1. Под заголовком “Фантастический октябрь” напечатан список книжных, кино и комиксных анонсов, его комментирует Ежи Жимовский (стр. 2--3).
2. В рубрике “Publicystyka” напечатана статья Ежи Жимовского/Jerzy Rzymowski “Drużyna «Drużyny»/Дружина «Дружины»” (стр. 4—6) о работе польских кинематографистов над указанным фильмом. Ну-у, действительно вышел в 2010 году на польские экраны такой фильм… Особым успехом, надо сказать, он не пользовался.
3. Публикацию нового комикса о Фанки Ковале предваряет нечто вроде краткого пересказа предыдущих альбомов сценариста комикса Мацея Паровского/Maciej Parowski. Мы к нему вернемся…
4. Ну и, наконец, напечатаны четыре черно-белые панели нового «Фанки Коваля» (стр. 7—10). Две из них приведены ниже. Комикс называется “Strzały na Green Point/Выстрелы на Грин Пойнт”.
5. Завершает публикацию фрагмента комикса небольшая статья польского журналиста, писателя и редактора Томаша Колодзейчака“Dawaj go tutaj, Brenda!/Тащи его сюда, Бренда” (стр. 8). Мы к ней вернемся…
6. В рубрике “Publicystyka” напечатана статья польского журналиста Павла Дептуха/Paweł Deptuch «Horror zamknięty w kadrach/Ужас, заключенный в кадрах» (стр. 14—16) – о комиксах поджанра horror. И к ней мы вернемся.
7. В рубрике “Felieton” размещена очередная рецензия Лукаша Орбитовского – на фильм “Burning Bright” реж. Карлоса Брукса (США, 2010) (стр. 78). Как всегда у Орбитовского, дающая толчок далеко идущим размышлениям. Вернемся…
8. В рубрике «Рецензии кино» Ежи Жимовский/Jerzy Rzymowski в общем хвалит фильм “Dorian Gray” реж. Тоби Финли (Великобритания, 2009);
Пшемыслав Пененджек/Przemysław Pieniążek считает, что фильм “Resident Evil 3D: Afterlife” реж. Пол Андерсона (США-Канада-Япония, 2010) неплохо смотрится, но не вносит ничего нового в культовый уже цикл;
а Иоанна Кулаковская рецензирует фильм “The Last Airbender” реж. Найта Шьямалана (США, 2010) (стр. 72—73).
9. В рубрике «Фильмы на DVD» Ян Ежевский рассказывает много интересного о фильме “Book of Eli”, реж. Альберта и Аллена Хьюзов (США, 2010),
а Ежи Жимовский рецензирует диск с первым сезоном телесериала “Legend of the Seeker”, реж. Марк Бисли и другие (США, 2010) (стр. 74).
В номере также рецензируется игра “Drakensang: The River of Time” (стр. 77).
10. И две рецензии на комиксы (стр. 76). К ним мы вернемся позже.
16. В рубрике «Felieton» напечатана статья польского журналиста, критика и писателя НФ Лукаша Орбитовского, которая носит название:
РАДИО-ЗОМБИ
(Radio zombie)
Много лет назад я решил стать журналистом и для этого подал документы на поступление в институт, пошел на вступительный экзамен и получил от ворот поворот. Уважаемая приемная комиссия не приняла и моих приятелей, представших перед нею с тем же намерением. Мне было жаль утраченного шанса. Не мне придется беседовать с Мэлом Гибсоном, и кто-то другой поставит ряд острых вопросов президенту Квасьневскому.
Второй подход к журналистике у меня случился пять лет назад, когда я пошел в одну краковскую газету выпрашивать какую-либо работу. Редактор радостно меня приветствовал и спросил, есть ли у меня основная профессия, потому что я не смогу себя содержать, занимаясь журналистикой. Он отправил меня на конференцию в мэрию и на концерт группы «Procupine Tree» — они играли там, где им и положено, т. е. в супермаркете. Конференция прошла в другой день, концерт группы не состоялся. Я подумал про себя: Бог действительно не хочет. чтобы я был журналистом, и в связи с этим знаки мне посылает. Следующим знаком будет кирпич, который свалится на мою дурную голову.
Этот короткий опыт показал мне, насколько трудна профессия журналиста. Переживания последующих лет добавили к этому наблюдение, согласно которому особенно высокую степень изнурения выказывают радиожурналисты. Они бродят по радиостанциям, неизменно толпами, в серых свитерах и потрепанных костюмах. Их челюсти всегда выдвинуты вперед, что, я думаю, облегчает задачу хватания пищи, но затрудняет речь. Какой-то момент я думал, что меня разорвут на части. А эти люди несут нам хорошее настроение на волнах эфира, они насыщают нас информацией, звуком, иногда дарят нам надежду. По крайней мере, в фильме «Понтипул».
Грант Мэззи (блестящий Стивен Макхэтти), прочитав эти слова, разбил бы о мою дурную голову бутылку виски, с которой он никогда не расстается. Мэззи -- звезда местной радиостанции титульного города. Каждое утро он злится на весь мир, чем приводит в ярость свою начальницу и получает аплодисменты от слушателей. И это утро начинается как любое другое: Мэззи устраивается в кабине, наливает себе понемногу, причащается и изрекает разные глупости. Его маленькая радость прерывается тревожными сообщениями о собирающейся в городе агрессивной толпе. Поступает информация о нападениях, убийствах и каннибализме. Со временем становится ясно, что жители Понтипула разделили судьбу миллионов американцев в тысячах фильмов. Они превратились в зомби. Подобно дому из фильма «Ночь живых мертвецов», здание радиостанции становится убежищем для выживших после эпидемии.
Древняя сюжетная структура (единство времени, места и действия) дополняется новыми деталями в плане объяснения причины всей неразберихи. Люди превратились в зомби не из-за кометы или нового микроба. Вирус распространяется через слова. Идея хоть и идиотская, но прекрасно использованная в сюжете. Заражение прогрессирует относительно медленно, люди «запинаются», повторяя одно и то же слово или фразу снова и снова. Они не понимают, что с ними происходит, поначалу не понимает этого и Мэззи. Решение простое, гениальное и великолепно реализованное – у меня мурашки по спине бегали. Милое ощущение.
«Милое» -- хорошее слово, я редко использую его в последнее время и мне жаль было бы упустить такую оказию. Так что это мило, что кто-то нашел новый способ говорить о живых мертвецах, потому что для меня это важные герои, и я хочу видеть, как они пожирают мир. Весьма мило, что главный герой наконец-то не молоденький красавчик, а коренастый увалень в расцвете сил, к тому же хам. Наконец, мило, что удалось совместить и сбалансировать хоррор с элементами комедии так, как мне не знакомо, не впадая ни в фарс, ни в мрачно-монотонный макабр.
В последнее время зомби выступают в самых разных ролях и выполняют самые разные социальные функции. В неплохом, как никак, сериале «Dead Set» формула «животрупия» используется для насмешки над формулой reality show.
Симпатичная комедия «Doghouse/Собачья будка» выдает опасения по поводу женской эмансипации -- вирус, создающий зомби, руководствуется гендерными критериями, Фильм «Deadgirl», в свою очередь, рассказывает о сексуальном использовании столь особенного партнера. Но «Понтипул» — это фильм о зомби, где зомби почти не появляются. Пять минут, не больше. Это не умаляет неприятного ощущения нахождения в ловушке. Более того, недосказанность только усиливает его. Мне, по крайней мере, было не по себе – небольшая комнатка, слабо забаррикадированная, а вокруг повсюду живые мертвецы. Все, что можно: посылать слова в эфир.
Незатейливое, радостное произведение Брюса Макдональда не лишено недостатков, один из которых особенный. Перепутаны медиа. «Понтипул» не должен быть фильмом. Более того, это наименее кинематографичное кино, которое я смотрел за долгое время. Я прекрасно могу представить тот же сюжет, разыгрывающийся на сцене театра, а самые смелые мои мысли устремляются к замыслу Уэллса. Этакий вот польский Грант Мэззи, популярный журналист или радиокомментатор, начинает бредить в эфире о странных событиях, массовых убийствах, каннибалах, взывать о помощи, и люди сходят с ума.
Я бы сам это сделал, но – вы же понимаете – на радио меня тоже видеть не хотели.
PONTYPOOL. Режиссер Брюс Макдональд/Bruce McDonald. В ролях: Стивен Макхэтти/Stephen McHattie, Джорджина Рейли/Geogina Reilly. Канада, 2008
Танки (и даже огромные роботы) – это все ушедший XX век. Как возвещает в «Черных океанах» ("Czarne oceany", 2001) Яцек Дукай, наступают времена экономических войн, многослойных шахматных игр, разыгрываемых сложными искусственными интеллектами на уровнях абстракции, недоступных homo sapiens-у.
В анимационном фильме «Патлабор 2» (режиссер Осии Мамору) Токио атакован террористами, власти вводят военное положение. Между тем атака произошла не в реальности, а в киберпространстве. Будущее войны – это информация – важно не то, что произошло, а какие данные дошли до штаба.
Это можно увидеть в рассказе Конрада Левандовского «Нотека 2015» ("Noteka 2015, 1995), описывающем короткую войну между Польшей и... Соединенными Штатами (как легко сегодня забыть неопределенность и растерянность польских 1990-х годов), выигранную поляками благодаря блестящему использованию теории хаоса, а также действиям хакеров, искажающим реальность.
Похожий, но мрачный сценарий описал Томаш Пациньский в романе «Сентябрь» ("Wrzesień", 2002) -- здесь Польша оказывается завоеванной после прихода к власти кровавых антисемитов. В лесах сидят партизаны, воспитанные не на легенде о Восстании, а на Толкиене и «Ведьмаке» Сапковского.
Чудесное оружие
В романе Филипа К. Дика «Духовное ружье» ("The Zap Gun", 1967) гонка вооружений между странами Востока и Запада превратилась в пародию: оружие предназначено для того, чтобы произвести впечатление на врага, но оно вообще не работает (что окажется болезненным перед лицом войн с инопланетянами).
Интересно, не вдохновлялись ли его конструкторы Империей из «Звездных войн», что объяснило бы, почему штурмовики не могут поразить Люка и Хана Соло выстрелами из бластеров?
Однако обычно фантастические арсеналы содержатся в полном порядке. Каждое изобретение реального мира становится источником вдохновения для создания воображаемого оружия. Открытие радиации отразилось в научной фантастике применением лучеметов. «Лучи смерти» Николы Теслы предоставили обильную пищу воображению фантастов.
В 1960-х годах в моде было лазерное оружие, но его быстро заменили не совсем понятные фазеры и бластеры, когда выяснилось, что лазер не может причинить большого вреда (Джеймса Бонда и британскую разведку это, впрочем, не особо волновало, когда они брали на абордаж космическую станцию в финале “Moonraker”-а).
Гонка вооружений сбивается с пути, что прекрасно показано в «Терминаторе» -- военная сеть искусственного интеллекта Скайнет берет вооружение под свой контроль и после ядерного холокоста истребляет остатки человечества.
А все могло бы закончиться так же красиво, как в фильме «Военные игры» (1983) — нашелся бы какой-нибудь талантливый хакер. который объяснил бы Скайнету на примере игры в крестики-нолики, что война не имеет смысла.
Самое интересное оружие, известное научной фантастике, — это особый вид биологического оружия: главный герой сериала «Чужой». По крайней мере, таковы были планы. Несмотря на многочисленные попытки, контролировать чудовищных ксеноморфов не удалось.
Вечная война
Неужели человечество, рожденное войной (как показал Кубрик в знаменитой сцене с обезьянами в «Космической одиссее 2001 года»), обречено на войну и на военное пекло? Мрачный ответ дает сериал о путешествиях во времени «Доктор Кто»: ад войны вездесущ и неизбежен даже в конце вселенной. К счастью, это всего лишь фантазия — в реальности мы можем все это разыграть совершенно по-другому.
С тех пор как в руки фантастов попало изобретение машины времени, они принялись заглядывать не только в будущее, но и в прошлое. Одно из постоянных мечтаний — вернуться в прошлое с соответствующим арсеналом и повернуть историю на новый путь. Подобный сценарий разыгрывается в романах Марцина Цишевского «www.1939.com.pl» и «www.1944 waw.pl», в которых во времена Второй мировой войны попадает отборное (и хорошо оснащенное) подразделение польской армии.
Похожую идею использовали ранее создатели фильма «Последний отсчет» (“The Final Countdown”, 1980), в котором американский авианосец возвращается во времени за день до нападения японцев на Перл-Харбор, и сталкивается с дилеммой: вмешиваться или не вмешиваться ему в историю.
Современное оружие не обязательно должно обеспечить преимущество, о чем свидетельствует фильм “G.I. Samurai” (“Sengoku jieitai", 1979) -- подразделение японских сил самообороны, перенесенное во времена самураев, не может справиться с воинами четырехсотлетней давности, несмотря на наличие танка и вертолета.
Отдельная глава состоит из альтернативных историй -- описаний мира, в котором что-то пошло не так. «Человек в Высоком Замке» Филипа Дика, где державы Оси выиграли войну,
или «Буря» Мацея Паровского, в которой поляки остановили нацистов.
Часто поворотным моментом является фантастический элемент – в рассказе Дэвида Брина «Тор встречает Капитана Америку» — нацисты останавливают вторжение в Нормандию благодаря черной магии и вызову скандинавских богов,
а в книжном цикле «Война миров» Гарри Тертлдава все меняется в момент вторжения инопланетян из космоса – для отражения такого врага Черчилль вступает в союз с Гитлером (а поляки — нет!).
В графическом романе "Хранители" по сценарию Алана Мура американцы выигрывают войну во Вьетнаме благодаря вмешательству супергероя Доктора Манхэттена, что приводит к эскалации конфликта холодной войны.
Прошлое в научно-фантастической версии полюбилось создателям, использующим эстетику стимпанка, особенно в визуальных медиа — фильм «Дикий, дикий Запад», где в годы Гражданской войны сумасшедший южанин пытается изменить ход событий с помощью огромного робота.
Точно так же выглядит польский комикс "Первая бригада" (“Pierwsza brygada”) — тут разделы, там москали, а здесь здоровенный робот и летающая фиговина.
В том же духе мыслится постановка “Hardkor 1944” Томаша Багиньского (“Katedra”), где в Варшавском восстании принимают участие фантастические киборги родом из «Терминатора».
Другим путем направились Анна Бжезинская и Гжегож Висьневский в сборнике «На нейтральной полосе» (“Na ziemi niczyjej”).
Они обогатили эпизоды Первой мировой войны фантастическими сюжетными витками, помогающими уловить подобие смысла в великой бессмысленной войне.
Если пальповые «космические оперы» описывали космических героев в стиле Флэша Гордона, то современная военная фантастика в качестве объекта своего интереса выбрала футуристического солдата. Вехой стал роман Роберта Хайнлайна «Звездный десант» (1959), где наряду с описаниями боевых костюмов и политико-идеологическими декларациями (роль обязательной военной службы в формировании гражданского мироощущения) ставился акцент на описании жизни и мотивации солдата, сражающегося в войне с космическими червями.
Наследием «Звездного десанта» были ура-милитаристические боевики (Джон Ринго, культовая в некоторых кругах фигура)
и неизбежная полемика. Такая как, например, «Билл, герой галактики» Гарри Гаррисона -- полная горького юмора история о простом мальчике с сельской планеты, который, поддавшись вербовочной пропаганде, оказался затянутым в абсурдные механизмы военной машины.
Вьетнамский конфликт оказал влияние на военную фантастику, вдохновив, среди прочего, ветерана Джо Холдемана на «Бесконечную войну», где битва вдали от дома продолжается уже несколько сотен лет из-за огромных космических расстояний. И так же, как и во Вьетнаме, никто на самом деле не знает, что они там делают.
Войну на расстоянии описал в «Игре Эндера» Орсон Скотт Кард: командование флотом, посланным против космических агрессоров-жукеров, передано бессознательному юному гению Эндеру, война выиграна, но ценой невыразимого преступления — ксеноцида, уничтожения целой разумной расы.
Но так же, как следом за остро драматическим «Рэмбо» пришел милитаристский «Рэмбо I», так и военная фантастика отряхнулась от этой конфузии. В 1980-е годы все было просто, ведь в фильмах Джеймса Кэмерона показана неравная борьба движения сопротивления с тиранией злых машин,
а фильм «Чужой. Решающее столкновение (Чужие)» представил нам профессионально обученных и экипированных космических десантников, у которых, однако, нет шансов в борьбе с чистым злом в лице Чужого.
Насколько изменился мир после падения Берлинской стены, можно увидеть в трилогии «Матрица» братьев Вачовских – война против машин, подобная той, что была в «Терминаторе», уже не так проста и понятна, когда дело касается вины, добра и зла.
Сериал «Космос: Далекие уголки» («Space: Above and Beyond», 1995), посвященный космической войне 2063 года, также был полон оттенков серости.
Экранизация «Звездного десанта» 1997 года оказалась сатирой на милитаризм, по духу более близкой к пародии Гаррисона, чем к произведению Хайнлайна.
Последствия нападения на Всемирный торговый центр в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года также коснулись фантастики. Вернулась атмосфера паранойи («Звездный крейсер Галактика»--«Battlestar Galaktica», ремейк сериала 1978 года),
и возникли вопросы о легитимности американских ответных действий. «Аватар» того же Кэмерона представляет человечество (в лице Корпорации) как захватчика.
Те же морские пехотинцы, которые воевали со злыми Чужими, теперь в погоне за нефтью завоевывают планету Пандора и угнетают населяющую ее расу На'ви.
облако тэгов
