клуб любителей фантастики «Алькор»

Стругацкие о себе, литературе и мире (1967 – 1975) [Сост. С.Бондаренко, М.Исангазин]; – Омск, 1993. – 96 с. )

Данное издание согласовано с Б.Н. Стругацким в 1990 году.

КЛФ «Алькор» благодарит за участие в выпуске данного указателя П. Полякова, А. Коломийца, В. Казакова, Ю. Флейшмана, С. Бондаренко, журнал «Олимп», в лице главного редактора Т. Романовой и МП «Цефей». Без их деятельной помощи это издание могло и не увидеть света.

Вышел этот сборник в Омске в 1993 году.

Это небольшой отрывок интервью из этого сборника.

А. Стругацкий Румата делает выбор
( Сов. Молодёжь – 1974. – 17 ноября. – с.5 )

…
— А как вы начинали?

- Собственно говоря, писать мы начинали… на пари. В 1956 году, только демобилизовавшись из армии, в которой прослужил пятнадцать лет, я был у брата в Ленинграде. Помню, мы шли по Невскому и дружно ругали нашу фантастику. В тот год одновременно вышли четыре книги о полёте на Венеру. И герои, и ситуации в них были настолько выспренни и однообразны, что казалось, будто все эти книги написаны одним автором. Жена моя шла между нами и только крутила головой, слушая то одного, то другого. Наконец ей это надоело, и она сказала, что мы оба болтуны, только и умеем, что критиковать. Состоялось это оскорбление около Аничкова моста. И тут же мы приняли решение: а что, в самом деле. Так мы начали работу, и в скором времени появилась «Страна багровых туч». И, хотя говорят, что женщины вдохновляют нас на великие дела, но никогда не дают их создать, к моей жене это не относится…
…

— А как совершился поворот к «приключениям духа», которому посвящены фактически все ваши последние книги?

— «Извне», «Страна багровых туч», «Путь на Альматею» были, в общем-то ученичеством. «По-новому» мы стали писать, начиная со «Стажеров». Затем появилось «Возвращение. Полдень, 22-й век». Мы писали о стране «младших научных сотрудников». «О людях, которые, как мы тогда считали» уже сегодня несут в себе черты потомков из коммунистического завтра. О людях, для которых главная ценность бытия – именно в «приключениях духа». Хотя, как вы можете заметить, мы не чураемся занимательности и даже некоторой авантюрности сюжетов. Но не это конечно главное.
…

— Кстати, об «Обитаемом острове»… Как после «Улитки на склоне», произведения сложного и причудливого, появилась эта книга?

- «Улитка на склоне – вещь действительно сложная. Это был для нас с братом своеобразный эксперимент, мы решили писать её, подчиняясь лишь свободному ходу мысли и что получилось – не нам судить, тем более, что многие наши друзья и критики, чьему мнению мы, безусловно, доверяем, не могли дать этой книге однозначного толкования.
А с «Обитаемым островом» получилось интересно. Это был типичный социальный заказ. Как-то на авторском активе издательства «Молодая гвардия» пошел разговор в том, что у нас пока нет книги о Павке Корчагине сегодняшнего дня, и надо постараться создать её. «А о Корчагине завтрашнего дня?..» — спросили мы. И сели за приключения Максима Каммерера. Подлинного Павку Корчагина завтрашнего дня вряд ли удалось создать, но писали мы эту книгу с большой симпатией к своему герою.

— Вопрос о технике вашей работы. Как придумываете имена своих героев?

— А это хитрая штука. Порой хорошее имя придумать труднее, чем написать книгу… Мы придумываем не имена, а скорее создаём систему имён. В «Трудно быть богом» в её основу легла изменённая система японских: Румата, Раба, Тамао, Окана. В «Обитаемом остраве» — венгерских имен: Гай, Гаал, Рада, Катшеф, Одри…

- А Арканар?

— Это уже сугубо наше. Как у Кассиля была в детстве Швамбрания, так и мы с братом играли в Арканар.
…
Вёл интервью Ил. Полацк

философ

15 октября 2019 г. 13:32

цитировать | [ ]

П О Н Е Д Е Л Ь Н И К 5 (128)

Абакан 2 мая 1994

А что Даниил Александрович талдычит нам, что он не человек, а люден, так это все терминология...

Л.Горбовский

Максим Степанчук: А теперь предложу уважаемым люденам два вопроса + свои измышления по теме тв-ва АБС.

Вопрос 1. Мог ли Максим попасть на Саракш?

Там уже 5 лет ведет работу служба Галактической Безопасности, т.о. в каталоге ГСП – "раскрывай его на любой странице, ткни пальцем в любую строчку и лети себе" [6, 8] – обязательно должно было быть какое-либо обозначение типа: "ЗАКРЫТАЯ ЗОНА!!! РАБОТА ГБ". Это логично, и ГБ должна была обязательно предусмотреть возможность того, что кто-то случайно наткнется на эту звездную систему в каталоге ГСП. Из чего следует, что полет Максима вообще не мог состояться, но он также не мог состояться еще по одной причине. Итак...

Вопрос 2. Имеет ли право на существование Группа Свободного Поиска?

Там же в "ОО" говорится: "Взрослые солидные люди в Группу Свободного Поиска не идут. /.../ Конечно, если тебе двадцать лет, если ты ничего толком не умеешь, если ты толком не знаешь, что тебе хотелось бы уметь... /.../ Тогда бери каталог, раскрывай его на любой странице..." [6, 8]. Т.о. становится ясно, что Максим профессии не имеет и еще не знает, чему начать учиться. В общем, он – человек, не получивший какой-либо специальной подготовки, но тем не менее он летает и открывает планеты. Он первооткрыватель. "Открывай планету, называй ее собственным именем, определяй физические характеристики, сражайся с чудовищами, ... вступай в контакты..." – исследуй, одним словом.

Но в "ПКБ" Антон говорит об исследовании неизвестных планет: "Мы не научная экспедиция, мы не специалисты. Вот Вадим лингвист, я звездолетчик, пилот... Мы не сумеем даже составить первичного описания..." [3, 14]. Т.о. это опровергает саму идею существования ГСП – для исследования планет нужны экспедиции – специалисты (см. "ПКБ"), а в ГСП работают молодые люди, еще не имеющие специальности (см. "ОО").

Время действия "ПКБ", по определению люденов, 2250 год.

Время действия "ОО" – примерно 2258 г.:

"Правильно, это было в 58-м. Явилась целая компания – Комов, Раулингсон, Марта... и этот угрюмоватый парнишка-практикант. Экселенц (в те времена – Странник) приказал мне бросить все дела и переправить их через Голубую Змею в Крепость под видом экспедиции Департамента науки" (ЖвМ//Волны гасят ветер. – Томск, 1989. – С. 288). И за эти 7-8 лет вряд ли в обучении произошел такой громадный скачок, что после обучения в обычной "школе" молодые люди могут действовать как специалисты в исследовании планет.

философ

16 октября 2019 г. 14:36

цитировать | [ ]

П О Н Е Д Е Л Ь Н И К 5 (128)

Абакан 2 мая 1994

К. К.: Я уже давно ничего не делал для "Понедельника" и в качестве небольшой компенсации опишу свои забавные наблюдения того, как люди, не имеющие отношения к фэнам вообще и люденам в частности, используют цитаты и идеи из произведений Стругацких. Итак, несколько случаев:

1) Предложил я однажды своему другу зайти в комнату к нашим товарищам и напроситься на чай (по причине полного отсутствия чего-либо съедобного в нашей комнате). На что он мне ответил: "Не чай они там пьют!" Все-таки зашли на свою голову. Он оказался прав, разве что пили не из чайника. Дальнейшее вспоминается с трудом.

2) Ехал я как-то в трамвае. На одной из остановок вошла подвыпившая компания. Вели себя неагрессивно, но шумно. Какая-то бабушка стала ругать их. "Бесполезно, бабушка, пили, пьем и будем пить!" – было ей ответом. Может, конечно, это и совпадение, но все-таки...

3) Зашел как-то у нас разговор о достоинствах и недостатках различных горячительных напитков. Не помню уж каким образом вспомнили кюрасо (я, правда, до сих пор не знаю, что это за штука такая). И в этот момент одна из находившихся в нашей компании дам этак величественно произнесла: "Подайте-ка мне гюмку кюгасо и а-ня-няс!"

4) А эта история произошла буквально несколько дней назад. Я тут себе насоздавал кучу проблем с сессией, сейчас разгребаю. И вот недавно иду на занятия вместе с одногруппником. Он мне что-то рассказывает, а я его совсем не слышу – в уме перебираю варианты: как бы побыстрее сдать то, да спихнуть сё. И тут он толкает меня в бок и спрашивает: "Слушай, а может, ты не К. вовсе, может, ты дубль? Сделал тебя К., чтобы сдал ты сессию и распался на атомы". Очень мне эта идея понравилась. Только вот есть мнение, что при этом у оригинала уши покроются замечательной густой шерстью. Не хотелось бы.

5) Знавал я двух девушек и одного парня, которые в качестве ругательства использовали исключительно "массаракш". Правда, ни у кого из них это надолго не прижилось, не знаю уж, почему.

Были еще какие-то случаи, но я их, к сожалению, сразу не зафиксировал, а со временем они забылись.

философ

17 октября 2019 г. 13:18

цитировать | [ ]

Из «Страж – плицы» № 21

КООРДИНАТЫ ЧУДЕС ! КООРДИНАТЫ ЧУДЕС ! КООРДИНАТЫ ЧУДЕС

КОМАРИНАЯ ПЛЕШЬ – 92
В фактах и документах
Сергею Боровикову,
Человеку и пароходу.
ДОКУМЕНТ № 1 Меморандум Андрея Цеменко (публикуется в сокращении).
«Братья по разуму ( и всему прочему)!»

1. Всё хорошее, увы, кончается.
2. В далёком 1987, когда фэны, коны и приколы появлялись как грибы, первой (после «Аэлиты») возникла «Комариная плешь». Сейчас, когда фэны, коны и комконы лопаются как пузырьки в лимонаде, «КОМАРИНАЯ ПЛЕШЬ» ПЕРВОЙ ОБЪЯВЛЯЕТ О ПРЕКРАЩЕНИИ СВОЕГО СУЩЕСТВОВАНИЯ.
3. За истекший период ситуация на Украине, в Крыму, в Керчи, на Косе, на пирсе из умеренно непредсказуемой стала уверенно неуправляемой.
6. Лица, ранее называвшиеся «организаторами», категорически не могут гарантировать в этом году н и ч е г о.
7. Тем не менее , в Керчь в июле приедут Дмитрий Можаев и Сергей Боровиков.
ПРИМКЧАЕИЕ: Кто такие камикадзе? Камикадзе – это человек, который может:
а) заплатить 25 рублей на катер Керчь – Тузла в один конец,
б) убедить штурмана (катера, а не Шуру Алексенко) взять его на катер с рюкзаком и палаткой (повторив подвиг Лайка),
в) если вообще не удасться попасть на Тулузу (например, если туда вообще не будут ходить катера) – выжить в полузнакомом курортном городе без посторонней помощи.

ДОКУМЕНТ № 2 Фрагмент телефонного разговора редактора «СП» с Игорем Миничем от 24.06.92 ( из архивов украинской службы безопасности).
«…Цеменко – ко-зёл. НЕНАВИЖУ!!!»

ДОКУМЕНТ № 3 Обрывок статьи о Комариной плеши, выпавший из редакционного портфеля журнала «Интеркомъ» во время пьянки на Чумацком шляхе. Авторство не установлено.
«…Черное, а по другую (всего в трёхстах метрах) Азовское. Правда, солнечная погода иногда сменялась дождём, но и это обстоятельство не очень беспокоило фэнов, ибо крымских вин тоже хватало всем.
Когда же надоело жариться под июльским солнцем, вспомнили и о фантастике. Состоялось даже две презентации: 20-го номера «СТРАЖ-ПТИЦЫ» (это такой фэнзин) и нового романа бакинского писателя Г. Карпова «ПАРАЗМАТ» (это название такое). После презентации единственный экземпляр «СП» исчез, а Гену стали называть «паразматиком». Ни то, ни другое не способствовало популяризации фантастики на острове.
Но самыми приятными для фэнов были те редкие мгновения, когда Боровиков начинал гудеть катером, возвещая о наступлении обеда либо ужина, которых с нетерпением ожидали после каждого предыдущего приёма пи…»
ДОКУМЕНТ № 4 Отчет специального агента о праздновании дней рождения Вероники Краюхиной и Дениса из Петрозаводска № 2.
Главному редактору «СП»
от агента «Доктор Спок».

Находясь по заданию редакции на Комариной плеши, я принимал участие в одном двойном дне рождения. Как в лучших домах начали с «Кокура» и «Талисмана». Когда же с «массандрой» покончили, оказалось, что припасён «рояль в кустах» — финский спирт «Rojal». И действительно в кустах. Тут-то, шеф, и началось настоящее веселье. Когда же устали смешивать коктейли и стало скучно, кто-то предложил идти купаться при луне… Как и положено, была создана счетная комиссия во главе с Геной Карповым, считавшая входящих и выходящих. Памятуя известную формулу: где «Страж-птица» — там бардак, где бардак – там «Страж-птица», я тоже решил войти в состав счетной комиссии.
Когда же вся толпа бросилась в море, таинственные злоумышленники (шеф, алиби есть только у Савченко и Бережного уже уехавших и Цеменко, так и не приезжавшего) унесли всю одежду на несколько метров вглубь острова. Позднее к купающимся решили присоединиться Игорь Байдалинов и Денис № 2. Ну, а в это самое время наиболее нетерпеливые стали выбираться на берег. Шеф, это нужно было видеть… Лёха Космонавт носился обнаженный по всему острову, смущая малолетних краюхинских детей. Минич требовал немедленно вернуть ему плавки, желтые в чёрную полоску. Комары возбужденно гудели, а председатель счетной комиссии то и дело сбивался со счету и при этом дико, нечеловечески хохотал… Самым умным оказался Денис Трегубов (он же Денис № 1), который стал одевать вещи своего тезки и земляка, которые лежали неподалёку. Правда, при этом он почему-то пытался натянуть джинсы на голову. И небезуспешно. Но тут появился Денис №2 и на правах именинника и хозяина стал отбирать свою одежду. Завязалась ожесточенная борьба, больше похожая на любовные игры голубых. Первый Денис уступил, ведь ещё оставались вещи Байдалинова.
Принесли фонарики. Минич продолжал искать свои плавки, обещая свернуть шею председателю счетной комиссии. Начался прилив, чьи-то кроссовки попытались уплыть в Турцию. Наконец Яр обнаружил кучу с вещами, но в ней не оказалось одежды Байдалинова, также впрочем, как и плавок Минича. Но вскоре и Байдалинов наткнулся на свои плавки, затоптанные на берегу, и принялся их отстирывать, но тут же к нему подскочил Минич с криком: «Это случайно не мои плавки, желтые в черную полоску?» Приглядевшись он понял – не его, и бросил их обратно в песок. Спустя несколько минут Байдалинов снова разыскал свои затоптанные плавки и снова с радостью принялся их отстирывать, но тут опять нагрянул Минич… И так продолжалось ещё три раза, пока им обоим не надоело. Они бросили своё бесполезное занятие и пошли к костру, где радостный Боровиков лил спирт в костёр и при этом удивлялся: «Горит…»
В конце концов страсти улеглись. Лишь время от времени кто-то шел в петрозаводскую палатку и снимал со спящего Трегубова свои вещи. Например, Дима Можаев только там смог отыскать свою куртку. Наутро же, пройдясь по берегу, собрали оставшиеся после бурной ночи часы, очки, носки и кассеты от магнитофона. Минич, накануне переживавший, что появится на работе небритым, так и уехал в Керчь без своих желтых в черную полоску. Но больше всего удивлялся Денис Трегубов, который, проснувшись поутру, обнаружил в одном из карманов своей куртки женские плавки, а в другом мужские. Причём не Минича! С тех пор, если в лагере что-нибудь пропадало, спрашивали: «А ты в палатке у Дениса пробовал искать?» И помогало.
В общем, шеф, хорошо погуляли. Жаль только ночи короткие и дней рождения маловато. Особенно двойных.

философ

18 октября 2019 г. 12:15

цитировать | [ ]

СТРУГАЦКИЕ о себе, литературе и мире
(1976 – 1981)

Данное (третье) издание является частью «Полного собрания всех нехуджественных произведений братьев Стругацких (статьи, интервью, выступления). Первая часть выпущена в Омске клубом любителей фантастики «Алькор» в 1991 году, вторая — весной 1993 года, а эта третья – во второй половине 1993. Тираж этого выпуска 700 экз.

Идея собрания – М. Исаназин
Библиографическая основа – фэн группа «Людены»
Составитель – П. Поляков
Художник – М. Карпович

Данное издание согласовано с Б.Н. Стругацким в 1990 гду.

КЛФ «Алькор» благодарит за участие в выпуске данного указателя А. Коломийца, П. Полякова, В. Козакова, Ю. Флейшмана, С. Бондаренко и многих других. Без их деятельной помощи это издание могло бы и не увидеть света.

Спонсоры издания страховая фирма «Омск – Госстрах» и информационное агенство «Демократический Омск»

философ

18 октября 2019 г. 12:18

цитировать | [ ]

Содержание

с.5 Стругацкий А. Глазами фантаста //Труд. – 1976 г. – 10 января. – с.4/
с.6 Стругацкий А. Послушная стрелка часов. //Комсомольская правда. – 1976. – 20 марта. – с. 4/
с.10 Стругацкие А. и Б. А+Б= Ф //Ленинские искры. /Ленинград/. – 1976. – 24 марта. – с. 3
с.13 Стругацкие А. и Б. От чего не свободна фантастика //Литературное обозрение. – 1976. — № 8. – с. 107-108
с.19 Стругацкий Б. Путешествие в фантастику. //Смена. /Ленинград/. – 1976. – 14 августа – с. 3
с.23   Стругацкий А. Новые человеческие типы. // Вопросы философии. – 1976. — № 10. – с. 107-108
с.26 Стругацкий А.   Комментарий писателя-фантаста //Декоративное искусство СССР. – 1977 — № 4. – с. 20
с. 28 Стругацкие А. и Б. Добро должно быть с головой //Пионерская правда. – 1977. – 15 апреля. – с. 2 – 3
с.32   Стругацкий А.   Какие звёзды светят фантастике? //Литературное обозрение. – 1877. — № 8 – с. 100 -106
с. 52 Стругацкий А., Феклистов К. Реальность чуда и чудо реальности //Литературная газета. – 1977. – 24 августа. – с.6
с.60 Стругацкий А. Человек и неведомое //Вечерний Таллин. – 1977. – 16 сентября. – с.3
с.64 Стругацкий А. / Из выступления на вечере памяти И А. Ефремова/ //Земля и Вселенная. – 1977. — № 5 – с. 65
с. 65 Стругацкий А. Мой Жюль Верн //Пионерская правда. – 1978. – 7 февраля. – с. 4
с. 69 Стругацкий А. Мы – оптимисты //Бауманец /Москва/. – 1978. – 16 июня. – с. 4
с.75 Стругацкий А. Пожелаю вам славы /Ответ на анкету «Изобретатель и время»/ //Изобретатель и рационализатор. – 1978. — № 7. – с.41
с.79 Стругацкий Б. Несколько слов об авторе //Мееров А. Осторожно – чужие! – Донецк; Донбасс. 1978 – с. 3 – 4
с. 80 Стругацкий А. Л.И. Лагину – 75 лет //Литературная газета. – 1979. – 1января – с.5
с.82 Стругацкий Б. Предисловие к рассказу С.Витмана «Цель прогресса» //Смена /Ленинград/ — 1979 – 31 января — с.2
с.83 Стругацкий Б. За круглым столом фантасты //Ураьский следопыт. – 1979 – № 4 – с. 64, 67
с. 86 Стругацкий А. Этот фантастический мир //Советская культура. – 1979 – 22 июня – с. 5
с. 88 Стругацкий А. Фантастика: кризис жанра?.. //Литературная газета. – 1980. – 27 февраля – с. 4 /в сокращении/
с. 95 Стругацкий Б. Жанр без границ //Молодёж Эстонии – 1980 — 6 марта – с.2
с. 101 Стругацкий А. Играют, словно… играют //Литературная газета. – 1980 – 21 мая – с. 8
с. 104 Стругацкий А. /Предисловие к киноповести «Машина желаний» //НФ Сборник научной фантастики. – Вып. 25. – М., 1981. – с.7
с. 105 Стругацкие А. и Б. Фантастику любим с детства //Аврора. – 1981. — №2 – с. 150 – 155
с. 112 Стругацкий А. Мой друг То Хоай /Литературная газета. – 1981. – 4 февраля – с.2
с. 115 Стругацкий Б. Разговор шел о фантастике //За индустриальные кадры /Свердловск/. – 1981 – 30 марта. — с. 4
с. 119 Стругацкий А. О настоящем – ради будущего /Вечерний Свердловск – 1981. – 6 июня. – с. 4

философ

18 октября 2019 г. 12:20

цитировать | [ ]

Это небольшие отрывки из интервью этого сборника.

А + Б = Ф

(Ленинские искры, Ленинград, 1976 г. – 24 марта. с. 3)

…
— Вы упомянули проблему контакта со внеземными цивилизациями. Помнится, Уэллс тоже ставил её в романе «Борьба миров». И как вы относитесь к этой проблеме?

— Контакт человечества с чужим разумом, без сомнения, стал бы поворотным пунктом в истории Земли. Трудно, даже невозможно представить себе все последствия этого события.
Фантастика разрабатывает два основных варианта контакта: вторжение враждебного разума ( эта линия как раз и восходит к Уэллсу) и союз основанный на близости психологии и биологии («Великое кольцо» Ивана Ефремова, к примеру). Нам лично более правдоподобным кажется третий вариант, столь блестяще раскрытый в работах Станислава Лема: принципиальная невозможность контакта человечества с высокоразвитым, но нечеловеческим разумом.
Представьте себе, что где-то в глухом уголке Земли сохранился первобытный человек, такой же, какими были наши предки миллион лет назад. И вот его обнаружили. Вряд ли наши с ним отношения могли бы называться контактом – во всяком случае, с его точки зрения. А теперь вообразите внеземную цивилизацию, обогнавшую нас в своём развитии на миллион лет… Какие тут могут быть точки соприкосновения?
К тому же число высокоразвитых цивилизаций в нашей огромной Вселенной, похоже, невелико, а расстояние между ними громадны. Ничего существенного не дали пока и попытка отправить и получить межзвёздные сигналы.
…
Беседу вела Л. Данилова.

Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий

«ФАНТАСТИКУ ЛЮБИМ С ДЕТСТВА»
Беседа с писателями
(Аврора. – 1981. — № 2. – с. 150-155)

— Что у вас сейчас в работе?

— О своих планах на будущее и вообще о любой своей неоконченной работе говорить мы не любим. Опыт показал: стоит рассказать кому-нибудь замысел новой повести, и эта повесть никогда не будет доведена до конца. Совершенно непонятно, почему это происходит, но это так.

…
— Недавно и почти одновременно появились два кинофильма по вашим сценариям. Какие у вас к ним отношения?

— В последнее время мы часто получаем отзывы на кинофильм «Сталкер». Этот фильм, созданный Андреем Тарковским по мотивам нашей повести «Пикник на обочине», вызывает оживленную полемику у зрителей – и не случайно.
Андрей Тарковский – режиссёр поразительный, необычайно самобытный и при том умный и тонко чувствующий современность человек. И фильм «Сталкер» получился у него тоже поразительным и странным, словно прибыл к нам из XXI века, словно кто-то долго наблюдал человечество из будущего и затем создал кинообраз – квинтэссенцию механики сегодняшнего человеческого существования.
Работать над сценарием было одновременно и страшно трудно, и страшно интересно. Но мы заранее положили себе во всём идти навстречу пожеланиям режиссёра, ибо понимали, что чистая экранизация никогда не способна превратиться в самостоятельное, сколько-нибудь значительное произведение искусства. Необходимо было перевести самые общие идеи повести на язык кинематографа, а это невозможно без весьма существенных переделок. В результате было сделано девять различных вариантов сценария. Мы переделывали и переделывали материал до тех пор, пока режиссёр не сказал нам: «Стоп! Это то, что нужно»…
Фантастика и кино ещё не сказали своего последнего слова, но такие фильмы, как «На берегу» Крамера и «Сталкер» Тарковского – это заявки на нечто весьма серьёзное и значительное…
Редакция «Авроры»

философ

19 октября 2019 г. 14:46

цитировать | [ ]

Печатается с продолжением

П О Н Е Д Е Л Ь Н И К 2 (131)

Абакан 27 марта 1995

Так вот, господин Паприкаки, наша подборка основана на тщательном анализе поступивших в редакцию писем. Господин Убуката совершенно прав: мы располагаем корреспонденцией, гораздо более резкой и невыдержанной. Но в подборку мы включили как раз самые спокойные и сдержанные письма.

А.Воронин

Рассказ

В свое время, рассказчик, поведав мне эту историю, высказал пожелание, чтобы при его жизни на русском языке она не появлялась. И рассказ был опубликован... на латышском. Теперь настало время "перевести" его обратно. Рассказчика звали Аркадий Стругацкий.

Ты знаешь, что такое эрликон? Правильно: авиационная пушка. И что у нее четыре ствола, тоже знаешь? Молодец! А ты палил из всех ее четырех стволов по людям? Так, чтобы ошметки в воздух летели? Нет? Ну, тогда ты многого в жизни не видел...

...Тогда мне было двадцать шесть лет, и я был единственным знатоком японского языка на полторы тысячи километров в округе. До сих пор не представляю, зачем я был нужен в том отдаленном камчатском гарнизоне, ибо поездка на Хоккайдо мне явно не светила – во всяком случае, в этом столетии. Понять сию ситуацию не мог даже начальник гарнизона и, чтобы хоть чем-то занять меня, возложил на мои лейтенантские плечи обязанности начальника химической защиты. То был благородный жест с его стороны: он алкал духовной пищи, и я удовлетворял его возвышенные стремления, рассказывая ему о нежной Сей-Сёнагон и ее "Записках от изголовья" и водяных Рюноске. Думаю, что этот высокий пост я получил как оценку своего интеллектуального потенциала. Он означал, что у меня было вдоволь спирта и куча свободного времени. После проверки наличия противогазов и исправности системы громкого оповещения, мне оставалось только пить, что я не без удовольствия и делал.

Собутыльники у меня были отменные, но, чтобы не отвлекаться, сейчас рассказывать о них не буду.

Как-то утром просыпаюсь я у себя в землянке. Шли пятидесятые годы, и о таких глупостях, как бытовые удобства, не приходилось и мечтать. Мы знали – и если кто-то забывал, то ему каждый второй день вбивали в голову – что мы стоим на передовом посту охраны нашего социалистического отечества и что враг не дремлет. В то утро я спал крепким здоровым сном молодого офицера, нимало не заботясь, бодрствует ли враг или нет. Впрочем, мы и во сне стояли на вахте. Так что, когда меня разбудили, я, еще не открывая глаз, сразу же попал в сапоги, успев даже намотать портянки, а выпрямляясь, уже затягивал ремень.

– Командир зовет, – сказал вестовой.

– Что за дела? – по пути спросил я.

– Не знаю, – услышал я в ответ. – Сказано было, чтобы шел побыстрее.

Явившись, я отрапортовал о прибытии. Рядом с начальством сидел незнакомый капитан, который оценивающе посмотрел на меня. Это мне не понравилось.

– Говорят, что вы японский знаете, – сказал он.

– Так точно, – ответил я.

– Что кончали?

– Институт военных переводчиков, – доложил я и хотел добавить "с вашего разрешения", но воздержался, потому что в армии, случалось, шуток не понимали.

– Насколько хорошо знаете язык? – последовал еще один вопрос.

– Прилично, – смело ответил я, зная, что все равно экзаменовать меня никто не будет.

– Годится, – сказал капитан и добавил: – Собирайтесь!

– Слушаюсь, – сказал я и повернувшись кругом, услышал, как он мне в спину сказал: – Много барахла с собой не берите, вас обеспечат.

"Это что-то новенькое, – подумалось мне. – Куда же меня – в Японию, что ли ? В логово зверя?"

Через пару часов я, расставшись со своей землянкой, оказался в районном центре, где прямиком направился в штаб дивизии. Толком я так ничего не понимал, кроме того, что погода отвратная, что сапоги у меня в самые ушки в грязи и что неплохо было бы простирнуть подворотничок.

Долго ждать решения своей судьбы мне не пришлось. Командир дивизии пожал мне руку и сообщил, что я поступаю в полное распоряжение "вот этого товарища". Только сейчас я заметил, что за столом сидит какой-то неприметный майор: он был лысоват, с курносым носом и хитроватыми глазками.

– Пошли, лейтенант, со мной, – сказал он, и проведя меня в какую-то комнатку, внимательно посмотрел на меня, после чего вынул из шкафчика початую бутылку спирта и налил мне щербатый стаканчик. – Взбодрись! – чутко уловив мое состояние, приказал он.

Взбодрившись, я осведомился, не работает ли товарищ майор по совместительству и добрым волшебником – что-то в его поведении подсказало мне, что я мог позволить себе такую вольность.

– Хм, – сказал он, – свои догадки по этому поводу ты выложишь несколько погодя. – Последние его слова тут же отбили у меня охоту ерничать и я понял, что все время, пока буду находится в его распоряжении, должен буду слушаться его, если не как Господа Бога, то как полномочного представителя на земле.

Тут же стало ясно, что мой временный начальник – весьма деловой человек. Критически осмотрев мою шинель с измазанным грязью полами, он приказал ее скинуть и вручил мне короткую куртку на коже. Пока я ее примерял, он вытащил из шкафчика короткий десантный автомат и подтянул ремень, чтобы он у меня не болтался, а аккуратно лежал под рукой.

– А теперь, лейтенант, – сказал он, – знаешь, чем нам предстоит заняться?

– Никак нет, товарищ майор! – бодро отрапортовал я.

– Да брось ты это титулование, – поморщился он. – Можешь звать меня Серафимом Николаевичем. Или дядей Симом. Значит, начнем с того, что пару часиков поспим.

Как-то неудобно стоять, когда начальник предлагает прилечь. Подложив куртку под голову, я послушно вытянул ноги, ни черта не понимая, что происходит.

Ну, хорошо – допустим, меня вызвали на курсы повышения квалификации начальников службы химической защиты – это я еще могу понять. Но почему в такой спешке? Что за странные вопросы о знании японского? При чем тут этот майор, типичный тыловик? И автомат еще какой-то... Мы что, собираемся отбить у соседней части груз мороженной свинины, создав при этом впечатление, что напали самураи – банзай! Так ведь, если попадешься, бандиты из спецотдела пристрелят на месте...

Когда я открыл глаза, майор уже был в полной боевой готовности – в такой же куртке и с автоматом подмышкой.

– Давай, давай, – поднял он меня и серьезно добавил: – Развалился тут себе, и не добудишься.

философ

20 октября 2019 г. 07:34

цитировать | [ ]

П О Н Е Д Е Л Ь Н И К 2 (131) Продолжение

Абакан 27 марта 1995

Уже смеркалось, когда мы двинулись в сторону порта. Я понял, что нам предстоит отправится на материк на грузовом судне, потому что мимо военной гавани мы прошли, даже не глянув в ее сторону, но окончательно перестал что-либо понимать, когда мы не остановились и у торгового порта. Тропка становилась все уже, извиваясь между непросыхающих луж и груд щебенки.

– Не споткнись, – сказал майор, ныряя куда-то вниз. Я последовал за ним, и едва не пропахав задом по земле, стал опускаться по крутой тропе, которая вела до уреза воды, исчезая на берегу маленького заливчика, который сверху было и не приметить. На его глади болталось сооружение, которого раньше видеть мне не приходилось: низко сидящее на воде почти круглое судно; над палубой, заваленной мотками канатов, возвышалась небольшая рубка, а на корме стояло закрытая брезентом какая-то штука, весьма смахивающее на орудие.

– Привет, майор, – сказал какой-то замурзанный мужик, вынырнув из дырки на палубе. – Я уже заждался. А это кто с тобой?

– Привет, боцман, – ответил майор, он же дядя Сима. – Ожидание кончилось, запускай двигун. А это... ну, скажем, наш помощник.

Боцман деловито смерил меня взглядом с головы до ног и осведомился, как у меня обстоит дело с рвотными спазмами. Я ответил, что до сих пор Бог миловал, на что мой собеседник хмыкнул и сказал, что на этом корыте самого Господа Бога (так он выразился) вывернет наизнанку.

Мы спустились в узкую каютку, где майор показал мне лавочку шириной в два спичечных коробка и предложил устраиваться "как дома". Я по-прежнему ничего не понимал, ровным счетом ничего, кроме того, что спрашивать не имеет смысла – так и так я буду оставаться в неведении до последней минуты, а когда эта минута придет, я буду знать только то, что мне сочтут нужным сказать, и ни капли больше.

– Значит, по-японски тянешь? – спросил майор, с кряхтением стягивая сапоги.

– Тяну, – согласился я.

– Ну, скажи что-нибудь, – попросил он.

– Чего прикажете? – с нажимом осведомился я, ибо в армии, особенно младшие офицеры, терпеть не могут таких неопределенных полуприказов, полупожеланий.

– А что хочешь. Ну, например... а за окном хорошая погода, мне месяц светит прямо с небосвода. Можно не в рифму.

– Пожалуйста, – выдал я заказ. – Чистый спокойный свет льет с неба луна, с горных вершин летит ветерок. Примерно так. – Естественно, по-японски.

– Годится, – с удовлетворением сказал майор и снова закряхтел, стаскивая второй сапог. – Словом, так, лейтенант, – теперь он говорил серьезно, – скоро мы встретим одного человека. Как скоро, сказать не могу. Это зависит от погоды и от нашего боцмана. Времени у нас будет... ну, скажем, не очень много. Твоя задача – сразу же выслушать, что он скажет. Выслушать и зафиксировать. Слово в слово. И тут же сообщить мне. Задание ясно?

– Ясно, – ответил я.

– А теперь ложись и спи. Когда надо будет, я тебя подниму.

Ничего себе ситуация. К начальству, к его приказам и повелениям я всегда относился не без юмора, чтобы не сказать больше, но старался без нужды с ним не спорить, помня старую пословицу, чем кончается попытка плевать против ветра. Но этому невидному лысоватому майору я подчинился без каких-либо возражений и когда он приказал спать, я заснул в мгновение ока. Потом уже, через много лет, я встретил персонажа, который мне напомнил Серафима Николаевича. Это был Сикорски. Чему я не удивился, узнав, что Стругацкий-старший служил в то же самое время недалеко от меня.

Не припомню, сколько я спал, загипнотизированный приказом этого чертового майора. Смутно припоминаю, как шлепались о борт волны и мерно рокотал двигатель, от которого по всему корпусу шла мелкая дрожь. Я проснулся от внезапно навалившейся тишины, с которой так хорошо знакомы все плавающие и путешествующие – смолк двигатель. Прибыли.

Продрав глаза, я вылез на палубу. Сквозь клочья тумана просматривалось какое-то каменистое побережье, но провалиться мне на месте, если я тогда соображал, куда нас занесло после ночного путешествия. Майор и боцман стояли у борта, опираясь на провисшие леера и напряженно всматривались вдаль.

– Рановато еще, – неопределенно сказал боцман.

– Вроде так, – согласился майор и посмотрел на светящийся циферблат своих часов. – Кузьмич, у тебя перекусить что-нибудь найдется?

– А как же, Серафим Николаевич, – с готовностью отозвался боцман. – Не без этого. Внизу уже все готово.

Мы еле разместились в судовом камбузе – если позволительно столь высокопарно называть крохотный закуток рядом с каютой – сидя чуть ли не на коленях друг у друга. Я уже нацелился на горячую дымящуюся кашу с подливкой, как внезапно майор насторожился и отложил ложку.

– Пожалуй, не стоит, – сказал он. – Потом поедим. Что-то аппетита у меня нет.

Отложил ложку и я. В желудке похолодело и его свело спазмой. Мне стало как-то не по себе. Хотя отсутствием аппетита я не страдал, но вспомнил советы бывалых людей, что если уж получишь пулю в живот,то лучше на пустой желудок.

– Что мне еще от тебя надо? – задумчиво сказал майор. – Так... Ты эрликон знаешь?

Еще бы мне его не знать. Маясь от безделья, я не раз заходил в учебный класс, чуть ли не половину которого занимала модель эрликона в натуральную величину. Разобрать и собрать его я, конечно, не смог бы, но зарядить, навести и вести огонь, примостившись на вращающемся сидении – это я мог бы сделать с закрытыми глазами, прошу прощения за шутку.

Я, естественно, не стал вдаваться в подробности и коротко ответил:

– Знаю, товарищ майор.

– Стрелял из него?

– Не доводилось.

– К орудию, – тихо сказал майор и, то ли избавляясь от утренней стылости, то ли просто разминаясь, зябко повел плечами. – Кузьмич, подтащи-ка ему боезапас.

Пока я стаскивал брезент с четырех стволов эрликона и устраивался на дырчатом металлическом сидении, Кузьмич споро притащил откуда-то внизу два длинных деревянных ящика, в которых были сложены уже снаряженные ленты с удлиненными боезарядами с эрликона. Он пристроился с мной рядом.

Майор, едва не переваливаясь за борт, напряженно всматривался в затянутый полосами тумана берег и наконец я, чуть скособочившись на сидении, увидел, что там происходит.

философ

21 октября 2019 г. 07:00

цитировать | [ ]

П О Н Е Д Е Л Ь Н И К 2 (131) Окончание

Абакан 27 марта 1995

Человек с белой повязкой на голове, внимательно выбирая себе дорогу, бежал к воде, пока его преследователи, не тратя времени на поиски удобного пути, настигали его по пятам. До нас доносились приглушенные туманной пеленой звуки автоматных очередей.

– Отрезай! – крикнул майор, махнув мне рукой. – Отрезай их, не позволяй залечь!

Длинной очередью я отсек преследователей от беглеца, но сразу же понял, что имею дело отнюдь не с новичками. Они тут же поняли, что огонь ведется не столько на поражение, сколько осечный. Часть из них залегла за камнями и стала поливать меня из автоматов, пока остальные продолжали преследование.

Попасть в меня было не так легко, но все же мне пришлось скорчиться на сидении, чтобы стать как можно меньше. На пару секунд я потерял цель, но за это время залегшие рванулись вперед, пока остальные прикрывали их огнем. Беглец слегка прихрамывал на ходу, то и дело скрываясь за камнями. Он толково использовал укрытия, но все же было видно, что пуля его не миновала.

– Шмаляй! – заорал майор. – Коси их! Коси! Кузьмич! Заряжай!

В горячке я не заметил, что отстрелял почти все ленты и, Кузьмич, сидя на корточках, ловко и споро вставил новую.

Беглец оказался почти у уреза воды, но теперь он был на отрытом пространстве и преследователи, укрываясь за камнями, били по нему из всех стволов.

Майор что-то крикнул, но я не расслышал его из-за грохота всех стволов эрликона и звона вылетающих гильз. Я бил прямо по преследователям – они были в сероватых комбинезонах и шапочках с длинными козырьками – и видел, как в воздух взлетали ошметки их тел, разорванных огнем моих пушек.

Отчаянно матерясь, майор поспешно стягивал с себя штаны. Беглец, подтягиваясь на руках, полз к урезу воды; повязка на его голове стала ярко-красной.

– Держись! – рявкнул майор и исчез за бортом. Пловцом он был отменным – его голова, исчезнувшая под серыми волнами, вынырнула лишь в метре от неподвижно лежащего у воды человека; выкинувшись на берег, он рывком сдернул его за собой в воду. Но я не обращал на него внимания. Я сидел как петух на насесте, прячась от шквала пуль лишь за маленьким щитком и единственным моим спасением было держать берег под непрерывном обстрелом. Что я и делал, лишь краем глаза заметив, как майор вынырнул у борта, придерживаясь за него одной рукой, а другой таща за собой неподвижное тело человека, которому была устроена столь незабываемая встреча.

Кузьмич кинулся к нему на помощь, но майор уже карабкался на палубу.

– Заводи! – выдохнул он, распластавшись на настиле и подтягивая к себе обмякшее тело.

Не знаю, как у Кузьмича это получилось, но он в мгновение ока, как чертик в кукольном театре, провалился в машинное отделение, и в ту же секунду взревел двигатель. Только сейчас я понял, что это было за судно. На этой галоше стояло два авиационных двигателя и мы, вертикально задрав нос и осев на корму, чуть ли не по воздуху вылетели из бухты. Так как в этом положении я оказался спиной к берегу, то сделал самое умное, что мог в данной ситуации: шлепнувшись на четвереньки, одним броском добрался до трапа и головой вперед нырнул в люк.

На моей лавке лежал спасенный. Сказать, что он был ранен, значило не сказать ничего. Его буквально изрешетило. Кровь из него хлестала ручьем и мне показалось, что в ране на голове я увидел беловатую поверхность мозга. Майор сидел на полу рядом с ним, переводя дыхание.

– Ну, лейтенант! – выдохнул он. – Пусть он заговорит. Заставь его говорить. Теперь все зависит от тебя, лейтенант! – На какое-то мгновение, майор, показалось, потерял сознание, потому что его откинувшаяся голова стукнулась о переборку, но он тут же пришел в себя и, зажимая рукой раненое плечо, оказался со мной рядом.

Я склонился к человеку. Он что-то бормотал. Я наклонился к нему так низко, что почувствовал солоноватый запах его дыхания, и догадался, что так пахнет кровь, которая заливала его лицо и пузырями вздувалась на губах. Я старался уловить каждый звук, который он издавал, каждое слово. И внезапно понял, что ничего не могу разобрать. Ни одного слова. Мне показалось, что я схожу с ума. Фонетика была явно восточной, в этом я мог бы поклясться. НО Я НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЛ. ОН ГОВОРИЛ НЕ ПО-ЯПОНСКИ.

Повернувшись к майору, я только развел руками.

– Что? – впился он в меня взглядом. – Что он сказал?

– Он говорит, – ответил я, – но не по-японски.

Майор закрыл глаза и сел на пол.

– Слушай его, – настойчиво повторил он. – Слушай!

Я сидел рядом с ним и слушал, пока у человека, лежащего на лавке, не начались конвульсии, а на губах не стали вскипать и лопаться пузыри.

Сбросив скорость, в открытом море мы опустили его за борт. И пошли себе дальше.

Ходили слухи, что меня представили к Красной Звезде, но я ее так и не получил.

И не спрашивайте меня больше ни о чем. Я сам не знаю, по побережью какой страны я бил из эрликона.

философ

22 октября 2019 г. 15:08

цитировать | [ ]

Виталий Бугров ВТОРОЕ РОЖДЕНИЕ «АЭЛИТЫ»

Первая в нашей стране вполне официальная литературная премия в области фантастики была вручена в первый раз в апреле 1981 года.
«В Свердловске проходил праздник фантастики…» — писал, рассказывая о том событии на страницах «Правды», его уастник – писатель и журналист Владимир Губарев, в те годы – постоянный космический обозреватель Главной Газеты.
…Ну, а пчему «праздник фантастики» реализовался именно в Свердловске – а не в стольном граде и даже не в колыбели революции? Ведь едва ли не все глобального плана торжества до самых недавних пор вершились именно там – в прежней и нынешней нашей столицах? Что ж, и этому есть своё объяснение.
В 70-х годах к изданиям, привычно опекавшим фантастику, присоединился «Уральский следопыт». Журнал, выходивший в Свердловске до войны и в 1958 году вновь, появившийся на свет. …Поначалу, правда, редакция относилась к ней (фантастике – Г.П.), подобно многим другим редакциям, не слишком то и серьёзно. Хотели её печатать – печатали, не хотели – и по полгода прекрасно без неё обходились. Но пришло время – задумались.
….Интерес к фантастике вызван явлениями гораздо более масштабными: наступлением эпохи НТР, иными глобальными процессами, вызревавшими в недрах земной цивилизации…
И стал «Уральский следопыт» печатать фантастику уже вполне осознанно – систематически, из номера в номер… Установился постепенно прямой контакт с читателями. Возникли и окрепли связи с клубами любителей фантастики. Выросла популярность журнала… Ну, а утвердившись на этой своей позиции, мы просто не могли не выйти в конце-то концов на идею НФ премии. Впрочем, произошло это отнюдь не с прямолинейной победно мажерной предопределенностью…
И – кто знает? — …не пройди в Свердловске в 1978 году региональное совещание по фантастике?
То было первое – такого рода – совещание вне Москвы и Ленинграда… Оно не было региональным: в его работе участвовала большая группа москвичей, ленинградцев, писатели из Европы, Риги, Калининграда, сибиряки… Свердловчанам – полагаю, несколько неожиданно для себя – пришлось убедиться, что фантастика – отнюдь не прихоть зациклившихся на ней энтузиастов-фантастов: она – объективная реальность, и ею всерьез занимаются вполне серьёзные – положительные, уважаемые – люди!
А когда в очередном, 21-м выпуске знаньевского сборника НФ появилась обширная… информация о нашем совещании, (а заканчивалась она вот таким абзацем: «С единодушием был отмечен большой вклад редакции журнала «Уральский следопыт» /главный редактор Ст. Мишавкин, заведующий отделом Л. Румянцев, редактор раздела «Мой друг — фантастика» В. Бугров/ в дело развития отечественной НФ литературы) – можно было с уверенностью прогнозировать: отныне для фантастики в «Уральском следопыте …»будет хороший день».
В сборнике была помещена и зарубежная хроника: сообщалось, в частности о новых литературных премиях «Хьюго», «Небьюла», «Меркурий». Главного заинтересовало: а у нас? Как обстоят дела с НФ призами и премиями – в нашей державе?
…Единственным в то время НФ призом… был «Фант», с 1976 года присуждавшийся одноименным клубом, существовашим в Хабаровске при редакции краевой газеты «Молодой дальневосточник».
Вот так мы и вышли на идею НФ премии… Мы объявили конкурс на название премии… Ну, а остановились мы, после долгих споров, на имени прекрасной марсианки из романа Алексея Толстого: и звучно, и романтично, и, главное, роман этот – едва ли не первый послереволюционный наш НФ роман – с увлечением читается и сегодня.
И с апреля 1981 года хрупкая, недостижимо прекрасная Аэлита ( отважно бросившая тем не менее, вызов грозным силам в романе А. Толстого обрекающим на смерть целую планету) обрела вторую жизнь…
…Собственно по причине жажды общения КЛФ вручение «Аэлиты» действительно превратилось в «праздник фантастики». Уже и в 1981 году, прослышав о предстоявшем событии, к нам приехали соседи-пермяки – 15 человек КЛФ «Рифей». Они, надо сказать, не прогадали: полтора – два часа отвечал в том году на самые острые вопросы аудитории Аркадий Натанович Стругацкий. .. В 1982-м году в Свердловске гостили уже посланцы КЛФ из восьми городов – и тоже уехали весьма довольными, ибо в условиях, близким к экстремальным, сумели таки задержать и разговорить вручавшему Зиновию Юрьеву приз космонавта Олега Макарова. «Аэлиту – 83» редакция совместила с 25- летием «Уральского следопыта – и мы, сотрудники, были ошеломлены нашествием «инопланетян»; более ста любителей фантастики из 34 городов!
За год – два до перестройки кто-то усомнился в клубах любителей фантастики… По всей стране в клубах фантастики пошли проверка за проверкой…
Аукнулась эта акция и на нашем «празднике фантастики»: пришлось «Аэлиту – 84» спешно завешивать от страны. Праздник, впрочем, и в 1984-ом всё равно удался, да и фэны из других городов, несмотря на разосланные нами более полусотни телеграмм с категорической отменой всех приглашений на «Аэлиту», всё равно просочились в закрытый Свердловск. К счастью, вскоре кое-что в нашей жизни всё-таки изменилось к лучшему — настолько, что на вручении «Аэлиты-89 появился и первый иностранец…В 1990 году приехали… 547 ч6ловек из из 127 городов и посёлков…
Вот этого превращения нашего празднества во всесоюзные фестивали фантастики, конечно, же , мы никак не могли предвидеть в 1981году….

Лауреаты «Аэлиты»

1981 – Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий (повесть «Жук в муравейнике»).
— Александр Казанцев (роман «Купол Надежды),
1982 – Зиновий Юрьев (роман «Дарю вам память»).
1983 – Владислав Крапивин ( повесть «Дети синего фламинго»).
1984 – Сергей Снегов (трилогия «Люди как боги»).
1985 Сергей Павлов (роман-дилогия «Лунная радуга»).
1986 – премия не присуждалась.
1987 – Ольга Ларионова ( повесть «Соната моря»).
1988 – Виктор Колупаев (книга рассказов и повестей «Весна света»).
1989 – Север Гансовский ( книга повестей «Инстинкт»).
1990 – Олег Корабельниуов ( трилогия «К востоку от полуночи»),
1991 – Владимир Михайлов ( дилогия «Капитан Ульдемир»).
1992 – Сергей Другаль (книга рассказов и повестей «Василиск»).
Журнал фантастики «АПЕЙРОН» №1 1993

философ

23 октября 2019 г. 07:17

цитировать | [ ]

Сергей Орехов
АЭЛИТА-94

КОНВЕНТЫ ФАНТАСТИКИ
© С. Орехов, 1994
Вестник АТН (Барнаул).- 1994.- 2 июля.- 26.- С. 13.
Пер. в эл. вид Ю. Зубакин, 2003
Что там было? Как ты спасся? -
каждый лез и приставал.
В. Высоцкий
С 19 по 22 мая сего года в городе Екатеринбурге произошло событие, называемое в отечественном фэндоме "Аэлита". Что скрывается за этим красивым марсианским именем, придуманным землянином? Я с 1988 года приезжаю на "Аэлиту", но, боясь допустить неточность, попросил ответить на этот вопрос редактора отдела фантастики журнала "Уральский следопыт" Виталия Ивановича Бугрова *.
"В 70-х годах, — рассказал Виталий Иванович, — к двум-трем журналам, традиционно опекавшим в нашей стране научно-фантастическую литературу, присоединился "Уральский следопыт" — журнал, выходивший в довоенном Свердловске и возродившийся вновь а 1958 г. С давних пор отдавая предпочтение отечественной фантастике и стремясь максимально способствовать ее развитию, редакция журнала совместно с Союзом писателей РСФСР учредила первую в стране литературную премию в области фантастики, названную "Аэлитой" и присуждаемую с 1981 г. за лучшее произведение года."
В дальнейшем добавились еще две номинации: за вклад в развитие отечественной фантастики — "Приз имени И. Ефремова", и за лучшую первую книгу начинающего автора — приз "Старт".
Если в 1981 г. в Свердловск на церемонию приехали 15 соседей-пермяков, то в 1983-м гостей уже было более ста (из 34 городов), а в 1990 (пиковый год) — 547 человек из 124 городов и поселков (от Петропавловска, что на Камчатке, до Львова и от Мурманска до Тбилиси и Баку)! Изначально ориентируясь на отечественного читателя, организаторы никогда не зазывали гостей из-за рубежа, однако с 1989 г. появляются на "Аэлите" болгары, поляки...
Фестиваль в Екатеринбурге славится своим демократизмом. Приезжать может любой вне зависимости от членства в КЛФ, вне зависимости от того, начинающий ты автор или "мастодонт"; даже ненавистникам фантастики дорога открыта — приезжай и действуй-злодействуй. А уж кого организаторы желают обязательно видеть на "Аэлите", тому присылаются официальные приглашения.
Дважды, когда устроители находили спонсора, "Аэлита" проводилась на турбазах (Хрустальная, Биатлон), обычно же гости размещались в гостиницах города; основные торжества проводились в крупных ДК, секции и семинары работали в помещении редакции и ДК Автомобилистов.
Количество секций каждый раз варьируется, но вот основные: фантастиковедение, обмен опытом клубной работы, фэн-пресса, библиография НФ, секция детских КЛФ, семинар начинающих авторов, объединение любителей творчества Стругацких, ролевые игры, книгоиздание и книготорговля.
За все годы существования "Аэлиты" торжественная церемония открытия назначается на пятницу, но фэны подъезжают кому как приведется, и фактически праздник фантастики начинается со вторника (а то и с понедельника), и официальное торжество лишь констатирует факт — "Да. Началось".
В нынешнем 1994-м, не считая екатеринбуржцев, на "Аэлиту" прибыло 63 человека из 31 города СНГ, в том числе представители Украины, Казахстана, Азербайджана, Молдавии и Приднестровья.
Из писателей были: екатеринбуржцы Александр Крапивин, Сергей Другаль, Александр Больных, новосибирец Геннадий Прашкевич, Владимир Васильев из Новониколаевска (Николаева — Ю.З.), москвичи Александр Громов и Андрей Щербак-Жуков, томич Юлий Буркин, и, ваш покорный слуга, Сергей Орехов представлял Барнаул.
Я участвовал в работе литературного семинара. На семинар привозят (и присылают) рукописи не только начинающие, пробующие себя в фантастике авторы, но и уже имеющие публикации. Приезжают, чтобы узнать мнение, получить первые отзывы. И в этом году рукописей было много; рекомендованные сразу "ушли в работу" к издателям, которые сидели здесь же и внимательно слушали, выбирая "жертву".
О чем говорили на "Аэлите", о чем спорили? Ну понятно же, о судьбе фантастики как жанра. Я не буду распространяться на тему "Что такое фантастика", описывать ее цели и задачи, упаси Бог! И у любителей ее, и у противников давно сформировались собственные оценочные критерии, как и у меня свои. Хотел бы только отметить новые тенденции. Если "на заре человечества" научная фантастика пропагандировала какую-нибудь научную идею, изобретение, открытие, и весь сюжет строился на этом, а следующая волна в фантастике поднимала на щит вопросы социальные, общечеловеческие, "пробовала на зубок" наши общепринятые ценности, то теперь большее развитие находит фантастика отвлеченного мира, фантастика "второй реальности", позволяющая уйти от сегодняшних проблем, и фантастика... вернее сказать, фантастический реализм — обычные события и факты дня сегодняшнего, поданные под необычным углем зрения, отчего все переворачивается с ног на голову, и наше Сегодня просто не узнать, а если и узнать, то с трудом превеликим.
Вторая обсуждаемая тема — западная фантастика. Наш читатель увидел столько, что и не ожидал даже. Но в чем обозначилась проблема? Издатели, стремясь успеть выбросить книгу на рынок и быстрее окупить затраты, забыли, что дело имеют с литературой, что незамедлило отразиться на качестве перевода. В давешние времена профессионалу-переводчику с трудом удавалось опубликовать свои перевод. В наше же время появился такой термин — "экспресс-перевод". Это когда текст-подстрочник кое-как приводится в соответствие с нормами русского языка (сравните построение предложений у немцев, англичан, японцев, русских, и вы поймете, о чем идет речь), затем выбрасываются все описания, оставляется так называемое "экшн-экшн", диалоги и — вперед, в типографию. В результате кому-то попадает Толкиен "Северо-запада", а кому-то любого другого издательства; первые в восторге, а вторые не возьмут в толк, с чего бы от этой серятину балдеть. Да, чуть не забыл! Еще откуда-нибудь заимствуется картинка на обложку, чаще всего не соответствующая содержанию. Или еще вариант (чему я сам не раз был свидетелем), когда художнику говорится: нарисуй то-то и то-то"; и художник берется за работу, даже не читай книги