ПЕРЕВЕДЕННЫЕ на ПОЛЬСКИЙ ЯЗЫК и ИЗДАННЫЕ в ПОЛЬШЕ КОМИКСЫ «УЖАСОВ», которые ВАМ СЛЕДУЕТ ЗНАТЬ
Нил Гейман «Песочный человек» (Neil Gaiman “Sandman”, 1989–1996) — произведение, изменившее облик комиксов. Морфеус — персонификация Сна — после многих лет плена сбегает от своего похитителя. Ему предстоит восстановить разрушенное королевство и столкнуться с кошмарами прошлого. Хотя в последующих частях элементов больше элементов фэнтези, чем «ужасов», «Песочный человек» до сих пор является образцом построения настроения попадания в безвыходную ситуацию, отчаяния и ужаса.
Майк Миньола «Хеллбой» (Mike Mignola “Hellboy”, с 1994 года) — по мнению экспертов, лучшее произведение жанра. «Хеллбой» горстями черпает из мифов и легенд, бульварных комиксов 1950-х годов и литературной классики ужасов, такой как произведения Э.А. По и Г.Ф. Лавкрафта, или сериал типа «Секретные материалы». Прекрасно сочетает в себе неповторимо мрачную атмосферу с сенсационным экшеном в стиле Рэмбо; пугает, но также и развлекает.
Гарт Эннис «Проповедник» (Garth Ennis “Kaznodzieja”, 1995–2000) — самый противоречивый, жестокий, вульгарный, переполненный сценами секса и жестокого насилия (gore) комикс 1990-х годов. Главные герои — циничный проповедник, его бывшая невеста и ирландский вампир — путешествуют по США в поисках Бога. Комикс умело смешивал различные жанры, пугал людей странными для того времени видениями и идеями. мог похвастаться красочной галереей необычных новых второстепенных персонажей.
Роберт Киркман «Живые трупы» (Robert Kirkman “Żywe trupy”, с 2003 г., в переводе на русский «Ходячие мертвецы») — самый популярный комикс «ужасов» последнего десятилетия, в котором роль титульных живых трупов исполняют люди. В постапокалиптической реальности наибольшая угроза для человека — другой человек, который может быть более ужасающим, чем многие зомби. В настоящее время по мотивам цикла снимается телесериал Фрэнком Дарабонтом. Цикл состоит из следующих альбомов:
"Dni utracone", "Wiele mil za nami", "Bezpieczeństwo za kratami", "Najskrytsze pragnienia", "Najlepsza obrona", "To bolesne życie", ”Сisza przed burzą", "Stworzeni by cierpieć", "Czym się staliśmy", "Tu pozostaniemy", "Lękaj się łowców", "Życie pośród nich", "Zbyt daleko", "Bez wyjścia", "Odnajdujemy siebie", "Większy świat", "Powód do strachu", "Co przed nami", "Marsz ku wojnie", "Wojna totalna. Część 1", "Wojna totalna. Część 2", "Nowy początek", "Z szeptu w krzyk", "Życie i śmierć", "Bez odwrotu", "Do broni", "Wojna z Szeptaczami". Комиксы публикует в Польше издательство “Taurus Media”.
Стив Найлс и БЕН ТЕМПЛСМИТ «30 дней ночи» (“30 dni nocy”, 2003) — комикс, хотя и простой и предсказуемый, увлек читателей интересной идеей (вампиры нападают на деревню на Аляске, где ночь длится титульные 30 дней) и наводящей на размышления графикой. Кровавая расправа над жителями Барроу, в свете фонарей и снежных бликах, и отталкивающий образ кровососов имели большое количество сиквелов и экранизацию с Кейт Бекинсейл.
ПОЛЬСКИЕ КОМИКСЫ УЖАСОВ, КОТОРЫЕ ВАМ СЛЕДУЕТ ЗНАТЬ
Никодем Скродский и МАТЕУШ СКУТНИК «Морфолаки» (Nikodem Skrodzki, Mateusz Skutnik “Morfołaki”, 1997-2004) — серия комиксных новелл о странных людях в странном мире. Онирическое настроение, атмосфера таинственности, фантасмагорические видения и персонажи, нарисованные умелой рукой СКУТНИКА, прекрасно дополняются наводящими на размышления диалогами и захватывающими поворотами сюжета.
Петр Ковальский и РАФАЛ ГОСЕНЕЦКИЙ «Фантасматы» (Piotr Kowalski, Rafał Gosieniecki “Phantasmata”, 2001-2003) — высокохудожественный и выразительный хоррор с элементами стимпанка. В принципе, исходным положением похож на «Морфолаков», но более жестокий, тревожный, однако в то же время ностальгический и склоняющий к задумчивости. Созданный мир настолько пропитан и уплотнен ужасом, что его, кажется, можно разрезать ножом.
КЛАРЕНС УИЗЕРСПУН «Жозефина» (Clarence Weatherspoon “Josephine”, 2002–2005) успешный дебют поляка, скрывающегося под британским псевдонимом. Жозефина Дурмаз, детектив лондонской полиции, выслеживает и расследует необъяснимые явления и загадочные смерти, используя загадочный амулет. Истории отличается чрезвычайно плотной и мрачной атмосферой, а также интригующими криминальными загадками, и все действие разворачивается в викторианской Англии.
МАРЕК ТУРЕК «Фастнахтшпиль» (Marek Turek “Fastnachtspiel”, 2003-2006) – сложнейшая сюрреалистическая история о Городе, в котором пошатнулись законы физики, искажена перспектива и над которым постоянно висит огромная тяжесть невидимого груза. Горожане наделены гротескными, длинными тенями и бродят по улицам, словно сомнамбулы из культовой кинокартины «Кабинет доктора Калигари».
Мариуш Завадский и ПЕТР ЗДАНОВИЧ «Морфиум» (Mariusz Zawadzki, Piotr Zdanowicz “Morfium”, 2005 -- настоящее время) мрачная история о Силезии времен Польской Народной Республики, перенесенная в иную реальность, где демоны и гротескные явления – нечто обыденное. Титульный детектив -- единственный, кто замечает это явление и пытается разгадать его тайну.
12. В рубрике «Publicystyka” напечатана статья польского журналиста Павла Дептуха/Paweł Deptuch, которая носит название:
УЖАС, ЗАКЛЮЧЕННЫЙ в КАДРАХ
(Horror zamknięty w kadrach)
Может ли комикс пугать? За более чем столетнюю историю этого искусства было создано бесчисленное количество произведений «ужасной» тематики, но возникает вопрос, воздействуют ли какие-либо из них на читателей комиксов так же, как книги на читателей книг или фильмы – на зрителей?
Что является характерной чертой комиксов? Они построены из картинок и «облачков» со словами или знаками (другие названия: выноски, баллоны, пузырьки, пузырьки с текстом, бабблсы, спич-бабблсы).
Однако «облачки», слова, предложения, звукоподражания и т.д. не являются обязательными компонентами, и умелый сценарист/художник способен представить всю историю исключительно посредством рисунков. То есть комикс передает содержание истории с помощью изображений, выстраиваемых последовательно (следующее изображение зависит от предыдущего). Из этого следует, что комикс гораздо ближе к кино, чем к литературе. Книги передают содержание посредством взаимосвязанных слов и предложений. Комикс же, как и кинофильм, использует кадры: если в фильме из кадров слагаются сцены, то в комиксе – панели. Впрочем, создатели комиксных «ужасов» с успехом используют и другие кинематографические приемы, не связанные с кадрированием.
Инструменты страха
Комиксы «ужасов» не ужасали бы, если бы не использовали в сюжетах сверхъестественные элементы. Не менее важным фактором, который не для всех очевиден, является насилие – физическое или моральное. Важны также особое влияние на потребителей и игра на их эмоциях. Кино «ужасов» можно подразделить на несколько поджанров, которым присущи специфические элементы, оказывающие соответствующее воздействие на зрителя. Слэшеры шокируют кровавыми сценами, отвратительными деталями и способами демонстрации летающих внутренностей и отрубленных частей тела. Фильмы о монстрах привлекают зрителей созданием все более экзотических чудовищ. Классические фильмы о вампирах, оборотнях, призраках и т. д. и драмы в стилистике ужасов (в частности, созданные Гильермо дель Торо) сосредоточены главным образом на создании удивительной, онирической и мрачной атмосферы, погружающей зрителя в состояние утраты и нереальности ощущаемого ужаса. Львиная доля человечества – это визуалы, на которых зрительные впечатления влияют гораздо сильнее, чем духовные переживания, сопровождающие, например, чтение. Фильм подкрепляет зрительный образ соответствующей звуковой обстановкой, которая часто вызывает ужас столь же эффективно, как и проецируемое изображение. Еще одним преимуществом кино являются визуальные спецэффекты и декорации, которые в сочетании с хорошей актерской игрой способны как нельзя лучше передать замысел режиссера и произвести впечатление на зрителя. Хороший «хоррор» — результат труда и применения способностей и навыков превеликого множества людей.
Литература беднее предназначаемыми для устрашения ресурсами. Тут все зависит от мастерства одного-единственного человека, который от А до Я создает и постепенно нагнетает напряжение, пользуясь для этого словами. Единственное визуальное изображение, сопровождающее чтение книги, создается в воображении читателя, а поскольку у каждого из читателей свой уровень воображения, книга пугает одного из них больше, второго – меньше. В литературном «хорроре» главное -- умение создания соответствующей атмосферы, внушения одних видений и исчерпывающего использования других. Несовершенства сюжета и плохо созданных героев невозможно замаскировать визуальными фейерверками или динамическим монтажом.
Однако писатели имеют в своем распоряжении мощный инструмент, которым являются описания. Подробные и наводящие на размышления репортажи будь то с места преступления или схватки жертвы с преступником и т. д., способны воздействовать на получателя наравне с визуальными и звуковыми воздействиями, что может привести, например, к мурашкам по телу или прочему беспокойству. Однако никогда не случится так, что, читая книгу, вы подпрыгнете на стуле от страха, что что-то вас настолько напугает. А как это выглядит в случае комиксов?
До подпрыгивания от страха, конечно, не дойдет, но впечатления от прочтения комикса очень похожи на впечатления от просмотра фильма.
При создании альбома или графического романа самым важным человеком обычно является сценарист (при условии, что над комиксом работает более одного человека), и, в отличие от кинопроизводства, он или она имеет полный контроль над конечным эффектом. Он берет на себя обязанности режиссера и производителя. Уже на этапе создания сюжета он должен спланировать кадры, движения «камеры», декорации и всевозможные специальные эффекты, выделяющие отдельные этапы истории. В свою очередь художник-график и колорист работают аналогично декораторам, создателям специальных визуальных эффектов и осветителям. Они отшлифовывают окончательную форму истории и при создании комиксов-хорроров используют те же приемы, что и кинематографисты.
Сила цветных брошюр
В «хорроре» самое главное – создать правильную атмосферу, которая создаст нужное настроение и подготовит потребителя к воздействию на него сюжета. Это, конечно же, задача художников – использование соответствующих цветов, интенсивности освещения, напряженности и умелое раскрытие важных деталей — весьма и весьма сложная. ДЭЙВ МАККИН отлично решает эту задачу, используя все доступные ему способы и методы: от эскизов, живописи, компьютерной графики до фотоколлажей. В комиксе «Бэтмен: Лечебница Аркхэм» он блестяще подчеркивает безумие Джокера, подкрашивая область вокруг его постоянно выпученных глаз красным цветом. Ярко-зеленые волосы Джокера, сильно контрастирующие с окружающей обстановкой, добавляют демоничности его облику, но это лишь мелкие элементы, из которых в конце концов слагается ощущение потерянности, страдания, безумия и сюрреализма.
В свою очередь, БЕН ТЕМПЛСМИТ блестяще изобразил Аляску в «30 днях ночи». Используя холодные цвета (в основном синий и серый), обрисовывая контуром фигуры вампиров, терзающих город Барроу, и используя темно-красный «кровавый» цвет для крови, он добился эффекта феерического зимнего ужаса, сравнимого с «Нечто» Карпентера.
Но и без цвета можно добиться поистине ослепительного «ужасающего» эффекта. Определенно лучше всех это доказывает японец ЦУТОМУ НИХЕИ, сочетающий в своем творчестве киберпанк с «ужасами». Его удивительные видения угнетающих монументальных органических агломераций городов будущего, пересеченных трубами, кабелями и населенных ужасающими генетическими гибридами (“Blame”, “Biomega”), показанные с помощью пятен черного цвета и бесчисленных линий, было бы слишком страшно представить в цвете.
Однако сценография – это еще не все. Важны ракурс и правильное кадрирование данной сцены. В этом отношении комикс имеет существенное преимущество перед фильмом. Кинематографическое изображение закрыто с четырех сторон и даже используемая с недавних пор трехмерная графика не в силах этого изменить. Помимо использования упомянутых выше ракурсов, комикс обладает добавочным козырем в виде композиции панели, состоящей из кадров, их формы и размера и расположения кадров (они могут быть смежными, перекрываться или «перетекать» друг в друга). Стандартная прямоугольная рамка, конечно, по-прежнему очень распространена, но ее можно разнообразить овалами и другими нестандартными формами, которые соответствуют сюжету, а не наоборот. Такие методы часто использовали, среди прочих, ТОДД МАКФАРЛЕЙН и ГРЕГ КАПУЛЛО в серии «Спаун», помещая действие в рамках, забрызганных каплями крови или усеянных обломками разбитого стекла. Интересным примером может служить комикс «Восставший из ада», где действие одной из историй разворачивается между разложенными (имитирующими рамки кадров) жестоко и воистину красочно изуродованными частями тела и внутренностями. Это измерение дополнительно нагнетает ужас и обостряет зрительные ощущения, совершенно недоступные в кинематографе и литературе.
Комикс также может позволить себе быть гораздо более жестоким. В фильмах отдельные сцены длятся несколько секунд и зритель вынужден их воспринимать в таком быстром темпе, что упускает большинство деталей. Аналогично и с книгами, где, скользя взглядом по буквам и представляя себе все эти кишки, кровь и преступления, читателю приходится рассчитывать только на ресурсы своего воображения, а результат оказывается далеким от желаемого. Редко случается вернуться к данному фрагменту текста, чтобы уяснить себе о чем идет речь, а память может быть ненадежной. В свою очередь, комиксы предлагают произвольный темп восприятия, регулируемый исключительно потребителем, который может остановиться на гораздо более длительный (или гораздо более короткий — если у него желудок послабее) промежуток времени, чтобы поразмыслить над устройством внутренностей, полюбоваться анатомическими особенностями чудовища или внимательно осмотреть место преступления, не теряя при этом нити развития сюжета. А если к этому добавить талантливого художника, который любит устраивать впечатляющую презентацию таких элементов (например, САЙМОНА БИСЛИ, преуспевшего в этом в 1990-х годах в ”Lobo/Лобо”
или ДЖОНА БОЛТОНА в «Army of Darkness/Армия тьмы»),
такое чтение принесет незабываемые эстетические впечатления.
Не будем забывать и о сценаристе, который хоть и не обеспечивает визуальных впечатлений, но заботится о сюжете и литературной стороне. Его задача – вести повествование так, чтобы оно не надоело и держало в напряжении. Для этой цели он использует такие инструменты, как слова (подобно литератору), еще глубже затягивая зрителя в недра истории. Применяя текст в рамке, он описывает переживания персонажа, т.е. тревогу, ужас, потерю, безумие и т. д., и делает это в точности так, как автор романа или рассказа. Алан Мур мастерски использовал эту форму в «Саге о Болотном чудовище» (1984–1987), описывая различные состояния сознания как главного героя, так и обычных людей. В настоящее время главная сила комиксов — выразительные диалоги, выражающие практически все чувства персонажей. Лучше всех прочих используют диалоги Гарт Эннис («”Preacher/Проповедник” и “Hellblazer/Посланник ада”) и Роберт Киркман (чрезвычайно пластичный «”Dead Walker/Живые мертвецы»). Они не только подкупают своей виртуозностью, но и могут за долю секунды перевернуть весь сюжет с ног на голову (как это происходит, например, в «Откровениях» Пола Дженкинса) без какого-либо визуального «погрома» панели.
Так может ли комикс пугать? Определенно да, но это происходит иначе, чем это делают книга или фильм. Он сочетает в себе элементы обоих и является промежуточным этапом между ними. Создатели комиксов имеют в своем распоряжении лучшие литературные и кинематографические «уловки» и соединяют их уникальным образом, ограниченным не уровнем техники, а лишь воображением и умением.
1. Под заголовком “Фантастический октябрь” напечатан список книжных, кино и комиксных анонсов, его комментирует Ежи Жимовский (стр. 2--3).
2. В рубрике “Publicystyka” напечатана статья Ежи Жимовского/Jerzy Rzymowski “Drużyna «Drużyny»/Дружина «Дружины»” (стр. 4—6) о работе польских кинематографистов над указанным фильмом. Ну-у, действительно вышел в 2010 году на польские экраны такой фильм… Особым успехом, надо сказать, он не пользовался.
3. Публикацию нового комикса о Фанки Ковале предваряет нечто вроде краткого пересказа предыдущих альбомов сценариста комикса Мацея Паровского/Maciej Parowski. Мы к нему вернемся…
4. Ну и, наконец, напечатаны четыре черно-белые панели нового «Фанки Коваля» (стр. 7—10). Две из них приведены ниже. Комикс называется “Strzały na Green Point/Выстрелы на Грин Пойнт”.
5. Завершает публикацию фрагмента комикса небольшая статья польского журналиста, писателя и редактора Томаша Колодзейчака“Dawaj go tutaj, Brenda!/Тащи его сюда, Бренда” (стр. 8). Мы к ней вернемся…
6. В рубрике “Publicystyka” напечатана статья польского журналиста Павла Дептуха/Paweł Deptuch «Horror zamknięty w kadrach/Ужас, заключенный в кадрах» (стр. 14—16) – о комиксах поджанра horror. И к ней мы вернемся.
7. В рубрике “Felieton” размещена очередная рецензия Лукаша Орбитовского – на фильм “Burning Bright” реж. Карлоса Брукса (США, 2010) (стр. 78). Как всегда у Орбитовского, дающая толчок далеко идущим размышлениям. Вернемся…
8. В рубрике «Рецензии кино» Ежи Жимовский/Jerzy Rzymowski в общем хвалит фильм “Dorian Gray” реж. Тоби Финли (Великобритания, 2009);
Пшемыслав Пененджек/Przemysław Pieniążek считает, что фильм “Resident Evil 3D: Afterlife” реж. Пол Андерсона (США-Канада-Япония, 2010) неплохо смотрится, но не вносит ничего нового в культовый уже цикл;
а Иоанна Кулаковская рецензирует фильм “The Last Airbender” реж. Найта Шьямалана (США, 2010) (стр. 72—73).
9. В рубрике «Фильмы на DVD» Ян Ежевский рассказывает много интересного о фильме “Book of Eli”, реж. Альберта и Аллена Хьюзов (США, 2010),
а Ежи Жимовский рецензирует диск с первым сезоном телесериала “Legend of the Seeker”, реж. Марк Бисли и другие (США, 2010) (стр. 74).
В номере также рецензируется игра “Drakensang: The River of Time” (стр. 77).
10. И две рецензии на комиксы (стр. 76). К ним мы вернемся позже.
Октябрьский номер 2010 года — 244-й «Новой Фантастыки» и 337-й ab ovo наконец-то печатает первый фрагмент нового «Фанки Коваля» Паровского – ПОЛЬХА. Изданием журнала занимается холдинг “Prószyński Media” в лице Адриана Марковского/Adrian Markowski -- «издателя». Главный редактор -- Якуб Винярский/Jakub Winiarski. В состав редакции входят также: Мацей Паровский/Maciej Parowski (отдел польской литературы, заместитель главного редактора), Ежи Жимовский/Jerzy Rzymowski (отдел критики и публицистики), Павел Земкевич/Paweł Ziemkiewicz (отдел иностранной литературы), Алицья Рудник/Alicja Rudnik, Ирина Позняк/Irina Pozniak (графико-оформительский отдел), Мажена Покора-Калиновская/Marzena Pokora-Kalinowska (секретарь редакции).
В списке постоянных сотрудников числятся: Войцех Хмеляж/Wojciech Cmielarz, Павел Дептух/Paweł Deptuch, Аркадиуш Гжегожак/Arkadiusz Grzegorzak, Агнешка Хаска/Agnieszka Haska, Агата Краевская/Agata Krajewska, Иоанна Кулаковская/Joanna Kułakowska, Вальдемар Мяськевич/Waldemar Miaśkiewicz, Лукаш Орбитовский/Łukasz Orbitowski, Бартломей Пашильк/Bartłomiej Paszylk, Пшемыслав Пенëнжек/Przemysław Pieniążek, Ежи Стахович/Jerzy Stachowicz, Рафал Сливяк/Rafał Śliwiak.
Тема номера явственно не обозначена.
«Галереи» в этом номере нет, вместо нее печатается реклама. Все остальное также в прежнем духе: все так же много цвета, графических материалов, пестроты (врезки с ударными выводами). Отдел прозы открывается отечественными (польскими), а не иностранными рассказами. Все так же широк раздел книжных рецензий, узки разделы рецензий фильмов в прокате и фильмов на DVD, имеется скромный уголок рецензий компьютерных игр, в отделе рецензий комиксов одна страница, на которой рецензируются два комикса.
При оформлении лицевой стороны передней обложки использована работа венгерского художника ТИБОРА СЕНДРЕИ/Tibor Szendrei. На внутренней стороне этой обложки размещена реклама книжной продукции издательства “Rebis”. На внутренней стороне задней обложки рекламируется подписка на журнал “Nowa Fantastyka”, на внешней размещена реклама новых книг, поступающих на книжный рынок осенью 2010 года.
Цена экземпляра 9 злотых 90 грошей. Тираж номера не обозначен.
Publicystyka
FANTASTYCZNY PAŹDZIERNIK 2
Jerzy Rzymowski DRUŻYNA DRUŻYNY 4
Maciej Parowski FUNKY KOVAL: W POPRZEDNICH ODCINKACH 6
облако тэгов
