Жар-птица

Вот полночною порой

Свет разлился над горой,

Будто полдни наступают,

Жары-птицы прилетают…

П. Ершов. «Конёк-Горбунок»

Рисунок Н. Кочергина

Жар-птица — в восточнославянской мифологии — чудесная птица с необычайно ярко светящимся оперением. Каждое из перьев может заменить множество зажженных свечей. Золотая окраска жар-птицы связывается с тем, что птица эта прилетает из тридевятого царства, где всё окрашено в золотой цвет. Жар-птицу отличает ночной образ жизни и склонность перелетать на огромнейшие расстояния в поисках пищи — от экзотических молодильных яблок («Иван-царевич и серый волк») до непритязательных злаков на крестьянском поле («Конёк-Горбунок»). Видимо и пища для существа из тридевятого царства должна иметь золотистый оттенок. Сотрудниками Института Реставрации Природы экспериментально установлено, что птенец жар-птицы с удовольствием клевал жемчужины (С. Другаль. «Василиск»). Этот эксперимент подтвердил родство жар-птицы с восточноазиатскими драконами, которым жемчужные зёрна необходимы для левитации.

Нередко наиболее колоритные существа ассоциировались древним человеком с астрономическими или же атмосферными явлениями. По некоторым предположениям, образ жар-птицы в ночи — это отзвук воспоминаний о «полуночных странах» (легендарной Гиперборее) — древнейшей прародине многих народов. Смутная память о северном сиянии сохранилась у древних египтян и у гватемальских индейцев племени киче. Птица-огневик встречается в словацких сказках.

Русскую сказку о жар-птице очень напоминает одна из историй в священной книге «Пополь-Вух» о некоем серебристом существе, вознамерившемся осветить Землю вместо Солнца и Луны. Это существо подстерегли два молодых охотника, когда оно в очередной раз прилетало кормиться к приметному дереву Таполь.

«Мексиканские индейцы почитали бога Кецаль-Коатля (кецаль — змей, коатль — птица с зелёными перьями). Одна из форм полярного сияния — «лучистая полоса» — напоминает длинную извивающуюся ленту («змею»), испещренную вертикальными лучами — перьями. Чаще всего зелёными», — говорится в статье В. Скурлатова «Фантастическая картотека». По мнению этого автора, с полярным сиянием можно сопоставить змееволосую Медузу Горгону, под взглядом которой вода превращалась в камень (лёд!), а живые люди тоже окаменевали (коченели!).

Похоже, ближние и дальние родственники жар-птицы известны почти во всех частях света, куда древние мигранты разбрелись из арктических областей, ставшими малообжитыми территориями из-за резкого похолодания. Жар-птица иногда выступает в роли похитительницы, что роднит её с огненным змеем (снова драконы!). А с учётом арктического происхождения птички — и со снежной королевой из известной сказки Г. Х. Андерсена.

Отечественные фантасты как-то не баловали жар-птицу особым вниманием. Во всяком случае, пока не появилось фэнтэзи со славянским уклоном. К числу редких исключений относится перо жар-птицы. Оно в качестве материального гаранта исполнения желаний фигурирует в цикле В. Бабенко про Игоряшу. Зато образ жар-птицы раньше и по достоинству оценили некоторые англоязычные авторы. Известен роман П. Морвуда, который так и называется «Жар-птица» (действие происходит в языческой Руси).

А в «твёрдой» фантастике рассматриваемый образ востребовал Г. Каттнер, чтобы несколько «романтизировать» мощные энергоисточники в романе «Колодец миров». Есть у чудо-птицы и своё будущее: «На энергетически богатой кайме диска акреции щипала траву жар-птица» (И. Макдональд. «Ночь всех мертвецов»). И давайте по достоинству оценим феерическую картину из того же произведения: «Участники турпоездки «К гибели Вселенной» в большинстве своём выбрали обличье крылатых огненных созданий тысячекилометровой величины…»

© Р.Ю. Масленников