Компанией владеют и контролируют её деятельность два сына автора, Халберт Берроуз и Джон Коулман Берроуз. Единственная его дочь, Джоан Берроуз Пирс, умерла в декабре 1972 года. Моя встреча с Халбертом состоялась в декабре 1962 года. Здание, в котором располагались офисы фирмы, было совсем не похоже на то, что я себе представлял. Это было бунгало в испанском стиле, типичное для тех, что были популярны в Лос-Анджелесе с 1900-х годов, одноэтажное, со стенами, покрытыми жёлтой штукатуркой, и длинной верандой, увитой плющом, по фасаду. Это оригинальное здание, возведённое Берроузом в 1927 году, его внешний вид не изменился. Расположенное в стороне от оживлённого бульвара Вентура и уединённое за обветренным забором из красного дерева и огромными тутовыми деревьями, здание могло легко ускользнуть от внимания прохожих, которые, если бы заметили его, могли бы принять за частную резиденцию.

Халберт Берроуз болтал со мной, иногда сидя за письменным столом, принадлежавшем его отцу, столом из блестящего орехового дерева, богато украшенным мавританскими фигурами — женскими головами, баранами, круглой резьбой в виде цветов, экзотическими лампами, — а иногда вставал, чтобы показать мне наиболее ценные книги, иллюстрации и сувениры Берроуза. В соседней комнате стоял большой стол, ещё более сложный по дизайну, чем соответствующий мавританский письменный стол. Чертами лица Халберт похож и на мать, и на отца; физически, с его широкими плечами и большими руками, он похож на отца. Наша беседа была приятной, а краткая экскурсия по офисам компании – в высшей степени интересной, но что касается биографии, то меня никто не поддержал. Халберт сообщил, что он и его брат Джек планируют написать историю жизни своего отца.

Пять лет спустя, когда идея проекта была забыта, я обратился к другой литературной деятельности, когда в октябре 1967 года получил письмо от Роберта М. Ходса, нового вице-президента и генерального менеджера фирмы Edgar Rice Burroughs, Inc. В нём содержалось предложение о работе над биографией ЭРБа. После некоторого раздумья я согласился. Моя жена Селла, опытный исследователь, приступила к сбору информации, большая часть которой содержалась в документах на складе, примыкавшем к офисам. Склад был построен Берроузом, который намеревался отдать его в аренду под магазин, но он остался пустым, поэтому пока помещение использовали как гараж. Добровольное сотрудничество семьи — Джоан, Джека и Халберта — было очевидно из наших первых интервью и записей. Но я понятия не имел о сложности проекта, за который взялся.

Именно на ранних этапах моей подготовки к написанию биографии Эдгара Райса Берроуза, и ещё до того, как было написано хотя бы одно предложение, я пришёл к ужасающему осознанию: я взялся за задачу, ничего не подозревая, и с такой степенью наивности, которая уже казалась невероятной — и будет казаться всё более невероятной, я был несомненно обескуражен в свете последних событий. На какое-то время я убедился, что ситуация, с которой я столкнулся, была уникальной, не имеющей аналогов в анналах биографий. Однако с течением времени (три года тщательного изучения документов моей женой, плюс наш совместный поиск, сортировка, сборка, переписка и общение, а затем, конечно, подготовка текста и его редактирование) я стал смотреть на ситуацию более трезво и реалистично. Несомненно, моя беспечная уверенность и неверно представление о трудностях, которые меня ожидали, нашли отражение в опыте других биографов. Но завершение биографии, сопровождаемое спокойной оценкой, ясно показало, что в одном аспекте — огромном массе материалов, главным образом первоисточников — реконструкция жизни Берроуза поставила проблемы, выходящие за рамки тех, с которыми сталкивается среднестатистический биограф.

Мой первый взгляд на склад, забитый до потолка ящиками с документами и отчётами, стал шоком. Передо мной была мечта биографа — или ночной кошмар. На складе находилось семьдесят восемь больших картотечных ящиков, каждый размером с ящик для юридических документов, в которых хранились бумаги, датированные 1911 годом. Сами этикетки свидетельствовали о предстоящей грандиозной задаче: «Ранчо Тарзана и Э.Р.Б.», 1918-1937, коробки 1-6; «Недвижимость», 1924-1949, коробки 9-12; «Кинофильмы, прочие и Burroughs-Tarzan Enterprises, Inc», 1918-1947, коробки 14-16. Другие вещи включали книгоиздание — например, A. C. McClurg 8c Co., 1914-1941 — пять коробок с надписью «Фанаты», с письмами из каждого штата и из-за рубежа; радиосериалы о Тарзане, франшизы о товарах для Тарзана, ежедневные комиксы о Тарзане, воскресные комиксы о Тарзане.

Внутри некоторых выдвижных картотечных ящиков лежали ряды папок, заполненных письмами, списками и мимеографированными материалами; многие из них не просматривались годами или не открывались после смерти Берроуза в 1950 году. Были сохранены ценные оригинальные документы, в том числе переписка, посвящённая первым рассказам Берроуза — обмен письмами с редактором журналов Манси Томасом Меткалфом по поводу историй «Принцесса Марса», «Разбойник из Торна» и «Тарзан — приёмыш обезьян». Среди них было знаменитое письмо Меткалфа из восьми слов: «Ради любви к Майку! Не падайте духом!», отправленное после того, как Берроуз, глубоко разочарованный и готовый покинуть писательское поприще, заметил: «Я смогу легче зарабатывать деньги каким-нибудь другим способом».

Все эти документы нужно было прочитать, и многие из них содержали материал, который следовало скопировать. Объем общей переписки, писем и ответов Берроуза был ужасающим. Отмечено, что ЭРБ вплоть до последних лет своей жизни, за исключением периодов болезни, отвечал почти всем, кто ему писал. Объёмный – это преуменьшенный термин для описания его стиля ведения переписки. С невероятным терпением и заботой он предоставлял подробную информацию тем, кто её искал, отвечал знакомым, отвечал поклонникам и даже добродушно отвечал чудакам, которые не заслуживали того времени и энергии, которые он тратил. В ответ писателю, который обвинил его из-за сцены в одном из его рассказов в том, что он поощряет людей, попавших в беду, покончить с собой, Берроуз ответил: «Я думал только о драматической ценности ситуации и не имел намерения прославлять самоубийство. Я чувствую, что очень немногие читатели воспримут это так, как вы. Надеюсь, что нет».

Были сохранены точные копии большинства писем. Осмотр не только склада, но и других кладовых и шкафов привёл к неоспоримому выводу, что Эдгар Райс Берроуз был очень бережливым хранителей. Он унаследовал эту склонность от предков, которые образовали длинную линию самых дотошных архивистов. Бумаги на складе были лишь частью коллекции. В других архивах хранятся документы, имеющие большее значение для биографа, те, которые касаются лично Берроуза, раскрывают его прошлое и освещают его характер и проблемы, а также семейные записи, которые в некоторых случаях восходят к истокам жизни его предков в Англии в семнадцатом веке.

Любимым средством сохранения воспоминаний стал альбом для вырезок. Мэри Эвалайн, мать Берроуза, сохранила один, а с другой стороны, родители Эммы Берроуз, Халберты, сохранили несколько больших книг с вырезками и другой справочной информацией. Кроме того, Мэри Эвалайн, по настоянию сыновей, написала воспоминания о гражданской войне, и они, вместе с генеалогической информацией, были напечатаны небольшим томом. Семейные книги были дополнены многочисленными альбомами с фотографиями как семьи Берроузов, так и Халбертов, на полях которых были отмечены важные детали.

Обычай вести записи был перенят Берроузом. Серия его дневников с краткими записями историй и комментариями о ежедневных событиях охватывает период с 1921 по 1949 год. Дальнейшие записи и памятные вещи содержатся в его школьном альбоме для вырезок и других книгах, относящихся к прошлому. В папках в офисе находятся различные рабочие тетради, в которых он методично готовил наброски историй, слепки персонажей, предложения по сюжету, определения для придуманных им языков и географические пояснения. Его ранние финансовые отчёты включают точную картотеку продаж историй, даты и выплаченные суммы.

Но помимо всех этих писем, документов и записей, не исключая некоторых личных вещей, которые также были сохранены, потому что по мере роста славы Берроуза они приобретали ценность сами по себе, конечно, были его произведения, как художественные, так и документальные, опубликованные и неопубликованные. Полная биография, конечно, написана для того, чтобы предложить читателю некоторое представление о человеке и его произведениях. Меня ожидало около семидесяти опубликованных романов для прочтения — около двадцати из них для перечитывания, поскольку я читал их в юности, — плюс множество неопубликованных произведений. Кроме того, оригинальные рукописи опубликованных рассказов, в некоторых случаях написанные от руки, должны были быть проверены на наличие пометок Берроуза и исправлений, которые могли иметь важное значение. Особое внимание уделялось трудам ЭРБа: его неизменная популярность среди любителей научной фантастики и организаций поклонников Берроуза привела к публикации многочисленных анализов его произведений. Мне было необходимо ознакомиться с идеями в них выраженными.

Возможно, самые сокровенные аспекты характера человека проявляются благодаря контактам с людьми, которые знали его лично — родственниками, друзьями, деловыми партнёрами. Берроуз на протяжении всей жизни имел возможность завязывать дружеские отношения, многие из которых были связаны с издательской деятельностью, театром и кинематографом. Много ценной информации было предоставлено родственниками и друзьями в переписке, интервью и видеозаписях. Список имён содержится в разделе благодарности.

Подводя итог, я мог бы сказать, что в то время как Берроуз, как и все люди, раскрывал себя через свои поступки, через то, что он говорил и что говорили о нём другие люди, как писатель он действовал в дополнительном измерении. Даже человек, который погружается в фантазии о других мирах, раскрывает себя с каждой созданной им страницей. Благодаря его произведениям — и эту идею он был бы рад принять — мы получаем наиболее полное представление об Эдгаре Райсе Берроузе.

Перевод любезно предоставлен А. Речкиным

В этот период Гораций был самым высокооплачиваемым писателем комиксов в мире, писавшим о Супермене, Бэтмене, Чудо-Женщине и других, в основном для Action и DC под разными псевдонимами или вообще без имени (то есть он писал под именем владельца) (примечание 1; примечания сделаны переводчиком и находятся в конце текста). Он написал ныне известную историю «Происхождение Супермена» (Origin of Superman), в которой объясняется, что сверхспособности Супермена происходят из планеты Криптон с высокой плотностью и более высокой гравитацией. Он пуленепробиваем, потому что его тело имеет большую плотность, чем земные объекты, а гравитация для него меньше, поэтому он может прыгать выше самого высокого здания. Ничего из аэродинамики, ориентации в полете и баланса не было проработано, но для аудитории читателей комиксов это и не было нужно.

В это же время он писал внештатно для ряда журналов в очень большом количестве областей, от True Romance до Dime Detective. Для последнего он написал несколько миллионов слов печатного материала. (примечание 2) Он начал объединять свои детективные триллеры с темами научной фантастики и фэнтези примерно в 1939 году и продолжал развивать эту смешанную литературу до своей последней продуктивной фазы в конце 1980-х годов.

Он оставил большое наследие как редактор журналов Galaxy Science Fiction, If Science Fiction и Beyond Fantasy Fiction. Вы не сможете по-настоящему увидеть его вклад, если не прочитаете Galaxy, 30 Years of Innovative Science Fiction под редакцией Фреда Пола, Мартина Х. Гринберга и Джозефа Д. Оландера, в котором вы узнаете, насколько он повлиял на научно-фантастическую литературу своего времени.

Он оставил не менее сильное наследие в детективной литературе, но, за исключением нескольких псевдонимов, о которых мы сегодня знаем, мы не можем проследить его творчество с 1933 по 1955 год в этой области. Однако в Dime Detective есть несколько десятков детективных историй, которые мне удалось проследить до его очень активных пишущих машинок Royal и Underwood. (см. примечание 2). Самое лучшее из того, что он написал в этом жанре, было выпущено в виде научно-фантастических детективных триллеров, и именно их я включил в этот том.

Хотя Гораций больше известен как редактор, чем как писатель, некоторые из его рассказов (например, «Трудности с водой» (Trouble with Water) и «И всё он перепутал» (The Man with English, он же — The Man with Backspin) являются одними из наиболее часто переиздаваемых. Один из его романов, «Никто, кроме Люцифера» (None But Lucifer, 1939), в написании которого около 10 процентов принимал участие Л. Спрэг де Камп, возможно, считается одним из величайших фэнтезийных романов, когда-либо написанных. (примечание 3)

Однажды, я это особенно отчетливо помню, я спросил его, как написать роман. Я уже писал рассказы и чувствовал себя вполне комфортно, работая над произведением объемом от 1800 до 2200 слов, но понятия не имел, как продвинуться дальше. «Напиши кучу рассказов, — ответил он, — а затем соедини их вместе, имея общую тему или общего персонажа, который должен быть твоим главным героем». Я уже выпустил сборник его самых известных научно-фантастических рассказов вместе с заметками о том, как он развивал эти рассказы. (примечание 4). Этот настоящий том представляет собой сборник лучших детективных научно-фантастических рассказов Горация. То, как я связал их, в точности соответствует его рекомендациям для романа — сделать так, чтобы главный герой был одинаковым на протяжении всего произведения, с общей темой, что я и сделал, внося как можно меньше изменений в сюжет. Моя идея состояла в том, чтобы сохранить его идеи и рассказы нетронутыми, внести как можно меньше вторжений — полная противоположность его печально известной практике редактирования, когда он кромсал рассказ на куски и собирал его заново, как будто это был его собственный рассказ. В его случае, для аудитории Galaxy, это была хорошая идея, которая оказала потрясающее, почти ослепительное влияние на читающую научно-фантастическую публику 1950-х годов, но сегодня это просто не прокатит. Я бы не стал и не мог сделать этого с его рассказами — они такие же плотные, чистые и хорошо проработанные, как и есть.

Я думаю, вы обнаружите, что в этих историях есть множество идей и материала для дальнейшего развития, и если вы пишете для рынков научной фантастики, фэнтези и ужасов, вы оцените стартовый набор для закваски в этой коллекции научно-фантастических детективов. У Горация было достаточно идей для тысяч историй, что сделало его отличным редактором. Он знал, как развивать историю и как отпускать защёлку в нужное время, не сообщая читателю о конце слишком рано. Чего у него не было, так это времени, чтобы написать все придуманные им истории, поэтому он раздавал их сотнями другим писателям и тратил время и энергию, помогая им выводить истории на рынок. Истории, которые он сам тратил время на написание, всегда были созданы для предполагаемого рынка и почти всегда были написаны с определенным количеством слов. Он был настолько хорош в этом, что написал «Проект биографии» (The Biography Project, см. https://fantlab.ru/work403900), чтобы заполнить пробел в восемь сотен слов в одном выпуске Galaxy, а количество слов составляет ровно восемь сотен. В этом короткометражном рассказе, который является самым сложным типом истории, чтобы написать его, не предвещая финала или не позволяя зацепкам уйти слишком рано или слишком поздно, ему удалось создать то, что сейчас является классическим короткометражным рассказом в жанре научной фантастики.

Он вырос в окружении толпы зазывал Ринга Ларднера (Ring Lardner, см. https://fantlab.ru/autor17361/alleditions ) и был погружен в детективную писательскую среду на протяжении 1930-х и 1940-х годов. Как и многие его друзья-писатели, Гораций зарабатывал на жизнь в годы Великой депрессии, написав миллионы слов в жанре триллера. Он любил писать детективные триллеры, но к тому времени, как он стал редактировать Galaxy, у него не было рынка для чистого детектива, и он уже выбрал научную фантастику в качестве своего карьерного пути, таким образом сделав научно-фантастический детективный триллер своей наиболее естественной формой художественного выражения.

В 1964 году Гораций переехал в Калифорнию, где я жил с тех пор, как уволился из армии. Я неплохо зарабатывал как телевизионный сценарист, и Гораций хотел и нуждался в соавторе, чтобы выпустить несколько историй для рынка. У него не было ни энергии, чтобы донести слова, ни необходимого стремления, чтобы получить работу от редакторов, а его привычный рынок, область научной фантастики, на тот момент практически иссяк. Мне позвонил Харлан Эллисон, который работал редактором сюжета в The Man from U.N.C.L.E., самом популярном шоу на телевидении того времени.

Я пытался заинтересовать Горация в написании сценария для шоу, но к тому времени, как он начал думать о потенциальной истории для U.N.C.L.E., Харлан ушел из Arena Productions, совсем не довольный тем, как идут дела. Я работал несколько месяцев в Tiger Beat/Monkee Spectacular в качестве автора статей и сделал несколько дополнительных историй с Энни Мозес. Конечно, это было далеко за пределами области Горация, но, как он указал, то же самое было с правдивыми признаниями и историями любви девочек-подростков — он делал это, чтобы заработать на жизнь в конце тридцатых. Итак, мы встретились на конференции по историям, придумали уклон в историю о том, как группа Monkees встретили Джинни из «I Dream of Jeannie», написали ее по четвертаку за слово, и я сдал ее на следующий день. Общее время на усилия составило около двух часов, мы оба били по клавишам, он на своем новом Olivetti, а я на своем маленьком Olivettiportable. Электрические пишущие машинки? Не для нас — эти штуки были строго для слабаков.

Это было наше первое сотрудничество. Вскоре после этого у нас появился шанс сделать настоящую историю в стиле научной фантастики от Фреда Пола, который взял на себя руководство Galaxy, когда Гораций угодил в больницу из-за ужасного дорожно-транспортного происшествия — движущийся фургон столкнулся с такси, в котором он ехал, оставив его восьмидесятидевятифунтовой развалиной на период около двух лет. К тому времени, как он поправился и был готов вернуться в Galaxy, Фред укрепил свое положение и теперь был агентом, писателем под псевдонимами и редактором Galaxy и отказался отдавать работу обратно (именно поэтому Гораций оказался в Лос-Анджелесе в 1964 году).

Фред прислал нам обложку — кучку остроухих зеленых человечков, окружающих странный, очень неправдоподобный, плохо спроектированный, причудливый боевой танк, а земляне стреляют в маленьких зеленых человечков по какой-то неуказанной причине.

Наша работа заключалась в том, чтобы написать историю вокруг обложки, и мы это сделали. (примечание 5). Зелёные человечки и боевой танк были кратко упомянуты как изображение на 3-D-видеоэкране, и мы ворвались в настоящую историю о президенте инопланетной планеты, посещающем Землю и приземляющемся в центре детективной тайны. «Злодеи с Веги IV» были первым из наших настоящих совместных проектов, и на этом всё не закончилось.

Наша следующая работа заключалась в написании сценария для Star Trek.

Гораций получил звонок от своего друга Джина Родденберри:

«Гораций? Я делал все виды историй Star Trek, некоторые из них были написаны писателями-фантастами, такими как Роберт Блох, но ни одной из действительно хардкорных, известных писателей-фантастов, и я хотел бы увидеть сценарий от тебя, если тебе интересно».

«Научная фантастика, а не сай-фай» (В оригинале: “Science fiction, not sci-fi,”), — ответил Горас. Он ненавидел термин sci-fi, который был придуман его и моим другом и агентом Форрестом Дж. Аккерманом (он же Форри). «Какую историю ты хочешь?»

«Что приходит на ум?» — ответил Джин. Ничего не пришло на ум, но я случайно оказался там, когда раздался звонок.

«Как насчет «Проблемы с убийством» (Problem in Murder, 1939, см. https://fantlab.ru/work326190 ), адаптированной для телевидения?» — подсказал я хриплым шепотом.

«У меня есть идея, которая может сработать», — сказал Гораций в трубку. Они закончили разговор в одиночестве, пока я шел на кухню, чтобы заварить горячий чай, который я налил на лед, как любил Гораций. Я выпил холодного пива и подождал, пока он не будет готов об этом поговорить.

«Проблема с убийством» — это история о детективе, который превращается в собаку. Моей первой мыслью было, что это должен быть капитан Кирк или Спок. У Горация не было никаких мыслей по этому поводу. Он ненавидел космическую оперу и особенно ненавидел космическую оперу на поп-телевидении, поэтому он совершенно не знал о формате или уклоне «Звездного пути». (Это перекинулось и на «Звездные войны». Единственной причиной, по которой он принял билеты на премьеру «Звездных войн», было желание привести внуков на мероприятие. Он ненавидел фильм и сказал об этом Джорджу Лукасу после показа.) Я сделал все возможное, чтобы объяснить «Star Trek» Горацию, но он был безразличен. Он хотел сосредоточиться на характеристике персонажей и развить напряжение сюжета в сценарии, поэтому мы перешли в режим написания и составили предварительный сценарий.

Гораций на самом деле никогда не писал сценарии. У него не было для этого подготовки, но, к счастью, у меня она была. Я вносил ракурсы, общие планы, крупные планы, переходы и некоторые легкие режиссерские указания, прекрасно понимая, что они окажутся в круглой папке (то есть в мусорной корзине), но в то время вы не могли сдать сценарий без работы с камерой и некоторых указаний сцен.

У меня все еще есть оригинальный сценарий и три переписывания того неснятого эпизода Star Trek. Его вернул Джин с комментарием, что ни Билл Шетнер, ни Леонард Нимой не отдадут экранное время для роли собаки, как и никто из других основных актеров, поэтому мы вернулись к чертежной доске (примечание 6). Это не мог быть второстепенный персонаж — использование обычного йомена-козла для роли собаки не даст ощущения срочности, поэтому шоу провалится. Кого волнует, если йомен превратится в собаку и ему придется искать способ сообщить о своем бедственном положении своим товарищам по кораблю? Позже «Мозг Спока» показал мне, как мы могли бы справиться с этим по-другому, так, чтобы не задеть эго, но мы не справились с этим по-другому. У нас не было возможности. К тому времени, как мы разобрались с проблемами в сценарии, «Звездный путь» уже отменили. Мы не получили уведомления о том, что это произошло. Мне позвонил Бьо Тримбл, который был опустошен этим событием. (примечание 7)

Тем временем мы с Горацием штамповали истории и статьи для журналов, включая одну уморительную пародию на технику съемки для Photo Magazine, в которой профессиональным фотографам давались такие советы, как: «Никогда не заставляйте свою обнаженную модель ждать фотосессии в плетеном кресле» и «Проверить камеру на наличие утечек света легко — просто погрузите ее в бочку с водой и посмотрите на пузырьки». Мы зарабатывали где-то от четверти до огромного доллара за слово, и мы оба были благодарны за дополнительный доход, но мы действительно хотели написать сценарий для телешоу, если не сможем выйти на кинорынок.

Наша следующая возможность появилась, когда мы отправили переписанный сценарий для «Я мечтаю о Джинни»... Даррин получает роль собаки. Казалось, они были на грани принятия, но шоу отменили. То же самое произошло с несколькими другими популярными шоу. Сценарий предварительно принимался, а затем шоу отменялось в течение нескольких недель. Наш сценарий стал известен как «Поцелуй смерти» (на самом деле, я думаю, что был эпизод Star Trek с таким названием, вообще не имеющий никакого отношения к нашему сценарию).

Последним оскорблением стало то, что Screen Gems наотрез отказались позволить Дэви Джонсу превратиться в собаку, и Чип Дуглас порекомендовал нам попытаться продать сценарий Get Smart. Мы уже сделали это, и, как и следовало ожидать, шоу было отменено. Я позвонил своему другу Бобу Крейну и спросил, не хотел бы он, чтобы какой-нибудь безумный нацистский ученый превратил его в собаку. Он рассмеялся и сказал, что уже слышал о сценарии от Форри Аккермана, который рассказал ему всю историю.

Так что у меня до сих пор есть сценарий здесь, в моем картотечном шкафу, на случай, если где-то есть продюсер, который устал от телевизионной игры и хочет отменить шоу, не принимая на себя вину за это напрямую.

Гораций получил несколько предложений написать истории, одно от нашего друга Хью Хефнера. Я не мог ему помочь, потому что в то время я был полностью погружен в создание рок-музыки в RCA с моим другом Гарри Нильссоном. История попала к Хефу, который принял ее и выписал чек Горацию. Форри Аккерман получил чек и пошел в дом Горация в Ла-Канада, чтобы отдать его ему. К этому времени процесс старения сказался на Горации, и он отказался от чека, сказав, что не хочет, чтобы его имя ассоциировалось с Playboy.

Я несколько раз пытался вытащить его из писательского кризиса, и нам удалось написать еще несколько историй. Мы несколько раз встречались в Диснейленде на конференциях по историям — я не совсем уверен, почему он настаивал на встрече там, но именно там он хотел проработать истории. Мы придумали несколько крутых историй, включая мою любимую «Убийцу Шмуков» (Shmuck-Slayer) о джинне, который убивает только Шмуков, так что если вы один из них, можете считать себя мертвым.

Мы были как раз на грани отправки исторической рукописи «Книги иронии» (The Book of Irony), в которой мы исследовали ряд очень странных событий, и переработали повесть 1953 года «Старики умирают богатыми» (The Old Die Rich) в полноценный роман с путешествиями во времени и всевозможными интересными вещами, требующими от меня расследования жизни Моцарта, Ньютона и Бена Франклина и странностей, их окружающих, когда Гораций тихо скончался во сне на диване в гостиной. (примечание 8). Мы прекрасно провели время, сотрудничая, и все, что я когда-либо узнал о написании, редактировании и продаже слов, я узнал от него. Он был чертовски хорошим писателем и чертовски хорошим редактором, и его наследие, несомненно, будет жить на благо читателей и авторов.

Мы много раз говорили об объединении этих историй в единый романизированный формат, но он не дожил до того, чтобы увидеть его плоды. Я предлагаю сборник сейчас как дань уважения его мастерству и изобретательности, а также его неизмеримым и щедрым излияниям художественных идей.

Надеюсь, вам понравятся эти истории так же, как и мне, и что они дадут вам более широкий взгляд на расширенный мир научной фантастики, фэнтези и ужасов, который не знает границ, никаких пределов и, по определению, «выходит за рамки». (примечание 9)

======================

Примечание 1. Как верно заметил коллега JimR, база комиксов https://www.comics.org/creator/5508/overv...

дает только десяток комиксов, где автором указан Гораций Голд.

Примечание 2. Невероятный объём, увы, не нашедший подтверждения. В детективном жанре атрибутированы всего лишь несколько рассказов под псевдонимами. Сын как-то сильно придумывает и преувеличивает роль Г.Голда там, где его влияние не очень документировано.

Примечание 3. Это единственный известный по библиографиям роман Г. Голда. Превосходная оценка качества произведения не подкрепляется ни фанатскими рекомендательными списками, ни ретропремиями.

Примечание 4. Речь идёт про сборник 1955 года, https://fantlab.ru/work1987240 который Юджин Голд переиздал в 2002 году под другим названием. В книге после каждого рассказа имеются любопытные ремарки Горация Голда о том как он задумывал сюжет и компоновку произведения.

Примечание 5. Аналогичный заказ от редакции журнала — написать рассказ под уже готовую обложку — получил Кир Булычев в 1967 году, см.: https://fantlab.ru/edition4946 Видимо это не такая уж и уникальная практика, когда не художник иллюстрирует прочитанную повесть, а наоборот, писатель придумывает сюжет по чужой картине.

Примечание 6. Самолюбование главных актёров и перетягивание одеяла на себя заметно в первом классическом Стар Треке — на корабле Энтерпрайз работает примерно 400-430 человек (в разных сериях указывается разное число членов экипажа), но во все вылазки на планеты обязательно идет капитан и старший помощник с главным хирургом, остальной экипаж прячется на нижних палубах.

Примечание 7. Сериал "Стар Трек" закрыт весной 1969 года, последняя серия вышла 3 июня 1969. Первый классический Стар Трек был чередой экранизаций коротких научно-фантастических рассказов писателей 1950-60-х гг. У сериала не было единого сюжета, каждую серию можно смотреть отдельно от предыдущей. В Советском Союзе аналогичное телешоу — передача "Этот фантастический мир" с замечательным ведущим, космонавтом Георгием Гречко. По сути "Этот фантастический мир" — сборник телеспектаклей, экранизации фантастических рассказов как переводных, так и советских авторов. В отличии от Стар Трека, у ЭФМ не было сквозных героев. Передачи ЭФМ созданы в период с 1979 по 1990 гг., записи периодически повторяли в эфире.

Примечание 8. Гораций Голд умер 21 февраля 1996 года.

Примечание 9. Статья напечатана в сборнике Горация Голда "Perfect Murder" — Bison Books, 2010 год.

https://fantlab.ru/edition433912

В этой колонке обычно речь идет о фанатских произведениях. Но я хочу сделать все возможное, чтобы исправить это пренебрежение. Я не знал Бучера, у меня нет времени делать для его журнала то, что Альва Роджерс сделал для Astounding, но я могу сказать кое-что о том фанатском детективном романе «Ракета в морг».

Это не такая уж плохая тема для этой колонки, потому что она не могла бы существовать без фанатизма прошлых дней. (В скобках я также могу с грустью указать на то, как фанатизм сделал гораздо больше, чем наш, для памяти Бучера. THE ARMCHAIR DETECTIVE под редакцией Аллена Дж. Хабина опубликовал «Портрет Бучера», сборник Ленор Глен Оффорд. Он содержит множество воспоминаний больших и маленьких людей об этой «современной версии человека эпохи Возрождения», за которыми следует библиография.)

Вымысел о фанатах появлялся в фэнзинах до того, как «Ракета в морг» увидела свет, и в одном или двух рассказах в прозине фанаты использовались в качестве персонажей в научно-фантастических приключениях. Но «Ракета в морг» была ошеломляющей, когда Дьюэлл, Слоан и Пирс опубликовали ее в 1942 году. Это была история, в которой вы могли прочитать о фанатах научной фантастики, грязных профессионалах, костюмированных балах на съездах, фэнзинах и многих других атрибутах фэн-дома и про-дома. Одно из убийств было совершено с помощью ракеты. Были внутригрупповые ссылки того рода, которые так любят фанаты: книга была опубликована под подписью Г. Г. Холмса, но в ней содержались ссылки на Энтони Бучера. Во время вашего первого чтения было дополнительное удовольствие от неопределенности по поводу загадки запертой комнаты: было ли обыденное объяснение или был ответственным научно-фантастический элемент.

К 27 странице рядовой читатель узнал о нас. В середине краткого история фантастической литературы, Бучер писал: «У нее есть свои поклонники, такие же ревностные и преданные, как зрители детективов, вестернов или любовных романов в гамаке. И самые преданные, самые фанатичные из этих последователей фэнтези — это преданные поклонники научной фантастики для ее поклонников, или, проще говоря, stf». Несколько страниц спустя более респектабельные сегменты литературного мира обнаружили, что грязный профессионал, который получал больше пенни за слово за свои научно-фантастические рассказы, преуспевает. Несомненно, стало очевидно, что агенты научной фантастики не всегда являются лучшими людьми в мире. Затем, примерно на четверти пути через книгу, читатель погружался в развернутое описание встречи кучки профессионалов и одного фаната. «Поклонники научной фантастики высокоорганизованы, и у них есть ежегодные всемирные съезды», — объясняет один из профессионалов. «Последний был в Денвере, поэтому фанаты, вечно неисправимые неологисты, назвали его Denvention. Следующий здесь, в Лос-Анджелесе, и, боюсь, он называется Pacificon». «Fanzine» используется, как я подозреваю, в его первом появлении в какой-либо профессиональной публикации за пределами prozines.

Весь сюжет был бы невозможен без научной фантастики и ее традиций. По сути, это история наследника литературного наследия серии научно-детективных рассказов, лучше всего воспринимаемая как то, что мы могли бы иметь, если бы Артур Конан Дойл писал о профессоре Челленджере так же часто и успешно, как он писал о Шерлоке Холмсе. Этот наследник, кажется, был единственным главным персонажем в романе, помимо полицейских, у которого не было модели в реальности. Однако по странной и любопытной судьбе современное поколение поклонников может представить себе сходство с одним из Бобов Стюартов недавней фанатской славы. Я не могу сказать больше, не раскрывая часть сюжета для тех, кто не читал роман. Различные люди прослеживали персонажей до их прототипов. Т. Брюс Йерк, поклонник Лос-Анджелеса той эпохи, по-видимому, был поклонником по имени Уильям Рансибл в книге. Его главный момент наступает более чем в середине романа: «Гриббл наклонился над ракетой. Раздался всплеск выхлопных газов и громкий взрыв. Все глаза повернулись, как теннисисты, чтобы посмотреть, как ракета пролетает мимо. Но эти глаза увидели кое-что еще. Они увидели, как пухлая фигура рухнула с края траншеи прямо на пути Aspera IX. Уши услышали хруст костей и плоти и резкие звенящие крики.. «Это произошло прямо на глазах детектива, который боялся, что произойдет убийство. Ныне забытый калифорниец по имени Том Райт был еще одним поклонником, который появился в книге. Как Артур Уоринг, он ссылается на один из вечных пунктов спора, когда он, обсуждая Рансибла с детективом: «Он продолжал насыщать то, что фанаты должны поддерживать, было про-писательством, а не фандомом». Он случайно дает важную подсказку к разгадке тайны, предоставив детективу образец своих художественных достижений.

Исследование THE ARMCHAIR DETECTIVE предполагает, что Бучер появляется в книге под двумя именами. Бучер используется как имя второстепенного персонажа, и Мэтт Дункан также может быть Бучер, как начинающий автор прозаических журналов. Л. Рон Хаббард, который еще не стал известным как представитель дианетики, считается прототипом Д. Вэнса Уимпола. Некоторые отрывки из историй о капитане Комете, созданных Джо Хендерсоном, не оставляют сомнений в том, что это капитан Фьючер и Эд Гамильтон под тончайшей маскировкой. Дон А. Стюарт не появляется в рассказе, но используется для обозначения вещей, которые Джон Кэмпбелл делает вне сцены. Одна загадка, объяснения которой я не видел, — это идентификация Акерманом важного персонажа Мэтта Дункана и его жены с мистером и миссис Клив Картмилл. Он упомянул об этом всего через несколько недель после публикации романа, он был в центре внимания людей, пишущих о научной фантастике, которых знал Бучер, должно быть, там были основания для такой идентификации, и все же Дунканы являются пережитками из предыдущего романа Бучер, который не имеет ничего общего с научной фантастикой. Остин Картер и его жена указаны в THE CARCHAIR DETECTIVE как Генри Каттнер и К. Л. Мур, но Аккерман, когда книга была опубликована, и Джордж Локк много лет спустя оба считали Хайнлайна моделью для Картера, возможно, потому что Картер описывается как создатель будущей истории, вокруг которой моделируются его рассказы. Калифутурианцы — это клуб, который предположительно является LASFS, хотя некоторые рецензенты указали эту организацию как прототип для Manana Literary Society. Книга посвящена MLS и Хайнлайну и Картмиллу в частности, и один из псевдонимов Хайнлайна, Энсон Макдональд, упоминается в рассказе мимоходом. (Фактическое MLS возникло после публикации книги и было названо в честь создания книги.)

Я нахожусь на самой шаткой почве, когда пытаюсь оценить ценность книги, потому что детективная литература — это область, в которой я читал только спорадически и с перерывами. Предварительно я бы сказал, что сила «Ракеты в морг» заключается в превосходном способе, которым Бучер оживляет людей научной фантастики, и в удивительно точных, сжатых описаниях, которые он вставляет об истории и традициях продома и фэндома. Однако как роман в целом я не нахожу его таким же интересным, как фэнтезийная литература Бучера. Пара вещей в романе кажутся мне недостатками. Одна из них — это странно малое внимание, уделенное первому убийству; оно почти игнорируется в течение первых двух третей романа в пользу едва избежавшего смерти литературного наследника. Другая проблема — это большое количество рекламы предыдущего детективного романа с некоторыми из тех же персонажей, «Девять раз девять». Я знаю, что авторы детективов любят таким образом привлекать внимание к своим другим книгам, но, боюсь, в данном случае это уже перебор.

Тем не менее, это увлекательная книга, которую я приобрел в двух изданиях: в журнале pulp magazine и в мягкой обложке, а недавно и в твердом переплете. Я перечитал ее не так давно, впервые за пятнадцать лет, и оказался полностью озадачен ходом событий; за этот долгий промежуток времени мне удалось забыть личность виновного.

Для тех, кто действительно знал Бучера лично, «Ракета в морг» должна напомнить о многих сторонах жизни этого человека. Его энтузиазм по отношению к Шерлокуану, очевидно, помог создать вымышленный культ доктора Дерринджера. Его гурманские качества проявляются в разных местах романа. Он был набожным католиком, и самым важным постоянным персонажем в серии, включающей «Ракету в морг», является сестра Урсула, католическая монахиня.

А если у вас хорошая память на имена, но вы никогда не читали книгу, вы можете задаться вопросом о смутной знакомости, которую вы чувствуете в именах персонажей. Вы можете помнить их по их появлению в других рассказах Бучера. Доктор Дерринджер появляется в «Барьере», впервые опубликованном в том же году, 1942, в Astounding. Хендерсон, Картер и Дункан всплывают в «Точке перевода», впервые опубликованном в Galaxy в 1950. Оба были переизданы в антологиях.

Это была первая из многих профессиональных историй, в которых появились фанаты. «Дело о маленьких зеленых человечках» Мака Рейнольдса возглавило его, включив убийство в разгар мирового конкурса. «Образ жизни» Роберта Блоха стал бесконечно более знаменитым с более поздним фандомом, один бывший фанат даже получил кучу денег в качестве комиссии за серьезный роман о фандоме, который так и не был опубликован, но «Ракета в морг» была первой. Никогда не было никого, похожего на Тони Бучера, и я сомневаюсь, что когда-либо будет произведение фанатской литературы, в точности похожее на «Ракету в морг».

==========================================================

==========================================================

==========================================================

У Энтони Бучера есть небольшой условный цикл, объединенный второстепенным персонажем, монахиней — "Сестра Урсула". В цикл входит два романа, повесть и рассказ. Первый роман цикла, "Девятью Девять", издавал на русском языке московский Corpus в 2015 году, в антологии "Сыщики от бога".

Одним из героев романа "Девять. Девять" является писатель, но автор не зацикливается на пересказе писательской среды. Это он сделает во втором романе сериала, в неизданной на русском языке книге "Rocket to the Morgue" (1942).

Сюжет книги. Ныне покойный автор Фаулер Фоулкс и его литературное творение «Доктор Дерринджер» занимают важное место в научной фантастике: персонаж вошел в массовую культуру и известен во всем мире. Сын и наследник автора Хилари Фоулкс занимает яростно защитную, даже хищную позицию в отношении ценности этого наследия. Хилари нажил себе много врагов из-за своей непреклонности и жадности. Его племянница Дженни живет в доме Фоулксов и работает личным секретарем Хилари. Дженни предана Хилари; но ее жених, зять Хилари Д. Вэнс Уимпол (писатель-фантаст), хочет денег (чтобы расплатиться с шантажистами); и недавно у него были неприятные встречи с двумя другими местными писателями-фантастами, Мэттом Дунканом и Джо Хендерсоном. После двух подозрительных несчастных случаев Хилари подозревает, что его жизнь в опасности, и просит помощи у полиции. Детектив-инспектор полиции Терри Маршалл прибывает в дом как раз в тот момент, когда ему доставляют тикающую как бомба коробку шоколадных конфет. В романе участвуют два следователя из предыдущего детектива Бучера/Холмса «Девятью Девять»: сестра Урсула из монастыря вымышленных «Сестёр Марты Вифанской» и полицейский детектив Теренс «Терри» Маршалл.

"Ракета в морг" — это что-то вроде «романа с ключом» о научно-фантастической сцене Южной Калифорнии начала 1940-х гг. Многие персонажи — это тонко завуалированные версии личностей, таких как Роберт А. Хайнлайн («Остин Картер»), Л. Рон Хаббард («Д. Вэнс Уимпол»), тогдашний литературный агент Юлиус Шварц («М. Холстед Финн») и ученый-ракетчик/оккультист/фэн Джек Парсонс («Уго Шантрелл»); или узнаваемые составные имена двух писателей («Мэтт Дункан» – Клив Картмилл и Генри Каттнер; «Джо Хендерсон» – Джек Уильямсон и Эдмонд Гамильтон). Настоящие псевдонимы некоторых писателей появляются как второстепенные персонажи, наиболее заметны «Дон Стюарт, редактор Surprising» (Джон Кэмпбелл, редактор Astounding Science Fiction); «Энсон Макдональд» и «Лайл Монро» (оба — псевдонимы Хайнлайна), и сам Бучер (под своим настоящим именем Уильям Энтони Паркер Уайт). Научно-фантастическая культура представлена ​​в знакомой манере, со ссылками на Denvention, Всемирный съезд научной фантастики 1941 года в Денвере, и появлением типичного поклонника научной фантастики, некоего Артура Уоринга, члена научно-фантастического общества и издателя научно-фантастического фэнзина, чей сложный язык и научные познания, продемонстрированные в письме поклонника, произвели впечатление на детектива Маршалла, но при интервьюировании он оказался ребенком: «младенцем с розовыми и пушистыми щеками».

• • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • •

Из-за вороха пасхалок, связанных с известными писателями-фантастами, роман "Ракета в морг" снискал популярность в фэндоме и постоянно переиздаётся до сих пор. В 2018 году его даже выдвигали на ретро-Хьюго, но награду он не взял, ибо детектив — абсолютно не фантастика.

В финале заметки Г. Уорнер упоминает и другие книги, в которых действие связано с фэндомом.

Это роман Мака Рейнольдса "Дело о маленьких зеленых человечках" (The Case of the Little Green Men, 1951 — русского перевода нет), фантастический рассказ Роберта Блоха "Образ жизни" (A Way of Life, 1956 — есть несколько изданий на русском языке).

В 1976 году Айзек Азимов пишет детективную историю "Убийство в Эй-Би-Эй" (Murder at the ABA, русский перевод издан — в 1989 и 1992 годах в сильном сокращении, в 2020 году с восстановленными купюрами). В повести бегает и суетится персонаж, срисованный с Харлана Эллисона.

Апофеозом игры в угадайки стал мини-сериал "Потерянные страницы". В период с 1988 по 1997 годы американский фэн и литератор Пол Ди Филиппо написал несколько рассказов о том каким был бы мир, если бы в нём правили писатели-фантасты. Перед нами проходит череда необычных вселенных, скроенных по лекалам Хайнлайна (везде и всюду всё на атомной тяге, от автомобилей до пишущих машинок), Кэмпбелла (все действуют сообразуясь с психологией мифов), Урсулы Ле Гуин и даже Филипа Дика. Фантастов выдернули из детективного пространства и вернули в фантастический мир. Пожалуй, лучшая ламповая и душевная книга в этом обзоре, рекомендую к прочтению если кто ещё не читал её — можно погрузиться в мир милого ретрофутуризма, где правит наука и изучение космоса.

Обложка сборника "Пять румбов" (М., Молодая гвардия, 1944), который в переводе стал сборником "Встреча над Тускаророй".

Оригинальный сборник "Встреча над Тускаророй" (М., Военмориздат, 1944) имеет другой состав рассказов, там нет "Аллергорхой-Хорхой".

Состав английского издания 1946 года:

I. Efremov "A Meeting Over Tuscarora and Other Adventure Tales" — Hutchinson, 124 стр., твердый переплет, translated by M. & N. Nicholas

Preface (A Meeting Over Tuscarora and Other Adventure Tales)

Introduction

A Meeting Over Tuscarora (Встреча над Тускаророй)

The Lake of the Mountain Spirits (Озеро Горных Духов)

In the Steps of the Ancient Miners (Путями старых горняков)

Allergorkhoy-Khorkhoy (The Monstrous Worm) (Олгой-Хорхой)

Bare Mountain Beneath the Moon (Голец Подлунный)

Оригинал:

Something from the Soviet

A MEETING OVER TUSCARORA. By I. Efremov. Hutchinson, London, 8/6.

Reviewed by John C. Craig

  This is, to the best of my knowledge, the first offering of its kind that has come to us from the U.S.S.R. It is a book of science fiction, and it is all the more welcome because it is something quite fresh. If you want super-science, or the sophisticated science fiction of Astounding, you will not find it here. There are no gadgets, no supersonics, no high-flown atomic theories. Though the stories are undoubtedly scientific in background, their approach is simple and direct, and having read and enjoyed them one suddenly realises that an essential of really good science fiction is simplicity of mind.

  It is a book of five stories told by five men who meet in an air raid. They are an elderly sea captain (who relates the title-story), a geologist, a mining engineer, a surveyor and a Siberian explorer. There is nothing very new in this method of presentation, but it is the stories themselves which are of value. The author, himself a retired sea captain, draws generously upon myth and experience as well as imagination, leaving one with the impression that the vast countries of the Soviet must offer thousands of possibilities for scientific romance such as he exploits so effectively here.

  Yet those who require their fantastic phenomena to be fully accounted for by scientific explanation may find these stories wanting, at least in this respect; for instance, in "Allergorkhoy-Khorkhoy —The Monstrous Worm" (irresistible title!), and "The Lake of the Mountain Spirits," which concerns the discovery of a lake of mercury in the Altai Mountain. Again, "In the Steps of the Ancient Miners" presents no startlingly original theories, but if you are inclined to be claustrophobic you will emerge into the daylight with the same sense of relief as the two characters in the story.

  If I were asked to draw a comparison between this Russian writer's work and any of the fantasies we keep on our shelves I would point to some of the best of Merritt's famous stories. But the book is interesting of itself, both in the writing and the scope of its ideas, which, incidentally, are mercifully free from propaganda. All of us who wish to extend our reading of science fiction beyond the narrow limits which convenience dictates must be grateful to the translators, M. and N. Nicholas, and to the publishers of this volume for an experience all too rare.