На самом деле просмотр состоялся 14 марта.

"В статье о Кларке фильм был указан среди экранизаций (наряду с "Одиссеей" Кубрика), хоть и по мотивам типа, но в титрах самого фильма никаких "based on the novel... by Clarke" или "on the idea of Clarke" что-то не заметил.

Малобюджетный фантастический фильм (по старым меркам — ближнего прицела) о полёте к спутнику Юпитера Европа. Оригинальное название — "Europa Report" — поскольку фильм как бы склеен из материала, отснятого самим экипажем корабля (такой же прием использован в фильме "Апполон-18")

Фильм понравился, поскольку передаёт ощущение подлинности происходящего. Основное впечатление: человечество ещё не вполне готово к высадке на отдалённых мирах; наша наука и техника ещё не шагнула так далеко, чтобы предусмотреть защиту от всех ожидающих там опасностей.

Но некоторая аллюзия на "Одиссею 2001" в "Европе" всё же есть. После старта корабля с Земли ЦУП транслирует "Голубой Дунай" Штрауса, пусть и не в столь величественном исполнении, какое вошло в саундтрек фильма Кубрика по сценарию Кларка.

Из актёров более-менее известных заметил только Шарлто Копли, которого я видел в "Районе №9" и "Элизиуме" — фильмах Нила Бломкампа."

Решил писать в своей колонке и некоторые кинорецензии. Поскольку только что спохватился, слова "посмотрел сегодня (вчера) фильм" в первых двух-трёх рецензиях будут не совсем верными. На самом деле прошло уже какое-то время... Итак, первый блин. На самом деле смотрел фильм почти месяц назад, 11 марта.

"Посмотрел сегодня "Гравитацию", в 3Д и с английской дорогой... М-да... Эффекты, конечно, неплохие, но сюжетец ещё тот. Особенно порадовало то, что всю эту глобальную катастрофу в космосе замутили именно русские. Вообще, слишком большое количество катастроф в единицу времени — авторы явно хотели потрафить вкусу любителей боевиков. С научной точки зрения, по-моему, полная ерунда. Тело, скорость вращения которого возросла, уже в следующем витке должно пройти по более высокой орбите. Да и вообще, изначально осколки должны были пойти по другим орбитам — по разным орбитам, ведь каждый из них получил свой импульс ускорения, со своим вектором. А тут они идут довольно дружным роем.

Потом, швыряло героев в космосе как-то не по-детски, но — с полным нарушением законов механики. Например, метнула доктор Стоун свой шлем вперёд, её должно было отбросить назад. И т.д. "

Курд Лассвитц ((1848-1910)), отец-основатель немецкой фантастики (а наряду с Верном и Уэллсом — и фантастики европейской) известен прежде всего романом "На двух планетах". Русский перевод, к сожалению, сокращённый и, похоже, старый, 1925 года. Но для меня встреча с этой книгой ещё впереди, и, надеюсь, что прочитаю её в оригинале, хотя, как я уже убедился, для такого "знатока" немецкого, каким являюсь я, язык Лассвитца совсем не прост. Пока я осилил только дебютную его новеллу "До нулевой точки бытия", написанную в 1878 году. Я обнаружил её в своём ридере среди файлов, загруженных производителем. К этому моменту я уже успел прочитать кое-что о писателе. И вот, начать решил как бы с самого лёгкого.

В новелле, разбитой на четыре главки (1. Клавир ароматов, 2. Гостиница-пирамида, 3. Месть в одоратории 4. Изгнанный во Вселенную) автор изображает будущее — 2371 год. За минувшие века общество серьёзно продвинулось — как технически, так и культорно. И с точки зрения нравственности, впрочем, тоже.

Главная героиня новеллы Аромазия Дюфтеман-Оцодес является представителем искусства, зародившегося ещё в двадцать первом веке — она исполняет композиции запахов на особом инструменте, который называется ододион (соответственно, искусство именуется ододика, а исполнители — ододистами или ододистками). Однако жених её фабрикант погоды Оксиген Варм-Блазиус (фабрика его производит аппаратуру для управления погодой — потому: фабрикант) не разделяет её увлечения. Он сторонник науки и научных рациональных подходов.

Вообще в обществе существуют две противоборствующие партии, так называемых Трезвых и Задушевных.

Аромазию поддерживает поэт Магнет Раймерт-Обертон. По меркам девятнадцатого века он сугубый реалист, но в двадцать третьем веке такие люди считаются идеалистами и романтиками. Магнет бредит веком пара; пишет он в основном на немецком, а на так называемом всеобщем языке — только грунцулетты (особая форма сонета). Да, в ходу здесь универсальный язык, но мысли возвышенные всё-таки принято выражать на языках предков.

В качестве транспортных средств жители двадцать третьего века используют воздушные дрожки (что-то типа наших вертолётов с винтами), летающие велосипеды и т.д. Кстати, скорости некоторые аппараты развивают весьма приличные. Из Европы до Ниагарского водопада могут долететь часов за шесть...

После такой вот увеселительно-просветительной поездки, в пирамидальной гостинице, у друзей вспыхивает спор на тему: что может поспособствовать дальнейшему прогрессу общества — наука или же искусство? Аромазия с Магнетом стоят за искусство, Оксиген никак не может с этим согласиться... (кстати, по ходу, когда очень спешат, люди будущего питаются пилюлями, которые могут заменить несколько блюд сразу; но когда время есть, едят пищу нормальную).

Короче, так получается, что Аромазия, поссорившись с женихом, решает выставить его на общественное порицание (есть у людей будущего подобная процедура). Суд совмещается с концертом — музакальным и композиций запахов.

Оксиген, узнав о том, что задумали его бывшие друзья (Магет опять-таки поддержал Аромазию), замышляет ответный ход, месть, которая будет опираться на химию. Наука, кстати, в большом почете в 23 веке. Народ не аквариумы с рыбками заводит или комнатных собачек, а микроскопы, в которые рассматривает куда более мелкую живность. Но это так, к слову.

План Оксигена состоял в том, чтобы радикально изменить те запахи, которые будут возникать по ходу композиции ароматов. Но, как нередко бывает, получается не просто как всегда, а гораздо хуже обычного.

В зале, где проходит коцерт (одоратории; кстати, перед началом выступления Аромазии присутствующие обсуждали завязавшуюся в Китае войну — увы, случаются, случаются войны и в 23 веке!) зловоние, повалившее из ододиона, вызывает панику. Более того, газы, создающие запахи, смешиваются с кислородом, подаваемым в осветительные приборы (то ещё освещение для 23 века, однако!), происходит взрыв, затем — пожар... Аромазия погибает.

Оксиген, осознав, что он натворил (за непредумышленное убийство ему грозит несколько месяцев заключения и общественное порицание), а главное то, что по его вине погибла любимая, сам выносит себе приговор. Он садится в прозрачный шар, который, не подчиняется законам гравитации (опять, как в "Первых людях на Луне"!), давление мирового эфира уносит несчастного черт те куда, в непостижимые глубины Вселенной. Да и погибает он практически сразу. Вот такое вот путешествие к нулевой точке бытия...

Оставшийся на Земле Магнет думает о случившемся, о своём друге, рещившемся на стол радикальное наказание, представляет будущее планеты, какие её будут населять новые, не похожие на людей существа (какие-то Церебрусы), и... по ходу начинает сочинять роман про это будущее.

А накануне ему приходит неплохая в общем-то мысль — настоящее могущество заключается всё-таки в искусстве.

Вот такая новелла, может, не совсем верно понятая и, уж точно, довольно коряво изложенная.

Вдогонку. Двойные имена людей 23 века до брака состоят из имён отца и матери. А по вступлению в брак муж меняет имя матери на имя жены, жена же соответственно — меняет имя отца на имя мужа.

Эта книга — приключенческий роман немецкого (гдр-ского) писателя Мартина Зельбера "Карибская огненная печь" — попала ко мне в руки почти 10 лет назад, все эти годы ждала своего часа.

Сейчас хочется рассказать коротенько — во-первых, о издательстве, выпустившем книгу; во-вторых, о самом писателе.

Роман выходил как минимум дважды (в 1959 и 1964 годах) в издательстве >>Das neue Berlin<<. Полазив по сайтам, выяснил, что это издательство было основано в ГДР для выпуска детективной, приключенческой и научно-фантастической литературы. Что показалось мне особенно интересным (без этого не стал бы и упоминать!), похоже, именно здесь было напечатано первое книжное издание "Пикника на обочине" (в 1976 году; в то время как у американцев только в 1977-м); естественно, на немецком языке. Вот доказательство.

Что касается автора, согласно статье в немецкой Википедии, Мартин Зельбер родился 27 февраля 1924 года в Дрездене в семье служащего. Учился бухучёту, в 1942 году был призван в Вермахт, служил в связи. После поражения Германии оказался в советском плену, в Донбассе. Но уже в конце 1945 был освобождён, вернулся на родину, жил в Донерслебене, около Магдебурга (земля Саксония-Анхальт). Перепробовал различные профессии, в том числе учился актёрскому мастерству, пытался найти себя как музыкант. 1953 год — начало его литературной работы. С 1956 года — член местного писательского союза.

Зельбером было написано более 50 романов, сборников рассказов общим тиражом около трёх с половиной миллионов экземпляров. Его произведения были переведены на финский, венгерский и датский языки. Тем не менее Зельбер считается писателем местного значения, хотя в начале своей творческой карьеры подавал надежды на нечто более значительное. Тогда он писал историко-приключенческие романы, я бы ещё добавил, с морским и экзотическим колоритом. Из жизни писатель ушёл 3 марта 2006 года.

Роман "Карибская огненная печь" относится как раз к раннему периоду его творчества. Описывает реально происшедшее в 1902 году извержение вулкана Мон-Пеле на острове Мартиника, унёсшее более 30 тысяч жизней. Приключенческий роман, роман-катастрофа, в то же время очень строго следующее историческим фактам. Я полагал, что чудесное спасение заключённого, находящегося в тюрьме обречённого огню города, является авторским вымыслом; каково же было моё удивление, когда я обнаружил сей эпизод в следующей статье.

Зельбер, как бы там ни было, писал свою книгу находясь на твёрдых марксистских позициях и дал описываемым событиям недвусмысленную классовую оценку. Извержение назревает, об этом предупреждает учёный, профессор Мерканти, но властьпредержащие делают всё, чтоб оставить население в неведении, опасаясь всяческого неповиновения, прежде всего экономического урона. Мерканти слишком слаб ("рефлектирующий интеллигент"), чтобы пойти на более серьёзные шаги, умывает руки. Противостоять силам бюрократии — местной олигархии пытаются доктор Юге (негритянский врач, мулат, между прочим, если не перевираю, немец по отцу), лидер рабочих машинист Delavaud (уж не знаю, как правильно транслитерировать французское имя чёрного рабочего), капитан Гвидо Монтони (итальянец, между прочим, неаполитанец, хорошо знающий, что такое Везувий). Частично, по крайней мере, в том, что касается её личной свободы, возлюбленная капитана Мадлен Саумон, дочь местного "сахарного короля", главного олигарха острова.

Читал книгу на работе, в "чайные паузы", с 17 ноября по сегодняшний день, с большим интересом и удовольствием. Нашёл много поучительного... Плутократия и бюрократия очень похожи на наши, расейские. Так же, как и безалаберное чёрное население Мартиники — на наш легкомысленный и терпеливый народ. Жаль, конечно, что в своё время роман не был переведён на русский...

(пост был написан в декабре 12-го, соответственно, книга прочитана тогда же).

Во время каких-то блужданий по сети наткнулся на это имя — Hans Dominik. Это немецкий писатель-фантаст. Родился 15 ноября 1872 года в Цвикау, умер в Берлине 9 декабря 1945 года. В российской Википедии в статье "фантастика" его называют "немецким Жюлем Верном". Куцая статья в англоязычной Вики и развёрнутая в немецкой говорят о том, что ему не чужды были расистские мотивы; он любил порассуждать о противостоянии культур и т.д. и т.п.

Детские годы будущего писателя прошли в Берлине. Он сменил несколько гимназий, получив среднее образование поступил в Высшую техническую ш