Яркий роман о чести.

«Туарег» — весьма необычное произведение для современной литературы. Обращение автора к теме культуры и быта одного из самых закрытых народов Сахары моментально переносит сюжет в разряд выигрышных, ведь то, что неизбито всегда заинтересует читателя. Сюжетная линия достаточно проста, однако мастерски созданная автором атмосфера присутствия, оригинальный коктейль из реалий настоящего и прошлого, акцентирование на безумии людишек, смертной хваткой вцепившихся в прогресс и разучившихся жить вне комфортных условий, позволяют роману занять ячейку среди наиболее ярких произведений второй половины 20 века.

Главный герой борется за поддержание традиций, поскольку только так он может сохранить свой мир в первозданном виде. Он — мститель, ставящий законы чести и справедливости превыше безопасности собственной семьи, он — социопат с комплексом порядочности. У него нет выбора, ведь если он отступится от цели, сойдет с пути войны, то потеряет себя. Герой ныряет в чуждый ему мир и тонет в море насилия, потерпев поражение в битве с прогрессом и человеческой подлостью.

Какие же мы всё-таки жалкие и глупые по сравнению с туарегом, зацикленные на вещизме и дурацких правилах, ужасные неумехи, обреченные на гибель при условии потери благ цивилизации…

Серьезная фантастика для вдумчивого чтения.

Сборник американского фантаста Теда Чана «История твоей жизни» — это витраж из совершенно разных по сюжету и смысловому наполнению научно-фантастических рассказов и повестей, тем не менее, каждое произведение в нём является образцом весьма качественной фантастики.

Каждый рассказ/повесть содержат индивидуальный мир и обязательно идею, неизменно раскрывающуюся в ходе повествования. Порадовали и сами сюжеты – они оригинальны и хорошо продуманы. В сборнике можно встретить отсылки ко всем сферам жизни человека, к отношениям между людьми и отношениям человек-природа, человек-техника, человек-ноосфера. Есть и рассказы, в которых автор позволял себе пошутить-похулиганить, создав шараду, над которой придется поломать голову любому читателю.

Произведения довольно эмоциональны и насыщенны, в них личные драмы героев развиваются на фоне нестандартных и значимых событий, при этом ни само событие, ни драма героя не блекнут на фоне друг друга. Конечно, некоторые из рассказов не дотягивают до высшей планки, но в целом впечатление от сборника очень хорошее, на это повлияли и интересные сюжеты, и научная подложка, и добротный литературный язык. Произведения, представленные в сборнике немного напоминают мне творчество Станислава Лема и я смело могу назвать Теда Чана мастером малой прозы в жанре научной фантастики.

P.S. Фильм Дени Вильнёва «Прибытие» (2016), снятый по повести Теда Чана «История твоей жизни» понравился мне на порядок меньше, чем само литературное произведение.

Простенький приключенческий роман для юношества.

Я всегда с большим удовольствием читала произведения Жюля Верна, но к сожалению, роман «Михаил Строгов» позитивных эмоций у меня не вызвал, а восприняла я его как одно из самых слабых и непроработанных произведений Жюля Верна. Наверное, это произведение в свое время очень нравилось европейцам, поскольку рассказывало об «этих странных и загадочных русских», но для меня уж слишком все в нем неправдоподобно, от образов героев, до многих событий.

Описанное автором действительно отчасти происходило в России. Отчасти потому, что в качестве базы для произведения взяты реальные исторические события — локальные вспышки восстаний в Средней Азии во второй половине 19 века, вот только Жюль Верн изрядно преувеличил их, описав глобальное восстание, охватившее огромную территорию и народные массы, и далее пошел фантазировать в духе современных «фантастов-альтернативщиков». Да и сами персонажи произведения то слишком уж наивные, то получившие в подарок от автора особые гиперболизированные черты (и без «русских медведей» тут, к сожалению, не обошлось, но хоть без балалаек, и то радует). В произведении масса логических нестыковок, да и жизнь русских того периода, ... а автор вообще о русских и России писал? А вот второстепенные герои-иностранцы – англичанин и француз, вполне себе живенькие и харизматичные, чего не скажешь о главных, кажущихся шаблонными куколками (Строгове, Наде).

Сюжет слабенький, герои, ... ох и странные же они, любовная линия – не пришей кобыле хвост. Изрядно насмешила фантастическая сцена с выжиганием Строгову раскаленной саблей глаз, после чего герой как выяснилось, все же прекрасно видел, поскольку на глазах в момент казни были слезы, не позволившие выжечь орган зрения – Терминатор, ё-моё. В общем, Голливуд отдыхает. Конечно, это произведение стоит читать в юном возрасте, тогда многие авторские ляпсусы останутся незаметными, да и воспринято оно будет просто как лёгенькое чтиво.

Как историческое произведение «Михаил Строгов» ужасен, а вот качестве приключенческого романа – сойдет на один раз, и то стоит учесть что той насыщенности и напряжения, свойственной прочим произведениям автора, в этом романе нет.

Мимимишная сказочка на ночь.

Вот где-то я уже все это читала, раз этак ... Сюжет избит до уровня затертого половичка, так что мозг может спокойно поспать во время чтения. Героиня, вокруг которой крутится вся академия – непривлекательная орчанка, волею судьбы/богов живущая под маской и впридачу отягощенная непростой миссией с подвохом. Этакая нестандартная уборщица-жрица в стандартной академии магии. А задача зеленокожей некрасотки — найти того, незнамо кого и обезвредить неизвестно от чего.

Как принято в подобных романчиках, особого то выбора у героини и нет — от женского счастья ей всё равно не отвертеться, но сначала она должна поставить галочки о выполнении обязательных пунктов, наверняка прописанных гадким издательством в контракте автора:

- влюбить в себя от двух до… (количество не ограничено) офигенно-крутотенистых мужиков;

- извести под корень всю нечисть в магической школе;

- завести волшебного и болтливого до отвращения помощничка;

- накостылять всем злодеям;

- накостылять всем злодеям еще раз, уже более извращенными способами;

- выжить (ну это не обязательно, влюбленные мужики всё равно воскресят);

- выдаться замуж с миной «фииии, не хочуууу, ... ну так уж и быть, выйду»

- и тэ дэ, и тэ пэ...

Время использования мимимишной сказочки — 4 часа

«Лучше подавать холодным» — это четвертый роман из фэнтезийного цикла «Земной круг» Джо Аберкромби. Однако он связан с предыдущими романами (подциклом «Первый закон») не сюжетом, а лишь местом действия да несколькими персонажами. Поэтому автор не тратит много времени на описание мира, он сосредотачивается на прорисовке образов героев. Произведение вполне можно читать отдельно от цикла, в нем достаточно своих достоинств, чтобы не «потеряться».

Это роман о силе и слабости, о ненависти и целеустремленности, об опасности и страхе, о боли и надежде, о безобразности и красоте во всех их возможных проявлениях. Произведение весьма специфично, поскольку написано в жанре «черного» фэнтези – кровавого, циничного, безжалостного, а потому отнюдь не каждому читателю придется по вкусу. Книга атмосферная – мрак человеческой души и все самые низменные страстишки раскрываются здесь перед читателем, но при этом здесь же находится место для надежды и некоторого, порой странного, кодекса чести. Здесь дружба стыдливо прикрывается мошной с деньгами, лишь бы никто не заподозрил, что поступки совершаются не из-за золота, а из лучших побуждений.

В романе достаточно много локаций, чтобы не заскучать, да и динамичность произведения такова, что на одном событии автор не застревает, он движется, позволяя героям развиваться, попутно закручивая сюжетную интригу.

Предательство, влекущее за собой отчаянную слепую месть, объединит вместе совершенно разных людей, но способных на все ради азарта и денег неудачников и мастеров своего дела, наёмников и отравителей, палачей и искателей лучшей жизни. Выродки, психопаты, убийцы, подонки, воры, вояки, неудачники, обделенные и обделяющие… От каждого из них веет сумасшедшинкой, маньячистостью, у каждого свои счеты с жизнью, каждый хотел бы стать лучше чем есть, но пока они стоят на пути мести и сойти с него невозможно… Но все они понимают, что «... человека делает то, что он отдает, а не то, что получает».

Персонажи произведения прописаны замечательно, характер каждого выверен до волоска, герои раскрывают свою душу в процессе повествования, отчего становится понятно как они докатились до жизни такой. А уж диалоги легко разбираются на цитаты, несущие в себе яркие мысли автора.

Фэнтезийный ли это мир, или мир вывернутый наизнанку? Нет. Это наш мир, просто мы привыкли смотреть на него сквозь розовые очки и не думать о плохом, не ожидать предательства, удара в спину, стараться не видеть грязи окружающей нас. Натуралистично? Да. Страшно? Очень...

Осторожно, в произведении в наличии сцены жестокости и убийств!

P.S. И не дай боже, напороться на отравленную иглу фанатского перевода:)

И помните: «Смеяться нужно каждое мгновенье, пока живешь, поскольку потом с этим будет трудновато»…

«Замок Рэкрент» — милый роман, которому, впрочем, больше подойдет определение «повесть» — тут и формат небольшой, да и сюжет особой сложностью не отличается. Все в книге стандартно и предсказуемо, интрига практически отсутствует. Чем же он ценен? Наверное, лишь тем, что рассказывает о жизни в Ирландии середины XVIII века, причем повествование построено на противопоставлении «Ирландия-Англия». Рассказ ведется от имени дворецкого, это поучительная история обедневшей семьи владельцев замка, история ничем не примечательная, скорее даже заурядная.

Роман «Вдали от Отечества» был для меня более интересным, ведь он повествует о событиях ирландского восстания, но еще более о его последствиях. Тут автор больше проникает в мысли, чувства, чаяния ирландцев. Да и общая картина Ирландии обрисована более четко. Полагаю, произведение можно смело назвать социальным романом, не могу сказать, что роман сильный, но учитывая, что автор женщина, да еще и написан в 1800 году, пожалуй, он достоин внимания.

«Купите себе велосипед. Не пожалеете, если останетесь живы»

«Укрощение велосипеда» — забавный, наивный рассказ об освоении новой техники, в данном случае велосипеда. Конечно, сто лет назад рассказ был актуален и мог удивить, но и сегодня в нем есть над чем посмеяться, а при желании можно представить вместо велосипеда любой новый гаджет, с которым поначалу с трудом находишь общий язык. Впрочем, любое новое дело может также сыграть роль строптивого велосипеда. Но сколько радости и восторга неизменно будет в финале, когда велосипед/дело покорится.

Целеустремленность героя вызывает уважение, а его неудачи — сочувствие, потому все его действия примеряешь на себя. Юмор Марка Твена придает рассказу некоторую воздушность, ведь он умел увидеть и передать смешное в самых привычных нам вещах, заметить мельчайшие детали, не обидно поиронизировать над другими, а главное, и над собой тоже. Но самое потрясающее – неиссякаемый оптимизм автора, вот только таким напористым неунывающим людям все в этом мире по плечу. Отсюда и вывод, к которому подводит Марк Твен читателя – не обращайте внимания на насмешки, вставайте, когда падаете и упрямо идите вперед к цели, тогда обязательно все получится. И не забывайте, что падать стоит на что-нибудь мягкое: «Некоторые рекомендуют перину, а по-моему – инструктор удобнее».

P.S. Читая этот рассказ, сразу вспоминаешь детство, как происходило собственное обучение езды на велосипеде. Например, моя первая самостоятельная поездка на двухколесном велике закончилась тем, что я, проехав половину двора и не справившись с управлением на повороте, врезалась в бордюр и совершила кувырок через голову. Сколько лет прошло, а я прекрасно помню как задрав голову, изо всех сил стараясь не разреветься, шествовала к подъезду со счесанными коленками, пузом и носом, и как потом мальчишки принесли домой несколько винтиков от велика, очень сильно пострадавшего в тот заезд. Но сколько счастья было через несколько дней, когда я все же покорила коварный поворот:)

Искрометная пьеса от мастера диалогов.

Замечательная пьеса «Женщина не стоящая внимания» (1893) Оскара Уайльда – это просто кладезь афоризмов. Произведение можно легко разобрать на цитаты, речь героев красива и витиевата. Честно говоря, даже герой-щеголь лорд Иллингворт, пожалуй, единственный действительно негативный персонаж, вызывает у меня симпатию, поскольку его речь завораживает и виртуозное владение словом позволяет выходить победителем практически из любых ситуаций. Он — эгоистичный циник, ловко использующий софистику в своих целях, совершенно не ожидающий сюрпризов от жизни, ведь он, как казалось, все держит под контролем. Другие герои пьесы от него не отстают, их словесные перепалки хороши и остроумны.

Несмотря на то, что описываемые в пьесе события, происходят в нескольких локациях в небольшой период времени, даже пустопорожняя болтовня героев на светском приеме захватывает за счет красивого слога и особого «уайльдовского» юмора. Данное произведение является, на мой взгляд, острой сатирой на жизнь и времяпрепровождение английской аристократии и богачей. Знатно «проехался» Оскар Уайльд по порокам высшего общества, по тому как оно (общество), возвеличивая добродетель, тут же само же по ней и топчется с нескрываемым удовольствием и злорадством, а герои, рассуждающие о морали, порой сами аморальны...

Пьеса живая, яркая, харизматичная, напитанная тонким английским юмором с незначительной «чернинкой». «Женщина, не стоящая внимания», однозначно обеспечит хорошее настроение от прочтения, несмотря на довольно грустный и поучительный сюжет.

Роман «Белые одежды» — сильное произведение о вечном, герои которого ищут правду и отстаивают свои идеи. Книга о морали и нравственных ценностях, о том, как бороться на ценности и пронести их через всю жизнь, невзирая на самые страшные и тяжелые моменты не предать себя, близких, свое дело, не свернуть с тропы истины. Эта книга о совести и человечности, о чести и честности, о науке и жизни, о любви и предательстве.

За развитием образов героев и их отношениями было весьма интересно наблюдать. А размышления персонажей особо ценны – в них порой умещается целый маленький мир.

Очень жаль, что я не прочитала «Белые одежды» раньше. Полагаю, что этот острый роман о социальных потрясениях и отношениях стоило бы рекомендовать для обязательного прочтения молодежи.

Биографический очерк «Демидовы...» более ста лет назад (в 1891 году) печатался в Биографической библиотеке Флорентия Павленкова, которая положила начало серии «Жизнь замечательных людей». Тем и ценна данная книга, что показывает точку зрения на династию предпринимателей и промышленников Демидовых из дореволюционного прошлого.

Написан очерк на удивление поэтичным языком и читается скорее не как историческое исследование, а как роман. Автор начинает рассказ от родоначальников династии – кузнецов Демидовых и завершает меценатами князьями Сан-Донато, урожденными Демидовыми, породнившимися с Бонапартами. Работяги, чудаки, благотворители и суровые хозяева заводов – такими показаны Демидовы в очерке. При этом Огарков намеренно повествует лишь о нескольких представителях рода, наиболее ярких личностях, оставивших след в истории, тех, о ком создавались сказки и легенды. Но и этого достаточно, чтобы сложилось представление о династии. Параллельно автор дает характеристику Петровской эпохе, рассказывает о развитии горного дела в России.

Что посеешь, то и пожнешь.

В этом рассказе даже название говорящее, само же произведение поучительно и напоминает прозаическую басню с сатирическим элементом. Но, несмотря на дидактичность, произведение кажется странным за счет использованных автором гиперболизации, превращающей рассказ в нечто гротескное, пародийное, насыщенное едким сарказмом.

Такого Эдгара Аллана По я еще не читала – колкого, злого, хулиганистого. Как же мастерски он разнес в пух и прах критиков, которые, очевидно и побудили автора написать данный рассказ. В истории-монологе автор обращается к наследию софистов и ловко вводит ложные умозаключения в канву рассказа, подчеркивая тем самым основную идею. Использованные софизмы вроде бы и кажутся веселыми, но в то же время дают пищу для размышлений, например, этот: «Мир вертится справа налево, и если пороть дитя слева направо, ничего хорошего из этого не выйдет. Каждый удар в нужном направлении выколачивает из дитяти дурные наклонности, а отсюда следует, что порка в противоположном направлении, наоборот, вколачивает в него определенную порцию зла».

Мораль рассказа проста, её можно выразить двумя пословицами: «взялся за гуж, не говори, что не дюж» и «сам заварил кашу, сам и расхлебывай». Ведь совершая какой-либо поступок человек должен знать, что ответственность только на нем, соответственно и подумать нужно заранее, стоит ли данный поступок свершения, или необходимо, пусть даже и приложив больше усилий, но поступить иначе, чтобы потом не давиться горечью плодов своих деяний, или, что хуже, не потерять голову, как импульсивный герой рассказа.

Рассказ «Не закладывай черту своей головы» обязателен к прочтению всем азартным людям, которым сложно вовремя остановиться.

Письмо ангела-хранителя «гнуснейшей и скареднейшей гадине»

В очередной раз убеждаюсь, что Марк Твен выдающийся сатирик. В небольшом рассказе он прошелся по порокам человеческим, умудрился разложить по полочкам жизнь одного человека, при этом охарактеризовав все его значимые поступки и чаяния. Автор говорит о том, что сколько бы человек не имел, ему всегда мало, и том, как часто люди готовы использовать бесчестные методы и горе людей ради собственной наживы, о том, что сострадание и благотворительность, к сожалению, бывают показушными. Ангел-хранитель очень качественно и дотошно перемывает в своем письме косточки подопечному, проводя анализ его молитв и поступков, при этом давая читателю обильную почву для размышления.

Если задуматься, то кроме высмеивания человеческих пороков Марк Твен делает упор на то, что слишком мало веры осталось в людях, что они используют имя церкви лишь себе во благо, либо замыливая глаза кому-либо своим псевдоблагочестием, либо пытаясь потребительски получить какие-либо блага (в данном случае вымолить беды для других, чтобы получить дополнительную прибыль). Недаром в своем рассказе Твен делит людей на «христиан по призванию и христиан по названию», «на человека духовного и человека животного», а «далее по калибру, подклассу и виду».

В рассказе есть и намек на бюрократию с неоправданно запутанной отчетностью, а уж прием молитв оптом и в розницу и вовсе недвусмысленно указывает на торговые отношения, которые уже давно и плотно укоренились в духовной жизни человечества...

Об идеалах и фетишах.

«История красоты» — интереснейший труд по культурологии, повествующий о том, что же считалось красотой в разные эпохи в разных странах. Временной отрезок, исследуемый Умберто Эко, охватывает период от Древней Греции и до наших дней. При этом внимание уделяется не только телесной, но и душевной красоте; красоте прекрасного и красоте уродства; красоте, которую можно рассчитать и измерить с помощью математических наук и той, божественной, которую невозможно увидеть. Изложение материала сжатое, местами тезисное, придающее монографии свойство статей энциклопедии.

Заметки богато иллюстрированы великолепными репродукциями картин, фотографиями скульптур и шедевров архитектуры. Также в качестве примеров представлены отрывки из классических литературных произведений, цитаты из религиозных и философских трактатов. «История красоты» представляет собой своеобразное отражение всех этапов эволюционирования человека разумного.

Прекрасный подарок для всех, кто интересуется искусством.

Добротный приключенческий роман.

«Морской Ястреб» — это хороший эмоциональный приключенческий роман для юношества. Он рассказывает не столько о приключениях героя-пирата, как заявлено в аннотации, сколько о его душевных переживаниях и попытке сделать все, чтобы восторжествовала справедливость.

Конечно, автор романтизирует персонаж и, несмотря на часто неджентльменское поведение героя, все же умудряется создать образ благородного пирата, практически рыцаря, попавшего в переделку. Оклеветанный дворянин, несущий бремя чужой вины, преданный и проданный в рабство самым близким человеком, он нашел в себе силы выкрутиться из, казалось бы, безвыходной ситуации, пережить множество приключений и невзгод, поймать фортуну за хвост и стать бичом Средиземного моря, пиратом Морским Ястребом. О героине, из-за которой разгорелся весь сыр-бор, могу сказать одно – она благонравная дурёха, прикрывшая глазки розовыми шорами. Но, если бы не её дурость и приключений бы не было, и писать бы было не о чем, так что именно такой образ оправданно введен в повествование.

Все события романа проходят в трех локациях – чопорной холодной Англии, в морских пределах и на территории пропитанного жгучими страстями и специями Востока (это самая интересная, на мой взгляд локация, позволяющая увидеть не только особенности взаимоотношений в восточных странах между разными по занимаемому положению людьми, но и приоткрыть гаремный полог, побывать на рабском торжище, узнать об особенностях законов арабского мира и получить урок плетения интриг от восточных мастеров).

Роман представляет собой весьма поучительное чтение о том, что поспешные поступки, совершенные по велению порыва ни к чему хорошему не приводят и вполне могут исковеркать жизнь многим людям; о том, что людям можно доверять, но с оглядкой; о том, что «седина в бороду, бес в ребро»; о том, что предательством счастлив не будешь, ... В общем, подростку эта книга в увлекательной форме способна помочь сделать некоторые выводы об основных моральных и этических нормах.

P.S. Как выяснилось в процессе прочтения книги, в ней присутствуют некоторые герои, уже отметившиеся в романе Рафаэля Сабатини «Псы Господни», так что советую читать «Морского ястреба» в порядке очередности — после «Псов Господних», именно так можно будет понять почему так, а не иначе развивается сюжет произведения.

Тоска... Тоска зеленая, синяя и серобуромалиновая в крапинку…

Эх, не дает покоя успех «Гарри Поттера» и «Нарнии» некоторым авторам. При прочтении «Волшебников» меня не покидало чувство, что автор просто выполнял домашнее задание <i>«интерпретация на тему юных волшебников и магшколы с установкой — опошлить»</i>. Повествование нервное, дерганое, сюжет шит белыми нитками, с неаккуратно выпирающими узелками и периодически случающимися разрывами. Герои картонные, вялые, бесхарактерные, ударяющиеся в мелодраматичные стенания и не вылезающие из приступов черной меланхолии. Очень хочется придать ускорение центральной фигуре (Квентину), моторчик ему заказать, или просто пнуть покрепче, чтобы прекратил нюни распускать и начал думать…

Постоянное нахождение героев в повальном депрессняке смущает и побуждает задуматься об их здравии. Уж больно их поведение смахивает на результат постоянного употребления психотропных препаратов. Впрочем, сей факт автор и не скрывает, ведь в этой школе наркота, выпивка и нетрадиционные отношения являются своеобразной приправой к учебному процессу. Да и практически всё, даже то, что должно было нести свет, покрыто налетом гнуси и цинизма. И возникает вопрос — это что, ПРОПАГАНДА такого образа жизни для подрастающего поколения? А ведь после выхода сериала за книгу хватаются подростки, а вот им такое читать как раз и не стоит, слишком уж впитывают все как губка и не способны еще отсеивать нужное от мусора…

Нереальная реальность, или и в смерти есть жизнь.

Антология «Некроманты» состоит из одной повести и девятнадцати рассказов, объединенных общей темой – нежити и некромантии. Причем сборник получился совершенно не страшным, поскольку авторы не концентрировались на ужасных ритуалах и деяниях потусторонних сущностей и некромантов, как можно было бы предположить, а больше пытались показать, что даже нежить имеет право на существование и не всякий некромант является мрачным злодеем и беспринципным чудовищем, ведь все зависит от него самого и его окружения. Да и идея преодоления страха весьма неплохо раскрыта в некоторых рассказах. Также были в антологии и социальные рассказы, в которых тема некромантии была всего лишь фоном для обозначения проблемы. Герои большинства рассказов не столько некроманты, сколько люди со своими страхами и слабостями, порой очень несчастные, но пытающиеся бороться за своё будущее и счастье близких.

В сборнике есть и полудетские произведения (вроде повести «Неправильное лето» Ника Перумова), а есть и вполне серьезные сочинения с глубоким подтекстом (например, рассказ об одушевлении домов «К вопросу о сваях» Александры Давыдовой и Максима Тихомирова, или полуфэнтези-полустимпанк «Тоттен-штаффель «Уроборос» Сергея Игнатьева). Не обошлось и без тупеньких зомби и классического некроманта-мерзавца, но, как правило, рассказы в которых они появились, не отличались интересным сюжетом и были написаны словно под копирку.

К сожалению, в антологии достаточно произведений, не имеющих особой смысловой нагрузки и не блещущих сюжетом, стилем изложения. Поэтому я оценю сборник на нейтральную троечку, ведь в нем есть и добротные жизнеутверждающие рассказы (как это ни странно, при такой заглавной теме сборника, но именно о жизни и надежде пишут большинство авторов) и откровенно слабенькие тексты, которым больше единички не дашь при всем желании.

«…по зернышку клюем, да никогда сыты не бываем…»

«Волки и овцы» — это шикарная сатирическая комедия, раскрывающая вечную тему сосуществования людей-хищников и людей-жертв. Это ведь, по сути, целая система отношений, зиждящаяся на приспособленчестве и паразитизме. В данном случае Островский использовал в качестве базы для раскрытия выбранной темы атмосферу жизни «среднего» дворянства после реформы 1861 года (отмены крепостного права), в тот период, когда само дворянство вынуждено было мимикрировать в изменившихся условиях среды. Уж больно схоже все изложенное в пьесе с теорией дарвинизма, но что поделаешь...

Когда читаю эту великолепную пьесу, возмущаюсь, смеюсь, иногда готова плеваться от омерзения, иногда плакать от всепоглощающей жалости, но тут же ловлю себя на мысли что и жалеть то некого, ведь жертвы сами виноваты, поскольку беспрекословно несут себя на алтарь, надеясь на авось и порой доводя свои надежды до уровня идиотизма.

Среди героев пьесы «Волки и овцы» есть настоящие хищники, готовые идти на откровенный шантаж, обман, преступление ради достижения собственных целей (будь таковыми удачный карьерный рост или набивание карманов), а также потенциальные жертвы – бесправные, бессловесные, прогибающиеся под сильного. При этом волки (ханжа Мурзавецкая, аферист Беркутов, ленивец Лыняев, охотница за выгодным браком Глафира) понимают, что за раз сожрать всех овец никак нельзя, поскольку только от них зависит их пропитание/нажива, да и волк посильнее/умнее способный отобрать добычу, всегда найдется. А овцы (богатая вдовушка Купавина) разумеют, что выхода все равно нет — или их быстренько съедят, или будут вечно доить, и послушно мекая, идут в загон.

«Лыняев. Да разве кругом нас люди живут?

Мурзавецкая. Батюшки! Да кто же, по-твоему?

Лыняев. Волки да овцы. Волки кушают овец, а овцы смиренно позволяют себя кушать.»

Вот и получается замкнутый круг, в котором вынуждены подстраиваться друг под друга оба человеческих вида, как бы им не было это неприятно. И этот круг и сейчас, через полтора века после написания пьесы разорвать невозможно.

«И крокодилы плачут, а все-таки по целому теленку глотают.»

В общем, плачут здесь все, – и обдуренные волками волки, и надгрызанные овцы...

Отечественная война глазами ополченца.

Этот исторический роман особо ценен тем, что его автор сам участник петербургского ополчения. Роман «Рославлев, или Русские в 1812 году» Михаил Николаевич Загоскин написал после войны, в 1831 году, будучи уже популярным драматургом, писателем.

Здесь две сюжетные линии – военная и любовная, причем вторая явно второстепенна и призвана развлечь читателя, который может заскучать от батальных сцен и бесед. Автор много говорит о русском высшем обществе начала 19 века, размышляет о том, что же такое патриотизм. Любовь к Отечеству проходит красной нитью через все произведение, причем признается в любви как простой люд, так и купечество, дворянство. Основной же вопрос произведения — почему устоявшееся сильное тяготение ко всему французскому и европейскому не помешало дворянству подняться и защищать Отечество, хоть некоторые и симпатизировали захватчикам, воспринимали французов как тех, кто несет просвещение и освобождение от «тьмы» (трагическое заблуждение таких людей раскрывается на примере персонажей Полины и её матери). Автор не относится снисходительно и не оправдывает тех, кто предал Родину ради европейского шика, он клеймит струсивших, прогнувшихся, зашоренных.

Главный посыл автора – не нужно ориентироваться на кого-то, пусть и более «цивилизованного». Цени, люби и понимай собственное, только тогда ты будешь личностью, а не жалким паразитом без корней, Иваном, родства не помнящим... Только в единении сила... Весьма актуальный роман, все время у меня всплывала ассоциация с кружевными трусиками и безвизом, теми самыми «евроценностями», которыми современные крысоловы так легко ведут за собой слабых умом.

Язык произведения хорош, динамика есть, много «цепляющих» сцен, одна сцена горящей столицы чего стоит. Главные герои вымышленные, но историческая эпоха передана прекрасно. В романе есть некоторые ляпы, ну да Бог с ними, ведь Загоскин не Толстой... Хотя при прочтении «Рославлева», мне показалось, что роман «Война и мир» был написан Львом Николаевичем, возможно, именно под впечатлением от прочтения произведения Загоскина, а когда я взглянула на портрет писателя, предположила, что портрет Пьера Безухова Толстой писал с самого Михаила Николаевича Загоскина.

Вероятно, многим проза Загоскина покажется устаревшей и, наверное, пусть не наивной, но простодушной, однако я получила от прочтения романа огромное удовольствие.

Всем желающим прочитать данный роман советую параллельно ознакомиться с великолепной работой русского историка, военного писателя и генерал-лейтенанта А.И. Михайловского-Данилевского «Описание Отечественной войны 1812 года» (к слову, он сам участник и начальник петербургского ополчения, того самого, в котором воевал и Загоскин, причем был назначен начальником ополчения самим Михаилом Илларионовичем Кутузовым). Данная работа считается первой официальной историей Отечественной войны 1812 года, я прочитала её лет десять назад, сейчас же пролистала, освежила в памяти отдельные главы, что здорово мне помогло в восприятии «Рославлева...» не только как классического романа, но и как памятника истории.

Артуриана – тема выгодная и богатая, легенды и мифы о короле Артуре и Мерлине настолько разнообразны, что всегда можно выкроить что-то особенное и при наличии таланта раскрутить яркий сюжет. А Бернард Корнуэлл умеет писать, удерживая читателя в постоянном напряжении. В романе в наличии многочисленные авторские отступления от классической Артурианы, но именно оригинальным прочтением темы произведение и цепляет.

Порадовало, что автор не создает фарфоровых героев, питающихся нектаром с золотых блюдечек, чем часто грешат обыгрывающие мифы писатели, в попытке создать идеальных персонажей-небожителей. Напротив, Корнуэлл показывает живых людей со всеми их недостатками, да и жизнь того периода рисует во всей красе, не обходя такие темы, как отсутствие гигиены, особенности общения, и все те вещи, что были в описываемый период нормой, а сегодня, к примеру, некоторые банальные бытовые сценки могут показаться обывателю ужасающими до омерзения.

«Захребетник» — это повесть из условного цикла «Чистое фэнтези» и подцикла «Три повести о чудесах». Произведение довольно сложно отнести к одному конкретному жанру, поскольку оно представляет собой смесь элементов приключенческого жанра, фэнтези, детектива, альтернативки, романтики, в наличии и некоторые философские связки.

Мир, созданный авторами, получился очень красочным и настолько проработанным, что кажется одушевленным и реальным. Восточным колоритом пропитано все, атмосфера волшебства завораживает, впрочем, ничего удивительного, ведь сама повесть не просто рассказывает о чудесах, но и создает маленькое чудо для читателя. Образы персонажей немного гиперболизированы, вероятно для того чтобы создать определенный тип героя без отклонений от «стандарта», оттого кажется, будто авторы играют с читателем. Еще одно несомненное достоинство произведения – эмоциональность и психологизм. А вот финал немного предсказуем, но на общем фоне положительных эмоций, полученных от прочтения, этот недостаток смазывается.

Повесть «Захребетник» очень легко читается, но в то же время содержит массу символических «точек», подталкивающих читателя к размышлениям на различные темы. Приятное послевкусие от прочтения обеспечивает как интересный сюжет, так и красивый язык произведения.

Несмотря на то, что все рассказы цикла «Праведники» пропитаны доброй печалью, в них найдется и над чем посмеяться. На душе становится светло и спокойно, удивительно, но проза Лескова всегда действовала на меня умиротворяюще. И я по-доброму завидую героям данного цикла – тому, что им удалось достичь душевного равновесия, тому, что они честны в первую очередь с собой, что не боятся ничего, ведь они истово верят в правильность своих поступков…

Добродушный мудрец, которого все считают чудаком – вот каков Алексей по прозвищу Однодум. Его поступки кажутся людям дикими по одной причине – он честен, но не честолюбив, не берет взяток, живет по средствам и доволен жизнью, поскольку все делает по совести. Он настолько правильный, что этим пугает всех окружающих. Что бы ни случилось, он спокоен и готов постоять за веру и благосостояние своего города, показательно, что он не желает идти на повышение по одной причине – уверен, что никто не сможет так же хорошо выполнять его работу. И этой своей уверенностью, неподкупностью и «непробиваемостью» частенько мешает очень многим, а прочих просто раздражает своей праведностью (тут уж либо зависть срабатывает, либо банальное непонимание его поведения)...

Вот если бы каждый человек жил «по правде», твердо стоя на своей принципиальной позиции, сумев оградиться от вещизма, который затягивает нас с каждым годом все глубже и глубже в «цивилизованный комфортный» мир, может и жилось бы нам спокойней, проще, мирно… Увы, мы слишком слабы, а подобных Однодумов все меньше и меньше…

А с другой стороны, ведь нужно быть незаурядного ума человеком, чтобы удержаться на тонкой грани «однодумства» и не скатиться в сторону слепого фанатизма… Наверное, это «палка о двух концах»…

Если бы я хуже знала историю, возможно, я бы поставила книге высокую оценку. «Два брата» — попытка рассказать о развитии фашизма/нацизма и холокосте. Нотки автобиографичности придают произведению оттенок искренности и душевной боли. Кошмарные сцены издевательств нацистов над евреями не оставят равнодушными. Слог неплохой. НО!

Идея книги хороша, а вот воплощение не очень, все же её писал человек, не знавший ужасов войны и коричневой чумы. Книгу нельзя назвать сильной – много провисаний, штампов, бредовых моментов, чувствуется, что это не тот жанр, в котором привык работать автор-комик.

Также меня смутило отвратительное отношение автора к советским солдатам, которые освобождали концлагеря (по мнению автора они все сплошь убийцы и насильники), и махровый негатив в принципе ко всему советскому. Ну, если знаешь об СССР только по голливудским фильмам и по словам дядюшки, служившего в вермахте, если не владеешь вопросом, не пиши бред, не позорься!!! А упоминания о «советской полиции» и вовсе смешны. Автор – рукожоп, который одурел от антисоветской пропаганды, по истории ему двойка. Впрочем, если это заказ на переписывание отдельных эпизодов истории, то он свою задачу выполнил.

Удивлена, что столько читателей оценили книгу на отлично, всех снова за школьную парту сажать надо, учить историю с нуля!

У страха глаза велики.

Николай Лесков адресовал рассказ «Пугало» юношеству. Недаром повествование ведется от имени ребенка и автор недвусмысленно дает понять, что все описанное — это его воспоминания о том периоде детства, когда он жил с родителями в имении. Произведение не только позволяет ознакомиться читателю с детскими впечатлениями Лескова о жизни в имении, с чувствами от общения с простыми людьми, с переживаниями, возникающими от прослушивания историй, в которых оживали мифические славянские духи и божества, но и самое главное, «Пугало» поднимает довольно важные вопросы – силы людской молвы, суеверий и доверчивости. Это история об отношениях между людьми и о влиянии надуманных страхов на общественное мнение. Интересны нарисованные в рассказе сценки из быта как помещиков, так и простого люда, в них весьма удачно вплетены пересказы народных поверий (именно поверья сильно повлияли на характеры персонажей и их восприятие мира).

Произведение душевное, первые главы пропитаны сказкой и верой в сверхъестественное, но постепенно вместе со взрослением героя происходит и переосмысление, изменяется мировосприятие, появляется попытка анализировать происходящее. И тут сравнивается то, как способны воспринимать окружающий мир ребенок и взрослый, умудренный опытом человек. При этом сравнение происходит не всегда в пользу взрослого, которому порой слухи и суеверия застят глаза, и он не способен отличить правду от вымысла, пугая себя сам и навешивая ярлыки вроде «пугало» или «злодей» на хорошего человека, вся вина которого только в том, что он живет особняком. А ведь это как раз яркая иллюстрация того случая, когда человеку свойственно бояться и ненавидеть то, чего он не понимает.

Несмотря ни на что, рассказ «Пугало» получился добрый, с сильной поучительной основой.

«Ты спросишь — как не дрогнула рука? Ты спросишь — как мы выстоять сумели? Запомни! Крепким делает стрелка не сила рук, а благородство цели.»

Легендарный «майор Вихрь», человек всю жизнь стоявший на страже Отечества, диверсант и разведчик, полковник Госбезопасности, Герой Российской Федерации умер 13 февраля 2020 года в возрасте 103 лет. Светлая ему память!

«Непременно это будет —

Тишину услышат люди,

А пока с утра и дотемна

Каждый день шагают ноги,

Каждый день гремят тревоги,

Каждый день война, война, война...»

(«Тишина» («Каждый день шагают ноги»), стихи: Леонид Дербенёв, песня из кинофильма «Майор Вихрь»)

Автор биографии Алексея Николаевича Ботяна сразу предупреждает, что до сих пор большая часть деятельности «майора Вихря» находится под грифом «Совершенно секретно», оттого и повествование будет не полным. Однако и тех бесед, что он провел с человеком-легендой, воспоминаний его коллег и использованных материалов из рассекреченных источников предостаточно, чтобы впечатлить читателя. Бондаренко ведь не просто рассказывает о деятельности выдающегося разведчика, он и приоткрывает завесу тайны над многими событиями периода ВОВ и довоенного, в частности много говорит о польском прометеизме. О некоторых упомянутых событиях обыватель вроде меня не знает, поскольку информация эта просто не разглашалась в прессе.

Сама личность Ботяна мощная, он – прошел путь от польского унтер-офицера (жил на территории Западной Белоруссии, которая с 1921 по сентябрь 1939 входила в состав Польши), учителя сельской школы, рядового ОМСБОНа, «спецназовца КГБ» до полковника КГБ СССР.

«Он один из немногих партизан с Лубянки, кто после окончания Великой Отечественной войны продолжил сражаться на тайных фронтах «холодной войны»».

Не буду перечислять те операции, о которых рассказывает Бондаренко, их слишком много, об этом нужно только читать, ведь рассказ о них это еще и цитаты из сводок, приказов, прочих официальных документов.

Медичи – династия людей предприимчивых, одаренных и получивших лучшее образование в Европе. Меценаты, правители, коммерсанты, банкиры, главнокомандующие и духовники — самые могущественные люди своего времени. Они стояли без малого четыре века у руля европейских государств и духовенства, кто-то находился у кормила власти открыто, кто-то в тени официальных правителей. Они – политическая и экономическая махина, они – заговорщики и жертвы заговоров. Об этом выдающемся семействе, чья деятельность до сих пор частично покрыта тайной, рассказывает Пол Стратерн, и делает это весьма умело, превращая научно-популярную работу в яркий приключенческий роман. Автор рассказал о наиболее значимых членах династии Медичи, при этом все же уделял больше внимания именно тем Медичи, что покровительствовали деятелям искусства.

Захватывающий роман, он хорош тем, что дает срез эпохи Ивана Грозного, причем не только как взгляд на жизнь князей, боярства и опричников. Алексей Константинович Толстой охватил широчайший пласт, он показал жизнь в различных слоях общества Руси, а кроме того проделал огромную работу, чтобы познакомить читателя с обычаями, нравами того времени. В «Князе Серебряном» масса моментов, когда автор показывает нюансы «народного быта». Только лишь за это автору легко можно простить вольное обращение с историей, игры с датами и введение в повествование вымышленных персонажей, тесно взаимодействующих в романе с реальными историческими лицами. Толстой мастер художественного слова, из под его пера вышли яркие образы героев, а как хорош язык произведения...

В романе несколько сюжетных линий – тут и интриги, и любовная линия, и приключенческая, потому он интересен широкому кругу читателей, и каждый найдет в произведении что-то свое, близкое.

Добрыми намерениями может быть выложена дорога как в ад, так и в рай.

«Человек на часах» — замечательный рассказ из условного цикла «Праведники». Это произведение о нравственности и горечи, о благих поступках и о том, что совершивших их порой наказывают, а награду могут получить совершенно другие люди. Думаю, каждый читатель поставит себя на место героя и задаст себе же вопрос: «А как бы я поступил на его месте? Не струсил бы? Сделал бы выбор в пользу долга службы или долга чести?».

Реальная история, которую Николай Лесков положил в основу сюжета данного произведения, незатейливая и искренняя. Просто герой выполнял свой долг перед совестью, он сделал самостоятельный выбор в пользу чужого ему человека и нарушил закон, понимая, что сам впоследствии пострадает, однако и совесть его останется чиста. И он действительно Герой, пусть и незаметный, но большой души человек, и, в конце концов, он все же получит свою награду...

В произведении поднимается важный и вечный вопрос – стоит ли совершать добро, если вероятность наказания за него велика. И решение прячется на страницах рассказа — однозначно стоит, причем ответ на этот вопрос дает не только автор с точки зрения простого обывателя, но и герои произведения — солдат, облеченный воинским долгом и скованный уставом, различные чины при исполнении, а также носитель духовного сана (тут уж рассуждения осуществляются с позиций церкви). Каждый из них по-своему прав, вот только выбор в реальности пришлось делать лишь одному.

Шикарная сатира, которая будет актуальна всегда.

«Похвала глупости» будет актуальна всегда, пока существует человечество, ибо Глупость сопровождает человека от рождения и до смерти, при этом присутствует рядом ежеминутно, побуждая совершать как дурные поступки, так и героические, ведь Глупость в некотором роде является двигателем эволюции и живет в каждом из нас. Сатира в произведении ярка и непосредственна, иногда она злая, порой насмешливая, а иной раз я наблюдала и её младшую сестру — добрую иронию.

Проскальзывающая в произведении идея о том, что все беды и радости человеческие происходят от глупости, весьма удачно обоснована автором, хотя он периодически и обращался к достижениям софистики. Да и многие фразочки написаны витиевато, кажется, будто автор специально крутит читателя, чтобы запутать. Впрочем, если оглянуться на время написания «Похвалы глупости» (1509 год), то подобная стилистика вполне оправдана.

Порой было сложновато читать труд-шутку Эразма Роттердамского из-за обилия упоминаемых имен и событий, которые для меня были ранее неизвестны, посему приходилось постоянно нырять в интернет в поисках получения исторических справок.

Советовать данное произведение к прочтению не могу, поскольку оно требует определенного багажа знаний и наличия терпения у читающего. Ну, а если вы решитесь познакомиться с «Похвалой глупости», надеюсь, что получите удовольствие, ведь кроме обильной пищи для ума, автор предлагает также и отличное настроение в качестве бонуса.

Представители шести стран, люди разных профессий отправились в экспедицию на семь месяцев в Антарктику. Кто-то жаждал научных открытий, кто-то мечтал о приключениях. Сам Виктор Боярский — кандидат физико-математических наук в области радиогляциологии, старший научный сотрудник Арктического и антарктического научно-исследовательского института. Он весьма подробно рассказывает как о самом путешествии в Антарктику, так и о подготовке к экспедиции (читатель узнает все о лагерном снаряжении, продовольственных запасах и т.д.).

Сами путевые заметки весьма интересны, поскольку детально повествуют о превратностях, поджидающих путешественников в мире холода и льдов, раскрывают характеры участников экспедиции (особенно любопытны моменты «притирки» друг к другу, ведь провести более полугода вместе в интернациональном коллективе непросто; минутки юмора автор также зафиксировал в своей книге). Также внимание уделено ездовым собакам, не только тягловой силе, но и просто друзьям путешественников. Казалось, практически неизменный ландшафт перед глазами, снежная белизна, это невероятно скучно, тем более, когда конца и края им нет на протяжении семи месяцев, однако Виктору Боярскому удалось описать в своих дневниковых записях по-настоящему интереснейшее приключение, совершенно не однообразное, а яркое, выразительное.

О надежде и осени.

Рассказ «Гонец» — трогательное, пронзительное произведение о дружбе и надежде. Сильное, грустное, щемящее до боли произведение, заставляющее испытывать яркие эмоции, и вроде бы, не сулящее ничего необычного, однако финал рассказа был для меня непредсказуем и страшен до мурашек. В, казалось бы, совершенно нефантастическом произведении, всего пара фраз в финале создает мистический фон, навевает жуть и придает произведению признаки экшна. Прочитав этот рассказ, я понимаю, где Стивен Кинг взял сюжет для своего романа «Кладбище домашних животных».

Рэй Брэдбери создал целый мир для маленького человечка, щедро разлил по палитре осенние краски. Произведение насыщено метафорами, эмоциями – здесь находится место для веры, горечи, боли, радости. Брэдбери действительно умеет завораживать, от его произведений невозможно оторваться, будь то малая проза или роман. Но рассказать о «Гонце», не проспойлерив сюжет, просто невозможно. А сюжет очень прост — прикованный к постели ребенок познает мир, прорываясь сквозь ограничивающие его рамки лишь благодаря собаке, которая приносит ему запахи мира, приводит друзей из этого мира и не только.

Финал открыт, автор дал возможность додумывать его читателю, на благо ли пришел последний гость к мальчику, будет так лучше для него, полностью изолированного от окружающего мира… Концовку можно трактовать и дописывать в уме по-разному, версий развязки множество… В данном случае недосказанность сыграла положительную роль при создании напряжения в кульминации произведения, стала его изюминкой.

Несмотря ни на что, после прочтения «Гонца» остается ощущение тепла, уюта и надежды…

«И они создали Землю, ту, что восхищает...»

«Боги Пеганы» и «Время и боги» — это части фэнтезийного цикла «Пегана», состоящего из рассказов. Цикл сам по себе уникален, ведь это так называемое «дотолкиновское» фэнтези, замешанное на мифологии. Если внимательно присмотреться к рассказам, понимаешь, что это попытка лорда Дансейни создать собственную космогонию и мифологию для маленького выдуманного мира, причем выстроенное по классической схеме – от описания сотворения мира и рассказов о богах, до рассказов о героях и простых смертных, глазами которых нам дают возможность опять же взглянуть на богов.

Мир грез Дансейни причудлив и хрупок, здесь сосуществуют различные демиурги,мелкие божества и люди. Несмотря на то, что каждый рассказ повествует о событиях, происходящих в разных уголках Пеганы, и автор явно смешал элементы множества верований, все же мне кажется, что Дансейни опирался в основном на мифологию Востока, Древней Греции и куда меньше позаимствовал в мифологиях Северной и Западной Европы.

Сборник полон аллегорий, снимешь одну шелковую накидку с рассказа, а под ней еще десяток наслоений-«паутинок», и добраться до нижнего слоя практически невозможно. Слог красив, витиеват, порой возникает ощущение, что читаешь стихотворения, замаскированные под прозу. Своеобразная проза, однозначно стоящая прочтения, однако она будет, скорее всего, интересна только тем читателям, кто интересуется историей литературы, в частности историей фантастики начала 20 века. Да и читать сборник стоит неспешно, маленькими дозами, иначе может произойти перенасыщение и отторжение, слишком уж он непрост.

«Её настроение соответствовало безрассудному поступку».

Признаюсь, две недели я использовала роман «Трактир «Ямайка» в качестве снотворного. Сюжет простенький, сляпанный из штампов и приторно сладкий, как раз то, что мне нужно, чтобы быстро заснуть.

Это не исторический роман (исторические личности отсутствуют, эпоха выписана размыто, реальным событиям внимание не уделено), а всего лишь классический роман о любви с элементами детектива и триллера, настолько простенькими элементами, что все было понятно задолго до финальных строк. Обещанной же готики — кот наплакал. Так что оценивать произведение как образец исторической прозы нельзя. Думаю, я была бы в восторге от книги лет в 11-14, сейчас же, увы... Сама автор пишет в «Трактире...», что «Цинизм и сентиментальность – вот две крайности, которых следует избегать», при этом тут же ударяется в одну из указанных крайностей, в сентименты.

Героиня мила, гиперактивна, прелестна и наивна (читай «глупа как пробка»), то она ужасно перепугана, но сует свой нос куда не надо, то в ярости выхватывает из рук опасного незнакомца трубку и разбивает её об пол. Вообще поступки девицы поражают алогичностью и дурью. Главный герой, властитель дум героини, представляет собой этакого мачисто-хамовитого самца, но при этом с нежнейшей душой романтичного эммм..., да ладно, помолчу, а то забьют тапками. Он похож на гнилушку, вроде даром не нужен и ценности не имеет, а в темноте светится, но видимо, Мэри и такое в хозяйстве пригодится. Разбойники и контрабандисты на поверку оказались бабайками-бармалейками. Тут я всплесну руками как ворона крыльями из мультсериала о попугае Кеше, закачу глазки и промурлыкаю «прЭлестно, прЭлестно», пытаясь не слипнуться от обилия патоки, разлитой на страницах произведения. А уж финал и вовсе сказочный...

Пожалуй, единственный персонаж, не позволивший «Трактиру...» скатиться в бездну сиропного любовного романа – это викарий, в нем единственном есть хоть какая-то загадка.

А теперь я выделю минутку для очаровательных цитат:

«Тебе наверняка понравится тетя Пейшнс, она всегда любила шутки да забавы, а уж сердцем – сама доброта. Помнишь, как она приезжала сюда лет двенадцать назад? На ней была шляпка с ленточками и шелковая нижняя юбка с оборками.»

Хорошая характеристика, а главное ёмкая, увидев на улице даму в одной нижней юбке, зато в шляпке, сразу поймешь, что она очень любит пошутить, а наличие ленточек непременно свидетельствует о её добром сердце.

«Тут Мэри выругалась, что случилось с ней только однажды, когда в Мэнакане за ней погнался бык.» Милое скромное дитя вместо того чтобы изо всех сил звать на помощь и надудонить в панталончики, ругается как извозчик.

«Тетя Пейшнс, с ее шелковой нижней юбкой и деликатными манерами – жена владельца трактира!» Опять на первом месте нижняя юбка – лучший предмет гардероба для характеристики любого события и персонажа.

«Они были, словно две попавшие в капкан мыши, с которыми забавляется чудовищный кот.» Сомнительно, что кот стал бы забавляться с перерезанными пополам мышиными трупиками. Это до какой степени отчаяния надо дойти, чтобы ставить на мышей капкан.

«Она знала, что там никого нет, но и холл и закрытая дверь пустовавшей гостиной таили в себе опасность.» Логично, пустота весьма опасна, особенно опасна дверь, так и норовит напасть на каждого.

«Насвистывая, Джем подкатил и бросил ей под ноги небольшой сверток.

– С Рождеством тебя, – проговорил он. – Вчера в моем кармане завелась серебряная монетка и чуть не прожгла в нем дырку. Это тебе новая косынка.»

Оригинальный способ сделать подарок девушке – поиграть с косынкой в футбол, а потом еще и бросить, мол, поднимай.

«И вдруг Мэри вспомнила, что сегодня Рождество. Квадратное оконное стекло показалось ей знакомым». Тушите свет, писец котенку...

Увлекательное жизнеописание «дяди Гиляя».

Повесть «Мои скитания» — интереснейшая автобиография журналиста, бытописателя Владимира Алексеевича Гиляровского, в быту просто «дяди Гиляя», в профессии — «короля репортажа». Произведение написано простым сочным языком (однако, некоторые архаизмы побуждали меня обращаться за помощью к словарям).

Автор рассказывает о своем тернистом жизненном пути с неизменным оптимизмом и улыбкой, ведь ему удавалось выбраться из, казалось бы, безвыходных ситуаций, сменить огромное количество профессий и не унывать, как бы тяжело не было. Книга весьма интересна тем, что описывает жизнь представителей разных сословий и профессий в конце 19 века. Но если присмотреться, понимаешь, что это еще и путевой дневник по городам и весям Российской империи.

Цирк, бурлацкая артель, белильный завод, каморка истопника, пожарная часть, солдатские казармы, казацкая вольница, театр, редакция журнала, тюрьма, ... – такие локации предстают перед читателем. Яркие живые образы обитателей/работников этих мест выходят из под пера Гиляровского. Эти мемуары настолько захватывающи и интересны, что могут посоревноваться с любым приключенческим романом, к тому же от этой «энциклопедии народной жизни» идет мощнейший заряд энергии автора.

P.S. Советую вместе с повестью «Мои скитания» читать авторский сборник рассказов и очерков «Трущобные люди», он прекрасно дополняет повесть живыми образами простых людей, которых Гиляровский встречал как раз в период «скитаний».

«Я хочу жить без войн»...

Рассказ «Ржавчина» — философская притча, острое антивоенное произведение, которое будет актуально всегда. Весь рассказ — это вопрос, поставленный перед читателем, вопрос вызывающий дискуссию, в которой не будет правых, просто потому что ответа на него на сегодняшний день не существует.

Главная идея произведения – показать насколько люди становятся слабы, цепляясь за привычный устой, пусть даже этот устой – война, антигуманная, отбирающая жизнь человека. А ведь для кого-то она стала образом жизни. Брэдбери ищет способ прекратить войны, находит его, предлагает, но тут же и опускает читателя с небес на землю, напоминая о сути человеческой природы. Автор сталкивает в рассказе милитариста и пацифиста, прорабатывает вариант временной победы пацифиста. А временной потому, что лишь только в корне изменив отношение человечества к убийству, можно осуществить какие-либо подвижки в направлении разоружения и прекращения войн.

Вот только что ждет мир без войны? Хаос из-за того что освободившуюся энергию просто некуда приложить, хаос из-за того что человек потеряет чувство безопасности и уверенности и от этого начнет обороняться/нападать, причем уже не важно на кого? Ведь человека можно убить не только железом, а то агрессивное нечто, что живет в людях, просто так не отступится, ведь оно питается ненавистью, болью, смертями, и все равно убийства будут продолжаться, пусть оружием станут даже деревянные ножки стульев...

Поразительно, но ржавчина в этом произведении приобретает совершенно иной смысл – это гниль, поразившая человечество, жажда убийства, жажда завоеваний,

Так что если подумать, оба героя рассказа в чем-то правы и не правы, и выхода нет, пока нет, в этом столетии, а может даже и в тысячелетии…

Петровские реформы через призму личности сподвижника Петра I, именно такой акцент делает автор в своем труде. Хорошо пишет Павленко, его работы всегда читаются как увлекательные историчеcкие романы, и биография Александра Даниловича Меншикова, человека, чье происхождение до сих пор остается загадкой, не исключение.

Сколь быстро сменялись события и происходило реформирование в эпоху Петра, столь же быстро и подстраивался, «эволюционировал» Меншиков. Во многих событиях он принимал самое деятельное участие, других – сторонился, на третьих – открыто наживался, впрочем, о собственной выгоде Алексашка не забывал никогда. Находчивый, проказливый в детстве, в зрелом возрасте Меншиков стал хитрым, тщеславным и пронырливым вельможей, преданным благодетелю Петру, но, тем не менее, радеющем более о собственном кармане, нежели о государственном. Как в нем уживалась преданность и жажда обогащения, мздоимство... Меншиков всегда балансировал на краешке, но до поры до времени умудрялся удержаться, хоть и не раз был потрепан за свои проделки. Кто знает, как сложилась бы судьба его и его семьи, проживи Петр I еще лет пять, да и причина, по которой «баловень судьбы» выпустил из рук власть, столь зыбкая...

Павленко проследил путь Меншикова от 1697 года, с момента отправки волонтеров в Европу для обучения кораблестроению и до самого незавидного конца фаворита. Не забыл автор рассмотреть несколько гипотез о происхождении князя. В целом картина петровской России в книге предоставлена, образ сподвижника императора прорисован, а его вкладу в развитие империи дана, как мне кажется, объективная оценка.

Из долговой тюрьмы в люди.

История семьи, оказавшейся на дне, а затем поднявшейся из социального ада на вершину весьма трагична. Сюжет произведения раскручивается на социальном неравенстве, на конфликте, показанном в виде преступного деяния, поломавшего несколько судеб. В наличии закрученная интрига с яркими сценами, характерными для детективного жанра.

И, как всегда у Диккенса, чистый сердцем человек оказывается среди своры порочных мерзавцев и фанатиков. В данном случае роль добродетели играет крошка Эми, а антиподами являются миссис Кленнем, Мердл, Бландуа. Противостояние добра и зла длится долго, закономерно добро побеждает, а зло разоблачено, наказано либо раскаивается. Вот только сентименты в виде сцены покаяния миссис Кленнем показались мне искусственными, тут Диккенс явно перестарался, ведь горбатого только могила исправит.

Несмотря на то, что фирменная диккенсовская сатира присутствует и в «Крошке Доррит», но она на удивление пессимистична в данном романе, чего только стоят сцены, описывающие действия представителей семейства Полипов (присосавшихся к обществу и высасывающих из здоровых особей силы и кровушку) или Министерства Волокиты, как образцов червоточин общества.

Произведение сильное, тяжелое, глубокое – что тут говорить, настоящий социальный роман.

Серьезная книга о выборе. Героиня делает свой выбор – преступление. Вот только ради чего, сподвигли ли её на это окружающие, особенности воспитания, безделье, скука, или просто безголовость и черствость... Полагаю, что все вместе. Да, героиня мечется, да, она несчастна, но вот сильна ли, как считает автор аннотации к книге... Нет, сильный человек не решится на убийство, она поступает слабовольно, пытаясь решить проблему столь кардинально, выбрав самый легкий по её мнению путь. Травить от безделья и пустых амбиций мужа, отца своего ребенка и, тут же, наблюдая за его страданиями сидеть у его постели, якобы выхаживая и сочувствуя... И после суда искренне верить, что недотравленный супруг примет её с распростертыми объятиями и простит, но при этом сама Тереза даже не раскаивается... А дамочка то непроходимая амбициозная дура, бревно бесчувственное, ведь каковы бы ни были обстоятельства так поступать нельзя, потому для меня героиня – моральный урод, воспитанный такими же уродцами. Читать было мерзковато.

С электрошокером против нечисти.

Цикл книг «Всеблагое электричество» (романы «Сиятельный», «Бессердечный», «Падший», «Спящий» и «Безликий») – представляют собой довольно удачный симбиоз сразу нескольких жанров – стимпанка, технофэнтези, психологического детектива, нуара. Сочетание технического мира, бурлящего людскими страстями и с присутствием потусторонних сущностей, сверхъестественными способностями героев и детективно-мистическим сюжетом создает интригующую завязку и довольно причудливый книжный коктейль. Постоянное столкновения в сюжете необъяснимого мистического и суховатого научного миров держали меня в «читательском тонусе» и не давали расслабляться (по крайней мере, первые две книги).

Первые книги цикла выгодно выделяются довольно интересным и неизбитым сюжетом, честно говоря, «Сиятельного» и «Бессердечного» я читала, практически не отрываясь. А вот третья и четвертая части, видимо, были написаны автором уже по заказу издательства, они возникли словно на пустом месте и не несли уже той остроты и интриги, да и вагончик штампов, введенных в сюжет автором также меня не порадовал. Ах да, забыла написать, что все книги пенталогии «Всеблагое электричество» объединены общим миром и событийной линией, порой зигзагообразной, но все же практически не прерывающейся, а первые четыре тома вдобавок имеют и одного главного героя.

Что же касается пятой части («Безликий»), то начав читать этот роман, представляющий собой уже вполне самостоятельный сюжет, я бросила чтение где-то на сотой странице – этот том был явно лишним, он плохо вписывается в картину мира Всеблагого электричества, и его главный герой был намного скучнее предыдущего персонажа. А если сказать грубо, то сюжет «Безликого» высосан из пальца страдальцем-автором.

Оценку всему циклу даю усредненную – это троечка (по пятибальной шкале), хотя за первые два тома я бы поставила твердую четверку. Жаль, что цикл, столь неплохо начавшийся, так бездарно завершился.

Так что если кто и решится читать «Всеблагое электричество», тому советую завершить знакомство с миром после второго тома, дабы не разочаровываться, благо, что именно второй том имеет неплохо оформленную логическую развязку и совершенно не требует продолжения.

Тягучий исторический детектив, порой громоздкий, порой чуток бестолковый. Интрига неплохая, однако, в полной мере насладиться книгой помешала прилепившаяся к основному сюжету непонятно зачем любовная линия, причем не особо качественно прописанная. Да и сам герой, обладатель дивного характера, всех возможных положительных черт, почему-то в некоторых сценах непроходимо глуп, и при этом по сюжету впереди планеты всей по уму и научным достижениям. В целом ГГ так и не смог убедить меня в том, что он человек, а не топорно вырубленный под сюжет персонаж.

Книга печальная, нелегко наблюдать за сломанной судьбой девушки, которая всю свою жизнь жила в атмосфере скряжничества и накопительства, потому ничего более не знала. Богатство не сделало её счастливой, ведь с детства её учили не жить, а прозябать ради накоплений, сделанных любой ценой. Поразительно, но героине удалось сохранить чистое сердце и любовь, жаль, что не взаимную. Роман в переводе Достоевского пронзителен и остёр, рекомендую предпочесть этот перевод переводу Верховского.

А Дидро тот еще хулиган. Он ведет рассказ от имени девушки, которую вынудили стать монахиней, да еще с такими душещипательными и эротическими подробностями, что диву даешься, как в 18 веке он рискнул столь откровенно показать нравы закрытой монастырской жизни. Написанное в виде монолога произведение поднимает сложные вопросы свободы, веры и искажения догматов религии её же проповедниками и служителями, часто оказывающихся садистами, извращенцами, прелюбодеями. Очень смелый и мощный для своего времени роман.

Прекрасная романтичная фантастика, очень жалею, что не прочитала это произведение в детстве, поскольку сегодня оно кажется мне очень наивным. Но все же, если учитывать время написания – Беляев провидец, столько всего предсказал. Много внимания в романе уделено коммунистической идеологии, но такое было время. Несмотря на это произведение злободневно и сегодня – это касается особенностей геополитической обстановки, развязывания войн и революционных движений.

Полет в космос удался. Думаю, в 30-е годы ХХ века это произведение было настоящей научно-фантастической бомбой!

Вот уж, действительно, заслуженно забытый исторический роман... Потому что это не исторический роман, а обычный любовный романчик, разве что написанный в начале двадцатого века, и, на мой взгляд, не имеющий никакой литературной ценности. Герои картонные, фон блеклый, сюжетец банальный — тщательно размазанный по бумаге продукт насморка в оттенках розового.

Идея книги неплохая – показать жизнь подростка, которому довелось нелегко, в параллели с прочитанными им книгами и фантазией о маленьких невидимых друзьях, помогавших подростку прятаться от жестокого мира в себе. А вот сюжет слабенький и не до конца доработан, финал скомкан, и в рассуждениях героини много повторов. Порой читать было скучно и я развлекалась тем, что возвращалась страниц на –дцать назад и находила логический повтор, сравнивая, сколько одних и тех же слов использовала автор. Печально, но произведение не тянет на все те премии, которые заполучило.

Чем только хороша книга, так это тем, что в ней приведен внушительный список книг американских и английских фантастов, есть, что взять на заметочку.

З.Ы. Подросткам книгу лучше не давать, поскольку моменты, когда, например, героиня мечтает об инцесте с папочкой и т.д., вряд пойдут на пользу неокрепшим умам.

«Барчестерские башни» — это второй роман из цикла «Барсетширские хроники» и он довольно сильно отличается от «Смотрителя» (первой части цикла) – в нем автор показал больше светскости, хотя и здесь все вращается вокруг такой прослойки общества, как семьи служителей англиканской церкви. Да и «Башни» показались мне более целостными, отточенными, словно «Смотритель» был лишь пробой пера, черновым предисловием к «Барчестерским башням».

Чудо как хорош созданный Троллопом выдуманный город, расположенный им в выдуманном графстве. Это небольшой островок, олицетворяющий уютную сентиментальную викторианскую Англию. Несколько сюжетных линий умело скручены в замысловатый узор, передающий картинку жизни англиканских священников. Довольно ограниченный круг общения, борьба за власть внутри этого круга, а попутно и противостояние с представителями прочих религиозных направлений; столкновение духовного и мирского; интриги, как внутри церкви, так и вне её; изобретение духовенством новых путей обогащения; бурлящие страсти и похождения на любовном фронте – вот лишь неполный список того, с чем ежедневно сталкиваются персонажи произведения.

Герои яркие, каждый преследует свою цель, часто прикрываясь мнимой добродетелью. И автор умело раскрывает характеры, показывает потайные помыслы персонажей, причем делает это порой весьма иронично. Тонкий английский юмор пропитывает произведение, придавая большей части сцен комедийный оттенок, таким образом, выводя персонажей из тени, показывая их во всей «красе».

Романтика палеолита.

Романы «Черная кровь» (первая часть дилогии «Фэнтези каменного века») и «Черный смерч» (вторая часть дилогии написана Святославом Логиновым в одиночку) представляют собой довольно необычный образец отечественного фэнтези. В некотором роде это сочетание из квеста, исторического романа, героического фэнтези и социальной фантастики.

Романы хороши, они словно сказка для взрослых, но сказка довольно мрачная, тяжелая, как и сама жизнь, ведь многие герои произведений сложили головы в битве за свою семью, род, племя. Интересно описание быта героев, обрядовости, взаимодействия с другими племенами. Все герои разные по характеру и возможностям, это безрукий мудрец-шаман, юный воин, мощный глава рода, влюбленная девушка,.. – у каждого из них свои мечты и задачи, но все они двигаются вперед вопреки препонам. Да и объединяет их надежда, ведь за ними стоит племя, а значит, если выживет хоть один из семьи-рода-племени, то и жизнь будет продолжаться.

В первобытном мире, нарисованном Перумовым и Логиновым, органично сочетаются анимизм, шаманизм и элементы различных ранних религий и верований, как славян, так и народов Востока. По страницам книги бродят мамонты, гигантские птицы и выдуманные создания, там живут люди и фантастические существа, духи стихий и божества. Очень хороши и описания природы. Вообще, если подумать, то по мотивам дилогии могла бы получиться неплохая экранизация — с масштабными битвами людей и первобытных чудовищ, прекрасными нетронутыми цивилизацией первозданными пейзажами.

Но, невзирая на оригинальность сюжета, всё же мне показалось, что идея раскрыта не до конца, мне не хватило полноценной реализации конфликта персонажей, а вот конфликта стихий было предостаточно. Осталась некоторая недосказанность, ведь были логические нестыковки в сюжете, да и герои порой обезличивались, словно авторы забрасывали в некоторых сценах прорисовку образов, отвлекаясь на что-то другое.

И да, здесь все же больше фантазера-Перумова, чем философа-Логинова. Так уж получилось, что сюжет книги явно «перумовский», а вот язык и стиль больше «логиновский», но, к сожалению, именно рассуждений-философствований, которыми изобилуют произведения Логинова мне и не хватило, поскольку основной упор был все же сделан на динамику, батальные сцены и квестовые «прогулки».

Поэзия любви и смерти.

Поэзия в прозе — только так я могу охарактеризовать произведение Эдгара Аллана По «Свидание». Иносказательность — вот чем хорош данный рассказ, здесь ничто не сказано напрямую, все завуалировано, о чувствах и мыслях героев читателю остается лишь догадываться.

Сюжет произведения чрезвычайно прост и эта простота сильна и драматична. «Свидание» — старая как мир и любовь сказка, вот только я до конца не смогла определиться, какая же это сказка — страшная или просто грустная, поскольку и вселенская мудрая грусть здесь присутствует, и ужас самого положения героини, всё создает соответствующую атмосферу мрака и безысходности.

Контраст грязи человеческой души и воды, смывающей дурные намерения, описаний прекрасных произведений искусства, красот Венеции, лишь делает рассказ-притчу ярче и придает пряный оттенок тайне, которая как кокетливая барышня лишь на мгновение высунула из тени туфельку, чтобы заинтриговать, и тут же спряталась в сумрак вновь, вернув читателя к приземленному...

Чудесная книга о жизни человека, душевная, светлая. И, конечно же, Сибирь, именно Сибирь – основной герой произведения, а человек лишь идет с ней в связке, только благодаря природе он раскрывается перед читателем. Вереницей проходят судьбы людей, личные трагедии, во всей полноте раскрываются характеры. А ценности, воспеваемые автором, неизменны – единение с природой, чистота душевная, любовь к Родине,.. Злободневны темы, поднимаемые Астафьевым – это и браконьерство, и бездумное расточительное использование природных богатств,..

Прекрасны пейзажи, занимательна и колоритна речь героев, живая, богатая диалектизмами. Пришлось порой рыться в интернете, чтобы найти значение некоторых слов, но это не умалило удовольствия, полученного от чтения этой замечательной книги.

Вечность в одном рисунке

«Грот танцующих оленей» — история мудрая, грустная и полная загадок. Хитрый автор держит читателя в неведении добрую половину повествования, придавая второстепенному персонажу видимость главного и внезапно переворачивая все с ног на голову.

Идея вечности, проживаемой в одиночестве, не нова, однако «Агасфер» у Саймака иной, неканонический, он также обречен на вечную жизнь, вот только за что и сам не знает. Он – свидетель многовековой истории человечества. Для героя это и кара и счастье, он избранник и изгой, ему нельзя долго оставаться на одном месте, нельзя привыкать к людям,.. Это произведение о тяге к жизни, о переосмыслении, о грузе одиночества, о цене, которую приходится платить за полученные знания, об ответственности человека за деяния человечества.

Лишь на несколько минут автор приоткрывает перед читателем полог времени, позволив взглянуть в прошлое, и тут же опускает его, отпустив тем самым и вечноживущего, но оставив надежду на новую встречу с ним и раскрытие многих тайн истории. Главное, что делает Саймак посредством произведения «Грот танцующих оленей» — дает возможность поверить в чудо, задуматься, подтолкнуть читателя к тому, чтобы старательно выверять поступки ради собственного будущего.

Тайна, которая так и не была разгадана.

Эта книга больше похожа на записки следователя, нежели на детективный роман. На самом деле охарактеризовать произведение можно как документально-художественный детектив, ведь автор использовала в качестве сюжета совершенное в 1860 году громкое, так и не раскрытое преступление викторианской эпохи – убийство трехлетнего ребенка в загородном доме, полном людей. Расследование ведет реальная историческая личность — легендарный детектив Джонатан Уичер, чей образ с успехом использовали при создании детективных произведений Уилки Коллинз, Генри Джеймс, ...

В книге практически отсутствуют диалоги (кроме записанных в качестве допросов и показаний свидетелей), все повествование – это сплошная констатация фактов, основанная на газетных вырезках и архивных документах. В итоге получилась интересная реконструкция расследования и судебных заседаний, в которых нашлось место множеству загадок, безумию, ревности, ненависти. Безэмоциональный, отрешенный рассказ, насыщенный долгими описаниями улик и места преступления, лишь позволяет ярче почувствовать бурю чувств, прорывающихся сквозь строчки показаний свидетелей и подозреваемых, коих было очень много. В качестве иллюстративного материала, позволяющего нырнуть в обстановку того жуткого дела, автор предоставил фотографии семьи жертвы и детективов, принимавших участие в расследовании, план и фото особняка.

Эта книга не только о единичном преступлении – на самом деле она презентует историю развития и становления профессии детектива, это повествование о впервые задрожавшей в «детективной лихорадке» Англии.

После прочтения книги советую посмотреть одноименный английский фильм «Подозрения мистера Уичера» (2011) – он прекрасно дополняет роман, позволяя восстановить туманную атмосферу тайн и недомолвок, преследующую детектива во время расследования. В то же время смотреть фильм, не прочитав книгу, считаю нецелесообразным – слишком многое будет упущено, однозначно будут чувствоваться провалы в сюжете.

Эта добрая книга рассказывает о настоящей дружбе, о выживании в экстремальных условиях, о силе воли и бесстрашии. Работа геодезической партии — предмет зависти романтиков, но мало кто понимает, что она невероятно тяжела и под силу только отчаянным, смелым людям, истово любящим свое дело. Учитывая, что события, описываемые в произведении, произошли на самом деле, и по факту данная книга является беллетризованным дневником участника экспедиции, то читается она не только как хороший приключенческий роман о злоключениях пришлых людей в суровой и прекрасной тайге, но и позволяет многое узнать о флоре и фауне региона, опасностях, подстерегающих в нем человека, а также познакомиться с фольклором и бытом тунгусов.

Книга чудесная. Пейзажи описаны столь хорошо, что стоит закрыть глаза, и видишь всю эту красоту словно наяву. А сколько мудрых мыслей устами проводника Улукиткана донес до читателя автор, и пусть Улукиткан говорит незатейливо, но в каждой его фразе частичка народной мудрости.

«Песни Петера Сьлядека» — это вторая книга «Хёнингского цикла», и поскольку книги цикла связаны лишь миром, в котором происходят события, не имеют общей сюжетной линии, как и сквозных героев, то я решила написать отзыв только о «Песнях Петера Сьлядека», ведь данный роман-сборник впечатлил меня больше, чем первый роман цикла («Богадельня»).

«Песни Петера Сьлядека» — это сборник рассказов-притч, связанных образом своеобразной Шахерезады мира Хёнинга – невольного собирателя баек и житейских историй, бродячего лютниста Петера Сьлядека, которому изливают душу попутчики и случайные знакомцы-незнакомцы. Созданная Олди портретная галерея Хёнинга (а мир этот очень похож на средневековую Европу) удивляет тем, что образы не повторяются совершенно, каждый персонаж книги обладает собственным характером, отличается говором, поведением, пороками и достоинствами от прочих рассказчиков, его приключения всегда уникальны. Все персонажи принадлежат к разным сословиям, проживают и путешествуют в разных регионах описываемого мира, потому и сборник получился многогранным, красочным, демонстрирующим быт и культурные особенности даже самых дальних селений и удивительных мест Хёнинга. Мир прописан настолько детально, что кажется, будто он реально существует, впрочем, как и все его обитатели.

Сам же Петер Сьлядек, связывающий все эти истории в единый роман, практически все время остается за кулисами, он — терпеливый слушатель, позволяющий выговориться нуждающимся в этом, снять груз с души, зализать раны. И при этом сам он все проживает вместе с исповедующимися путниками, перемалывает в себе, однако собственной души так и не раскрывает перед читателем, оставаясь фигурой-загадкой.

И, конечно же, в книге есть магия, придающая произведению аромат сказочности. Правда, сказки тут представлены исключительно для взрослых — не только добрые, но и мрачные, поэтичные и грубоватые (тут все зависит от личности и восприятия окружающего мира отдельным рассказчиком), бытовые и волшебные.

Роман этот хорош еще и тем, что каждую составляющую его историю-притчу можно читать самостоятельно, как отдельное произведение, так что можно растянуть удовольствие надолго. И, честно говоря, этот произведение немного напомнило мне «Кентерберийские рассказы» Джеффри Чосера, оно также ироничное, разностороннее, образное, играющее на особенностях характера, смеющееся над носителями пороков...

Фантасмагорические сны сознания.

В данном сборнике представлены три произведения Лавкрафта: неподражаемый «Зов Ктулху», потусторонний «Шепчущий из тьмы» и навевающие ужас «Хребты безумия». Стоит лишь немного отпустить свою фантазию, читая эту книгу, и полное погружение в сверхъестественный мир древних существ и инопланетных монстров обеспечено. Эти произведения созданы, чтобы щекотать нервы, ведь чувства тревоги и напряжения держат читающего в своих цепких лапках до последнего абзаца.

Обожаю лавкрафтианский хоррор, поглощающий в свою темную пучину, отдающий откровенной дьявольщинкой, зазывающий в свои небывалые вселенные и моментально окутывающий щупальцами сознание. Вот вроде ничего такого страшного не описывает Лавкрафт, но поражает то, как он мастерски создает атмосферу присутствия рядом с героем чего-то непостижимого, древнего и ужасающего. Химеры миров Ктулху — это воплощение вселенского зла, часто невидимого, но оставляющего за собой потёки слизи и сладкий аромат безумия. И жуть накрывает от одного осознания, что вот-вот что-то случится кошмарное, что великий неизбывный ужас уже рядом нужно только обернуться и он схватит тебя, вопьется клыками в твою шею, сведет с ума, изымет твое сознание и превратит тело в искусно сделанную покорную куклу…

Моя нора — моя крепость.

Это произведение как нельзя лучше отражает сущность человека, вроде мыслящего, но в то же время живущего идеей собственности и накопительства. Читаешь этот рассказ-монолог и жутко становится, ведь все так и есть, чем больше человек имеет, тем больше потребностей возникает у него, рождается желание накопить, сохранить, приумножить. Вот только кто-то копит знания и развивается, а кто-то копит вещи, продукты, закрываясь в себе и своем маленьком мирке-складе. Рано или поздно этот мирок становится хозяином человека, который уже не в состоянии прожить без вещей, возможно и не нужных ему совершенно. Так происходит погружение в одиночество, добровольное замуровывание себя в комфортном склепе-жилище.

Мрачная атмосфера произведения прекрасно передает горячечные страдания героя-крота, его метания и надуманные страхи. Используемые Кафкой сюжетные повторы и повторы-размышления оправданы, ведь именно так автор показывает рутину, погребающую из дня в день под собой человека, лишающую его воли, порождающую страх вмешательства в устоявшуюся, заболоченную жизнь.

Все мы в некотором роде кроты, живем в своих норках, все подвержены вещизму и самоизоляции, разница только в том, насколько мы еще открыты миру, окружающим нас людям…

Уютная готика.

Готический рассказ Вашингтона Ирвинга «Легенда о сонной лощине» по праву занимает место среди лучших классических произведений, написанных в жанре мистического реализма. Должно быть, двести лет назад этот красочный рассказ читали, замирая от ужаса, однако сейчас он уже не кажется столь страшным. Мне он представляется уютной сказкой, с неповторимой атмосферой старины. Конечно, «Легенда о сонной лощине» может показаться старомодной, ведь тут сыграли свою роль и стилистика, и особый язык автора, изобилующий устаревшими словечками и оборотами, но в этом же и есть прелесть произведения.

Повествование неторопливое — герои успевают полностью раскрыть перед читателем свои характеры, подробно описана и обстановка в которой они живут, а какие пейзажи нарисовал автор... В рассказе Вашингтон Ирвинг удачно сплетает мистику, реализм, мелодраматизм, приправив от души комическими ситуациями. Этот комизм не просто понуждает читателя расслабиться, но в некотором роде и подначивает, поскольку он метафоричен, призван высмеять темные стороны человека и социума. Чувствуется также и насмешка автора над всегда популярными у романтично настроенных особ «любовными» романами.

Автор постарался в своем романе дать читателю информацию об исторических реалиях описываемого времени, однако он частенько срывается и прыгает из шестнадцатого в девятнадцатый век. Например, рассказывая о лобном месте (прямо в тексте произведения, а не в виде примечания), упоминает о том, что на момент написания книги на этой площадке стоит памятник Минину и Пожарскому. И таких моментов довольно много.

Григорий Лукьянович Малюта Скуратов-Бельский описан в романе как изверг, чуть ли не бесовское отродье, при этом умаляются его качества как государственного и политического деятеля. Да и вообще мало в произведении Малюты, словно его именем просто назвали книгу, а самого героя отодвинули на третий план за ненадобностью. На первый же план выходят любовные истории сенной девушки, княжны, воспитанника князя Прозоровского; интриги при дворе князя, верность и предательство приближенных к княжеской семье людей.

Это не исторический роман о Малюте Скуратове, это приключенческий роман с яркой любовной линией в историческом антураже.

Срез эпохи глазами писателя.

Автобиографическая книга Анатолия Наумовича Рыбакова «Роман-воспоминание» читается не менее увлекательно, чем его художественные произведения. Дописывал роман писатель за год до смерти, потому и содержит произведение воспоминания практически о всем его жизненном пути, причем некоторые периоды очерчены довольно схематично, другие же, напротив, досконально развернуты, как, например, история написания и издания трилогии «Дети Арбата».

Детство, взрослая жизнь, арест, ссылка, война, яркие вехи творчества – вот какие темы составляют основную канву произведения. Однако автор рассказывает параллельно и о политической ситуации в стране, отсюда и попытки проанализировать деятельность отдельных политических фигур. Впрочем, анализу Анатолий Наумович подвергает не только политиков, разбирает он и творчество/характеры/поступки и своих собратьев по цеху – писателей. Поэтому роман является не просто повествованием о жизни и творчестве писателя-Рыбакова, а романом о людях, романом-оценкой (да субъективной оценкой, но не ставшей от того менее интересной) происходившего в стране, переломных моментов истории, того, чему автор был свидетелем.

Книга искренняя, пропитанная болью, и не менее тяжелая, чем трилогия «Дети Арбата» и роман «Тяжелый песок», ведь в их основу и легло увиденное Анатолием Наумовичем Рыбаковым, а порой и лично пережитое. Поэтому, после прочтения «Романа-воспоминания» я немного по-иному взглянула на эти произведения, ведь последний труд-воспоминание писателя в некотором роде их дополняет и поясняет саму историю возникновения замысла оных.

Роман будет интересен всем поклонникам творчества Анатолия Наумовича Рыбакова.

Бойтесь своих желаний.

«Каникулы» — замечательный психологический рассказ, в некотором роде это та же «Сказка о рыбаке и рыбке» А. С. Пушкина, только для взрослых и адаптированная на современный лад. Как всегда в, казалось бы, абсолютно реальную картинку Рэй Брэдбери ненавязчиво вплетает фантастический элемент, и мир рассказа мгновенно преображается.

Это произведение – дает обильную пищу для размышлений. В «Каникулах» четыре основные идеи – материальность слова, влияние одиночества на человека, необходимость быть осторожными с желаниями и их воплощением, и мир без людей.

Идея материальности слова в произведении неразрывно связана с идеей осуществлением желаний, и тут все происходящее по сюжету можно кратенько охарактеризовать пословицей «Язык мой – враг мой». Автор плавно подводит читателя к выводу, что каковы бы не были желания и мечты, все равно нужно знать меру в их воплощении, и осторожно оперировать методами достижения желаемого, иначе однажды можно остаться у разбитого корыта. Вроде бы герои рассказа и ловят удачу за хвост, но захотев многого, собственными руками уничтожают то, что имели и, как водится, не ценили. Да и потом, когда все желания исполнятся, останется ли у человека стимул к жизни или лишь одно желание – вернуть все на свои места? И сможет ли человек выжить без социума, да и нужен ли вообще человек этому миру… Вопросов множество, ответы каждый читатель найдет сам...

Несмотря на то, что описанная в рассказе ситуация ужасна, как и всегда, Брэдбери одной короткой финальной фразой оставляет обязательную лазейку для надежды. «Каникулы» рассказ светлый и по-настоящему летний.

Первая книга авторства супругов Дяченко, которая меня ужасно разочаровала. Недаром книгу назвали «Равновесием», ведь полный вакуум в некотором роде также является равновесием.

Создается впечатление, будто этот роман писали вовсе не заявленные на обложке авторы. Книга поверхностная, больше похожая на сценарий бездушного американского мыла, в ней совершенно нет глубины, нет эмоций. «Темный мир» — сплошная констатация фактов, причем в наличии фальшь и картонные герои-финтифлюшки, образы которых схематичны. Отсутствует фирменный стиль Дяченко и исчез авторский посыл подумать о вечных ценностях, в дефиците драматизм.

Сюжет вроде бы и есть, но не раскрыт, а так, галопом по европам, намечен с помощью хлебных крошек (очевидно очень «хлебных», ведь денюжку за это безобразие авторы наверняка немаленькую получили).

Генерал от инфантерии, участник походов Суворова, герой Отечественной войны, на счету которого более пятидесяти сражений и, наконец, госуправленец, — личность неординарная, его вполне можно назвать одним из созидателей целой эпохи. Образ Михаила Андреевича Милорадовича раскрывается перед читателем, как мне показалось не в полной мере, да и слепить этот образ предлагается читателю самостоятельно, что сделать было весьма непросто.

Зато параллельно автор работы пытался нарисовать историческое полотно, но делал это довольно сухо. Бондаренко постарался рассказать обо всем, что происходило в Российской империи в период жизни Милорадовича, при этом он максимально сосредотачивался на событиях Отечественной войны и восстании декабристов, опустив немало интереснейших исторических эпизодов, непосредственным участником которых был Милорадович, а порой настолько увлекался, что терял своего героя в сонме исторических деятелей.

Бесспорно, Бондаренко потратил массу сил, чтобы собрать материал и написать данную монографию, однако и читать её порой непросто, поскольку вся книга построена на цитатах из мемуаров, различных исторических документов – это замечательно, но не всегда хватает между этими документами авторских связок. Полагаю, правильнее было бы назвать Бондаренко все же составителем, а не автором, уж слишком мало его собственных размышлений предложено читателю, а анализа, как личности Милорадовича, так и исторической эпохи, так и вовсе в монографии нет.

Дорога будущего выбирается в детстве.

Это произведение Арчибальда Джозефа Кронина менее тяжелое, чем его романы «Замок Броуди» и «Цитадель», хотя и имеет с ними нечто общее. Наверное, такое впечатление создается потому, что в данном случае повествование ведется от имени ребенка/юноши. С «Замком Броуди» роман объединяет место действия и некоторые параллели между семьей Броуди и Роберта Шеннона – та же безоговорочная деспотичная власть главы семьи, то же скряжничество на грани сумасшествия, и поломанные отцом судьбы детей. А с «Цитаделью» — общий путь героев к изучению медицины.

Книга рассказывает о непростом детстве мальчика-сироты, рано лишившегося родителей, о познании ребенком мира, о дружбе и надежде, об увлечении, которое может перерасти в профессию, о поиске себя (это и выбор религиозного и профессионального пути). Роман поучительный, автор делает акцент на важности создания в детстве базиса для дальнейшего становления личности. А это и то, какие моральные постулаты будут вложены в ребенка, умение общаться, способность воспринимать новое, переживать и осмысливать моменты разочарований, предательств и потерь, сохранять твердость духа и отстаивать свои интересы, искать чудо в обыденности, анализировать свои и чужие поступки и делать из них выводы. Переживания юного героя невольно пропускаешь сквозь себя, потому и книга становится родной, уютной.

Образ обаятельного фантазера дедушки Гау является вторым ключевым после образа героя – он противоречив, ведь в этом персонаже удивительным образом уживаются и мудрый наставник и друг, и скрывающийся от жестокого мира в своих фантазиях несчастный человек для которого внук становится единственной отрадой и смыслом жизни.

Психологический роман «Юные годы» неспешный, неприукрашеный, жизненный, а оттого грустный, но все же дающий надежду на лучшее будущее. Он идеально подойдет для чтения как юношеству, так и взрослым.

Не ходите дети в Крикли-холл гулять, в Крикли-холле скука будет вас кусать,...

Начну с того, что мне не понравилось качество перевода романа «Тайна Крикли-холла», все же я надеюсь, что это перевод, а не оригинал такой корявый. Немаленький текст получился пресным, фразы использованы однотипные, порой даже повторяющиеся страниц эдак через тридцать, а уж о синонимах переводчик похоже и не слышал никогда. Автор старался детально выписывать каждый предмет в доме, расписывать ощущения героев, но когда это делается при помощи крайне ограниченного запаса слов, подобные описания лишь раздражают. Да, читается роман легко, как поваренная книга для ленивых – все простенько, ингредиенты перечислены, как и когда их подмешать их друг к другу расписано, и на этом все, никаких изюминок и секретов от шеф-повара, впрочем, как и пикантного вкуса у получившегося в результате блюда.

Автор попытался впихнуть в книгу все страхи, которые одолевают человека, иногда мне казалось, что отдельные абзацы буквально содраны из других произведений, разве что иными словами записаны. Для меня никакой интриги в книге не было вообще, я с легкостью предугадывала предстоящие события и действия героев. Даже попытка вплести в мистическую канву произведения пару ярких детективных ниточек себя не оправдала.

Персонажи картонные, характеры их толком не раскрыты, а даже минимальный психологический портрет из банальных «пошел, взял, закричал, испугался, покрылся холодным потом» составить невозможно. Единственное, что автору более-менее удалось – это «нарисовать» мрачный темный дом, в котором все время что-то потрескивает и шебуршится.

И если Вы читали хотя бы парочку современных произведений о домах с призраками, то «Тайну Крикли-холла» можно спокойно обойти стороной – никаких новых приемов и сюжетных поворотов в книге нет, скорее это простое нагромождение штампов, причем компоновка штампов в романе не всегда удачна. А уж если Вы любите классическую готическую литературу, то вероятнее всего, роман вам не просто не понравится, но и заставит «плеваться ядом»...

Красивая агитка, или ода убийцам.

В детстве я зачитывалась романами Луи Буссенара, а одним из любимых был «Капитан Сорви-голова», именно благодаря этому произведению я узнала об англо-бурской войне, войне двух колонизаторов – британцев и буров, причиной которой стали обнаруженные в Трансваале залежи золота и алмазов. Тогда мне удалось найти мало информации об этой войне, всего лишь краткие статьи в энциклопедиях, в последние годы мне попадались более информативные источники. Наконец, я решила познакомиться и с трудом Артура Конан Дойля.

Если трезво смотреть на данную «хронику», то можно смело назвать её оружием пропаганды для внутреннего пользователя, то бишь англичанина, при этом оружие это шикарно сработано. Не удивительно, что после издания данной книги автору дали рыцарское звание и дворянство. Заслужил, это неоспоримо, он умело зашоривает глаза читателю.

Сразу скажу, Конан Дойл, как истинный британец стоит на стороне своей родины и предвзят во всем, что касается буров, «белых африканцев». Это хорошо чувствуется и при описании задач, сражений, итогов войны. Высокомерие, полная уверенность в правоте английской стороны, оставившей после себя выжженную землю – этим характеризуется данная работа.

О многом он умолчал, в частности, о таком неприглядном факте, как об изобретенных и созданных англичанами для геноцида мирного населения женских и мужских концентрационных лагерях, цинично называемых «Местами спасения», а ведь в них держали сотни тысяч непокорных буров. Нет, он упоминает о них, но лишь как о благе для буров, как о том, «что на попечении британцев оказались огромные толпы женщин и детей, которых содержали и кормили в лагерях, в то время как в большинстве случаев их отцы и мужья продолжали сражаться». Так обильно кормили, что те массово умирали от голода. Например, Лиззи Ван Зейл, пяти лет от роду, умерла в Блумфонтейнском концентрационном лагере от истощения. Британская активистка Эмили Хобхаус писала о ней: «её мать была «нежелательным элементом» из-за того, что её отец не сдался и не предал свой народ, а потому Лиззи был назначен самый низкий рацион»

И вовсе Конан Дойл молчит о том, что многие пленные буры, которых согласно условиям капитуляции нужно было амнистировать, были на самом деле отправлены работать на англичан в другие лагеря, вплоть до далекой Индии.

Однако, Конан Дойл, будучи участником тех событий (хирургом военно-полевого госпиталя), зафиксировал для истории немало интересных сведений, как о вооружении, наработках военных инженеров, так и о тактике и стратегии обеих сторон. Ведь снайперское противостояние, безбрустверные окопы, использование колючки в качестве заградительных сооружений, применение прессы как информационного оружия, и многое другое – все это достижения англо-бурской войны. Уже только за описание этих фактов книгу можно назвать ценной. Да и читается она легко, в этом, несомненно, заслуга Конан Дойля как профессионального на тот момент литератора.

Безнадега по-марсиански.

Тосклива и скучна жизнь на Марсе, по крайней мере, именно такую жизнь показал Олдисс. Уже в первых строках героиня говорит: «Меня беспокоит наше радостное настроение»... Эта фраза и задает тон роману – никакой радости, лишь одно уныние вокруг. Даже огромное количество премий и наград, полученных ранее автором не спасают читателя от нудятины и безнадеги, которыми щедро пропитаны «Птицы Марса». А на Марсе между тем все ужасающе плохо, все скоро помрут/вымрут, ждуны пригорюнились и покорно ожидают апокалипсиса:

Сегодня солнце зашло за тучи,

Сегодня волны бьют так больно,

Я видел как умирала надежда Марса,

Моя душа плачет.

Зачем ты стучишь в мои барабаны,

Зачем ты танцуешь под мои барабаны,

Зачем ты поёшь мою песню,

Мне и так больно.

Какая боль, какая боль,

Вселенная-Марс — 5:0...

Много в книге отсылок к нашему настоящему, как к геополитической, экономической ситуации, так и к природным факторам, вот только автор не оставляет своим картонно-шаблонным героям ни малейшей надежды. Да и пишет Олдисс скупым суховатым языком, почти сразу забросив сюжетную линию – авось и так сойдет, все же классику и лауреату всевозможных премий фанаты должны многое простить... В наличии и убойные по логике фразы, обычно я такие из примитивных любовно-фантастических опусов вылавливаю ради хохмы:

- «Айми, принимавшая участие лишь в роли ротозейки, стояла подле Рооя». А ничего такая новая социальная роль придумана, ученики Толкотта Парсонса нервно курят в сторонке.

- «...спустились на грунт в могучем лифте, желая осмотреться». Так и хочется дополнить — «в могучем, отважном лифте, побивающем ворогов одним взглядом сурово мигающей лампочки из-под насупленной панели управления».

- «В связи с чем презентуем вам новейший кислородокопатель. Желающие могут обозреть его на улице. Он автоматически отыскивает и бурит обогащенные кислородом недра, что поспособствует рождению здоровой малышни, а заодно позволит вынести детородный бум, который вас накроет примерно через три года». Это точно научная фантастика? Обозреть на улице кислородокопатель? Срочно! Установить кислородокопатели в каждую демографически стареющую страну Европы, чтоб в каждой песочнице был!

- «Мы должны отделить по-настоящему просвещенных от подавляющего большинства. Это можно сделать лишь путем трансплантации лучших из нас...» Как-то сразу вспоминается четвертая серия «Чужого» и лаборатория с несколькими экземплярами Рипли, скрещенной с инопланетным существом.

- «Трудности и лишения могут привести нас к более удовлетворенному и улучшенному человечеству». Дай человеку кайлом по тыковке, посади на голод и холод, и он будет удовлетворен и быстренько самопроизвольно улучшится!

- «А уже за ними двинулся и их корабль. Тихо. По-инопланетному. На волосок от грунта». А почему не пританцовывая? Тогда это бы точно выглядело по-инопланетному. Автор вообще не слышал об аппаратах на воздушной подушке?

- «Вы, друзья мои, пусть и первобытные донельзя, но все же наши предки». Ой, фффсе...

З.Ы. Эх, пойду все же включу «Оранжевое настроение», может тогда и Марс покажется не черно-серым, а все же красно-оранжевым... Спасибо группе «Чайф», чьи песни спасли меня от угнетающей марсианской тоски Олдисса.

Что имеем — не храним, потерявши — плачем.

«Узорный покров» — красивый грустный роман о любви и адюльтере. Эта драма заставляет задуматься, а за что же мы любим, за красоту или поступки; поразмышлять о том, как полюбить нелюбимого, как научиться ценить то, что имеешь.

Она – поверхностная девица, ветреная прожигательница жизни, вышла замуж только потому, чтобы первой это не сделала младшая сестра. Он – порядочный, замкнутый, стеснительный, серьёзный бактериолог, и женился он просто по любви. Самая большая ошибка, которую они оба совершили – брак. Вроде бы все банально, но как же мастерски Сомерсет Моэм раскрывает ситуацию, легкими штрихами прописывая характеры и помыслы героев. Как страшно, когда сталкиваются любовь и равнодушие, и вроде выхода у них нет, но...

Моэм не просто написал роман-мелодраму о семейной паре, он тесно привязал драму героев к профессиональной деятельности и отдельному географическому региону. И в некотором роде здесь профессия мужа — это тоже член семьи, влияющий на их связь, да и окружение, жизнь среди представителей другого народа, кардинально отличающегося от героев ментально, играет немалую роль в их взаимоотношениях. События романа развиваются на фоне послевоенного Китая начала 20-х годов двадцатого века и атмосфера в книге соответствующая, — это колорит Востока и вкрапления быта европейцев-колонистов. Кроме того, автор делает шикарный ход – он бросает героев в такую страшную ситуацию, когда жизнь может оборваться в любое мгновение, и когда волей неволей начинаешь ценить того кто рядом, смотреть на него иначе, видеть в нем то, что не мог рассмотреть ранее. Главное, чтобы не было поздно…

Хоть стилистически роман достаточно прост, но вызывает бурю эмоций, этим он и силен, потому и проникает в душу.

P.S. Советую не только прочитать книгу «Узорный покров», но и посмотреть замечательную экранизацию романа, поставленную Джоном Кёрраном — «Разрисованная вуаль» (2006) с Наоми Уоттс и Эдвардом Нортоном в главных ролях.

Талантливый подлец или гениальный революционер?

«Жозеф Фуше» — это романизированная биография, рассказывающая о неординарной личности французского политического и государственного деятеля. Роман очень динамичный и насыщен яркими событиями, ведь описываемая Цвейгом эпоха была по-настоящему «пожароопасной». Это период французских революций, Директории и расцвета правления Наполеона. Как всегда, Цвейг мастерски снимает слепки с времени, и создается впечатление, будто собственными глазами видишь происходящее на страницах книги.

Думаю, автору было очень непросто раскрывать образ человека замкнутого в себе и настолько противоречивого в поступках. В книге Жозеф Фуше предстает перед читателем классическим двуликим Янусом – он принадлежит к духовному ордену, но при этом умудряется, как высмеивать религию, топтаться по религиозным чувствам французов, так и пользоваться достижениями церкви в свою пользу. То он «умеренный», то тут же превращается в радикалиста, лишь бы это было ему на руку. Сегодня он поддерживает монархию, а завтра уже развивает активную деятельность в рядах бунтовщиков. Он — революционер, кричащий о нуждах народа, а через минуту — жестокий палач для своего же народа.

Сегодня этого человека вполне можно было бы назвать не просто организатором государственного переворота, но и террористом. Но тогда, в конце 18 века он не только стоял у руля государства, он был уважаемым национальным героем. Одно ясно наверняка, каким бы он ни был двуличным, ума ему было не занимать, ведь проворачивать подобные схемы мог только человек невероятно умный, изворотливый и умеющий вкладывать свои мысли в головы окружающим, при этом неизменно добиваясь необходимого ему результата. Вот такие люди и становятся лицами своего времени, переворачивают страны с ног на голову и задают им курс развития не на одно столетие вперед...

Своеобразная книга и по стилистике и по структуре. Морально её довольно тяжело читать, ведь кровавое страшное время описывает Пильняк, да еще как описывает — то по-простецки, то сплошными аллегориями, с обманчивой легкостью складывая хаотичный пазл из, казалось бы, вовсе не подходящих друг к другу кусочков. Мне всегда было сложно читать произведения представителей орнаментальной прозы, и эта книга не стала исключением. Что ж, я прочитала книгу, но вряд ли у меня в дальнейшем возникнет желание познакомиться поближе с другими произведениями Бориса Пильняка.

Крайне эмоциональный дамский роман с элементами готики (не могу назвать его готическим, слишком уж он сентиментальный, да и все присутствующие элементы готики словно смазаны до воздушности). Интрига завивается спиральками, однако многие моменты предсказуемы либо алогичны, слегка смутила излишняя «сиропность». Впрочем стоит учесть, что роман написан в конце восемнадцатого века, а для того периода это действительно произведение-прорыв. Сейчас же оно кажется очень наивным, а уж прочитавшим пару десятков «любовных» романов и вовсе выделяющимся из общей массы лишь витиеватым слогом, скрупулезной детализацией и большим количеством описаний природы.

Роман «Китай-город» — это Старая Москва в лицах, лавках, трактирах и заведениях различного толка. Купцы, маклеры, конторские служащие, чиновничество всех сортов, бездельники – вот герои книги, и если присмотреться к ним внимательно, то понимаешь, что они живые (образы некоторых особо дрянных людишек столь хорошо прописаны, что диву даешься). А уж сколько экспонатов для своеобразной кунсткамеры мещанства нарисовал Петр Боборыкин — на пальцах не пересчитать. Прекрасно прописаны быт и нравы Китай-города, да и вообще роман можно смело назвать культурологическим срезом, поданным в форме художественного произведения.

Значимые события истории Чехии поданы в книге в виде сказок и легенд, как полуволшебных, так и довольно сумрачных, приземленных. Сказания охватывают период от древних времен до нового времени. Настрой произведений меняется в зависимости от описываемых событий, если в истории страны наступают грозные времена, то и сказания словно покрывает тьма. Но даже в тяжелые моменты народ Чехии сохраняет надежду, уверенно держит курс к свету, говорит о любви к родной земле, даже если та временами и относится к своим детям как злая мачеха.

Этот сборник — не только память народа, но и попытка научить потомков жить правильно, по совести, не забывая об истинных ценностях. Оттого и завершается книга пожеланием автора крепнуть, быть несокрушимыми и сохранять наследие предков.

К сожалению, в последние годы мне крайне редко удается найти/почитать качественную научную фантастику современных авторов. Никогда раньше я не сталкивалась с китайской фантастикой и, похоже, много потеряла, поскольку роман «Задача трёх тел» приятно меня удивил. И сочетание в произведении научной, социальной и ксенофантастики оказалось весьма выигрышным. Это всего лишь первый том трилогии «В память о прошлом Земли», своеобразный пролог с заявкой на хорошее продолжение истории, поскольку именно в этой части сформулирован основной вопрос и намечены пути развития сюжета.

Принципиально новых идей в романе нет, но Лю Цысинь весьма удачно обыгрывает уже известные мини-сюжеты, образы, мысли, создавая многогранный оригинальный мир. Автор реализует давно лелеемую мечту человечества об управлении пространством и экспансии новых территорий, вот только в романе именно человек оказывается вытесняемым более сильным противником. Вопросы нравственности подаются через призму исторических параллелей.

Иногда повествование напоминает хаотичное движение молекул, но в результате это движение рождает интригу, неожиданные повороты. В романе мощная научная подложка — обилие терминов, физических и технических выкладок не раз вынуждало меня обращаться за помощью к волшебнику-интернету. «Социальная» и «политическая» сюжетные линии являются специфическим, но узнаваемым отражением происходящего сегодня в мире.

Фэнтезийный цикл Брайна Макклеллана «Пороховой маг» или как его еще называют «Вселенная порохового мага», состоит из тринадцати произведений, среди них три романа – «Кровавый завет», «Кровавый поход» и «Кровавая осень», прочие — повести и рассказы.

Макклеллан (к слову, он ученик Брендона Сандерсона) в произведениях цикла пытался использовать атрибуты двух поджанров фэнтези – героического и эпического. Но все же цикл тяготеет более к героическому фэнтези – это и насыщенность батальными сценами, и то, что основными локациями являются «война», «переворот», и наличие четкого противопоставления «герой-антигерой», и акцентирование внимания на поступках нескольких ключевых героев, вокруг которых создан весь героико-авантюрный фон. Вот только вместо более привычных героическому фэнтези «мечей и магии» автор использует оригинальный прием «ружей и магии», при этом порох является необходимым ингредиентом для колдовства. Немного непривычно получилось, но выигрышно. Как и любое героическое фэнтези, цикл «Пороховой маг» кровав, жесток и тёмен. Но в нем есть интрига, необычная магия, внутригосударственная мафия, благодатная для фантазии тема свержения монархии и революционных действий, и добротно прописанные образы персонажей.

Вообще чувствуется, что Брайан Макклеллан пытался создать нечто подобное миру «Первого Закона» Джо Аберкромби. Что-то получилось, что-то не очень (местами сыровато, слишком сказочно, а на третьей книге цикла «Кровавая осень» автор стал понемногу выдыхаться – уже повествование не столь динамично, теряется интрига, многие сцены затянуты).

Но в целом цикл весьма неплох, особенно для фэнтези, созданного в последние годы. И самое главное – оторваться от романов действительно сложно, несмотря на многочисленные недостатки, увлечь читателя автор сумел. Потому у меня есть надежда, что произведения Брайана Макклеллана, которые этот молодой автор напишет в будущем, окажутся на порядок качественней.

Какой же Жюль Верн затейник – взять за основу путешествие экспедиции Франклина, напитать фантастическими догадками и подробностями, и создать уникальное книгопутешествие на север. В чем его секрет? Два фунта авантюр, полтора фунта реальности, пятнадцать унций науки и фунт загадок. Все это непременно должны смешать отважный капитан и ученый со странностями, медленно добавив по сто гранов собственной одержимости и напоследок приправив смесь попутным ветром. И... вуаля, захватывающее приключение готово:).

Отличный образец хронофантастики

Возможность в будущем осуществлять путешествия во времени всегда будоражила как умы ученых, так и фантастов. И, наверное, «Конец вечности» — это лучший роман, посвященный данной идее. Темпоральная фантастика вещь тонкая, как правило, авторы полностью «погружаются» в прыжки во времени и совершенно забывают о проработке побочных веток сюжета, образов героев, но Айзек Азимов сделал все и даже больше возможного — он сохранил и философский подтекст, и интригу яркого закрученного сюжета, и создал оригинальных персонажей с собственной уникальной историей.

«Конец вечности» — это не просто научная фантастика, это еще и прекрасный образец социальной фантастики, напоминающей людям о том, что нельзя давать власть над человечеством небольшой группке избранных или особой организации, ведь рано или поздно возникнет конфликт и начнется регресс, такова уж сущность человека. Ярким примером иллюстрирующим данную идею выступает некая организация Вечность, контролирующая все и являющаяся отчасти отражением обустройства современного нам общества, а если учесть, что многие прогнозы Азимова уже сбылись, то читать эту книгу порой было страшно.

Конечно, сегодня данное произведение кажется немного устаревшим и наивным, да и линия отношений героя и героини показалась мне немного неправдоподобной, но для 1955 года это был существенный прорыв в научной фантастике. Наверное, за счет некой доли наивности этот роман лучше всего воспринимается если читать его в юношеском возрасте, впрочем, и взрослому он будет интересен.

Простота сюжетного замысла соседствует в этом романе с тяжеловесностью языка. Автор все силы отдал на стилизацию языка произведения — текст изобилует архаизмами и историзмами, да и построение фраз в речи героев отлично от привычного нам. Тут придираться не буду – сработано на совесть, должно быть Шильдкрет немало времени провел за изучением старинных текстов. Правда и читается роман оттого не просто, бывают и вовсе забубенные фразочки, которые только благодаря контексту и понимаешь. Вот, например: «А токмо, к жалости своей, опричь подписа, не навычен был тем юродивеньким». Мой вольный перевод таков: «А только, к сожалению моему, кроме как грамоте, ничему не научен был тем юродивым». Вроде бы просто растолковывается, а в то же время бывает и споткнешься, да «зависнешь» надолго над каким-нибудь предложением.

К сожалению, мало внимания уделено автором остальному — явно пострадали сюжет, образы персонажей, а об исторической достоверности я вообще помолчу. В целом произведение имеет много признаков приключенческого романа и оставляет впечатление... неплохое.

Роман «Бразилья» Йена Макдональда я решила прочитать, узнав что он получил в 2008 году Премию Британской Ассоциации Научной Фантастики, и еще уйму всяких, чуть менее значимых плюшек. Произведение довольно интересное в сюжетном плане, однако чем-то кардинально новым его назвать нельзя, ведь автор взял уже существующие фантастические примочки и просто смешал их вместе. А вот в качестве «главного героя» Макдональд успешно использовал целый этнос с уникальной мультикультурой.

Роман представляет собой жгучую смесь киберпанка, детектива, исторического приключенческого романа и научной фантастики, и все это замешано на неповторимой атмосфере стран Латинской Америки, а именно Бразилии. Выигрышен такой ход автора, как использование трех временных пластов для развития событий. Но это не хронофантастика с прыжками во времени, а просто три параллельно развивающихся сюжета, которые в результате оказываются взаимосвязанными, как и все в этом мире, – тут автор обыгрывает так называемый «эффект бабочки», при этом играет с реальностью, запутывает читателя наведенными иллюзиями.

Повествование медлительное, в нем увязаешь, но скучать не приходится. И все было отлично, пока не приблизилась развязка, вот тут мне пришлось недоумевать – то ли Йен Макдональд устал и его засосало в черную дыру киберпространства (решил завершить роман по-быстрому, скомкав финал), то ли он планирует написать продолжение «Бразильи», потому что точка в произведении не проставлена, напротив, в наличии жирнющее многоточие а может и не многоточие вовсе, а иллюзия, очередная фирменная иллюзия Макдональда...

Психоанализ от Гарпии.

Память — это основной движущий фактор любого человека, ведь именно она заставляет нас стремиться к совершенствованию, побуждает ставить себе новые, более сложные задачи, творить. Но также память часто и губит, вытаскивая на поверхность самые неприглядные стороны наших душ, затягивая в лабиринты без выхода.

«Гарпия» — книга именно о памяти как якоре-стабилизаторе, удерживающем человека от полёта и не дающем стихии вырвать его из привычного мира и разбить о скалы. Она о доверии и об эмоциях, об игре в жизнь и о том, что делает человека человеком...

Удивительно, как тандему Олди удается наполнять свои сюжеты глубоким смыслом, при этом погружая читателя в причудливые миры. И фантастичность в «Гарпии» вторична, ведь её цель — лишь создание необходимого антуража. Использование авторами множества отсылок к мифологии и игривых лингвистических шуточек позволили создать на страницах романа не один десяток ребусов, разгадать которые предлагается читателю. И когда все загадки разгаданы, приходит понимание, что каждый человек это маленькая вселенная…

«Прежде всего нужно иметь дерзость при знаниях и таланте, а остальное все приложится… Расчет и дерзость.»

Хороший исторический роман, рассказывающий о судьбе неординарной личности, знаковой фигуры эпохи – военачальнике Михаиле Дмитриевиче Скобелеве. Конечно, в наличии довольно вольное толкование некоторых событий, но придираться не буду, не так уж много авторов осмеливаются взяться за тему событий происходивших в Туркестанском военном округе, во время Русско-турецкой войны, Ахал-текинской экспедиции, да еще делают это столь старательно, пытаясь создать произведение высокого качества.

Умный, бесстрашный, решительный, нестандартно мыслящий, при том умеющий на славу погулять, часто пренебрегающий дисциплиной и субординацией дерзкий Михаил Скобелев являлся человеком чести, офицером, способным горы свернуть на своем пути. Он прекрасно зарекомендовал себя на службе в Туркестане и на Балканах. Скобелева обожали подчиненные и ненавидели соперники, карьеристы и недалекие офицеры. Человек, сумевший взять Кокандское ханство, тот, благодаря кому была взята после долгих безуспешных попыток Плевна, тот, кто обеспечил продвижение Российской империи на Восток... Печально, что судьба отвела ему всего тридцать восемь лет жизни, ведь этот достойный продолжатель дела Суворова мог еще многое сделать для Отечества.

Книгу о выдающемся стратеге Скобелеве я прочитала на одном дыхании, настолько захватило меня повествование. Однако должна предупредить, что в романе множество батальных сцен, обсуждений сражений и подготовки к ним, а если вам не хватает терпения, либо просто такие темы не интересны, то за книгу лучше не браться.

P.S. Выдающийся русский художник Василий Верещагин прошел практически тот же путь, что и Скобелев, только не с саблей в руке, а с кистью и красками, запечатлевая на холсте баталии, сцены из жизни солдат и местного населения тех мест, где проходила русская армия. Верещагин и Скобелев были хорошо знакомы (Верещагин даже написал мемуары «Скобелев. Воспоминания о Русско-Турецкой войне 1877—1878 гг.»), потому и образ художника занял достойную нишу в романе.

Замаскированная под фантастику историческая реконструкция

Эта книга в своем роде является экспериментом в ходе которого автор задался целью столкнуть на узкой тропе представителей разных рас, культур, мировоззрений. Как поведут себя существа с полярным мышлением, возможно ли найти общие точки соприкосновения и не дать уничтожить друг друга из-за чудовищной силы непонимания? Непростая задачка, но автор с ней справился, выдав на-гора оригинальный сюжет и колоритных, и что важно, умеющих думать героев.

Спойлер. Все началось с того, что около города Эйфельхайма неудачно приземлился корабль с пришельцами, похожими на кузнечиков. В условиях темного средневековья и тотального страха перед чертовщиной, это событие стало большим испытанием не только для жителей провинциального городка, но и для самих инопланетян. Настоящим чудом стало то, что местный священник оказался человеком продвинутым и мыслящим, ведь лишь благодаря ему удалось найти выход из непростой ситуации. Он решил задачку необычным, но эффективным способом, настолько эффективным, что спустя несколько столетий незаурядные умы бьются над загадкой бесследного исчезновения жителей того самого городка. И этим смешением времен и изломанностью сюжетной линии «Эйфельхайм» напоминает «Книгу страшного суда» Конни Уиллис.

Роман «Эйфельхайм. Город-призрак» стоит прочитать, если не из-за оригинального сюжета, то хотя бы из-за массы интересных философских диалогов, в которых герои обсуждают культурные, исторические проблемы социума, говорят о вопросах прогресса и божественности, о чувствах и прагматичности. Произведение представляет собой микс исторического романа и темпоральной фантастики с примесью религиозной тематики. Для нормального его восприятия необходима определенная подкованность читателя, как-то минимальные знания физики, истории средних веков, а также о теологической мысли средневековья.

Пособие для мошенников и их потенциальных жертв.

«Надувательство как точная наука» — легкий ироничный рассказ-очерк о том, как «правильно обманывать» и что нужно делать, чтобы не быть обманутым. Написанное более 170 лет назад, это произведение и сегодня сохраняет свою актуальность, впрочем оно будет таковым пока живо человечество, ведь Эдгар По в очередной раз наглядно показал, что человек совершенно не меняется, сохраняя и передавая из поколения в поколение свои пороки и склонности, да и способы мошенничества вряд ли радикально изменятся, поскольку все еще прекрасно действуют старые методы обмана.

Эдгар Аллан По в данном рассказе представил собственную классификацию видов обмана, а также сделал полный разбор такого понятия как надувательство. Не удивлюсь, если большая часть произведений о различных аферах, написанных во второй половине 19 века, создавались именно под влиянием данного рассказа.

При всем при этом, несмотря на наличие некоторой ироничности и даже анекдотичности отдельных моментов, рассказ очень добрый и позитивный. Эдгар По не только замечательно развлек читателя, но и устроил ликбез. Произведение можно использовать не только как пособие для начинающих мошенников, но и как учебник для их потенциальных жертв, благодаря которому они (жертвы) могут вовремя распознать попытку обмана и предотвратить процесс «надувания».

Помните, что «человек — это животное, которое надувает; кроме человека, ни одного животного, которое надувает, не существует» и не давайте себя надуть.

Первопроходец литературы ужасов и магического реализма

Тот хоррор, который присутствует в романе «Дом в порубежье», опирающийся на своеобразные астральные путешествия в пространстве и времени, на космогонию, на отсылки к древнему злу и древним богам, на погружение героя вглубь земли, вполне можно было бы назвать классическим лавкрафтианским, ведь в процессе чтения невольно проводишь параллели с «Мифами Ктулху», «Дагоном», «Хребтами безумия»,..

Только вот Говарду Лавкрафту на момент написания Ходжсоном «Дома в порубежье» было всего 14 лет, а значит, именно Лавкрафт позаимствовал у Ходжсона все «примочки», которые впоследствии стали считать особенностью лавкрафтианства. Получается, что и поджанр литературы ужасов был назван неправильно, вернее было бы называть его «классический ходжсоновский хоррор», но, к сожалению, Ходжсона как литератора слишком быстро забыли и лишь сейчас стали переиздавать, переводить (правда, качество перевода, к сожалению, оставляет желать лучшего).

Но в то же время и Уильям Хоуп Ходжсон осуществил некоторые заимствования, например, свинорылы, пришедшие из бездны и ставшие одним из проклятий «Дома в порубежье», и повадками и внешностью очень похожи на зверолюдей из романа Герберта Уэллса «Остров доктора Моро», написанного на восемь лет раньше.

«Дом в порубежье» — книга очень своеобразная, необычная, она похожа на бесформенное наэлектризованное облако, в котором время течет по собственному желанию, то замирая, то убыстряясь, а оттого роман может показаться затянутым. Но на самом деле у Ходжсона явная склонность к детализации и долгим размышлениям/описаниям, это просто его авторский стиль. И на удивление, мне его манера изложения понравилась, ведь атмосферу изоляции и предвидения чего-то ужасного он создает прекрасно. Да и необъяснимое он умеет подать, красивенько завернув в ткань из догадок и темноты. Словом, с магическим реализмом автор на короткой ноге.

В сюжете есть тайна, к разгадке которой Ходжсон подводит читателя, но при этом намекает, что если сунуться ближе – можно быть замеченным древними обитателями Порубежья и остаться без головы в лучшем случае, а в худшем – сгинуть в неизвестности, как герой произведения, узнавший слишком многое. Но в то же время есть намек и на безумие героя, недаром его видения необычны и алогичны, недаром же его панически боялась родная сестра... Вот и получается, что загадки плотно напластованы друг на друга и, подняв один пласт, понимаешь, что придется повозиться со следующим, а в результате, возможно, все равно толком не разберешься во всем.

Несмотря на то, что в романе есть и некоторые недостатки (автор мало времени уделяет личности героя и его сестры, делает упор на описание видений, часто прыгает от сцены к сцене), я оценю произведение высоко, ведь Ходжсон один из основателей фантастического поджанра хоррора, ему пришлось тяжелее, чем последователям, так как он сам протоптал дорожку для фантастов, ему было не на что опираться, он создавал поджанр практически с нуля.

Читать эту странную книгу советую поклонникам «потустороннего» творчества Лавкрафта, ведь эта книга также не от мира сего...

Листочками-метафорами да по темечку

Я грызла кактус авторства Данилевского целых девять дней. Обычно такой затяжной процесс чтения у меня случается, только если книга является энциклопедией или зубодробительным научпопом. Но я грызла, отплевывалась от колючек и грызла дальше, а сточив кактус до конца удивилась, а где же обещанная текила? Еще удивительней, что состояние жесткого похмелья наличествует и во рту словно отходы жизнедеятельности кошек остались, а вот тонкого вкуса напитка почувствовать так и не удалось. Ничего не осталось, кроме ощущения, что время было потрачено зря.

Все же постмодернистский абсурдизм с вкраплениями аморалочки не для меня, и удовольствия от блужданий по лабиринту мозга помешанного мне не удалось получить (ну извините, здоровым я героя считать не могу, при всем желании). Возможно, книга и неплоха, ведь критики поют ей дифирамбы, она полна аллегорий (многовато их на квадратный сантиметр) и скрытого смысла, а я... просто не доросла, да и не нравится мне разгребать содержимое чьей-то мусорки, чтобы найти таинственный смысл, который мне смыслом не кажется...

ИМХО. Воспринимаю данный образчик современной литературы как хорошо разрекламированное гуано.

Бесспорно, автор умеет подать материал так, чтобы привлечь внимание читателя, особенно читателя интересующегося сложившейся на Ближнем Востоке ситуацией и историей региона. Повествование увлекательное, книга читается легко. Автор позиционирует себя непредвзятым, но мне показалось, что все же он немного лукавит.

История города с ветхозаветных времен до наших дней подается им в основном с точки зрения еврейского населения Иерусалима. И, пожалуй, так, как её видят официальные лица Англии (что неудивительно, ведь род влиятельных британских евреев Монтефиоре сыграл значительную роль в жизни города) и США, двух стран, имеющих на протяжении нескольких столетий огромное влияние на все, что происходит в Иерусалиме. Саймон Себаг Монтефиоре пытается взглянуть на город с точки зрения второго народа, проживающего в нем (в Восточном Иерусалиме), стремится осознать, что чувствуют по отношению к этим местам люди, исповедующие религии, для которых Иерусалим является святыней... Но это удается ему не очень хорошо, есть моменты, когда ощущается, что он также верит в исключительность одного народа и лишь маскирует свое мнение...

Невыносимая скука.

Начала читать эту сказку для взрослых девочек с желанием отрешиться от быта и немного повитать в облаках. Но совершенно не думала, что вместо книги о попаданке я заполучу замаскированный под «роман» дневник озабоченной девицы при этом с разумом тринадцатилетнего подростка. Сюжет почил в бозе на первых же страницах, а образы героев умерли в муках, так и не успев родиться.

От пресности повествования мозг сворачивается в трубочку, а обещанный аннотацией сюжет на самом же деле вписывается в краткую формулу «спальня — обязательно поругаться — ванная — чмоки-чмоки — +18». И, о ужас, всё это повторяется изо дня в день, как в фильме «День сурка», разве что слезливой героине удается отвоевать у своего прЫнца на одну улыбку больше, чем обычно, да увернуться от очередной колкости.

И ежели автором заявлен сюжет о попаданке, то где же мир (он сужен до размеров спальни), где адаптация героини (ах да, она быстро адаптировалась, умудрившись влюбиться в чудовищного хама, вытирающего об неё ноги), где приключения (ну хоть грамулечку), где ОБЕЩАННАЯ СКАЗКА?

Все же Азимов – мастер. Он пишет научпоп просто, доступно каждому, и пусть конспективно, но общую картину истории Англии для тех, кто ничегошеньки об этой истории не знает, он дал хорошо. А если учесть, что повествование он приправил фирменным азимовским юмором и историческими анекдотами, то смело можно сказать, что привлечь читателя он умеет, а в идеале, читателем этой книги должен быть подросток. Тем же, кто желает ознакомиться с этим периодом (от доисторической Британии до первых Плантагенетов) более глубоко, стоит выбрать что-нибудь более масштабное.

Смутных лет круговерть...

Непростую тему выбрал для своего романа Дмитрий Евдокимов — показать период Смуты и появления Лжедмитриев, время «правления» Шуйского и Владислава IV, эпоху подъема народного ополчения. Это было время, когда вершились грязные делишки и государственное одеяло перетягивалось из стороны в сторону, когда князь (Пожарский) и мясник по ремеслу (Минин) рука об руку возглавили народное ополчение, вставшее на борьбу за веру и Отечество. И, наконец, это первые дни царствования Михаила Романова, негласно управляемого его собственным отцом патриархом Филаретом (в миру Федором Никитичем Романовым) и инокиней Марфой (его матерью Ксенией). Столько неразгаданных загадок осталось, а сколько споров вызывает этот период у историков...

Вот и автор романа решил не идти все время по проторенной дорожке, немного «отвернулся» от официальной отечественной историографии и обратился к редко используемой версии происхождения Лжедмитрия, который якобы был племянником предпоследнего царствовавшего Рюриковича — Ивана Грозного, при этом рожденным от мифического старшего брата царя. Версия интересная и позволила Евдокимову неплохо развернуться на страницах произведения.

А назвать бы роман стоило, например, «Хроникой смутного времени», поскольку почти треть повествования приходится на завершение царствования Бориса Годунова, еще столько же на Лжедмитриев и Шуйского, и лишь несколько глав действительно касаются событий 1612 года.

В целом произведение интересно, однако в нем много смысловых лакун, временных скачков, да и стилизация показалась слабенькой, что, на мой взгляд, не позволило в полной мере дать цельную картину описываемого периода, все время чего-то отчаянно не хватало. Не зацепил меня роман, к сожалению...

»...Но есть, однако же, еще предположенье, что Кука съели из большого уваженья...»

Несколько лет назад я была в восторге, получив в подарок издание дневниковых записей первооткрывателя Джеймса Кука, повествующих о первом из трёх совершенных им кругосветных плаваний (1768 -1771 годов). Сейчас я с удовольствием перечитала дневники путешественника.

Книга издана в чудесной серии «Великие путешествия» издательства «Эксмо», том богато иллюстрирован – в нем много карт, огромное количество иллюстраций сделанных в 18-19 веках. Иллюстративный материал отражает культуру и быт аборигенов, животный и растительный мир мест, в которых побывал Джеймс Кук, имеются и портреты местных жителей. Издателем в качестве дополнительного иллюстративного материала представлены и современные фотографии. Особенности данного издания еще и в том, что перевод был сделан по изданию историка Джона Биглехола (1955 год), в котором помимо «официальных дневников» были предоставлены разные версии дневниковых записей, в том числе и черновые, даны многочисленные комментарии а также приведены зарисовки участников экспедиции Кука. Кроме того, учтено, что многие географические названия подавались в различных вариантах.

Качество перевода дневников отличное, от них невозможно оторваться, настолько затягивает мир путешествий. Южная Америка, Новая Зеландия, Австралия, Африка и океаны – вот тяжкий путь полный приключений, который прошел и запечатлел для будущего читателя великий путешественник Джеймс Кук. Повествование невероятно интересно и ничуть не уступает по увлекательности качественному приключенческому роману, с той лишь разницей, что все описанное было на самом деле! Иногда записи вдруг, на пару абзацев, становятся скрупулёзными и суховатыми, но тут же снова возвращают читателя в занимательный экзотический мир индейцев, эндемиков и открытий.

P.S. Весьма интересна вступительная статья переводчика и историка Якова Михайловича Света, рассказывающая о первооткрывателях (как предшественниках, так и современниках путешественника), о первом плавании Кука, о его корабле (информация подана широко — от оснастки до истории судна) и людях, работающих в команде с Куком, о маршруте и итогах путешествия, … Кроме того, в качестве приложения в книге представлен поименный список членов экипажа «Индевора» и экспедиционного состава, с указанием их дальнейшей судьбы.

Эта небольшая книга заставила мой мозг закипеть. Тяжеловесный научпоп, вовсе не для мимопроходящих, желающих просто узнать побольше интересного о мире палеонтологии. Чтобы полноценно прочитать данную книгу и осознать все в ней изложенное, нужно быть все же профессиональным биологом или палеонтологом. Так что мне непонятно, почему эту работу издали в серии «Луч»(= «Лучшее увлекательное чтение»), в задачи которой входит популяризировать науку для непрофессионалов. Ну как, не имея специальных знаний, разобраться, например, в этом: «Затем приходит черед арагонита — каждый кристалл распадается, но его шестоватая форма сохраняется благодаря кальцитовой оторочке, а затем наполняется новым содержанием — мелкокристаллической кальцитовой мозаикой», или в этом «В работах по молекулярной филогенетике кольчатых червей коллектива Торстена Струка из того же университета говорится об отчетливом разделении этой группы на две основные ветви — бродячие и сидячие.». У меня, правда, хорошая фантазия, но я ведь и не в ту степь могу нафантазировать, пытаясь представить себе это что-то, не знаю что.

Эта книга о жизни и смерти, о боли и голоде, но главное, она о ПОДВИГЕ! Подвиге тех, кто оборонял Ленинград (в основном рассказ ведется о летчиках), тех кто работал в городе, тех, кто нашел в себе силы выжить в блокадном городе, тех, кто пал героем и простых горожанах, тех, кто не дожил... Качественная советская проза, настоящая.

Не копьём побивают, а умом.

«Шут Балакирев» — замечательная трагикомедия, в которой чудесным образом сочетаются веселье и грусть, смешное и ужасное, интриги и житейская простота. Придворная жизнь нелегка и скручена из козней, лжи, сплетен, подхалимажа и разборок. И в этом серпентарии живут и трудятся на благо Отечества герои произведения.

Петр I — грандиозная личность, способная свернуть горы, но он одинок, болен, и сознает, что не имеет достойных преемников. Это одиночество и боль за Россию, которую он скоро оставит, сквозит в каждой его реплике. Балакирев шутками да прибаутками не раз поворачивал кормило страны, он — мудрец под личиной шута. Старый шут не меньше Петра болеет за государственное дело. Боль и переживания этих двоих, страх за будущее страны и являются темой произведения. Диалоги глубоки, пронзительны, злободневны, они просто ВЕЛИКОЛЕПНЫ!

Наличие ненормативной лексики, которой щедро пересыпана экспрессивная речь героев, не несёт негативного оттенка, а лишь подчеркивает остроту и актуальность пьесы.

Милая, добрая и очень наивная книга, мне жаль, что я не прочитала её в детстве, ведь тогда бы я была в восторге, сейчас же подмечаю многочисленные неровности, недоработанность образов, излишнюю идеализацию, и приторность. Однако понимаю, что литература для маленьких девочек должна быть немного сладкой и розово-пушистой (впрочем, тут автор немного пересластила и перепушистила), потому оцениваю произведение лишь как неплохую поучительную повесть о дружбе и общечеловеческих ценностях.

Эта добрая пьеса рассказывает о чудаках и оригиналах, которые волею судьбы оказались в доме для умалишенных. Вот только оказывается, что сумасшедшие порой более трезво мыслят и более человечны, нежели люди условно здоровые, готовые идти по головам и совершать безумства ради собственной выгоды. Произведение пропитано светлой печалью, однако в финале автор ясно дает понять, что для человечества не все потеряно, ведь есть честные хорошие люди по обе стороны стен сумасшедшего дома в котором мы все живем.

Хорошая книга для маленьких девочек, представляющая собой слезовыжимательную концентрированную милоту. Дружба, семейные узы, люди которые становятся родными, преодоление препятствий, счастливое выздоровление на грани чуда и, конечно же, хэппи-энд для всех. «Хайди...» это коктейль из добрых и поучительных, но от того не менее сиропно-воздушных «Сибирочки» Чарской, «Полианны» Портер и «Леди Джен» Джемисон. Прелестная книга, которую необходимо читать в детском возрасте, поскольку умудренному жизненным опытом человеку наивность и всепоглощающая любовь, которую излучает данное произведение, могут показаться фальшивыми.

Считая песчинки...

Тяжелая горькая книга о выборе, который стоит перед каждым человеком, вот только не каждый в состоянии сделать тот самый выбор, меняющий судьбу. Темы, поднимаемые автором серьёзны, и требуют осмысления, хотя иногда приходится преодолеть прочный барьер из символов и аллегорий, чтобы осознать, о чем в произведении идет речь. Кроме темы выбора, это еще и вопросы переосмысления прожитого, страха, безнадеги, рутины, попытка сделать анализ слабостей человеческих, чувств и надежд...

Герой оказался в яме в песках, в некотором роде особой матрице, из которой практически невозможно выбраться. Читать о попытках приспособиться, осознать себя, снять все наносное и понять, а где же он сам настоящий, без очередной роли, которую ему доводилось играть, было непросто.

Роман «Женщина в песках» смело можно назвать философской притчей. И читать её нужно осторожно, мне кажется, что человеку, например, находящемуся в депрессии, эта книга может навредить. Но если психологическое состояние в норме, напротив, она даст подсказки и поможет сделать правильный выбор.

Джин с луком, голод и мокрые простыни...

Юмористический рассказ Марка Твена «Как лечить простуду» — это назидательное повествование, но в то же время и замечательное развлекательное произведение. Рассказ можно было бы назвать «Пособие о том, как лечить простуду не нужно», или «как, следуя добрым советам можно её успешно подкормить и выпестовать до уровня «экстра». Конечно, советы по избавлению от болезней люди, как правило, дают от чистого сердца, однако именно бездумное использование насоветованного и спаивание рецептов в одну кучу могут привести к крайне негативному результату.

Марк Твен в рассказе высмеивает людей, способных на большие глупости в попытке быстро выздороветь, но ведь давно известно, что «если простуду лечить, она проходит за 7 дней, а если не лечить, то за неделю». А уж фразочки, которыми автор описывает свое состояние после экстремального лечения, просто уморительны, чего стоит только например, эта: «одна-единственная рюмка (декокта) сорвала с меня, как шелуху, все мои высокие нравственные качества и пробудила самые низкие инстинкты моей натуры». Ознакомившись с адским составом данного декокта, понимаешь, что герой выражается весьма мягко и завуалированно. Честно говоря, вообще странно, что бедолага после всех перенесенных процедур выжил. Однако, в рассказе «Как лечить простуду» есть также и моменты, говорящие о пользе нетрадиционной медицине. Вывод автор сделал такой – лечиться самостоятельно можно, но с умом, не впадая в крайности. И это касается любого заболевания, а не только простуды.

Ни в коем случае не лечите простуду обертываниями намоченной в ледяной воде простыней, и будьте здоровы!

Горничным и подушкам посвящается

Маленькая юмористическая зарисовка Марка Твена «О горничных» — это крик души постоянного постояльца отелей, адресованный горничным, выполняющим свои обязанности, но не так, как хотелось бы дотошливому клиенту. Коротенькое произведение, представляющее собой «холостяцкое проклятие всем горничным», обеспечивает читателю минутку смеха.

В свойственной писателю манере зарисовки, приправленной легким искрометным юмором, автор акцентирует внимание на мелочах, которые вроде бы и несерьёзны, но в то же время могут вызывать у кого-то раздражение. Иногда приводимые автором примеры просто абсурдны, либо настолько гиперболизируются, что кажутся странными. Например, «правильное» положение подушки на кровати может быть проявлением крайней жестокости по отношению к хозяину кровати, и оттого причинять ему невыразимые мучения. И таких смешных примеров приведено несколько. Возникает вопрос, а неужели столь сложно переложить подушку самостоятельно? Получается, что Марк Твен адресует свою ноту протеста еще и «безруким и безъязыким» снобам, не желающим высказать свои пожелания вслух, или сделать что-либо самостоятельно, но предпочитающим молча терпеть «несправедливость» и лелеять в себе обиду и злобу.

В результате, автор выдвигает весьма оригинальную гипотезу, что горничные представляют собой особый вид человека, делающий все из вредности и совершенно не имеющий чувств. Впрочем, подобную характеристику отчасти можно было бы дать представителю любой профессии, качественно выполняющему свою работу по инструкции и не отклоняющемуся от неё ни на йоту.

Смех сквозь слёзы

«Доходное место» — чрезвычайно актуальная пьеса о продажности человека, взяточничестве, карьеризме. Герои делают выбор – воплощать собственные идеалы, вылепливая из окружающих подобных себе идеалистов, но жить при этом не особо комфортно и бедно (образ Жадова), или беспринципно подмазываться к сильным мира сего, дабы урвать свой кусочек благ (Белогубов, Юлинька).

Автор использует две сюжетные линии – контрастную выдачу замуж двух сестер за совершенно разных по помыслам и статусу людей, и судьбы двух женихов/мужей, по разному пробивающих себе дорогу. Все продается и покупается – невесты, работники, мысли… Весь человеческий «товарооборот» подробно отслеживается по этапам (подготовка приданого, заворачивание невесты/жениха в красивую обертку, сватовство, подача себя работодателю), детально расписана структура «экономических отношений» (поиск наиболее рентабельного жениха/невесты, выслуживание перед начальством), «товар» (девицы на выданье, работники) подан в наилучшем виде при помощи соответствующей «рекламной компании» (обновление гардероба, грубой лести и подхалимажа, некоторых денежных вложений).

Диалоги шикарные, каждое слово настолько точно отражает характеры и настроения героев, что поневоле видишь перед собой живых людей. Каждая реплика удачно вплетается в картину, запечатлевшую жизнь и чаяния различных прослоек общества, представителями которых являются герои пьесы.

Открытый финал произведения дает возможность додумать то, что могло бы произойти с героями, возможно, испытать чувство надежды и порадоваться, но вероятнее всего – погрустить...

Мир чудес и опасностей

Трио авторов создало замечательный мир чудес в дилогии «Заклинатели» (романы «Заклинатели» и Ловушка для духа»). Атмосфера этого мира своеобразна и напоена волшебством, правда порой нужно присмотреться, чтобы заметить волшебное в простых предметах, и это как раз такой случай.

Когда я читала дилогию мне казалось, что я смотрю мультфильмы японского режиссера-аниматора Хаяо Миядзаки, поскольку не только знаменитые «Унесенные призраками», а, пожалуй, не менее половины его работ, так или иначе ассоциировались у меня с отдельными сюжетными главами-рассказами дилогии. Ведь все те духи и призраки, которых описывают авторы в этом фэнтезийном цикле, удивительным образом похожи на странных потусторонних существ, населяющих мультфильмы Миядзаки, разве что в «Заклинателях» они на порядок опасней и более непредсказуемы. На самом деле в дилогии очень многое намекает на реалии средневековой Японии, мифологию и культуру страны Восходящего Солнца, но в то же время чувствуются и признаки присутствия следов других культур, так что мир получился смешанным, вдобавок щедрым на магию.

Магия в «Заклинателях» является лишь фоном для основной идеи, а идея эта состоит в раскрытии сразу нескольких важных вопросов – значения дружбы и поддержки, принятия ответственности за собственные поступки. Во главе угла вопрос осознания не только разумом, но и душой значимости совершенного выбора, и желательно, чтобы выбор этот был обдуманным и правильным с точки зрения морали.

Немаловажна в романах и линия об обучении героев – тут есть и любимчики, и невежды, вырывающиеся вперед не за счет знаний, а хитрости, подлости или наличия материальных благ. В наличии и жирнющий намек на несправедливых и корыстных учителей, порой в упор не замечающих достойных учеников и ломающих детям жизнь по собственной прихоти, ...

Все персонажи дилогии разные по характеру и способностям, у каждого есть ярко выраженные слабые и сильные стороны, каждый персонаж словно представляет собой особый тип героя. Наверное, поэтому дилогия напоминает волшебную назидательную сказку из тех, что рассказывают детям с целью подготовить к взрослой жизни и научить отличать плохое и хорошее. Вот только сказка эта для взрослых, но от этого она не стала менее поучительной.

Для себя я выделила лишь один недостаток «Заклинателей» – это отсутствие приложения-словарика, а он бы не помешал, чтобы разобраться в сонме восточных духов, да и некоторые понятия, обозначающие различные предметы тоже не мешало бы расшифровать, а так приходилось догадываться. И, честно говоря, было бы здорово, если бы авторы написали еще один роман, продолжив цикл, ведь судя по финальной главе, героям придется привыкать к изменённому миру, и еще столько приключений впереди…

З.Ы. Как мне подсказали, в книге все же есть словарик, печально что не во всех электронных версиях он наличествует.

Давненько я не получала такого удовольствия от эпико-героического фэнтези. «Игра престолов» хороша продуманным до мелочей миром, яркими харизматичными героями, которых немало, однако всеми ими автор умело управляет, не допуская провисаний в сюжете, и, конечно же, множеством интриг и огромными масштабами. Мартин замахнулся на действительно эпическое полотно, и ему удалось воплотить задумку в жизнь. Честно говоря, в какой то момент начинаешь верить, что все эти люди существовали в реальности, а события описывал очевидец, и что если хорошенько постараться, то можно найти руины всех упомянутых в книге замков... Возможно, роман кажется жестоким, но и мир не сладость, а особенно средневековый мир, раздираемый междоусобными войнами.

Великолепное историческое полотно

Замечательный исторический роман Исая Калашникова «Жестокий век» рассказывает о судьбе Тэмуджина (Чингисхана) от рождения и до последних минут жизни. Автор говорит не только об истории завоевательных походов полководца, но и раскрывает его характер, анализирует внутренний мир, истоки стремлений Чингисхана. Ведь не рождаются дети жестокими завоевателями, их делает такими нелегкая жизнь. Не каждый раб может стать великим ханом Монгольской империи, не каждый может научиться прощать предателей и давать им второй шанс, не каждый способен создать империю, начав с одного шатра. Героев подстерегают опасности и неудачи, их жизненный путь тернист, но каждый, будь то Чингисхан, нойон, нукер или простой раб, проходит свой путь с честью, ведь «Жизнь – текучая века. На поверхность выскакивают и лопаются пузырьки. Но не они двигают течение. Человек – пузырек на воде». А значит, каждый пузырек должен просто выполнить свою задачу, никого не виня в своих неудачах, ведь он не в состоянии изменить ход мироздания.

Действительно жестокий век, время, когда человеческая жизнь не была ценной, когда сильнейший одним взмахом руки решал судьбы целых поселений, когда ради мимолетной ласки сильного предавали родных, когда власть можно было удержать только силой и кровопролитием… Роман страшен в своей откровенности, но что поделаешь, ведь в то время и жизнь была такой — «жестокость к врагу – милосердие к ближним». И это было оправдано, не нападешь первым, предотвращая беду, значит рано или поздно вырежут весь твой род в погоне за богатством/пастбищем/конем/женой...

«Жестокий век» — это не просто исторический роман, героический эпос и семейная сага, – в некотором роде произведение представляет собой учебник жизни, который буквально можно для себя разобрать на цитаты. Здесь есть и наставления юношеству, и разбор ошибок, совершенных, казалось бы умудренными жизнью людьми. Но все проблемы, с которыми сталкиваются герои, так или иначе связаны с «нечистыми страстями», список которых огласил автор устами персонажа-китайца: «Шесть нечистых страстей лишают человека покоя: любовная страсть, ненависть, гордыня, невежество, ложные взгляды и сомнение». Вокруг этих страстей и вращается жизнь кочевников, они и толкают на необдуманные поступки, они стирают с лица земли многочисленные родЫ и народности.

Язык произведения красивый и образный. Огромное количество героев не смешивается в безликую толпу, а напротив, каждый имеет свой, выделяющийся голос, своё лицо. Прекрасный роман – захватывающий, искренний, живой.

Ветрено и легкомысленно.

«Как важно быть серьезным» — это легкий фарс, обыгрывающий абсурдные ситуации с подменами имен и удачно сочетающий в себе элементы комедии нравов и комедии положений. Автор пытается донести читателю идею о том, что непродуманные поступки, совершенные легкомысленными молодыми людьми ради одноминутной выгоды, впоследствии могут испортить им жизнь, или не испортить, если в дело вмешается его величество Случай. Впрочем, уповать на него не стоит, ведь героям пьесы просто повезло. А с другой стороны, молодые люди во все времена морочили головы девушкам, и не все, в отличие от героев данной комедии пытались изменить ситуацию. Так что поучительных элементов в пьесу автор ввел предостаточно.

Оскар Уайльд и в данном произведении продолжает тонко издеваться над представителями высшего общества. В качестве иллюстрации приведу такой диалог:

«Леди Брэкнелл. ... Вы курите?

Джек. Должен признаться, курю.

Леди Брэкнелл. Рада слышать. Каждому мужчине нужно какое-нибудь занятие. И так уж в Лондоне слишком много бездельников. Сколько вам лет?

Джек. Двадцать девять.

Леди Брэкнелл. Самый подходящий возраст для женитьбы. Я всегда придерживалась того мнения, что мужчина, желающий вступить в брак, должен знать все или ничего. Что вы знаете?

Джек (после некоторого колебания). Ничего, леди Брэкнелл.

Леди Брэкнелл. Рада слышать это. Я не одобряю всего, что нарушает естественное неведение...»

Изрядно досталось на орехи молодежи, страдающей от безделья –мужчинам, не думающим о последствиях своих поступков, и девушкам, не имеющим возможность куда-либо приложить свою энергию, а оттого перестающим отличать мир собственных фантазий от реальности. «Я тебя слепила из того, что было...» — именно так я бы озаглавила сюжетную минилинию, в которой юная Сесили не только влюбляется в молодого человека, известного ей лишь по рассказам, но и вступает с ним в активную «переписку-отношения», а затем и порывает эти самые «отношения». Так что смешных ситуаций в комедии «Как важно быть серьезным» предостаточно и, конечно же, диалоги, как всегда у Уайльда, на высоте. Герои пьесы харАктерные, автор играет ими, мастерски подтасовывая развитие событий под наиболее выигрышный вариант.

Наверное, это самое беспечное и игривое произведение Оскара Уайльда, жизнеутверждающее и немудреное, как и сама молодость, которой посвящена эта комедия.

Книга тяжелая, ведь автор мастерски описал приход к власти в Германии 30-х годов коричневой чумы. Еврейская семья оказалась свидетелем этих событий и в полной мере ощутила на себе пока еще предчувствие трагедии, её еще не перемололо в кровавых жерновах, но... лицо фашизма этим людям удалось увидеть. И вроде бы выход есть, но не тупик ли за дверью, если страна уже больна, а чума протягивает щупальца за пределы её границ...

Эта серьезная и грустная книга-дискуссия рассказывает о том, что бывает, когда сталкиваются в небольшом мирке, опутанном цепями условностей, прагматичные люди и витающие в облаках романтики. Небольшой роман насыщен размышлениями о сущности человека, об обществе, о войне, однако разговоры ни к чему не приводят героев, ведь они не способны выйти все из того же тупика условностей и изо всех сил держатся за свои заскоки. Желательно читать данное произведение до романа «О дивный новый мир», пусть сюжетно произведения не связаны, но логически дополняют друг друга.

Если бы я прочитала социальный роман «Фриленды» до «Саги о Форсайтах», возможно, я бы оценивала его иначе. Однако на фоне «Саги...» он кажется слишком простеньким, несмотря на то, что это также книга о жизни и любви, вдобавок в ней несказанно хороши пейзажи. Характеры персонажей, в общем то, неплохо выписаны, но до персонажей «Саги...» им далеко. Так что остановлюсь на нейтральной оценке. Жизни книге не хватило, наверное, потому, что автор качался как маятник между социальной тематикой и романтической линией, отсюда и чувство некоторой наигранности, лукавства.

«После тебя, княже, что не пить! Коли ты испил — все равно что освятил!..»

«Ратоборцы» — неплохой исторический роман о двух значимых фигурах далекого прошлого, князьях Данииле Галицком и Александре Невском. Рассказ о Данииле Галицком словно предваряет историю Александра Невского, готовит почву для более полного раскрытия образа великого князя и полководца.

В центре повествования преодоление непростой ситуации сложившейся на Руси в тринадцатом веке, балансирование князей между несколькими огнями, готовыми в любой момент подпалить земли русские, оборона от многочисленных врагов, идущих как с запада, так и с востока, и все это в условиях междоусобиц между князьями и уплаты непомерной дани ордынцам. В книге много батальных сцен и неспешных бесед о политике, в том числе подробно расписаны и вероятно состоявшиеся разговоры князей с врагами-противниками, например, беседа Даниила и Батыя.

Кое-что меня удивило, так, я знала, что Даниил был образованным человеком, но в романе он одинаково легко ориентируется в вопросах теологии (в частности, об особенностях веры католической рассуждает так, словно в монастыре европейском обучался), математики, философии, говорит о демократии и т.д. Похоже, образ Даниила Галицкого в романе сильно идеализирован, особенно если учесть, что вся информация о европейских связях, об участии в сражениях между Богемией и Венгрией на стороне Венгрии, о даровании князю Папой Римским титула за особые заслуги, и в целом об амбициях «короля Руси, Галиции и Ладомерии» Даниила скромненько автором замалчивается.

Вторая же часть романа, рассказывающая об Александре Невском, показалась мне более «ровной» и беспристрастной.

Несмотря на то, что в произведении раскрывается интересная для меня тема, все же «Ратоборцы» оставили меня равнодушной.

Я травинка, или на Руси все плохо.

Акунин старался написать что-нибудь этакое, вроде причудливой квестовой сказки-притчи о карме, обучении терпению и отрешению от земных удовольствий и благ, и... выдал нечто странное. Если не приглядываться, можно воспринять роман как сказочку в историческом антураже. Однако если читать вдумчиво, становится грустно.

Произведение скроено из множества штампов, и даже претендующий на оригинальность сюжет его не спасает. Главная героиня, будучи девицей воспитанной среди староверов ведет себя как продвинутый подросток из 21 века и чуть–чуть не дотягивает до дамы-суперменши из клипа «Не Париж» группы «Ленинград». И летает, и на ходулях бегает, и боли адской не боится – и все это после пары дней обучения и проговаривания присказки, что она, мол, травинка, ей все пофиг... Прочие персонажи также мало соответствуют выбранному историческому периоду и социально-культурным прослойкам, к которым принадлежат.

Как результат, в эпоху Петра погрузиться не удалось, персонажи насмешили, да и ощущение, что все это уже было мной замечено в творчестве Акунина, не оставляло. И, мне кажется, что не стоило вообще обращаться к Петровскому времени, ведь даже Петр у автора не вышел, ни характером, ни поступками – он оказался отрицательным персонажем, чуть ли не истинным злом, впрочем, все прочие русские в романе также оказались неприглядными людишками.

А буддизм, у автора вообще особенный, живое существо убивать нельзя, а вот считать его недостойным... Я, конечно, помню, что Акунин не славянских кровей и японцы ему как японисту куда как дороже, но зачем же унижать так всех славян скопом: «плоть у вас порченая», живете неправильно и т.д. Вообще наскоков на Россию и русских в книге много, да и будто обижен автор, и ощущается его желание отдать иноземцам все, что кажется Акунину «лишним», причем не только японцам, а, к примеру, цивилизованным голландцам и шведам, которые сумеют лучше распорядиться богатствами Руси. Финал скомканный и мимимишный, и что предсказуемо, героиня то увидела свое будущее опять таки с иноземцем, со шведом.

После прочтения романа остался осадочек, как после прослушивания передач «Эха Москвы» с участием Гозмана.

Походы за пряностями и властью.

Автор обработал огромный пласт информации для создания этой книги и подал её в форме достаточно доступной для любого читателя. «Завоеватели...» рассказывают о людях совершавших великие открытия на благо своей родины – маленькой Португалии, причем на тот момент не самой богатой и сильной страны Европы, однако крайне агрессивной по отношению к жителям покоряемых ею земель. Повествование начинается с первой половины 15 века, с первых шагов португальцев в южные моря в отчаянной попытке открыть свой путь в обещавшую золотые горы Индию, и охватывает столетний период. Португальская империя продержалась недолго на мировой арене и причины сдачи Португалией позиций весьма подробно описывает Роджер Кроули.

Не помешало бы столь же детально изложить информацию и о предпосылках, подтолкнувших страну к освоению новых земель и осветить предысторию создания индийской кампании. Но, увы, автор посчитал, что тот, кто возьмется за книгу со всем этим ознакомится заранее сам, и потому дал минимум материала, сосредоточившись на портретной галерее португальских путешественников. Мне показалось, что автор уделил мало внимания событиям, происходящим непосредственно в Португалии в период Великих географических открытий, политике страны по отношению к соседним государствам, ведь параллельное рассмотрение этих взаимосвязанных вопросов было бы очень интересно. Стоит отдать должное, книга читается легко и увлекательно, и за счет этого в какой-то момент просто перестаешь обращать внимание на подобные лакуны.

Что касается оформления издания, любопытно было разглядывать в качестве картинок старинные карты с арабской вязью, надписями на португальском и скупой подписью в пару слов от издателя. Я понимаю, издатель видимо не догадывался, что не все читатели полиглоты и знают «стотыщпятьсот» языков, а ведь и им хотелось бы прочитать, что все же написано на картах. Наверное, издателю также невдомек, что современные карты также требуют каких-то обозначений. Ну хотя бы стрелочек и надписей, по которым можно увидеть путь, проделанный завоевателями, а то смотришь на такую карту и подозреваешь, что тебе предложили поработать как в школе с контурными картами, да только параграфа соответствующего в учебнике не оказалось, а в единственную географическую карту двоечник Васечкин завернул пирожки из столовки...

Оценивать произведение не буду, да и как оценивать? Как мемуары, как образец теологической и политической мысли второй половины 17 века, или как классическое художественное произведение? Личность протопопа Аввакума раскрывается в «Житии...» как мне показалось не в полной мере, о многом умолчал этот человек, а кое-что и приукрасил, и часто так, чтобы выглядеть лучше и чудесами поразить. Сквозит мятежная мысль Аввакуума даже, в казалось бы, невинных строках — и в церкви он мятежник, и в быту, другого не приемлет. И вроде «высоким штилем» пишет старец, а бранится на врагов своих как сапожник. Непростое было время и Аввакум непрост, сполна хлебнул за свою жизнь, но это цена за тот путь, который он выбрал. Одно могу сказать – словом он владеет действительно, не побоюсь так сказать, круто. Его бы энергию да в нужное русло, сколько добра бы для государства смог бы совершить...

«На ножах» — роман о добре и зле, о борьбе условно положительных людей против мошенников и мерзавцев, о том, что каждому воздастся по деяниям его. Сюжет лихо закручен, имеет выраженную авантюрную линию. Характеры многочисленных персонажей шикарны – герои не просто объемные, каждая грань видна четко, в наличии полутона, оттого невозможно сказать, что в романе есть персонажи, не имеющие недостатков – все по-своему хороши. Все-таки Лесков – один из немногих авторов, чтение произведений которых неизменно погружает меня в состояние «балдёжа».

Миленько и... пустенько. О чем рассказывает роман? О пустоголовой девице, вокруг которой вертится мир, как ей кажется, и что парадоксально, её все обожают. Ну, нельзя же так, кто-то да должен был заметить повозку недостатков, которую она притащила с собой в деревню, ан нет, всех все устраивает. А так кипят вокруг неё страсти, ой, нет, страстишки... Чужды мне такие произведения, вот если бы этой девице ремнем бы, или хотя бы словом да по мягкому месту... Еще отмечу из минусов – предсказуемость, причем автор порой сам раскрывал и без того слабенькую интригу, забегая вперед.

Несмотря на то, что слог и все что касается описаний природы, внешности людей, у автора на высоте, диалоги оказались посредственными и не особо не передающими характер героев, словно из пустого в порожнее переливают словеса. Впрочем, персонажи шаблонные до оскомины, так что о полноценном раскрытии образов речь и не идет. Отношу роман к разряду сугубо дамского чтения не высшего качества. Жаль, ожидала большего, так как роман Гарди «Мэр Кэстербриджа» в свое время меня впечатлил.

Мда, это не «Три мушкетера» и не «Королева Марго»... Чувствуется, что Дюма еще «не набил руку/перо» и первый исторический роман вышел если не комом, то с комочками. Автор слишком быстро прыгал с линии «амур-тужур-абажур» к дворцовой жизни и интригам, порой оставляя рваные края у очередной сюжетной линии. Нет целостности, некоторые персонажи кажутся не живыми. Но в одном не откажешь – погружение в атмосферу того времени состоялось. И нет, роман вовсе не об Изабелле, она фигура второстепенная, если не сказать эпизодичная в данном случае, да еще и довольно блеклая. Произведение на самом деле об эпохе правления Карла VI Безумного, соответственно, о Столетней войне. Когда я дочитала последние строки, ощущение, что роман является черновым вариантом меня так и не покинуло.

«Секретный фарватер» — отличный образец советского военно-приключенческого романа. В детстве я несколько раз пересматривала экранизацию, поставленную режиссером Вадимом Костроменко, тогда это было настоящее приключение. Сейчас я прочитала книгу и поняла, приключение все такое же яркое, герои живые, пусть и немного наивные, но все же они хороши. Тут и авантюра, и щепотка мистики, и ложечка романтики, и шпионаж, и еще много разных атрибутов военной и приключенческой прозы, и,.. Ко всему прочему, роман содержит немало «интереснинок» (например, историю о том, как в 1933 году груз гороха, намокнув, разорвал пополам пароход «Харьков», оказывается, бобовые могут быть грозой флота;)))

Удовольствие получено. Возможно, я предвзята, поскольку для меня имеют особое очарование все книги на морскую тематику. Наверное, это связано с тем, что я всю свою жизнь живу в портовом Мариуполе (хоть последние годы корабли и суда стоящие у нас на рейде уже не вызывают у меня интереса — не тот размах, не та мощь, которую мне довелось видеть в детстве), и всегда мечтала быть причастной к мореплаванию, но увы, дальше чем «поплескаться» на мели дело не пошло.

Пожалуй, я воздержусь от проставления оценки этой книге. Миленькая книжечка, но я не могу сказать, что «ах, она хороша», потому что статьи о мифических существах не систематизированы — нет разбивки по мифологиям, странам, видам существ, вперемешку поданы существа мифологические и детища отдельных авторов. Да и слабоваты статьи, не отражают в полной мере сущность исследуемой живности, понадергано всего и понемногу, к тому же есть и неточности, и расхождения с мнением маститых мифологов и энциклопедистов. Мне приходилось читать куда более добротно оставленные и проработанные бестиарии и энциклопедии на эту тему, а борхесовский минибестиарий меня оставил равнодушной. Такое ощущение, что автор взял парочку мифологических словариков и отрерайтил некоторые статьи. Поигрался Борхес, сварил кашу-малашу, ну и ладно...

Анонсированные кладоискатели, тайны и авантюристы заинтриговали и побудили меня взяться за прочтение этой книги, однако в результате вместо драйвового приключения я получила тоску монотонную романтичную, неоправданно затянутую и с резким запахом нафталина. В книге есть отсылки к интересной для меня истории Испании, её загадкам, а все, что касалось современной части повествования, показалось мне скучным и недоработанным. Приключенческая часть и интрига мало того, что хромые, так еще и щербатые. Ко всему прочему постельных сцен и эрофантазий в книге многовато, эти постоянные «ее груди, ее ищущие губы», вставляемые автором всякий раз, когда нужно заполнить паузу или связать сцены прошлого и настоящего, к финалу книги уже откровенно раздражали. Попытка нарисовать карту произведения вылилась в простенькую схемку «карта/море/секс/тайна/все что-то хотят/секс/море/тайна/секс/море/секс/труп».

Не оцениваю книгу, поскольку как роману готова поставить ей пять баллов, а вот как биографии, увы, выше троечки не дам. Основное достоинство данной книги – авторский стиль, легкий, позволяющий читать её даже тому, кто ничего не знает о жизни и творчестве Федора Михайловича Достоевского. Я же читала ранее работы Гроссмана, Сараскиной и множество статей других авторов о Федоре Михайловиче (являюсь поклонницей творчества писателя), потому произведение Труайя смело назову «романом по мотивам биографии писателя». К тому же автор грешит тем, что не в состоянии отставить в сторонку личное неприятие некоторых поступков Достоевского, его черт характера, а оттого и создает довольно предвзятую картинку и позволяет себе давать оценки, что неприемлемо при написании биографии. Однако этот роман-биография несомненно хорош тем, что сподвигнет читателя больше узнать о творчестве великого писателя, погрузиться в мир его персонажей.

Путешествие в Древний Египет

Повествование в романе «Синухе, египтянин» ведется от лица египетского лекаря, жившего в эпоху фараонов-солнцепоклонников Аменхотепа IV и Нефертити (14 век до нашей эры – интереснейший период в истории позднего Египта), при которых произошла религиозная реформа — переориентация на монотеистический культ Атона и войны с сирийцами и хеттами.

Путь героя от мальчугана до уважаемого лекаря тернист и полон ловушек. Он взлетает ввысь и падает, больно расшибая колени, при этом частенько падает не по своей вине, а при помощи «доброжелателей». Синухе стал свидетелем смены эпох, разрушения старых и созидания новых основ государства, на своей шкуре почувствовал, как искусственно насаждается перестройка в умах граждан. Обо всем увиденном он рассказывает с легкой печалью. Он жил так, что у него не возникает ощущения горечи, когда он думает о прожитом. Его лучшие друзья – мудрый раб, непризнанный талантливый художник и воин, который однажды станет фараоном (реальная историческая личность Хоремхеб). Таким образом, автор дает возможность познакомиться с представителями разных слоев населения, услышать полярные мнения о происходящем в Египте.

Мика Валтари в увлекательной форме передает атмосферу, царившую как в бедных районах Фив, так и в храмовом комплексе, во дворце фараона, в домах и умах его приближенных. Все ситуации, в которые попадает герой позволяют познакомиться с политической, экономической, культурной и религиозной жизнью Древнего Египта. А использованные мифологические и библейские сюжеты придают произведению немного сказочный флёр.

Человек, который был Батоном

Есть такая категория людей, которая сызмальства способна подбирать выгодные знакомства, умеет взвешивать блага на особых весах и определяться, к примеру, между карьерой и любовью, умеет прогибаться, когда нужно, и отталкивать от себя неугодных. Это вроде простые, а на самом деле очень непростые парни Батоны-Глебовы. Почему Батоны, да потому что все начинается с малого, так, принесет мальчик Глебов однажды в школу батон и нарочито оделит кусочками ароматного хлеба только тех из одноклассников кто нужен или понадобится в обозримом будущем, а тех кто не нужен, оставит слюнками исходить.

Такие Батоны облачаются в симпатичный фантик и оттого кажутся безобидными или «никакими». Внутри же они расчетливы и корыстны, а однажды пойдут по головам близких людей, чтобы выбраться наверх, на следующую ступень, обещающую заманчивый новый уровень привилегий. И вроде бы в душе Батоны пытаются найти наилучший для всех путь и стать для всех хорошими, они осознают, что могут жить «как все», но даже мышка и та в свою норку тянет, и если выдастся возможность сменить дерюгу на шелка, тщеславные Батоны это сделают не особо раздумывая. Они ни в коем случае не будут бунтовать против системы и пытаться выбраться из границ своей матрицы, ведь они умеют бояться по-настоящему (не столь важно чего бояться — ареста, осуждения обществом, или кривой ухмылки соседа), но непременно выждут удобного момента и постараются занять наилучшую ячейку.

Повесть «Дом на набережной» рассказывает о двух таких людях, причем автором «препарируются» они в развитии, начиная с детства и до момента, когда годы уже берут своё. Оба героя, Глебов и Шулепников схожи во многом. Вот только один стремительно, но с оглядкой вползает по чужим спинкам снизу вверх, другой же скатывается вниз, потеряв спины-опоры, за счет которых ранее имел все. Атмосфера повести гнетущая, не очень приятно наблюдать за таким «развитием» личностей.

С аннотацией к книге я не согласна. Полагаю, что издатель был предвзят, написав, что «в повести дан глубочайший анализ природы страха, деградации людей под гнетом тоталитарной системы». Такие людишки были, есть и будут всегда, при любых политических режимах. Уж так устроен человек, кому-то нужно давление со стороны системы, а кому-то хватит и косого взгляда знакомого человека, а может даже капельки зависти...

Миссия: «Выжить среди пауков и паразитов».

Что делать, когда миллионы давят, а душа мечтает взлететь и планов громадье, вот только нет силы духа и умения взмахнуть крыльями и воспарить? Как действовать, когда рядом полно присосавшихся к тебе лебезящих паразитов-приспособленцев, готовых в любую секунду переметнуться к тому, кто вкусней и зажиточнее? Как избавиться от паучищ, плетущих для тебя свои сети в надежде высосать все соки? Как быть, если твои добрые чаяния соседствуют с неискушенностью, балансирующей на грани с глупостью, и полной неподготовленностью к реальной жесткой жизни? Мечтать, покориться судьбе, опустить руки или бороться? Такой выбор стоит перед главным героем произведения. И пусть задуманное ему не в полной мере удалось осуществить, он неоднократно ошибся и наломал не одну поленницу дровишек, но, в конце концов, Привалов находит в себе силы выкарабкаться, не столько ради себя, сколько ради тех, кого он любит. Ведь деньги – тлен, как приходят, так и уходят, а вот без тепла душевного прожить нельзя.

Героев в романе много и каждый объемный, выписанный с любовью. Привалов часто уходит на второй план и становится лишь фоном для раскрытия различных типажей. Вообще книга хороша тем, что показывает читателю панорамную картину мирка небольшого промышленного уральского городка, причем показывает совершенно разных людей: раскольников, потихоньку сознательно принимающих «большой мир», образованную мыслящую молодежь, крупных прижимистых промышленников, мошенников различного калибра и салонных егозливых кумушек-финтифлюшек. Я бы назвала этот роман не просто социальной драмой, а социально-психологическим произведением с выраженной авантюрной линией...

И хотя финал «Приваловских миллионов» показался мне словно написанным в спешке и неправдоподобно счастливым из разряда «да воздастся каждому по делам его», но за шикарно прорисованные характеры персонажей, картины быта уральских промышленников и за великолепный слог я готова простить автору эту маленькую слабость.

Бестолковое чтиво

Купилась я на аннотацию, обещающую горы золотые (приключения, древних чудовищ, тайны древних манускриптов) и, пожалуй, на яркую обложку. Как же я была разочарована, прочитав этот приключенческий роман, а ведь автор мог бы сделать из сюжета конфетку, ведь такие перспективы открывались – колорит Востока, тайны прошлого, расшифровка манускриптов, раскопки, возвращение вымерших существ, многочисленные препятствия на пути героев…

Но нет, вместо этого автор создает несколько сюжетных линий, которые не переплетаются органично, а путаются, отчаянно мешают другу другу и, в результате, половина линий остается незавершенной, вторая же половина просто тускнеет и становится скучной, теряя свою изюминку. Основная загадка, которую так лелеял автор в завязке романа, сдувается еще в середине повествования, понятно лишь что динозавры в наличии и… все…

Сюжет развивается слишком предсказуемо, оттого назвать книгу оригинальной я не могу. Диалогов много, но при этом они рваные, часто незавершенные и весьма примитивные, уж от речи героев-ученых я ожидала намного большего. Да и вообще по структуре роман больше смахивает на сценарий – все простенько, рублено. Финал не закрыт, очевидно, что так автор намекает на возможное продолжение, вот только нужно ли оно, при такой слабой первой книге.

Так что заявленный детективный боевик с элементами фантастики совершенно не удался. Сомневаюсь, что через полгода смогу вообще вспомнить, о чем эта книга, уж больно блеклые впечатления остались после её прочтения.

«Свой своему поневоле друг»

Повествование охватывает несколько десятилетий жизни казачьей станицы и строится вокруг жизни рода Есауловых, потому книгу вполне можно назвать казачьей сагой. Автор в предисловии пишет о том, что роман родился из многочисленных историй,услышанных им от родных и знакомых, ведь сам он вырос в казачьей станице. Потому, наверное, ему и удалось так красочно описать быт и традиции терского казачества, показать, чем дышали казаки, какие ценности исповедовали, дать возможность читателю «послушать» живую речь. В повествование органично вплетаются старинные казачьи песни, что придает произведению особый колорит.

Герои живые, объемные. Три брата Есауловы, вроде бы и родные, в одной семье воспитаны, а в то же время совершенно непохожие, живущие разными идеями, для одного – это обогащение, для другого – верность присяге и всепоглощающая любовь к Отчизне, для третьего — вечный поиск пути. В период революции братья оказались по разные стороны: патологический скряга Глеб работал только на свой карман, Спиридон воевал за белых, Михей — за красных. Тем не менее, Спиридон и Михей впоследствии нашли в себе силы для примирения. Впрочем, все станичники держатся друг за друга, ведь станица – это та же семья, только очень большая. Вот на таких ценностях и держится мир казаков, именно они не позволяют ему развалиться даже в самые тяжелые годы голода, революции и войны.

Фигура Глеба Есаулова в чем-то страшна, несмотря на то, что у него есть положительные черты, например, он прекрасно ладит с животными, знает как поступить, чтобы дело спорилось, во всем достигает успеха, но он весь во власти золотого тельца и даже смерть родных людей не меняет его ни капельки. Так, над телом умершей матери он задумывается о том, что у неё 14 золотых зубов и как сложен будет процесс их выдирания, однако вовремя себя одергивает, едва не переступив ужасающую грань. Даже на пороге смерти, в момент расстрела немцами он вспоминает о том, что двадцать лет назад у него взяли в долг меру зерна, да так и не вернули. И в то же время Глеб хороший хозяин, умеет любить, любить страстно, но даже по отношению к любимой женщине он редкостный скаред. Мария – полная его противоположность, только она удерживает его на плаву, уравновешивает, все прощает. Заслужил ли он такую женщину? Кто знает, но именно Глеб по задумке автора является тем персонажем-контрастом, позволяющим в полной мере раскрыть образы других героев романа...

Там чудеса: ракшасы бродят, якшини на ветвях сидят…

Признаюсь честно, лет пять назад я прочитала сокращенный вариант древнеиндийского эпоса «Махабхараты», но мало что поняла — знаний не хватило. И когда мне в руки попала книга «Черный Баламут» Генри Лайона Олди (замечательного дуэта фантастов Дмитрия Громова и Олега Ладыженского) я надеялась раскрыть для себя тайны ведической культуры, да и очень уж хотелось узнать насколько далеко могли зайти авторы, используя богатый материал невероятно сложного и необычного эпоса. Оказалось, что не только далеко зашли, но и успешно прошли лабиринт, изваяв попутно прекрасную историю о Трехмирье.

В трилогии много отступлений от оригинального сюжета «Махабхараты», но все они выполнены столь мастерски, что даже не чувствуется их чуждость. Древнеиндийский эпос под пером писателей-фантастов Громова и Ладыженского приобретает нотку лукавства и кажется таким родным, а вовсе не пришедшим из далекой пряной Индии. Да и чему удивляться, если даже пословицы и поговорки, звучащие из уст героев переделаны на славянский манер, или напротив, славянские поговорки переделаны на индийский лад, – тут уж не разберешь, настолько органично все получилось.

Трилогия «Черный Баламут» («Гроза в Безначалье», «Сеть для миродержцев», «Иди куда хочешь») представляет собой превосходный образец мифологического фэнтези. Описанный Олди мир невероятно сложен и населен богами, героями, легендарными персонажами. Каждый персонаж имеет свой добротно прорисованный характер, каждый играет немалую роль в мирополагающей цепочке «Любовь-Закон-Польза-Мрак», каждый на самом деле является больше символом, чем живым существом, ведь тут боги как люди, а люди как боги. Авторы позволяют не только заглянуть за изнанку мироздания, но и поучаствовать в процессе смены эпох, понять, почему приходят Погибель и Мрак, рождаемые распрями, подлостью, рвачеством, эгоизмом.

Единственное, что давалось мне с трудом – имена героев, ведь самих героев множество, да и каждый имеет несколько имен, то родовых, то приобретенных, то пожалованных как аватаре какого-либо божества. Я путалась, чертила схемы, не выползала из интернета, но… получала огромное удовольствие от складывающихся пазлов.

«Черный Баламут» — прекрасная стилизация, добротный философский роман, дающий обильную пищу для ума и помогающий разобраться в хитросплетениях отношений внутри многоликого индийского пантеона, понять основы ведической культуры.

З.Ы. Прочитано давненько, отзыв вытащен из прошлого:)

«Позабыв покой и лень, делай деньги, делай деньги, а остальное всё — дребедедень!»

Трагикомедию «Свои люди — сочтемся» я читаю не в первый раз, но каждый раз она дается мне морально непросто. Причина в том, что в произведении подняты три важных темы – как способны перекроить вроде бы неплохого человека большие деньги, как слепая родительская любовь может изуродовать детей вседозволенностью и потаканием, и в какие никчемные эгоистичные существа могут превратиться залюбленные дети, всегда получавшие от жизни желаемое. Дорвавшийся к власти и деньгам человек часто теряет себя, забывает о чувстве благодарности и втаптывает в грязь благодетелей. И как это ни ужасно, но даже близкие родственники отворачиваются от родных, предпочитая родственным связям весомого золотого тельца.

«Свои люди — сочтемся» — сильнейшая острая пьеса о банальной ситуации, когда дети избавляются от уже не способных зарабатывать родителей. Читать было иногда гадко, ужасно хотелось прибить мелочного порочного зятька главного героя, который выбился в люди и сколотил себе огромное состояние за счет тестя, при этом без зазрения совести отправив того в долговую яму. Да и доченька героя «хороша» — как сыр в масле катается, а смотрит на родителей как на грязь под ногами. Она — жалкое тупоголовое грубое ничтожество, ничего не замечающее кроме кружевных тряпок и собственных желаний, для неё модное платьице платье важнее судьбы отца.

Очень хочется думать, что пусть даже герои «не сочтутся» в самой пьесе, но тем людям, с которых писались персонажи, и таким как они, зачтутся все поступки. Конечно, и отец семейства в драме не ангел — он пытается укрыть доходы и пускается в авантюры, но при этом его цель — благополучие семьи, он думает в отличие от других персонажей не столько о себе, сколько о своей семье. Каким бы он ни был, пусть тысячу раз плутом и самодуром, но ведь никто не заслуживает подобного отношения, а тем более, от собственных детей.

«Свои люди — сочтемся» — прекрасная пьеса, чудесный образец русской классической драматургии. Трагикомедия написана красивым образным языком, отлично характеризующим каждого персонажа (это и использование просторечной лексики, и обилие в речи поговорок). Характеры всех героев раскрыты в полной мере, погружение в мир русского купечества удалось на славу.

Пьесу я вновь прочитала на одном дыхании и перелистнув последнюю страницу, разочарованно вздохнула, ведь мне так хотелось, чтобы здесь и сейчас восторжествовала справедливость…

По караванным путям Северной Гоби.

Прочитав заметки Ивана Ефремова, я словно побывала в трехлетней послевоенной палеонтологической экспедиции и виртуально приняла участие в раскопках на «кладбище костей драконов». Читая «Дорогу ветров», понимаешь, сколь непроста и тяжела работа исследователя в полевых условиях. Несмотря на то, что повествованием охвачен большой временной период, чувствуется, что автор выбрал наиболее яркие моменты из экспедиционной жизни, спрятав огромный пласт информации, который мог показаться скучным рядовому читателю.

В произведении удачно чередуются художественные выразительные описания пейзажей с научными выкладками. Гоби играет яркими красками и оказывается не такой уж и пустынной. Весьма интересны образные описания древних животных. Вообще книга содержит массу сведений геологических, палеонтологических, так что в некотором роде она рассказывает не только о путешествии по караванному пути Дороги ветров, но и позволяет совершить прыжок в далекое прошлое. Кроме того, Ефремов создает портретную галерею людей, работавших вместе с ним в пустынных гобийских районах Монголии, причем он уделяет внимание не только ученым, но и проводникам-монголам, обслуживающему персоналу. Чувствуется, что автор из тех людей, кто горит на работе, он любит свое дело и пытается поделиться своим видением мира с читателем.

Не могу сказать, что книга далась мне легко, пришлось параллельно шерстить интернет на предмет информации, касающейся геологии и палеонтологии, палеозоологии, но до чего же было интересно этим заниматься.

И да, мне все же удалось услышать обещанный автором «шелест дереса на большой караванной тропе».

Неформатно и злободневно.

Для прозы Евгения Лукина характерна трагичность, легкая горчинка и обязательная интерпретация острых социальных проблем и вопросов морали. Проза Лукина всегда социальная, и слегка фантастичная, но неизменно написанная прекрасным языком, воздушным и вкусным.

В сборнике «Ё» представлено несколько повестей, рассказов и эссе. Повесть «Ё» — это своеобразный иронический детектив, называемый автором «низкопробный детектив», в котором Лукин тонко высмеивает неприглядные стороны нашей жизни через призму тотальной неграмотности и «недоброты», ставших столь характерными для нашего общества в последние десятилетия.

Повесть «Секондхендж» — до боли сатирическое провокативное повествование о том, как мы докатились до жизни такой — неправедной, серой. Здесь наличествуют политтехнологии, алкоголь, перетягивание одеял к себе любимому, и поэтапно описан путь к загниванию личности. И пусть в мире «Секондхенджа» есть колдуны, вот только мир этот — явное отражение нашего, отчего сразу становится страшно.

Рассказы, представленные в сборнике, реалистичны и абсурдны, в них находится место гротеску, притче, забавным героям, сказочности, грусти и душевности.

Что касается эссе, то возможно включение в данный сборник публицистики и оправдано тем, что она позволяет лучше понять Лукина-человека и его мотивации, но мне было сложно переключиться с художественной прозы на документальные произведения.

Тайное всегда становится явным.

В очередной раз перечитываю пьесу Оскара Уайльда и получаю от чтения вечной классики концентрированное удовольствие. «Идеальный муж» — это еще одна чудесная зарисовка из жизни чопорного английского светского общества. И в этой пьесе Уайльда диалоги также отличаются искрометным юмором, балансирующим на грани ядовитой сатиры, многочисленными замысловатыми оборотами, характерными для бессмысленных салонных бесед, когда «игроки» упражнялись в велеречивости, позабыв о смысловом наполнении. Однако в пьесе за нарочито несерьезными фразочками прячутся весьма мудрые мысли. И, конечно же, в это произведение Оскар Уайльд также ввел обязательную фразу-напутствие для мужчин: «Но пытаться что-нибудь скрыть от своей жены — это непростительное легкомыслие. Она же все равно узнает. У женщин на этот счет поразительный нюх. Они все видят, кроме очевидного».

Вот вокруг этого очевидно-неочевидного и строится весь сюжет произведения. Поддержание репутации вопреки здравому смыслу и чувствам – основная тема данной пьесы. И автор явно куражится, показывая на примере нескольких героев, как легко может «лопнуть» эта самая репутация, часто искусственно создаваемая с помощью денег и щепетильно выверенного поведения. Несколько казусных ситуаций неплохо размачивают поучительный сюжет, рассказывающий о том, сколь много проблем может принести честолюбие и ложь.

«Идеальный муж» — красивая пьеса с яркой, мастерски нагнетаемой интригой и харизматичными персонажами, настолько живыми, что им невозможно не сопереживать. Даже за сэра Роберта Чилтерна, когда-то совершившего преступление, держишь кулачки, ведь он может быть и совершенно другим, беззаветно любящим, готовым на все ради родной души.

Счастливый финал, объятия и возвеличивание всепрощающей любви переводят это произведение из разряда «драма сатирическая колкая» в разряд «изящной легкой комедии». Довольно бесхитростный ход, но сколь удачный в данном случае.

После прочтения романа Загоскина «Юрий Милославский, или русские в 1612 году», я ожидала от исторического романа «Аскольдова могила» большего напряжения, детальности вырисовки исторических событий и куда меньшего количества использованной атрибутики сентиментализма и романтизма. Это не самое удачное произведение Михаила Николаевича Загоскина, даже персонажи в большинстве своем получились неестественными и чем-то смахивающими на овеянных романтикой героев без страха и упрека в стиле Александра Дюма-старшего. Что уж говорить о сюжетном полотне, в основе которого все же лежит больше вымысел и догадки, чем реальные события. Потому роман показался мне приключенческим, а не историческим.

Однако у произведения есть и несомненные достоинства:

- язык – колоритный, красивый, насыщенный историзмами;

- в центре повествования поставлены вопросы долга, верности, придерживания принципов чести;

- и, как мне кажется, вопрос патриотизма и веры в силу христианства, пусть даже автор немного и перегибает, но все же он истово верит в то, что вера движет человеком и позволяет достигнуть намеченной цели, а это вовсе не плохо.

(Скелеты+ железяки) : ночнушку = любовь

Задача №1

Дано:

Девица обыкновенной ярко рыжей волосистости — 1 штука, довеском прилагается шкаф, содержащий косточки от нескольких скелетов в ассортименте;

Мачо – 2 штуки, использованный автором подвид мачо — «брехунец обыкновенный»;

Священнослужитель мужского пола с женской ночнушкой а-ля «монашка в аскезе» — 1 штука;

Злодей-убивец, подвид «шантажист таинственный, героинемозгвыносящий» — 1 штука;

Дядька за кадром, подвид «посылатель указаний», рост, вес, возраст и степень «мачистости» неизвестна – 1 штука;

Золовка-стервоза, подвид – «зенкизавидущая, гадостиделательная» – 1 штука;

Замок, семейство «просто замок» — 1 штука.

Железяка блестящая, тип «скипетр», вид не определен, но возможно волшебная — 1 штука.

Найти:

Застукать на горячем и настучать по тыковке злодею-убивце, подвид «шантажист таинственный, героинемозгвыносящий».

Решение.

1. Перемешать мачо 2 штуки, подвид — «брехунец обыкновенный».

2. Изолировать стервозную золовку, подвид – «зенкизавидущая, гадостиделательная», желательно спихнуть более брехунцовому мачо.

3. Сбежать из замка к дядьке за кадром, типа «посылатель указаний», рост, вес, возраст и степень «мачистости» неизвестна.

4. Не добежать до дядьки за кадром, типа «посылатель указаний», рост, вес, возраст и степень «мачистости» неизвестна.

5. Вернуться в замок, семейство «просто замок».

Ответ:

Развернутый ответ:

Согласно условиям задачи, девица обыкновенной ярко рыжей волосистости, довеском прилагается шкаф и т.д., и влюбленный брехунец обыкновенный в сумме сильнее, чем священнослужитель мужского пола с женской ночнушкой а-ля «монашка в аскезе». Из чего следует, что злодею-убивце, подвид «шантажист таинственный, героинемозгвыносящий» с женской ночнушкой а-ля «монашка в аскезе» ловить здесь нечего, а железяку блестящую, тип «скипетр», вид не определен, но возможно волшебная, можно отправить дядьке за кадром...

Краткий ответ:

Одна свадьба и одни похороны.

Судьба женской ночнушки а-ля «монашка в аскезе» осталась неизвестной.

Дополнительное задание. Задача №2, со звездочкой (логическая задача).

Найти ответ на вопрос: «И зачем я этот бред читала?»

Решение:

Выпить чашечку горячего шоколада.

Ответ:

«Это же проблема Бен Бецалеля. Калиостро же доказал, что она не имеет решения.»

(А. и Б. Стругацкие «Понедельник начинается в субботу»)

»... наши дети – это наша старость.» (А.С.Макаренко)

Грустная жизненная история, к сожалению, сюжет её не нов и встречается повсеместно. Вопрос «ненужности» и одиночества стариков стоит остро в любую эпоху в любой стране. А молодежь как всегда не прислушивается к мудрым советам опытных людей и набивает шишки, огорчая родных. История, описанная Гюнтекиным, будет актуальна, пока будут существовать конфликты между родителями и детьми, то есть быть ей таковой всегда. Возможно, Али Риза-бей что-то упустил, воспитывая детей? Столь ли они безупречны, как ему казалось? Может, не стоило изначально занимать созерцательную позицию по отношению к происходящему в семье и в обществе? Понимание реальности приходит с возрастом, только поздно уже что-либо исправлять.

Второй важный пласт в романе – это вопрос следования принципам, так ли это необходимо, насколько оправдано и всегда ли верно. На примере героя можно сказать, что его принципы не всегда наследуют и воспринимают дети, а отсюда и проблемы во взаимоотношениях. А стоит ли изменять себе? Но тогда и все прожитое время покажется бессмысленным. А все попытки стать своим в мире с исказившимися моральными устоями проваливаются.

Герой застрял — и шевельнуться, и изменить ничего не может, остается возможность только говорить, но если его не слышат и не желают слушать, то и толку от его речей мало. Он вынужден выбирать между своими идеалами и семьей, притворствовать, адаптироваться в чуждом ему новом мире, прятаться под маской, придушивая себя как личность. Одиночество в собственной семье и безмолвие – вот его удел...

Причудливый пазл из героев и интриг.

Роман «Дом у кладбища» — довольно сложное по структуре произведение — с несколькими сюжетными линиями, большая часть которых призвана отвлечь читателя от основного сюжета. Добрую половину книги было тяжело сориентироваться, какие же события являются главными, как будет развиваться тот самый обещанный аннотацией готический детектив. Вот только готическим или мистическим этот роман назвать сложно, он не является ярким представителем жанра, а имеет лишь несколько черт, свойственных таким произведениям, причем проявляются они лишь в отдельных главах. Роман сочетает в себе столько атрибутов различных жанров, что и разобраться в его жанровой принадлежности, ой как не просто.

Немного смутило то, что в этом викторианском романе нет главного героя, при этом персонажей в книге очень много, большинство из них остались в результате, словно за рамками произведения. Вот они были, действовали, и вдруг, словно и не существовали, не вспоминает автор о них в заключительных главах, не подводит итог их порой весьма бурной деятельности.

Но! Интрига в наличии, закручено все лихо, присутствуют в сюжете преступления и многочисленные тайны. Это и скелеты в семейном шкафу, и секреты, припрятанные в каморках соседей, и наполненные загадками котомки проходящих мимо мошенников.

Авторский стиль – несомненная изюминка романа, да только ради того чтобы прочувствовать особенности стиля Джозефа Шеридана ле Фаню и стоило бы прочитать «Дом у кладбища». На страницах произведения удивительно органично сочетаются легкая ирония и сочный юмор, нравоучительные вставки и легкомысленность, детектив и сентиментальность, психологизм и чудачество, затейливость и безыскусность, красивый слог повествования и простая речь некоторых героев...

Человек – лишь кусочек смальты в мозаике мироздания.

«Сарантийская мозаика» (романы «Дорога в Сарантий» и «Повелитель императоров») канадского фантаста Гая Гэвриела Кея я читала по совету друга. Это произведение больше напоминает масштабный исторический роман, чем фэнтези, вот только мир, несмотря на то, что очень напоминает Византию и Римскую империю, на самом деле выдуманный. В первую очередь книга о том, что каждый может вершить историю и оставить след после себя, о том, как легко тасуются карты истории и порой, волею случая, вершатся судьбы, и лишь во вторую очередь – о взаимоотношениях.

Данный роман-эпопея насыщен большим количеством красочных сюжетных линий, при этом они гармонично сплетаются, не портя целостную картину созданного мира. Это действительно мозаика, очень сложная, кропотливо и с любовью составленная Гаем Гэвриелом Кеем. Повествование неспешное, позволяющее в подробностях рассмотреть не только каждый город/поселок/дорогу/дворец/хибару, но и узнать подноготную каждого действующего лица, понять его мотивацию, изучить характер. Путешествия, интриги, батальные сцены, дороги, религиозные споры, страсти, легкий мистицизм, обряды, судьбы императоров, воинов и простолюдинов, ... – все есть в дилогии. Огромный, насыщенный событиями мир раскрывается перед читателем. Главных героев в романе-эпопее несколько, а уж второстепенных и вовсе не счесть. Персонажи яркие и запоминающиеся, в некоторых из них можно угадать реальных исторических личностей.

Из минусов (а может это и не минусы даже) отмечу то, на чем спотыкалась сама – это долгие, часто запутанные рассуждения-философствования, кишащие логическими ловушками. Бывали моменты, когда такие рассуждения настолько затягивались, что я «выпадала» из сюжета, и мне казалось, будто автор пытался меня запутать, увести с основного «пути». В этих философствованиях увязаешь, как в растворе, а тебя еще и напоследок сверху прихлопывает разноцветной смальтой, и выбраться становится уже сложновато. Но, это субъективное восприятие, возможно, просто я была не особо внимательна.

Также мне показалось, что в романе наличествуют незавершенные мини-сюжеты, некоторые из них, по-моему, были не особо нужны, так как на основной сюжет они не повлияли и не способствовали раскрытию характеров персонажей.

Женщина и война. Бизнес и война. Бизнес = война.

Война раскрывает все то потаенное, что человек старательно прячет от посторонних глаз, она – настоящий враг человечества. Она опутывает игроков своими нитями и играет с марионетками, предоставляя им иллюзорное чувство свободы и самостоятельности. Брехт попытался показать неприглядное лицо жизни-войны, и ему это прекрасно удалось в антивоенной пьесе «Мамаша Кураж и её дети». Автор нарисовал картину настолько реалистичную, что становится жутко.

Характеры героев пьесы яркие, часто противоречивые. Маркитантка мамаша Кураж, к примеру, она сильная женщина, способная трезво мыслить, во многом бывает права и в определенные моменты вызывает сочувствие и приязнь. А уже в следующей сцене она превращается в меркантильную стерву, циничную женщину, подстраивающуюся под ситуацию как флюгер, ведь в её крови надежно поселилась Война, именно Война дает подпитку её действиям и мотивирует, именно Война дает ей пропитание.

Можно назвать её особой безнравственной, но в то же время она любящая мать, которая никогда не оставит детей голодными, которая учит их искусству выживания... Она не зла и не добра, она – мастер выживания. Но и удержать свою расчетливость в узде мамаша Кураж уже не способна, выбранный ею способ жизни и мышления губит её.

А противопоставлены мамаше Кураж её собственные дети — Швейцарец и Катрин, сумевшие сохранить в себе свет, даже странно, что идеалы этой немой девушки и принципального парня столь далеки от идеалов воспитавшей их матери. С другой стороны, не было бы этих персонажей в пьесе, возможно, и сама мамаша Кураж не имела бы полутонов...

Мамаша Кураж теряет всех своих детей, но все равно шоры у маркитантки на глазах остаются, впрочем, были ли эти шоры вообще, решит каждый для себя... Ведь нет вины маркитантки в том, что она такая, это вина жестокого к своим детям мира, мира в котором правит Война...

Беспощадная мозговыносилка.

«Не зная пощады» — это девчачий любовный романчик с незначительным фэнтезийным антуражем. В романе обыгран изрядно поднадоевший сюжет: хорошенькая ведьма + инквизитор с задатками мачо = неизбежная любовь. При этом сюжет отвратительно сырой, диалоги куцые, стилистика чахлая, язык бедный,.. Зато штампов и ляпов уйма — просто рай для тех, кто коллекционирует ляпсусы. Выбрала для себя несколько:

"– И кем вы хотели работать? – поджала губы тетка.

– В аптеке».

Исчерпывающий ответ. Наверное, девушка фикусом желает работать – стоять в уголке и не отсвечивать.

«Я так мечтал увидеть на нежном ротике улыбку».

Прелестно. Мне сразу вспомнились уроки анатомии «рот – это передняя часть пищеварительного тракта, представляющая собой полость между челюстями, в которой находятся зубы и язык». Вы представляете, как будет выглядеть улыбающийся пищеварительный тракт?

"– Я бы очень-очень постарался стать хоть чуточку столь же сильным и смелым, как он, а потом вернулся сюда и потребовал мою Шенну, а ее родители не посмели бы отказать».

Серьезно, этот мужик разговаривает и мыслит как малыш дошкольного возраста, я уже это слышала, только звучала фраза немного иначе — «я вырасту, стану большим и сильным, и женюсь на маме».

«Ее ярость волнами охватывала со всех сторон, словно уколы короткого кинжала щекотали сейчас мою кожу.»

Хорошо придумано, если вам надоел муж, пощекочите его ножиком для разделки овощей, он непременно оценит ваше игривое настроение.

«Моя удивительная человеческая сущность занимала в душе почти столько же места, сколько ведьминская порода».

Сущность в душе, нет, порода в душе, или... Что у нас там с иерархией? Царство – животные, подцарство — многоклеточные, ..., семейство гиминиды, род — человек, вид – человек разумный (впрочем, разумность для героев Суриковой качество не обязательное), подвид – ведьминский, порода – ведьма Алира?

Весь смысл вложенный автором в этот опус в том, что Она — вся такая ужасно хорошая, а Он — весь из себя красивый — всё! Ну и слегка эта «хорошесть-красивость» разбавлена незначительными приключениями и интригами.

А судьбы у героев, и-и-и какие. А собственно, какие? Да просто уж больно «плакательные» (дайте платочек — вытру слёзки) и как уж тут им не посочувствовать (хнык-хнык). Да на такой благодатной почве невозможно избежать соблазна и не реализовать себя сводне-автору. Да просто терпежу нет, настолько необходимо подставить ножку бедной ведьмочке, бросив её безжалостно в руки красавчика-ведьмоубивцы. Да невмоготу совсем было, но пришлось шарахнуть парочкой приключений по головушкам бедолашных героев, даже не подозревающих, какая пакость для них припасена, — все равно выбора у них нет, ведь с первых страниц ясно, что суждено им активно дружить телами… Не знает пощады автор, трёхкает героев по головушкам розовыми очочками: «Надень, говорю, и будет тебе печенька, то есть счастье».

Не понимаю, почему подобные «романы» печатают без редактуры и печатают вообще. С удивлением узнала, что сей дивный опус является победителем конкурса «50 оттенков магии» (ой, какая нехорошая ассоциация пошла), наверное, данный конкурс специализируется на изощренных садистских штучках, применяемых к чувствам и ожиданиям читателей.

Короче, редкостная оголтело-сиропно-окситоциновая дрянь эта книжонка.

Он не боялся говорить и действовать...

Работа Владимира Лесина – представляет собой довольно интересную монографию, рассказывающую о неординарной личности выдающегося генерала Русской императорской армии и дипломата Алексея Петровича Ермолова, чья жизнь была посвящена служению Отечеству. Его действия недруги оспаривали еще при жизни полководца, уж больно сильную зависть вызывала заслуженная им слава и любовь народная.

Генерал был грозен к врагам, не удивительно, что имя Грозной получила крепость, основанная им в 1818 году (ныне город Грозный), ведь все начинания он доводил до конца, вот и изначально бывшая «горячей точкой» крепость не только выстояла, но и навела ужас на пытавшихся её взять горцев. К слову, в строительстве крепости принимал участие поэт Александр Шишков, туда приезжал к генералу Александр Грибоедов, в крепости позднее служил Михаил Лермонтов. Эх, увлеклась, все же попробую рассказать о книге.

Читается книга довольно легко, при условии, конечно, что вы неплохо ориентируетесь в истории Российской империи конца 18 – первой половины 19 века. Владимир Лесин начинает рассказ о выдающемся полководце с его родословной и забирается не много ни мало в 1506 год, когда русское подданство принял ордынец Арслан Мурза Ермола. Именно тогда род Ермола-Ермоловых стал верой и правдой служить русскому престолу.

Автор совсем немного времени уделяет детству и окружению юного Алексея – будущего генерала и грозы Кавказа. Внимание акцентирует лишь на времени его обучения в Московском университетском благородном пансионе. После Лесин обращается к шестнадцатилетнему Ермолову, который, уже находясь в полку на престижной точке адъютанта, жертвует всем и добивается зачисления в курсанты для изучения фортификации и артиллерии. Что это было – честолюбие или страсть к знаниям? Скорее всего, и то и другое.

Служба бомбардира Ермолова под началом великого полководца Александра Суворова при подавлении восстания Костюшко в Польше стала отправной точкой для успешного подъема по карьерной лестнице умного энергичного юноши. Затем был не менее удачный Персидский поход и... ссылка, да и не могло быть иначе, ведь Павел I, получив трон, удалял всех верных Екатерине Великой и её идеям людей. А если учесть, что Ермолов позволял себе говорить правду об обласканных Павлом деятелях («прусских лошадях-орденоносцах», «скотах-начальниках»), которые сменили профессиональных военных, да и о самом императоре высказывался нелицеприятно, то неудивительно, что его ожидала опала.

Несколько глав посвящает Владимир Лесин периоду службы Ермолова императору Александру I. Именно в это время Ермолов смог раскрыть свои таланты на арене сражений и к тридцати годам стать одним из лучших артиллеристов империи. Значительное внимание в этом разделе посвящено батальным сценам и передвижению императорских войск, причем не только тем сражениям, в которых участвовал Ермолов, автор просто рисует общую картину войн «Александровского века». Лесин сосредотачивается также на создании образов Кутузова, Беннигсена, Багратиона, Платова, Корфа, Барклая-де-Толли, Чичагова, Витгенштейна. Приводит и многочисленные характеристики, данные самому Ермолову его современниками. Порадовало наличие в монографии цитат из мемуаров и писем Ермолова, позволяющих создать его портрет как военачальника, так и человека.

Жесткий характер, острый ум, хитрость, целеустремленность Ермолова оказали ему хорошую службу и на посту посла в Персии. Кстати, наиболее подробно в монографии описан именно «кавказский период» жизни Ермолова, очень трудный, но, тем не менее, именно тогда он чувствовал себя «балованным сыном счастья», не тот он был человек, чтобы сидеть без дела, а чем сложнее это дело, тем лучше. Потому, будучи наместником, он окунулся с головой в решение государственных дел, доходило до того, что он лично рассматривал «залежавшиеся» в полиции дела, чтобы разобраться в ситуации сложившейся в регионе и навести порядок в государственных учреждениях. Лесин описывает Ермолова, как человека способного на резкие слова и поступки, но неизменно оценивающего верных людей, и привязывающих их к себе. Но и себя он отдавал без остатка служению державе.

Такой стиль работы позволил Ермолову частично расчистить местное болото и провести реформирование, но эту борьбу ему пришлось вести все то время, что он находился в «теплой Сибири» (на Кавказе). Не удивительно, что чиновничья прослойка и некоторые представители дворянство его, мягко говоря, невзлюбили и с превеликим удовольствием стали строить козни. И им удалось убрать Ермолова, нашептывания недругов новому императору сделали свое дело — генерала отправили в отставку. Судя по тому, как описывает Лесин жизнь Ермолова в отставке, деятельному генералу пришлось нелегко вне привычной бурлящей жизни, скучно.

Думаю, Владимиру Лесину удалось нарисовать портрет генерала Ермолова. Тем не менее, мне показалось, что можно было больше внимания уделить периоду жизни Алексея Петровича до поступления на военную службу (времени формирования характера, жизненных ценностей и приоритетов будущего полководца) и периоду после выхода в отставку. Потому как тридцать четыре года проведенные им в отставке были также насыщены событиями, пусть и не столь масштабными. А так, у меня сложилось впечатление, что автор всего лишь обработал записки самого Ермолова, немного дополнив их комментариями современников генерала и собственными выводами.

P.S. Читала я не очерк «Алексей Ермолов», а выросшую на его основе монографию «Ермолов. Генерал на все времена»

Легкое скольжение по весне жизни.

Первый том автобиографической гексалогии «Повесть о жизни» Константина Паустовского я прочитала на одном дыхании. Читая повесть, словно погружаешься в прошлое, проживаешь эти далекие годы вместе с её героями. Повествование передает самые яркие переживания автора, через призму его воспоминаний показаны значимые события описываемого периода.

Эта книга не просто о детстве, она — о жизни отдельных людей и целой страны, немного грустная, напитанная мягким юмором и любовью к Отечеству, к каждой былинке, к каждому живому существу. В некотором роде повесть — отражение увиденной глазами ребенка, а затем и юноши, ушедшей эпохи.

Все же Паустовский — потрясающий рассказчик, он создает живые теплые образы людей. Каждое слово на своем месте, все происходящее с героями описано очень просто, но при этом складно, оттого повествование моментально цепляет за душу. Автор столь мастерски рисует природу, что я, сидя в кресле в тесной коробке многоэтажки, за окнами которой лишь асфальт и два меткомбината-вонючки, ловила себя на мысли, что чувствую не ставший привычным смог, а запах свежескошенной травы, прохладу речки.

Константин Паустовский писал в предисловии к «Повести о жизни», что хотел бы передать читателю «чувство значительности нашего человеческого существования и глубокого очарования жизни». Несомненно, ему это удалось.

Волшебная классика.

«Старинные психопаты» — чудесный сборник малой прозы Николая Лескова. Рассказы, представленные в этом издании приятно читать в любое время года, в жару они словно дуновение прохладного ветра, а в холодную промозглую погоду согревают душу легким юмором и теплом родного очага (именно в дождливые осенние дни я и читала этот сборник впервые). Эти произведения рассказывают о любви и предрассудках, о тихой провинциальной жизни и кипящих страстях.

Произведения очень напоминают трогательные повести «Миргорода» Гоголя, – тут и особый колорит, и описание нравов и быта героев, и характерный говор, и обращение к различным сословиям – мужикам, великосветским помещикам и помещицам, церковнослужителям, отставным военным, чиновникам. Маленькие истории о страдающих и мечтающих маленьких людях покоряют своей искренностью и наивностью.

Казалось бы, простые, незначительные бытовые события, под пером автора обрастают подробностями и обретают для героев невероятное, вселенское значение. Все без исключения герои схожи в одном – они все великовозрастные дитяти со своими жизненными установками и суевериями, с маленькими страхами и большими надеждами.

Град обреченный.

Монография выдающегося российского ассиролога Виталия Александровича Белявского очень интересна и мне кажется, что попытка автора «реконструировать» город-государство Вавилон увенчалась успехом. Да и рассказать не являющемуся историком читателю, о культуре древних цивилизаций Междуречья Виталию Белявскому также удалось прекрасно. При этом в книге приведено минимум гипотез, автор опирается на те данные, которые уже обработаны и на сделанные научным сообществом выводы.

В принципе труд охватывает все сферы жизни Вавилона от законодательства, политической и экономической организации города-государства, до быта и обрядовости, причем не только знати, но и простых смертных. Уже то, как жителям Междуречья удалось создать уникальную ирригационную систему и возвести такой город в песках и болотах, поражает воображение. Автор много рассказывает о дворцах, культовых сооружениях, кварталах, дорогах, садах, зиккуратах и фортификациях Вавилона; также он акцентирует внимание на завоевательных и освободительных войнах, отдельных сражениях и политике правящей верхушки.

Яркой толпой проходят перед читателем представители разных сословий и народов (шумерийцы, аккадцы, амореи, хетты, касситы, халдеи, ассирийцы, мидийцы, персы, греки,..). Они говорят о себе и своих увлечениях, рассказывают о том, как добывали пропитание, какими ремеслами владели, о своей религии, о природных бедствиях, повинностях и аграрных реформах, которые принесли им немало бед...

Все что связано с этим городом-символом легко переносится на наше время. Интересные параллели удается провести между современным миром и Древним Вавилоном находящимся на стадии упадка. Если посмотреть внимательно на систему ростовщичества и кооперации, на деградацию элит и рецепцию права, на социальные конфликты и уголовный мир, коррупцию и вавилонский либерализм, — сходство поразительно. А уж политика «насаху» (искоренения), пусть и немного в другой форме, но определенно снова применяется в некоторых странах, особенно тех, в которых произошли «цветные революции».

Читая эту книгу понимаешь, что мир мало изменился, события цикличны и человечество снова стоит на пороге... вот только чего, расцвета или падения...

P.S. И снова издание «ЛомоносовЪ» делает «секир башка» публикуемой монографии. Опять же бездумно удаляются ссылки, цитаты и абзацы с упоминаниями чего-либо, связанного с марксизмом-ленинизмом, даже если это «что-либо» является пояснением процесса/события/реалии, отчего в тексте теряются причинно-следственные связи. Кроме того в этом издании напрочь отсутствуют карты и иллюстративный материал. Поэтому советую читать «логически стройное» издание 1971 года, содержащее карты, схемы и фотографии.

Пряный ветер Востока.

Первый роман цикла «Страж престола» по-настоящему хорош, его ни в коем случае нельзя назвать «женским фэнтези». Тема, выбранная автором, достаточно редка в мире фэнтези — это раскрытие мира мистического красочного средневекового востока с его витиеватыми интригами, хитрецами-мудрецами и магическими существами.

«Ястреб халифа» подобен торту из множества коржей — тут есть шёлковая историческая подложка, сладкая патока восточных мифов и легенд, благовонная неспешность жизни, изощренная восточная жестокость и невыносимая жара, плавящая песок и людей. И всё это великолепие пропитано кремом из сочного стилизованного языка, с затейливыми оборотами, цветистым слогом и прекрасной, словно осязаемой арабской вязью.

Книга вышла горькой, но не из-за множества битв и кровавых сцен расправ и казней, нет. На самом деле это антивоенное произведение, рассказывающее о том, на что способен дорвавшийся до власти самодур, о том, как низводится ценность жизни до уровня пыли под ногами, о предательстве и чести, об ответственности и гуманности. И в процессе чтения все происходящее переносишь на современный мир, и понимаешь, что не смогли мы уйти далеко от средневековья, мы все те же, и от этого горько.

Герои настоящие, в них значимо все, вплоть до одежды и мельчайших движений. Они воплощение пороков и достоинств. Некоторые из них способны остаться людьми, не смотря ни на что, другие оскотиниваются, третьи, будучи воплощенным злом... бескорыстно творят добро.

Пьеса мне очень понравилась, особенно впечатлило то, как автор с помощью центрального образа — инспектора Гула легко снимает все наносное с персонажей пьесы, как казалось, весьма уважаемого семейства. Одним движением Пристли словно разворачивает обертку на конфете, раз, и выясняется, что под ярким фантиком не шоколадка вовсе, а сюрприз-гнилушка.

«Инспектор пришел» — острая сатирическая пьеса о бездумных поступках, которые могут сломать кому-то жизнь, а добавленный Пристли мистический элемент как мне кажется, призван подчеркнуть, что горбатого могила исправит. Радует одно, что хоть пара человек в этом «достойном» семействе еще не зачерствела совершенно, и они еще способны искренне раскаиваться в содеянном не только перед лицом опасности, но и когда таковая минует.

Произведение цепляет, ведь оно говорит о вечной проблеме человечества — безразличию к чужой беде, о том, что каждому необходимо быть внимательным к окружающим, не рубить с плеча, не отказывать в помощи.

Колодец искупления.

Второй раз читаю этот роман и снова восхищаюсь работой автора. «Колодезь» — замечательный роман-притча, его легко спутать с историческим, так как в сюжете используется несколько событий и реалий истории, остальное же полотно сюжета — прекрасно замаскированная под историзм выдумка. И даже несколько фантастических ниточек, периодически сшивающих наиболее яркие сцены, не умаляют впечатления реальности происходящего. Язык произведения способствует полному погружению в мир книги, он колоритный, богатый архаизмами и историзмами.

Сюжет жёсткий как сама жизнь и охватывает временной отрезок в несколько десятков лет, однако изложение настолько динамично и продуманно выстроено, настолько удачно в него вплетены вечные философские вопросы, настолько безукоризнен стиль повествования, настолько сопереживаешь герою, что в какой то момент огорошено понимаешь, что начинаешь копаться в себе, сравнивая себя с героем, пытаешься осмыслить собственные поступки через призму его деяний и, так же как и он, ищешь выход к практически недостижимому свету покоя.

Герой — обычный человек, попавший в жесточайший переплет, ему не единожды ломают хребет об острые углы жизни, но он находит в себе силы прожить отведенное ему время, пытаясь не потерять себя. Он вынужденно принимает участие в ярких событиях, происходящих в 17 веке на территории России и Ближнего Востока. Его восприятие культуры и религии этих двух полярных миров, его поиски свободы и веры заслуживают уважения. И пусть он оступается, пусть иногда одевает маску, но всё же его целеустремленности и силе впору позавидовать, ведь он делает выбор и не боится отвечать за свои поступки.

Это прекрасный мудрый роман о жизни и дружбе, любви и ненависти, о прощении и искуплении, о том, что нужно всегда находить в себе силы оставаться человеком.

Сборная солянка из исторических событий и детектива

Лет десять назад я прочитала «Дикую охоту короля Стаха» и, наверное, ожидала чего-то подобного, сказочно-мистического, и от романа «Черный замок Ольшанский». Но, к сожалению, этот роман меня не тронул. То ли свою роль сыграло специфическое переплетение времен, то ли загадка оказалась легко разгадываемой, то ли герои раздражали (особенно вечно стенающий и разглагольствующий Космич), то ли историческая детективная линия показалась слишком наивной и непродуманной, но мне все время чего-то отчаянно не хватало. Безусловно, книга очень эмоциональна, но эмоции не всегда закрывают дыры в канве повествования, а порой наоборот мешают восприятию.

Роман мне показался лихорадочно беспокойным, поскольку герои все время дергались в разные стороны, резко сменялись локации, да и намешано в сюжете много всякого, наверное, чтобы приключений было побольше, да подросткам читать было интересней. Возможно, если бы я прочитала «Черный замок...» в детстве, впечатление было бы ярче, а так...

P.S. Считаю, что эту книгу все же стоит читать школьникам, да хотя бы с целью узнать больше об истории Беларуси, а такой информации автор дает предостаточно.

Чумачечие шатания-шатуны

Адская книга, и в том смысле, что автор описывает земной ад человека недовольного своей жизнью, и в том смысле, что в голове у автора явно плясали черти со сковородками. Отчасти я могу понять, почему автор ударился в метафизику и для него все так плохо в окружающем мире – не очень хорошо ему, эмигранту, было на чужбине, да и родину он свою не любил, куда впрочем, вынужденно все равно вернулся в неспокойные 90-е годы.

Язык произведения мне не понравился, коряво написано, наверное, потому и «высокий смысл», который автор пытался вложить в свой опус, от меня ускользнул. А по сюжету – абсурд, обскурантизм и банальный, пардон за мой французский, выпендрёж, к тому же со всеми симптомами инфекционной либерастии.

И если это «прогрессивная» литература, то подобным «прогрессивным» авторам не мешало бы периодически отдыхать в каких–нибудь санаториях, да прокалывать курс антипсихотиков, вроде галоперидольчика, может тогда шиза поутихнет и мир их снова станет цветным.

Для себя делаю вывод, что ад некоторые люди создают себе сами, а потом некоторые извращенные особи еще и с мазохистским удовольствием смакуют его. А если человеку всё не по нраву (ну как в данном случае, автор вроде той Бабы Яги, которая все время против), то и рай покажется адом. Короче, надо меньше маяться дурью и ныть, а заниматься делом, тогда и безнадега беспросветная исчезнет, и в «шатунах» не будет необходимости.

Сфинксова загадка от Диккенса

Наверное, «Тайна Эдвина Друда» — это лучший роман Диккенса, ведь в нем есть тайны, полог над которыми до сих пор не удалось приподнять. Да, роман не завершен, существует лишь половина запланированного автором текста, тем не менее, он существенно отличается от прочих произведений Чарльза Диккенса, ведь это настоящий детектив, и сегодня остающийся интереснейшей неразгаданной литературной загадкой.

Роман захватывающий, красочный, развитие сюжета непредсказуемо, а уж персонажи как хороши — каждый герой объемный, горящий, многогранный, прекрасно выписанный. Повествование медленное, тягучее, но читается произведение легко, ведь каждая фраза в нем на своем месте, нет ничего лишнего, да и вкраплений тонкого юмора предостаточно, благодаря которым можно немного расслабиться, даже когда атмосфера в романе максимально накаляется.

З.Ы. Дополнительно прочитала «Ключи к роману Диккенса «Тайна Эдвина Друда» Дж. Каминга Уолтерса, предлагающие не только анализ самого недописанного романа, но и несколько вариантов дальнейшего развития сюжета и попытку раскрыть все три тайны произведения. Осталась разочарована, все-таки, если ты не Диккенс, а всего лишь Уолтерс, то лучше не пытаться писать продолжение романа мастера, так как все твои творческие потуги превращаются в надевание хомута с хвоста.

Этот сборник дался мне нелегко. Сам роман «Русские ночи» — весьма сложное философское произведение, состоящее из небольших новелл. Роман кажется фантастичным и представляет собой по большей части монолог, изредка переходящий в отвлеченный рассказ или диалог Фауста с современниками автора. Одоевский рассуждает об обществе, государстве, экономике, человеке и его деятельности, о науке и искусстве,.. Он пытается охватить и познать весь мир, осмыслить возможные варианты развития будущего. Князя Владимира Федоровича Одоевского можно смело назвать провидцем, ведь в первой половине 19 века он с уверенностью говорит о будущем освоении космоса, о создании искусственных тканей, о моментальной фиксации изображений на пленке и прочих, тогда еще фантастических предметах и событиях, сегодня ставших реальностью.

Повести, рассказы и сказки (скорее поучительные байки для взрослых), представленные в сборнике, более приземленные, чем «Русские ночи», но все же не менее диковинные и романтичные, щедро приправленные мистикой. Как правило, это произведения, написанные на злобу дня, ершистые и ироничные, и во многом они очень напоминают мне прозу Гоголя. Жаль, что совместно задуманное Одоевским, Гоголем и Пушкиным произведение «Тройчатка, или Альманах в три этажа» так и не было написано...

Хорошую религию придумали БРЕТОНЦЫ — что мы, отдав концы, не умираем насовсем.

«Легенда о Смерти» — это собрание народных преданий французской Бретани, рассказывающих о том, что бывает, когда сталкиваются и взаимодействуют мир живых и мир смерти. Все представленные в издании бретонские истории собрал и обработал французский фольклорист и историк литературы Анатоль Ле Бра. К слову, Бретань — родина рыцарских романов, наверное поэтому все эти народные легенды о смерти и посмертии поэтичны, выразительны и пронизаны мистицизмом. Но они ни в коем случае не навевают жути — даже призраки у бретонцев довольно милые сущности. Думаю, это происходит потому, что народная мудрость говорит о необходимости уважения и почитания всего непознанного, не поддающегося пониманию, а вовсе не о страхе перед тем, что следует за смертью... В некотором роде, эта книга представляет собой своеобразную «Бретонскую книгу мертвых», в чем-то подобную «Египетской...» и «Тибетской...». Она также наставляет, диктует кодекс поведения, но в более мягком, упрощенном виде, житейском...

Подробное описание суеверий, верований и обрядов весьма любопытно. Поражает гармоничное сочетание элементов христианского учения и языческих верований. Несмотря на сказочность большинства историй, а бретонцы знатные фантазеры, в целом книга поучительна и предостерегает читателя от таких действий, как, например, высказывание неуважения к смерти и потустороннему миру, осуществление глупых и необдуманных поступков, совершение грехов и т.д. «Легенду о смерти» нельзя назвать темным произведением, навевающим мрачные мысли, как можно было подумать, лишь прочитав название, напротив, она трогательна, дает надежду на свет в конце тоннеля, на перерождение, или на христианский рай, это уж кому что ближе и понятней, выбирайте сами.

З.Ы. Вступительная статья Людмилы Торшиной, предоставляет значительную информационную базу (это и исторический экскурс и географическое положение Бретони, повлиявшее на деятельность и быт жителей, что позволяет погрузиться в чтение сборника уже подготовленным, понимающим о чем идет речь, и почему именно так, а не иначе бретонцы воспринимали смерть и посмертие).

И это все о нём, о том времени...

Мне понравился этот роман, наверное, потому, что я увидела в нем вовсе не детектив, а драматичную историю, но не человека, а времени. Мне кажется, что Липатов пытался передать дух эпохи, показать уже ощутимое начало конца, отразить важность вечных ценностей.

Прохоров, он словно усыпляет внимание своим поведением, а внутри он совершенно другой.

Столетов – принципиальный, горящий и сгорающий за правду, за свою веру. А ведь молодежь так и старались воспитывать – ответственными, отдающими все ради общего блага, как это благо не назови, комсомолом, коммунизмом, обществом, ячейкой общества, это не так уж и важно.

И как противопоставление Столетову в романе действует Гасилов. У этого жабеныша даже фамилия предупреждает – этот погасит и не пожалеет гасимого.

Жаль, что Гасиловы, чаще всего и гасят таких Столетовых. Уж как размножились и зажирели эти Гасиловы в 90-х, до сих пор за каждым пеньком торчат. А вот таких как Столетовых, на которых держалась и благодаря которым развивалась поднимающаяся после войны страна, все меньше и меньше... Жаль, такие парни в любое время являются двигателем вперед, а Гасиловы всего лишь тормозами, думающими, как бы не стерлась колодка, да как бы смазать погуще себя любимого.

Жаль, потеряли мы некий воспитательный элемент, который сейчас, часто обобщая множество элементов и институтов, называют просто и подчас презрительно– идеологией, совершенно не задумываясь над тем, сколько же хорошего мы благодаря этой идеологии все же имели...

«Сарум» Эдварда Резерфорда — это не просто художественное произведение, в котором на удивление удачно соседствуют герои проживавшие в разные эпохи, это произведение о конкретной местности – Солсберийской равнине. Солсбери представлено в романе как живое существо, слегка изменяющееся с течением веков, но всегда благосклонно относящееся к своим насельникам. Роман чем-то напоминает рапидную съемку, быстро мелькают столетия и тысячелетия перед глазами, сменяются герои и поколения (каждый герой является воплощением определенного племени/сословия/ремесленной группы/культурного слоя/эпохи), изменяется и сама Британия.

Роман можно назвать особенным, поскольку сложно сказать чего в нем больше – элементов художественного произведения, или элементов нон-фикшна. Однако в данном случае сочетание художественной прозы с научно популярными выкладками столь выигрышно, что в какой-то момент прекращаешь обращать внимания на этот симбиоз и просто читаешь как увлекательную прозу. «Сарум» интересен не только захватывающими мини-сюжетами (каждый сюжет посвящен определенному временному периоду, например бронзовому веку или периоду правления Генриха-многоженца), но и тем, что в занимательной форме рассказывает об истории края от его заселения девять тысячелетий назад и до конца двадцатого века, об укладе жизни его жителей в разное время, о том, как менялся климат, рельеф местности, какие представители флоры и фауны проживали/произрастали в Солсбери в различные временные периоды (т.е. в тексте присутствуют отсылки также к географии, геологии, биологии края).

Из минусов отмечу, пожалуй, один – не все сюжеты завершены, порой автор разрешает додумать читателю, как же сложится судьба героев. Иногда этот прием был оправдан, но порой мне остро не хватало логической развязки.

Советую к прочтению всем, кто интересуется историей Англии и непосредственно Солсбери-Сарума.

Автор проскакал вместе с Бонапартом галопом по Европам, образ Наполеона четко не прорисован, все больше речь идет о событиях той эпохи, да и не совсем удачно использованы вставки цитат из мемуаров современников Наполеона. Совершенно не уделяется внимание взаимоотношениям Наполеона с окружением, его женам, семье, всему тому, что, так или иначе, повлияло на формирование его личности. Слишком поверхностное произведение с большим количеством лакун для биографического жанра. Все-таки Александру Дюма прекрасно удавались художественные произведения, а вот историко-биографические романы выходят кособокими и недоработанными, печально, я ожидала от книги большего. Лет восемь назад мне довелось прочитать «Наполеона» Тарле, так вот, в сравнении с этим произведением, роман Дюма выглядит очень неприглядно.

Очень разочаровала меня книга, я люблю мистическую литературу, с закрученным сюжетом и написанную красивым языком. Но в данном случае язык оказался пресным (однотипные фразы, отсутствие синонимии, жиденький словарный запас), сам сюжет передран с других произведений и представляет собой слепку из штампов, причем не всегда хорошо гармонирующих между собой. Герои картонные. Мне было скучно, ведь никакой интриги в для меня в книге не было, все предугадывалось, такое чувство, будто я смотрела примитивненький ужастик, в котором даже появление чудовища и каждый крик предсказуем.

В чем секрет «Конгрегации»? Она полностью затягивает в свой темный кровожадный мир, подобный нашему средневековью; в ней есть страшная тайна, докопаться до истоков которой будет, ой, как не просто; в ней есть харизматичный главный герой (порой ему сочувствуешь, порой он бесит) и уйма второстепенных персонажей, каждый с выводком своих тараканов. И конечно же, язык, колоритный, не примитивный, позволяющий создавать «вкусные» многослойные диалоги и «размышлизмы». Эдакий темный медляк с перчинкой.

Честно говоря, если бы я в свое время не интересовалась религиями Востока, то мне тяжело бы далась «Сиддхартха». Ведь в романе показан не столько поиск личного пути одного человека, поиск им истины, веры и мудрости, но в большей мере раскрывается переход от политеистических религий (брахманизма/индуизма) к монотеистическому буддизму. Меня всегда поражало столь необычное, и в чем-то даже симбиотическое сосуществование этих религий в Индии, но Гессе сумел сделать невероятное – в столь небольшом произведении раскрыть сущность брахманизма и буддизма, очертить основные принципы столь разных и столь взаимосвязанных религий. Роман шикарен — он иносказательный и пряный, глубокий и простой, красивый и житейский.

Замечательный роман, сочетающий в себе элементы семейной саги, исторического и приключенческо-авантюрного романа. В произведении много интриг, несколько удачно переплетающихся сюжетных линий не позволяют оторваться от чтения. Характеры персонажей добротно прописаны. Очень интересны диалоги, именно они отражают политическую ситуацию в Венгрии выбранного автором периода. Честно говоря, меня смутила только некоторая сказочность, а именно, невероятная везучесть главных героев в лучших традициях Жюля Верна и Александра Дюма. Для исторического романа «фантастической» везучести было многовато.

История молодого человека, описанная Моэмом в психологическом романе «Острие бритвы» задевает за живое. Она грустная, мудрая, жизнеутверждающая и ... побуждающая к размышлениям, к переосмыслению своей собственной жизни. Эта книга рассказывает о поиске человеком своего пути истины; о том, сколь разные все люди; о жизненных ценностях — духовных и материальных, о том, как порой непросто сделать выбор между ними; о любви; о нравах. Вот именно нравы, господствующие в обществе начала двадцатого века, века кипящего страстями, и служат базой для книги, они рождают героев, объясняют их мировоззрение, поведение, идеалы, мечты.

Очень интересные типажи показал автор, многие из них намеренно противопоставлены друг другу, и все герои прописаны настолько детально, что не возникает сомнений, будто срисованы они с реальных людей. Несмотря на то, что все персонажи абсолютно разные, приоритеты каждого героя вполне объяснимы и, наверное, цели также оправданы, ведь мыслят они каждый о своем, «по своей правде». Даже любовь герои произведения истолковывают порой настолько различно, что диву даешься...

Меж двух миров, меж двух огней.

Пенталогия «Русь и Орда» (романы «Ярлык Великого Хана», «Карач-мурза», «Богатыри проснулись», «Железный хромец», «Возвращение») — это крепкое масштабное историческое полотно, эмоциональная и красивая проза, описывающая почти столетний период отношений Орды и Руси.

В первой книге пенталогии «Ярлык Великого Хана» очень много внимания автором уделяется непосредственно истории описываемого периода. Причем порой целые главы разъясняют сложившуюся в 14 веке на Руси ситуацию как экономическую, так и внешнеполитическую, растолковывают практически все, от географии княжеств до уклада их жителей; рисуют портреты князей, бояр, дружинников, смердов; рассказывают об усобицах и их влиянии на развитие Руси; о сложных взаимоотношениях Руси с Литвой; также и об обычаях и жизни Орды,.. Особенно скрупулезно Каратеев работает над «панорамой» Карачевского княжества, пусть просуществовавшего в своих границах чуть более столетия, но оставившего в истории яркий след.

Таким образом, первая книга цикла является добротно скроенной базой для дальнейшего развития сюжета, к слову, и по объему за счет многочисленных исторических справок она самая большая. В прочих же книгах, автор движется по проторенной дорожке, уже намного больше внимания уделяя непосредственно развитию сюжета.

Следующие четыре тома объединяет один герой – Карач-Мурза, сын князя Карачевского Василия Пантелеймоновича (о котором и шла речь в первой книге цикла) и дочери хана Чимтая, двоюродный брат хана Тохтамыша. Карач-Мурза герой не простой, он воплощение сразу двух миров – Руси и Орды, ведь практически всю юность он провел в Белой Орде, а повзрослев стал ханским послом и неоднократно бывал на Руси, да и всю Золотую Орду при разных ханах неоднократно изъездил.

События второй книги пенталогии «Карач-мурза» происходят четверть века спустя и рассказывают о времени кровавой смуты – о междоусобицах и объединении русских земель вокруг Московского княжества в период правления Дмитрия Донского, о мятежных тверских и нижегородско-суздальский землях, о раздорах в Орде. В этой книге Каратеев предлагает читателю взглянуть на Русь с необычного ракурса — глазами ханского посла, мусульманина-полукровки, выросшего в Орде, для которого на Руси все внове. Очень интересно показана роль Православной Церкви в развитии двусторонних отношений «Русь-Орда». Немало рассказывается и о вражде золотоордынских и белоордынских ханов, о начале «Великой замятни», когда на престоле Золотой Орды за двадцать лет сменилось 25 ханов.

Третий роман «Богатыри проснулись» — рассказывает о событиях, предшествовавших Куликовской битве, о периоде правления Мамая в Орде, о самом Мамаевом побоище, о последовавшем после неё походе хана Тохтамыша на Москву. Это произведение практически наполовину скроено из батальных сцен. Именно в этом романе наиболее полно показаны душевные метания Карач-мурзы, ведь ему приходится выбирать между Ордой и Русью, он отчаянно пытается найти путь, который бы не сделал его врагом ни для одного из этих столь разных миров.

«Железный хромец». Четвертый роман повествует о времени правления Тимура-Тамерлана, события в нем показаны более поздние, чем в предыдущих книгах, охватывают конец 14 и начало 15 века. На этот раз действие происходит в основном в Средней Азии. Противопоставлен Тимуру-Тамерлану хан Тохтамыш, с которым Каратеев знакомил читателя в третьем романе цикла «Богатыри проснулись». Собственно соперничеству этих двух выдающихся полководцев-завоевателей и посвящен данный роман. Посредником же между ними выступает все тот же посол Карач-мурза.

В этом произведении автор отходит от приключенческого элемента и все силы бросает на прорисовку портретов героев, объяснение мотивации их поступков. При этом Каратеев использует весьма интересный прием – например, сам Тимур-Тамерлан, чье прозвище дало название роману, появляется на страницах лишь второй части книги, до этого же он присутствует незримым призраком, чьи черты все четче прорисовываются в каждой главе благодаря разговорам героев, воспоминаниям его племянницы и т.д. Он — в первую очередь герой-фон, воплощение эпохи, а уже во вторую – подорвавший могущество Орды владыка Средней Азии, великий полководец, практически ставший Владыкой Мира.

«Возвращение» — это небольшое по объему произведение и, на мой взгляд, самое слабое в цикле. Это скорее повесть-эпилог, нежели полноценный роман. Вроде бы все уже сказано об Орде, и Тохтамыш и Тимур-Тамерлан мертвы, но автор спустя десять лет после описанных в предыдущем томе событий решает вернуть Карач-мурзу, героя, являющегося связующим звеном для всей пенталогии, на родину его отца, в княжество, которым уже не одно десятилетие управляют литовцы. В качестве ключевого исторического события Каратеев берет Грюнвальдскую битву, в которой на стороне войска Литовского участвует сын Карач-мурзы. Сам же Карач-мурза за несколько лет до описываемого события принимает крещение вместе с семьей и оседает в усадьбе Карачеевке.

Слишком гладко все получилось и земли за ним закрепили спустя столько лет, и в общину он влился, и сын его Абисан-Арсений, воспитанный в Орде и ранее на Руси не бывавший, быстренько стал княжичем мыслящим «по-русски». Возможно, я придираюсь, но мне кажется, что точку в цикле все же стоило поставить раньше, ведь и сама «Великая война» 1409-1410 годов здесь была показана вскользь, что весьма невыгодно выделяется на фоне предыдущих томов пенталогии, когда каждое значимое событие скрупулезно прописывалось, да еще и раскрывалась с нескольких точек зрения. Ну и эпилог, в котором Арсений в виде старца возвращается через сотни лет, по-моему, был не нужен...

Что касается языка всех произведений, то стилизация автором проведена довольно простенькая, да и в приложениях расшифровывается большая часть архаизмов, что позволяет без особого труда читать романы цикла. Однако поэтичность слога сохранена, оттого удается погрузиться в особую атмосферу романов, «перенестись» в средневековую Русь.

P.S. Читая эти романы я неоднократно ловила себя на мысли, что по сравнению с нашими предками живем то мы очень хорошо, грех жаловаться, и что мы, современные люди, на самом деле беспомощны как слепые котята, ведь забери у нас все достижения прогресса и верни во времена Орды, быть нам в лучшем случае угнанными, в худшем...

Лучшее снотворное, которое мне доводилось пробовать

Давно хотела познакомиться с творчеством Джоджо Мойес, книги которой столь часто нахваливают. Взяла один из томиков у подруги и решила почитать на сон грядущий. Проснулась от того, что книгу выцарапывают у меня из рук и настойчиво пытаются укутать меня в одеялко. В тот вечер я остановилась на одиннадцатой странице, что на меня совершенно не похоже, да и засыпать с книгой в руках мне приходилось крайне редко. Однако ситуация повторилась на второй, третий и четвертый вечер. За четыре дня я осилила каких-то 46 страниц.

Далее издеваться над собой смысла не вижу, пытаться дочитывать этот опус «про любофф» не буду. Мало того, что книга написана по трафарету и сплошными радужно-сопливыми штампами, так еще и перевод корявый до безобразия, за одно построение фраз хочется пустить переводчика и редактора на мыло...

Дверь в Вечность, или добро пожаловать в Глюк.

Почему эта книга была издана в серии «Шедевры мистики» мне сложно понять. «Город, где умирают тени» показался мне очень сырым и скучным, я восприняла его как крошево из черновых набросков, так и не оформленных в полноценное завершенное произведение.

А ведь идея этой взрослой сказки была очень хороша (завязка «Города...» в какой-то момент даже напомнила мне роман Роджера Желязны «Ночь в одиноком октябре»), да и сам город был довольно неплохо прописан, вот только этим, к сожалению, и ограничился Саймон Грин. Герои же этой необычной книги – простые люди, политики, певцы, панки, супергерои, игрушки, мертвецы, крестоносцы, тени, сказки и мифические существа. Скажу честно, героев слишком много, оттого они отбирают друг у дружки внимание автора, в результате, не оживают, а остаются всего лишь недоработанными персонажами.

Сюжет невразумителен и не развит, основному событию отводится слишком мало времени, да и повествование ведет себя неадекватно — то галопирует, то резко притормаживает в совершенно неожиданных местах, периодически теряет сознание на несколько десятков страниц, а очнувшись, страдает от кратковременной амнезии, забрасывает начатую сюжетную линию и стремительно скачет на следующую, словно боясь не успеть куда-то. Даже попытка перейти на динамичное крошилово-рубилово всего живого и неживого, не смогла расшевелить сомнамбулический сюжет, оттого скуксилась и быстренько свернулась в предсказуемую концовку. Финал скомкан, словно у Саймона Грина сил уже не хватало на прорисовку развязки, и он просто пустил на самотек происходящее.

Жаль, что автор не смог раскрутить задуманное по полной, ведь замахнувшись на масштабность он умудрился потеряться в переулках собственного города. Вообще меня преследовало ощущение, что автор просто описывает свою галлюцинацию, слишком все зыбко, неустойчиво, болезненно...

«Совсем захудал род дворянский. С ним теперь стен Иерихона не рушишь.»

Концентрированное удовольствие – вот то, что я ощущала, читая этот изумительный роман. Незаконченный роман «Захудалый род» — это шикарная портретная галерея. Среди описанных Николаем Семёновичем Лесковым типажей есть полусумасшедшие дворяне, добродушные чудаки, рвущиеся к дворянскому чину разбогатевшие простолюдины, челядь и приживальщики, мудрецы и шалунишки, великодушные простаки и надменные зазнайки, просветители и невежды,..

Остро автором поставлены вопросы пропасти между укладом деревенской и городской жизни, разными взглядами помещиков на хозяйствование и крепостничество, говорится о том, как дети не понимают родителей, в силу того что воспитываются вне дома, «в институтах», в отдалении от родного гнезда. Печально, что произведение не было завершено, ведь судя по всему это должна была бы быть интереснейшая семейная сага, или нет, скорее целый срез жизни Российской империи средины 19 века, времени перемен...

Эх, этот бы роман да рекомендовать для обязательного прочтения, но... мечты, мечты...

«Солетайтеся, Братцы, на волюшку, волю вольную...»

Масштабный исторический роман «Гулящие люди» рассказывает о бунте Степана Разина и его истоках, о самих «гулящих людях», то есть бунтовщиках и беглых, присоединившихся к ропщущим вольным.

По задумке автора, главный герой романа стрелец Сенька, сын Лазарев, является олицетворением бунтующего народа. Сенька в детстве застал начало церковного раскола, слышал разговоры об Аввакуме и Никоне, повзрослев же, собственными глазами увидел как меняется страна, как обманным путем наживаются монахи и боярство, что творится в застенках Разбойного приказа, стал свидетелем Медного бунта. «Переварив» все внутри себя и осмыслив, герой становится на путь бунта, поддержав восстание донского казака Разина. Вообще героев в романе очень много, и каждый воплощает в себе отдельную прослойку общества, представителя какого-то ремесла/занятия,..

Мне было тяжеловато читать это произведение из-за обилия устаревших слов, да и говор героев порой было сложно воспринять, приходилось перечитывать реплики, а иногда и целые диалоги, постоянно ища в интернете значение старославянизмов и диалектных архаизмов. Но в этом и прелесть, ведь именно язык имеет немалое значение при формировании атмосферы произведения. Интересен роман и с точки зрения тех мелких деталей, которые кропотливо вырисовывал автор, ему удалось обстоятельно показать описываемую историческую эпоху. Так что удовольствие от прочтения этого замечательного романа я получила. И очень жаль, что роман-эпопея не был закончен, ведь столько событий автор не успел охватить...

Эмоциональная буря в хаосе, называемом «человек».

«Записки из подполья» — одна из тех немногих книг, которые способны перевернуть сознание; вытащить наружу все потаенные страхи, желания, глупости; взбудоражить чувства и принудить мыслить. Страшная эмоциональная книга рассказывает о том, как мы сами пестуем собственное подполье, сжираем себя заживо, кусая все больнее и больнее, даже не пытаясь выбраться из этого ада, ведь там довольно комфортно и привычно, а менять свой мирок то ли нет силы воли, то ли просто страшно...

Повесть изящная, но в то же время невероятно мощная, ведь она буквально выбивает почву из под ног. В некотором роде эта книга – трепанация без наркоза...

Куцый конспект-черновичок с уймой странных «фактов».

Отзыв у меня на данную книгу получился субъективный и злой. Вот честно скажу, как сборник фактов книга отчасти интересна. Но в целом она меня не впечатлила, более того раздраконила и я постараюсь объяснить почему.

Конечно, автор обработал немалый пласт информации, честь ему и хвала за то, что потратил массу времени на поиски оной. Вот только не вся информация была добыта старым добрым дедовским методом – в архивах и музеях, уж больно некоторые факты похожи на антифакты и байки, рожденные на просторах интернета. Несмотря на то, что автор заявил об использовании 4000 первоисточников, сам же он и признается что 2500 из них – это сайты (как известно, на сайт можно выложить все что угодно), но даже 1500 использованных первоисточников кажутся мне мягко говоря преувеличением. Да и слишком поверхностна вся изложенная информация, местами даже не «галопом по европам» передвигался автор, а скорее как мифический авиатор Фаньер летел над Парижем, в итоге <s> на полной скорости врезавшись в Эйфелеву башню </s> загубив хорошую задумку.

И вроде бы интересно было читать, но в то же время повествование сумбурное — такое ощущение, будто обрывки-черновики скомпоновали в книгу и, не доведя до ума сырой текст, без вычитки редактора отправили его в печать. Вообще много моментов в книге, которые не связаны, когда автор, словно школьник впервые пишущий реферат, выдергивает из контекста/источников отдельные фразы и переписывает, не особо заботясь о целостности получившегося текста. Некоторые из подобных моментов стоило бы оформить либо в виде сноски, либо вставочки-справки, например, выделенной другим шрифтом. Но нет, издательство предпочло кашу-малашу.

Я уже боюсь сказать о количестве допущенных ошибок, в основном касающихся производства и отдельных технологических процессов, которые заметит каждый, кто профессионально связан с некоторыми отраслями тяжелой промышленности. Тут уж я как выпускница крупнейшего в регионе «технического» вуза, почти столетие взращивающего металлургов, инженеров, машиностроителей, не могу не возмутиться, ну неужели нельзя было нанять консультанта для просмотра отобранного материала и его верного истолкования, прежде чем выдавать на гора с целью популяризации «объективную информацию». Все-таки, чтобы браться за подобную работу, нужно быть не только «журналистом и популяризатором науки», но и разбираться в описываемом предмете…

Также меня удивило, что автор умаляет достоинства трудов и достижений Черепановых, Блинова, Попова и прочих ученых и изобретателей. Кстати, согласно изложенной в книге Скоренко версии, радио вовсе не Попов изобрел, ага, да и кого интересует проделанная Поповым и его командой работа, схемы и реально работающий аппарат, последующие усовершенствования оного, то все фигня, ведь это не главное… Эта ситуация мне напоминает присуждение Нобелевской премии мира Обаме в начале его президентства, ну он ведь также ничего в реале не сделал, о мире потрындел и уже впереди планеты всей, главное, что идея была, а реализация не столь важна.

З.Ы. Лирическое отступление. На обложке указано, что книга издана в рамках «книжной коллекции благотворительного фонда «Система», вот и стало мне интересно, что ж это за кракозябра такая. Походила по сайту фонда и вот такую чудесную фразочку нашла: «Благотворительный фонд «Система» является членом «Форума доноров» – лидирующей ассоциации крупнейших российских и иностранных благотворительных (донорских) организаций, работающих в России», при этом источники финансирования фонда не указаны, потому и зарождается у меня червячок сомнения, а это случайно не отпочкование фонда Сороса, уж больно странные вбросы наличествуют в книге.

З.ЫЫЫЫЫ. Сам автор на livelib отметил книгу как прочитанную и единственный из всех прочитавших поставил ей высший балл, скромняга!

Любовь и политика – адская смесь.

История Кастилии и Арагона второй половины XII века, отвоевывание христианами у арабской державы земель на Пиренейском полуострове, столкновение и ассимиляция арабской и европейской культур, рыцари, бездумно рвущееся в крестовые походы и готовые рвать всех и друг друга на клочки, кто ради ради наживы, а кто за веру, гонения евреев в Европе, религиозная и расовая непримиримость, придворные интриги – вот лишь малая часть того, что послужило основой для исторического романа Лиона Фейхтвангера «Испанская баллада».

Легенда об истории любви короля Кастилии и представительницы народа, терпящего гонения в Европе, не может оставить равнодушным. То импульсивный и горячий, то куртуазный Альфонсо и неизменно покорная мудрая красавица Ракель, принадлежащие к разным мирам, не просто контрастируют, они, словно сталкивают две стихии – огонь и воду. Им удается сделать, казалось бы, невозможное, пусть и недолго, но быть вместе, вопреки мнению общества, собственной веры,..

Это не просто красивая романтичная история, это еще и роман о страстях и терпимости; о войне, политике, реконкисте и безрассудстве; о надежде и смирении; о мудрости, об упрямстве и неразумных поступках, влекущих за собой страшные последствия,.. Это очень поучительная сказка о бренности нашего бытия…

Жизнь во сне.

Роман «Тяжелые сны» сложный, со множеством сцен, которые можно трактовать совершенно по-разному. Странное произведение, похожее на записки галлюцинирующего лунатика, постоянно уплывающего в какой-то свой, сильно отличающийся от реальности, мир. Вот, наверное, именно в «Тяжелых снах» и закуклилась Недотыкомка, чтобы впоследствии вылупиться в полноценную особь уже в романе «Мелкий бес». Полуреальность и преувеличение – вот основные особенности романа, но если копнуть глубже… становится не по себе…

Жаль, что этот необычный роман не популяризирован, ведь он может не просто дать обильную пищу для размышлений читателю, но и стать благодатной почвой для написания диссертаций литературоведам и психологам/психиатрам.

«А кто что сеял, то и жнет…»

Роман «Разрыв-трава» — это книга о людях, о труде, о выживании, о нашей истории. События, о которых ведется рассказ, охватывают период с 1920-х годов по 1950-е годы, два поколения проходят перед глазами читателей. Тут нашли свое место конфликт личностей, конфликт государства и человека, становление колхозов, война и все это все это фон для событий, происходящих в селении, где все еще живы строгие правила семейщины, недоверчивой к чужакам и всему новому. С болью и кровью после войны и революции ломались старые обычаи, в это непростое время люди обнажали свое истинное нутро. Кто-то рвался к богатству, кто-то лелеял свои обиды, кому-то честный труд пришелся не по душе, кто-то мечтал о воле, а кто-то привычно вкалывал до седьмого пота на земле, заботясь не только о своей семье, но и думая обо всех живущих рядом.

Тяжелая доля выпала людям, жившим в то время. Те, кто умели и хотели работать, выправились вопреки всему, жили по-совести. А вот такие как испорченный деньгами и вещизмом охотник за богатством Корнюха, вроде и живут хорошо, в достатке, да только пусто у них на душе, одиноко, и выть хочется. Автор не просто так рассказал о жизни двух поколений жителей забайкальской общины, он недвусмысленно показал, что «сыновья у отцов пониманию жизни учатся, а отцы всякие бывают», а оттого и получают эти отцы от своих детей ровно то, что заслужили.

Исай Калашников вложил в роман глубокий смысл, в каждой главе есть своя мысль, вокруг которой крутится все происходящее, наслаивается, добавляя штрихи к образу отдельного персонажа, или поясняя то или иное событие, обязательно неразрывно связанное с общей ситуацией в стране. Вот и получается, что забайкальская небольшая деревня Тайшиха – это зеркальное отражение всей страны...

Произведение написано красивым языком, так что удовольствие от прочтения я получила.

Не ходите, парни, в баню…

Подобные произведения мне оценивать крайне сложно. Умом я понимаю, что это памятник древнеримской литературы, что слог произведения (как прозаические главы, так и поэтические вставки) хорош, ироничен, эротичен и довольно прогрессивен для времени написания.

Но… текст «романа» не сохранился полностью, потому в нем наличествуют довольно серьёзные сюжетные провалы и постоянно кажется, будто не достает некоторых логических связок. Да и многие шутки героев с отсылками к каким-то событиям и личностям, а также рассказываемые по ходу сюжета байки и новеллы, показались мне не совсем понятными. Возможно мне просто не повезло с изданием, поскольку примечания и комментарии в книге присутствовали в очень небольших количествах.

Несомненное достоинство книги в том, что она описывает свободные нравы, царящие в Римской империи, причем делает это довольно непринужденно и откровенно. Герои произведения посещают все ключевые точки, играющие существенную роль в жизни жителей империи (не рабов, естественно, а довольно состоятельных людей), — это пиры, бани, спальни, различные злачные места, где можно было получить свою толику удовольствий, корабль, гостиница.

Рассказ о приключениях героев ведется довольно фривольно и, несмотря на то, что многие сцены весьма любопытны, мне не доставило особого удовольствия ровно половину произведения читать о разгуле на пиру, дурачествах пресыщенных жизнью развращенных сладострастцев, и постоянно погружаться в грезы героя (тут сложно понять где впечатления самого автора, а где выдумка) и его же спальню (и не только спальню), наблюдать за непристойными сценками с описанием педофилии (!!!а их в романе не мало!!!), содомии, свального греха с «братцами» и «сестрицами», и выслушивать стенания героя о внезапно нагрянувшей импотенции. Так что книгу вполне можно было бы назвать не «Сатириконом», а, скажем, «Приключениями веселых полупопий»...

Психопаты и фекалии.

«Вера» — довольно необычное произведение, жёсткое, мрачное, местами тошнотворное, причем ощущение отторжения возникает не только при описании отдельных личностей, но и различных общественных, управленческих процессов. Автор не погнушался показать всю грязь человеческой души, он прошелся практически по всем известным порокам. Отдельно досталось и государству как политической организации – в романе подробно описаны всевозможные бюрократические препоны, не работающие в общей системе отдельные механизмы управления, недальновидность и глупость как управленцев, так и военных.

В книге, на мой взгляд, слишком много отсылок к физиологии и в особенности к продуктам физиологических процессов. Это и льющаяся фонтаном кровь, летающие повсюду куски тел, забросанный фекалиями город, описание родовых схваток шахранина; и «высокохудожественные» сравнения вроде: «его большие и умные глаза, казалось, видели все; теплые и золотые, словно моча» или «ритмично и тяжело дышали, походя на мастурбирующих динозавров» (в случае с динозаврами я позавидовала фантазии Джона Лава, впрочем «хор сфинктеров» тоже впечатляет). В конце концов, я стала подозревать, что автор человек очень озабоченный… испражнениями. Кароч, его мысль понятна — вся наша жизнь дерьмо…

Большую часть книги занимают либо описание битвы и воспоминания/исторические справки о первых появлениях корабля-«Веры», либо размышления героев, в основе которых лежат три кита — самокопание, маньячистые мыслишки и вопрос «чё за нафиг эта «Вера» ваще такое?». Герои в большинстве своем психопаты или просто неадекваты, эрегирующие во время боя.

Язык романа весьма скуден, однако, повторюсь, весь существующий пласт лексики, так или иначе связанной с физиологическими процессами, автор досконально изучил и с огромным удовольствием применяет к месту, но чаще мимо оного. Кроме того в романе многовато ляпов и сюжетных нестыковок, что также негативно отразилось на моем восприятии произведения.

И если существует такой жанр, как «темное фэнтези», то буду считать «Веру» — образцом «темной космооперы», хотя нет, все же «черно-фекальной». Я предполагаю, что эта книга являет собой новое слово в фантастике и, вероятно, что роман кого-то завораживает глубоким психологизмом и «высоким штилем», но мне от запаха присутствующих в каждой главе испражнений стало не по себе — нос заложило, чутье потеряла, ничего не понимаю…

Иван III — Правосуд для врагов и близких.

Пенталогия «Иван III — государь всея Руси» — это масштабный исторический роман-эпопея о становлении государства Московского, о мудром правителе, который с детства учился на ошибках других и был вынужден в двенадцатилетнем возрасте принять бразды правления и стать соправителем ослепленного отца — Василия Темного. Автор повествует о непростой судьбе человека, сделавшего все возможное для объединения земель русских и коррекции в их пользу отношений с Крымским и Казанским ханством (наследниками Орды), прослеживая жизнь государя всея Руси с четырёхлетнего возраста и до кончины.

Просто поразительно, какой же колоссальной силой воли должен обладать человек, чтобы ежедневно принимать судьбоносные для страны решения, часто в ущерб себе и своей семье – сказано женись в 12 лет на выбранной девушке, женился; надо укрепить земли русские, защитить от влияния Европы и не позволить латинской вере на них развернуться – жертвует братьями и собственной дочерью,.. Тут не позавидуешь, да в его руках была огромная власть, но какой груз ответственности он нёс всю жизнь, не расслабляясь ни на минуту, а все ради народа, ради веры... Недаром современники назвали его Великим (и в данном случае это не титул, а дань деяниям) и Правосудом.

Сюжет развивается динамично и держит в постоянном напряжении, ведь буквально на глазах разворачивается историческое полотно, описывающее все значимые события, происходившие во второй половине ХV века на Руси. Чувствуется правда некоторая отрывистость повествования за счет огромного массива информации, которую автор попытался вместить в, не без того, немаленькое произведение.

Пенталогия написана прекрасным языком, стилизация добротная, поэтому читая, словно погружаешься в атмосферу эпохи правления Ивана III (однако неподготовленному читателю, вероятно, читать будет либо тяжело, либо скучно). Образы героев яркие, харизматичные. Единственное, что меня смутило, это то, что образу второй жены Ивана III, Софьи (Зои) Палеолог в произведении было уделено мало внимания, а ведь она также немало сделала для Руси, да и значительное влияние на мужа оказала...

P.S. Думаю, что этот роман вполне можно было назвать энциклопедией, охватывающей все сферы жизни Руси ХV века.

Два года в плену у японцев

«Записки капитана флота» объединяют два дневника, дополняющих друг друга и составляющих вместе единое повествование. Это «Записки о приключениях в плену у японцев» (1811-1813гг.) и «Сокращенные записки флота капитана-лейтенанта (ныне капитана первого ранга) Головнина о плавании его на шлюпе «Диана» для описи Курильских островов в 1811 году»).

Путевые дневники Василия Михайловича Головнина о плавании к Японским берегам и Курилам очень интересны не только, потому что описывают само морское путешествие и изучаемые берега, но и поскольку в большей мере рассказывают о пребывании русских моряков в японском пленении. Именно поэтому Головнину удалось описать не только то, что показали бы пришлым жители Японии, но и жизнь островов, так сказать, изнутри. Более двух лет провели Василий Михайлович, два офицера и четверо матросов в плену, вероломно схваченные японцами, пригласившими русских на берег. А ведь официальной целью экспедиции Головнина было изучение и описание Курил (однако нельзя исключать, что разведывательная деятельность также входила в планы правительства Российской империи). Перестраховались ли японцы (что греха таить, предпосылки для опасения у них были), или просто решили получить козырную карту, сейчас уже трудно понять.

Айны, курильцы, японцы – им Головнин посвящает немалую часть повествования, он описывает их селения, быт, культуру, насыщенную традициями и обрядами. Особенное внимание автор уделяет японским чиновникам, военным и ученым, поскольку именно с ними ему приходилось в основном общаться. Посему и пласт информации о государственном управлении и развитии науки в Стране Восходящего Солнца изложен добротно, с мельчайшими подробностями.

Непосредственно японцев Головнин описывает как весьма трудолюбивый, любопытный, терпеливый и очень осторожный народ, но при этом крайне хитрый, скрытный, мстительный и сластолюбивый. Отношение к пленным, по словам автора, было весьма «доброжелательное», но по-моему мнению, на самом деле это Головнин доброжелательно относился к своим тюремщикам, ведь очень многое из описанного им было не таким уж и «светлым» (это и плохое питание от которого моряки стали болеть, и обещания нормальной еды с последующей насмешкой; и жестокость во время конвоирования; и вождение пленных на веревке, будто собак на поводках; и содержание в клетках после попытки побега).

Описания природы островов, рассказ об их географии, об истории исследования данного региона (Япония, Камчатка, Курилы, Сахалин) и предложенный читателю краткий обзор истории попыток налаживания дипломатических отношений с Японией дорогого стоят. Весьма интересны и заметки о происхождении, вероисповедании, законодательстве, «народном характере» и языке японцев. В качестве иллюстративного материала в книге презентованы многочисленные гравюры, карты, иллюстрации и фотографии, датированные 19 веком.

P.S. В данном издании вместо предисловия к «Запискам…» представлена вступительная статья А.Хорошевского, которая сочетает в себе элементы биографического очерка о Головнине и экскурса в историю. Также для ознакомления прилагаются «Записки флота капитана Рикорда о плавании его к японским берегам в 1812 и 1813 годах, и о сношениях с японцами» которые дают особую точку зрения на приключения экспедиции Головнина (Петр Рикорд – заместитель Головнина, именно он командовал экспедицией во время пленения Головнина и приложил все усилия для освобождения пленных).

Жить вредно, или даже пухнапейчики пьют бульбяксу и едят мынамыхряки.

Несмотря на говорящее название, «Некромерон» — книга светлая, полная надежд, нелепостей и радости жизни. Собранные в романе существа из совершенно разных мифологий, некроманты, симпатичная нечистая сила — это создания, нуждающиеся в любви и ласке, абсолютно не злобные и не страшные, напротив, положительные, несущие заряд позитива. Герои бесшабашные, смешные и трогательные, их поступки понимаешь и примеряешь на себя, они вызывают сочувствие, а порой даже желание их потискать. Даже ужасные злодеи вызывают смех и не кажутся страшными. Весь этот бестиарий полон очарования и красок.

И выдуманный мир, и образы героев романа легко находят своё отражение в нашей действительности. Хороши лирические отступления, позволяющие настроиться на необходимую «волну» при знакомстве с очередным героем или переходом в новую локацию. Конечно, многое в книге гиперболизировано, многое намеренно приобрело расплывчатые черты, кое-что доведено до абсурда, и вроде бы все несерьёзно и анекдотично, но… Произведение заставляет мыслить, проводить параллели, сопоставлять, и когда начинаешь это делать, понимаешь, что поучительных элементов в романе громадьё.

Язык произведения красив, авторы используют многочисленные цитаты и крылатые выражения, иной раз переделывая их под мир романа, но оставляя узнаваемыми, а уж сколько в книге забавных окказионализмов и не перечесть. Диалоги яркие, насыщенные юмором, порой юмором с чернинкой, но обязательно отражающие индивидуальность героев.

«Некромерон» — добротно скроенный образец юмористического фэнтези, в некотором роде пародия на фэнтези, но мне больше по душе считать роман сказкой-забавой для взрослых.

«Нужно, чтобы впечатления нежданно и незванно сами собирались в душу; а к кому они так не ходят, тот лучше не путешествуй».

«Фрегат «Паллада» — это очень интересные путевые заметки не путешественника, а романиста, волею судьбы брошенного в пучину дипломатических переговоров, ради которых за два года пришлось проплыть-проехать полмира. Автор подробно описывает основные вехи своего путешествия, как он сам пишет «плаванья по казенной надобности», добавляя нотки поэтичности в свой рассказ. Ивану Александровичу посчастливилось взглянуть на Японию в тот период, когда японское правительство лишь чуть-чуть начинало приоткрывать двери для европейцев и страна все еще оставалась загадкой.

Гончаров описывает обычаи японцев, дает характеристику их культуре и менталитету, рассказывает и курьезные случаи, возникавшие из-за полной закрытости хозяев островов. Например, при действии полного запрета на высадку на острова, когда русские попросили разрешения высадиться на одинокую скалу в море для того, чтобы проверить хронометры, то на следующее же утро обнаружили, что на скале торчало невесть как прикрепленное туда дерево, мол, это не скала, а остров, а потому и высаживаться туда нельзя. Но все же российской делегации удалось побывать на берегу и наладить дипломатические и торговые связи с Японией.

Впрочем, в дневниках идет речь не только о Японии, немало внимания уделяется природе, истории, экономике и обычаям таких земель как Англия, Мадера, Мыс Доброй Надежды, Сингапур, Гон-Конг, островам Индийского океана и Китайского моря, Маниле, и т.д. Очень интересны наблюдения Гончарова о народах Азии, островных государств (китайцах, японцах, манильцах, ликейцах) и народах российской Сибири (якутах, чукчах, тунгусах).

Также автор рассказывает и об отношении колонизаторов (в основном речь идет об англичанах, американцах и голландцах) к эксплуатируемым ими народам. В этом смысле показательны главы о Китае (рассказ о том, как за опиум колонизаторы получают все: «За него китайцы отдают свой чай, шелк, металлы, лекарственные, красильные вещества, пот, кровь, энергию, ум, всю жизнь»), о нещадной эксплуатации населения Мыса Доброй Надежды, о производстве сигар и пеньки в Маниле, и т.д.

А уж впечатления сухопутного человека от опасностей и сложностей кажущегося бесконечным плаванья и вовсе достойны выделения в отдельную книгу. С легким юмором, а порой и язвительностью, автор смеется над собой и другими путешественниками, попадавшими впросак из-за культурных особенностей восприятия чуждых им и необычных традиций, каких-то предметов, да даже экзотических фруктов. Например, мякоть плодов, которые по настоятельному совету попробовал Гончаров, оказалась ужасно кислой, а позже выяснилось, что есть нужно было вовсе не мякоть, а шкурку. И таких случаев описано множество...

Не будет добра, коли в семье вражда.

Адскую семейку нарисовал Ирвин Шоу в психологическом романе-драме «Люси Краун». Муж, которому изменила жена, опускается все ниже, не желая ничего изменить в себе. Мамаша, которой сын не особо нужен, а муж.. ну есть он и что? Эгоистичный сынок, абсолютно не пытаясь понять родителей, обвиняет их во всех своих неудачах, куда ведь проще свалить все на другого, нежели поработать самому над ошибками. Получился семейный треугольник, углы которого настолько остры, что ранят каждого. Герои страдают, обманывают, запутываются еще больше. Они настоящие, с уймой недостатков, мучающиеся от часто надуманных страхов, при этом каждый из них сделал всё, чтобы стать несчастным и сделать таковыми родных. Они сами портят себе жизнь ложью и низкими поступками и сами же казнят себя за содеянное, а заодно и попавшихся под руку близких. Какой-то семейный мазохизм, подкрепляемый существующими устоями общества, взлелеянный «правилами». А причина его в гнильце, которой только дай волю, и она начнет медленно, но неотвратимо переползать на еще чистые участки, а уж если ей давать обильную подпитку, тогда и рождается семейка Краунов – лживых, себялюбивых, показушничающих, кажущихся отвратительными, но…

Несмотря ни на что, мне их жаль… Потому что они слабы и несчастны оттого, что не способны пойти против собственных прихотей, прижать рвущиеся наружу желания, понять что же они натворили и продолжают творить, и, самое главное, простить родных людей, вот просто простить, без условий и желания когда-нибудь напомнить о проступке и отомстить.

И все же в этой истории нет ответов, зато есть размышления о том, что было бы если…, о том, что есть сейчас, потому что исправлять сложившуюся ситуацию, когда она переросла в состояние «беда» уже слишком поздно.

Я бы назвала это произведение «Энциклопедией ошибок семейной жизни». Не мешало бы читать этот роман всем, кто планирует создать семью, возможно, кому-нибудь он поможет избежать совершения фатальной ошибки и вовремя увидеть, что близкому человеку срочно нужна поддержка.

«Реки текут вечно и никогда не переполняются».

Книга журналиста и писателя Андрея Васильевича Шарого «Дунай: река империй» — это довольно интересный экскурс в историю европейских государств, через земли которых протекает Дунай, это рассказ о том, как река всегда была тесно связана с политической, экономической жизнью придунайских стран. И все это попутно приправлено личными впечатлениями автора от поездок по Дунаю.

Из-за подобного сопоставления личных воспоминаний, эмоций автора, легенд и мифов связанных с рекой с официальными историческими и географическими данными, местами повествование кажется сумбурным, но в целом интерес к изложенному не пропадает. Наоборот, у меня возникло жгучее желание разобраться в мешанине дат, мест, личностей. Честно говоря, если бы Шарый сам не разделил книгу на главы, каждая из которых посвящена отдельной придунайской стране, то мне пришлось бы тяжело. Но даже и в них он умудряется скакать от города к городу, от личности к личности, от невольничьего рынка в Измаиле к репеллентам от комаров, при этом быстро и хаотично прыгая во времени, моментально сменяя поэтичный возвышенный слог на прозаичную приземленность. Так что своеобразного «броуновского движения» в этой книге предостаточно.

Дунай представлен здесь вполне живым существом, ставшим свидетелем самых различных событий, совершавшихся на протяжении сотен лет, как имеющих внутриполитическое, так и геополитическое значение, а иногда вроде бы незначительных для страны, но повлиявших на развитие одной личности. Также Шарый уделяет внимание тому, как Дунай воздействовал на культуру народов, проживающих на его берегах. Отсюда и наличие в книге мини-биографий как выдающихся «людей Дуная», так и целых городов.

Нарисованный автором Дунай, получился харизматичным привлекательным мужчиной с довольно сложным характером — то он домашний и ласковый, то бурлящий и буйный, но неизменно стального цвета, то есть без малейшего намека на ветреность и легкость.

Книга читается легко, а благодаря вкраплениям юмора, повествование было не только увлекательным, но и местами задорным.

Соль земли.

Любавины — горделивые, крепкие, но ядовитые да себе на уме, до легких денег охочие, оттого на лихие поступки готовые. Сыновья, поднявшие руку на отца, избившие его до смерти, добровольно выбравшие дорогу варнаков беспредельщики. А с другой стороны дети той же семьи – работящие «кулаки», не желающие делиться ни с кем плодами собственного труда, взрывные до бешенства, ревностно относящиеся к собственности, будь то хлеб или даже жена. Они ненавидят, любят, завидуют, живут, у них болит душа… Они все разные, как цветные стеклышки и жизнь перемешивает их, создавая неповторимые картинки калейдоскопа-судьбы. Просто им не повезло оказаться на рубеже двух эпох, попасть в жернова сменяющегося уклада жизни. Только вот не перемалываются на муку Любавины, не выжимаются маслом, а дробятся крупным камнем, попутно оставляя щербины и в жерновах.

«Любавины» — добротный эмоциональный роман с продуманным жизненным сюжетом, с непростой интригой и яркими персонажами. Язык произведения народный, книга насыщена диалогами, преимущественно в которых и раскрываются характеры героев. Красивая книга, сложная, порой тяжелая, но все равно такая родная.

Жизнь вне истории.

«Религии Австралии» — интереснейшие лекции историка религии Мирча Элиаде. Кажется, что они открывают совершенно новый мир, но на самом деле просто знакомят нас с миром закрытым для нас, полузабытым, но очень древним и мудрым, в котором бок о бок живут быль и сказка, повседневность и волшебство; с миром, в котором история не важна, важен лишь «Священный Миф».

Элиаде разбирает по полочкам «архаическую» религию «примитивных народов» Австралии, он проводит анализ архаичных верований так, что его результаты легко переносятся на верования и религии не только более поздние, но и выпестованные другими народами, на других континентах. Честно говоря, даже современность не чуждается использовать те или иные описанные автором элементы архаических религий Австралии.

Книга делится на пять тематических глав и в каждой из них рассматривается существенный пласт культурного и религиозного наследия австралийцев. Кратенько пробегусь по этим главам.

Сверхъестественные существа и высшие божества.

Все началось с того, что в эпоху Сновидений с небес спустились сверхъестественные существа, создали мир и человека, которого довели до нужной кондиции и… удалились – таковы Священные Мифы австралийцев. Рассматривая эту мифологему, Элиаде хорошо причесал жестким гребешком против шерсти своих оппонентов, утверждавших, что идея о существах с небес была привнесена в Австралию извне миссионерами, поскольку сами «примитивные народы не могли создать фигуру Творца». Так что все «просвещенные» западные историки религии были успешно уличены Элиаде в «косном рационалистическом» мышлении.

Культурные герои и мифологическая география.

В этой главе рассматриваются мифы о терраформировании, представления об устройстве мира, о могучих «тотемических предках» и появлении первых героев. Очень интересен раздел, рассказывающий о тесной связи ориентирования на местности и мифологической истории, когда каждая тропка, каждый холм несет в себе мифологическое событие, отсюда вытекает и появление особых ритуальных мест, и необходимость поддерживать их существование обрядами и церемониями.

Обряды инициации и тайные культы.

Тут рассматриваются различные модели поведения и виды инициации – перевода детей во взрослый мир, причем проводимых в разных австралийских племенах в совершенно разном возрасте (в промежутке от 6 и до 14 лет). Это и обряды ритуальной смерти (изоляция, обрезание, удаление волос, шрамирование) и ритуалы очищения (огненные церемонии, омывание). Особняком стоят ритуалы инициации девочек (от тайных женских церемоний, ритуальных купаний, раскрашивания и торжественного представления племени, до искусственной дефлорации и оргий). Немало информации в этой главе предоставлено об обрядах, совершаемых для поддержания плодородия земли и сохранения жизни.

Маги-целители.

У австралийцев маги-целители – это не просто знахари, а «люди высокого звания», они и судьи, и шаманы, и защитники племени, и мудрецы-советчики. А уж воспитание-обучение такого мага-целителя дело и вовсе непростое. Знания и мистицизм смешиваются в одном флаконе и приобретаются долгими годами обучения, введением в экстатические состояния и прохождением через особые инициации. Причем каждый вид инициации знахаря, описываемый Элиаде, вполне мог бы послужить сценарием для мистико-приключенческого фильма.

Смерть и эсхатология.

В данной главе рассматриваются не только похоронные обряды и мифы о загробной жизни и посмертной модификации души, но и методы «дознания», выяснения причины смерти при помощи магии, а также магические способы наказания виновных.

В общем, с этой книгой скучать не придется, погружение в таинственный мир аборигенов Австралии автор читателю обеспечил.

Небольшой фантастический роман «Остров доктора Моро» шокирует не только описанием жестокости ученого по отношению к подопытным человеко-зверям, но и тем, что Герберт Уэллс предсказал в 1896 году что хирурги смогут проводить не просто пересадки костей, органов, но делать это в виде штатных операции, также он предвидел возможность генетических экспериментов.

Кровавые сцены и сцены издевательств (как физических, так и психологических) над человеко-животными не оставят никого равнодушными. Но на самом деле книга не столь фантастическая, сколько философская, ведь она дает почву для размышлений, и когда начинаешь задумываться, над поднимаемыми автором вопросами, становится жутко, ведь мы совсем недалеко ушли от доктора Моро...

Неудивительно, что данное произведение стало родоначальником одного из направлений фантастического кинематографа – анималистического и фильмов ужасов, в основе сюжета которых лежат эксперименты над людьми и животными.

«Любовник леди Чаттерли» — прекрасный и очень откровенный роман об адюльтере и бегстве от одиночества. Главный герой в этом нестандартном произведении – сама жизнь, как красивая так и уродливая, но всегда пробивающаяся ростком даже сквозь толщу тьмы, берущая главенство над зажимающимися в своих раковинках людьми.

Роман пропитан эротизмом, даже постельные сцены в нем раскованы, эмоциональны, но в то же время природны – без прикрас и ужимок, посему кому-то они вполне могут показаться грубыми и пошлыми... Циничность и физиология, чувства и искренность идут в романе рядом и дополняют друг друга...

О древних греках всерьёз и с улыбкой.

Очень жалею, что не прочитала книгу «Занимательная Греция» еще в детстве, когда осваивала «Легенды и мифы Древней Греции» в обработке Михаила Куна. Ведь эти замечательные книги прекрасно дополняют друг друга, позволяют легко разложить информацию по полочкам, погрузиться в мир древнего грека.

В «Занимательной Греции» речь идет не столько о мифах, сколько о преданиях и истории Греции, начиная от переселения греков с севера. Здесь речь идет не о богах, а о героях, реально существовавших личностях, греческих городах-государствах и повседневности греков в целом. Условно можно поделить книгу на несколько разделов, каждый из них берет за основу один из аспектов жизни Греции (предания, Закон, войны, развитие науки, обучение, развитие государственности, быт, искусство и культура). С легким лукавством автор описывает взаимоотношения между простыми греками, греческими государствами, взгляд древних на пантеон богов и собственных героев, психологию греков, их отношение к жизни, соседям, закону.

Все это изложено в занимательной и доступной даже школьнику форме, настолько просто, что можно легко разобраться в различиях между направлениями философии, а ведь когда я разбирала этот вопрос по университетским учебникам, он был для меня по-настоящему зубодробительным. Создается впечатление, что Михаил Гаспаров сам жил в период античности, своими глазами видел описываемое. Автор очень удачно подбирает к каждому представленному событию жемчужинки древнегреческой мысли, вплетает мини-притчи, поучительные примеры, поэтические вставки и анекдоты, и все это он делает с искрометным юмором, который не оставляет читателя равнодушным. В результате получился прекрасный путеводитель по миру Древней Греции.

В книге к каждому разделу представлена удобная хронологическая таблица. Также прилагаются тематические мини-словарики греческих имен, корней и приставок, слов-заимствований, которые прочно закрепились в общеупотребительной лексике русского языка.

Безумие и талант.

«Гойя, или Тяжкий путь познания» — страстный, эмоциональный роман не только о судьбе гения, но и о чувствах — любви, преданности, страсти, душевной боли. Даже сам процесс творчества Гойи описан настолько темпераментно, что, кажется, будто герой полыхает всеми красками и страстями.

В романе очень сильная прорисовка всех персонажей, как главных, так и второстепенных. Сам Гойя – очень сложный образ, в нем сочетается прогрессорство, субъективизм и некоторая суеверность-сумасшедшинка, отбрасывающая его назад. Он сам в некотором роде потустороннее создание, не от мира сего. Он живет в мире чудовищ и собственной всепоглощающей сумасшедшей любви. Кто-то берет в руки оружие, он же борется посредством своего искусства, не только новаторского, но порой странного, болезненного, страшного. Он – гений, и этим все сказано... Он, как и герой одной из его картин Ганнибал, устремлял свой взор вдаль и видел там не Италию, нет, но нечто особенное, не доступное другим...

Очень интересно показаны отживающая своё эпоха католической монархии и расцвет национального движения, спровоцированный конфликтом с Наполеоном. Автор дал полную картину испанской политической арены того времени, раскрыл для читателя множество интриг и заговоров,..

Роман «Сага о Вигдис и Вига-Льоте» небольшой и не очень уютный, наверное, потому, что в сравнении с прочими произведениями Сигрид Унсет, данный роман кажется очень слабеньким. Не могу сказать, что стилизация под скандинавскую сагу удалась, поскольку чувствуется искусственность и даже, некоторое «переигрывание». Это не позволило мне в полной мере увидеть описываемую эпоху, присмотреться к нравам, быту, культуре норманнов. Мне чего-то отчаянно не хватало, наверное, просто я ожидала увидеть в столь разрекламированном аннотацией романе что-то еще кроме раздоров одной пары. Так что уж лучше читать древнескандинавские саги, насыщенные событиями и героями, чем подобные подделки.

Мой дом – моя темница.

Яркий пример домашнего деспотизма показан в романе «Замок Броуди». Все происходящее в доме тирана Джемса Броуди описано настолько детально и красочно, что вызывает омерзение. Всепоглощающий мрак и зловонный туман, почти физически ощутимые в доме, душевная темнота его жильцов, безнадежность и покорность жертв, жестокость и бессмысленность поступков редкого самодура, являющегося главой семьи, крупными мазками рисуют групповой портрет семейства Броуди, доживающего свой век в трясине привычного уклада.

Характеры персонажей прописаны настолько детально и натуралистично, что ни на минуту не сомневаешься — все эти люди наверняка существовали. Героев то истово ненавидишь, то от души жалеешь и сопереживаешь их личным трагедиям, то презираешь за неспособность поднять голову. Все кроме старика Броуди не живут в собственном доме, а отбывают свой срок на личной каторге, созданной отцом и мужем для профилактики возможных прегрешений и в качестве наказания за уже совершенные грехи.

Вообще роман пугает своей откровенностью и реалистичностью. Да с помощью этой книги вполне можно изучать поведенческие реакции человека, как сознательные реакции борьбы (на примере образа Мэри), так и бессознательные реакции бегства (от отрицания до регрессии и подавления — на примере миссис Броуди, Несси, Мэта)...

Сначала дела, потом развлечения, затем — домой и в постель.

О том, как жили в середине 17 века в Англии, в увлекательной форме и вовсе не вычурным слогом, так характерным для времени написания данной книги, рассказывает Сэмюэль Пипс. Дневники его охватывают сравнительно небольшой период, а именно, часть периода Реставрации Стюартов (1660-1669 годы).

Мистер Пипс вырос из мелкого клерка до секретаря короля по военно-морским делам, члена Парламента и президента Королевского научного общества. Он ярый радетель флота и любящий Родину сын, он видит все недостатки, допускаемые в правлении страной, у него болит душа за обездоленных,.. Но, Пипс не может изменить весь мир в одиночку, хоть и умеет работать (впрочем, в развлечениях он тоже спец), и старается помогать некоторым беднякам. Поэтому его удел — посмеяться над миром, что он и делает довольно откровенно в своих записях. Недаром он зашифровал дневники, ибо не сносить ему головы, если бы они стали достоянием общественности в то время, или бы жена пришибла, узнав о его бурных похождениях.

Дневники Пипса зафиксировали интереснейшие детали, характеризирующие жизнь английского общества в середине 17 века, это действительно энциклопедия повседневной жизни зажиточного лондонца. Автор ироничен, когда дело касается высмеивания работы властных структур и показательно наивен (для чиновника высокого ранга), когда не может предложить выхода из сложившейся ситуации, он хитер, честолюбив и темпераментен.

Сами дневники издателем разделены на три условных раздела (История, Быт и нравы, Человек), которые в свою очередь делятся на подразделы, а внутри каждого из них уже в хронологическом порядке представлено описание того или иного события, вида времяпрепровождения.

Так, например, раздел «История» весьма интересен описанием таких глобальных для Англии событий как Реставрация (упразднение Протектората Кромвеля, восстановление монархического строя и воцарении на троне Карла II Стюарта, формирование нового Государственного совета, становление нового Двора), англо-голландская война 1665-1667 годов, эпидемия чумы в Лондоне (1665-1666 годы), Большой пожар в Лондоне (длившийся со 2 по 5 сентября 1667 года).

В разделе «Быт и нравы» автор рассказывает о тех местах и сферах жизни, в которых лондонец проводит большую часть времени:

– об улицах и площадях (тут интересны зарисовки лондонцев, находящихся в поисках работы или увеселений, в попытке что-то продать или напротив, обокрасть ближнего, устроить заварушку),

- о развлечениях (от ярмарок, бегов, петушиных боев и уличных потасовок, до игр в карты, теннисных поединков, прогулок по садам и фейерверков);

- о науке и образовании (книгах, лекциях, беседах, научных изысканиях того времени);

- о предрассудках, страхах, предсказаниях (ведь даже упавшая на пол подушка может быть свидетельством присутствия духа);

Немало внимания уделено и посещению церкви и делам духовным. Тут уж автор, не особо уважающий религиозных деятелей («либо признавай авторитет церкви, либо уж будь умнее и не попадайся») и не любящий тратить время на скучные проповеди, разошелся, критикуя церковников:

«Епископ Чичестерский проповедовал в присутствии государя, проповедь получилась напыщенной и льстивой, что мне не понравилось: духовенству вмешиваться в государственные дела не должно.»

«Засим в церковь, где проспал всю проповедь под гнусный голос шотландца, заунывно вещавшего с кафедры.»

«Мистер Миллз прочел никчемную проповедь о первородном грехе, смысл которой не понял ни он сам, ни его прихожане».

Раздел «Человек» посвящен досугу и быту зажиточного лондонца (это и описание отношений с женой, слугами и соседями, и подробный разбор «состояния-не стояния» после возлияний с друзьями,..).

«Перед сном, уже в постели, повздорили с женой из-за собаки, которую, по моему приказу, заперли в чулане, ибо она изгадила весь дом. Всю ночь провели в ссоре. Приснился сон, будто жена моя умерла, отчего дурно спал.»

«Вечером — дома с женой, все хорошо. Жаль только, что сегодня она забыла в карете, в которой мы ехали из Вестминстера (где ночевали), свой шарф, а также белье и ночную рубашку. Надо признать, что следить за свертком велено было мне, — и все же в том, что я не забрал его из кареты, виновата она.»

Удивительно, но этот ученый муж в рассказ о серьезных государственных делах умудряется, словно мимоходом, вставлять описание наряда какой-нибудь дамы (с первых строк дневников чувствуется, что он большой ценитель хорошеньких женщин) или перечисление блюд подаваемых за ужином, или наблюдение за гусями в Сент-Джеймском парке, или сплетню о том, что «леди Карнеги… говорят, дала герцогу (Йоркскому) пощечину, когда тот в первый раз ее домогался.». Несмотря на краткость и простоту повествования, именно этот прием «вставок из жизни обывателя» делает дневники живыми и искренними.

С насмешкой Сэмюэль Пипс говорит не только о государственной системе и пороках общества, он умеет посмеяться и над собой. Так, через неделю после Большого пожара в Лондоне, погрузившего город в пучину отчаяния, он с присущим ему юмором пишет «Встал и, впервые за неделю, побрился; Боже, еще вчера я был уродлив как смерть, сегодня же нет меня краше.». Или, побывав в церкви: «всю проповедь простоял в толпе и вспотел чудовищно».

Немало зафиксировал Пипс для истории и анекдотичных случаев. Вот один из них:

«В Вестминстер-Холл; полно народу — сегодня государь выступает в парламенте. Чрезвычайное происшествие: некто, квакер, прошествовал обнаженный через Холл. Только набедренная повязка — да и то, чтобы избежать скандала. На голове сковорода, символизирующая адские муки. Пересек залу, крича: «Покайтесь! Покайтесь!»…

Страсти по вере и любви.

Этот роман не только о любви и доблести, о верности родной стране и вере, но и о человеческой гордыне, тщеславии, хитроумности, страстях, предрассудках и, как не парадоксально, глупости.

В этой замечательной книге удачно сплетаются три сюжетных линии — историческая, приключенческая и романтическая.

Историческая линия рассказывает о предпосылках и развитии англо-испанской войны 1587-1589 годов, об истории противостояния Испании и Англии непосредственно на море, о поставленных королевой Елизаветой І перед каперским флотом Фрэнсиса Дрейка задачах и о том, как он их мастерски выполнял, потопив практически всю испанскую «Непобедимую Армаду» в Ла-Манеше, да и позже неоднократно прореживая испанский флот точечными нападениями.

Особое внимание в романе уделено религиозным разногласиям, возникшим между католическим миром Европы и протестантской Англией, а соответственно и работе инквизиции. Так, Испания надеялась триумфально карающей рукой «очистить авгиевы конюшни (Англию) от ереси, очистить и возродить истинную веру», попутно посадив на английский трон испанского короля. И тут показательна конфронтация двух монархов – Филиппа и Елизаветы, чьи образы занимают не последнюю роль в романе «Псы Господни».

Именно эта историческая подложка романа и дает богатейшую основу для развития приключенческой линии произведения. Тут автор разгулялся — набеги пиратов, морские бои, авантюры испанского гранда, выброшенного после крушения корабля на вражеский берег, дерзкое похищение, нахождение героини в руках инквизиции, дворцовые интриги…

Романтическая линия выдержана в довольно строгой манере и представляет собой описание непростых отношений дочери графа, бесстрастной лютеранки Маргарет и порывистого вспыльчивого капера Джерваса Кросби, мечтающего о приключениях и славе. Не обошлось и без коварного воздыхателя, разыгравшего собственную партию в игре на счастье.

З.Ы. Рекомендую читать роман «Псы Господни» всем романтикам.

Тайны Карибского морского братства

Это не просто нон-фикшн, это в некотором роде полный приключений роман в рассказах. Книга рассказывает преимущественно о флибустьерах Карибского моря (хотя и о прочих пиратах упоминается как ради сравнительного анализа, так и с целью расширенно пояснить понятие «пиратство» как во времени так и пространстве) и представляет собой концентрат из воспоминаний очевидцев, самих пиратов, официальных документов и сравнительно небольшого объема авторских домыслов. Вот только изложено все это настолько интересно, что оторваться от столь увлекательного повествования практически невозможно.

Свой рассказ автор условно делит на четыре раздела-«эпохи». Расскажу немного о каждом:

1. Время владычества пиратов острова Тортуги (ныне остров Тортю) и Эспаньолы (остров Гаити).

Это обзорный раздел. Жорж Блон начинает знакомить читателя с выбранной темой, раскрывая образ Александра Оливье Эксмелина (Эксквемелина), врача проданного фактически в рабство на Тортуге, а затем ставшего судовым хирургом флибустьеров. Эксмелин в 1678 году, по «выходе в отставку», оформил свои дневники в книгу-воспоминание «Пираты Америки», в которой он поведал о джентльменах удачи, их традициях, образе жизни и, в частности, нарисовал портреты флибустьеров Монбара Губителя, Рока Бразильца, Жана-Франсуа Олоне, Генри Моргана,..

Именно воспоминания Эксмелина и послужили основой при создании книги Жоржа Блона «Пираты, корсары, флибустьеры» (она издавалась также под названием «Флибустьерское море»).

Жорж Блон рассказывает о предпосылках к активному развитию ремесла контрабандистов в данном регионе, об Эльдорадо так манившем ненасытных европейцев, о заселении иммигрантами-европейцами Тортуги (впоследствии ставшей столицей пиратства), то есть об истории возникновения и развития пиратства в Карибском море. Подробно он останавливается на методах контрабанды, на способах обхода закона (вроде погрузки на время инспекции на судно необходимого по закону количества пушек с дельнейшей их выгрузкой и взятия на борт нелегального груза). Также он рассказывает о том, как множество охотников-заготовителей мяса, работавших на Эспаньоле, в одночасье стали пиратами, о том, как захудалый островок стал форпостом пиратства; о том, как узник Бастилии прямо в тюрьме продал французской Вест-Индской компании Тортугу вместе с пиратским бизнесом; о том, как на Карибы доставляли ценнейший товар, за который платили золотом – женщин, готовых стать женами для пиратов,..

2. Эпоха Генри Моргана.

Легендарный Генри Морган – личность одиозная. Он и жестокий пират, капер и вице-губернатор Ямайки, прославившийся не столько морскими битвами, сколько набегами на Кубу, Панаму, Гранаду, Маракайбо и ставший настоящим бичом для городов Центральной Америки и островов Карибского моря.

Жорж Блон делает попытку воссоздать образ королевского капера Моргана, пользуясь различными, часто противоречащими друг другу источниками, но непременно оговаривает каждую нестыковку в биографии пирата. Автор не только описывает деятельность Моргана на море и суше, бурные оргии, устраиваемые им, но и подробно останавливается на его речах и поступках, побудивших морских разбойников идти за ним в сухопутные набеги, и позволивших установить ему абсолютную власть над пиратским воинством.

3. 1680-е. Пираты-французы.

Это время, овеявшее славой нескольких французских пиратов, – гасконца де Грамона (дуэлянта и транжиры, осуществившего четыре крупных похода в Маракайбо, Куману, Веракрус, Кампече), Гронье и де Люсана (разгулявшихся в Панамском заливе), барона де Пуанти (захватившего Картахену и умудрившегося провести практически бескровную «частичную конфискацию имущества» картахенцев).

4. 19 век. Последние флибустьеры.

В данном разделе автор подробно описывает несколько событий, произошедших в начале 19 века и связанных с именами контрабандистов, нелегальных поставщиков рабов, приватиров и последних флибустьеров – братьев Пьера и Жана Лафита. В частности, Жорж Блон описывает курьезный случай, когда капитан Лафит захватил американское судно и на нем же беспрепятственно зашел в Новый Орлеан под видом законопослушного американского капитана, обдурив самого губернатора. Вообще Жан Лафит был необычным пиратом, не просто преследовавшим выгоду для себя и братства, но и поднявшим свое войско (бартарийское братство), чтобы помочь Эндрю Джексону в битве за Новый Орлеан во время англо-американской войны.

Эта книга полна интереснейших фактов и однозначно стоит прочтения.

Люди – это пчелы, которые могут и не делать мед, но не упустят случая ужалить.

Этот замечательный роман рассказывает об освоении Сибири, об особенностях жизни старообрядческих общин от раскола и исхода старообрядцев в муромские леса, а затем и в сибирские земли, в тайгу уссурийскую непролазную, населенную людом не русским, а удэгейским, с обычаями странными. Подробнее автор останавливается на второй половине 19 века и начале 20 века, когда старообрядцам пришлось притираться к разным по духу и помыслам людям, активно переселявшимся в тайгу «из мира», и ведет далее повествование до начала первой мировой войны, внесшей коррективы в жизнь сибиряков.

Роман «Дикие пчелы» весьма актуален и сегодня, ведь человек не меняется, он сохраняет как положительные, так и отрицательные качества и передает их из поколения в поколение. Это чудесное произведение о том, что благодаря неустанному труду можно выжить и преуспеть в, казалось бы, невыносимых условиях, о том, что даже имея религиозные разногласия можно сплотиться перед лицом природы и угрозой, которую несет общий враг и пришельцы извне, о том, как люди отступают с пути добра, о том, что «от вранья до предательства один шаг», о том, что от легкого богатства души неизменно подгнивать начинают, о том, что сохранение мнимых идеалов и корысть рождают двоедушничанье, о том, что добрыми намерениями часто выложена дорога в ад, о том, что от любви теряют голову,..

Характеры персонажей (хлеборобов, охотников, рыболовов, золотодобытчиков, копателей женьшеня, разбойников, тунеядцев) прекрасно прописаны и создают целую портретную галерею сибиряков. Интересный ход использовал автор, описывая жизнь поселенцев параллельно с жизнью полупса-полуволка Черного Дьявола, которому пришлось немало намыкаться. Пес своей животной, но умеющей быть благодарной натурой, контрастирует с корыстными пустыми людишками, часто наказывая неправедных и отвечая лаской и признательностью на добро.

Прекрасны сибирские пейзажи, столь мастерски описанные Басаргиным, что обеспечивали мне полноценный «эффект присутствия» на протяжении всего знакомства с книгой. Удивительное восприятие героями всего окружающего мира как «таинства таинств» наводит на мысль, что мы ужасно очерствели и окончательно ослепли в своем скучном технологическом мирке.

Язык произведения самобытный, красивый, изобилующий устаревшими лексемами. Приятный мягкий юмор автора оживляет повествование.

«Зуб Уилкинса» — добрая очаровательная сказка о малышах, по-взрослому влипающих в приключения. На протяжении всей книги озорная детвора сражается с вековечным злом, представленным в виде зловредной ведьмы, и постоянно суёт нос в ужасные тайны.

В отличие от остальных произведений Дианы Уинн Джонс это возможно наименее сказочная книга автора, более напоминающая не сказку, а детский весёлый детектив, в сюжете которого есть волшебство, но оно показалось мне второстепенным. А главное в повествовании – это еще неиспорченные жизнью дети, мечтающие о том, чтобы в мире восторжествовала справедливость, даже если справедливость для сорванцов — это вполне оправданная месть в виде добытого молочного зуба обидчика.

Тем не менее, эта книга рассказывает о добре и зле, о дружбе, о важности взаимопомощи, о том, что стоит подумать об ответственности, прежде чем совершить какой-либо поступок, и … помогает сделать выводы.

Позабавил особый детский сленг в речи героев, в котором как восхищение и высшая степень озарения, так и все страшные ругательства выражаются словами, обозначающими цвета спектра и всевозможные оттенки.

«— Кому только такое оранжевое маренго в голову взбрело?! — поразился он.

— Да тем буро-сиреневым мелким Пири, — гаркнул Громила. Фрэнк и Джесс сразу поняли, что это именно Громила, потому что голос у него был еще грубее, а лексикон еще корявее, чем у прочих. — Вечно то одну лазурь выдумают, то другую.»

или

«— Стоп! У меня суперкрутая оранжево-бордовая мысля! А ну погодите одну алую секунду!»

А замечательные потешные и немного жутковатые иллюстрации Дмитрия Непомнящего делают рассказ более ярким.

P.S. Несмотря на то, что ориентирована книга на детей среднего школьного возраста, она все же больше подойдет для чтения детям помладше.

Лепота старины.

Чудесная книга о житье старообрядцев. Мельников-Печерский подробно описывает быт и традиции, верованья Верхового Заволжья, трудолюбивого, исконного, стариной пропитанного, непокорного раскольничьего народа. Лесники, токари, купцы, промысловики, ремесленники, скитские старцы и старицы, аферисты – люди всех мастей и призваний проходят перед читателем вереницей по страницам романа, рассказывая о себе и своих предках.

Автор уделяет много внимания бытовым мелочам, описанию промыслов, обязательно останавливается на легендах и поверьях, позволяющих узнать, чем же дышал заволжский люд. Подробные описания как празднеств, повседневных работ и минут отдыха, так и погребальных обрядов, занимают не одну страницу. Их вполне можно было бы выделить в отдельные главы, да и вообще этот роман похож на живую энциклопедию раскольничьего житья-бытья, в котором сюжетная линия призвана лишь придать увлекательности поучительно-познавательному чтению.

А уж природа лесов да болот заволжских как завораживающе описана! Про образы героев вообще молчу – все они без исключения живые, страстные, мечущиеся по собственной жизни в поисках правды/лучшего/мечты/покоя.

Язык произведения великолепный, смачный, добротный. Побасенки народные, сказы да легенды рассыпаны вкраплениями по всему роману, а оттого оторваться от него по своей воле невозможно...

Взгляд иностранца на американское рабство.

«Квартеронка» — это отличный приключенческий роман для юношества. Тут есть и непроходимые джунгли и красивейшая природа побережья Миссисипи, похищение красавицы, кровожадные крокодилы, интриги, козни врагов, шулерство, схватки, погони и приятная романтическая линия. Герои романа кажутся наивными, но они сильны духом и изо всех сил стремятся приблизить торжество справедливости, пусть даже жертвуя при этом собой. Некоторая экзотичность романа вкупе с сентиментальностью и динамичностью дают неожиданно приятный эффект.

Майн Рид акцентирует внимание на острых социальных вопросах, как-то рабство, «хитрые» законы (вроде того что на черных женщинах и имеющих часть крови черных, может жениться только тот белый мужчина, который докажет что у него в роду были черные; т.е. он сам не белый, а значит, он готов подставиться под удар и прав у него с момента осуществления подобного признания будет с гулькин нос). Автор размышляет о рабстве как явлении и дает ему резкую негативную оценку.

Также Майн Рид отводит значительное место познавательному моменту, вплетая в приключенческую канву «интереснинки», рассказывающие о реалиях рабовладельческого Юга. И все они передаются через призму восприятия европейцем.

Отмечу лишь некоторые из них:

- автор подробно рассказал об устройстве речных пароходов, а также описал такое явление как популярные в прошлом «гонки пароходов», часто заканчивающиеся в пылу слепого азарта взрывом пароходных котлов и гибелью экипажа и пассажиров;

- описание «дьявольского душа» — пытки-наказания, часто используемой на плантациях;

- в книге воссоздана инфраструктура поселка рабов, правда в данном романе она слегка утопична, поскольку речь идет о плантации, на которой к рабам относились весьма хорошо (отдельные домики для семей, обменные лавки, отличное питание, включающее в ежедневный рацион мясо и птицу и т.д.)

- обрисовываются особенности мировоззрения рабовладельцев, ведь даже суперхороший рабовладелец, по мнению европейца, мыслит странно. Так, идеал-рабовладелец закупленные для питания рабов копченые окорока (казалось бы, заботится о живой силе) предпочитает отдать на растопку пароходного котла, лишь бы пароход выиграл гонку, а рабы подождут и новой закупки. Щедрость ради минуты кайфа и выброса адреналина, или глупая расточительность?..

- показаны особенности проведения суда Линча над белым, осмелившемся выкрасть раба и т.д.

Прекрасная маринистика.

Виктор Конецкий писал чудесную путевую прозу. Это одновременно и художественные произведения, и воспоминания человека, связавшего свою жизнь с морем. Повести «Солёный лед» и «Среди мифов и рифов», являющиеся первой и второй частью романа «За доброй надеждой», очень добрые и трогательные, с мягким юмором, одним словом – душевные.

В реальности и искренности героев не сомневаешься, картина жизни моряков достоверна, даже неприглядные ей стороны показаны без прикрас и без упора на романтику профессии. Отступления от сюжета и обращения автора к собственным воспоминаниям, иллюстрирующим и оттеняющим основное повествование, несомненно, являются изюминками, способствующими успеху его произведений.

Персонажи Виктора Конецкого полностью раскрываются в экстремальных ситуациях, чувствуется, что автор откровенно их любит, а скорее всего, переносит на бумагу образы своих знакомцев.

Читается книга на одном дыхании, она написана действительно красиво и сердечно, а диалоги просто шикарны.

Разврат — это секс, в котором ты не участвуешь, или все профессии важны.

Как я не старалась, я не смогла подойти к этой книге серьезно, исключительно как к памятнику эротической литературы, написанному в 1748 году! Джон Клеланд не просто литератор, он еще и критик, драматург, филолог, специализировавшийся на этимологии. И мне кажется, что данный откровенно-ироничный роман был задуман не столько как эротическое произведение, сколько, как бунтарская пародия на таковое и в то же время как просветительское чтение. Уж больно много изящных ошибок и несоответствий допустил автор, часто он мастерски и практически незаметно подменяет понятия, а уж как он изощренно играет со сценами сладострастия и лукавит, лукавит, лукавит, доводя повествование до абсурда, тем самым подталкивая читателя к определенным выводам, в частности и через противопоставление…

Как сказал один мудрый человек (вот не помню, кто) – «Сексуальная женщина ослабляет дух, но напрягает тело», и именно эту мысль доносит до читателя Клеланд, он словно говорит – познайте себя, помните о слабостях своих и о том, как ими можете воспользоваться вы сами или представители противоположного пола. Одна только история укрощения нравственности героини и пробуждения её сладострастности служит хорошим уроком воспитуемому читателю. И, по сути, не только героиня порой страдает от деяний и страстей своих многочисленных кавалеров, но и они от неё тоже натерпелись (первый любовник, выслан отцом за прегрешения плоти, содержатель обманут и приобрел ветвистые рога, попутно подвернувшийся под руку милый юноша, потерял из-за настойчивости дамы и «недержания плоти в штанах» работу, и т.д.).

Вот даже публичный дом по версии Клеланда – это заведение высшего уровня, в котором безумно счастливы и довольны обе стороны. А весь секрет успеха и благоденствия героини — это доверчивость, смешанная с чувственностью, помноженная на искушение и взаимное наслаждение и щедро приправленная оптимизмом. Утопично? Красиво? Откровенно? Да. Поучительно? Более чем. Однополые игрища? И об этом должен знать каждый. БДСМ? Легко. Все куртизанки найдут себе пару и будут счастливы? Обязательно, каждой Золушке по Принцу. Огромное наследство, свалившееся из ниоткуда? Конечно, ведь это же сказка для взрослых. Хэппи-энд с первым любовником-соблазнителем? А почему бы и нет, ведь он сам «жертва обстоятельств» и «готов все простить».

Так и хочется сказать: «Ах, ну и шалунишка, же этот литератор, мужчина, попытавшийся на бумаге вжиться в роль куртизанки».

Бесспорно, Джон Клеланд знал толк в плотских утехах, он без сомнения наслаждается, описывая прелести женских тел, но чувствуется, что еще большее удовольствие он получает, рассказывая о мужских достоинствах. Массив эпитетов и оборотов, используемых им для изображения дамских пригожестей, вполне стандартен и активно используется в современной «любовной» литературе, но вот когда дело касается мужественности, в ход идут и весьма нестандартные фразочки, порой сбивавшие меня с толку и приводившие в состояние неуёмного веселья. Конечно, в книге нашлось место уже порядком набившим оскомину и гуляющим из романчика в романчик «мечам, вонзающимся в ножны», «грозным орудиям», «стрелам любви», «бархатным скипетрам» и «таранам-пробойникам, берущим ворота крепости».

А вот чего-чего, но я никак не ожидала обнаружить на страницах книги «полномочных представителей неистовости», «нетерпеливо тыркавшихся бушпритов», «клинов, расщепивших соединение нежных частей», «мешков для сокровищ», «кусков белейшего телячьего филе», «слизняков, уползающих обратно в гнездышко» и обязательно взрывающихся «потоками жидкого жемчуга», а также множества прочих оригинальных зарисовок в таком же духе, часто употребляющихся Клеландом, как кажется, не столько с юмористическим подтекстом, но и будто бы в порыве пылкого воодушевления героини, либо в состоянии эмоционального экстаза и упоения от собственного рассказа.

В книге полно и смешных нестыковок, частенько возникающих в пафосных повествованиях о ночах наслаждений. Так, автор настолько увлекается процессом описания прелюдий, что начинает блуждать в трех соснах/простынках. Например, в начале сцены героиня пишет, что «на старомодной ее кровати возлежала я, совершенно раздетая», а через три страницы любовных игр она снова одета, да еще как — «он почти сорвал с меня корсет, решив, будто я чересчур часто пользуюсь им как баррикадой, преграждая путь к грудям и кое-чему другому, более существенному».

Предупреждаю сразу, если Вы не готовы продираться через витиеватые, порой высокопарные обороты и бесконечные описания постельных сцен, да выслушивать нескончаемые откровения героини, к тому же, всегда оправданные зовом плоти и чувственностью, то не беритесь за эту книгу, она может показаться вам банальной, ужасно наивной и скучной.

Он слишком много знает, его пора убить.

Исторический роман «Братья Лаутензак» рассказывает о периоде становления нацизма в Германии. При этом произведение пропитано антифашистским настроем. В центре повествования – судьба двух братьев Ганса и Оскара Лаутензак, разных по характеру, но прекрасно дополняющих друг друга, словно два лица Януса – один материалист-политик, другой мистик-трюкач. Любовь, ненависть, соперничество сталкивают их вновь и вновь.

Шарлатанствующий «ясновидящий-телепат» Оскар Лаутензак после войны живет практически в нищете, живет из милости старухи-скульпторши, а блаженство ему дарит лишь творчество. И вот, однажды, он находит себя в продвижении идеологии, которую предлагает брат Ганс… Он находит себя в нацизме, вернее в возможностях, которые нацизм открывает перед ним, в лелеянии собственного тщеславия и превосходства, в манипулировании людьми.

Эрик Ян Хануссен – цирковой артист, трюкач и ясновидящий, продвигающий к власти Гитлера, послужил основой для образа Оскара Лаутензака. Хануссена убили нацисты, Лаутензака убивает Фейхтвангер, но скрывая от читателя саму сцену убийства-казни, тем самым окутывает фигуру героя в призрачный мистический флер.

«Братья Лаутензак» — это сложный роман об эгоистичном человеке, который пробивает себе путь к славе сквозь любые преграды, не гнушаясь ничем, но в конце концов, сам, не замечая этого, подводит себя к пропасти. И лишь оказавшись на краю, осознает насколько он жалок и мерзок, он, считавший себя равным Гитлеру,..

Фейхтвангеру удалось передать всю омерзительность нацизма через образ того, кто ненадолго стал зеркалом Гитлера – Эрика Хануссена-Лаутензака.

Грехи и их лечение самообманом.

Роман-конфликт «Воскресение» рассказывает о возрождении, духовном переосмыслении собственной жизни богатого дворянина Нехлюдова. Он когда-то совершил нелицеприятный поступок и, через десятилетие, столкнувшись с последствиями (старая как мир история нравственного падения соблазненной женщины), неожиданно для себя пересмотрел собственные поступки, свое бессмысленное бытие. Герой дает оценку себе и своей деятельности и судорожно порывается исправить не только себя, но и несправедливый окружающий мир. Князь Нехлюдов в процессе нравственных поисков поднимает вопросы государственного устройства (в том числе и земельной реформы), общественного порядка, судебной и социальной несправедливости, религии и морали.

Роман обращается к множеству животрепещущих проблем, рассматривает идейные противоречия, возникшие в период становления революционеров, греховность в целом. Герой «Воскресения» не просто живет в поисках истины и совершенства, он силится что-то изменить и яро клеймит несправедливость, пытаясь осмыслить происходящее в мире не только с позиций дворянства, но и через призму восприятия крестьян, революционеров и представителей разных сословий и занятий, осужденных за различные проступки.

Нехлюдов часто пристрастен, импульсивен, склонен совершать необдуманные поступки, лезть на рожон, рвать связи с привычным ему миром. Найдя свою истину — идет к ней напролом, бьется головой об стену, даже не пытаясь её обойти, или открыть дверь, которая совсем рядом. Внутри князя кипит вулкан страстей, его грызет истовое желание воскресить себя, загладить грехи и снова стать чистым. В чём-то он по-детски наивен, в чём-то прогрессивен, а в чём-то перепуган и потерян.

Образ князя, как впрочем, и собирательные образы чиновнической и дворянской среды, в которой он вынужден вращаться, носят сатирический оттенок и показаны полностью, либо частично (с незначительной надеждой на очищение/оттаивание) заплесневевшими/ закосневшими в своем иллюзорно идеальном мирке. Иногда рассуждения героев пафосны, иногда оправдано скептичны.

Но всё же Нехлюдов терзается, растет и… воскресает? Скорее смиряется с обществом и его порядками, к которым он привязан с рождения.

Противоречие за противоречием, безнадега и безвыходность, несправедливость и неправедность – из поколения в поколение, цикл за циклом…

Операция «провинциальный Тартюф», или Спасение дяди.

«Село Степанчиково и его обитатели» — это поистине шедевр русской классики! Шикарный концентрированный гротеск, великолепная трагикомедия! Достоевский в роли сатирика – это лебединая песня мировой классической литературы! Повесть Достоевского о том, что добро должно быть с кулаками, читается на удивление легко. Язык произведения богат и колоритен, характеры персонажей показаны во всей многогранности.

Итак, главные действующие лица:

Полковник, он же дядя, — мягкий и слабохарактерный человек, истово нуждающийся в спасении, наивно обрекший себя на добродушное рабство ради матери и общего мнимого спокойствия. Он обманывается из лучших побуждений сам и принуждает других принимать игру некоего Фомы Фомича, «захватившего власть» в доме.

Матушка полковника — капризная идиотка, вторящая во всем запудрившему ей и без того засохшие мозги, приживальщику.

Фома Фомич (далее ФФ) — наследник гордой фамилии Опискиных (вообще фамилии героев в произведении говорящие – Опискин, Обноскин, Мизинчиков, Видоплясов). ФФ не имеет за душой ни гроша и долгое время подвизывался в доме генерала ничтожным чтецом-шутом, да так и достался по наследству пасынку почившего генерала, то бишь, дяде-полковнику. Теперь он занимает более важную должность в структуре помещичьего мирка – теперь он сатрапствующий неблагодарный приживальщик, эдакий провинциальный Тартюф, чьи основные достоинства — владение в совершенстве искусством осуждать ближнего и непомерно раздутое самолюбие. Опискин – редкостного полета мозгоклюй, способный довести до края любого, даже самого терпеливого человека, и вывернуть, казалось бы, безвыходную ситуацию в свою пользу, давя на лучшие человеческие чувства и порывы. Удивительный образ, яркий, двуликий – тут и плюгавенький лгунишка и деспотичный геракла, затмевающий своим длинным языком солнце для жителей имения. Как называет его сам автор – «бесполезный, малодушный выкидыш из общества», вот только выкидыш цепкий, тщеславный, хитрый и до омерзения прилипчивый. Весь мир вертится только вокруг него и покорен только ему.

Племянник – прифигевший от открывающихся перспектив молодой человек, хорошо воспитанный и жаждущий спасти погибающего дядюшку.

Прочие действующие лица из мещан и дворни либо служат декором в спектакле, либо являются орудием в руках главных действующих лиц и используются исключительно для достижения разнообразных целей.

Сюжет:

Попытка мозгоклюя ФФ при поддержке тяжелой артиллерии (капризной матушки полковника) женить полковника-дядю на деньгах и оттяпать оные деньги для собственного пользования, а также пожать все возможные плоды с нивы хлебного Степанчикова. Встречающееся сопротивление со стороны второстепенных действующих лиц немедленно сминается танковой атакой ФФ (угрозами не уважать/уйти/помереть) и редкими сбросами бомб (нравоучительно-мозговыносительными беседами). Действо изредка разбавляется безумными амурами сбрендившей от свалившегося на голову наследства старой девы из второстепенных действующих лиц.

И лишь само присутствие рыцаря в белом тарантасе (племянника), вынуждает тёмную силу ФФ сделать финт ушами и, получив в результате по тыковке, обиженно совершить недолгий, но показательный великий исход из земель Степанчиковых. Пораженный же молнией раскаяния и уподобившийся мокрой курице, ФФ по-хамелеоньи перелицевавшись в мудрого «гения добра», возвращается на тепленькое местечко.

Так, не столь благодаря умению действующих лиц, сколь волею случая, был спасен и осчастливлен счастием интимного толка полковник-дядя.

Занавес.

P.S. Прочитав эту замечательную повесть, по объему больше похожую на роман, я внезапно поняла, что мне очень хорошо знакомы некие двойники Опискина, Мизинчикова,… И вообще я ежедневно пребываю в селе Степанчикове, не таких, конечно грандиозных масштабов, но все же аналогия четко прослеживается. Офис ты мой родной, село моё, Степанчиково…

Сага о сороках-воровках и трудягах-навозниках.

Томас Кромвель, Томас Уолси (кардинал Вулси), Томас Мор, Томас Норфолк, Томас Кранмер, Стивен Гардинер, Болейны, Говарды, Сеймуры, Саффолки, — личности, оставившие красной нитью след в истории, люди, чьи шикарно выписанные образы проходят вереницей по страницам романа Хилари Мантел. Героев «Вулфхолла» различает лишь то, что кто-то из них получил все блага путем постоянного труда, а кто-то по наследству, не приложив усилий и не взбив лапками маслице.

Но все они застали период правления одиозной личности — короля Генриха VIII. Все они носили шелка и окунались в грязь, ненавидели и завидовали, закручивали интриги и строили козни, растаптывали веру, шли по головам, не чуждаясь замараться в крови замученных конкурентов и пепле сожженных врагов. Действительно, словно волки в волчьем зале, они перегрызали глотку противникам и преклонялись перед сильнейшими. Все они жили на плахе в постоянном состоянии ожидания удара палача. Тем не менее, постоянный страх не мешал им выворачиваться из цепких рук венценосной особы и конкурентов, брать от жизни все и даже более, чем было им отпущено. А король лишь сравнял их, всего то вынудил затрепыхаться, заплясать, отстаивая своё, попутно прибирая чужое и пытаясь сохранить котелок на плечах. Однако, рано или поздно гуттаперчивость им изменяла и они, зацепившись за подставленную ближним подножку, ложились прямиком под топор или сгорали в кострах, разжигаемых ради удовлетворения страстишек короля.

Роман меня очень впечатлил – сюжет детально проработан и динамичен, язык хорош, так что с удовольствием перехожу ко второму тому цикла о Томасе Кромвеле — «Внесите тела» и обязательно посмотрю сериал «Волчий зал», снятый Питером Козмински по мотивам данного романа.

З.Ы. Читать этот замечательный исторический роман несомненно стоит, но только лишь при условии предварительного ознакомления с историей правления Генриха VIII.

Приключения в стране кайманов и неуловимых тамандуа.

Впервые я прочитала этот приключенческий роман еще в детстве, сейчас же с удовольствием перечитала. Мне посчастливилось скачать файл романа с 82 классическими рисунками мастера книжной иллюстрации Леона Бенетта, оттого впечатления от книги получены яркие.

«Жангада» — это интересный детектив, захватывающий приключенческий роман и живописная картина природы Амазонии под одной обложкой. Истории исследования бассейна Амазонки, характеристике притоков, порогов, водопадов и многочисленных островков, посвящена в «Жангаде» целая глава. Прекрасны и описания животного растительного мира. Чего стоит только развлекательное минипутешествие героев вдоль удивительной лианы «красной жапиканги», чья длина может достигать нескольких лье.

Не остались без внимания автора и перспективы развития судоходства по Амазонке, а также и оборотная сторона все сметающего на своем пути прогресса — страдания и гибель туземного населения. Детально описывается процесс вырубки лесов и строительства гигантского плавучего дома жангады, фактически острова.

Много дней в пути провели герои книги, практически все время передвигаясь на жангаде, причаливая лишь чтобы поохотиться, посмотреть на красоты Бразилии, пообщаться с местными жителями и осмотреть достопримечательности прибрежных городов. Против них строились козни, им приходилось драться на дуэли, расплетать клубки интриг, бороться с шантажистом, разгадывать тайные шифры, пережить заключение, но отважные и честные герои романа выстояли и справились со всеми невзгодами. Да и как могло быть иначе, ведь «Жангада» — это творение великого мечтателя и романтика Жюля Верна.

Конечно, это не самое лучшее произведение писателя, однако оно достойно занимает свою нишу в библиотеке классической приключенческой литературы, даря читателю увлекательное и познавательное путешествие в мир уже навсегда потерянной для человечества первозданной Южной Америки.

Книга написана невероятно просто, без изысков (простые, часто рубленые фразы, простые слова), но при этом она берет за душу с первых строк и от неё невозможно оторваться.

Бесхитростная жизнь одного человека и его немаленькой, словно проросшей из одного зернышка, семьи, предстает как на ладони. Она подобна крученой нитке с узелками и утолщениями, рвущейся, но снова связываемой, часто неказисто и непрочно. Надежды и повседневность, мечты и пресыщенность, наивность и хитрость, покорность и строптивость — просто жизнь, просто семья, просто земля...

Мне редко попадаются произведения, на которые я проецирую пословицы. Этот же роман для меня стал романом шести пословиц:

— «Земля — тарелка: что положишь, то и возьмешь».

— «Нет плохой земли, есть плохие хозяева»;

— «Имея не ценим, а потерявши плачем»;

— «Седина в бороду, бес в ребро»;

— «Что посеешь, то и пожнешь»;

— «Из земли вышел, в землю и ушел».

О червивых яблочках и порталах из прошлого.

Этот роман насыщен многочисленными символами и тяготеет к готике! Несмотря на интригующий сюжет, повествующий об истории взлета и упадка одной семьи, произведение кажется тяжеловесным и затянутым. Но это не так, просто общая атмосфера угнетения, мрачности, замшелости пропитала не только родовой дом героев, но и их самих, невзирая на то, что они отчаянно стараются поддерживать видимость благоденствия. Именно эта жутковатая атмосфера и обеспечивает полное погружение в мрачный мир «Дома…». Ведь некоторые персонажи романа, словно Кощеи над златом, чахнут кто над богатством, а кто и над над прошлым своего семейства, забывая обо всем и пренебрегая собственной жизнью в угоду тщеславию и страстям. И поэтому, даже юные, попадая в «проклятый дом» покрываются налётом серости и чувствуют, как начинают ветшать.

Вековой раздор, родовое проклятье, тщательно охраняемые тайны накладывают свой отпечаток на героев, и стереть его практически не возможно. Застарелая бессмысленная ненависть и неупокоенные призраки прошлого порождают болезни и тление душ живущих. Лишь редкое здравомыслие и искренняя любовь в состоянии победить многолетнюю вражду.

Стоит ли земельный участок поломанных жизней нескольких поколений? Равноценно ли утоление алчности обретенной боли и страданиям? Должны ли отвечать за грехи предков потомки и насколько они унаследуют судьбу своих прадедов? Сделает ли добытое нечестным путем богатство его обладателя счастливым? Возможно ли искупление через страдания? Такие вопросы волнуют автора романа.

Наверное, если бы «Дом о семи фронтонах» был написан не 165 лет назад, а в 21 веке, то СМИ писали бы, что роман рассказывает о кармической предопределённости бытия. Но тогда это была книга об основополагающих принципах морали и человеческих ценностях.

Красивейший образный язык романа побуждает смаковать каждую строчку. Вот после прочтения таких произведений особо остро чувствуется, что современные литераторы совершенно не пользуются богатейшими возможностями литературного языка (как в создаваемых, так и в переводимых произведениях), используя по большей мере лишь небольшую часть лексического массива и абсолютно не пытаясь создавать стилистические изюминки. Так не хватает лиричности, напевности, мягкости слога… Так и хочется переделать одну из крылатых фраз Л.И.Брежнева: «Есть (хлеб) богатый язык — будет и песня!» («Целина»).

О порноснежинках замолвите слово.

- Где разворачивается действие книги?

- В клёвом мире полном магии.

- Что представляют собой персонажи?

- Конечно же, полные противоположности, ну вроде лёд и пламя, Снежинка и Огонь, девственница и мачистый самец, а лучше самцы, ну вроде так и круче, и многочисленные хвантазии воплотить можно.

- Почему герои активно ищут приключения на свои полупопия?

- Давление гормонов на нижний мозг у них зашкаливает. Сами по себе персонажи сего опуса безвредны для окружающих, но во время приступов, даже семнадцатилетние героини Стрельниковой начинают мечтать о секАсе втроем и всяких «штучках» (далее +18).

- Какова основная интрига в сюжете?

- Незначительная вставка об игрищах богов с судьбами персонажей, настолько незначительная, что её практически незаметно. Всё остальное – предсказуемые игры кроликов в брачный период и редкие помахивания мечом.

- Какие проблемные вопросы поднимает автор?

- О, во главе угла исключительно всепоглощающие проблемы героини, как то: «Я некрасивая, но хочу этого мужика; нет, пусть он сначала помучается, но я все равно хочу, а лучше сразу двоих хочу; а вот и большаааая кроватка, но я же сначала выпендрюсь, поработаю мозгоклюйкой (как же вкусен мозг мужской), и потом решу кому дать или не дать; наконец-то секАс, … … …, замуж только за двоих сразу и секАс, секАс, ...; ой, кажется я беременна; да какая разница от кого; снова секАс, ...»

- Какое развитие сюжета вы ожидаете во втором томе цикла?

- Эээ, ... секАс??? Много секАса втроем? Нет лучше вчетвером! Ой, а может впятером, да всяких эдаких игрушечек побольше, оооо…

Попытка найти орган фантазерства.

Прекрасная поэтическая пьеса Генрика Ибсена словно балансирует на тонкой грани реальности и романтичной сказки. Автор использует множество национальных фольклорных элементов и аллегорий, ими пропитаны рассказы-выдумки героя о собственных приключениях, а сцена пребывания Пера Гюнта при дворе Доврского деда словно списана из сказок и легенд. Частая смена декораций в пьесе (деревушка, горы, побережье Марокко, Сахара, египетский сфинкс, каирский сумасшедший дом, палуба корабля, избушка) держит читателя в постоянном напряжении, ведь никогда не знаешь заранее, где в следующую минуту окажется герой и сколько лет пройдет с момента его последнего шага.

Хвастливый фантазер Пер Гюнт прожил свою жизнь подобно эгоистичному троллю, прозябая в мечтах стать царем всего мира, будучи безразличным к окружающим, успешно подстраивающимся под обстоятельства, живущим ради обогащения (пусть даже ради золота и удовольствий ему приходится стать работорговцем, или притворяться пророком). Пер Гюнт всегда выходит сухим из воды, совершенно не задумываясь о последствиях своих поступков, и при этом он искренне считает, что прожил жизнь «самим собой» и упивается этим. Человек Пер хочет быть собой, а тролль, живущий в нем, желает лишь быть «довольным собой», чтобы весь мир вращался вокруг него, а всё остальное — не важно.

Вся жизнь Пера Гюнта промелькнула быстро и, хоть была насыщена событиями, но оказалась пустой и бессмысленной. Стоя на пороге смерти, в попытке доказать свою значимость Пуговичнику, который волен переплавить героя и выбрать ему посмертие, Пер Гюнт ищет людей/существ, коим был бы дорог и с которыми он был «самим собой». И к нему приходит ужасающее понимание, что не было в его жизни ничего настоящего, кроме выдумок да сумасбродств. И единственное, что было реальным — это любящая женщина, которую он когда-то оставил без раздумий ради приключений и обретения мечты о царствовании.

Пер Гюнт отчаянно гонится за собой и не сумев ухватить, теряет. А автор через призму образа героя пытается найти ответ на вечные вопросы – «в чем смысл жизни», «что значит быть самим собой», «где рождается равнодушие» и «насколько мощным может быть воображение чтобы послужить движущей силой»,..

«Всё тлен, и миг, и суета!»

«Голод» — чрезвычайно печальная книга. Этот роман рассказывает о внутреннем мире человека, страдающего от одиночества и равнодушия окружающих. Героя мучает голод физический, но в большей степени – духовный. И одиночество его выросло из постоянного состояния одинокости, и со временем переросло в изгойство.

Герой настолько изможден этими двумя видами голода, что уже не в состоянии выбраться из пожирающей его черноты ненасытной пасти нищеты и унижений, он попросту разучился жить полноценной жизнью в социуме. Да и если подумать, то не столько не может он выкарабкаться из пропасти, сколько не желает принять общество, и в этом его поддерживает непомерная гордыня. Герой рефлексирует и падает, приподнимается, пытается удержать равновесие и снова падает во всепоглощающую безысходность, завернувшись с головой в тепленькое одеяльце собственного тщеславия и фантазий…

Житие эксцентричного злодея-мистика.

Книга Леонида Юзефовича об одиозной личности барона фон Унгерна-Штернберга весьма интересна и «цепляет» моментально. Удивительной силы воли был барон, бесстрашный, чудовищно жестокий, с отчаянной сумасшедшинкой, ведь недаром монголы прозвали его «богом войны» и столько легенд возникло вокруг его персоны. Сейчас, наверное, даже историки не смогут отличить правду от выдумки, но одно бесспорно – этот человек в эпоху всепоглощающего хаоса совершил невозможное, создал прецедент – с небольшим, по сути, войском восстановил независимость огромной страны Монголии и заставил сотрясаться могучий Китай. Его панически боялись и ненавидели китайцы и большевики. Для кого-то он остался божеством и героем, для кого-то — дьяволом во плоти, палачом и преступником.

Возможно, если бы барона не предали подчиненные, то и карта мира выглядела бы сейчас совершенно иначе — существовало бы Срединное Азиатское государство, а может и вся Евразия была бы под властью «желтых» азиатских народов… Кто знает…

Юзефович собрал и обработал фактологический материал, легенды и мифы о бароне Унгерне. Его труд читается скорее как остросюжетный приключенческий роман, нежели как нон-фикшн. Отсюда и определенное количество повторов, и сложность в отделении гипотез от фактов, поскольку в пылу азарта принимаешь все за чистую монету. Вот и получается, что плюс легкости изложения погашается минусом домыслов, и тут уже без пуда шоколада не разобраться. Тем не менее, я уверена, что данная книга представляет отличную реконструкцию жизни экзотичного русско-немецкого Чингисхана и прекрасный анализ его феномена, насколько это, конечно, возможно в условиях мифологизации изучаемой личности.

Порадовал иллюстративный материал, представленный в книге – здесь есть фото самого барона, виды Монголии, многочисленные фотографии дворцов, монастырей, тюрем Урги (ныне Улан-Батор); запечатленных на пленке празднеств и казней; портреты военачальников и солдат, русских и монголов, представляющих различные сословия. Словом – настоящий фотосрез жизни русских в 1920 -1921 годах в Монголии и Китае.

P.S. Я принимаю близко к сердцу все книги, рассказывающие о Китае и, в частности о городе Харбин, потому что мой прадед с 1903 года работал на КВЖД, и 34 года с женой и детьми (а их было шестеро) прожил в Харбине, в котором, кстати, бывали и барон Унгерн и атаман Семёнов. И благодаря рассказам старшего поколения в нашей семье с детства знают о «похождениях» этих незаурядных исторических личностей и их дивизий. А может потому, что листая старый семейный фотоальбом со снимками 1910-1930-х годов, я натыкаюсь на фото, снятые на фоне зданий Харбина и на портреты бабушкиной красавицы-подружки с загадочным китайским именем Липо Лай…

Замечательный исторический роман классика чешской литературы Йозефа Томана посвящен периоду правления одиозной личности – Отца отечества, безумца и кутилы, римского императора Гая Юлия Цезаря Августа Германика, более известного под именем Калигулы. Произведение прекрасно передает дух эпохи. Эта книга рассказывает не только о самом Калигуле, правившем всего 4 года, но и о его предшественнике Тиберии, о членах Сената, о представителях различных сословий, о самом «вечном городе».

Нравы Рима показаны в весьма откровенных и часто гнетущих сценах, ведь автор описывает золотой век морального падения Рима. Все события происходят в пору сладких безумств, в то время когда правили похоть и страсти, безнравственность и золото, когда решения принимались не в дворцовых кабинетах, а на пирах в триклиниях, когда оргии стали образом жизни, казни – развлечением, а жизнь человека не стоила и ломаной унции.

Портреты жителей города на семи холмах яркие, многогранные, честные. Характеры персонажей детально прорисованы, мотивация их поступков понятна. Среди героев есть отъявленные мерзавцы и благородные развратники, прожженные лжецы и правдолюбы, хищники и жертвы, стяжатели и актеры... Прекрасно описан быт римлян, увеселения, одежда, Хороши диалоги.

Прочитав этот роман я в очередной раз убедилась, что люди за прошедшие столетия так ничему и не научилось и полоумная усмешка Калигулы всё еще освещает путь человечества...

Не в деньгах счастье.

«Золотой человек» — это динамичный роман о людях, живущих ради богатства, ради накоплений, но также это роман и о чувствах, о самопознании, о любви и поисках счастья. Сюжет, в общем-то, классический и реализован в духе типичного приключенческого произведения с яркой романтической линией. Язык романа хорош, описания природы прекрасны, одушевленный Дунай поражает мощью и красотой, персонажи ярки.

Главный герой, шкипер Тимар, живет в мире, где правят деньги, он сам с некоторых пор стал дышать ради наживы и поддержания обретенного богатства, он заразился тщеславием, стал собственным отражением в кривом зеркале, выбрав «путь умеренной подлости». А ведь все началось с того, что однажды удача ему улыбнулась, и Тимар быстренько и почти безболезненно мимикрировал под набоба, совершенно не задумываясь, чем это ему грозит.

А дальше, по законам жанра, героя преследуют приключения, подстерегают на каждом шагу ужасные опасности, в сердце кипят страсти и страстишки, в мошне звякают золотые, в голове стоит пьянящий дурман всемогущества, а вот со спины подкрадывается новый статус – положение катета в любовном треугольнике,..

Однажды всё рушится, он теряет любовь, разочаровывается в своем существовании и вынужденно в корне меняет жизнь, поселяясь на необычном острове (тут в роман вплетается элемент утопии) и наконец … обретает счастье? Пожалуй, вопрос о счастье автор всё же оставляет на суд читателя…

Жаль, что я не прочитала «Золотого человека» лет эдак 15 назад. Роман очень хорош, если читать его в юношестве, но когда имеешь некоторый жизненный опыт, он кажется наивным, излишне идеализированным и слегка шаблонным.

Сохранение гоголевских традиций в рассказах провидца.

Кроме обещанных «Святочных вечеров» (рассказов в цикле всего десять), в сборнике, в качестве приложения, представлены и другие произведения Данилевского, принадлежащие к малому литературному жанру, но весьма близкие по тематике к циклу, а также очерк «Знакомство с Гоголем». Язык всех произведений звучный, колоритный, живой – читать одно удовольствие.

Цикл «Святочные вечера» включает произведения о том, что кажется сверхъестественным, но на поверку, оказывается очень простым и объяснимым, о дурацких ситуациях из серии «нарочно не придумешь». Ну, например, поп и гостящий у него чиновник всю ночь сходят с ума, видя в окнах церкви призрачный огонек, но войдя в церковь никого там не обнаруживают, кроме оставленного на ночь покойника. Что это? Привидения? Бесы? Всё до смешного банально — бедолашная старушка, страдающая от зубной боли, трясясь от ужаса и прячась по церковным углам, пытается ночью выдрать зуб покойнику, чтобы её перестал беспокоить собственный. И так в каждом произведении – всем необычным и страшным загадкам находятся элементарные объяснения.

Герои этого святочного «декамерона», не только выдуманные, но и реально существовавшие исторические личности как, например, казак-разбойник Семён Гаркуша. Одни рассказы откровенно дурашливые, другие – серьёзны, но все они — подражание народным быличкам-побрехенькам. Рассказы удивительнейшим образом сочетают в себе детектив, комедию, мягкий славянский хоррор и даже полутени трагедий.

Расскажу о двух наиболее полюбившихся мне «святочных» рассказах.

«Мертвец-убийца». С первых строк возникает ощущение, что автор пытался подражать «Вию» Гоголя. Однако, мистическая составляющая быстро сходит на нет, уступая место настоящему детективному сюжету. Да и в пространстве действие не ограничивается церковью – здесь и округа, дом дьякона, царский дворец. В, казалось бы, незамысловатом деле, замешанном на народных суевериях, принимает активное участие сама Екатерина Великая. И здесь Данилевский намекает на то, что государство начинается с малого, с простого человека и его горестей, и лишь разрешив их можно браться за более глобальные проблемы. Показательно, что рассказ, в котором величайшая особа государства дает бой суеверию, открывает сборник об этих самых суевериях и необычных явлениях.

«Жизнь через сто лет» — это произведение стало для меня настоящим ОТКРЫТИЕМ!

В нем рассказывается о приключениях человека, добровольно погрузившегося в «сомнамбулический сон» и посредством оного перенесшегося на сто лет вперед, в Париж 1968 года. Если учитывать, что рассказ был написан в 1868 году (а автор почил в 1890 году), то поражает количество предсказаний (технических, политических), сделанных автором, пусть кое-какие из них еще только в стадии реализации, но всё же. Перечислю некоторые «прогнозы» Данилевского:

- Париж город восточный по атмосфере, ведь в нем проживает больше китайцев, чем французов (возникает вопрос, а не перепутал ли автор китайцев с арабами);

— распространение многоженства в Париже (опять возврат к теме мусульманской Франции);

— по Парижу активно передвигаются автомобили работающие не на пару (а ведь если исключить экспериментальные авто на угольном газе и водородном топливе, то первый автомобиль на жидкостном двигателе внутреннего сгорания появился только в 1870 году!);

— между Францией и Англией через Ла-Манш, под землей курсирует поезд (евротоннель был открыт только в 1994 году, несмотря на то, что первые шаги в этом направлении велись с начала 19 века);

— подчеркивается гениальность технической мысли Китая, и совершенный страной за столетие технический прорыв;

— вся Европа подчинена Китаю как сверхдержаве (ну не Китаю, так Америке, но ведь подчинена же богдыхану-Вашингтону);

— турки изгнаны с Балкан (а ведь границы Турции на Балканах будут существенно подвинуты впервые только в 1912-1913 годах);

— наличие десятиэтажных домов в центре города (первая десятиэтажка построена в 1885 году в Чикаго, ну, это если не считать пирамиды древних);

— использование «сыворотки правды» (хотя официально термин появился только в 1920-х годах);

— описание централизованных отопления и электроснабжения (первая электростанция в Европе построена в 1888 году, первые системы централизованного теплоснабжения появились в Европе в 1878 году, а системы парового отопления в 1876 г., в Локпорте, США; а уже первая полноценная система централизованного теплоснабжения, аж на 12 зданий начала функционировать в Германии в 1900 г);

— дружба Китая и России (ну, время покажет…)

— мир порабощен евреями-финансистами.

Данилевский называет достижения Европы 20 века «прогрессом без души», поскольку (опять предсказания):

— уничтожена роль матери и институт семьи;

— убита невинность, все женщины кокотки;

— повсюду разнузданность страстей и нравов.

Остальные произведения, представленные в сборнике, но не вошедшие в цикл, несут в себе оттенок фантастичности. И хоть фантастическое всегда истолковывается с рациональной точки зрения, но автор не забывает о чудесах и добро обязательно торжествует в финале.

«Бес на вечерницах» и «Дедушкин домик» очень напоминают гоголевские «Вечера на хуторе близ Диканьки», как по сюжету, так и по исполнению. А вот рассказы «Стрелочник», «Христос-сеятель» и «Шарик», хоть и содержат элементы волшебства и колоритны, как и остальные малороссийские рассказы, но больше тяготеют к форме рассказа-притчи, прославляющего христианские ценности и говорящие о силе веры.

Очерк «Знакомство с Гоголем» располагается в сборнике особняком. Автор воспоминает о Гоголе, каким он его узнал в последние месяцы жизни Николая Васильевича. Данилевский описывает свою поездку на хутор Яновщина к Марье Ивановне – матери Гоголя, передает её рассказ о детстве писателя и его привычках, любимых занятиях. Также в тексте очерка автор приводит письмо от сестры писателя – Анны Васильевны, полученное в 1886 году и рассказывающее о судьбе родных Николая Васильевича.

Эти воспоминания Данилевский начал писать задолго до появления своих первых «святочных» произведений, в 1952 году, сразу после смерти Гоголя, а закончил лишь в 1886 году. «Знакомство с Гоголем» является в некотором роде предисловием к рассказам Григория Петровича, словно поясняющим само их появление.

Как же все-таки, хорошо мы живем, и грех жаловаться на наши неурядицы и проблемы. Это понимаешь, читая такие Книги, книги о чудовищной цене, заплаченной несколькими поколениями, цене, благодаря которой мы существуем.

«Жизнь и судьба» — грандиозное полотно, сотканное из осколков целой эпохи. Ошеломляющая книга, не щадящая своего читателя, не прикрывающая ужасов войны, гетто, концлагерей и непростой тыловой жизни пологом тумана. Мощь эпохи раскрывается не только в пути к Великой Победе, но и в масштабности событий послевоенных лет, в безмолвии крика всех загубленных душ.

Написан роман очень просто, читается так, будто сидят рядом люди и просто рассказывают тебе об увиденном, пережитом, рассказывают с болью, печалью, усталостью. Перед глазами калейдоскоп лиц, калейдоскоп судеб и ничего лишнего – только жизнь.

Считаю данный роман обязательным к прочтению.

«Пусть не будет слова величавей и святей, чем слово «народ!»

Это не просто книга – это ода Народу, собственными кровью и потом отстоявшему свою землю! Можно сказать, что данный сборник – это хроника войны, своеобразный эпос, запечатлевший события с августа 1941 года и до взятия Берлина. И очень жаль, что этот сборник не переиздавался с конца 80-х годов. В том «Годы войны» включены повесть «Народ бессмертен», цикл рассказов и очерков, объединенных в художественно-документальное произведение «Сталинград», путевые письма «Дорога на Берлин» и подборка очерков, систематизированных в хронологическом порядке с 1941 по 1945 год включительно. Кстати, рекомендую читать издания 40-х годов, так как они отличаются по содержанию, включают в себя больше произведений, в отличие от «щербатого» одноименного издания 1989 года.

Произведения, написанные военным корреспондентом Василием Семёновичем Гроссманом динамичны, остры, мучительны и читать их невыносимо больно, но необходимо, ведь мы должны помнить это великое время, помнить, через какой ад прошли наши деды, и сделать всё, чтобы этот виток истории не повторился.

«Долг писателя рассказать страшную правду, гражданский долг читателя узнать её. Всякий, кто отвернётся, кто закроет глаза и пройдёт мимо, оскорбит память погибших. Всякий, кто не узнает всей правды, так никогда и не поймёт, с каким врагом, с каким чудовищем вступила в смертную борьбу наша великая, наша святая Красная Армия.»

Повесть «Народ бессмертен» повествует о первых месяцах войны — о судьбе попавшей в окружение части, о жизни в оккупированном селении, о жителях города, подвергающегося бомбёжкам. Повесть написана уже после расстрела в еврейском гетто матери Гроссмана, после отступления немецкой армии от Москвы, и передает всё горе первых поражений, рассказывает, как ломались и закалялись простые люди, ранее никогда не державшие в руках оружия.

Гроссман присутствовал во время уличных боев в Сталинграде, поэтому произведения, собранные под условным названием «Сталинград» — это свидетельства очевидца. Автор увековечивает на страницах своих записей подвиг народа, пронзительно и напряженно повествует о чудовищных боях, положивших начало перелому войны. Недаром, на мемориале Мамаева кургана выбиты слова из очерка Гроссмана «Направление главного удара»:

«Железный ветер бил им в лицо, а они всё шли вперёд, и снова чувство суеверного страха охватывало противника: люди ли шли в атаку, смертны ли они?».

Произведения 1943 — 1944 годов — это не только хроника боев, но и беседы с бойцами, картины их быта, их истории, воспоминания, мысли, надежды. В них нет главных персонажей, в них важно всё. В этом разделе особняком стоит одно произведение — «Треблинский ад». Гроссман вслед за воинами-освободителями вошел в польские лагеря смерти Майданек (здесь фашистами было уничтожено свыше 300 тысяч человек) и Треблинк (в двух лагерях Треблинки было уничтожено от 870 до 925 тысяч человек) и увиденные им ужасы «лагерей плахи» автор перенес на страницы очерка.

«Дорога на Берлин» — произведения данного раздела отличаются тем, что автор практически не присутствует на линии фронта во время боевых действий, а с января 1945 года в основном догоняет наступающие части и описывает увиденное в уже освобожденных городах Европы.

«Кто посмеет назвать безобразными эти развалины? Они величественный фундамент нашей сегодняшней победы.»

Путевые заметки уже сквозят предчувствием близкой победы и, несмотря на описание картин разрушений и рассказы о произошедших в этих местах трагедиях, сквозь мрачные пейзажи ярким лучом пробивается оптимистичный настрой автора, ведь люди возвращаются в разрушенные города и уже начинают восстанавливать потерянное.

«Таков закон бытия: созидательный труд торжествует над демоном разрушения, жизнь побеждает смерть, добро сильнее зла.»

«Из чего только сделаны девочки?

Из конфет и пирожных,

Из сластей всевозможных,

Вот из этого сделаны девочки…» (С. Маршак)

«Записки маленькой гимназистки» — это чудесная светлая книга, учащая сопереживать, быть добрее и терпимее к окружающим, быть справедливым и честным, радоваться каждому прожитому мигу, но главное — ценить время, проведенное с близкими людьми. И пусть сюжет излишне сладкий, мелодраматичный, всепрощение в повести слепо, а доброта разучилась пользоваться кулаками, но не стоит забывать, что всё, что изложено в произведении — это взгляд на жизнь девятилетней девочки, наивной, ласковой, простодушной, но уже познавшей боль сиротства и житейскую несправедливость, как классовую, так и от деяний маленьких подлецов.

Каждый из нас в детстве отчаянно нуждается именно во всепоглощающей доброте и ласке, сладости не только на языке, но и в душе, чтобы взрослея не зачерстветь, не озлобиться, не упасть духом ни при каких обстоятельствах, и обязательно сохранить в себе хоть небольшой отголосок своей детской чистоты.

Пусть очень просто, сентиментально, эмоционально и часто повторяясь, но именно об этой чистоте и писала Чарская, добавляя от себя в незатейливый сюжет долю волшебства, неизменно приводящего к счастливому финалу. Может именно этой незамутненной капельки волшебства нам и не хватает в жизни…

Такие трогательные книги необходимо читать маленьким девочкам, ведь подобные произведения способны пробудить лучшие человеческие качества.

Гипотеза Спенса об Атлантиде плавно вытекает из платоновской версии, при этом на костячок платоновской Атлантиды постепенно нанизываются мифы и многочисленные предположения-измышления. Вот только некоторые из них явно подтягиваются к новому месту жительства за волосы, а некоторые нечаянно прилипают к спенсовской Атлантиде, упав с потолка. В результате, создается впечатление, что несчастную и без того потерянную девицу-Атлантиду нарядили в десяток чужеродных одежек, ярких, но тяжелых и жарких, и бедолашная зачахла под их гнетом, превратившись в неинтересную среднестатистическую замухрышку, навеки лишенную права возврата статуса принцессы. И так ясно, что атланты не были сверхцивилизацией, возможно, им просто повезло чуть-чуть обогнать в развитии остальной античный мир, но зачем же так с красивой легендой поступать… За Атлантиду обидно…

Морской сундучок, полный пользы и удовольствия.

Занимательнейший сборник о загадках мирового океана, уже разгаданных и все еще пребывающих под пологом тайны, подарил юным читателям Игорь Можейко. Книга ориентирована на любознательных детей среднего школьного возраста, готовых в своих фантазиях отправиться на морские просторы в поисках приключений. Исторические факты и гипотезы поданы незамысловато и вызывают интерес, язык произведения доступен и легок, изложение способно не только увлечь, но и обогатить словарный запас ребенка.

Автор в процессе рассказа неоднократно обращается к читателю, побуждая его вести диалог. А значит, заставляет вдумываться в прочитанное, провоцирует на систематизацию и анализ полученных сведений, подталкивает к самостоятельному поиску информации и к созданию собственной копилки знаний по заинтересовавшей теме. Эта книга — хороший дополнительный материал к школьной программе, кстати, неплохо иллюстрированный.

Познавательные рассказы не связаны пространственными и временными рамками. Так, проплыв в 600 году до н.э. с финикийцами вокруг Африки, можно, не откладывая вояж на несколько столетий и воспользовавшись личной «машиной времени» Кира Булычева, вместе с викингами бросить якорь у берегов Гренландии и Америки, а затем взять курс на остров Пасхи. Немного отдохнув и послушав байки об исторических мистификациях, поставить паруса на Летучем Голландце и прикоснуться к Антарктическим льдам. Выжить, потерпев кораблекрушение на «Кенте», и побывать на постройке Суэцкого канала; почти открыть с китайским адмиралом Чен Хэ в 15 веке Европу (да-да, именно «открыть Европу») и полететь на воздушном шаре на Шпицберген; вырыть пиратский клад и побывать на самом невезучем корабле; пережить множество приключений, попутно раскрашивая белые пятна на карте, и завершить увлекательное путешествие вместе с немецкими пиратами у Сейшельского архипелага в 1915 году.

Каждый ребенок найдет в этом сборнике свою тайну, своё личное приключение.

И опять я купилась на хвалебные отзывы, ожидая грандиозного произведения. Ну что ж, буду считать, что я отдала дань моде.

Никакого удовольствия от «атмосферных» интриг и всепоглощающей лжи Фаулза я не получила. Автор лукавит и манипулирует, и это разочаровывает. А ведь столько замечательного материала использовал — цитаты, отсылки к классическим произведениям и мифологии,.. и стилистически роман хорош, и описания прекрасны.

Но:

- Николас примитивен, глуп и непрофессионален, да и остальные персонажи – картонные болванчики;

- мораль хромает на обе ноги;

- сюжет предсказуем;

- пессимистичность романа рождается излишней нереалистичностью;

- театрализация зашкаливает;

- развивать тему «психологии души» на материале абсолютной свободы нравов, цинизме, бесхарактерности и чудовищном эгоизме героев – это уже смешно;

- герой, возомнивший себя божеством, цены себе не сложит, получает жизненные уроки, вот только не осваивает их в полной мере, ведь нельзя выйти из пеленок, если совершенно не хочешь этого,..

Лет 10 назад я бы поставила «Волхву» позитивную оценку, но я повзрослела, и подобные опусы меня уже не волнуют, разве что оставляют неприятный осадок. Для меня «Волхв» вторичен и «выезжает» лишь на тотальном использовании золотых мыслей классической литературы.

По сути, это произведение является продолжением «Мещанского счастья». Помяловский ставит вопрос об «искусственной независимости» человека, о том, что любой может создать вокруг себя видимый лишь ему кокон непроницаемости, жить в нем, лелея собственный эгоизм, считать что сам, автономно от общества, строит свою жизнь. Но подобные заблуждения процветают лишь до первого шлепка, полученного от судьбы.

События в повести происходят через 10 лет после событий, описанных в «Мещанском счастье». Наступила пора разочарований Молотова. Он проживает в Петербурге, этаком слоеном пироге, каждый слой которого живет на отведенных им этажах/подвалах/дне столицы и ненавидит того, кто в силу своей классовой принадлежности или своего состояния, живет на другом уровне. От ненависти этой, начинка города-пирога бродит, и в этом брожении бултыхается повзрослевший Молотов. Он стал черствее, эгоистичнее, перестал искать смысл жизни и «виновных в том, что люди становятся злодеями», у него прошла болезнь «страдания головой», своеобразная «умственная немочь», он максимально возможно развился в себе. Для Молотова теперь единственный авторитет – он сам, к другим же людям позволяет себе относиться снисходительно. Он считает, что идеален в своей «весовой категории», в своем сословии. И это упрямство, снисходительность сыграли с ним злую шутку – Молотов становится неприятен, неугоден и теряет работу. Лишь тогда приходит осознание, что он – всего лишь винтик в огромном механизме государственной машины. Так, в герое рождается готовность работать в скуке и без влечения к труду, стать частью толпы, притвориться «своим», получить свою долю простого «мещанского счастья».

Обрамлением для образа Молотова служит персонаж дочери чиновника Надежды Дороговой. Именно рядом с ней раскрывается главный герой, только для неё рассказывается повесть о становлении нового Молотова.

И благодаря образу Надежды, автор находит возможность взяться за обсуждение несовершенной системы образования, перенося читателя в Институт (пансион) благородных девиц, в котором по сюжету обучалась героиня. На этот раз он рассматривает женское, «искусственное и фальшивое» обучение наукам, своеобразное образование, готовящее девиц к такой же фальшивой патриархально й скучной жизни.

И если задуматься, то вся жизнь героев бесцветна, недаром они периодически восклицают – «Этакая скука!». И осознание этого лишь побуждает их и дальше плыть по течению, не особо сопротивляясь, и не пытаясь выбраться на берег.

В этом произведении Помяловский лелеет мысль, что люди разных сословий отталкиваются друг от друга под влиянием некоего «общественного закона».

Егор Молотов – сын слесаря, воспитанный стариком профессором, еще в детстве почувствовал конфликт двух сословий, к которым поневоле принадлежал. В душе ребёнка шла борьба, с которой и не каждый взрослый совладает. У него не было друзей, жил он в обществе пожилых людей, наверное, отсюда и выросло постоянное чувство неловкости, излишняя серьёзность и резкость в поступках.

Главный герой предстает перед читателем неоперившимся, колеблющимся молодым человеком. Молотов находится в состоянии блаженного юношеского неведения жизни. Своими, часто необдуманными поступками, он пытается найти себя, ищет «своих», стремится понять «кому он нужен». Но как бы он ни старался не осуждать других людей, осознавая, что чужая душа – потёмки, он проигрывает бой с собой — вынужден считать себя «неполным человеком», поскольку рождён более «низшим», нежели могло быть. Молодой человек слепо ненавидит аристократов за их богатство и родовитость (впрочем, они так же недолюбливают плебеев, пусть и принимают их ум и полезность, и тому пример — помещик Обросимов). Молотов отталкивает любящую его душу лишь потому, что воспринимает девушку как глупую недостойную бабу низшего порядка, ведь она не понимает «скучную ученость» и ей больше нравится просто читать стихи, а значит, она не может быть целостной «полной женщиной».

По мнению автора, взросление и столкновение с недружелюбным миром влили в героя «дурные соки». Сословные предрассудки накрывают юношу своим теплым одеялом и не выпускают из царства сна, погружая в эйфорию псевдопокоя и счастье непонимания…

Адская школа жизни.

«Все уверены, что детство есть самый счастливый, самый невинный, самый радостный период жизни, но это ложь: при ужасающей системе нашего воспитания, во главе которой стоят черные педагоги, лишенные деторождения; – это самый опасный период, в который легко развратиться и погибнуть навеки»

Из 28 лет своей короткой жизни, 14 лет Николай Помяловский провел в бурсе, а именно, в Александро-Невском духовном училище и Петербургской духовной семинарии. Он считал, что именно хаос бурсы раздавил и извел его, оставив на память склонность к апатии, депрессиям, самоубийству, посему и жизнь на свободе казалась ему все той же бурсой. Немудрено, ведь за период, прожитый «в учебе», его жестоко выпороли около 400 раз, а уж сколько издевательств от учителей и соучеников он вынес, можно судить по очерку, в котором описывается жизнь Карася, в образе которого автор видит себя.

Произведения Николая Помяловского описывают страшные вещи, а после прочтения «Очерков бурсы» мне показалось, что я превратилась в комок эмоций. Я попытаюсь разлепить этот комок и хоть немного передать свои впечатления.

«Очерки бурсы» — это крик души, чудовищные воспоминания автора, в которых он рассказывает о том, что наблюдал и переживал большую часть своей сознательной жизни. Прекрасное, яркое произведение, повествующее о повседневной жизни бурсаков. Персонажи настоящие, живые, глубокие, да и не удивительно, ведь все они списаны с бурсаков и их учителей.

Книга рассказывает о том, как формировалось духовенство в атмосфере полной бездуховности. Казалось бы, в духовном училище должны воспитывать детей на высоких ценностях, но супротив этого лишь старательно убивают и разлагают душу. Помяловский назвал это явление «педагогической язвой», да и как иначе это можно назвать, если педагоги безжалостны, они ценят лишь тупую опустошающую зубрёжку, и давят все зародыши самостоятельного мышления в ученике.

«Над всем царила всепоглощающая долбня…»

«И не догадывались богомудрые педагоги, что многие хорошие ученики относились к их учебникам, как психиатр относится к печальному явлению сумасшествия. Вот чем и объясняется то странное обстоятельство, каким это образом из бурсы выходят так много дельных и даровитых людей, несмотря на то, что они поглощали учение, ставшее посмешищем всех образованных людей. Как, обыкновенно спрашивают, они не погибли, не ошалели и не оглупели, как сохранились они? Очень просто: в душе их относительно местной науки глубоко укоренился нуль… И да процветает бурсацкое «во веки нуль!».

Недостатки обучения? Скорее, целенаправленное подавление личности, которое легко провернуть, держа детей в состоянии унижения, постоянного страха, поддерживаемого физической болью. Ведь порку в бурсе возвели до уровня искусства, классифицировали по видам и заявили в ранг обязательного поощрения-наказания. Пороли и издевались с первого дня обучения, чтобы сразу «отшлифовать» ученика.

Свою роль в «воспитательном процессе» играли и ужасающие казенные условия (паразиты, зажирающие учеников до полусмерти, кишащие червями матрасы, холод, голод, грязь), поощряемая педсоставом система доносительства, процветание взяточничества, живодерства, воровства, деспотизм старшекурсников. Отдельно можно выделить поломанные судьбы певчих, с детства приученных к кутежам, разврату и содомии…

«Если бы привести в класс свежего человека, не слыхавшего стенаний бурсака, он подумал бы, что это грешные души воют в аду.»

Быт и нравы бурсаков с подачи руководства училища были построены на принципе «сила есть, ума не надо». Говорят, что дети часто жестоки, но кем они вырастут, если эту жестокость в них воспитывают целенаправленно, ведь даже игры в бурсе замешаны на боли и пакостях – это и щипчики до посинения тела от синяков, игры в плевки и щелбаны, загибание салазок, выдирание волос,..

«Второуездные, сделавши набег, рассыпались по классу, бьют приходчину в лицо, загибают ей салазки, делают смази, рассыпают постные и скоромные, швычки и подзатыльники. Кто бьет? за что бьет? Черт их знает, и черт их носит!.. Плач, вопль, избиение младенцев! На партах и под партами уничтожается горе-злосчастная приходчина. Больно ей. В этих диких побиениях приходчины, совершаемых в потемках, выражалась, с одной стороны, какая-то нелепая удаль: «раззудись, плечо, размахнись, кулак!», а с другой стороны – «трепещи, приходчина, и покоряйся!». Впрочем, в таких случаях большинство только удовлетворяло своей потребности побить кого-нибудь, дать вытряску, лупку, волосянку, отдуть, отвалять, взъерепенить, отмордасить, чтобы чувствовалось, что в твоих руках пищит что-то живое, страдает и просит пощады, и все это делается не из мести, не из вражды, а просто из любви к искусству…»

А уж отомстить бурсаки могли ужасающе жестоко, задув в нос горящую вату, после которой в лучшем случае бурсак оставался инвалидом, в худшем – отправлялся в мир иной.

В бурсе ценили физическую силу и лень, дети здесь гибли и дичали, личность не имела никакой цены, её было принято разбивать и подчинять, часто превращая в товар. Неудивительно, что повзрослевших студентов начальство училища продавало в качестве мужей осиротевшим поповнам, и дочерям дьячков, которые зачастую были уродливы или вдвое старше бурсаков-женихов. Каков же был ужас проживания в бурсе, что «женихи» мечтали о такой женитьбе, дабы вырваться из ада… Или вот еще путь пусть временного, но спасения — попасть в больничку, подцепив намеренно чесотку, растравив раны на ногах, расковыряв тело до язв, или походив по морозу в сапогах, заполненных ледяной водой. И не факт, что на отдыхе в больничке не выпорют за какой-нибудь мизерный проступок…

Книга пугает своей ужасающей откровенностью, и поневоле задумываешься, а изменилось ли что-нибудь в современных казенных заведениях, в которых содержатся дети. Хотелось бы очень на это надеяться …

Самый страшный вирус – голливудщина.

Роллинс опять, по-голливудски, пытается спасти мир от архизлодеев и очередных «катаКлизмушек». Сюжетная задумка масштабная, интересная, а вот воплощение идеи прихрамывает, и на выходе получился среднестатистический боевик. В целом ощущения после прочтения романа двоякие:

- приключенческая линия динамична, экшн присутствует, однако события слишком предсказуемы;

- паразитируя на теме тайн Ватикана можно было бы сваять «конфетку», но вездесущие штампы слопали весь шоколад;

- герои, казалось бы, обычные люди, вот только подвёла их сверхстойкость. Там где нормальный человек, будет корчиться на земле от ран или, насмотревшись на ужасные смерти и заживо разлагающихся людей, начнёт сверкать пятками, затыкать нос и тихонько бле… в кулёчек, непробиваемые суперчелы и в ус не дуют (ох уж эта киношная склонность к некрофи…романтике);

- и сколько бы следующих друг за другом ужасных-преужасных, безнадежно-непреодолимых опасностей не было на пути героев, а хватило бы их не на один сериал, но без традиционного хэппи-энда не обошлось.

Приелось, честное слово. Особенно приторно, когда из выигрышных задумок создается адская мешанина, в которую впихивается всё и сразу (эпидемия неизвестной болезни, убийства, тайные письмена, ядовитое море, зомби, пираты, древние реликвии, пытки, заложники, каннибалы, океанические чудовища, секретные организации, биотеррористы, погони и перестрелки, тайники и загадки,..). Кажется, будто автор приготовил кашу-малашу из борща, отбивной, мороженого и суши, — вроде как вкусняшек много и каждый для себя что-нибудь найдет, только вот вместе они превращаются в нелепую смесь.

Книга вполне сойдет для того, чтобы уконтрапупить время в поезде или на пляже.

Держись за руль и не дрейфуй!

К сожалению, в детстве мне не довелось познакомиться с приключениями дядюшки Антифера, хотя я прочитала все произведения Жюля Верна, каковые были в наличии в библиотечном фонде. Даже обидно за мою любимую публичку, в которой был, по сравнению с другими городскими книгохранилищами, настоящий книжный Клондайк. Что ж, открывать неизведанное всегда приятно, поэтому я оседлала волну и отправилась в очередное увлекательнейшее путешествие с Жюлем Верном!

В этом романе автор не изменил себе, переплетая повествование о невероятных приключениях с ненавязчивой познавательной информацией, рассказывая не только о географии, но и об истории Ближнего Востока и островов мирового океана. Франция, Ла-Манш, Левант (Египет, Сирия, Турция), Средиземное море, Красное море, Аравийское море, Маскатский имамат, Оманский залив, Тунис, Алжир, Сенегал, Лоанго, воды Гвинейского залива, Шотландия, Норвегия, Шпицберген, Сицилия – таков путь, который суждено пройти читателю вместе с дядюшкой Антифером. Традиционно, странствие не обойдется без препятствий, злоключений и множества казусов.

Интригующий динамичный сюжет приключенческого романа захватывает и погружает в полный опасностей водоворот похождений и авантюр. А все началось с того, что в 1831 году опальный Камильк-паша, один из богатейших египтян, оставляет все свои драгоценности, спрятанные в трёх бочонках, на маленьком необитаемом островке вулканического происхождения, где-то в… А вот собственно где, точно не знает никто, ведь мировой океан столь велик, и хранит огромное количество тайн, и для того чтобы найти ответы, нужно размотать не один клубок загадок… И вот, 31 год спустя на поиски острова, которого нет на картах, отправляются отставной моряк дядюшка Антифер, его друг, племянник, банкир, и парочка алчных злопыхателей, прячущихся под чужими личинами. Кто-то из них гонится за сокровищами, кто-то рискует всем ради счастья близких, а кто-то мчится за мечтой и любовью. Поиски сокровищ и делёж шкуры неубитого медведя поглощают мысли большинства героев, толкая на поступки, раскрывающие их темные и светлые стороны души… И кто бы из них мог подумать в самом начале пути, что настоящее сокровище, которое обретут герои – вовсе не стомиллионное состояние, а крепкая дружба!

P.S. Читать роман нужно исключительно в романтическом настроении, в обнимку с атласом!

Фейерверк волшебных сюжетов.

Великий Гусляр — город мечты, лучший вымышленный городок в который хочется попасть, идеальный дом для пришельцев, чудес, приключений и блажных искателей правды и открытий. Место, в котором нет ничего невозможного, удивительный край, где для каждого найдется кров и поддержка. Городок, в котором сплетаются в танце сказки и реальность, веселье и грусть, ирония и сочувствие, открытия и парадоксы.

Жители обманчиво тихого патриархального Гусляра настоящие, со всеми присущими человеку недостатками и слабостями, в них бурлят эмоции и надежды, борются мораль и желания. Они – это мы сами и наши родственники, соседи, друзья, знакомые.

В Великом Гусляре обитают не только всемогущие ученые-изобретатели, архитекторы без дипломов, ученики факиров, пришельцы, но и обыкновенные пенсионеры и директора стройконтор, пожарники и школьники, журналисты и продавцы. Здесь строят козни прожженные бюрократы и хитрецы, склочники и мерзавцы, но каждый из них получает по заслугам, пережив невероятные приключения и, возможно, даже перевоспитавшись.

Ничем не удивишь обывателей Великого Гусляра — в их повседневную жизнь прочно вошли многоногие пришельцы, выполняющие желания золотые рыбки, спящие царевны, драконы, уменьшенные до размеров кузнечика мужья, машины времени, колдуны, мамонты и ручные птеродактили, путешествия в параллельные миры и на окраину Галактики, зелья молодости, русалки.. А всё потому что они умеют мечтать и воплощать мечты. Ведь главное помнить – удивительное рядом, нужно только позволить ему войти в свою жизнь…

Кажется, что рассказы сборника очень наивны и забавны, но нет, на самом деле они злободневны и пародируют нашу действительность, подталкивают к размышлению и учат добру и отзывчивости, напоминают, что в любой, даже самой сложной ситуации нужно бороться с трудностями, мечтать и надеяться.

Великолепный образец отечественной фантастики, ориентированной на взрослых детей!

Оптимистическая иллюзия.

«Девяносто третий год» — это исторический роман, рассказывающий о переломе эпох. Произведение прославляет французский народ, сумевший восстать против монархического режима, против контрреволюционеров и тех, кто вмешивался в дела страны извне. В основе сюжета лежат большие трагедии маленьких людей, произошедшие в сложный период народовластия и кровавых расправ. Наверное, именно поэтому сопереживаешь всем героям, пытаешься найти подоплеку их действиям и, даже оправдываешь неприглядные деяния.

Как бы не пытался автор быть непредвзятым, чувствуется, что все его симпатии находятся на стороне революционеров, а вера в правильность их действий (действий, которые воспринимаются как догма), слепа и излишне оптимистична. Гюго подает события 1793-го года как исключительно героические и величественные, и делает это весьма ярко и драматично, строя все на контрастах. Так, он показывает политическую «продвинутость» городского населения и дремучую отсталость крестьянства; вырисовывает противостояние человечных героев революции и беспринципных врагов родины, закосневших представителей старого режима.

Автор предсказуем, сентиментален и романтичен, он полностью оправдывает жестокость революционного времени и, используя в качестве примеров поступки героев, осёдлывает свою излюбленную тему, — пытается осмыслить, что же превыше всего для человека – борьба за идеалы, исполнение долга или следование моральным ценностям. Гюго рьяно доказывает, что «добро должно быть с кулаками», что даже самое черствое сердце может пожертвовать всем ради доброго дела (спасение Лантенаком детей из пожара), что верность мечте проведет через все баррикады, а значит светлое будущее где-то не за горами. И эта утопичность не дает покоя…

Атеистичный гротеск, или все дураки.

Не ищите в этой книге смысла, возможно, он сам найдет Вас, но вероятнее всего смысл лишь покуражится над Вами; не ищите ответов – их здесь нет, зато полно ироничных экивоков.

Детективный сюжет о безбожниках, авантюра с именем церкви на устах, что может быть более бунтарским? Автор тонко издевается над своими персонажами-карикатурами, придает им уродливые сатирические черты, использует алогичность героев для создания атмосферы гротеска, дурачится, пуская в ход ничем не сдерживаемую фантазию.

Целую коллекцию дураков собрал в «Подземельях Ватикана» Андре Жид. Здесь есть дураки поучающие и благочестивые, упрямые и отрицающие, ученые и невежи, воинствующие атеисты и набожные лицемеры, дураки развивающиеся и закосневшие, примитивные и вычурные, ханжи и мошенники, хищники и жертвы...

Герои романа преступают черту дозволенного, им начхать на моральные нормы, они эгоистично делают то, что вздумается. При этом особого смысла в поступках героев нет, есть только вседозволенность ради вседозволенности, есть попытка стать вершителями, равными богу. Для чего? Да просто чтобы испытать абсолютную свободу, выяснить, какую грань может преодолеть человек, чтобы совершить немотивированное бесцельное действие. Для героев шляпа дороже человеческой жизни, а собственная жизнь абсурдна и зиждется на изменчивой «временной морали», ведь они игроки, получающие от Игры ни с чем не сравнимое удовольствие.

Некая недосказанность в финале произведения лишь добавляет нелепости и несуразности книге. В некотором роде этот роман – гимн ахинее и ереси, житейской дребедени и благоглупости.

«— И сей я тоже не читал роман.

— Прочтите обязательно, шарман!»

Зарисовки Надежды Андреевны Дуровой интересны и более похожи на авантюрный приключенческий роман, нежели на мемуары. Дурова яркий рассказчик, эмоциональный, романтичный, питающий явную страсть к преувеличению. Она — одиозная личность, прожившая большую часть жизни под личиной мужчины, так и не сумевшая найти свою ячейку в мире, а потому пытающаяся создать собственный, устраивающий её мир сама, в чём и преуспевает на страницах своей рукописи.

В любом случае, Надежда Андреевна очень сильный человек, и заслуживает уважения. А уж сколько правды и вымысла она смешала в приключениях кавалерист-девицы, уже не столь важно. Важно лишь одно – была воительница Надежда Дурова, которая произвела в своё время фурор и заставила окружающих хоть на несколько часов взглянуть на представительниц женского мира с другой стороны.

Ну уж если задуматься и повредничать, то есть в мемуарах Дуровой множество моментов, которые откровенно смущают:

Но я закрою на всё это глаза, и скажу «Да это такая ерунда, роман то весьма хорош!»

Большую игру делают маленькие Джеймсы Бонды.

Сирота-полукровка Ким, которого называют Маленьким Другом Всего Мира, бегая по мелким поручениям, вырастает в талантливого шпиона. Ему кружит голову величие и «огромность» неизведанного мира, мира волшебной красочной Индии. Становление мальчика неразрывно связано с Колесом Жизни Индии. И он бежит по этому Колесу, стремясь успеть всё, увидеть своими глазами каждую травинку в мире, впитать все знания и, конечно же, не упустить выгоды. Его путешествие с бродячим наивным ламой в поисках Реки Искупления, смывающей грехи, — это попытка не столько найти истину, сколько часть Большой Игры, без которой мальчик не смыслит своей жизни, это часть Дороги, ведущей в будущее.

Ким — шкет с задатками большого мошенника, он строит свою жизнь сам, лишь изредка снисходительно позволяя взрослым в неё вмешиваться, так он отправляется на несколько лет обучаться в школу для маленьких сахибов (европейцев-господ), просчитав наперед все ходы. Малолетний авантюрист искрится юмором и находит выход из любой ситуации, он умеет искренне дружить и готов на все ради приключений, он оставляет взрослых политиков и разведчиков далеко позади себя. Он растет и преображается, он сам – самобытная маленькая вселенная, он – завтрашний день своей страны.

В этом удивительном романе приключения босоногого мальчишки переплетаются с философскими размышлениями, а наблюдения за жизнью простых индусов разных каст и вер дают картину индийской жизни конца 19 века.

Роман «Ким» — это гигантская прекрасная мандала, песчинки которой представляют собой уникальную природу Индии, обычаи страны, многовековые традиции, множество верований и религий, восточную мудрость, и народы, населяющие этот чудесный край. «Ким» — это символ расцвета новой эпохи в жизни Индии, он подобен поезду, смешавшему в своем железном нутре представителей разных каст и племен. «Ким» — это зеркало, в котором отражаются отношения белого мира европейцев и желтого мира карри. «Ким» — это книга написанная с большой любовью к Индии.

Прекрасное развлечение для совершеннолетних детишек без комплексов.

Если Вы не приемлете ненормативную лексику, краснеете при упоминании дефекации, или затыкаете уши, когда рядом обсуждают альковные страсти, то никогда не читайте собрание сказок Джамбаттисты Базиле, ибо оно повергнет Вас в бездну отчаяния и порока. Впрочем, и не сказки это, а скорее бытописание неаполитанского народа с легким налетом волшебства, рассказанное великовозрастному сумасбродному дитятку. Да не просто рассказанное дабы потешить, а явно с целями образовательными и воспитательными.

Сюжеты этих сказок часто жестоки и даже циничны, но ведь и жизнь — не ласковый мимимишный котенок, а люди в большинстве своем эгоистичны и руководствуются лишь собственными интересами. В книге показана во всех оттенках величия и низости средневековая жизнь Неаполя, такая как она есть, без шелковых покровов и витражных стекол, ничем неприукрашенная. А уж пикантных сюжетных линий в сборнике и вовсе не счесть, недаром второе название собрания недвусмысленно намекает на некие «забавы», вот только рассчитанные отнюдь не на малых ребят, а скорее на удалых молодцев да красных девиц. А чего собственно стесняться, если все части тела даны богом, а физические желания и потребности есть у каждого?

Образцы народной мудрости тщательно передаются автором, а приземленность, свойственная народному фольклору, придает неповторимый колорит «Сказке сказок». Здесь водят хоровод чувства, играют в салочки наивные надежды, устраивают гадания простые радости, бродят под маской чудеса, и зло, сидя в уголке таверны, медленно потягивает из кружки вино.

Гимн жизни и любви звучит в каждой сказке, радость и горе, мораль и насмешка здесь идут рука об руку, а хитрость и юмор (часто перетекающий в острую сатиру) провоцируют на звонкий смех читателя, смех, который продлевает жизнь не только ему, но и обрекает героев Базиле на бессмертие.

Условно свой сказочный мир Базиле делит на 5 дней, каждый день рассказывается по 10 сказок и к каждому блоку-дню прилагается одна особая сказка-интродукция, являющаяся вступительным словом. В книге высмеиваются глупость и зависть, ревность и невежество, блуд и трусость, кичливость и гнев, лизоблюдство и фиглярство, нарциссизм и фанатизм, самомнение и стяжательство, обжорство и картежничество, наглость и расточительство, бахвальство и сумасбродство,.. И это отнюдь не полный список пороков, которые Базиле подвергает насмешке.

Затейливый, высокопарный слог вельмож соседствует в сказках с кучерявыми словечками бедноты. Яркий язык, присказки, пословицы, грубые просторечия, сочные шуточки, виртуозные словесные завороты и, даже горячая витиеватая брань, используемые героями, впечатляют и усиливают эффект присутствия, настолько они к месту задействованы и хорошо отражают характер простого народа, его мировоззрение и желания.

А насколько разнообразен и живописен сонм героев – это принцы и бедняки, глупцы и лентяи, трусы и храбрецы, купцы и блудницы, чудаки и трудяги, мошенники и простецы, дети и старики, прелюбодеи и проныры, аристократы и слуги, калеки и красавцы, ремесленники и бездельники, скупцы… Целая галерея замечательных портретов создана Джамбаттистой Базиле.

В общем, всё, что естественно, то не безобразно, что и доказал при помощи своей «кладовой сказок» автор. А уж Шарль Перро, братья Гримм, Карло Гоцци и многие другие сказочники лишь подтвердили это, переработав сказки Базиле для восприятия детьми и сгладив все острые углы, которые могли бы возникнуть, если бы эти истории читали иные поколения, народы с отличным от средневековых неаполитанцев темпераментом, менталитетом и культурой.

Низкий поклон переводчику, даже представить боюсь, сколь тяжек был его труд по переводу с неаполитанского диалекта 17 века настолько стилистически сложного текста полного жаргонизмов, просторечных словечек и каламбуров. Что уж тут говорить, если «Сказка…» впервые была опубликована в переводе на итальянский!!!, можно сказать, родственный язык, лишь в 1925 году, через триста лет после смерти Джамбаттисты Базиле…

З.Ы. Не могу не похулиганить, посему выставлю тут один отрывок из «Забав…», а именно, плач обманутой и брошенной любимым девицы. Эти стенания очень эмоциональные, образные, пронзительные, искренние и невероятно богатые метафоричностью, в общем – изумительная вкуснотища (откровенно говоря, всю книгу бы разобрала на цитаты, да перепечатывать вручную лень).

Побег из матрицы невозможен.

«Цитадель» – это замечательный злободневный роман-притча о жизненном пути человека от его становления и развития до разложения и упадка личности под гнетом суровой реальности. Сюжет произведения размеренный и неспешный настолько, чтобы полностью раскрыть характеры героев, показать в динамике их формирование, описать предпосылки к их моральному росту или падению.

Многие проблемы из сферы медицины, освещаемые в романе автором, актуальны и сегодня, как то недостаточная квалификация, равнодушие к пациенту, безответственность, шарлатанство, сребролюбие и, вырастающая на его (сребролюбия) почве беспринципность. В произведении сойдутся в бою корысть и система против профессионализма и альтруизма, но, к сожалению, прогнившая система окажется сильнее, поглощая в свое нутро любого завязшего, пусть и завязшего всего лишь одним коготком.

Главный герой «Цитадели», неоднократно битый судьбой, ставший «жертвой собственной страсти», со временем придушивает в себе светлые стороны, становится способным на подлость, эгоистичным, черствым, тщеславным человеком. Стяжательство и озлобленность, желание есть только «сочные плоды» сослужили ему плохую службу. А ведь он не всегда был таким, да и рядом были те, кто поддерживал его, любил, помогал. Вот если бы он помнил что не в деньгах счастье, а иногда оно таится в простой благодарственной записке от бедняка-пациента, если бы попытался и дальше противостоять системе, стремился бы расти не только по карьерной лестнице, пошел бы против устоявшихся правил и продолжил бы жить, двигаясь за идеалами своей юности... Кто знает, возможно, он и смог бы найти иной путь к своему счастью, вовремя заметить тот свет, что был с ним рядом многие годы… Так духовно гибнет талантливый врач Эндрю Менсон и, кажется, что обратной дороги уже нет, но Кронин дарит своему герою миг откровения, шанс, надежду всё исправить…

Примечательно, что Кронин мог бы на место Менсона поставить представителя любой другой профессии и сюжет развивался бы также, и мораль была бы неизменной. Возможно дело в том, что отсутствие гибкости устоявшейся системы было удобнее показать на её ярких и важных членах — врачах, с которыми любой человек сталкивается хоть раз в жизни.

Эх, всё же не о врачах писал автор, нет. Он писал об обществе в целом, о некой матрице, в которой каждый из нас сидит в своей, предписанной только ему ячейке, и делает выбор, руководствуясь личными принципами и побуждениями. Но выбор этот делается с оглядкой на то, что сломать матрицу один человек практически не в состоянии и, рано или поздно, каждому придется либо прогнуться и изменить своим идеалам, либо истово бороться, чтобы избежать смерти души, вот только бороться придется, прежде всего, с собой и бой этот бесконечен, ведь жизнь

«…должна быть подъемом вверх, словно штурмом крепости высоко на горе, крепости, которой не видно, но о которой знаешь, что она там и что ее нужно взять.»

Когда «все маяки потухли».

«Распутин» — это внепространственная книга, охватывающая описываемыми событиями столицу, царские дворцы, провинциальный городок Окшинск, ставший своеобразным зеркалом всей России, необъятные пространства русской равнины и Европу. Герои романа — это армия, императорская семья, дворянство, интеллигенция, бездомные, бродяги, сектанты, революционеры, белые офицеры, разночинные обыватели Окшинска… Или, правильнее будет сказать, что в этом произведении всего один герой – народ, чьим символом становится Распутин, характеризуемый автором как «огромное, мохнатое сердце», тот самый Распутин, которого с подачи некоторых царедворцев, народ, заблудившийся на дорогах истории, винит во всех своих бедах. Сам же автор (устами некоторых героев) во всем случившемся упрекает бездарную власть, мягкого Николая II и его правительство, преследующее лишь собственные интересы,..

«И ведь все мы, в сущности, Распутины… Распутин происходит не от распутства, а от распутья, а если даже и есть распутство, то оно опять-таки от распутья. Все мы стоим на распутьях. А вокруг только развалины. Церковь, государство, семья, запутавшееся искусство, явно заблудившаяся наука, парламентаризм, социализм — разлагается все. И наша европейская катастрофа — это не причина болезни, а ее следствие: болезнь началась задолго до катастрофы…»

Первая часть романа рассказывает о неспокойной тишине, о предвестниках грядущей грозы, вторая — сосредотачивается в основном на событиях военного времени, а третья – самая страшная, повествует о кошмаре революции, о сгорающей в огне гражданской войны России. Также в третьей части романа Наживин подробно останавливается на судьбе императорской семьи и знакомит читателя с реалиями жизни русской эмиграции.

Менее двух десятилетий, всего секунда для истории, но за это время страна была распята, страна сходила с ума от боли, общество разложилось, были растерзаны души и тела, потеряна человечность, в болоте эмиграции воцарили духота и безысходность – такова трагедия народа России. И единственное, что в эти смутные дни поддерживало людей — безумная надежда на счастье и лучшее будущее.

«Ясно, что нужны людям в первую голову не хутора, не республика, не монархия, не диктатура пролетариата, не хорошие дороги, не газеты, а что-то совершенно другое, стоящее над всем этим. И прежде всего нужно примирение, ибо или все виноваты, или — если проникновенно принять во внимение могучий размах тысячелетних сил, живущих в груди каждого человека и владеющих им, — никто не виноват, тем более что все грехи свои люди оплачивают страданиями. И потому мир, мир, мир прежде всего!..»

«Распутин» — это монументальный роман-эпопея, потрясающий по своей силе, напитанный любовью к своему заплутавшему народу, исполненный тревоги и боли за измученную Отчизну, беспощадный в стремлении передать весь мрак и несправедливость эпохи, той эпохи, когда у каждого была своя правда.

«А ежели правд много, то значит — нету правды никакой…»

«А» — значит adulteress.

В замечательном психологическом романе «Алая буква» поднимаются вопросы совести и нравственности, а фоном для них служит трагедия двух человек, тонущих в болоте общественной системы, особенность которой состоит в таких принципах существования: «хочешь жить – утопи соседа» и «притворство – путь к спасению».

Внутренняя сила главной героини Гестер, обреченной на позор и одиночество, противопоставляются паническому страху мужчины (священника Димсдейла), такому сильному страху огласки, что он парализует волю, а муки совести, подкрепляемые природной мягкостью героя, постепенно выжигают в нем жизнь. Но все же ему удается совершить после долгих душевных страданий личный подвиг – победить собственную трусость и всенародно покаяться, и кто знает, возможно, он и смог искупить грех через раскаяние и принятые страдания, отчасти сумел стереть пятно вины перед своей дочерью и её матерью. В то же время символизирующая бесчестье алая буква на груди Гестер, не уничтожает её, а лишь закаляет в борьбе за существование, раскрывает её душевную красоту, позволяет преодолеть поругание с достоинством и нести добро нуждающимся. Колоритен и образ мужа героини, Чиллингуорса, – фанатичного, идущего напролом к своей цели, мстительного эгоистичного садиста, от которого попахивает дьявольщинкой-маньячеством.

Образы героев великолепны, прекрасно показаны в книге непростые человеческие взаимоотношения и конфликт личности с социумом. Отраженная автором мрачная атмосфера пуританства и моральной испорченности общества передает реалии суровой действительности американской протестантской общины середины 17 века. А фантастические элементы вроде самопроявления на груди грешника порочащего знака, полыхающих знамений в ночном небе, бесед с призраками и ведьмой, лишь подчеркивают дидактичность и аллегоричность романа.

И именно эти мрачность, дидактичность и аллегоричность скорее всего и оттолкнут от романа многих читателей, впрочем, как и вводная глава «Таможня», способная спугнуть любого упрямца длительными рассуждениями и экскурсами в жизненный путь самого Готорна. А жаль, книга стоит того, чтобы быть прочитанной.

P.S. Перевод тандема Емельянниковой и Фельдман-Линецкой чудо, как хорош!

«Исповедь» читать было неловко, словно я подглядывала за чем-то очень личным. Религиозные сомнения и искания, излитые на бумагу, самоистязание и анализ собственного «я», терзания о правильности личного бытия, попытки толкования теологических и этических понятий через призму самопознания показались мне весьма метафоричными, а иногда и противоречивыми (ИМХО). Вера, смысл жизни и сама жизнь то тесно переплетаются, то отталкиваются. Вопросов возникает множество, а вот ответов в книге нет, их каждый для себя должен найти сам, по своему размеру и разумению. Создается впечатление, словно автор не просто закидывает читателю удочку самопознания, но и бунтует против собственной жизни, сложившихся устоев и общепринятых догматов.

Я еще не доросла до осмысления заложенного в «Исповеди» посыла, да и вряд ли дорасту когда-нибудь, ведь для этого нужно будет найти Истину. Но, однозначно, попробую перечитать через несколько лет, а то как-то неуютно висеть «на плетеных веревочных помочах» над «бездонной пропастью».

Роман о Человеке.

Искренний, душевный роман-эпопея «Вечный зов» вместил все вечные чаяния и идеалы, лелеемые людьми. Сюжет рассказывает о более чем пятидесяти годах, сотканных из несметного количества человеческих трагедий. Все описываемые события, так или иначе, связаны с одной семьей, члены которой сами выбирают свой путь, отвечают за свои поступки, ломаются или становятся крепче, перемалываясь под колесами трёх войн, тюрем, коллективизации, семейных неурядиц... Автор раскрывает множество судеб, многогранных характеров, и делает это настолько мастерски, что все герои произведения, даже те, которых ни в коей мере нельзя назвать «хорошими», сразу становятся любимыми, и за судьбу каждого из них остро переживаешь до последней строчки произведения.

Очень мощный и горький получился роман о людях, пусть даже и совсем незаметных и не выделяющихся в жизни, но о простых людях — настоящих героях, чей героизм виден в их поступках, труде и думах. «Вечный зов» — это роман об истинных чувствах, о любви и ненависти, о добре и зле, о слепых инстинктах и разуме, о чести и бесчестии, о предательстве и подвиге, о достоинствах и пороках, о любви к родине, о смысле жизни, о судьбе и попытках её обмануть. Но самое главное – это роман о надежде, той, которая дает силы бороться, той, которая дарует жизнь.

Этот добрый роман – своеобразная презентация (через призму восприятия ребенка) годового круга церковных православных праздников. Книга очень светлая, как в описываемых радостях, так и в скорбях. Произведение сшито из красочных детских воспоминаний автора, духовный мир в них неотделим от плотского — тут тесно перемешаны традиции, обрядовость, игрища, молитвы, труды, чаяния, и… чудесная русская кухня (каждый праздник сопровождается обязательно традиционными блюдами, которые с огромным удовольствием перечисляет и характеризует автор).

Детское восторженное восприятие описываемого создает неповторимый покров искренней веры, духовности и тепла, оставляя за рамками произведения темное болото тяжелой жизни взрослых.

Чувствуется, что легкая светлая печаль по той безгрешности, ушедшему времени, когда каждый час был светлым праздником, ни на минуту не оставляет автора.

Прекрасно и описание быта Москвы второй половины 19 века, причем автор говорит не только о жизни своего сословия, но и о жизни дворни, простых работников, в чьей среде он немало времени проводил в детстве. Язык произведения красивый, поэтичный, богатый, я бы даже сказала «очень сочный».

Полная отрешенность от тягот реальной жизни и концентрированная солнечность произведения не позволили мне прочитать этот роман быстро, хотя, возможно, на это повлиял и нестандартный «сюжет без сюжета». Я вынуждена была читать лишь маленькими дозами, под настроение, в минуты, когда действительно нужно было спрятаться от реальности. При попытке прочитать книгу «залпом» быстро наступало пресыщение и даже, о ужас!, появлялось желание бросить читать произведение.

В повести ведется рассказ о поездке в старинном экипаже тарантасе (символе уходящей эпохи) из Москвы в Казань двух совершенно разных по характеру и мировоззрению помещиков – обедневшего, далекого от реальности мечтателя Ивана Васильевича и прагматичного хозяйственника Василия Ивановича. Казалось бы, сюжет банален и прост, однако описываются путевые впечатления настолько ярко и с юмором, настолько точны наблюдения рассказчика за окружающим миром, настолько искренни чувства героев, попадающих в обычные ситуации, что путешествие становится невероятно увлекательным.

Весь путь подобен витражу, состоящему из множества разноцветных стеклышек, которые тасует судьба и склеивает между собой посредством колоритных образов, порой карикатурных, становящихся приметами городов и весей, бытовых реалий; превращающихся в символы сословий (чиновничества, купечества, разночинства, дворянства, крестьян, служивых, ремесленников, цыган). Это не просто повесть – это энциклопедия нравов русской глубинки.

Боги, раздающие добро наотмашь.

Настоящая советская научная фантастика, весьма характерная и в то же время парадоксально революционная для своей эпохи. В целом книга, с поправкой на время написания, очень хороша, а посему и прочитана мной с удовольствием! Очаровательно наивная, утопичная космоопера о воплощении мечтаний человечества читается на одном дыхании (жаль что я не познакомилась с ней будучи подростком, ведь тогда эффект был бы более ощутимым). Бесспорно, замысел произведения прекрасен, фантазия автора безгранична, цель поставлена высокая, размах грандиозен, исполнение великолепно. Сюжетная линия интересна, диалоги яркие и мощные, исследовательская и прогрессорские линии хороши, да и атрибутов экшна достаточно, кумиры в наличии и видно к чему нужно стремиться, и все правильно, но…

Но, я наверное маловер, поскольку считаю что естество человеческое переделать невозможно и столь гармоничное развитие человечества недостижимо и тэ дэ и тэ пэ, посему всеобщая правильность, коей наполнена книга, показалась мне приторной… Да и вообще, слово «правильно» в данном произведении является синонимом абсолютно всех действий, совершаемых человечеством будущего.

Уровень оптимизма в трилогии зашкаливает, и все героям по плечу, ведь они как боги, вот только боги с завязанными глазами – всемогущие, абсолютно свободные в действиях, полностью уверенные в своей правоте и правильности поступков, этакие ухари-молодцы, бьющие с плеча. Меня все время не оставляло ощущение, что герои не всегда поступают так уж и верно, зачастую перекраивая своим вмешательством естественный ход развития жизни во вселенной, самоуверенно искажая возможное уникальное самобытное будущее отдельных миров, цивилизаций (чего только стоят проводимые ими освободительные войны и «очищения»). Да, персонажи гуманны, нравственны, возвышенны и безупречны, но ведь в жизни абсолютно нравственного социума быть не может (ах да, опять забыла, это же фантастика, да еще и утопия), и вроде бы ответственность за содеянное герои ощущают, вот только безграничной любовью ко всему и всем, этих всё и всех очень легко задушить и замучить, — тут уже добро с кулаками выходит на новый уровень игры под названием «бездумная жестокость». Да и кто сказал, что если врага хорошенько стукнуть по кумполу и выдрать ему когти, то он в мгновение ока станет розовым и пушистым, а не затаится в ожидании, чтобы сделать очередную глобальную гадость?..

Как жаль, что такого автора как Владимир Соллогуб незаслуженно забыли. Ведь он создал великолепную галерею характеров патриархальной России, описал быт русского дворянства и обывателей средины 19 века. Автор грустен и насмешлив, проницателен и серьёзен, строг и снисходителен, раним и беспристрастен, эмоционален и лиричен, мечтателен и приземлен, полон сострадания к человеку, неважно к какому сословию тот принадлежит.

Граф Соллогуб не отрешается от своих героев, а пропускает через себя их чувства, — смеется над страстями, сочувствует обездоленным и страдающим, измывается над модными, скучающими, пресыщенными жизнью людьми, высмеивает праздность и празднословие, печалится, видя несовершенство общества и несправедливость судьбы. Он стучится в сердце читателя своим основным оружием – иронией, и рассказывает свои истории в надежде найти сострадание и понимание.

Трагическая история бедного талантливого человека, чуждого обществу, живущего лишь музыкой и воображением, но погруженного бедствиями в пучину отчаяния. Сколько его не подталкивали окружающие, он так и не сумел жить по принципу «Хочешь успеха? Брось совесть».

Ироничная повесть о том, что не все то золото, что блестит. Автор рассказывает о любовном треугольнике, две стороны которого испытывают к женщине вроде бы одни чувства, но в то же время весьма отличающиеся: один поражен истинной любовью, ничего не требующей, надежной, жертвенной; второй же – любит от скуки, он подобен блестящей погремушке, наполненной красивыми словами. А женщины так падки на блеск и обещания, и иногда, даже осознавая свою ошибку, сгорают, не найдя силы сделать шаг к неприметному, но искреннему чувству...

В этом трогательном, щемящем рассказе, автор даёт рецепт обретения любви для тех, кто изнемогает от жизни в лицемерном высшем обществе, устал прикрываться маской-улыбкой и готов выть от всепоглощающей скуки; для тех – кто гибнет от тоски, взлелеянной бытом и неугодным браком.

Нужно просто оказаться на дальней станции, изолированной метелью от всего мира, на несколько часов отринуть условности и заговорить с незнакомым человеком, раскрыв ему душу. И, возможно, тогда увидишь в незнакомце свою половинку. Вот только счастье обретения может быть ой каким недолгим, ведь метель закончится, и каждый вынужден будет вернуться в свой собственный маленький ад.

На пороге перемен.

Люди в этом произведении всего лишь декорации эпохи, они изображают разные сословия и отражают нравы, они перетекают из одного состояния в другое, меняются или коснеют, прячась за своими драпировками.

Постоянен лишь главный герой — Говардс-энд. Но я воспринимаю его не как жилище, в котором происходят описываемые события, а как Дом-столп, без которого само существование Семьи немыслимо; как Дом-память, хранящий детский смех и воспоминания многих поколений; как Дом-старик, вдруг ставший не важным для выпестованных им, таких разных в своих стремлениях, но единодушно обрубающих пуповину памяти, хозяев.

Дом поддерживает порядок в плавном течении времени, чутко откликается на перемены в жизни своих жильцов, стремясь их поддержать, с болью пытается разогнуть скрюченную ревматизмом спину перед новомодными веяниями, проникающими через щели в рамах и заражающими все вокруг. Все культурные конфликты и финансовые удары мудрый Дом принимает на себя, он плачет, радуется и ненавидит вместе с людьми, переставшими его замечать. Дом «убивает то, что отвратительно, и помогает жить тому, что прекрасно».

Он – символ исчезающей эпохи покоя, беспечности, неторопливости,.. Он – олицетворение трезвого патриархального порядка уходящей в прошлое старой Англии-Провинциалии. И тот, кто унаследует Дом – унаследует Англию, перестраивая и декорируя её по своему усмотрению…

Боль и смерть, непрекращающиеся страх и страдания, дни которые тянутся вечно, мысли и сны, сводящие с ума, голод и кровопролитие, братоубийство, и никакого просвета впереди – одна безнадега… Теплится жизнь, превратившаяся в лохмотья, не подлежащие починке… И нет надежды, нет утешения, только лента Мёбиуса, с которой невозможно сойти… Такая знакомая реальность гражданской войны…

Эта эпопея подобна половодью чувств, отраженному на бумаге. Страшная, тяжелая, мучительная книга об омертвении души, происходящем от безысходности, о расчеловечивании. Потрясающая книга, написанная слезами…

Очаровательная венерина мухоловка.

Чудесный образец английской классической литературы! Моэм мастерски, с тонкой иронией, описывает жизнь мечтательницы, витающей в облаках, нежелающей «ничего слышать о несовершенствах человеческой натуры» и упорно закрывающейся от мира розовыми шорами. Главная героиня Берта Крэддок ужасающе сентиментальна, порой до идиотизма, но у неё есть талант — словно по щелчку пальцев легко выносить мозг как мужу, так и читателю, доводя до белого каления своими «сама придумала/сама поверила/сама влюбилась/сама обиделась». Она нежна и прекрасна, яд её сначала дарит наслаждение, а затем медленно убивает жертву, попутно отравляя и хозяйку.

И, когда кажется, что всё – так больше продолжаться не может, вот сейчас брошу читать об этой ду.. кхм, Дульсинее, автор, словно чувствуя что читатель наэлектризован, мелкими дозами вводит в сюжетную линию противопоставление Берте — трезвомыслящую, практичную, умную мисс Лей. Контраст этих женских образов завораживает.

Сомерсету Моэму удалось написать не просто сильный дамский роман, а настоящий шедевр об обыденном и наболевшем.

Сказка о даровании жизни.

«Калевала» — это очаровательный в своей первобытной наивности и яркой дремучести, но в то же время величественный в неспешности и душевной лиричности гимн жизни, гимн земле, фантазии человеческой.

Каждая песня-руна карело-финского эпоса – это магическое заклинание, дарованное самой землей и космосом, ведь волшебство повсюду — в дыхании ветра, в песне богатыря, в росте растений, в застольях и просто в ежедневной жизни рода. Вроде бы все описанное в эпосе невероятно просто и объяснимо, но в то же время, аромат чуда не исчезает ни на минуту.

Истинно национальное достояние — народная энциклопедия «Калевала» содержит информацию о сотворении мира, о традициях и верованиях народа, обрядовости и быте, о занятиях и ремеслах…

И познакомившись с этим замечательным эпосом, понимаешь, что люди практически не изменились за прошедшие столетия, вот разве что превращаться разучились…

Книга настолько светлая, что прочитав последние строки произведения, хочется сказать всему миру: «Да не приснится Вам старуха Лоухи, и да пребудет с Вами мудрый богатырь Вяйнямёйнен».

P.S. Я погружалась в фантастический мир «Калевалы» не без помощи заводных и грустных музыкальных произведений звездочек Галактики карельского фолка — Myllarit, Santtu Karhu & Talvisovat, Leo Sevets, ВаТаГи и Drolls.

«Надеяться – это значит стремиться к лучшему».

Я восхищена автором, как мужественным и отчаянным человеком, решившимся на опаснейший эксперимент. Он бросил вызов природе, рискнул всем и пересек Атлантический океан в небольшой резиновой лодке, без запасов воды и еды, без связи. Он — человек, который пил рыбу.

Алену Бомбару в его непростом начинании помогли чувство юмора и неиссякаемый оптимизм. А как еще можно назвать человека, если не оптимистом, ежели он даже лодку свою, на которой отправляется в, казалось бы, провальное предприятие, назвал с насмешкой – «Еретиком». Одержимый своей идеей, борясь со страхом, он идет вперед, искрится позитивом и, даже потеряв 25 килограмм веса, весь изъязвленный, будучи на грани обезвоживания и истощения, — побеждает.

Бортовой журнал, запечатлевший 65 дней его плавания, читается словно приключенческий роман, и даже в самые тяжкие минуты автор подает свои невзгоды так, чтобы читатель нашел повод улыбнуться и поверить в лучшее, в свои собственные силы.

Вот основные выводы, сделанные путешественником, врачом и биологом Аленом Бомбаром. Если вы остались наедине с океаном помните, что:

Всего лишь люди.

Каждый человечек всю жизнь играет свою роль – кто-то всего лишь винтик, гаечный ключик или чип, кто-то вирус, а кто-то машинное масло в едином организме-системе, будь-то организм-аэропорт или целый городок-организм-Медоувуд. Все пленники штампов — человечки рядятся в чужие костюмы, изображают из себя нечто ожидаемое и правильное, но однажды оказывается, что на амортизацию было затрачено мало средств/сил/желаний и костюм рвется, слетают драйвера и происходит сбой в системе. Достаточно одного слетевшего винтика и катастрофа неизбежна…

Эта книга о том, как стираются винтики и плавятся микросхемы в чипах, о безуспешных и успешных потугах человечков отладить/запустить/реанимировать систему и об одновременных попытках системы закрутить винтики/уничтожить вирусы/ и разбавить загустевшее машинное масло…

Эта книга всего лишь о людях – таких разных и таких схожих, сильных и слабых, странных и обычных, с проблемами, горестями, надеждами и мечтаниями. Эта книга о людях, чьи костюмы уже рвутся по швам…

Дух «Большого Дыма».

Путеводитель? О нет! Это добротное исследование с художественной инкрустацией.

Интереснейшую детальную экскурсию провел по лабиринтам многообразного Лондона супергид Питер Акройд. Он позволил увидеть «останки былых эпох» и окунуться в мир притягательных тайн города, побродить по старинным мощеным улочкам вдоль призрачных стен и зданий; дал почувствовать, как мистические обитатели «Большого Дыма» идут по пятам за гостем столицы; разрешил понаблюдать, как город рос и развивался, как переживал пожары, эпидемии, мятежи и бомбардировки; провел через черный ход в особняки и показал, как жили обитатели трущоб, тюрем и сумасшедших домов города в разные годы, а уж история городской канализации, рассказанная автором, дает возможность взглянуть на этот огромный злачный мир с другого, весьма необычного ракурса. Город, которому покровительствует Меркурий, город торговцев и воров, город шума и оглушительной тишины, город, полный грязи и величия, город-театр, несокрушимый город-монстр не потерпит к себе безразличия и либо вынесет путника на вершину мира, либо утопит в клоаке подземелий.

Переплетение прошлого и настоящего подано в книге настолько искусно, что подчас не замечаешь, как тебя перенесло на очередной узелок истории, который еще предстоит развязать и, быть может, тогда удастся увидеть новый узор в кружевном уборе прекрасной и одновременно темной и страшной двуликой столицы. В биографии Лондона подробно расписано все, начиная от особенностей географического размещения, климата, геологии, биоценоза, истории и культуры отдельных районов, вплоть до судьбы отдельных торговых предприятий и личностей, так или иначе, ставших визитной карточкой изменчивого, словно кокетка, города.

«Читателям этой книги придется блуждать в пространстве и в воображении. По пути они могут потерять ориентировку, испытать минуты неуверенности; иные странные фантазии или теории могут вызвать у них оторопь. На некоторых улицах подле них будут медлить, моля о внимании к себе, необычные или болезненно ранимые люди. Они столкнутся с аномалиями и противоречиями — ведь Лондон настолько велик и неуправляем, что заключает в себе едва ли не все на свете; они столкнутся с сомнениями и неясностями. Но их ждут и минуты откровения, когда город предстанет перед ними вместилищем тайн людского мира. Самое мудрое тогда — склониться перед необъятностью. Отправимся же, полные предчувствий, куда указывает милевой придорожный камень: В Лондон.»

Отправляйтесь в Лондон с Акройдом, и Вы не пожалеете!

P.S. Минусом данного издания считаю очень небольшое количество комментариев для такого объемного труда (имеющиеся же не освещают все нюансы, которые могут остаться непонятыми читателями, неискушенными в английских реалиях), слишком много информации пришлось искать на просторах всемирной паутинки…

Незамысловатый роботизированный книгопазл о железных хренотеньках.

И проснулась во мне антиробоапокалиптичная вреднюшка, и начала строчить злобные ядовитости…

«Роботы Апокалипсиса» представляют собой некую хронику-пазл, собранную из нескольких ключевых более-менее развернутых сюжетов, и нанизанных на них мелких сюжетцев, дневниковых записей и прочих свидетельств войны с роботами или, правильнее будет сказать, восстания машин. Причем каждый сюжетец предваряется эпилогом-спойлером. В результате получилось, что спойлер едет на спойлере и спойлером же погоняется, да еще и спотыкается о многочисленные штампы.

В целом мысли свои автор донес читателю, тема достаточно актуальна, хотя и неоргинальна, и, вполне возможно, книга бы меня «зацепила», но поскольку с первых же страниц «интрига» была раскрыта — получился эффект смазанного фото. Да и дежавю никак не хотело покидать меня во время чтения, ведь кажется, что большая часть написанного заимствована из киносценариев «Терминатора», «Матрицы», «Железа» и кто знает скольких еще фильмов о противостоянии человека и машины-франкенштейна, истово ненавидящей своего творца, или любящей его настолько, что ради усовершенствования слабого человечка готова его отключить/убить.

Впрочем, схематичностью, отсутствием детализации, сантиментами в момент «самой-пресамой опасной опасности» и динамичностью, книга весьма напоминает все тот же киносценарий, только раздувшийся до размеров романа. Выражаясь языком автора, роботы-культяпперы сделали из произведения культяпку, – пустенько, простенько, трэшненько, местами откровенно дохленько и совершенно без сердца.

Книга вполне читабельна, абсолютно не напрягает мозг, как и любой среднестатистический боевичок, и наверняка понравится читателю, ранее не знакомому с темой робовойн.

Для себя в очередной раз делаю вывод – лучше Азимова, Лема, Шекли и Дика о взаимоотношениях «человек-робот» вряд ли кто-нибудь напишет!

Книга о душевной чистоте

Очень светлое трогательное произведение, в котором каждое слово сквозит тоской по беззаботной юности. Здесь радость переплетается с грустью, дерзость дружит с наивностью, горячность болтает по душам с романтичностью, а мечты прогоняют горести.

Учеба, муштра, мальчишеское товарищество и его маленькие радости – это чудесный мир, где честь не просто слово, а образ жизни.

Первая восторженная любовь к ветреной девице, разочарование и отставка, и новая, неожиданная влюбленность ищущего себя пылкого, наивного, изо всех сил пытающегося быть оригинальным, весьма мечтательного юноши Александрова. Он, как и тысячи других мальчишек, является воплощением истинного патриота своей Родины. Он — образец юношеского максимализма и человек чести, все ещё, в силу возраста, верящий в чудеса. Перед ним только открываются ворота в суровую взрослую жизнь, но юноша знает, что справится со всеми невзгодами, и искренне готов защищать Отечество на самых дальних подступах, пусть даже ценой своей жизни...

Книга написана с сердечной любовью к училищу, к офицерам-учителям, к старой Москве и с искренней верой в силу и честь русского офицера.

Добрая душевная сказка

«Представление для богов» — это хорошее, в меру приправленное легким юмором, приключенческое фэнтези с неизбитым поучительным сюжетом и живыми героями.

Мир «Великого Грайана» добротно прописан, ярок и довольно необычен. В нём есть всё необходимое для создания индивидуальности – собственная иерархия, занимательный квест, образцы благородства и подлости, необычные подгорные твари, злобные маги и маги-актёришки, чистые сердцем герои и мерзавцы-предатели, отважные бойцы и трусливые «ударь-в-спину», приятная неназойливая любовная линия,.. Мудрые притчи и легенды ненавязчиво вплетаются в канву повествования, а юмористические истории удачно разбавляют мрак, пытающийся накрыть героев.

И, о счастье, никакой оголтелой романтичности и вульгарщины, никаких красавчиков эльфов-демонят, болтливых магических зверюшек, взбалмошных девиц, невменяемых от зашкаливающего гормонального фона гераклов и навешиваемых лапшевидных ушных украшений.

Конечно, есть свои недостатки и шероховатости, но на фоне основного потока уже набившего оскомину современного фэнтези, книга значительно выигрывает.

Было вкуууусно…

Многоликая первопрестольная в портретах.

Это не просто книга – это драгоценность! Это машина времени, но особенная машина, переносящая читателя в прошлое, не придерживаясь четкой хронологии, что делает путешествие более интересным и непредсказуемым. Автор предлагает исследовать столицу, начиная с 16 века (периода царствования Ивана Грозного) и позволяет читателю бродить по московским дворцам и закоулкам вплоть до конца правления Александра I!

Чудесное произведение литератора и журналиста Михаила Ивановича Пыляева (1842-1899), представляет собой изумительный орнамент из бытовых, архитектурных и портретных зарисовок «допожарной» и «послепожарной» Москвы. Роман-энциклопедия читается очень легко, а прекрасный иллюстративный материал позволяет в мгновение ока окунуться в неповторимую атмосферу прошлого.

История зданий, палат, дворцов, площадей, церквей, монастырей, усадеб, бульваров, целых районов и слобод, казенной печатной мельницы (печатного и монетного двора), лобного места, типографий, театров, больниц, торговых рядов, мостов, кладбищ, причудливо сплетается с судьбами жителей города.

Пестрой, шумной толпой проходят перед читателем простой люд, цари, императрицы, бояре и аристократы, градоначальники и актеры, торговцы и служащие, военные и свахи, щеголи и опальные, губернаторы и фальшивомонетчики (с удивлением узнала, что среди таковых отличились братья Пушкины, — дядьки Александра Сергеевича), тайные экспедиторы и бунтовщики, поэты и законотворцы. И, конечно же, не обошлось без портретной галереи наиболее видных представителей старых московских родов. Орловы, Голицыны, Румянцевы, Разумовские, Салтыковы, Нарышкины, Юсуповы, Гагарины, Хованские, Шереметевы, Архаровы, Каменские, Блудовы, Воронцовы, Дашковы, Долгоруковы — все они писали летопись Москвы, все они оставили немалое наследие.

Здесь и смешные истории, и ужасные, — всякое видела Москва за описываемый период. Но до чего же подробно все эти истории раскрывают перед нами жизнь обывателей – легкими штрихами дается представление об обрядовости, быте, официальных торжествах, народных гуляниях, нравах, чудачествах, суевериях и устоях поведения горожан, принадлежащих к разным сословиям и разным национальностям. Книга расскажет не только об этом, но и об одежде и транспорте; об интерьерах, садах и парках; о застенках, пытках и казнях; о масонских ложах и особенностях торговой жизни; о модных словечках и жутких реалиях чумного года, о бунтах и крестных ходах,.. — обо всем, чем жили москвичи, о том, что так поражало иностранных гостей столицы...

Поистине, дар слова Бунина поражает своей мощью и изумительной поэтичностью. О чем бы он ни писал – о первых впечатлениях жизни, красоте природы, о смерти ребенка, путешествиях или жизненных перипетиях, — строки из-под его пера выходили невыносимо волнующие и образные.

В этом чувственном автобиографичном романе сюжет не столь важен — автор раскрывает внутренний мир героя, заставляя читателя переживать вместе с ним каждый миг жизни, все неудачи, тревоги и счастливые мгновения, любовь к «старой России» и боль ностальгии по утраченному родному краю, по детству и юности, блаженству прошлого, которое невозможно вернуть. Произведение грустно и меланхолично как сама жизнь, печалящаяся о потерянном рае.

Роман изысканно сочетает в себе яркие эмоции и попытку познания мира, сплетает в себе чувства, чаяния, душевность, человеческие ценности, простоту сущего и некую революционность, предчувствие социальных потрясений. Истинная жемчужина русской классики.

P.S. В качестве приложения в данном томе использованы фрагменты из книги «Жизнь Бунина» — воспоминаний вдовы и музы Ивана Алексеевича, Веры Николаевны Муромцевой-Буниной, позволяющие сопоставить образ Арсеньева и Бунина, провести параллели их становления и очертить вехи жизненного пути.

Романтические грёзы в мире злодейств.

«Удольфские тайны» — приятное испытание для терпеливого читателя. Это очень медленное, медовое повествование, насыщенное приключениями, интригами, злодействами и, конечно же, тайными свиданиями и прелестной романтической любовью, способной преодолеть любые препоны. Красивый роман предлагает познакомиться с нравами описываемого времени, погрузиться в пучину сентиментов и получить обильную пищу для размышлений о чести и человеческих достоинствах/недостатках.

Изюминкой произведения являются множественные описания природы, но надо отдать должное автору, пейзажи в её романе величественны и чарующе прекрасны, и в полной мере отражают душевное состояние главной героини, подчеркивая атмосферу каждой главы.

Удивительно, но в данном романе, написанном в конце 18 века, в эпоху, когда сверхъестественное и таинственное в готических романах предпочитали оставлять неразгаданным, автор дает всем, казалось бы, потусторонним явлениям рациональные объяснения.

Вот лишь несколько развенчанных тайн, из целого сонма, подкинутого доверчивому читателю коварной Анной Радклиф:

В итоге, все призраки были безжалостно развеяны здравым смыслом, злодеи наказаны, а на нерушимый пьедестал возведены торжествующие любовь и праведность.

З.Ы. Весь этот обширный роман, наполненный событиями, по словам самой писательницы, преследовал лишь одну цель:

«Дай Бог, чтобы эта повесть принесла долю пользы, показав читателю, что хоть люди порочные иногда могут доставить огорчение добрым, но власть их непрочна, мимолетна и наказание неминуемо и что невинность хотя бы и терпела угнетение от несправедливости, но в конце концов всегда восторжествует над несчастием!»

И, по-моему, задуманное ей вполне удалось;)

Эта повесть-катастрофа до жути правдоподобна и злободневна. Она представляет собой воплощение всех ужасов, возможных в период кризиса цивилизации.

Деспотия бюрократии, промышленный прогресс, непрерывный бег вперед ради самого бега, — все это выжигает души людей, превращает их в равнодушных пустых кукол, вяло бредущих в матрице своей системы и умирающих на перекрестках от губительного страха при необходимости сделать самостоятельный выбор. И только когда гнойник лопается, будь он вызревшей экологической катастрофой или чем-либо иным, лишь тогда начинается копошение в попытке найти выход, только выхода нет – куклы сами выбросили ключи от дверей. Безнадега заполняет все вокруг… И лишь тот кто выжил, выцарапал себе шанс выбраться из ада, находит в себе силы отстаивать правду, которая обречена отбывать свой срок в застенках тайных архивов, прежде чем попасть на страницы газет…

P.S. Повесть, написанная в 1989 году, словно отражает события в безмолвной, истекающей кровью и страданиями Припяти.

Яркая книга, легкая и стильная, радующая приятной манерой изложения, однако, с предсказуемым сюжетом и весьма клишированными героями, показавшимися мне даже безликими.

Главная героиня Ребекка, запечатленная лишь в воспоминаниях, тем не менее, затмевает собой всех, кого она оставила жить, сумев разыграть великолепный спектакль даже из своей смерти. Ребекка везде, она – всё, она живее живых, а остальные являются лишь фоном для её Величества харизматичной Суперстервы, Королевы блефа и иллюзий. И только ради знакомства с её образом стоило читать роман. Фон же пассивненько изображает безропотных овечек, покорно жующих травку, скармливаемую им призраком, даже не снизошедшим до появления перед почитателями.

Все же мне не хватило атрибутов триллера, посему произведение осталось для меня на уровне дамского романа с нехитрым детективным сюжетом. В любом случае, «Ребекка» не позволит читателю остаться равнодушным и какие-то эмоции да вызовет, будь то восторг или раздражение.

Старая добрая классика – простая, бесхитростная, романтичная и милая. «Агнес Грей» значительно проигрывает произведениям Эмили и Шарлотты Бронте в эмоциональном плане, но все же имеет свою изюминку – это описание быта и нравов викторианского общества. В целом же роман спокойный, тихий, благочестивый, нравоучительный и… предсказуемый.

Героиня, чей мир соткан из иллюзий и мечтаний, по собственной прихоти окунается в реальную жизнь полную страданий, унижений и несправедливости, жизнь, где добродетель — удел немногих. Агнес Грей исповедуется читателю, делится переживаниями, уныло, без надежды на успех, пытается перевоспитывать своих подопечных, но совершенно не справляется с поставленной задачей, поскольку не прикладывает к этому достаточно усилий, да и педагог из неё не ахти, а уж методы воспитания, к которым она прибегает — попросту ужасны (она считает детей неисправимыми, при этом полагает необходимым либо увещевать их и петь духовные гимны, либо угрожать; в качестве поощрения обещать поцелуи и прогулки; обучать лишь в форме развлечения и беседы, совершенно забывая о необходимости труда в обучении и воспитании чувств,..)

Смиренно мучиться и принимать удары судьбы для мисс Грей — весьма благостепенное занятие, покорность и скромность для неё стоят во главе угла. Некая отстраненность, бесчувственность и сухость присущи героине и, в конце концов, создается впечатление, что либо она что-то недоговаривает, либо попросту лицемерит.

В итоге получилась грустная незатейливая история (практически каноничная) со вполне прогнозируемым счастливым финалом.

P.S. Очень надеюсь, что скудность языка произведения является лишь недостатком перевода.

Интереснейший сборник представляет читателю образ ученого и писателя Владимира Афанасьевича Обручева. Том сочетает в себе как страницы воспоминаний и полевых дневников самого Владимира Афанасьевича, его переписку и отрывки из произведений (опубликованных и тех, что пылятся в архивах), так и подробные главы-комментарии, сопровождающие каждое произведение сборника.

В первом разделе книги кратко очерчивается жизненный путь Обручева — детство, период учебы, и работа, работа, работа, 93 года непрерывной жизни-труда… Невероятное трудолюбие, феноменальная память ученого и способность отдаваться без остатка любимому делу поражают…

«…Тысячи, десятки тысяч километров прошел он с геологическим молотком по сибирской тайге, по пустыням Средней Азии, Монголии, по горам Прибайкалья, Центральной Азии, Алтая…

Сын его подсчитал — напечатано 3872 работы Владимира Афанасьевича, не считая переизданий и переводов…»

Второй раздел составлен из произведений Обручева – его первого, окутанного облаком романтики, рассказа «Море шумит», отрывка из «Занимательной геологии», впервые публикуемой маленькой повести «На столбах» и научно-популярной статьи, которая будет интересна всем, кто неравнодушен к мирам «Плутонии» и «Земли Санникова». Статья «Земля Санникова (Нерешенная проблема Арктики)» не просто рассказывает о реальных фактах, послуживших основой для романа, но и позволяет «познакомиться с Обручевым как историкогеографом».

Третий раздел посвящен исключительно переписке и воспоминаниям близких Обручеву людей. Это письма разных лет самого Обручева: к своей невесте и первой жене Елизавете Исаакиевне Лурье, письма к пока еще будущему академику Л.С.Бергу, к исследователю Центральной Азии Григорию Ефимовичу Грум-Гржимайло, к российскому посланнику в Пекине, к ученику Обручева, доктору географических наук Эдуарду Макаровичу Мурзаеву, к клубу юных геологов… Тут и письма-ответы, письма юных и взрослых читателей его романов. Среди воспоминаний заметки учеников ученого, отрывок из очерка Мариэтты Шагинян, дневниковые записи его второй жены Евы Самойловны Бобровской, записки сотрудника и друга А.М. Чекотилло,..

И заключительное слово в книге говорит сам Обручев – это обращение к молодежи «Счастливого пути Вам, путешественники в третье тысячелетие!». Завещание-наставление ученого состоит из тех заповедей, которыми руководствовался сам автор всю свою жизнь. Вот лишь некоторые из них:

«...Любите трудиться. Самое большое наслаждение и удовлетворение приносит человеку труд. Добывайте право сказать: я делаю нужное дело, моей работы ждут, я приношу пользу. И если вы встретите трудности, безвыходные, казалось бы, тупики, сопротивление старого, может быть, даже равнодушие и непонимание, вас всегда поддержит мысль: я делаю нужное дело.

Не отрекайтесь от мечты! Я разумею юношеские мечтания об открытиях, о творчестве. Есть люди, которые легко уступают обстоятельствам, сдаются после неудачного экзамена, при семейных или служебных затруднениях. Но затруднения проходят, а время упущено, и остается горькое сожаление о жизни, прожитой без огня, растраченной на мелочи, на труд, лишенный радости.

Дерзайте! Беритесь за большие дела, если вы беретесь всерьез. Способности, как и мускулы, растут при тренировке. Большие открытия не всякому по плечу, но кто не решается пробовать, наверняка ничего не откроет. Вы должны далеко уйти от своих дедов и прадедов...».

Без вины виноватый, или повесть о маниакальной страсти.

Блестящая новелла-трагедия, поданная прекрасным языком. Да простят меня те, кто видят в «Письме незнакомки» лишь безответную искреннюю любовь, но для меня это произведение стоит рядышком с «Амоком» — две губительные страсти, такие разные, но обе проросшие из психического нездоровья героев.

Новелла повествует о трагедии женщины, ставшей по собственному желанию «человеком в футляре», женщины, жившей по принципу «я его слепила из того что было, а потом что было то и полюбила...», женщине, которая сама исковеркала себе жизнь, о её всепоглощающей жертвенной любви, той любви, которая не требует жертв, но жертва приносится, той любви, которая придумывается и намертво врастает в человека без возможности выкорчевывания.

Стоп, а любовь ли это? Скорее некое болезненное атрофированное чувство, в котором нуждается психически нездоровый человек, чувство, взращенное на эгоизме, подглядывании и мазохизме, маниакальное чувство. Героиня лелеет в себе собственный страх, в некотором роде она счастлива от ощущения неразделенной и тайной любви, изо всех сил поддерживает свои обделенность и боль, молчит, когда ее сердце обливается кровью. А ради чего? Да ради самого молчания, покорности судьбе и иллюзии любви, ради того, чтобы гордо нести свой крест… И при этом не делает ни шага вперед, чтобы изменить ситуацию, ведь её все устраивает, ведь её мания поглощает весь окружающий мир…

Конечно, ей было проще всю жизнь молчать и находить счастье в душевных страданиях, а затем написать предсмертное письмо и вывалить всю боль, всё грязное белье на чужого человека, подспудно обвинив его во всех своих бедах, «ненавязчиво» укоряя, что продавала свое тело из любви к нему, сообщая, что их ребенок, о котором он не подозревал, умер... Нехиленькую жирную точку она ставит в своей жизни, вынудив «любимого» до конца дней мучиться от чувства вины, хоть свою долю она выбрала себе сама. Неужели таким образом она рассказывает о своей любви? Скорее уж мстит за свою жизнь-раздолбайку… И кому? Тому, кто даже не помнит её – женщину с улицы, мимолетное приключение, которое само прыгало в его постель. И пусть меня обвинят в цинизме, но не верю я этой незнакомке, не могу её пожалеть…

Ох, уж эти сверхромантичные одержимые девицы с розовыми шорами на глазах, гоняющиеся за мифическими идеалами, как часто они плохо заканчивают, попутно умудряясь испортить жизнь окружающим…

Владимир Афанасьевич Обручев рассказывает в своей монографии о жизни человека, которого он знал не понаслышке – о Григории Николаевиче Потанине, многогранном и талантливом ученом, путешественнике, географе, этнографе, историке, ботанике, фольклористе, выдающемся исследователе стран и народов Внутренней Азии, Алтая и Киргизской степи. Именно в составе экспедиции Потанина сам Обручев прошел путь «от Кяхты до Кульджи» (как он впоследствии и назовет свои путевые заметки). И рассказ свой Обручев ведет с искренней любовью к своему наставнику.

Григорий Николаевич Потанин был удивительным человеком, совершившим пять важнейших экспедиций по Китаю, Тибету и Монголии, собравшем невероятный пласт этнографических материалов о племенах, проживающих на исследуемых им территориях, и колоссальное количество данных по всем отраслям наук, к которым он когда либо «прикасался». За свои 84 года жизни Григорий Николаевич Потанин не только сделал множество открытий, но и совершил чудовищный по мощи прорыв в научной мысли Российской империи.

Кроме того, он активно занимался и общественной деятельностью — был создателем общества по изучению Сибири. Именно он стоял у истоков областничества Сибири и создании сибирского университета, популяризировал изучение культур народностей Сибири, создавал музеи и библиотеки.

И все это Потанин, этот необыкновенной силы и трудоспособности человек, совершал на фоне непростой политической обстановки, ведь и сам он был дважды арестован (с периодичностью в 30 лет), сидел в тюрьме, и даже был выслан на поселение.

Его ни в коем случае нельзя назвать кабинетным ученым, он – человек степей и гор, не представляющий жизни без вечного движения и беспрерывного черпания знаний, человек «не от мира сего», как называли его современники.

Автор книги повествует о детстве будущего ученого, о годах обучения в казачьем училище и кадетском корпусе, о его службе в казачьем полку, о путешествиях по долинам Алтая и Киргизии и стычках с киргизами, о формировании Потанина как натуралиста и лелеемой им мечте об обучении в университете. Затем последовали долгожданная учеба на естественном отделении физико-математического факультета, весьма скромная жизнь в Петербурге, общение с революционером-народником Бакуниным, исключение из университета за участие в студенческих волнениях 60-х годов,..

Весьма подробно Обручев описывает непосредственно путешествия Потанина, начиная с экспедиции русского астронома Струве на Алтай (на озеро Зайсан и хребет Тарбагатай), работу в Омске у генерал-губернатора, арест, тюрьму, ссылку. И, конечно же, особое место занимают главы, посвященные путешествиям по Монголии, Урянхайскому краю, Китаю, Восточной окраине Тибета.

Лишь последние 20 лет, отмеренные ему, Потанин вел более-менее оседлый образ жизни – занимался организационной и просветительской работой, писал воспоминания, активно обрабатывал информацию, собранную им за многие годы путешествий.

Обручев посвящает одну из глав и людям, которые работали с Потаниным бок о бок в экспедициях, тем неординарным личностям, с которыми он знакомился на своем жизненном пути. Также отдельные главы посвящены непосредственно анализу научных трудов ученого, его наследию.

И все же, свой интереснейший труд о жизни Потанина Обручев считает неполным, поскольку пишет:

«Подробное жизнеописание Г. Н. Потанина, оценка его научной и общественной деятельности и полный список его печатных трудов являются еще задачей будущего.»

К сожалению, и спустя 95 лет после смерти Григория Николаевича Потанина, «задача будущего» так и осталась не выполненной…

Очень эмоциональная, трогательная книга, рассказывающая о доброте и сострадании, о дружбе и искренности, о том, как нелегко жить человеку, отличающемуся от других, и не важно — нет у него лица, прикован он к инвалидному креслу, заикается ли он, или просто замкнут в себе. Важно только одно, чтобы рядом были родные и друзья – люди, которые всегда поймут и поддержат.

Хорошая книга, заставляющая думать и принуждающая ледяную корочку, покрывающей каждого из нас, хоть немного растаять, чтобы прикоснуться к истинным чувствам и рассмотреть тех, кто рядом с нами.

И пусть финал этой светлой книги идилличен, но ведь вера в чудо так нужна всем…

Великолепная книга-предупреждение, жуткая в своей правдивости, пропитанная болью. «Мелкий бес» описывает неприкрытый грязный мир, полный низости и убогости. В некотором роде — это история сумасшествия, причем не одного человека, а всего разночинного провинциального общества, прозябающего в такой привычной и обожаемой им клоаке.

Передонов стал воплощением этого сумасшествия, возникающего на почве безделья, скуки, злорадства и тупости, обильно сдобренных врожденной гнильцой. Он — муха, завязшая лапами в гадком маленьком мирке, нелепая, малахольная, поганенькая, тошнотворная недотыкомка, перерастающая в благоприятных условиях в большого гнуса.

«Его чувства были тупы, и сознание его было растлевающим и умертвляющим аппаратом. Все доходящее до его сознания претворялось в мерзость и грязь. В предметах ему бросались в глаза неисправности и радовали его. Когда он проходил мимо прямостоящего и чистого столба, ему хотелось покривить его или испакостить. Он смеялся от радости, когда при нем что-нибудь пачкали. Чисто вымытых гимназистов он презирал и преследовал. Он называл их ласкомойками. Неряхи были для него понятнее. У него не было любимых предметов, как не было любимых людей, — и потому природа могла только в одну сторону действовать на его чувства, только угнетать их… Быть счастливым для него значило ничего не делать и, замкнувшись от мира, ублажать свою утробу.»

Да и остальные актеры, играющие в сологубовском спектакле под названием жизнь, отнюдь не ангелы. Нет-нет, да и то от одного пахнЁт слякотным душком мыслей, то от другой понесет трухлявостью поступков. Скорбные душой, ограниченные людишки, искалеченные пристанища мелких бесов, извращенные уродцы, стремящиеся все прекрасное уподобить себе, упорно пытаются доказать что их существование – истинная жизнь. В погоне ли за карьерой иль кандидатом в мужья, просто от природной подозрительности, злобности, зависти, скудоумия, эгоизма, или из желания испакостить чужое, поиздеваться над слабым, обмануть, облапошить, иногда в поисках куража, неизведанных ощущений, а то и в попытке выпятиться из рядов себе подобных, вызревают они этакой бомбажной консервой, чтобы однажды взорваться и обдать все вокруг личным паскудством.

Тоска, муторная, серая, убогая тоска, накрывающая человека, когда некуда податься, выворачивающая его наизнанку, и выстраивающая стену перед всем светлым и искренним… Именно в таких условиях рождаются недотыкомки и начинается растление души …

P.S. Интересно, читал ли Сартр «Мелкого беса», прежде чем написать «Тошноту»? Сдается мне, что не просто читал, а перечитывал неоднократно…

Просто не верится, что эту маленькую замечательную книжку не переиздавали после 1957 года. А ведь стоило бы. Не так часто встретишь учебное пособие для детей, написанное не просто доступно и интересно, но и по-настоящему красочно.

Обручев заманивает читателя легендами о происхождении гор – жилищ богов и описанием красоты этих природных величественных «замков». Буквально с первых же строк невозможно устоять и не втянуться в повествование. А далее, отрываться от книги уже не хотелось, ведь я уже не читала, а путешествуя, исследовала неведомые земли, при этом ощущения практически те же, что в детстве, когда вместе с героями Жюля Верна, я преодолевала горные массивы, переплывала океаны и спасалась от лавин. Но в этот раз я начала путешествие с равнин, бродила по охотничьим тропкам на склонах гор, отдыхала на альпийских лугах, взбиралась на самые вершины, восхищаясь сверкающими в лучах солнца снегами.

И только после любования горными красотами, автор рассказал, а скорее, показал мне, как образовались слоистые (осадочные) и массивные (вулканические) горные породы. После мы перешли к вопросу образования земной коры, материков и подробно остановились на геосинклиналях – колыбелях гор, попутно познакомившись с преданием о рождении горы Шевелуч.

Рассказ о морщинах Земли вышел очень увлекательным, ведь удалось отследить не только рождение гор, но и подробно, словно с помощью рапидной съемки, рассмотреть, как образуются сбросы (разрывы) в земной коре, как горы стареют, разрушаются, превращаясь в холмистые равнины и возрождаются, словно феникс из пепла.

Труселя! Труселя с кружавчиками! Труселя с клубничками и кружавчиками! Труселя везде – на попах, на люстрах, в раковинах, на досках для объявлений, на швабрах,… О, велика мощь божественных труселей, но не менее разрушительной силой обладает и героиня сего «произведения».

Итак, немного о героине, – она взбалмошна, упряма как ишак, безответственна и проказлива сверх меры, но главное – она обладательница магических труселей с клубничками и кружавчиками! В общем, среднестатистическая героиня безалаберного дамского «фэнтези».

Главный герой, как водится, хорош собой, влипчив в дурацкие ситуации, влюбчив в несносную героиню, но ни за что не оставит девушку в беде, особенно если его единственная мечта — отшлепать эту девушку прямо по труселям с клубничкой и кружавчиками, а в идеале – снять оные с её же попы.

Конечно же, героиня учится в магической академии и, естественно, там есть идеальный ректор – сильнейший маг, которого все боятся, он же отец героини в труселях, он же полудемон, он же создатель тех самых труселей с клубничками и кружавчиками.

Не обошлось и без вселенского зла, с которым борются все студиозусы, преподаватели и, естессна, сам великий и ужасный создатель труселей… И ужасное зло это — всего лишь шушель (безусловно премиленький, но при этом препакостливый до самых труселей), охотящийся за труселями и сдирающий труселя со всего, что шевелится.

Итого: сладкая парочка + академия, кишащая студентами и странными преподавателями + громогласный ректор + злобное зло + кладбище с личем на отшибе (все атрибуты жанра в наличии) = ОПУС О ТРУСЕЛЯХ В КЛУБНИЧКУ И С КРУЖАВЧИКАМИ.

Как же сладки секреты, как заманчивы загадки, как прекрасны краски и пленительны страстные шалуньи! Все эти чувства ведомы героям книги. Но, кроме того, им знакомы всепоглощающая жажда славы и коварство предательства, одержимость мечтой и тьма в глазах убийцы.

Динамичный сюжет, тонкий мистический налет и легкая сумасшедшинка – несомненное достоинство исторического детектива «Фламандский секрет». А вот концовка меня разочаровала – скомканная, нерациональная, написанная так, словно автор старался поскорее распрощаться со своим детищем.

Очень светлая, печальная книга о надежде и вере, о душевном благородстве, которые несет в себе человек воистину богатый — обладатель огромного доброго сердца. Книга о вроде бы маленьком, но на самом деле великом подвиге человека, остающегося в душе рыцарем, и в семьдесят лет забывающем о собственном благе ради блага других.

Добродетельный старик-англичанин и шестеро одиноких малышей-несмышленышей разных национальностей, старшему из которых всего десять лет, две недели под бомбежками бредут пешком, едут в навозной повозке, а если повезет, то на автомобиле и поезде, по оккупированной немцами Франции в надежде добраться до побережья и попасть в Англию. Героями книги о войне стали не воины, а те, кто сам нуждается в защите – пожилой человек, дети, женщины. И это символично – ведь всякий должен помнить об ответственности за свои поступки, ведь каждый делает в своей жизни выбор, и важно, чтоб этот выбор был достойным.

«Крысолов» — это сильный антивоенный роман, постоянно держащий в напряжении читателя. И пусть финал романа немного сказочен, но это совершенно не портит впечатление о произведении.

Весьма интересный сборник новелл о пиратах, бороздивших моря и океаны в период с 1680-х по 1720-е годы. Подумать только, что эта книга, впервые изданная в 1724 году, стала вдохновением для сотен писателей и режиссеров, обращавшихся в своем творчестве к «пиратской» теме. Читая ее, словно прикасаешься к чему-то мифическому, но в то же время осязаемому и невероятно близкому, пахнущему тростниковым сахаром и пропитанному солью морских дорог.

Повествование немного сумбурно, но это легко объясняется. По мере чтения можно разделить сборник на:

1) новеллы, написанные на основе фактов, судебных дел и рассказов очевидцев (ведь автор неоднократно писал репортажи из зала суда и посещал тюрьмы, беседуя с заключенными пиратами, ожидающими приговора) — они суховаты, хронологически «выдержаны» и даже содержат выписки из судебных дел, договоров, заключаемых как внутри пиратского братства, так и между пиратами и представителями официальной власти (это большая часть опубликованных в сборнике произведений);

2) художественные произведения, опирающиеся всего лишь на легенды, но при этом пестрящие удивительными подробностями как личной жизни героев, так и их «подвигов». Особо грешат явно придуманными фактами рассказы о жизни пираток Энн Бонни и Мэри Рид (тут автор не сдержался и даже посмаковал интимную жизнь героинь), пирата Льюиса (приносящего в жертву своему покровителю-дьяволу клок собственных волос, после чего ему неизменно сопутствует удача и убыстряется ход судна), пирата Флая (ох уж эти диалоги с шикарными пиратскими фразочками, начиная от практически нейтрального «черт подери» до экспрессивных «клянусь кровью и кишками Господа Бога», «сын ядовитой ведьмы», «выпью кубок горящей серы» и т.д.).

Несказанно хорош художественный элемент, используемый Даниелем Дефо даже в документальных рассказах. Ну, невозможно не представить себя на палубе корабля, вцепившуюся изо всех сил в какой-нибудь штормтрап или другую корабельную снасть, когда вокруг так бушует природа:

«Тучи меж тем прорезались молниями, а море, похоже, подражало небу, обдавая моряков солеными валами. Ночь была такая темная, что тьму ее можно было, как сказано в Писании, осязать. Вой ветра мог сравниться только с повторяющимися, а лучше сказать, беспрерывными ударами грома, которые вызвали бы в любом сердце страх перед божеством, правящим ветрами и морями».

А уж положения договора пиратского сообщества, регламентирующего жизнь морских разбойников вполне актуальны и сегодня. Не могу удержаться и приведу пару выдержек:

«1. Каждый имеет право голоса в текущих делах...

3. Никому не разрешается играть в карты или кости на деньги.

9. …Если же кто потеряет в бою руку или ногу или сделается калекой на службе по другой причине, то ему причитается 800 долларов из общей кассы; за меньшие увечья полагаются меньшие суммы в зависимости от тяжести увечья…»

P.S. Очень жаль, что в данной книге публикуется лишь сокращенный и облегченный для современного читателя текст «Всеобщей истории пиратства». Было бы здорово познакомиться с более ранним переводом, попродираться сквозь дебри лексических и стилистических джунглей, встретиться с пиратами, чьи судьбы остались «за обложкой» данного тома, ведь в нём использовано только семнадцать биографий пиратов из ранее изданных тридцати четырех.

Для меня эта книга ассоциируется с насекомым, завязшим в смоле. Слишком много нелепостей на квадратный сантиметр, бесполезности и бестолковости всех без исключения героев, явный перебор с абстракциями, да и содержательность произведения подкачала. В общем, жили герои непонятно зачем, жили старательно несчастливо и померли почти одновременно, даже в смерти нелогичные и ненужные. Жутковато, когда смысл жизни – это бегство в смерть.

Все умирают, но далеко не все живут.

Книга читается на одном дыхании – сюжет интересен и завлекает флёром тайны. Семейные секреты покрытые пылью, пожарища и призраки, которые не призраки, атмосфера уединенной жизни и, наконец, обнаружение ответов на все загадки – все вместе представляет собой увлекательную сказку для взрослых, написанную в духе готического романа. История хороша, но устойчивый запах тлена и вкраплений аморалочки все же подпортили впечатление.