Продолжим про маленьких человечков, ассоциации с которыми возникли после обзоров про Незнайку и коротышек.

Разбирая в прошлый раз иллюстрации к советскому рассказу Житкова, я сурово попенял художнице Носкович, что она уделила фантазийным человечкам мало внимания. Оказывается, чуть ли не параллельно с Житковым, она в 1967 году иллюстрировала книжку со стихотворением немецкого автора. Книжка переиздана "Речью". А сканы первого издания взяты с сайта "Музея детской книги": https://kid-book-museum.livejournal.com/1...

Если в рассказе Житкова художница Носкович мельком упомянула волшебных человечков, то в немецком стихотворении А.Копиша, она дала детальное изображение этих волшебных коротышек.

История про маленьких людей, которые помогали в работе бюргерам разных профессий. Активно — вслед за строфами стихотворения — рисует Носкович маленьких человечков.

Но люди всё портят, обижают маленьких помощников, и те уходят.

Вот эти злые, угрюмые большие человеки.

А маленькие человечки — положительные человечки. Редко они в немецких землях с людьми дружат. Факт помощи людям надо было отметить в анналах. Первоисточник понятен: современный поэт (гэдээровский?) расширил народную немецкую сказку и перевернул её окончание.

А впервые, видимо, стихотворение Копиша было напечатано в "Мурзилке" (1966. #1). В том же переводе (Ю.Коринец), но под другим названием (вероятно, более близким к подлиннику): "Кёльнские домовые". И рисунки самого В.Чижикова! Как не сравнить. Наглядно видна разница не столько между традицией (Носкович) и новаторством (Чижиков), сколько между книжной и журнальной иллюстрацией.

Это, конечно, известная по собранию братьев Гримм сказка "Маленькие человечки" (известна у нас под разными вариантами названия). История про то, как бедному сапожнику по ночам стали помогать (шили отличную обувь) маленькие человечки (эльфы, домовые в разных переводах). Жена сапожника сшила им одёжку, они обрадовались и перестали помогать сапожнику. Сказка не самая популярная: логика в ней средневековая крестьянская — людей другой цивилизации. Хотели работников, которые бесплатно трудились, отблагодарить за труд, а они разбежались. Понятно, почему современный поэт придумал другую мотивировку исхода маленьких помощников.

Братьев Гримм в советское время активно иллюстрировала Ника Гольц. Но часто на газетной бумаге, где её ажурные рисунки терялись. На Фантлабе с нашей сказкой представлены два сборника с иллюстрациями Н.Гольц: сборник "Литературные сказки зарубежных писателей" из советской серии "Библиотека мировой литературы для детей" (1982) и сборник "Сказки" (1991).

К "Маленьким человечкам" в каждом сборнике по одной чёрно-белой картинке.

Ещё один выдающийся советский художник — Е.Монин — часто иллюстрировал братьев Гримм. С его иллюстрациями есть такой сборник 1975 года выпуска:

Немного картинок, на которых собственно маленькие человечки даны только в общем плане.

Современная молодая российская художница — Софья Диманд — проиллюстрировала сборник "Подземный человечек и другие сказки", выпущенный в 2012 году малоизвестным издательством:

Иллюстрации современные, очень оригинальные.

Одиночные иллюстрации к сказке расскажут, скорее, о художнике, чем о сказке — это понятно. Но есть у нас и полные сюиты иллюстраций к "Маленьким человечкам". Эти полные сюиты рассказывают о художниках ещё больше, а о сказке почему-то ещё меньше. Ох, не зря формалисты-структуралисты (Ю.Тынянов, например) высказывались против всяких иллюстраций к произведению.

Полными сюитами проиллюстрировали нашу сказку мэтры современной российской книжной иллюстрации: А.Ломаев (несколько изданий, начиная с 2012 года) и К.Чёлушкин (в 2013 году). Рассматриваемая сказка братьев Гримм вышла отдельной книгой у каждого из художников (на Фантлабе: тут и тут).

Сканы всех до единой иллюстраций А.Ломаева (включая форзацы) размещены на сайте самого художника и взяты оттуда: http://www.lomaevart.com/HTML/Childrensbo...

Художники абсолютно разные. Поучительно сравнить подряд первые развороты в книгах.

1) Форзац

У Ломаева форзац — как лоскутное одеяло, настраивает на погружение в мир сказки: пестрый и по-домашнему уютный. У Чёлушкина на форзаце — сухие зарисовки, настраивают на лекцию о творческих приёмах художника.

1) Перед титулом

Разворот перед титульным листом. Художники заявляют о своих намерениях. У Ломаева — космический коллаж с маленькими человечками (эта заявка в части образного космоса не оправдается). У Чёлушкина — маленькие человечки в шеренге с монстрами (заявка будет отработана, тема монстров раскрыта полно).

1) Титульный разворот

Собственно титульный разворот в современных книгах часто представляет собой иллюстрацию, и в этом качестве дублирует ту роль, которая отведена иллюстрации на переплёте. У Ломаева это дублирование буквальное: на титуле та же иллюстрация, что и на переплёте. У Чёлушкина более интеллектуальное: повторяется только цветовая гамма, а так на титуле изображена стремительная фигура, рвущаяся, наконец, войти в книгу.

Понятно, что ничего общего у художников не будет. Понятно также, что Ломаев собрался иллюстрировать сказку, а Чёлушкин — свои собственные фантазии. За это Чёлушкина эстеты и любят.

У Ломаева в иллюстрированных им сказках, по-моему, одна концепция: уличное театральное представление. Танцуют все. Жизнерадостность начинает утомлять. Вот ломаевские сапожник с женой.

А вот угрюмый Чёлушкин. У него тоже есть сапожник с супругой. Глубоко в историю семейства уходит взгляд художника. Монстры сопровождают сапожника и глядят на него с семейных портретов.

Маленькие человечки у Ломаева — такие же участники балагана, как и все остальные. И работают дружно, и хороводы водят весело.

А Чёлушкин не таков, нет. Труд эльфов-помощников безрадостен, а жизнь даже после получения нарядов беспросветна.

Хорошо живётся персонажам сказки после ухода маленьких человечков у художника Ломаева.

Пристально глядит на зрителя уходящий эльф у художника Чёлушкина. И крыса ждёт не дождётся ухода эльфа — видимо собирается заместить его в сердце сапожника.

Ну что ж, хорошую карьеру сделала в русской иллюстрации сказка братьев Гримм "Маленькие человечки".

Очередное открытие из журнала Колобок (1976. № 1). Рисунок В.Пивоварова, постоянного автора этого журнала (задолго до того, как переменилась власть в "Весёлых картинках").

Коротышки — маленькие человечки в трилогии про Незнайку — это тема волнующая и неисчерпаемая. Эльфы, гномы... Дюймовочка, в конце концов. В современной фантастике — это тема ускоренно развивающихся цивилизаций маленьких человечков (запомнились соответсвующие серии из "Симпсонов" и "Футурамы").

Но интересно, что и сказачные, и фантастические маленькие человечки существуют на планете людей, обязательно пересекаясь с ними. А мир Незнайки интересен тем, что обычных людей в нём нет — это автономная земная цивилизация, которая существует то ли перед человечеством, то ли вслед за ним.

Ассоциации с Незнайкой потянулись у меня к самым известным советским маленьким человечкам из рассказа Б.Житкова Как я ловил человечков (1934 г.).

Рассказ широко известен, в нём есть интрига, в детстве многие его читали. Сюжет такой: мальчик даёт любимой бабушке обещание не трогать искусно сделанную модель корабля. Он очень живо представляет себе маленьких человечков, образующих команду корабля, пытается их подкараулить, конфетки подкладывает... Наконец, не выдерживает, подстраивает так, чтобы отстаться в квартире одному и ломает корабль. Маленьких человечков не обнаруживается.

Рассказ иллюстрировала художница Н.Носкович

Сейчас имеется переиздание от "Речи" (https://fantlab.ru/edition279731). А первое издание рассказа с иллюстрациями Носкович было в 1963 году.

Сканы этого издания взяты с сайта "Музея детской книги": https://kid-book-museum.livejournal.com/2....

Все маленькие человечки у Носкович сосредоточились на обложке. Но внутри книжки иллюстрации показывают другую историю. Житков же сделал реалистический очерк. Вот и Носкович всё решает в реалистическом ключе: подробно иллюстрируются действия мальчика и бабушки,

И вот кульминация: пароход сломан. Человечков нет. Скоро вернётся бабушка. В глазах ребёнка — растерянность и страх. Отлично Носкович эмоции передаёт — чувствуется школа.

Концовка расказа

цитата

-Бабушка! — под одеялом шептал я. — Бабушка, миленькая, родненькая, чего я наделал-то!

А бабушка стояла уж надо мной и по голове гладила:

— Да чего ты ревешь, да плачешь-то чего? Родной ты мой, Борюшка! Видишь, как я скоро?

Она еще не видала пароходика.

Всем детям понятно, в кого сейчас превратится любимая ласковая бабушка. Для меня в детстве это была гнетущая концовка.

Разыскивая в Интернете сведения об иллюстрированных изданиях, выходил на сайты с отзывами об этом рассказе. На одном из них мимолётно зацепил взглядом: "мораль в том, что надо держать данное слово". Ну понятно: нельзя вещи без спроса трогать... Подкрепляем гнетущее впечатление от рассказа.

Фантазийным человечкам внутри книги художница уделила всего одну иллюстрацию на полях.

Впрочем, в современном переиздании фантазийные человечки появились на форзацах, что хорошо сбалансировало всю сюиту иллюстраций.

Но всё равно. В такой интерпретации получается унылая история про то, как плохо выдумывать всякую ерунду и портить дорогие вещи. Неужели рассказ Житкова об этом?

Следующая — книжка, вышедшая в 1973 году в Красноярском книжном издательстве (https://fantlab.ru/edition186784). Основное место на обложке занимает мальчик.

Художник В.Рыжов. У него тоже крепкая школа, но он тяготел к гротескным иллюстрациям ("12 стульев" рисовал в 1958 году!). Реализм для него был скучноват. Концепцию для иллюстрирования рассказа Житкова он избрал иную, чем Н.Носкович. Он проиллюстрировал фантазийную часть.

Сканы отсюда: https://kid-book-museum.livejournal.com/1....

Единственное, что общего с Носкович — это то, что опять обложка обманет: внутри рисунки будут про другую линию. У Рыжова на обложке — мальчик, а ему посвящены всего две внутренних иллюстрации (и обе связаны с линией маленьких человечков). И главное — никакой бабушки!

Остальные иллюстрации посвящены маленьким человечкам, жизнь которых отображается очень подробно (по тем предположениям, которые рождаются в фантазиях мальчика).

Это совсем другое прочтение рассказа Житкова. Линия про то, что "нужно слово держать" даже и педагогической ценности не имеет: ни одного ребёнка, который собрался что-то натворить, рассказ не остановил. Наоборот, всем читателям знакомо было только ожидание расплаты — отсюда и тяжёлое впечатление от рассказа. Вот, наверное, художник и решил: в рассказе именно линия детских фантазий представляет ценность, фантазийные образы и надо воскрешать.

Маленькие человечки у Рыжова нарисованы в гротескной манере, чем напоминают коротышек, которых рисовал Е.Мигунов в рассказах о Незнайке.

Молодец художник Рыжов, что целиком посвятил сюиту фантастическим существам. Но всё же явный перекос получился. И даже махровый идеализм — человечки представлены во всех подробностях, а бабушки — символа неотвратимого рока — вообще нет. Некого бояться. Можно разграблять ценное родовое имущество.

И последняя иллюстрированная книжка 1991 года (https://fantlab.ru/edition179173).

Художница Г.Лавренко — из поколения поздне-советских художников. Этим художникам чужды были крайности как реализма, так и окарикатуривания. У Лавренко мягкая манера, роскошные цвета — рисунки как между сном и явью. Лавренко нашла в своей сюите баланс между реалистичным сюжетом про бабушку с мальчиком и фантазийной линией про жизнь маленьких человечков.

Бабушка в этих иллюстрациях — божий одуванчик. Наверное, такая сильно расстроится из-за сломанного кораблика, но не будет наказывать ребёнка. Смягчается суровая назидательность рассказа.

А вот и маленькие человечки, о которых фантазирует мальчик.

Маленькие человечки нарисованы так же, как и люди. То, что это фантазийные персонажи можно понять только из контекста.

В этих милых картинках примирение двух линий в рассказе Житкова.

Открыл для себя только сейчас изумительный советский журнал "Колобок" (с пластинками). Стильные авангардные иллюстрации. Команда постоянных художников иная, чем в "Весёлых картинках" и "Мурзилке". И вот в июльском номере за 1974 год к "Маленьким человечкам" иллюстрация обожаемого с детства художника С.Калачёва.

Заканчиваю обзор иллюстраций к книгам трилогии о Незнайке. Оговорка принципиальная, поскольку у Незнайки была ещё отдельная жизнь за пределами трилогии — как персонажа Клуба Весёлых Человечков (журнал "Весёлые картинки"). А там более 60 лет были свои портреты Незнайки.

Если же говорить о книгах трилогии (продолжения других авторов рассматривать не будем), то, как мы убедились, сегодня на рынке одновременно представлены самые разные "Незнайки". Иллюстрации советского времени сейчас переизданы почти все. Не хватает современных переизданий самых первых (супруги Григорьевы) и самых последних (Дмитрюк). Интересная черта современного книгоиздательства (учитывая, конечно, что все права на тексты трилогии сосредоточены у "АСТ/Эксмо" -только этот монстр может себе позволить такое).

Что с новыми иллюстрациями современных художников? Да, в общем-то пустота. Тяжело уйти из привычных клише. К тому же издателям этого не надо — опасаются за продажи.

Попытки вырваться предпринимала Е.Двоскина (https://edvoskina.livejournal.com/38258.h...). Мне эта художница нравится, уважаю её за то, что она всегда ищет собственную концепцию иллюстраций (к "Недопёску", к "Мюнхаузену").

Признание художницы, когда ей поручили проиллюстрировать "Незнайку на Луне" (2011 год):

цитата

Задача была такая: сделать иллюстрации в манере великого художника Лаптева

Хорошо, что не получилось как у Лаптева. Очень жаль, что проект не состоялся.

Сейчас в продаже присутствуют книги с иллюстрациями В.Челака (https://www.labirint.ru/books/634172/) и О.Зобниной (https://www.labirint.ru/books/523779/) — у последней проиллюстрирована вся трилогия.

Челак рисует хорошо, но Незнайка у него — обычный ребёнок, слишком нормальный. Иллюстрации О.Зобниной тоже ничего нового не приносят.

Подведём итоги. Посмотрим только портреты Незнайки, сделанные разными художниками из числа тех, чьи иллюстрации были в обзорах (некоторые художники встречаются два раза, когда они поменяли облик Незнайки). Плюс дополнил галерею тремя-четырьмя художниками 1990-х годов из базы Фантлаба. Книг этих художников я не встречал, внутренних иллюстраций не видел, но на обложках имеется портрет Незнайки.

Вот так хронологически выстроились портретисты:

1. В.Григорьев и К.Полякова (1953)

2. Л.Владимирский (1954)

3. А.Лаптев (1954)

4. Л.Владимирский (1957)

5. И.Семёнов (1957)

6. И.Оффенгенден (1958)

7. Г.Вальк (1958)

8. Е.Мигунов (1960)

9. Л.Филиппова (1964)

10. Л.Смехов (1964)

11. Г.Вальк (1965)

12. Е.Антохина и Бе-Ша (1969)

13. А.Борисов (1977)

14. В.Григорьев и К.Полякова (1978)

15. Г.Огородников (1980)

16. М.Жеребчевский и Ю.Трофимов (1980)

17. Б.Калаушин (1986)

18. В.Рябчиков (1986)

19. В.Курчевский (1987)

20. А. и В. Ружо (1987)

21. Б.Аникин (1988)

22. Л.Хачатрян (1988)

23. Е.Ревуцкая (1988)

24. И.Смирнов (1990)

25. Л.Садыкова (1990)

26. В.Дмитрюк (1991)

27. В.Корнилов и А.Миронов (1992)

28. М.Семашин (1992)

29. Ю.Монетов (1992)

30. А.Борисенко (1993)

31. Г.Вальк (1997)

32. Е.Двоскина (2011)

33. О.Зобнина (2011)

34. В.Челак (2017)

Иллюстрации отсутствуют.

Галерея не столько портретов Незнайки, сколько фасонов его шляпы.

Сюрприз всё же случился. Правда, из-за моей невнимательности хронология иллюстрирования "Незнайки" будет нарушена.

Все первые журнальные публикации частей трилогии иллюстрировали совсем не те художники, которые иллюстрировали первые книжные издания. Про первую журнальную публикацию "Незнайки на Луне" я узнал только на страничке Фантлаба . Удивился, что повесть печаталась в таком журнале как "Семья и школа" (1964-1966). А журнал был специфический, я его с детства помню: мама-учительница выписывала. На обложке всегда фотографии, никаких рисунков. Содержание младшекласснику казалось скучным. При подборе материалов к своим статьям нигде ничего не встречал про иллюстрации к первому журнальному изданию "Незнайки на Луне". Ну и решил, что иллюстраций там не было. Непростительная самоуверенность для человека, который посвятил себя незнайковедению.

Добыл случайно электронный конволют с вырезками про Незнайку из "Семьи и школы", лениво начал листать — и ахнул. Картинки есть, да к тому же всенародно любимой художницы — Л.Филипповой. А ведь на Фантлабе все номера "Семьи и школы" с "Незнайкой на Луне" приведены, художница везде указана, а для 1964 года ещё и все иллюстрации приложены.

Рисунки Филипповой узнаваемы с первого взгляда — без них в советское время не обходился ни один номер "Весёлых картинок". Поразительно, что самую взрослую часть трилогии иллюстрировала самая детская художница. Вот для примера разворот из "Весёлых картинок" — типичный для Филипповой. Она любила рисовать собственные фантазии: подробные, многофигурные.

Так же она и "Незнайку на Луне" начинает — никто и не догадается, что эта иллюстрация оттуда. Начало мощное и очень шестидесятническое. Тогда в такой манере и для взрослых рисовали. Здесь Филиппова рисует собственные вариации на тему жизни внутри Луны (лифты в центр спутника, выгул пташек в скафандрах на поверхности и т.п.).

Филлипова была мастером одиночной журнальной иллюстрации. Книг с её иллюстрациями я не помню. Рисовать циклы, "сюиты" — это было не для неё. Наверное, иллюстрации в "Семье и школе" не стали вершиной творчества Филипповой. Но ведь "Незнайка на Луне" — произведение культовое, всякие иллюстрации к нему имеют свою, особенную, ценность.

"Незнайка на Луне" с иллюстрациями Л.Филипповой печатался в журнальных выпусках с июля 1964 года по февраль 1966 года. В 1964 году были позволены по одной страничной двухцветной иллюстрации в каждом номере журнала, позже — только маленькие картинки в тексте.

В 1965 году, ещё до завершения журнальной публикации, вышло книжное издание с иллюстрациями Г.Валька. Разница в манере художников очевидна, тем забавнее сравнить схожие сюжеты.

а) Состояние невесомости в коммуне коротышек. Незнайка парит.

б) Строительство ракеты. Незнайка интересуется. Кстати, у Филипповой руководят строительством ракеты только малышки Фуксия и Селёдочка, Знайки на стройплощадке не видать. У Валька он входит в число руководителей и что-то обсуждает с Фуксией (Селёдочка куда-то запропостилась). А через 30 лет, в цветном варианте, у Валька один Знайка управлять строительством будет.

в) Знайка прекратил состояние невесомости и грохнулся.

На картинке у Филипповой Знайка дерётся с Незнайкой. Странно. У Валька Знайка в одностороннем порядке доминирует над Незнайкой. Это важное психологическое различие, влияющее на отношение к Знайке. Я с детства воспринял интерпретацию Валька.

Решил уточнить. Перечёл этот фрагмент.

цитата

И он дернул Незнайку за волосы с такой силой, что у того на глазах показались слезы. В ответ Незнайка стукнул Знайку кулаком в грудь. У Знайки захватило дыхание, и он выпустил Незнайкины волосы из рук. Почувствовав свободу, Незнайка как петух налетел на обидчика, и они принялись драться.

Права Филиппова: дерутся на равных. Знайка не такой уж и альфа-самец. Хотя, теперь я у него новый грешок нашёл: первооткрывателями в полётах на Луну были Фуксия и Селёдочка. Но Знайка как-то оттёр их на задний план. Видать, пиарился лучше. Хорошо хоть, Незнайка время от времени напоминал ему о равенстве недоросля и академика.

а) Незнайка и Пончик у иллюминатора в момент прилунения.

б) Незнайка и Пончик выходят в скафандрах на поверхность Луны. Нечастый для обоих художников случай страничной цветной иллюстрации (у Валька она появилась в издании 1967 года).

а) Заседание Большого Бредлама

б) Скуперфильда привязывают к дереву в лесу.

б) Скуперфильд освобождается.

Мне кажется, что забытые иллюстрации Л.Филипповой всё же хорошо передают юмор и эксцентричность третьей книги трилогии про Незнайку. В иллюстрациях Л.Филипповой больше духа того времени, когда Носов создавал своего весёлого "Незнайку на Луне".

Фантлаб сообщает о газетной публикации отрывка из "Незнайки на Луне" с иллюстрациями Л.Смехова в газете "Литературная Россия": https://fantlab.ru/edition160615. Публикация была в ноябрьском номере, то есть художник Смехов — второй, после Филипповой (та с июля публикуют иллюстрации), иллюстратор "Незнайки на Луне"

Отрывок посвящён полёту на Луну — животрепещущая была тема для 1964 года. Серьёзные издания не гнушались подбавить юмора в эту тему. Никто ведь не сомневался в том, что первая высадка на Луне будет советской.

Вопрос о пост-советских иллюстрациях — это вопрос об иллюстрациях художников Борисенко и Валька. Этот вопрос рассматривается как битва подражателя с оригиналом. Главная интрига: что общего?

Я уже касался кратко этой ситуации, но понял, что необходимо провести более полный сравнительный анализ. Кое в чем придётся повториться.

Г.Вальк иллюстрировал первое книжное издание третьей части трилогии "Незнайка на Луне" в 1965 году (иллюстратор двух первых частей А.Лаптев к тому времени умер). Чёрно-белые рисунки были в тексте. В 1967 году текстовые ч/б рисунки были дополнены страничными цветными иллюстрациями на вклейках (8 штук).

В 1993 году издательством "Библиополис" была выпущена первая книга трилогии с цветными рисунками А.Борисенко. Вскоре с цветными рисунками А.Борисенко последовали и две другие части трилогии. В 1994 году вышел "Незнайка в Солнечном городе". В 1995 году — "Незнайка на Луне" в двух томах (по данным РГБ, Фантлаб как самое раннее отмечает только издание от "Оникса" 1999 года).

Всеобщее мнение таково, что иллюстрации А.Борисенко сделаны "под Валька". Но в момент издания этих иллюстраций (1993-1995 гг.) в заблуждение пока никто не вводился: первые две книги трилогии Вальк вообще не иллюстрировал. Даже и "Незнайку на Луне" можно было отличить: у Борисенко иллюстрации все цветные, а у Валька — чёрно-белые (издание с восемью цветными вклейками было редкостью, я, например, про него в детстве и не слыхивал).

И тут случилось... В 1997 году вышла вся трилогия с цветными иллюстрациями 80-летнего Г.Валька! Это, конечно, событие. Но теперь цветных персонажей Борисенко и цветных персонажей Валька, действительно, стали путать.

Повторюсь. Мне кажется, Борисенко делал постмодернистский проект: какими были бы иллюстрации ко всем трём книгам о Незнайке, если бы их делал обожаемый Вальк и делал бы в цвете. То есть это фанфик. В чём отличие от обычного фанфика? Борисенко очень хорошо рисует. Поэтому иллюстрации Борисенко к "Незнайке" — не раскрашенная копия, а авторский проект.

Посмотрим, что произошло с первой книгой трилогии. Здесь хронология такова: 1) существовали канонические иллюстрации А.Лаптева 1954 года, 2) Борисенко сделал свои иллюстрации "под Валька" в 1993 году, 3) Вальк впервые создал цветные иллюстрации в 1997 году.

1) Сопоставимые персонажи

2) Заготовка грибов

3) Сбор яблок

Для первой книги трилогии интересно то, что в этом случае Борисенко действовал "под Валька" без имеющегося образца. А Вальк был догоняющим. Кое-какие закономерности видны уже по илюстрациям к первой книге, но выводы пока делать рано.

А вот делая "Незнайку на Луне", Борисенко уже не мог игнорировать предшествующий цикл Валька (1965-67 гг.), да, кажется, и не стремился к оригинальности. Он часто брал за основу чёрно-белые композиции Валька. А Вальку на этот раз пришлось в цвете переосмысливать свои собственные рисунки тридцатилетней давности.

1) Борисенко использует композицию Валька.

1.1) Детали изменены, но персонаж — тот же и композиция очень узнаваема (у Валька это, к тому же, одна из немногих полностраничных цветных иллюстраций из первых изданий — для "цветного" издания, кстати, он её перерисовал, незначительно изменив).

1.2) Здесь персонажи у обоих художников за столиком, хотя и зеркально расположены. В них уже можно запутаться — Борисенко кое-кого надписывает.

1.3) Эту картинку Борисенко делает на разворот. Но композицию сохраняет (опять зеркальную).

2) Борисенко упрощает композицию Валька.

2.1) Убирает болотную растительность. Но само шествие Скуперфильда по болоту сохраняет.

2.2) Более сложный пример упрощения: делает фокус в одном месте, чтобы глаза не разбегались по многочисленным центрам картинки.

2.3) Упрощает — не значит примитивизирует. Иногда упрощение приводит к большей динамичности.

3) Борисенко усложняет и укрупняет композицию Валька.

3.1) Иногда Борисенко вводит в картинку Валька дополнительных персонажей. Получаются многоцентровые композиции, которые даже странно видеть у Борисенко.

3.2) Укрупнение — это когда Борисенко берёт картинки Валька в тексте (тогда ещё чёрно-белые) и делает из них страничные иллюстрации, добавляя фон.

4) Борисенко переносит акценты.

А вот это случаи особые: Борисенко не сказать, что упрощает — он решительно отказывается видеть самостоятельность второстепенных персонажей. Вот Селёдочка и Фуксия — женщины-исследовательницы, которые совместно со Знайкой осуществляют его научные замыслы. Они частенько всплывают в тексте третьей книги. Вальк пытался их индивидуализировать (головные уборы на них — согласно их именам). Но ярких персонажей их них всё равно не получается. Борисенко этих дам решительно обезличивает и уводит на второй план. Теперь это красивая подпевка для солиста Знайки.

Нельзя сказать, что Борисенко в этом вопросе не прав.

У Борисенко Незнайка такой, каким в представлении наивного советского человека его мог бы нарисовать американский художник (тот, который "Чип-и-Дейла" нарисовал). Незнайка плотный, но подтянутый (у Валька он несколько одуловат). Незнайка избавился от рефлексий, стал мужественнее и увереннее — хотя Знайка его за вихры, по-прежнему, таскает (ну так и Знайка американизировался — теперь точно стал "яйцеголовым").

За основу рисунков Борисенко взяты персонажи Валька — это бесспорно. Вальковский Незнайка — это бренд. Ну, тогда Борисенко произвёл ребрендинг. В 1993 году ещё казалось, что уничтожить надо только коммунистическую идеологию, а всё полезное советское нужно просто привести в соответствие с американским стандартом — и будет нам счастье. Ребрендинг Незнайки — один из немногих удачных опытов.

Линия рисунка у Борисенко твёрже; цвета яркие, без оттенков; фигуры укрупнены; композиции избавлены от мелких деталей. Всё это сделано уверенной рукой и, надо признать, осовременило вальковского Незнайку. Но сильно упростило иллюстрации как целостное явление. У Валька была "сюита", у Борисенко — чередование кадров.