Если говорить о творчестве Роберта Эггерса, то сразу вспоминаются два его знаковых фильма, наполненных не столько ужасом, сколько неотвратимостью рока, обреченностью героев перед Судьбой, что вполне соответствует классическому готическому роману, в его классическом виде — это "Маяк" и "Ведьма", где, среди гнетущей атмосферы одиночества и внутреннего противостояния Личности и внешних факторов, вырисовываются знаковые символы, относящиеся к философии, психологии и архетипам. Это, по-настоящему, хорошие фильмы, которые, время от времени, стоит пересматривать.

"Носферату" получился неожиданным, и долгожданным, словно снятым в дань столетнего юбилея оригинальной картины Мурнау 2022 года, сохраняя ее стиль и атмосферность, не принимая во внимание новомодные веяния, или излишние "ужасные моменты". И если вышедшая чуть ранее картина Фишера является, по сути переснятой, "освеженной" (или "освежеванной") кинолентой, снятой в клишированном стиле, то фильм Эггерса снова и снова раскрывает нам потаенные уголки народных суеверий, сталкивающихся с трезвым, "научным" взглядом на мир, где мистика совсем недопустима.

Однако, именно такая конфронтация обыденного и сакрального, сверхъестественного и создает интригу.

Вампир, граф Орлок — некий пережиток прошлого, случайно (или по воле Рока), разбуженный смятенной душой юной девочки Элен, он дряхл, но и могущественен и властен, подобно господарям давней Валахии. Все те, кто, опять же судьбоносно, связаны с историей Элен и графа Орлока — лишь жертвы — своих предвзятостей, мирского восприятия, психологических проблем, нарочито выставленных во главу угла. Элен эгоистична в своем желании заполнить темноту души, и ей, по большей степени все равно, вплоть до трагического финала, что происходит с близкими ей людьми, которые, в свою очередь слишком ее опекают, в то время, как именно Орлок, со своими старомодными взглядами на "любовь" и "преданность", "клятвы" и "судьбу" потакает ее инфантильности.

Жертвы хороших и искренних людей в этом фильме тщетны. Только сама Элен может поставить точку в этом ужасном роковом стечении обстоятельств, где уже целый город Вюрцбург становится почти кладбищем.

Носферату в фильме этнографичен — подчеркнут его тлен, манеры давно умершего человека-аристократа, жившего в давние времена. Это господарь с отвисшими усами, каковые еще вполне можно встретить в Румынии, в испорченной склепом старинной одежде, настоящий мертвец, оживший в недобрый час. Мне неизвестно, знакомы ли Эггерсу румынские былички, или балканский кинематограф ужасов, но гнетущий образ неупокоенного очень смахивает на вампира из фильма "Лептерица" ("Бабочка") (впрочем, в югославском фильме конечно не обошлось без турбо-фолкового юмора с песнями и пьянками, но вампир именно такой, не нечто схожее с горгульей, что мы видим у Мурнау и в последующих ремейках, но это и не рыцарь\франт Гэри Олдман из "Дракулы")

Визуализация фильма полна оттенков темноты, однако в ней со временем проявляются мрачные черты городов, лесов, людей — все то, что является не просто фоном для сюжета, но полноценным миром. В качестве замка графа Орлока снимали замок Корвинов в Трансильвании, один из крупнейших в Европе средневековых замков.

Отдельного слова восхищения заслуживают актеры. Грамотно подобранные, они воспринимаются не как "звезды", ради которых стоит посмотреть шедевр, но именно как персонажи, которым сочувствуешь или ненавидишь.

Билл Скарсгард — его практически не узнать за слоем накладок и грима, однако, без своих обычных ужимок, он играет очень зловеще, и полностью соотвествует своему персонажу — графу Орлоку, как отжившему, но не упокоенному валашскому аристократу.

Лили-Роуз Депп — Элен, по сути главный отрицательный персонаж фильма, она истерична, инфантильна, одержима и эгоистична. Вкупе со своей внешностью с поджатыми недовольными губами вполне соответствует своей роли.

Николас Холт — Томас. В принципе тот же обреченный и жертвенный, во многом слабый и ведомый человек, плывущий по течению. Николас Холт сейчас снимается довольно много, его недавняя роль в "Безмолвном братстве" — прямая противоположность персонажу "Носферату", волевой и бесстрашный перед любыми обстоятельствами злодей-расист Роберт Дж. Мэтьюз, что еще раз говорит о том, насколько талантлив этот актер, сыгравший когда-то и Дж.Р.Р.Толкина.

Виллем Дефо — несколько усугубив образ Ван Хельсинга в исполнении Э. Хопкинса, он предстает нам в роли полубезумного и отвергнутого научным сообществом профессора-психиатра и алхимика-оккультиста, одновременно, играя роль медиатора между безумием и мистикой этой истории.

Этот фильм — великолепный фон для семейного вечера, отдыха после работы, или же просто работы за компьютером. Мы посмотрели его, впрочем придирчиво и быстротечно, именно поэтому он более-менее отложился в голове. Потому что, собственно, в течение часа с небольшим, ничего существенного не происходит.

Режиссерской находкой фильма является съемка от первого лица, а так как фильм получился классической готической историей о призраках, то новаторством здесь является то, что зритель видит все взором призрака.

Находящаяся на грани развала расово смешанная семья из папы и двух детей-подростков вселяется в неплохой, с точки зрения цены, архитектуры и обстановки дом, однако с самого же начала атмосфера в таком прекрасном доме настораживает. Один из строителей-отделочников латиноамериканец (ввиду суеверности) отказывается красить в будущей комнате дочери, при том, что афроамериканский отделочник вполне справляется с работой один. Собственно, заострение мной внимания на расовой принадлежности второстепенных героев намекает на некое негласное соблюдение повестки в фильме (впрочем без лишних гендеров). Однако, соблюдается она ровно настолько, чтобы просто всех показать, но оставляя при этом отрицательного героя — белого цисгендерного мужчину, как дань современной клишированной американской кинотрадиции. Но.

Нарочито самостоятельная женщина, постоянно что-то делающая на ноутбуке, или смартфоне (ее играет довольно постаревшая Люси Лью), при этом постоянно находящаяся в стрессе, прикладываясь к крепкому алкоголю (на это неоднократно делается акцент в фильме) — несомненно имеет ряд проблем, связанных с бизнесом, при этом муж — здоровенный мужчина за 40 (вовсе не подкаблучник и слабак, как его охарактеризовали некоторые рецензенты) поддерживает ее в проблемах, несмотря на то, что постоянно по телефону консультируется о бракоразводных делах. Он пытается сохранить консервативные отношения в семье, будучи воспитанным в католических традициях, однако отношение к нему сына Тайлера — предвзято равнодушное, и он ищет поддержку и поддерживает сам дочь Хлою, которая переживает эмоциональную травму от смерти своей подруги. Вот собственно и все.

Призрак, от лица которого мы наблюдаем все семейные события, с каждым днем все больше привлекает к себе внимание, акцентирует свои действия на дочери, которая ощущает его присутствие. Через некоторое время его ощущает и вся семья. Все остальное — в самом сюжете.

Мокьюментари-съемка, создающая впечатление присутствия в доме чего-то потустороннего — довольно интересный ход, но применённый режиссером поспешно и поэтому картина выглядит сыроватой, смазанной, по сути черновиком.

Что вызвало удивление:

1. При довольно неплохом убранстве, в доме на редкость плохое освещение, учитывая, что в каждой комнате при этом куча светильников. Как зрение у всех жителей дома не испортилось — удивительно.

2. Иногда квадрокоптер забывает, что он призрак, и ведет себя именно так, как ведут себя квадрокоптеры, особенно в финальных кадрах.

3. Эмоциональные реакции девочки Хлои пугают гораздо больше, чем атмосфера дома с привидениями.

4. Призрак появляется в доме незадолго до вселения, то есть канон привязки духа к месту здесь не работает, но призрак все равно не может выйти за пределы дома.

В общем, при всех своих огрехах, фильм вполне подходит для разового просмотра и не напрягает.

Среди поклонников творчества Кинга не найдется тех, кто не прочел бы "Жребий Салема" (или "Салемов Удел", или "Судьба Иерусалима", или "Город зла", в общем, "Salem's Lot") Это второй роман писателя, написанный им в 1975 году, а через несколько лет экранизированный в телеверсии. Главная и первопричинная особенность этого романа состоит в некоторой ретроспективе к классике романов ужасов — "Дракуле" Брэма Стокера, и, во-многом, является его современной интрепретацией. А если учитывать то, что Стивен Кинг неплохо осведомлен и о классическом хоррор-кинематографе то вампир Барлоу — это типичный граф Орлок из "Носферату". А еще, нельзя не отметить, что красной строкой в романе проходит тема утраты веры, что не раз потом заострялось при воспоминаниях и отсылках к роману в эпопее "Темная Башня", где та самая сцена с вампиром Барлоу и священником-алкоголиком Каллахэном с насмешкой над святым отцом стала не только важной и для других произведений, где фигурируют вампиры уже как слуги Алого Короля, но и вообще для кинематографа ужасов, где вампиры не реагируют на христианские символы, когда их соперники просто напросто неверующие люди, а их насмешки стали уже каноничными включениями в любой фильм подобного рода.

Но, вернемся к новой экранизации. Первой удачной находкой фильма стала его атмосфера. Визуальный ряд "Жребия" позволяет окунуться в атмосферу конца 70-х годов, и по-настоящему ей насладиться — здесь и огромное количество ретро-автомобилей, и одежда (стильно смотряться винтажные харрингтоны как на детях, так и на взрослых), музыка, да и сама картинка должна понравиться любителям ретро-вэйв эстетики. При этом, режиссер смог вставить в фильм моменты, которые все же позволяют зрителю вздрогнуть, хотя испугать этот фильм и не пытается. Это очень красивый и занятный кинокомикс, но не о супергероях, что и пытаются показать нам в сценах. Мальчик марк активно этими комиксами увлечен, они постоянно мелькают в кадре. да и учиться убивать вампиров он именно по ним. Надо сказать, что именно Марк по итогу оказывается самым харизматичным героем, который бесстрастно пытается убивать вампиров, а остальные герои, включая успешного писателя Бена Мейерса, ему просто мешают своими криками и гиперопекой. Впрочем, в Салеме никто из главных героев вампирам сильно не удивлен, а книги о них уже заранее взяты в библиотеке. В этом тоже нет ничего странного, ведь это же комикс.

В целом, все классические клише в фильме сохранены, а благодаря тому, что к "Жребию" имел отношение и сам Кинг, в кадрах очень много пасхалок и отсылок не только к произведениям Кинга, но и к классическим хоррорам, посмотрите внимательно, это занятно. Чего стоит, хотя бы ненавязчивая кукольная связка шаров в комнате одного из мальчиков, ставших впоследствии вампиром. А вообще, на удивление все подростковые сцены с вампирами напомнили мне "Пищеблок", думаю, что если бы советская эстетика фильма была бы не такой декоративной, фильмы можно было бы поставить на одну полку.

По итогу, наверное, не стоит рассматривать "Жребий", как достоверную экранизацию романа Кинга, но как свежую адаптацию, выводящую неплохое произведение за рамки телеформата — вполне.

Данный кинофильм является сокровищем югославского кино, и вписан в его историю наравне со знаменитой «Битвой на Неретве», но, разумеется, о нем мало кто знает, а между тем…

Вобрав в себя традиции советского кинематографа в экранизации фольклорной классики, памятуя о наследии Гоголя, югославы решили вывести на широкий экран рассказ фольклориста Милована Глишича «Спустя девяносто лет». При всей своей наивности и простоте, этот литературный опус о вампирах XIX века является наиболее ранним их упоминанием в художественной прозе, гораздо раньше, чем у знаменитого Стокера. Впрочем, в отличие от рассказа Глишича, являющегося переработкой балканского фольклора, фильм не только реконструирует восточноевропейскую традицию о вампирах и методах борьбы с ними, но и, по сути, открывает нам ту сторону югославского кино, которая относится к тематике хоррора и ужаса.

Вкратце о сюжете. В давние времена в деревне Зарожье стояла мельница, и хозяином ее был Сава Саванович, мельник, ставший вампиром, убивавший селян, убитый и похороненный, но не умерший. Мельница простаивает, а каждый, кто волей судьбы решит на ней поработать становится жертвой злого духа. Молодой человек Страхиня очень любит дочь нынешнего хозяина мельницы Радойку, но отец против их любви. Боясь вампира, никто не хочет работать на мельнице, а компания полупьяных от раки местных гуляк во главе со священником, ходит и вызнает все про Саву Савановича, и подговаривают Страхиню поработать на мельнице, обеспечив мукой село, и получить тем самым благосклонность отца Радойки. Далее все идет так, как бы снял сербскую хтоническую феерию режиссер «Вия». Страхиня всю ночь дерется с вампиром, и одолевает его, все вроде бы хорошо. Но надо найти могилу вампира, где, вбив кол, селяне упускают бабочку, являющуюся воплощением души вампира, что приводит к трагическому финалу фильма. Впрочем, именно это и отличает сценарий от фольклорной традиции – здесь сказка заканчивается плохо.

Что интересного в самом фильме. Разумеется, очень колоритные персонажи. Пьяные селяне в четниковских шапках-шайкачах (все же народных шапках, без кокард) практически идентичны гоголевским казакам, такие же веселые, и хмельная ракия позволяет им иронично и весело ловить вампира, в то время как главный герой, разумеется, серьезен и переживателен.

Режиссер показывает нам несколько особенностей отображения образа вампира в сербском фольклоре, совсем немного отличающийся от восточноевропейского фольклора в целом. Нечистая сила любит воду, поэтому мельница издревле считалась нехорошим местом, а мельники нередко были в представлении крестьян колдунами. Сам вампир не ест хлеба и презрительно перебирает муку, для него бесполезную. При показе самого вампира звучит какой-то дикий какофонический саундскейп, сродни крикам обезьян, а вампир покрыт шерстью, как и обращенные им жертвы.

После нахождения могилы вампира традиционно вбивается кол в грудь мертвеца, это общеизвестный факт, причем суеверие было настолько сильным, что среди королевских указов времени 1300-х годов есть упоминания о запрете на подобное осквернение могил. Однако, из произведения мы узнаем. Что вбить кол недостаточно, необходимо успеть убить вылетевшую из вампира бабочку. Что, конечно же, не успевает сделать пьяная компания сербских селян. Вампир продолжает убивать, и в один прекрасный миг вселяется в Радойку, мстя одолевшему его Страхине. Собственно, после преображения битва с вампиршей продолжается всю ночь, и ведет она себя сродни гоголевской Панночке, однако финал здесь такой же трагичный – смерть главного героя и открытый конец с бабочкой, сидящей на его челе.

В целом, фильм, несмотря на свою старомодность, очень динамичный и даже веселый, во многом фольклорный, со множеством элементов балканской традиции, и рекомендован для просмотра этнографам.

Что же до бабочки-души вампира, то можно рассказать еще и о таком феномене в биологии, как бабочка-вампир Calyptra

Calyptra (лат.) — род бабочек из семейства Erebidae. Для имаго некоторых видов рода, как исключение для отряда чешуекрылых, известно питание кровью и слёзной жидкостью млекопитающих (лакрифагия). Например, Calyptra eustrigata, обитающая на территории от Индии до Малайзии; и Calyptra thalictri, Calyptra lata. Самцы питаются слёзной жидкостью и кровью крупных животных. Самки же питаются соком плодов (цитрусовые, персики, сливы и др.) и растений. У этих видов кончик хоботка сильно склеротизован и модифицирован для прокалывания кожи млекопитающих и питания кровью

Немного о сербском кинематографе. В целом, большинство фильмов, которые хорошо выходят у сербских режиссеров – это либо социальные драмы, либо философские притчи, либо социальные притчи на тему недавних балканских войн.

И вот здесь следует заметить, что для балканских народов понятие идентичности очень велико и важно. Важны невидимые связи между прошлым и настоящим, важна вера, которая столько времени была причиной этнических разногласий между близкородственными народами. Возможно, именно поэтому, даже в жанре мистики и ужасов посыл о возвращении к корням актуален.

Вкратце о сюжете. В маленькую деревню в Сербии приезжает отчаявшийся мужчина, чтобы поработать на кладбище сторожем. С этого времени с ним начинают происходить странные вещи, преследовать видения, и, в конечном счете, он понимает, что не может выбраться из этого зловещего места.

На самом деле, когда я видел немногочисленные отзывы на этот кинофильм, то редко где было сказано что-то хорошее. Думаю, в первую очередь, потому что кино достаточно затянутое и нудное, а в течение всего действа почти ничего не происходит, включая неожиданный финал.

Однако, в защиту фильма следует сказать немного слов, чтобы прояснить ситуации. Этот некоммерческий фильм (этакий инди фолк-хоррор) в артхаусном стиле больше напоминает нам не о вампирической традиции Валахии или Балкан, а рассказывает об умирающей глубинке, где немногочисленные жители тихо увядают, как и весь окружающий их космос, пространство привычности и повседневности. Если уж говорить о типично вампирской сказке Югославии, следует вспомнить о «Бабочке» (1973), которая всецело показывает нам мир, сродни гоголевской Диканьке, с жизнерадостными местными жителями, и не менее жизнерадостными колоритными вампирами. Тогда к чему все показанное в «Вампире»?

Ну, во-первых – это тоска по родине, которую режиссер (одновременно сценарист и главный герой-актер – Бранко Томович) воплотил в погребальном плаче, причитаниях и трауре. Стоит посмотреть на кладбище, красной нитью проходящее через весь фильм. Большинство надгробий новые.

Второе. Учитывая то, что режиссер уроженец Германии, он в душе все равно помнит о малой родин. Будучи этническим сербом, все равно ощущает незримую связь со своим народом, что передается в фильме через то, что каждый из жителей деревни пытается разговаривать с главным героем, уроженцем Лондона, чьи предки – выходцы из этой же самой деревни, на сербском диалекте, он с печалью смотрит на то ,как люди танцуют хору, как они пьют ракию, но не может до конца киноленты понять всей этой атмосферы, он неприкаянно скитается по лабиринта улиц деревушки и, в сущности, его персонаж – это кафкианский юноша. Нигде он не находит покоя, а его сны превращаются в кошмары. Каждое мероприятие, в котором он принимает участие – это траурные поминки.

Третье. Посмотрим на примечательное имя главного героя. Это очень важно в контексте самой киноленты. Итак, это имя практически нарицательное – Арнаут. Арнауты – это небольшая этническая общность албанцев, православных по вероисповеданию, однако обособленных от, например, таких же православных сербов. Вымирающий субэтнос. Хотя еще один интересный факт, в XVIII веке среди официально зарегистрированных хронистами вампиров был Павле Арнаут.

Собственно, кульминация всего этого артхаусного произведения не самолюбование режиссера, снимающего самого себя в антураже балканских пейзажей. Это, скорее всего, переосмысление тягот человека, вынужденного быть космополитом в большом государстве, но неожиданно осознающего себя частью чего-то былого, почти забытого. Неслучайно, Арнаут ходит по кладбищу, всматривается в надгробия, разговаривает со священником, пытается говорить с селянами, меланхолично наблюдает за народными танцами. Он, с точки зрения современности, очень далек от всего этого. Он живой мертвец без корней – вампир, который должен переродиться, осознать себя частью своей общности посредством инициации. Возможно, образ вампира для таких метафор грубоват, но зрелищен, и именно поэтому режиссер интерпретирует свои мысли так, чтобы задеть за живое, не напугать, но вызвать какие-то неприятные ощущения, задуматься.

Этот фильм – тризна по ушедшему, похоронные причитания по людям, забывшим свои корни, на что несколько раз намекается повторением отдельных сцен, раскрывая их смысл

Впрочем, то, что выпущено в итоге, слишком эклектично для среднего зрителя, не понимающего метафорических посылов, а мечтающих о фильме на вечер.

Хотя, возможно, это просто мои домыслы, и "Вампир" — просто скучный малобюджетный фильм ужасов, о чем я неоднократно читал.