Какое впечатление произвела на меня повесть? А самое сильное. Не представляю, как возможно обратное.

С первых глав я испытал «культурный шок» от прочитанного. А поразило меня всё. В первую очередь отношение казаков к жизни, к смерти, к труду, к войне. И это отношение имело массовый характер. Это мировоззрение целого народа. В этом воззрении на жизнь перевернуто всё с ног на голову. Все ценности, привычные для нас, жителей XXI века совершенно не важны казаку века XVI. Ему нужнО поле брани, чтобы проявить свое отвращение к праздности мирной и скучной жизни. Если казак не был в битве, то он и с девушками гулять не может. Какой он казак? Что для него уют, семья, покой? Ничего! Если вдруг начался сбор на войну. Он продаст свой плуг, бросив поля, чтобы купить оружие и сбрую для коня. Ведь для него нет больше гордости как пасть в бою.

Отношение к Тарасу очень сложное. Не может быть простого отношения к тирану, который ищет поводы, чтобы поскорей отправить своих сыновей в бой. Тирану, который нёс горе, разорение и смерть жителям тех городов и поселков, которые встречались на его пути.

И уж сильно я сомневаюсь, что души куренных «понесли под руки ангелы к небесам» после их возвышенных речей перед смертью. Да, они с гордостью пали за веру, за товарищество, за отечество. Но это люди войны.

Отношение отца и сыновей я разбирать не стану. Уж очень волнительна эта тема.

Меняются времена, а вместе с ними и ценности, идеалы. И наши взгляды на мир будущим поколениям покажутся дикими и неразумными. А если оглянутся нам, далеко ли мы ушли? Разве нет сейчас таких, которые так же страдают, как и в веке XVI?

Ожидал большего от столь оригинальной личности, коей является Козьма. Ожидал глупости на грани с мудростью. На деле, больше глупостей, а мудрости, сколько бы я ее не искал, так и не нашел. Но уверен, что она там есть, но показывается далеко не всем. Юмор встречается, но весьма сомнительного качества. И остроумие есть, вот только его настолько мало, что не стоит браться за книгу, ради лишь для того, чтобы просеивать тонны песка забавных казусов и банальных глупостей, чтобы выловить граммы золота не самой высокой пробы. В общем, жаль времени потраченного на знакомство с творчеством Козьмы.

Если быть до конца честным, то одну истину от Пруткова и его деда я усвоил навсегда: «Нельзя объять необъятного».

Тут, Достоевского я в руки взял,

И сразу сон свой потерял.

А время шло за часом час,

Не мог нарадоваться глаз

Прекрасным фразам, слову, слогу.

Душа звенит громоотводом!

Как гений Федор это может?

Вместить в абзац все то, что гложет,

Терзает, щиплет, веселит...

И сердце чаще застучит

От описания души

Он ни секунды не томит,

Ведь ты мне веришь? — посмотри:

Здесь строчка к строчке, нота к ноте,

Здесь нет дешёвых оборотов!

...Первый роман увидел свет,

И сразу вдруг такой успех!

Некрасов, тоже, как и я

Увидел в Федоре себя,

И с восклицанием и шумом

Пустил в печать вот это чудо.

Сюжет он выбрал не банальный,

А жанр? А жанр — эпистолярный.

Добрейшей душеньки Макар

Варюше письмеца писал.

Варюша нежным, мягким словом

Писала то, что он ей дорог,

Но дорог как отец и друг,

Ну, а в душе его уют

От осознания простого

Что не нужнО ему иного.

Здесь автор тему продолжал

Какую Гоголь начинал

Про тихих, маленьких людей,

А не царей и королей.

Про сложность быта, жизни той,

Не замечаемой порой

Аристократией слепой.

Ох, беспощаден Достоевский,

По сердцу водит как стамеской.

Но гению почет, хвала!

Ты другом стал мне навсегда.

Единственный, из прочтенных мной романов Ремарка, который не вызвал во мне восхищенных эмоций. Сложилось впечатление, что тема повествования – жизнь эмигрантов первой волны эмиграции середины 30-х годов, как раз после становления третьего рейха, в соседствующих странах с Германией – не интересна автору, либо наскучила ему в процессе написания. Что же способствовало такому впечатлению? Разберемся. Прежде всего, это главные герои – Керн и Штайнер. Это люди без выраженного прошлого, без личной философии, напрашивается и такое – без души. Именно поэтому, я не переживал за героев этой книги, и это при том, что жизнь их далеко не сладка. И даже фон повествования – события, окружение, люди не создают должного напряжения, а следствие, и переживаний. Хотя, сейчас я понимаю, что на свете миллионы людей, которые могут дать куда более лестный отзыв книге, и что это лишь мое мнение.

Любовная линия очень слаба. Возлюбленную Керна – Рут, я представлял манекеном, бесчувственным, безэмоциональным, без личного мнения и намерений. Она была в романе только потому, что она там должна быть. Те эпизоды, которые могли бы вызвать чувства сострадания, вызывали довольно противоречивые чувства. Порой возникало желание пролистать эти моменты.

В общем, моя условная оценка этой книге по десятибалльной шкале – 3.

В защиту книги скажу, что она обязательно должна была быть написана. Ремарк смог передать сложности людей эмигрантов еврейского происхождения в ту эпоху. Им не были рады нигде. Не давали возможности зарабатывать на жизнь, получить постоянную прописку. Человека не считали за человека, если у него нет соответствующей «бумажки». И это происходило в цивилизованной Европе ХХ века.

Сижу на кухне. И сна нет.

Прочтён сейчас мной «Баязет».

Ну, как прочтён?

Ведь я там был!

Глотал Турецкую ту пыль.

Страдал от зноя с казаками,

Рубил с плеча, кричал — «Ура!»

Я наблюдал то всё глазами,

И душу спас тогда едва.

Ватнин подбадривал умело:

- Эй ты, сынок, возьмись за дело.

Держи врага ты на прицеле.

А голова тебе на что?

Стреляй, пригнись! Фух, пронесло.

Эх, редкий автор сможет так,

Зажать читателя в кулак

И нагло бросить чрез века,

Чрез сотни верст, в те города:

Игдыр, Тифлис и Ереван,

Где твой противник хитрый хан,

И многотысячное войско.

В нём курды с турками — османы,

И дивны хлопцы — янычары.

А бьются парни те, уж очень жёстко.

Мне Саввич Пикуль показал

Как глуп бывает «генерал»,

Как глуп бывает тот приказ,

Что словом убивает враз

Пол войска в схватке наповал,

Ведь так историк подсчитал.

Пацевич крикнул весьма ловко:

«Нам всем нужна рекогносцировка!»

И слово било казаков,

Армян, солдатов, мужиков...

А те, кто чудом уцелели

На долго сели в цитадели.

Где толком не было еды,

Да что еды!? Там нет воды!

И солнце юга не щадит,

Но крепость всё же устоит...

Ценой мучений и потерь,

Их страшно вспомнить нам теперь.

Сей подвиг в книге той воспет,

Теперь мы помним Баязет.