.

                                                                                                        * * *

Новая Англия произвела на свет трёх самых известных в мире писателей ужасов: Эдгара Аллана По, Стивена Кинга и Говарда Филлипса Лавкрафта. Все они великолепны по-своему, но я ловлю себя на мысли, что перечитываю истории Лавкрафта гораздо чаще, чем что-либо, написанное двумя другими авторами. Может быть, всё дело в его перегруженной деталями прозе, или же во всех этих отвратительных монстрах со щупальцами, а может в том, что он использовал в своих произведениях множество аутентичных Ново-английских преданий. Народные поверья, легендарные места и удивительные истории — всё это проявляется в творчестве Лавкрафта.

Он также включил колдовскую историю Новой Англии в несколько своих литературных сочинений. В романе "Дело Чарльза Декстера Уорда" (1927) состоятельный молодой учёный из Провиденса узнаёт, что один из его предков был зловещим алхимиком, бежавшим из Салема в 1692-ом году, спасаясь от судебных процессов над ведьмами, а в рассказе "Заброшенный дом" (1924) человек из колониального Провиденса подозревается в занятии Чёрной магией:

"Сын Этьена Поль, неприятный угрюмый малый, чьё сумасбродное поведение, вероятно, и спровоцировало тот бунт, сгубивший семью, вызывал особый интерес; и хотя Провиденс никогда не разделял страхов перед Чёрной магией со своими пуританскими соседями, старые кумушки-сплетницы откровенно намекали на то, что Руле-младший произносил свои молитвы в неподобающее время и направлял их вовсе не по тому адресу...". 

В одном из своих писем Лавкрафт пишет о предыстории создания этого рассказа:

"[В городе Элизабет, штат Нью-Джерси]... На северо-восточном углу Бридж-стрит и Элизабет-авеню стоит жуткий старый дом — адское место, где, должно быть, в начале 17-го века, ночами творились тёмные дела, — с почерневшими некрашенными стенами, неестественно крутой крышей и наружным лестничным пролётом, ведущим на второй этаж, удушающе увитый зарослями плюща, столь густыми, что невольно представляешь их проклятыми или питающимися трупами. Это напомнило мне дом Бэббитов на Бенефит-стрит в Провиденсе... Позднее его образ опять возник в ярких красках, что в конце концов побудило меня написать новую историю ужасов с местом действия в Провиденсе и домом Бэббитов в качестве основы...". (Г.Ф. Лавкрафт — Избранные письма, том-1: 1911-1924, редакторы Август Дерлет и Дональд Вандрей, 1965). 

На фото слева: реально существующий дом в Провиденсе, построенный около 1763 года и до сих пор стоящий на Бенефит-стрит 135, который упоминается Лавкрафтом в рассказе "Заброшенный дом". Лавкрафт был хорошо знаком с этим домом, поскольку его родная тётя Лилиан Кларк жила здесь в 1919-1920 годах как соседка-компаньонка миссис Х.К. Бэббит. Тем не менее, на написание истории Лавкрафта вдохновил другой дом, находившийся в городе Элизабет, штат Нью-Джерси (Новая Англия). К сожалению, тот чрезвычайно "жуткий дом", который видел писатель, давно исчез.

К слову, известный американский автор, признанный эксперт и популяризатор научной фантастики и ужасов, владелец журнала "Weird Tales" (с 1976-го года), редактор более ста фантастических антологий и издатель популярного фэнзина "Pulp" — Роберт Эдвард Вайнберг (1946-2016), выпустивший в 1988-ом году свой знаменитый "Биографический словарь художников Научной фантастики и Фэнтези" (получивший "Премию Хьюго" и "Всемирную Премию Фэнтези"), называл рассказ "Заброшенный дом" Лавкрафта "одной из самых лучших коротких новелл писателя" (см. Роберт Вайнберг, "История странных рассказов", коллекционные издания FAX, 1977).

И, конечно, необходимо упомянуть историю "Сны в ведьмином доме" (1932), которая тоже полна колдовства, как можно догадаться из самого названия. Этот рассказ повествует о студенте колледжа Уолтере Гилмане, увлекающемся изучением многомерных пространств, который снимает комнату в старинном доме, где когда-то жила ведьма по имени Кезия Мейсон. В 1692-ом году, во время Салемских процессов Мейсон избежала смертной казни, начертав на стене своей тюремной камеры загадочные оккультно-математические диаграммы, после чего таинственным образом исчезла; легенда гласит, что она и её мерзкий крысоподобный дух-фамильяр Бурый Дженкин теперь преследуют дом, где остановился Гилман. 

На фото справа: Ведьминский дом 1642-го года в городе Салем, штат Массачусетс. Единственный на сегодня уцелевший дом, непосредственно связанный с судебными процессами над Салемскими ведьмами.

Далее выясняется, что эта легенда правдива, и вскоре ведьма пытается заставить самого Уолтера Гилмана стать колдуном: 

"Выражение её лица было полно омерзительнейшей злобы и ликования, и когда Гилман очнулся, то вспомнил её скрипучий каркающий голос, угрозами убеждавший в том, что он должен встретиться с Чёрным Человеком* и вместе со всеми отправиться в центр Абсолютного Хаоса, к трону Азатота. Так она говорила. Гилман должен своей собственной кровью подписать Книгу Азатота и взять себе новое тайное имя...". (*прим., — "Чёрный Человек" — имя, данное Сатане, исполняющему роль Великого Магистра в традиционном Ведьминском Шабаше; так же, "Чёрный Человек" — одно из тысяч воплощений бога Ньярлатхотепа, посланца Древних, сил Зла и Хаоса, инициатора мистерий Тёмного Пути). 

Многое из этого повествования является историей подлинных классических преданий о колдовстве Новой Англии (хотя имя Азатот, как известно, — собственное Лавкрафтовское творение). Лавкрафт включал в свои рассказы и другие разновидности Ново-английских преданий, так что в этом нет ничего удивительного.

Удивительно то, что Лавкрафт считал существование ведьм вполне реальным — во всяком случае, до определённой степени. Лавкрафт был материалистом и не верил в магию и сверхъестественное, но он действительно полагал, что за этими легендами скрывается нечто правдоподобное:

"Что-то действительно происходило под поверхностью, так что люди, время от времени, на самом деле натыкались на конкретные чувственные переживания, подтверждавшие всё, что они когда-либо слышали о видах ведьмовства. Короче говоря, теперь учёные признают, что на протяжении всей истории на северо-западе Европы существовал тайный культ дегенеративных (вырождающихся) природо-поклонников, тайком привлечённых из рядов крестьянства, а иногда и из декадентских личностей более избранного происхождения...". ("Г.Ф. Лавкрафт, Избранные письма: 1929 — 1931", редакторы Август Дерлет и Дональд Вандрей, 1971).

Согласно Лавкрафту, этот культ когда-то являлся господствующей религией в Европе, но позднее был вытеснен в подполье "более изысканным, эволюционировавшим и поэтичным политеизмом", системой верований в пантеон множественных божеств, практиковавшейся такими языческими группами, как друиды, древние римляне и скандинавы. В ответ на нападки этих доминирующих религиозных групп, Культ обратился к недоброжелательной, злонамеренной Магии и, в итоге, стал идентифицироваться как Ведьминский.

Лавкрафт не считал, что многие из этих настоящих ведьм приехали в Новую Англию в качестве поселенцев, однако он подозревал, что некоторые из них всё же смогли добраться до Салема.

Справа: Маргарет Элис Мюррей, автор книги "Культ ведьм в Западной Европе" (Oxford, 1921); фото 1928 года.

"Со своей стороны — я сомневаюсь, что существовал какой-то компактный ведьминский ковен или шабаш, но, считаю, что в Салем безусловно приезжали люди, непосредственно лично знавшие о культе и, которые, вполне возможно, были его посвящёнными членами. Я полагаю, что некоторые ритуалы и формулы культа, должно быть, тайно обсуждались среди определённых элементов, и, возможно, украдкой практиковались немногочисленными причастными вырожденцами, вовлечёнными в него... Большинство повешенных людей, вероятно, были невиновны, но я всё-таки думаю, что здесь имела место какая-то конкретная, грязная подоплёка, которой не было ни в одном другом деле о ведьмах Новой Англии...". ("Г.Ф. Лавкрафт, Избранные письма: 1929 — 1931", редакторы Август Дерлет и Дональд Вандрей, 1971).

Хотя сейчас данная теория может показаться странной, в то время Лавкрафт был далеко не единственным человеком, думавшим подобным образом. Такие суждения были широко распространены в начале XX века. В письме, излагающем его теорию, Лавкрафт ссылается на влиятельную книгу Маргарет Элис Мюррей (1863-1963) — "Культ ведьм в Западной Европе", изданную в 1921-ом году в Великобритании. Мюррей была выдающимся британским египтологом, интересовавшимся фольклором и колдовством. В её книге "Культ ведьм" утверждалось, что люди, обвинённые в колдовстве в Европе, на самом деле являлись приверженцами древней языческой религии, которая тайно смогла пережить христианизацию Европы. 

Лавкрафт прочёл "Культ ведьм в Западной Европе" вскоре после публикации, скорее всего, где-то в конце 1923-го года — критик и писатель Роберт Х. Во, один из ведущих сегодняшних специалистов по творчеству Лавкрафта, в своей исследовательской работе под названием "Доктор Маргарет Мюррей и Говард Филлипс Лавкрафт: Ведьминский культ в Новой Англии" (см. журнал "Исследования Лавкрафта" №31, 1991) предполагает, что первым произведением, демонстрирующим тезисы Маргарет Мюррей, является Лавкрафтовский рассказ "Фестиваль" (1923), а так же указывает на влияние работы Мюррей на такие рассказы, как "Кошмар в Ред-Хуке" (1925), "Зов Ктулху" (1926) и "Сны в ведьмином доме" (1932). Определённое влияние книги Маргарет Мюррей можно увидеть и в рассказе "Тварь на пороге" (1933), где колдун Эфраим Уэйт из приморского городка Иннсмут, вселившийся в тело своей дочери, а затем отравивший её, принадлежит к ведьмовскому ковену, который называет его тайным именем "Камог", особым именем, получаемым ведьмами и колдунами во время прохождения шабаша.

Ниже: рисунок Г.Ф. Лавкрафта, в котором писатель попытался изобразить "Гуля" (упыря) из рассказа "Модель Пикмана". 1934 год.

Одну любопытную Лавкрафтовскую историю Роберт Х. Во не упоминает, из "Модели Пикмана" (1926):

"Я полагаю — вы слышали стародавний миф о том, как некие таинственные люди оставляют своих подкидышей в детских колыбелях в обмен на похищенных ими человеческих младенцев. Так вот, на своей картине Пикман изобразил, что происходит с этими украденными детьми — кем они вырастают, — и тогда я начал замечать ужасающее сходство между человеческими лицами и этими омерзительными мордами. Через все гнусные и тошнотворные градации перехода он устанавливал сардоническую и эволюционную связь, от откровенно нечеловеческих рыл к ещё сохранившим в себе нечто людское, хотя и явно деградировавшим физиономиям. Получалось, что эти псовидные твари были выведены из людей!..". 

Принимая во внимание вышеприведённую цитату (среди прочих), кажется довольно вероятным, что на самом деле некоторые элементы Лавкрафтовских "гулей" (упырей) также были вдохновлены упоминаниями Маргарет Мюррей о "карликовой расе, некогда населявшей Северную и Западную Европу", и связью этих древних людей с верованиями в волшебство. Лавкрафт связал "гномов" Мюррей с некой воображаемой "весьма подлинной карликовой или пигмейской расой людей" в своём очерке "Некоторые предыстории Cказочной cтраны", впервые опубликованном в раритетном сборнике Лавкрафтовских эссе, рассказов и биографических воспоминаний — "Маргиналия" ("Заметки на полях"), выпущенном малым тиражом 2035 экземпляров в издательстве "Аркхэм Хаус" в 1944-ом году. (*прим., — сборник "Маргиналия" — был третьим официальным изданием Лавкрафта в "Аркхэм Хаус". Позже выяснилось, что так называемое "эссе" Лавкрафта "Некоторые предыстории Сказочной страны" представляет собой текст письма Уилфреду Бланчу Талману (1904-1986), написанного писателем во второй половине 1935-го года. По всей вероятности, это объясняет, почему столь длительное время оно не появлялось в собраниях сочинений ГФЛ. Сегодня с этим Лавкрафтовским "эссе" можно ознакомиться в книге "Г.Ф. Лавкрафт — Собрание очерков, том-3: Наука" от изд-ва "Гиппокампус Пресс", выпущенного под редакцией С.Т. Джоши в 2005-ом году. К сожалению, в сборниках "Избранных писем" Лавкрафта, нет писем к Уилфреду Б. Талману того периода. Кто знает, какую ещё плодотворную информацию они могут содержать...).

. 

Справа: "Шаман в оленьей маске" — одно из названий загадочного наскального рисунка эпохи позднего Палеолита (около 13.000 лет до н.э.) из пещеры "Труа-Фрер" в Пиринеях, на юго-западе Франции (коммуна Монтескьё-Аванте). Увидев опубликованный эскиз этого рисунка, Маргерет Мюррей назвала его "первым изображением (рогатого) божества на Земле".

.

Смешивая тезисы Маргарет Мюррей, "маленьких человечков" из произведений Артура Мейчена и свои собственные расовые представления, Лавкрафт (исходя из тогдашних взглядов на историю) предположил, что легенды о гномах были основаны на древнем "Арийском" покорении Европы восточно-индоевропейскими полукочевыми народами, сместившими предыдущую и уже обитавшую там ранее низкорослую "монголоидную" расу; гномы были "вытеснены и загнаны в подземные укрытия, и... впоследствии продолжали скрытно и мстительно расправляться со своими завоевателями".

После выхода в свет книга "Культ ведьм в Западной Европе" вызвала неоднозначную реакцию в обществе. Критики считали, что Маргарет Мюррей слишком буквально восприняла признания предполагаемых ведьм и исказила исторические записи, дабы соответствовать собственной теории, однако широкая читающая публика была более благосклонна к этой работе, а известная старейшая "Британская энциклопедия" (энциклопедия "Британника") даже попросила Мюррей стать автором энциклопедической статьи о колдовстве. Так что Лавкрафт всего лишь повторил общепринятую теорию своего времени. Стоит добавить, что сегодняшние историки отвергают гипотезу Маргарет Мюррей и не считают, что в Западной Европе или Ново-английском Салеме когда-то существовал тайный ведьмовский культ.

Таким образом, даже если в Салеме и не существовало тайного Культа Ведьм, Говард Лавкрафт считал, что он вполне мог там быть. И, это только дополняет ту самую причудливую фольклорную смесь, делающую Новую Англию столь интереснейшим местом для читателей и исследователей.

.

                                                                                                           ***

.

*Полный текст книги Маргарет Мюррей "Культ ведьм в Западной Европе" в онлайне (на англ.яз.): https://archive.org/details/witchcultinwe....

.

Author: © 2017 Peter Muise.

Copyright © 2023 "The New England Folklore" blog.

Powered by Blogger.com. All Blogs Blogspot — Blog Directory.

Перевод: © 2023 ZaverLast.

Ссылка: https://www.newenglandfolklore.blogspot.c...

________________________________________________

Ниже: картина "Шабаш Ведьм" (ок.1890), испанский живописец и скульптор Хосе Бенллиуре-и-Гиль (1855-1937).

Ниже: Ведьма Кезия Мэйсон и крысоподобный дух-фамильяр Бурый Дженкин, из рассказа "Сны в ведьмином доме" Г.Ф. Лавкрафта.

Компьютерная графика, художник «ZuccAreLLo», 2018 г.

                                                                                                    * * *

В своей блестящей работе "Объяснение Хайдеггера: от феномена к предмету" (2007), в которой проводятся удивительные параллели между феноменологией немецкого философа Эдмунда Гуссерля (1859-1938) и "странной фантастикой" американского писателя Говарда Филлипса Лавкрафта, профессор современной философии и метафизик Грэм Харман утверждает, что Лавкрафтовские истории о неописуемых монстрах не могут быть прочитаны в Кантовском ключе.

Хотя на первый взгляд "недоступный ноуменальный* мир философии Иммануила Канта (*прим., — "ноуменальный мир" — мир явлений и объектов, постигаемых только разумом, в отличии от чувственно воспринимаемых феноменов), кажется идеально соотвествующим загадочной скрытности Лавкрафтовских созданий" (Г. Харман), в действительности эти монструозные сущности, "какими бы причудливыми они не были... всё же принадлежат к причинно-следственным и пространственно-временным условиям, которые, по Канту, относятся исключительно к структуре чувственного человеческого опыта... Таким образом, Лавкрафтовский хоррор — это не ноуменальный ужас, постигаемый разумом, а ужас феноменологический, постигаемый чувственным восприятием" (Г. Харман). Лавкрафт — материалист, и в его монстрах нет ничего трансцендентного или сверхъестественного. В самом деле, истинный источник ужаса для Лавкрафта заключается в том, что, хотя чудовища, присутствие которых он вызывает, превосходят все возможности человеческого восприятия, так что они буквально неописуемы и не поддаются визуализации, они всё равно принадлежат к тому же миру, что и мы. Как и мы, они являются эмпирическими, случайными существами*; и они не "вплывают в мир из ниоткуда" (см., Альфред Н. Уайтхед, "Процесс и реальность", New York: The Free Press, 1978). Думать о них как о "мистических существах", постигаемых разумом, сверхъестественных или потусторонних, на самом деле было бы способом смягчить их ужас. Ибо такая перспектива превратила бы явную произвольность их появления в нечто неизбежное и предопределённое, а значит, в некотором смысле оправданное или "рациональное". (*прим., — в современной философии принято считать, что существует два вида сущностей: те, которые существуют, но могли бы не существовать, и те, которые не могли бы не существовать. Сущности первого рода — это условные или случайные сущности; сущности второго рода — это необходимые сущности, являющиеся необходимостью метафизического или, в широком смысле, логического типа; см. книгу Элвина К. Плантинги "Природа необходимости", Oxford University Press, 1974).

То, что Грэм Харман говорит о Лавкрафтовских Великих Древних, на самом деле верно и в отношении мирового Капитала. При всей своей чрезмерной избыточности и отвратительности, капитал, подобно чудовищному Ктулху, — является организмом и, следовательно, полностью эмпирическим феноменом (явлением). Он "предстаёт как естественная или божественная предпосылка нашего общества... и энергия, пронизывающая его, божественна" (см. книгу "Тысяча плато: капитализм и шизофрения", Ж. Делёз и Ф. Гваттари, 1983); тем не менее капитализм является случайным историческим процессом, который мог бы быть иным. Он не существовал вечно, и он не обязательно должен длиться вечно. Как убедительно демонстрирует в своей книге "Истоки капитализма: более широкий вгляд" (2002) политический теоретик и историк марксизма Эллен Мейксинс Вуд (1942-2016), капитализм не является "естественной реализацией постоянно присутствующих тенденций", таких как предполагаемый врождённый человеческий импульс к "торговле, бартеру и обмену", постулируемый шотландским экономистом и философом 18-го века Адамом Смитом (1723-1790) в его известной работе "Исследование о природе и причинах богатства народов". Ибо это не неизбежность, а скорее — как и пришествие Великого Ктулху — случайный результат непредвиденного столкновения (или встречи). Капитализм родился из "внешнего соединения двух потоков: потоков производителей и потоков денег... С одной стороны, де-территориализованный рабочий, который стал вольным и незащищённым, вынужденным продавать свои трудовые мощности; с другой — декодированные деньги, ставшие капиталом, способным эти мощности покупать" (Ж. Делёз и Ф. Гваттари, 1983). Оба этих "потока" возникли в результате разложения феодализма; но также возникло и множество других потоков, и нет никакой особой причины или структурной необходимости, почему эти два конкретных потока должны были стать более значимыми, чем все остальные, или почему они должны были соединиться друг с другом. Это столкновение, породившее капитализм, никогда не должно было произойти; и в любом случае, это случилось лишь один единственный раз.

Исторически более точная, чем французские философы Жиль Делёз (1925-1995) и Феликс Гваттари (1930-1992), американо-канадский историк Эллен Мейксинс Вуд показывает, насколько в пост-феодальной аграрной Англии обращение к рынку стало не просто возможностью (как это было для поздне-средневековых купцов в итальянской Флоренции и финансовых спекулянтов ранне-современного времени в Голландии), а абсолютным императивом, (общезначимым законом, противоположным личным принципам), как для землевладельцев, так и для рабочих. "Рынки различных типов существовали на протяжении всей фиксированной истории человечества и, без сомнения, даже намного раньше, поскольку люди всегда обменивали и продавали свои излишки самыми разными способами и для разных целей. Но при капитализме рынок выполняет особую, беспрецедентную функцию. Практически всё в капиталистическом обществе является товаром, производимым для рынка. И что ещё более принципиально, и капитал, и труд полностью зависят от рынка, в отношении самых основных условий своего собственного воспроизводства... Эта рыночная зависимость предоставляет рынку беспрецедентную роль в капиталистических обществах, не только как простому механизму обмена или распределения, но и как главному определяющему и регулирующему фактору социального воспроизводства". (см., Эллен М. Вуд "Происхождение капитализма: более широкий взгляд", Verso Books, 2002).

Другими словами, есть рынки без капитализма, но нет капитализма без абсолютного господства рынка. По словам Эллен Мейксинс Вуд, "эта уникальная система рыночной зависимости означает, что диктат капиталистического рынка — его требования и законы конкуренции, накопления, максимизации прибыли и повышения производительности труда — регулирует не только все экономические операции, но и социальные отношения в целом". И это ключ к тому, что я называю Чудовищностью Капитала. Он совершенно случаен в своём происхождении; и всё же, появившись однажды, он навязывает себя повсеместно. Капитализм, возможно, мог бы никогда не появиться из предшествовавшего ему хаоса феодальных, торговых, религиозных и государственных институтов, точно так же, как Великий Ктулху мог бы никогда не наткнуться на нашу планету. Но в обоих случаях злополучная встреча действительно имела место. И только после этого, в своих последующих эффектах, когда он действительно появился на сцене и подчинил себе всех соперников, капитализм смог — опять же, подобно Ктулху — ретроспективно презентовать себя как непреодолимую и всеобъемлющую силу. Капитализм возник "в очень специфическом месте и очень поздно в истории человечества". Но как только он возник, он сделал рыночные отношения обязательными: как говорит Эллен Мейксинс Вуд, так называемый “свободный рынок” стал императивом, вынужденной деятельностью, вместо возможности. (см., Эллен М. Вуд "Истоки капитализма: более широкий взгляд", Verso Books, 2002).

Это заставляет совершенно иначе взглянуть на философский вопрос о том, как классифицировать Чудовищность. Грэм Харман убедительно показывает, что Лавкрафтовские ужасы нельзя рассматривать как ноуменальные. Но на самом деле это просто спор против "соломенного человечка". Для правильного Кантианского прочтения рассказов Лавкрафта — как и "Капитала" Карла Маркса, и понятия самого капитализма — необходимо утверждать не то, что рассматриваемое чудовище ноуменально, а скорее то, что оно трансцендентально, что является совершенно другим вопросом. В своей философии Иммануил Кант всегда тщательно различает "трансцендентальное" и "трансцендентное". Трансцендентальное состояние — это условие, которое является универсальным и априорным, но применимо только к опыту и не выходит за его пределы (например, такие понятия как Пространство и Время). Иными словами, оно категорически не относится к "ноумену", или "вещи в себе" (философская формулировка Канта). Трансцендентное — не совсем эмпиричное условие, поскольку оно не доступно в пределах опыта (например, понятие Бог, бессмертная Душа, и т.п.; считается, что познанием "трансцендентного" занимается религия и метафизика). Но в то же самое время "трансцендентное" — есть не что иное, как эмпирическое, поскольку в целом также может быть отнесено только к опыту. В современной философии постмодернизма оппозиция "трансцендентного" и "трансцендентального" устраняется посредством введения понятия трансгрессии — установления границы, между Возможным и Невозможным. Таким образом, "трансцендентное" является странным пограничным понятием, не вмещающимся в рамки условного, эмпирического существования и одновременно не простирающееся куда-либо за его пределы. На этой границе (трансцендентального и трансцендентного), или в этом пределе, в действительности и существует, как выразилась британская писательница и доктор философии Нина Пауэр, "жуткая близость Канта и Лавкрафта", благодаря Лавкрафтовскому "усвоению Кантианских категорий во имя трансцендентального ужаса" (см. статью Нины Пауэр "Субъекты философии", журнал "Parrhesia", №3, 2007). 

Кант утверждает, что такое трансцендентальное условие как Время, "не может быть отменено", но также и не может быть представлено непосредственно напрямую. На него можно ссылаться только косвенно, "посредством аналогий". Поэтому мы вполне можем сказать, что трансцендентальное сопротивляется любому виду эмпирического описания (полученного опытным путём через органы чувств, посредством наблюдения или эксперимента). Тем не менее, когда мы пытаемся описать его — когда мы стремимся вызвать то, что французский писатель-модернист Марсель Пруст (1871-1922) называл "немного времени в чистом виде" — мы сталкиваемся с теми же трудностями, что и герои-рассказчики в Лавкрафтовских историях, когда они пытаются описать монстров с которыми столкнулись: "смысл описаний в том, что они совершенно не удаются, лишь косвенно намекая на некий невыразимый субстрат реальности" (Г. Харман). Однако этот "невыразимый субстрат" сам по себе не является (как убедительно показывает Г. Харман) трансцендентным, абсолютным или потусторонним. Это особенное свойство нашего мира, и только нашего мира. Такова апория* трансцендентального: мы сталкиваемся с чем-то, о чём не умеем говорить, но и обойти молчанием тоже не можем. 

(*прим., — Апори́я — древ.греч. "безысходность, безвыходное положение, затруднение" — термин, которым древнегреческие философы обозначали трудноразрешимые или неразрешимые проблемы, парадоксальные ситуации, чаще всего связанные с противоречиями между очевидными данными наблюдения и чувственного опыта, и попытками их мысленного анализа, связанного с наличием доводов против очевидного. Вымышленная, логически верная ситуация, которая не может существовать в реальности. Апоретическое утверждение фиксирует несоответствие эмпирического факта и описывающей его теории).

Лучше всего это можно понять, сопоставив с Кантовским пониманием морали. Кант говорит, что моральные законы, которым мы обязаны подчиняться, на самом деле являются законами, которые мы навязали себе сами: они были установлены нашим рациональным, разумным, ноуменальным "Я". Но в случае с пониманием самой морали, нет такой рациональной силы и такого ноуменального разрешения. Понимание не является автономным, поскольку ограничено эмпирическим миром, которым оно не способно овладеть. Ограничения, с которыми сталкивается понимание — это не те ограничения, которые оно узаконило, а те, которые уже предполагаются самим фактом его существования. Другими словами, как говорит Жиль Делёз, комментируя философов Иммануила Канта и Анри Бергсона (1859-1941), дело не в том, что время находится внутри нас, а скорее в том, что мы находимся внутри времени: "это мы находимся внутри по отношению ко времени, а не наоборот... Время — это не интерьер внутри нас, а как раз противоположное". (см. книгу "Бергсонизм", Жиль Делёз, 1988).

Ощущение того, что мы сами являемся следствием действия сил, нам не принадлежащих, сил, которые превосходят нас и остаются к нам безразличны, вполне могло бы стать формулой ужаса. Разумеется, ни Кант, ни Бергсон, ни Делёз не представляют это таким образом. Однако, современный британский философ и профессор теории критики Бенджамин Нойс в одной из своих статей убедительно доказывает, что "вихрь бурлящего времени" является для Лавкрафта высшей формой ужаса, превосходящей любой конкретный пример появления той или иной чудовищной расы существ (Б. Нойс, 2008). Нас ужасает не столько бесчеловечность Ктулху или превосходство Древних по отношению к нам, сколько более масштабная истина, симптомами которой они являются: полная "отстранённость Времени от всякого отношения к Человечеству" (Б. Нойс, 2008). В более обобщённом смысле можно сказать, что Чудовищность трансцендентальна, потому что идея трансцендентального — как состояния, которому мы подвержены, но которое мы не можем обнаружить, описать или каким-либо образом ограничить — сама по себе ужасна и чудовищна. 

Конечно, для Канта, само Время не имеет происхождения или историю, поскольку все истории и все становления обязательно должны разворачиваться внутри него. С Кантианской точки зрения — или, если уж на то пошло, с Хайдеггерианской — наша подчинённость Времени является общим экзистенциальным условием, которое должно применяться ко всем существам, осознающим свою собственную конечность. Однако, справедлива ли такая формулировка в отношении сверхъестественности трансцендентного, того, как оно двусмысленно, одновременно принадлежит и не принадлежит к эмпирической сфере? Жиль Делёз отмечает, что пост-Кантианская мысль критиковала "трансцендентальную дедукцию" Канта за её неполноту (прим., — "Трансцендентальная дедукция" — ключевой раздел в главном философском труде И. Канта — "Критика чистого разума" (1781), в котором обосновывается правомерность применения априорных понятий чистого рассудка к предметам опыта). Пост-кантианцы "требовали принципа, который был бы не просто обусловлен по отношению к объектам, но и являлся бы действительно генетическим и продуктивным". Другими словами, они стремились определить трансцендентальное как непрерывный процесс конструирования, а не как уже постоянно существующую фиксированную структуру. Трансцендентальное активно "генетично и продуктивно", потому что это "синтез", соединяющий или объединяющий воедино, а не просто фиксированный результат, который когда-то уже был синтезирован. Время, как трансцендентальное состояние не просто создаётся раз и навсегда. Оно должно постоянно синтезироваться; и это непрерывно продолжающееся действие синтеза, или производства, само по себе является темпоральным опытом (переживанием того, что всё вокруг лишь временно), которому мы подвержены. 

Когда философ Жиль Делёз переопределяет трансцендентальное как непрерывный, генетический и продуктивный синтез, он переходит от трансцендентального идеализма Канта к тому, что он называет трансцендентальным эмпиризмом. Синтез определяет условия эмпирического бытия; но это сам по себе эмпирический процесс, имманентный (неотъемлимый в силу внутренней природы), присущий тем явлениям, которыми он управляет. Ибо всякий синтез есть случайное столкновение сил. Это перестройка или переформулировка эмпирического поля — но та, которая возникает внутри этого самого поля. Поэтому синтез парадоксальным образом определяет априори то, что, тем не менее, могло бы быть чем-то совсем иным. И именно таким образом монструозное тело Ктулху или чудовищный, уродливый организм Капитала, являются трансцендентальным ужасом. В обоих случаях мы переходим от случайного, эмпирического столкновения к навязыванию трансцендентных условий. Ктулху мог бы и вовсе пропустить нашу планету, а рынок мог бы остаться дополнением к другим формам экономической деятельности, политической и социальной жизни. Но как только появится могущественный Ктулху, или когда рынок окажет своё неумолимое и безжалостное давление в самое сердце социуса, от полномерной чудовищности будет уже не отвертеться...

                                                                                                      * * *

.

Author: © 2008 Steven Shaviro. 

Copyright © 2008 Author's Blog "The Pinocchio Theory". 

The Pinocchio Theory / Proudly powered by WordPress.

Перевод: © 2023 ZaverLast.

Ссылка: http://www.shaviro.com/Blog/

==================================

"Belumnabum": Эти сущности реальны, но если вы хотите наблюдать их таким же образом, как, например, мы способны лицезреть человеческое существо, то вы их скорее всего не увидите, если только не находитесь в наркотическом трансе или в особом медитативном состоянии. Я видел многих из них и даже некоторых сумел уничтожить, но больше этого я вам не открою. Необходимо быть крайне осторожным, поскольку отдельные из этих сущностей способны, в разных формах, приносить людям серьёзные несчастья. 

"Ankhhape": Некрономикон — это, конечно, выдумка. Если уж на то пошло, не существует никаких концепций, слуг, стражей, эгрегоров, демонов и джиннов, которые были бы проявлены этой книгой, её автором или кем-либо ещё. Тем не менее, это замечательная фантастика с великолепными образами и прикосновением к реальным исследованиям и фактам. Также интересны и другие книги из Мифологии Ктулху, не относящиеся к авторству Лавкрафта.

"Vagrant Dreamer": Ankhhape, можем ли мы тогда с уверенностью предположить, что Вы лично пробовали использовать эту систему, до буквы следуя инструкциям, изложенным в "Некрономиконе", и самостоятельно пытались проводить ритуал Хождения по Вратам? Приходилось неоднократно слышать о том, что эта книга — вымысел, однако почти исключительно от тех людей, которые сами никогда не использовали ритуалы, а кто пробовал, те очень часто опускают "незначимые" (на их взгляд) детали, которые они, в некотором роде, не считают "критически важными".

Структура ритуала Хождения по Вратам предназначена для того, чтобы вызвать состояние обострённого сознания или экстаз, при котором практикующий маг становится максимально восприимчив и проходит испытание/ритуал, призванный с целью столкнуть его с постепенно углубляющимися 7-ю аспектами собственного подсознания. Магическая теория, лежащая в основе "Некрономикона", обоснована, и вы обязательно получите определённые результаты, если непосредственно будете следовать книге. Я знаю об этом из личного опыта, а не из общих предположений, основанных лишь на том, что кто-то где-то слышал или читал — те, кто утверждает, что "Некрономикон" является исключительно художественным произведением и совершенно неработоспособен, практически в ста процентах случаев ссылаются в своих заявлениях на одни и те же источники. Вымысел это или нет, но система реально работает. Всё, что может существовать, существует, и всё, с чем может пересекаться сознание, в той или иной форме существует в действительности. Следовательно, вся Лавкрафтианская Мифология так же действительна или недействительна, как и любая другая. Ни одна мифология не является реалистичной в абсолютном факте — суть мифологии и мифологических конструкций состоит не в этом. Я лишь однажды прошёл через Врата Нанны (Нанна — бог Луны и отец всех Повелителей Сфер, древнейший из Странников, его Врата первые), а затем отключил систему, вероятно, навсегда, поскольку это оказался не тот путь, который мне хотелось бы проложить в собственное подсознание. Лично у меня есть очень серьёзные сомнения в безопасности данной системы, но я также понимаю природу энергетических потоков и то, как они взаимодействуют с нами как с личностями — у нас могут быть разные реакции, которые на висцеральном (интуитивном) уровне мы соотносим и интерпретируем как положительный или отрицательный опыт.

По моему собственному убеждению, сущности из "Некрономикона" столь же реальны, как и любая другая концепция человеческого сознания, по причине того, что человеческий разум не способен представлять или воспринимать что-либо вне своей реальности, а многие уровни существования бесконечны: исходя из чего, бесконечное существование вещей должно существовать в этом пространственно-временном континууме: следовательно, всё что может существовать или может быть представлено как существующее, существует на самом деле. Вопрос только в том, можно ли пробить Завесу, которая обычно разделяет эти безграничные возможности, и способен ли какой-нибудь отдельный метод в какой-либо степени этого достичь. Именно применение универсальных законов сознания позволяет данному явлению происходить, и система "Некрономикона" применяет указанные законы достаточно адекватно, чтобы вызвать необходимые изменения в человеческом мозге, позволяющие пробить эту Завесу; следовательно, система легитимна, независимо от того, была ли изначально вложенная в неё мифология объективной или нет. Мир сложен — то, что его составляет, изящно и тонко упрощено, но бесконечно многогранно и гибко.

"Ankhhape": Моё намерение вовсе не состоит в том, чтобы сбрасывать со счетов или дискредитировать кого-то за способность что-либо извлекать из "Некрономикона", и я не хочу оспаривать его подлинность или реалистичность.  Я владею оригинальными книгами Говарда Лавкрафта и эзотерическими трудами Дональда Тайсона, и получаю большое удовольствие от их чтения. Если у кого-нибудь есть желание ознакомиться с хорошим материалом по "Некрономикону" (пусть вас не пугает организация, его написавшая), предлагаю эту небольшую статью Питера Х. Гилмора "Necronomicon: Some Facts About A Fiction": "Некрономикон: несколько фактов о вымысле".

"Belumnabum": Касательно вышесказанного, я слышал, что ограничителем (Завесой) может являться магнитное поле Земли, но возможно ли, что после того, как эта граница исчезнет, всё, о чём здесь говорится, станет реальным? 

"Imperial Arts": Монстры Лавкрафта (и его последователей, продолживших мифотворчество) — по-видимому, являются обычными физическими инопланетянами, которые, как оказалось, попросту слишком огромны. Крайне сжатая версия истории гласит, что они вошли через межпространственный портал где-то в Дальнем Космосе, длительное время путешествовали по различным звёздным системам, собирая по пути остальных, и в конечном счёте прибыли на Сатурн, откуда затем перебрались на Землю. Они управляли Землёй несколько миллионов лет, а потом каким-то образом потеряли контроль над планетой и были изгнаны в подземные пустоты, заперты в гробницу под Южной частью Тихого океана и заточены в пещеры на Луне. Один из Древних был трансформирован в червя и сослан на Плутон. Считается, что их предводитель Ктулху (похожий на гигантское осьминогоподобное чудовище), общается через сновидения, поскольку морская соль подавляет силу его обычной телепатической речи, с помощью которой он порабощает смертных. Ктулху — верховный жрец Йог-Сотота, одного из "внешних богов", представляющих из себя природные принципы, а не индивидуальности. Сам Йог-Сотот — это сеть взаимосвязанных природных сфер, образующих всю физическую Вселенную. Другие внешние боги — это Шуб-Ниггурат, Хастур — боги плодородия, и Азатот — источник одушевлённой жизни. 

Многие элементы Лавкрафтовских историй были заимствованы частью у Эдгара По и других фантастов старшего поколения, а частью собраны из старинных преданий моряков Новой Англии. Теория о том, что миллионы лет назад инопланетяне посещали Землю, вполне правдоподобна, но хотите ли вы отправиться на археологические раскопки Валерии Гайо и попытаться найти их следы? Идея о том, что Лавкрафт наткнулся на некие достоверные факты, звучит чересчур надуманно. Что касается "Некрономикона Саймона", то описанные в нём существа, по большому счёту, являются продуктом древних религиозных верований Ближнего Востока и не имеют никакого отношения к Лавкрафту или к чему-либо иному в его авторской концепции "Некрономикона". Спросите себя, считаете ли вы древне-шумерскую религию откровенной глупостью, и у вас будет ответ о существах из этой чёрной книжки в мягкой обложке. Хотите древнюю религию с запутанными знаниями, дикими зловещими историями, странными ритуалами, большим количеством секса и насилия, а также с трудно-произносимыми именами? Попробуйте Индуизм. В том же самом "Некрономиконе Хэя-Уилсона" заключено гораздо больше мифологических преданий о Барзае, Ноденсе, Хефнесе и других..., но в целом это тоже просто книга заклинаний и ритуалов, в которой используются мифологические имена и незаконнорожденные обряды. 

"Некрономикон" Говарда Лавкрафта — это не столько книга заклинаний, сколько описание истории Земли миллионы лет назад. Многое из этого, возможно, слабо связано с реальной историей нашей планеты, её древней геологией и т.д. И всё же. Например, Лавкрафтовским городом Древних был Акло, что может являться названием загадочного месторождения Окло, с отработанным два миллиарда лет назад радиоактивным ураном, открытое в 1972 году в Центрально-африканском государстве Габон. Так же в глубокой древности, ещё в до-Кембрийский период, в мировом океане действительно существовал континент, который периодически поднимался и опускался на дно. Можно привести немало других любопытных параллелей, которые заинтересуют тех, кто разбирается в малоизвестных фактах естествознания. Однако, частые размышления о различных связях между этими природными особенностями и возможностью существования гигантских бессмертных пришельцев действительно могут свести вас с ума, тогда как создание магического круга Белтейна (ритуал древне-кельтского языческого праздника начала лета), или же многократное скандирование призыва "Йог-Сотот", — вероятней всего, НЕТ.

"Mystick": Практикую систему "Некрономикона" уже 3 года... Сущности реальны, хотя их физическое проявление в мире нашей реальности крайне маловероятно. Для этих божественных существ нет особой необходимости принимать телесную форму, чтобы общаться..., наиболее подходящий для них способ — общение через тонкие вибрации или мысленную связь, однако их влияние на наш физический мир, в зависимости от соединения, может быть огромным.

"Kath": Как "квази-хаот" (ненастоящий иррационал), я бы сказала, что вопрос о том, является ли Некрономикон "реальным", и вопрос о том, представляет ли он работоспособный подход к магии, — это два совершенно разных вопроса. Книга — это, конечно, вымысел. Однако, я также утверждаю, что большинство человеческих представлений о богах, божествах, демонах и тому подобном, изначально тоже являются архетипическими и вымышленными. Чисто посредством фантастики, вы сами можете создать в коллективном сознании очень значимую эгрегоро-подобную рукотворную сущность, через коллективную веру и воображение тысяч или миллионов людей. Очевидно, что если это религиозное воззрение или воображение является частью благочестивого верования, например, в Аллаха, то конструкция будет гораздо более существенной, нежели что-то, рождённое в результате менее серьёзной работы, как в случае с существом, подобным какому-нибудь "Человеку-пауку". 

Это совершенно не означает, что все бестелесные сущности созданы человеком, лично я так не думаю. Но считаю, что "практически все" бесплотные существа, популяризируемые в фантастической литературе, мифологии, фольклоре и религии, созданы человеком. И что многие сущности, с которыми люди способны взаимодействовать на более индивидуальном уровне, часто являются "индивидуально созданными", или созданными небольшими группами людей (как правило, неосознанно). Имейте в виду, только потому, что существо способно изначально родиться в воображении, далее, оно уже само по себе способно стать реальной конструкцией. Также я думаю, что существует бесчисленное множество нерукотворных сущностей и божеств в "астрале дикой природы". Но по большей части их нельзя отыскать в древних преданиях человечества. Конечно, всегда возможно, что нерукотворное существо может повлиять на отдельного человека или группу людей, чтобы затем увековечиться в художественной литературе, народных традициях, религии и т.д. Но это случается довольно редко.

"Kriemhilde": Сущности из "Некрономикона" стали гораздо более реальными только теперь, когда достаточное количество людей наконец влили в них энергию и сделали их таковыми. Можно самому написать подобную книгу, выложить её в Интернет, и через несколько лет конструкции из неё также будут существовать. Это совершенно не значит, что-то древнее и могущественное. Это просто означает, что люди восприняли её за подлинную и работают с ней. Однажды, один мой приятель-практикующий маг, решил выяснить это у самого Говарда Лавкрафта. Позднее он поведал, что дух Лавкрафта сообщил ему о том, что писатель крайне разочарован в своих читателях, он полагал, что люди проявят больше разумности и поймут, что его "Некрономикон" — это вымысел. Разумеется, сам я Лавкрафта не спрашивал, поэтому просто передаю это как последнюю "сплетню о призраках".

"Ghoul": Верил ли сам Лавкрафт в то, что Великие Древние существуют? Насколько известно, в буквальном смысле, — нет. Однажды он даже насмехался над одним теософом, который пришёл к нему домой, убеждённый в том, что в рассказах писателя идёт речь о реальных существах, даже если самому Лавкрафту об этом ничего неизвестно. Однако, Древние и другие инопланетные сущности из историй Лавкрафта могут быть поняты как представление общих аспектов Лавкрафтовской философии: в целом, наша Вселенная управляется "нечеловеческими" силами, безразличными к людям (а не человекоподобными богами, заботящимися о человеке). В некотором понимании, лучшим отражением этого безразличия является сущность Азатота, описываемая как "слепой бог-идиот, владыка всего сущего" и "безмозглое существо, управляющая временем и пространством, жадно грызущее в непостижимых, сумрачных покоях вне времени...". Позднее эта философия была названа Космицизмом.

"Enumbisag28": Согласно широкоизвестным исследованиям писателя Райана Паркера и моим собственным, многие из Великих Древних, такие как Ктулху, Йог-Сотот, Дагон, Йиг, Тсатоггуа, Азатот и некоторые другие, были основаны на конкретных мифических персонажах. Сравнение терминологии: 

Говард Лавкрафт = Алистер Кроули = Древняя Шумерия.

01. Ктулху = Тат-лу = Кутулу (Великий зверь, отображаемый в коде "CTH/\H 666") = Левиафан.

02. Йог-Сотот = Йог-Сет-Тот = Йормунгандр (Уроборос; Вселенский Змей).

03. Дагон = Даган = Оанн.

04. Йиг = Дамбалла.

05. Тсатоггуа = Энлиль = Баел.

06. Азатот = Айвасс (?) = Азаг-Тот = Семджаза (Семьяза). 

07. Сатана = Тейтан = Тиамат.

08. Хоронзон = Пазузу.

09. Шуб-Ниггурат = Пан = Шаб-Ниггурат = Ишниггараб (?).

10. Бездна Абсу = Нар Маттару.

11. Йа! Йо! Йао! Иа! = Джа = Эа (Владыка Вод).

12. Эрим = Орим (Море Хаоса, Змей или Великий Червь).

_______________________________________________

"Antikozmik": Реальны ли существа, упомянутые в "Некрономиконе"? Откровенно говоря, не знаю. Однако я подозреваю, что что-то могло и должно было вдохновить Лавкрафта на создание подобных описаний существ и их характеров, которые он сделал в своих историях.

"Stardust": Посвящённый оккультист должен разумно и грамотно бороться с современной экзистенциальной дилеммой. Говоря "посвящённый", я имею в виду того, кто понимает глубинную динамику своего собственного "Я" (и, соответственно, других людей). Слово "оккультный" означает "скрытый, таинственный"; эта самость, находящаяся за пределами наших поверхностных представлений о себе, также скрыта. Оккультист пытается понять и раскрыть аспекты собственной сущности, поскольку только так их можно начать контролировать. Это понимание и контроль над собой — есть главная цель эзотерической практики "Путь Левой Руки". Ценность магии Ктулху заключается в её способности привести Практикующего в контакт с самыми глубокими уровнями собственной психики. Можно задаться вопросом, насколько это мудрый выбор. Адепт всегда стремится посмотреть в лицо той стороны себя, которую многие другие всю жизнь пытаются игнорировать. Именно благодаря систематическому и неустанному исследованию этой самой скрытой стороны своего "Я" человек достигает истинного мастерства в работе над собой. 

Позвольте мне привести пример из моей собственной практики. Я использовал Ктулхианские символы, чтобы исследовать опыт смерти и возрождения. С помощью управляемой медитации я спроецировал себя в Р'льех, подводное логово Ктулху. Я увидел, как превращаюсь в Глубинного из расы Слуг, которая явно связывает нас с самыми ранними истоками человечества, а также с самыми первобытными уровнями сознания. Затем я полностью разложился, оставив после себя лишь влажное пятно слизи на полу. А потом заново эволюционировал (воссоздал себя), актом Воли, в свою обычную человеческую форму. Читая о таком, мягко говоря, "странном эксперименте", кому-то может показаться, что он смешон или даже безумен. Но для меня это был глубоко личный опыт, после которого я в изнеможении несколько часов пролежал на полу. Вопрос о том, существует ли на самом деле Р'льех и сущности из "Некрономикона" может вызвать много дискуссий, некоторые из них могут оказаться полезными. Однако, как всегда, именно полезность собственного опыта ради личного стремления к силе и знаниям, является ключом к интерпретации. Как известно любому адепту оккультизма, то, что для одного человека Демон — для другого может быть Божеством. Другой человек может попытаться провести один и тот же ритуал, и получить совсем иные результаты. Это всего лишь вопрос разнообразных способов исследования, достигающих неизвестной территории с помощью различных подходов и, естественно, сталкивающихся при этом с разными явлениями. 

"Sorbodor": Некрономикон — это магическая система использования самых могущественных существ в мироздании, Великих Древних. В этой области магии Древние приравниваются к силам природных стихий — Земли, Воздуха, Огня, Воды и Эфира. Древние предшествуют всем другим магическим системам. В их пантеоне есть шесть главных первичных существ: Азатот, Йог-Сотот, Ньярлатхотеп, Хастур, Ктулху и Шуб-Ниггурат. В различные периоды истории Земли, в разных верованиях у разных народов эти сущности могли носить разные имена. "Некрономикон" — достаточно простая в использовании магическая система, но уникальная и очень мощная. Вы можете привнести в свою жизнь эти бушующие древние силы. Однако, всегда необходимо помнить, что сила Древних намного выше нашего человеческого понимания и вы должны относиться к ним с заслуженным уважением, или быть готовыми заплатить большую цену.

"Longrive": На мой взгляд, всех богов создали люди, так что – да. Вера – это Ключ. Является ли Вера инструментом для разблокировки части нашего Разума или же она наделяет необходимой Силой внешнюю мыслеформу, значения не имеет. Именно Вера заставляет работать всю магию и духовность. Доказательства в результатах. Знаю людей, использующих мифических Лавкрафтианских божеств в своей магической практике, и добившихся необходимых результатов. Сам я не склонен двигаться в данном направлении, однако совершенно не исключаю этого в будущем. 

                                                                                                          * * *

.

Copyright © 2004-2023 "Sacred Magick".

This post was edited by "Imperial Arts": August 30, 2009.

Перевод: 2023 ZaverLast.

Ссылка: https://www.sacred-magick.com/PDF.php

________________________________________________

                                                                                                    * * *

"Если бы двери восприятия были очищены,

то всё предстало бы перед человеком таким, как оно есть — Бесконечным".

Ибо человек замыкается в себе до тех пор,

пока он не узреет все явления через узкие трещины своей пещеры...".

/англ. поэт Уильям Блейк, "Женитьба Рая и Ада: во всёх красках", 18 век/

.

"Как Лавкрафт проанализировал в своих литературных произведениях — особенно в рассказе "Извне" (1920) — появление иррационального в век науки и техники, и предвосхитил воздействие "галлюциногенов" на пинеальную (шишковидную) железу." (из статьи Ренцо Джорджетти "Г.Ф. Лавкрафт — космический ужас Мастера Провидения", журнал "Antarès", № 8/2014).

Идея иной реальности, чуждой общепринятой — но от этого не менее реальной — является одной из характерных черт Лавкрафтовского мышления, тема, которая постоянно повторяется в его произведениях, в самых разнообразных формах. По крайней мере, в этом вопросе Лавкрафт созвучен своей эпохе, полностью отражая её тревоги и чаяния. На самом деле, в нём можно найти отражение более широкого культурного течения, являвшегося и ментальной установкой, и приметой того времени, крайняя точка материализма, который, отрицая любую возможность существования Невидимого, одновременно испытывает дискомфорт от нехватки и наличия Необъяснимого.

Справа: кадр из культовой немой футуристической кинокартины "Метрополис", реж. Фрица Ланга (Германия, 1927).

К концу XIX века, по сценарию "смерти Бога"*, завоевав практически всё и возвысившись почти до уровня религии, позитивистская наука, в свою очередь, должна была остановиться, столкнувшись с неразрешимыми загадками происхождения материи и энергии. Построение полностью материалистическо-механистической системы в конечном итоге терпит крах, в то время как иррациональное появляется вновь, хотя и с видоизменённым знаком, почти всегда как отрицательная негативная сила. Если некоторый скептицизм по отношению к высшим реальностям ещё сохранялся, пробуждается новый интерес к более "подручному" сверхъестественному, гораздо менее духовному, часто имеющему зловещий подтекст и непосредственный отклик. "Истории о призраках могли быть, но не о святых угодниках", — резюмировал несколько лет спустя английский писатель Гилберт К. Честертон (1874-1936), в своей книге "Викторианская эпоха в литературе" (1913). 

(*прим., — афоризм "Бог умер" — высказывание немецкого философа Фридриха Ницше, впервые появившееся в книге "Весёлая наука" в 1882-ом году. В своём произведении Ницше рассматривает вопросы сущности Зла. Также с данным высказыванием связана метафора пост-модернистской философии — "смерть Бога").

Появляются "трещины в Великой Стене", позволяя проникать влияниям из другой реальности, неизвестной, таинственной и не всегда обнадёживающей. Но ментальная установка остаётся научной, позитивистской: человек по-прежнему пытается объяснить реальность в физических терминах, измерить и воспроизвести в лаборатории даже самые иррациональные явления, потому что, если всё является частью природы, "сверхъестественное" также имеет право на существование, но только как явление, пока ещё не объяснённое. 

Изображение слева: устройство-динамистограф для анализа иных измерений, созданный голландскими учёными Г.Заалберг ван Зелстом и Дж.Л. Матла.

Здесь учёные посвящают себя спиритизму и новым (в действительности, очень древним) оккультным практикам. На свет появляются экстравагантные изобретения: приборы для анализа и наблюдения за потусторонним, эктоплазмой, "астральными микроорганизмами". Британский химик и спиритуалист Уильям Крукс (1832-1919) использует свою трубку для исследования Неизвестного мира*, американский изобретатель Томас Эдисон (1847-1931) придумывает аппаратуру для общения с духами, а два голландских физика — Г.Д. Заалберг ван Зелст и Дж.Л. Матла — со своим динамистографом, созданным для прямой связи с миром призраков без медиума, претендуют на анализ состава и структуры астрального тела, подробно описав проведённые эксперименты в своей серии книг "Тайна смерти" (Het Geheim van den Dood, 1908-1913). 

(*прим., — Необычная судьба у "трубки Крукса". Изначально придуманная для исследования мира невидимого, она затем меняется, пока не превращается в катодно-лучевую трубку и, далее, наконец, в телевизор — окно в другие миры, а также в превосходную "трещину в Великой Стене").

Именно в этом контексте рождается Лавкрафтовский рассказ  "Извне" (1920), синтез целой эпохи, с успехом свидетельствующий о надеждах и страхах, разделяемых многими. В этой истории, актуальной и сегодня, как и рассматриваемые в ней проблемы, Лавкрафт выражает одну из фундаментальных тем своего исследования:

"Что мы знаем о мире и окружающей нас Вселенной? Наши сенсорные каналы очень малочисленны, и предметы вокруг воспринимаются нами крайне ограничено. Мы видим объекты такими, какими нам позволено их видеть, и мы не можем составить никакого представления об их абсолютной реальности. С помощью пяти слабых органов чувств мы пытаемся понять бесконечный и чрезвычайно сложный космос; однако существа, обладающие более сильными и глубокими органами чувств или способные функционировать в другом диапазоне, не только смогут видеть все вещи иначе, чем мы, но будут способны воспринимать и изучать жизненные миры, энергии и материи, находящиеся под рукой, открыть которые наши способности нам не позволяют". 

Изображение слева: учёный и спиритуалист сэр Уильям Крукс, медиум Флоренс Кук и призрачный дух "Кэти Кинг" во время эксперимента по материализации формы (рисунок).

Можно сказать, что фантастическая история "Извне" в повествовательной форме представляет собой предвосхищение широкораспространённого и знаменитого теоретического высказывания, ставшего началом произведения "Зов Ктулху", об острове блаженного неведения, на котором существует человек, не подозревающий об ужасающих силах, окружающих его; это основная тема Лавкрафтовского творчества.

История сама по себе довольно проста: с помощью аппарата собственного изобретения, учёному удаётся найти способ наблюдения и взаимодействия с потусторонней реальностью, выходящей за обычные рамки пяти человеческих органов чувств. И это, разумеется, ошеломляющее, сбивающее с толку измерение, ставит тех, кто его воспринимает, перед осознанием иллюзорности собственных представлений, а также определённости, вытекающей из этих производных: 

"Невыразимые формы, живые или нет, они казались смешанными в отвратительном беспорядке, а вокруг знакомых предметов возникали целые миры неведомых безымянных существ".

В человеческое измерение вторгаются враждебные силы, привнося в него весь свой разрушительный потенциал. Это тема, уже затронутая тридцатью годами ранее писателем Артуром Мейченом в его знаменитой повести "Великий Бог Пан" (1890), которую новейшие открытия науки и теоретические модели разработанные ею, совершенно не в состоянии изгнать. Далеко не так. Неизвестное вновь всплывает на поверхность, открывается, как необходимый для исследования континент; сущности, описанные в рассказе, мало чем отличаются от тех, что воспринимались в экспериментах, проводившихся в те годы самыми разнообразными способами. Но это открытие является взаимным, поскольку оно оставляет возможность для входа сущностям, имеющим противоречивые отношения с человеческим измерением. Древние суеверия были не столь абсурдны, но теперь религия, будучи секуляризованной, больше не в состоянии сдерживать силы, впущенные внутрь неосторожной наукой. 

Изображение справа: художник МТ. Лиддон, иллюстрация к рассказу "Извне" Г.Ф. Лавкрафта.

Что же остаётся? Бегство, безумие, возвращение к прежней, ныне разрушенной определённости, — способы, показывающие слабость, и свою неэффективность в восстановлении утраченного иллюзорного спокойствия. Остаётся только, так называемый, Космический ужас, понимаемый как осознание создавшейся новой ситуации, отчаяние, которое не возвратит то, что было отнято, но, по крайней мере, может привести к героически драматическому удовлетворению от понимания истинной сути реальности. Два главных героя истории "Извне", заплатив высокую цену добиваются этого понимания разными способами, но всегда от первого лица. 

До сих пор это даёт нам общее обрамление, которое также может быть применимо и к другим произведениям Лавкрафтовского творчества. Но обсуждение этой конкретной истории становится более интересным, если обратиться к некоторым "техническим" примечаниям: например, рассмотреть характер устройства, использованного для установления контакта с "потусторонним миром". Это машина, искусственный аппарат, сконструированный в соответствии с научными критериями, согласно требованиям классической старой науки, которую они хотели превзойти. Здесь также хорошо представлен "дух времени": Лавкрафт был знаком с "трубкой Крукса" (она явно упоминается в одном из его рассказов несколько лет спустя), а также с "катушкой Тесла" (практически в те же дни 1920-го года был написан рассказ "Ньярлатхотеп", с его аллюзиями на "трюкачество" со статическим электричеством).

Но и оккультизм движется в аналогичном направлении. Возьмём, к примеру, книгу французского автора Мариуса Декреспе "Астральные микроорганизмы" ("Les microbes de l'astral", édition "Chamuel", Paris, 1895). В этой работе (которую Лавкрафт, вероятно, не знал), после сугубо научного трактования невидимого мира, даны инструкции по созданию устройства, подобного тому, о котором идёт речь в рассказе Лавкрафта. Комплектующие следующие: 

"1° электростатическая машина или "катушка Румкорфа" (для получения импульсов высокого напряжения) вместе с её электрической батареей; 2° большой металлический рефлектор (отражатель) с фокусным расстоянием около одного метра; 3° массивный намагниченный стальной стержень или, лучше, мощный прямой электромагнит, имеющий на своём отрицательном полюсе оптический диск с апертурой (отверстием), расположенный горизонтально, перпендикулярно штанге (стержню); 4° аппарат для проекции изображений "Магический фонарь" (т.е. фантаскоп или проекционная лампа)".

Проект продолжается описанием различных деталей и инструкций для правильного функционирования машины в целом. Всё это гораздо детальнее, чем расплывчатые Лавкрафтовские упоминания о химических батареях или огромных скоплениях лампочек. 

Однако, хотелось бы подчеркнуть, что в Лавкрафтовском произведении "Извне" существут нечто большее, что отличает писателя от общепринятых взглядов того времени и приводит его, вместе с Артуром Мейченом, к гораздо более оригинальным перспективам. В коротком отрывке из рассказа мы находим важную подсказку: 

"Вы когда-нибудь слышали о шишковидной железе? Я смеюсь над эндокринологами, такие же глупцы, как и фрейдистские выскочки... эта железа является самым важным из органов чувств, и я её обнаружил. Вы можете сравнить этот орган с гораздо более совершенным зрением, и он передаёт зрительные ощущения в мозг". 

Если мысль здесь сразу же обращается к французскому философу Рене Декарту (1596-1650) и его теории о шишковидной железе как связующем органе между элементами "Res cogitans" и "Res extensa"*, то Лавкрафтовские ссылки на эндокринологов свидетельствуют об интересе, связанном с оперативной научной информацией и наиболее актуальными исследованиями на данную тему. Как уже обсуждалось в другом месте, в некоторых вопросах Лавкрафт опередил своё время (как, например, о яйце динозавра: идея написать рассказ на эту тему пришла к нему в то время, когда проходила экспедиция, планировавшая обнаружить первые, доселе неизвестные ископаемые яйца). То же самое, на наш взгляд, можно сказать и о шишковидной железе. 

(*прим., — Res cogitans, Res extensa — важнейшие термины в философии Рене Декарта и других метафизических систем Нового времени. Фундаментальные понятия, введённые Декартом для описания двух феноменов (разума и материи), из которых, в конечном счёте, состоит мир: "res сogitans" – мыслящая субстанция, "res extensa" – телесная субстанция или протяжённая, занимающая место в пространстве. Декарт признавал местом сосредосточения души в теле — шишковидную железу, из-за её центрального положения в мозге. См.: Антти Ревонсуо, "Психология сознания", 2013).

В 1931-ом году впервые была синтезирована молекула, известная как "диметилтриптамин" или ДМТ — психоактивное вещество, обладающее высокой галлюциногенной мощью (см. статью Ричарда Г.Ф. Манске — "Синтез метилтриптаминов и некоторых производных", Канадский журнал исследований, №5/1931). Его можно получить из некоторых трав и растений, но оно также вырабатывается человеческим организмом в часы сна, именно шишковидной железой. Однако называть это вещество просто галлюциногеном было бы существенным упрощением, учитывая, что оно использовалось в ритуальных контекстах, в так называемых шаманских путешествиях, как ключ для доступа в другие миры, полезный инструмент не для ухода от реальности, а для более полного её восприятия, более глубокого видения, выходящего за пределы обычного человеческого сенсориума (чувствительности). (см. книгу Рика Страссмана — "ДМТ: молекула Духа", описывающую официально одобренное в США революционное, докторское исследование в области биологии околосмертного и мистического опыта, изд-во "Park Street Press", 2000).

Точно так же, как и Лавкрафтовская машина, задачей которой — заметьте — является не воздействие на окружающую среду с целью сделать невидимые реальности воспринимаемыми обычными органами чувств, причём наиболее объективным образом, а мутация (изменение) перцептивного аппарата восприятия, чтобы выйти за пределы собственных ощущений и достичь как можно более "полного" видения реальности, насколько это максимально возможно. Таким образом мы сталкиваемся уже не с объективными учёными, смотрящими в микроскоп, а с экспериментаторами, которые меняют себя, отворяя "двери восприятия" навстречу Неизвестному, что по факту является не иллюзией, а раскрытием скрытых реальностей. Это продвинутая передовая концепция, отличает Лавкрафта от его эпохи, вновь выводя его в авангард, предвосхищая дискурсы, которые обретут свою актуальность гораздо позже. 

И это не только для "хорошего", но и для "плохого". Если, действительно, манипуляции с человеческим сенсориумом вызывают не только обычные галлюцинации, но и дают ключи к доступу в другие измерения, не зарезервированные исключительно для человека, то будет ещё более верно — и здесь история Лавкрафта вполне ясна — что эти новые миры могут быть не всегда благотворны для нас, поскольку расширение сознания также происходит и в области непригодные для психической конституции человека (как, впрочем, и контакты с обитателями таковых). Неизвестные значительны, и встречи с ними, благоприятные для человека, ни в коем случае не очевидны. 

Однако, если древние шаманы очень хорошо знали, как действовать, то современные люди, опять же, с их "экспериментальным" и научным отношением, как вчера, так и сегодня, идут на риск, который они едва ли способны понять. Вселенная, как справедливо отмечает Лавкрафт, не является полностью дружественной средой обитания, куда можно по желанию отправляться на экскурсии. Скверный финальный вывод, сделанный некоторыми "пророками" исследований этих новых миров (включая самого Теренса МакКенну, ученого-исследователя, большого сторонника ДМТ), является лишь дополнительным подтверждением того, о чём до сих пор говорилось. Весь оптимизм так называемой "психоделической культуры" шестидесятых годов прошлого века де-факто уже был разобран в этом коротком Лавкрафтовском рассказе 1920-го года, который, при правильном рассмотрении, несомненно, помог бы избежать абсолютно пагубных иллюзий и путаницы. 

                                                                                                    * * *

.

Autore: © 2018 Marco Maculotti. 

Copyright © 2023 AXIS MUNDI Network. AXISMUNDI.blog — è una rivista digitale iscritta di cultura, studi tradizionali, antropologia del sacro, storia delle religioni, folklore, esoterismo, letteratura del fantastico. A cura di Marco Maculotti.

Powered by WordPress.com.

Перевод: © 2023 ZaverLast.

Ссылка: https://axismundi.blog/

-----------------------------------------

Ниже: постеры классического фильма ужасов "Извне" (From Beyond, 1986), снятого по мотивам рассказа Лавкрафта. Реж. Стюарт Гордон.

                                                                                                        * * *

Присутствие мифическо-религиозных тем в творчестве "космического По" — по определению французского писателя-фантаста Жака Бержье (1912-1978) — интересно не только с литературной точки зрения, но и с точки зрения современного отношения к такого рода знаниям. Как теперь известно даже не "специалистам", Говард Филлипс Лавкрафт определял себя как: "абсолютно механистичного материалиста, убеждённого в том, что мир является математической суммой физических импульсов, управляемых случайностью, и низводящих человеческие стремления к обычным фантазиям" (из письма Дональду Вандрею от 21 апреля 1927 года). Однако за этим кредо — на котором останавливаются слишком многие, усомнившись в Отшельнике Провидения — скрывается гораздо большее. Например, тот факт, что он изучал древние мифы Запада, греко-римские, а также германские и скандинавские и поэтому хорошо знал их. Как эти интересы соотносились вместе с его мировоззрением? Почему ярый энтузиаст науки и техники должен быть увлечён мифами, которые те же самые почитатели Богини Разума* охотно принижают до уровня проявлений запутавшегося и до-современного, "инфантильного" человечества? В действительности, противоречие является лишь кажущимся. 

(*прим., — "Богиня Разума" — "Die Göttin der Vernunft" — последняя завершённая в 1897-ом году оперетта австрийского композитора Иоганна Штрауса-младшего, в сценарий которой легло несколько исторических эпизодов Французской Революции. Действие оперетты происходит в городе Шалон в 1794-ом году, во времена революционного террора под предводительством Робеспьера. В центре внимания — планы Робеспьера заменить христианство государственной религией, поклоняющейся Богине Разума (или Культу Разума). Оппозиция Римско-католической церкви являлась неотъемлемой частью причин Французской Революции, и в 1792-ом году, после провозглашения Первой Французской республики этот антиклерикализм превратился в официальную политику правительства. Планы общественных мероприятий по этому поводу были организованы по всей стране предпринимателями-активистами, такими как Пьер-Гаспар Шометт, который инсценировал частично обнажённую "Богиню", восшедшую с процессией в собор Нотр-Дам. Культ Разума (Culte de la Raison) был первой официально установленной государственной атеистической религией во Франции, задуманной как замена римскому католицизму. Продержавшись у власти всего один год, в 1794-ом он был официально заменён конкурирующим "Культом Верховного Существа", продвигаемым Робеспьером. Оба культа были официально запрещены в 1802-ом году Наполеоном Бонапартом).

Сам автор разъясняет это в одном из своих многочисленных писем, заявляя, что "традиции, по которым должны измеряться сущности и практические события, являются единственным, что придаёт им иллюзию смысла в Космосе, в своей основе лишённом Цели: по этой причине я практикую и предвижу крайний Консерватизм в искусстве, обществе и политике, как единственную возможность избежать отчаяния и растерянности от борьбы без руководства и правил, в неприкрытом завесой Хаосе" (из письма Дональду Вандрею от 21 апреля 1927 года).

В одном из своих немногих автобиографических очерков автор Провидения выражается ещё более откровенно, описывая себя как "материалиста с классическими и традиционными вкусами", "с энтузиазмом относящегося к прошлому, его пережиткам, манерам и нравам", и полностью убеждённого в том, что "единственной важной заботой для здравомыслящего человека в бессмысленном Космосе является достижение интеллектуального наслаждения, поддерживаемого яркой и плодотворной творческой жизнью". Ещё конкретнее он добавляет: "Я люблю иллюзорную свободу мифов и снов и посвящаю себя эскапистской литературе; но в равной степени я также люблю осязаемую привязку к прошлому, и окрашиваю все свои мысли оттенками древности". Более чем ясно... (см. Говард Филлипс Лавкрафт. Говорит ГФЛ. Автобиографический очерк "Слово Лавкрафта", под редакцией Пьетро Гуарриелло, изд-во "Verlag La Torre", 2012). 

Создаётся впечатление, что в мировоззрении Лавкрафта противопоставляются, с одной стороны, неутешительное осознание того, что мир и весь космос есть не что иное, как поля битвы сверхчеловеческих существ, которые не принимают во внимание человека, если не подчиняют его себе, а с другой, что освобождение от этой бедственной необходимости связано с Мифосом, понимаемым как бунт "против жёсткой и неотвратимой тирании времени и пространства", против "прозаических законов природы" (из письма Гарольду С. Фарнезе от 22 сентября 1932 года). Короче говоря, подлинный уход от времени, если использовать слова известного историка религии и философа Мирчи Элиаде (1907-1986), например, в заключении книги "Миф и Реальность", неоднократно возлагавшего на фантастическую литературу роль современной мифологии. Тезисы, под которыми подписались бы такие гиганты-мыслители, как Эрнст Юнгер (1895-1998) или Джозеф Кэмпбелл (1904-1987), и даже Рэй Брэдбери (1920-2012). Но это уже другая история... 

Научный деятель и мифограф Говард Филлипс Лавкрафт изобретает сложную систему богов и суб-божеств, каждое из которых имеет свой круг действий, статус и особые функции, частично основываясь на определённом эзотерическом наследии, к которому автор в той или иной мере имел доступ. Итальянский политолог Джорджио Галли*, несмотря на свою материалистическую профессию, писал некоторое время назад о том, что Лавкрафт находился под влиянием некой эзотерической жилы, пронизывавшей всю западную культуру — подобно карстовым процессам проявляясь у несомненно безупречных выдающихся писателей, связываясь с областями интересов, с изменчивыми историческими условиями, но не исчерпываясь ими — и в некотором роде неосознанно ориентировавшей его творчество. (см. статью Джорджио Галли "Оккультный модернизм", журнал "Antarès" — Эзотерика, культура и политика, № 05/2013). Что касается различных, неоднократно высказывавшихся соображений, связанных с гипотезой о весьма вероятных астральных путешествиях Лавкрафта, то давайте также вспомним, что он был поклонником таких писателей, как Артур Мейчен (1863-1947) и Алджернон Блэквуд (1869-1951), состоявших в Герметическом Ордене "Золотой Зари". Безусловно, подобной информации явно недостаточно, чтобы сделать Лавкрафта "посвящённым инсайдером", которым он не мог быть и никогда не был, но и отбрасывать эти его интересы было бы неверно. Тем более, что упоминание и изучение эзотерических истоков Лавкрафта никак не преуменьшает его масштаб, как писателя, поскольку особых противоречий между этими аспектами не существует. Такое исследование необходимо для лучшего понимания авторского повествования и созданной им фантастической вселенной.

(*прим., — Итальянский учёный-историк Джорджио Галли (1928-2020) был одним из наиболее успешных итальянских политологов, посвятившим большую часть своей работы анализу современной итальянской политической системы, применяя методологии, заимствованные из социальных наук. В своих работах он исследовал социологические темы с научной строгостью, уделяя особое внимание союзу официальной Истории и Эзотерики. Для многих его работ было характерно внимание к скрытым аспектам истории политических идей, например, таким как "магические" или иррациональные корни, способствующие разжиганию массовой одержимости той или иной политической идеологией: особенно тоталитарного характера).

Таким образом, основным фоном Лавкрафтовских страниц являются космогония и теогония, наряду с большой группой божеств: благодетельных, таких как Старшие Боги, среди которых мы находим Ноденса, Властителя Великой Бездны, но также и ужасающих, Великих Древних. Создавая их, в данном случае Лавкрафт ниспровергает схему классических религий, помещая в высшие монотеистические сферы (его неприятие христианства было хорошо известно, но этот дискурс можно расширить), хаотических существ, полностью лишённых разума и цели. Если монотеистический (единобожный) Космос — смотря упрощённо — управляется заранее предусмотренным "благотворным" замыслом, то вершиной Лавкрафтианской теогонии является слепой бурлящий хаос, обитающий во вселенной, очень далёкой от нашей, и не имеющий никакой иной цели, кроме как увековечивание самого себя. А как же человек, кардинальный элемент любой "традиционной" религии? Обычная случайность, совершенно ничтожная и незначительная. 

Что же это за боги, населяющие звёздные бездны Лавкрафта, о которых говорится в ставшей одной из самых известных псевдобиблий, в пользующемся дурной славой Некрономиконе — "Аль-Азифе" — составленном безумным арабом Абдулом Альхазредом? Первоначальный перечень божеств (включая некоторые топонимические сведения) содержится в повести "Шепчущий во тьме" (1930), это: "Великий Ктулху, Тсатоггуа, Йог-Сотот, Р'льех, Ньярлатхотеп, Азатот, Хастур, Йан, Ленг, озеро Хали, Бетмура, Жёлтый Знак, Л'мур-Катулос, Бран, а также Великий Безымянный или Тот-Кого-Нельзя-Называть". Кратко проанализируем некоторых из них.

Самым могущественным и ужасающим, безусловно, является Азатот, "Первопроходец Тьмы". Непознаваемое и аморфное слепое существо, изрыгающее проклятия, булькающее и кипящее в центре Вселенной, образует пульсирующее ядро всего Космоса, его тёмное основание и корень. Возможно, мрачно предполагает Лавкрафт, странным образом переиначив девиз видного испанского поэта и драматурга "золотого века" эпохи Ренессанса — Педро Кальдерона де ла Барка (1600-1681), что сама Вселенная — есть не что иное, как сон Азатота — согласно этой туманной гипотезе, мы не более чем продукт ночного бреда безмозглого и сверхчеловеческого существа, которое, однажды пробудившись, может даже (что, с точки зрения Лавкрафта, не является такой уж экстравагантной гипотезой) принять решение всё уничтожить.

Теперь обратимся к Ктулху, самому популярному божеству в Лавкрафтовской вселенной, обитающему в затонувшем городе Р'льех, основанном им вместе со своими отродьями задолго до того, как люди заселили Землю. Поскольку эта маленькая планета, которую последние считают своей исключительной собственностью, на самом деле таковой не является, и прежде всего потому, что ожидая определённой конфигурации звёзд, неисключено, что Древние могут вернуться сюда с очень неприятными последствиями для "великого и прогрессивного" человечества. При соблюдении определённых космических условий, прогнозирует Лавкрафт в своём самом известном рассказе "Зов Ктулху" (1926), жрецы божества, которыми наводнён мир, "достанут Великого Ктулху из могилы, и тогда он пробудит Своих подданных и вернёт себе господство над Землёй. Освобождённые Великие Древние научат человека новым богохульствам, новым способам убийства и наслаждения, и вся Земля сгорит дотла в пламени экстаза и разврата". 

Имена Йог-Сотота, "Находящийся-за-Краем" или "Ключ и хранитель Врат", из которых однажды вернутся другие существа, "беспорядочное скопление ослепительных радужных сфер, излучающих космическую угрозу" (см. "Ужас в музее", 1932), занимает центральное место в романе "Дело Чарльза Декстера Уорда", написанном в 1927-ом году, но опубликованном в 1941-ом, где главный герой подменён Доппельгангером (призрачным двойником), его предком, вызванным с помощью ужасных некромантических практик. Сущность, не поддающаяся объяснению человеческими категориями, он есть "безграничное бытие: Всё-в-Одном и Одно-во Всём; не просто творение пространственно-временного континуума, а сродни, не знающей пределов и превосходящей воображение и науку высшей конечной Силе, которую газообразный интеллект спиральных туманностей обозначает непереводимым Знаком". 

Посланником богов является Ньярлатхотеп, "Ползучий Хаос" — помимо Дагона, он стал первым божественным инопланетным существом, появившимся в Лавкрафтианском корпусе — главный герой одноимённого рассказа "Ньярлатхотеп" 1920-го года. Слуга Азатота бродит по Земле в человеческом обличье, сея безумие среди людей и неоднократно проявляя себя как Маг, замаскированный под египетского фараона, готовый околдовать массы электрическими игрищами. Возможно, не лишним будет напомнить, что он явился объектом одного из самых страшных снов, приснившихся Лавкрафту в возрасте десяти лет, который он сам подробно описал в письме 1921-го года своему другу Рейнхардту Кляйнеру.

Остаётся упомянуть Хастура, единокровного брата Ктулху, он "Тот-Кого-Нельзя-Называть", Голос Великих Древних (уже присутствующий в романе 1895-го года "Король в жёлтом" Роберта У. Чемберса, из которого, помимо прочего, в вышеупомянутой повести "Шепчущий во тьме" также проистекает Жёлтый Знак) и Дагона — чьё имя напоминает о божестве из древнего семитско-месопотамского региона — о событиях которого рассказывается в одноимённой истории, впервые опубликованной Лавкрафтом в колонках любительского журнала "The Vagrant" в 1919-ом году. Также упомянем Шуб-Ниггурат, "Чёрную лесную Козу с тысячей младых", единственную женщину-демона в Лавкрафтианском пантеоне, как бы "супругу" Йог-Сотота и "мать" Великих Древних богов-близнецов Нуга и Йеба, на создание которой Лавкрафта вдохновила книга Артура Мейчена "Великий Бог Пан", чей культ "является одной из самых ужасающих традиций, унаследованных человечеством от до-человеческих времён" (из письма Генри Каттнеру от 16 апреля 1936 года).

Изображение слева: Сефиротическое древо Лавкрафтианского пантеона. Британский оккультист Кеннет Грант предположил, что описание Лавкрафтом Йог-Сотота как конгломерата "злокачественных радужных сфер", возможно, было вдохновлено сферами Древа Клифот. (см. "Файлы Некрономикона", под редакцией Дэниела Хармса и Джона Уисдома Гонсе, изд-во "Red Wheel/Weiser", 1998).

Этих нескольких подсказок вполне достаточно, чтобы в общих чертах обрисовать внеземную религию Говарда Филлипса Лавкрафта. Не слишком привыкший к благожелательным человеку культам (можно добавить, современным), он придумал мифографию, в которой жители подлунного мира и их завоевания — наука, технологии, прогресс и, так далее — это всего лишь Атомы, представленные перед непостижимой глубиной Богов. Единственное предусмотренное спасение — это полное незнание и игнорирование окружающей их Реальности, поскольку любые усилия, которые они предпринимают, в лучшем случае — не говоря уже о других! — приведут к гибели. 

Таким образом, предметом Лавкрафтианского Мифоса является современный мир, фаустовский и антропоцентричный, во всём его трагическом величии – именно против него Лавкрафт мобилизует свою теогонию. Этот демиург космических пространств, Орфей четвёртого измерения, в полной мере пережил так называемый "Закат Западного мира" (1918-22) немецкого философа Освальда фон Шпенглера (1880-1936) — главный труд которого он читал и даже утверждал, что предвосхитил его тезисы (см. профессиональное исследование С.Т. Джоши "Г.Ф. Лавкрафт: Упадок Запада", Starmont House, 1990), — но он не сдался, увидев в разработке мифов, способных преобразить и преодолеть кризис его собственного времени, единственный способ остановить этот упадок — подобно другим фантастам, таким как Джон Р. Толкин в своём "Легендариуме" (1951-55) и Эрнст Юнгер в своих романах "Гелиополис" (1949) и "На мраморных утёсах" (1939). Ибо, если человеческой (слишком гуманной) литературы может быть достаточно чтобы до горького конца обличать то, чем мы являемся, то для того, чтобы увидеть трагическую величину западной Судьбы, требуется сверхчеловеческий, неизмеримый, глубинный ракурс обзора. 

Отдавая иллюзии модернизма — его догмы, его эгалитаризм, культ прогресса любой ценой, дикую индустриализацию, безудержный капитализм, чрезмерную веру в рациональность — на откуп Великому Ктулху, Лавкрафт, почитатель науки и техники, но в то же время консерватор и антимодернист, эстет, преданный делу прогресса любой ценой, однако не способный встретить Взор Медузы Современности не прибегая к зеркалу мифологии, — показал кризис Запада, но в то же время и его величие. Что, в конечном счёте, одно и то же. 

                                                            * * *

.

.

Autore: © 2017 Andrea Scarabelli.

Copyright © 2023 AXIS MUNDI Network. AXISMUNDI.blog — è una rivista digitale iscritta di cultura, studi tradizionali, antropologia del sacro, storia delle religioni, folklore, esoterismo, letteratura del fantastico. A cura di Marco Maculotti.

Powered by WordPress.com.

**В статье представлены иллюстрации британского художника Джона Кулхарта (John Coulthart).

Перевод: © 2023 ZaverLast.

Ссылка: https://axismundi.blog/

__________________________________________________

Ниже: Великие Древние: Ктулху, Йиг и Азатот. Художник Джейсон Энгл; рисунки из проекта "Cthulhu Poker Playing Cards" (колода покерных карт "Ктулху", 2020).