Мастер всю жизнь делал хрупкие чаши и умер в глубокой старости накануне разрушительной войны.

В бесконечной цепи миров есть и миры, пребывающие в условном Средневековье. И путешественники, умеющие бродить по мирам, порой останавливаются в королевских замках, чтобы немного отдохнуть и испытать пару приятных приключений.

В замок, стоящий в одной из окраинных провинций империи, явились двое путников: жрец, высоких степеней посвящения и служка, раненый по дороге грабителями. Владельца замка не случилось дома, он с отрядом стражников метался по округе, в поисках бежавшего предводителя мятежников. Гостеприимство высокому гостю оказала жена сеньора.

У мотальцев, умеющих ходить между мирами, есть и свой родной мир, где они живут простыми людьми, учатся, работают, а порой встречают людей подобных себе, но пришедших из другого мира.

Первая ласточка весны не делает, но весна всё равно придёт.

Описание раннего летнего утра.

Опавшим листьям кажется, что пришёл конец света, но лес спокоен, он ждёт весны.

Как хотел бы поэт, чтобы его стихи обладали той же силой воздействия, что и картины Айвазовского!

На вершине горы рядом с дорогой стоит деревянный крест, возле которого путник может помолиться о том, чей путь далёк.

В Аркадии, прославленной древнегреческими мифами, и сейчас изредка встречаются фавны и сатиоры. К несчастью селяне забывчивы и не помнят, что сатиры падки на женский пол.

Извечное противостояние весны и не желающей уходить зимы.

Описание засыпающей реки

Мама поёт засыпающему малышу, рассказывая, кого она взяла ему в няньки.

Грустно, когда улетают ласточки, всё лето делившие с человеком общую крышу.

Пять строк о чудесном превращении летнего дождя.

В лес пришла осень. Снега ещё нет, но лес спит.

Ночь, жнецы ушли на покой, оставив копны на поле. И кажется, будто Господь с серпом месяца в руке благословляет человеческий труд.

Русский пейзаж, безбрежные просторы, но безлюдья в нём не найти, трудящийся человек встретится непременно.

Лирическое и в то же время подробное описание сенокоса, где каждому находится дело, даже примчавшейся Жучке.

Эпиграмма на Василия Петрова, посредственного поэта, занимавшегося также переводами Вергилия.