Так уж сложился данный том произведений Юрия Тупицына, что в нём отразилась целая эпоха нашей многострадальной Родины. Первые повести «Дьяволы» и «Безумие» пропитаны духом советской эпохи, среди героев этих книг хорошо виден характер советских людей, доброжелательность, стремление к благим поступкам, искреннее желание помочь ближнему в любой ситуации. Эти же черты ярко видны в вышедшей только в 2000 году повести «Хроника кометы Шенона». Эта повесть явно из стола автора, из его архива.

А дальше в книге идут самые поздние произведения Тупицына — большой роман с таким мягким названием «Славка» и повесть с не менее лиричным заглавием «Цветы для Людмилы». Но пусть не вводят читателя в заблуждение такие тёплые заголовки — книги эти достаточно жёсткие, правдивые, смелые и всё-таки добрые. Что поделать, Юрию Гавриловичу судьбой было уготовано стать очевидцем всего того хаоса, который поверг некогда великую страну в пучину лицемерия, духовного разложения, уничтожения всего доброго, что было в людях, во имя сомнительных идеалов нового общества. Всё это автор откровенно описывает в своих последних книгах, с глубокой грустью вспоминая светлые времена братства народов и с явным разочарованием и отвращением рассказывает о пороках современного русскоязычного мира, мира воровства, бандитизма, коррупции, лжи и корысти. Но не надо пугаться, всё-таки книги совершенно не об этом. Даже в такое время писатель остаётся самим собой, он верит, что всегда есть немало людей с чистой душой, с добрыми помыслами, и это не белые вороны среди каркающей стаи, а люди, за которыми будущее нашего общества, люди той светлой жизни, которая всё равно настанет, в которую до конца своих дней свято верил Юрий Тупицын.

Роман «Славка» разительно отличается от всего предыдущего творчества писателя, это качественно иной жанр, где фантастика служит приложением для отображения совершенно реального мира. Вроде есть и инопланетянин, пусть и земного происхождения, есть и космический челнок, внеземные технологии, но всё это кажется совершенно незначительным на фоне действия романа, происходящего в лихие 90-е годы двадцатого столетия. Всё то, что было когда-то постыдным, стало модным, важным и весомым. Мещанство, равнодушие, купание в роскоши, теневые махинации, оголтелая уголовщина — все эти атрибуты хорошо показаны писателем в своём романе. И в таком мрачном мире автор не находит места для своей героини, она готовится улететь вместе с Горовым, представителем галактического патруля. После прочтения романа остаётся впечатление его незаконченности, повествование как будто оборвалось на полуслове, концовка осталась открытой. Может быть автор просто устал от этого антуража и резко завершил книгу, а может так и не стал его дописывать, кто знает?

Однако преодолев такие упаднические настроения, Тупицын в своей последней повести «Цветы для Людмилы» ставит оптимистическую точку в своих поисках истины. Быть и оставаться человеком можно при любой системе, в любом обществе. Необходимо создать свой маленький мир, со своими идеалами, выбрать окружение близких тебе людей и дистанцироваться от всего чужого, мрачного, грязного. И тогда не страшны никакие внешние факторы. Духовная чистота, совесть и порядочность — это и есть основа для личного счастья и свободы! Несмотря на то, что повесть «Цветы для Людмилы» не относится к фантастике, разве что с очень небольшим фантастическим элементом, она очень хорошо перекликается с романом «Славка», этакое отдельное, но параллельное и чем-то неуловимым связанное произведение. Одним словом — независимое продолжение.

Такие чистые мысли писателя, его белые миры надолго дарят читателю хорошее настроение! А главное — надежду!

Всем приятного чтения и много хороших книг!

Ярослав Сомов

книга Юрий Тупицын "Славка"

Аркаим, АзГард, 2019 г.

...И снова размышления простого читателя о прочитанном...

Что такое дорога? Вроде бы ясное, с детства знакомое определение, понятное с первого шага: старт — финиш, достижение цели. Куда ещё проще? Однако не всё так прозрачно и явственно. Дороги бывают разные: наземные, подземные, воздушные, межзвёздные и даже межвселенские. Это всё простые дороги, обычная физическая сущность в трёхмерном, а в иных вселенных N-мерном пространстве. Бывают дороги абстрактные: проторенные либо неизведанные; по течению или против; падения и взлёты. Но самые сложные дороги — дороги мысли, морали, совести. Дороги внутреннего мира разумного существа; обобщая все эпитеты в художественную форму — дороги сердца!

Над сущностью этих сложных дорог, дорог третьей степени, размышляли многие мыслители из разных научных сфер. Как определить направление этих дорог, каковы признаки и свойства каждого направления? Что определяет характер этих дорог: вселенский хаос или система мироустройства; жёсткий алгоритм, заложенный природой на генном уровне или воспитание; социальные устои общества или собственное внутреннее мировоззрение? Есть ли вообще чёткий ответ на эти вопросы? Наверное нет, и вряд ли когда-нибудь будет! Ведь свойства и признаки этих дорог практически неуловимы — мысли бестелесны, мораль бесполярная, направление безвекторное. Нельзя судить человека за его мысли, моральные идеалы и вытекающее отсюда направление пути. Это его выбор! Мысли, по сути своей, совершенно безобидный элемент сознания, мораль в обществе — инструмент гибкий и непостоянный, соответственно и выбранный путь, в общей массе или супротив неё, зачастую оказывается верным. Это просто дорога, личный путь каждого.

И что же остаётся в итоге? Остаются последствия — результат этого выбора, этой дороги. И вот тут уже человек сам себе судья. Ведь последствия могут быть совершенно непредсказуемыми, да и масштаб у последствий бывает разный. Именно о последствиях и рассуждает писатель-фантаст Ю. Тупицын. Его произведения, вошедшие в данную книгу, связаны одной цепочкой размышлений о границах дозволенного в действиях конкретной личности. Ведь выбор порой далеко не прост, а иногда и просто пугающ. Да и соблазны всегда рядом в таких ситуациях, как же без них. И вот, стоя на развилке своей дороги, герой должен сделать выбор, тот самый, неподсудный, хотя любой вариант выбора оправдан по отношению к себе, ну а о мыслях никто не узнает, ведь это просто мысли. Какой выбор сделать? Как поступить? Всё зависит только от тебя, от того насколько строгий ты себе судья, каковы твой путь и твоя цель.

Перед таким выбором стоит Дмитрий Лунц из рассказа «Люди не боги» — жизнь или смерть. Такой же выбор был предоставлен Алексею Гирину из повести «Красные журавли», но условия были ещё жёстче — спасение себя с возможной трагедией у других людей. Не единожды приходится делать выбор, далеко не очевидный, трудный и опасный для людей, и командиру Фёдору Лорке из романа «Дальняя дорога». Каждый рассказ, каждая повесть и роман автора ставят главных героев на распутье, на перекрёстки своих дорог.

Ну вот и прозвучало слово «перекрёсток», то есть пересечение, развилка. И акцент, сделанный на этом слове, вполне оправдан — все произведения Ю. Тупицына, собранные в этом томе, связаны в условный цикл, все они пересекаются друг с другом, все они как одно целое. Гирин из «Красных журавлей» волею судьбы попадает в мир Галактического сообщества, встречается с представителями могучих цивилизаций. Тут и авантюрист Люци, межзвёздный охотник-корсар, и красавица Дийна из всемогущей древней цивилизации демиургийцев. Такой же представитель Галактического сообщества вёл беседу с Дмитрием Лунцем в рассказе «Люди не боги». Неожиданно появляется командир экипажа «Торнадо» Иван Лобов (вот и связь с циклом «Экипаж ‘‘Торнадо’’»), и хотя в рассказе «Мэйдэй» он на отдыхе, без своих друзей-соратников, но делать выбор всё же приходится. Все связи сходятся в романе «Дальняя дорога». Фёдор Лорка называет Ивана Лобова своим учителем, вспоминает Лунца. Друг Фёдора Ришар, ни кто иной, как спасённый Иваном Лобовым молодой (на том момент) искатель приключений. Есть точки сопряжения и с маленьким циклом «Ходовые испытания» и «Тонкие грани риска». Внимательный читатель обнаружит немало элементов цикличности книг.

Каждый герой книг Тупицына действует в рамках своего внутреннего мира, сохраняя или раздвигая границы своей морали. Но автор не ставит на этом точку, а продолжает развивать свои мысли. Эту теорию Тупицын проносит через несколько произведений. Главная её идея в том, что не может быть братьев по разуму! В бесконечной Вселенной могут общаться только братья по морали. Этот постулат очень хорошо аргументирован в диалоге Дийны с Гириным, а в романе «Дальняя дорога» проходит красной нитью по всей книге. Кто знает, может автор и прав в этом, время покажет...

Несколько слов о структуре романа «Дальняя дорога»...Первоначальная версия выходила под названием «Перед дальней дорогой». Позднее роман был существенно доработан и увеличен в объёме. Из текста были удалены две последние главы, логично завершающие книгу, и редакторская попытка внести их в роман для создания полного варианта текста, увы, не увенчалась успехом. Для поклонников творчества Ю. Тупицына в разделе «Приложение» эти главы приведены целиком, прочитав их читатель поймёт причину их отсутствия.

Данный том наразрывен с первым томом «Экипаж ‘‘Торнадо’’», создавая цветные миры Ю. Тупицына, его вселенную, последовательную и непредсказуемую одновременно, как и герои его сюжетов. И какой бы не была дальняя дорога, с трудностями и ошибками, главное не свернуть в тупик. Лучше остановиться и подумать над выбором. Ведь люди не боги!

Всем хороших книг и приятного чтения!

Ярослав Сомов

книга "Люди не боги"

Аркаим, АзГард, 2019 г.

Перечитывая двадцать, тридцать, а порой и сорок лет назад прочитанные произведения писателей-фантастов, читатель часто ловит себя на мысли: «Что-то не так. Почему то не интересно, местами скучно; уже не втягивают в себя рубки глубоководных аппаратов и каюты космических кораблей, уже не стоишь рядом с героями, участвуя в историческом контакте с братьями по разуму. Наверное постарел...». Но иногда, взяв в руки книгу и пролистав несколько страниц, в очередной раз убеждаешься, что дело не в почётном возрасте читателя, что у литературных произведений (фантастических в особенности) фактор возраста тоже очень важный элемент. Ни для кого не секрет, что книги устаревают: морально, технически, социально, философски т.д.. Меняются люди, меняется общество, меняются взгляды и мораль, даже классика меняется, как бы этого не хотелось. Однако у каждого читателя, невзирая на переосмысление ценностей, изменение ракурса и переоценку требований и приоритетов в литературе, всё же сохраняется определённый список авторов, по сию пору не оставляющих равнодушным, актуальных, даже спустя десятилетия. У многих любителей фантастики этот список уже много лет не покидает волгоградский писатель-фантаст Юрий Тупицын.

Произведения Юрия Гавриловича наверное сложно отнести к мировой фантастической классике, но в Золотом фонде советской фантастики они занимают достойное место. Неувядающие миры героев книг автора всё так же недосягаемы для современной техники, всё так же остаются мечтой и верой в светлое будущее человечества для множества романтиков и философов.

Среди книг Тупицына особняком стоит большой цикл «Экипаж ‘‘Торнадо’’». Масштабный и единственный цикл. Вот об этом цикле, вошедшем в данный том в полном составе, все дальнейшие размышления и воспоминания.

Начало 2019 года можно считать юбилеем для героев цикла. Ровно 50 лет назад, в далёком 1969 году со страниц журнала «Искатель» читатели узнали о приключениях экипажа галактического патрульного корабля «Торнадо». Будни командира экипажа Ивана Лобова, бортинженера Алексея Кронина и штурмана Клима Ждана начались с рассказа «Синий мир». У писателя будут ещё разноцветные миры — это и красный мир в одноимённом рассказе, и зелёный мир в рассказе «Зелёная жемчужина», но «Синий мир» был и должен оставаться самостоятельным произведением, первым стартом звездолёта «Торнадо». Именно по этой причине данная книга открывается самым первым рассказом Юрия Гавриловича, несмотря на то, что писатель использовал его в качестве пролога в романе «Эффект сёрфинга», завершающим главный цикл многолетнего сотрудничества Тупицына с обычными людьми будущего из экипажа «Торнадо».

По содержанию и времени написания книг цикла хорошо заметно, что автор работал над ним периодически, время от времени возвращаясь к своим любимым героям. Наверное поэтому автор и выбрал не последовательную структуру цикла, а фрагментарную, с небольшими связями линий повествования между произведениями. Сюжеты произведений цикла совершенно разнообразные, и это абсолютно оправданно — в безграничном космосе, в его многообразии миров вряд ли могут возникать схожие проблемы с одинаковыми вариантами решений. Всё и всегда новое, ни на что не похожее. И год от года, от приключения к приключению герои решают всё более сложные проблемы, и способы их решения становились всё эффектнее и неожиданнее.

Для искушённого читателя наверняка не скрылась одна странность в ранних книгах Тупицына — начало некоторых его рассказов и повестей практически идентичны по содержанию, да и в середине книг иногда попадаются абзацы-близнецы. Конечно это не плагиат, цитировать самого себя никто не запрещает, а объяснить это можно критическим отношением писателя к своим литературным вещам раннего периода. Вряд ли Тупицын причислял себя к профессиональным писателям, ведь литературная деятельность, как указано в биографии, была его второй профессией, а по существу — обычное увлечение, хобби. Поэтому и допускались такие вольности, которых в более поздних, проработанных книгах Тупицына практически нет. Всё продумано, отточено, выверено.

Фантастика Юрия Тупицына — это не просто захватывающие приключения, автор чётко показывает, что основной лейтмотив многих спасательных операций экипажа «Торнадо» — это не агрессия обитателей или природы других планет, а обычное недоразумение. Но сколь трагичными бывают последствия таких недоразумений! Именно земной человек делает все эти ошибки, иногда в силу слабой подготовки экспедиций, а зачастую из-за чувства собственного превосходства, благодушия и ложной уверенности в своём могуществе. Космос такое не прощает!

Ну и небольшие параллели, которые хочется отметить, вспоминая основную профессию Ю. Тупицына. Много лет писатель служил лётчиком, покоряя небесные высоты. Возможно поэтому Юрий Гаврилович, как и его коллега по штурвалу и перу Петроний Аматуни, старались найти возможность сверхскоростных перемещений в своих книгах. Ведь именно лётчикам всегда не хватает скорости в полёте! И если у Аматуни в книге «Парадокс Глебова» нашлись космические течения, на волнах которых световые годы превращаются в месяцы и недели, то герои Тупицына в романе «Эффект сёрфинга» оседлали гравитационные волны в подпространстве, преодолев 60000 световых лет за 30 минут. Грандиозные идеи для науки!

Напоследок немного лирики... Все книги цикла искрятся настоящей верой в будущее человека, в будущее нашей планеты. Книги светлые, чистые и искренние. Читать и перечитывать их можно и нужно, ведь они пронизаны яркими лучами мечты и любви! Сейчас уже так не пишут, и возможно ещё долго не будут писать...

Всем приятного чтения!

Ярослав Сомов

книга Юрий Тупицын «Экипаж ‘‘Торнадо’’»

Аркаим, АзГард, 2019 г.

Заголовок данного очерка не случаен. Сергей Александрович Другаль действительно не был профессиональным писателем. Всю свою жизнь он посвятил научной деятельности, получив степень доктора наук и множество патентов на свои изобретения. Однако, несмотря на собственное утверждение о простом увлечении литераторством, писатель-любитель достиг значительных высот мастерства в художественной литературе (и не только), заняв достойное место среди своих профессиональных коллег по цеху. Найдя своё направление в творчестве, Другаль создал совершенно самобытные произведения — его перу принадлежат два довольно больших фантастических цикла: «Институт Реставрации Природы» и «Первый Контакт». Более того, эти циклы ещё и соединены между собой какой-то незаметной, но вполне ощутимой связью, создавая вполне реальное цельное произведение. Это подтверждает последнее прижизненное издание автора — книга «Язычники», в которой материал представлен одним романом, включающим почти в полном объёме оба цикла. Не менее интересными выглядят не вошедшие в циклы, но словно примыкающие к ним, отдельные фантастические рассказы, продолжающие мысли автора в том же творческом направлении.

Кроме фантастики, Другалю очень неплохо удавались опыты работы в обычной прозе. Это и экскурс в прошлое на основе личных воспоминаний, не всегда весёлых, а порой просто трагичных и тяжёлых, но точно искренних и откровенных, а также лёгкие зарисовки о наших четвероногоих питомцах — собаках и кошках. Опуская неополитические взгляды и мысли писателя, идущие вразрез с его же более ранними убеждениями, необходимо отметить историческую ценность данных воспоминаний и размышлений, хорошо показывающих внутренний мир молодого человека той эпохи.

Не обошёл стороной писатель и жанр научно-популярного рассказа. В живой и красочной форме написаны его очерки, статьи, заметки о технических достижениях, и, как не удивительно, о писательской стезе, рецензиях, редактуре и прочих атрибутах, необходимых начинающему литератору. И Другаль щедро делиться с молодыми авторами своим опытом, своими знаниями, кстати весьма глубокими и профессиональными, несмотря на совместительство в этой сфере.

Немного о произведениях, вошедших в настощий том. Практически все повести и рассказы сохранены в первозданном, авторском виде. Отдельно нужно упомянуть самую значительную работу (и по объёму, и по глубине замысла, и по серьёзности сюжета) — повесть «Язычники». В данной книге впервые выходит самая первая редакция из журнала «Уральский следопыт». Версия из детлитовского «Мира приключений» 1990 года не выдержживает никакой критики. И структурно, и лингвистически данная версия к автору имеет весьма отдалённое отношение. Редакторы издательства «Детская литература», известные своим мастерством, хорошо поработали над ней, сделав безупречной, но какой-то сухой и строгой. Последняя версия из книги «Язычники» очень созвучна с первой, журнальной версией. Почему писатель переработал её, сложно сказать. Однако это всё-таки авторская версия, хотя и местами подрезанная. Поэтому выбор был сделан в пользу журнальной публикации. Остальные, нефантастические, произведения вошли в книгу, как они были опубликованы в первоисточниках.

По скромному мнению рядового читателя, заново переосмыслившего прочитанное, самое главное во всех книгах уральского писателя С.Другаля — это требовательное отношение к себе, постоянное стремление к совершенству, которое доступно только по-настоящему думающему человеку, уважающему не только себя, но и весь окружающий его мир. Сила героев произведений автора заключается в осознании идеи гуманизма: всё что ранимо — требует защиты и бережного отношения, будь то былинка, деревце, животное, человек или брат по разуму. Так и нужно стараться жить!

Добрых всем книг!

Ярослав Сомов

книга С. Другаль "Возвращение в колыбель"

Аркаим, АзГард, 2017 г.

Все научно-фантастические произведения Юрия Георгиевича Герасименко вошли в один, сравнительно небольшой — пятьсот с небольшим страниц — томик, что, собственно, неудивительно — большую часть своего времени автор посвящал поэзии. Однако, даже этот малый сегмент литературного наследия писателя должен был по праву занимать почётное место в анналах советской фантастики, но этого, к сожалению, до сих не произошло. Имя автора долгие годы так и оставалось практически неизвестным русскоязычному читателю. Таким же несведущим был и рядовой читатель. Прочитав в своё время повесть «Мартовский ветер» и рассказ «Зенона-Талл» (единственные выходившие на русском языке произведения Ю. Герасименко), насыщенные лирикой и героизмом, рядовой читатель отправился дальше в поисках романтических приключений в глубинах Вселенной и контактов с братьями по разуму на родной Земле. И только четыре десятилетия спустя читатель смог вновь обратиться к творчеству харьковского фантаста, уже в полной мере изучить и оценить все его произведения в любимом жанре.

Наиболее значимым у писателя можно считать его роман «Когда умирает Бессмертный». Это действительно роман (хотя киевская редакция обозначила его как «фантастическая повесть») и по объёму, и по структуре, и по сюжету. Как это часто бывает, рецензии тех, кто прочитал книгу (или не читал, но что-то слышал) показались рядовому читателю неоднозначными, но довольно интересными.

Наиболее объективным выглядит оценка известного исследователя фантастики и библиографа Виталия Карацупы:

«... Повесть представляет собой едкую сатиру на капиталистическое общество и рассказывает читателю о жизни Ивана на далекой планете Щактиф, о привычках и нравах в стране Бессмертного».

Краткая и лаконичная оценка, дающая возможность читателю самому сделать выводы, провести какие-либо параллели и составить своё собственное мнение о содержании произведения.

Однако, гуляя по сетевым ресурсам в поисках биографии писателя, рядовой читатель набрёл на весьма любопытную трактовку романа. Автор сего опуса, по-видимому, очень глубоко изучил и осмыслил эту книгу, и в итоге (на основании оных исследований) высказал чёткое и недвусмысленное резюме с указанием фамилий исторических личностей советской эпохи:

«Фантастическая повесть ‘‘Когда умирает Бессмертный’’ (‘‘Коли вмирае Безсмертний’’, 1964), обычно истолковываемая как сатира на капиталистический образ жизни, эзоповым языком (богатым лексикой планеты Щактиф) описывает преимущественно быт и нравы сталинской интеллигенции. Здесь можно найти намёки на женолюбие Л. Берии, на всеобщее доносительство в среде литераторов, на засекречивание истории, на унификацию личности, на «железный занавес» — и очень мало даже внешних примет капитализма, вроде упоминания частной собственности или парламента. В целом повесть принадлежит антитоталитарной струе, ощутимой в фантастике стран социалистического лагеря в начале 60-х г. Сюжетно и стилистически повесть многое позаимствовала у ‘‘Аэлиты’’ А. Толстого, ставшей архетипом изображения инопланетных революций...»

Сказано веско, авторитетно и категорично. Слова критика явно дышат досадой на то, что в конечном итоге Бессмертный оказался без усов и трубки. Соглашаться с этим или нет — дело каждого читателя в отдельности. Но место для полемики всё же есть. Лично у рядового читателя возникли другие ассоциации. Если уж проводить параллели с реальностью, то на ум приходит пресловутая «хрущёвская оттепель», взрастившая немало сорной травы на ниве искусства. Появились художники, которые «так видят», писатели, которые «так думают», публика, которая «так слышит и лицезреет». Конкретно: номерные поэты из романа, пасущиеся у двери кабинета чиновника, сильно смахивают на тех самых шестидесятников — будущих подписантов «Письма сорока двух». Этаких лизоблюдов, стукачей и наушников. Про нобелевских лауреатов-искариотов даже вспоминать нет желания, не то что говорить о них...

Однако, следует вернуться к творчеству Ю. Г. Герасименко, который вряд ли имеет отношение к вышеизложенной казуистике. Автор мечтал и писал о свободных людях труда не только Союза Социалистических Республик Земли, но и победах разумных тружеников на других планетах других звёздных систем. Об этом читатель узнаёт в следующих произведениях писателя. Да, это так! Роман «Когда умирает Бессмертный» только первая часть цикла. Далее идут повесть «Подарок Заго», рассказы «Зенона-Талл» и «День рождения». Можно ли с чем-то сравнить этот цикл? Можно! Подобный цикл есть у А. Л. Колпакова: стержневой роман «Гриада» и несколько рассказов-сателлитов вокруг него. Есть у них что-то общее! Однако, если у Колпакова эти рассказы многовекторные, повествующие о событиях до, после или параллельно сюжету романа, то цикл Герасименко одновекторный, направленный в будущее. И хоть между произведениями довольно большой временной разрыв, все они сопряжены друг с другом тем или иным способом.

Теперь касательно заимствований. Сравнивать роман (да и весь цикл) Ю. Герасименко с «Аэлитой» не совсем корректно. Правильнее будет поставить его в один ряд с книгами подобного жанра. Какого жанра? Наверное, жанра «космическая опера». И если первая волна 1920-х годов, которую представляли А. Толстой, Н. Муханов, А. Ярославский и др., прошла довольно успешно, то вторая волна конца 1950-х — начала 1960-х была задушена на корню. Книги К. Волкова, Л. Оношко, А. Колпакова подверглись огульной и уничижительной критике. Немалую роль в этом сыграли завистники и интриганы из того же цеха фантастов. Возможно поэтому произведения Ю. Герасименко так и остались лишь в небольших тиражах книг на украинском языке, кто знает?

В целом писал Юрий Георгиевич очень щедро, вмещая в рассказ столько идей, что из хватило бы на два-три произведения, да ещё сдобренных тонким самобытным юмором.

Второй раздел данного тома, куда вошли повесть «Люди бессмертны» (в более поздней публикации «Мартовский ветер»), а также рассказы «Мухи доктора Штиллера» (в сильно сокращённом варианте выходивший под названием «Эльфы доктора Штиллера») и «Каждый увидит солнце», целиком и полностью отражает гражданскую позицию писателя, всей душой ненавидевшего войну, военщину и связанные с ними пороки капитализма.

Рядовой читатель, давно придерживающийся принципа оценивать прочитанные книги только по критерию «нравится — не нравится», может лишь поделиться массой положительных эмоций от чтения книг Ю. Герасименко, поставить оценку «Нравится!» и порекомендовать эту книгу всем тем, кому не чужды романтизм, мечта и вера в светлое будущее! Будущее, которое царит на множестве таких необычных, но таких знакомых миров Эпохи Всемирного Братства, созданных фантазией автора. И какого автора!

Ярослав Сомов

книга Ю. Герасименко "Подарок Заго"

Аркаим, АзГард, 2025 г.