Когда-то я включила имя Себастьяна Фитецка в список своих любимых авторов... В самом деле, мало найдется писателей, у которых я прочитала целых девять романов. Впрочем, связано это не столько с неоспоримыми достоинствами книг этого немецкого автора, сколько с моим стремлением к разнообразию.

Мир Себастьяна Фитцека я когда-то открыла для себя с помощью его дебютной «Терапии», которую потом — через несколько лет — прослушала повторно. А моим любимым романом Фитцека стал, пожалуй, «23-й пассажир».

И вот в поле моего зрения попала озвучка «Дьявольской рулетки». Второпях я не особо заморочилась тем, что это достаточно ранний роман автора, написанный в 2007 году, то есть уже через год после дебютной «Терапии»... Однако уже на этапе завязки я обнаружила, что мой интерес к развитию сюжета более чем скромный.

Понятно, что в разных своих романах Фитцек пробует себя в совершенно непохожих друг на друга сюжетных тропах, и вот в «Рулетке» выбранный им троп захвата заложников как средство прояснения некой старой истории показался мне и не слишком оригинальным, и не слишком увлекательным. Конечно, автор в своей манере пытается наводнить сюжет большим количеством твистов, но как по мне это не слишком-то спасает положение.

Кроме того, в качестве главной героини для «Рулетки» Фитцек выбирает персонажа, который... вызывает слишком много сочувствия. Понимаю, это звучит странно, но как по мне, жалость и сочувствие не должно быть преобладающей эмоцией читателя в отношении героя — гораздо лучше, если мы ему завидуем, он нас бесит, мы думаем про себя, что на его месте поступили бы не так и тому подобное. А если еще и учитывать постоянную готовность Иры Замин принести себя в жертву да и просто совершенно осознанно распрощаться с жизнью, то становится понятно, что читатель, при всей своей симпатии, рискует потерять интерес к ее судьбе. Как правило, больше сопереживаешь тому герою, который в самой безнадежной ситуации из последних сил цепляется за жизнь. Ну, и мне как-то не слишком понравилась неприкрытая эксплуатация автором слезодавильной темы потери дочери.

В общем, из-за всего этого мои читательские настройки были немного сбиты, мешая полноценно наслаждаться книгой. В отличие от более поздних произведений Фитцека, этот роман не вызывал во мне ни особого удовольствия, ни бешеного интереса.

Пожалуй, фирменными чертами Фитцека является мягкий юмор даже в тех местах, которые не очень-то располагают к юмору, более или менее колоритные персонажи, включая фриков, и тема психологов и психоаналитиков. И в «Рулетке», в общем, это все присутствует.

Также в качестве «плюса» можно отметить, что автор продемонстрировал знание «внутренней кухни» работы радиостанций. Где, судя по его биографии, Фитцек провел немало часов своей жизни.

В книге бушуют поистине бразильские страсти.

По сравнению с этим романом неспешное развитие событий в книгах английских или американских авторов выглядит довольно пресно. А тут у нас, наоборот, все гипертрофированно. На чем-то вполне привычном и очевидном авторы вообще не особенно заостряют внимание — нет, их интересует исключительно необычные и экспрессивные аспекты сюжета.

А еще временами проступает местный колорит в виде всяких экзотических напитков, растений, приспособлений из старой деревенской жизни т. д. Нет, ну в городе Сан-Паулу , конечно, многое устроено примерно так же, как во всех мегаполисах мира: люди ходят в рестораны, слушают популярную музыку и общаются на сайте знакомств, но вот если чуть-чуть отъехать от цивилизации в деревенскую глушь, то там может обнаружиться много всего аутентичного...

Одно только упоминание об очень странных и жестоких традициях одного индейского племени чего стоит.

Еще хочется остановиться на образе главной героини — Вероники. Для справки: она работает секретарем в гражданской полиции штата Сан-Паулу.

Опять-таки, Вероника сильно отличается от стандартных героинь триллера, которые крайне требовательны к себе, пытаются все успеть и на работе, и дома, и все такое прочее... Нет, Вероника совсем не такая. Да, она, действительно, порой тщательно планирует свои действия, но при этом не слишком-то занимается самобичеванием. Точнее, так: она может расстроиться настолько, что готова покончить с собой, но при этом уже в следующую минуту вполне может мобилизоваться не хуже иного спецагента. Вероника замужем, но это не мешает ей размышлять о других мужчинах кроме своего благоверного. И не только размышлять, ибо она темпераментна, но при этом не теряет голову... Точнее, голову-то она теряет, но только на небольшой промежуток времени, когда собирается получить удовольствие, а во все другие моменты времени она относится к мужчинам с холодным сердцем и ясной головой. Вероника задумывается о том, что ей нужно от мужчин и кто из них может ей это дать. К примеру, ей нравится флиртовать на сайте знакомств и прочие игры мужчин и женщин.

А еще у Вероники периодически возникают идеи, как вычислить преступников, попавших к ней в поле зрения. И книга повествует именно о том, насколько Веронике удается это реализовать.

Довольно странный триллер в том плане, что, несмотря на более или менее интересный сюжет, в нем отсутствует то, что читатель ожидает увидеть при такой аннотации и такой завязке.

Ибо при таких вводных данных, конечно, предполагается обнаружить в романе хоть что-то вроде расследования. Тем более, что муж как заведенный повторяет, что он в преступлении не виноват. Да и, кроме того, читатель ведь видел примерный момент преступления его (мужа) глазами и прекрасно понимает, что муж тут не причем.

Однако какого-то полноценного расследования — такого, к которому все привыкли, то есть с размышлениями об уликах и подозреваемых — вроде как никто и не проводит. Время от времени есть имитация некой деятельности, но как-то все несерьезно.

Начинается роман достаточно цивилизованно и пристойно, Героиня по имени Сара в первых главах, действительно, похожа на «одного из лучших адвокатов» и держит марку. Но с какого-то момента и герои начинают вести себя совершенно неконтролируемо, да и автор с сюжетными ветками тоже начинает обращаться непредсказуемо. Какие-то сюжетные направления, которые старательно развивались, очень скоро оказываются откровенно тупиковыми, и наоборот. Словом, повествование перерастает в какой-то лютый сюр.

В каком-то смысле роман напоминает Исчезнувшую, но типа для бедных... Ну, или для извращенцев, может быть.

Возможно, это сравнение довольно смелое, но сейчас я объясню, что имею в виду

1) Так же, как и в «Исчезнувшей», мы наблюдаем чередование потоков сознания мужа и жены.

2) Кроме того, здесь у мужа имеется любовница.

3) Мужа подозревают в преступлении.

4) Жена в итоге всех обвела вокруг пальца- и правосудие, и, конечно, мужа.

Так что сравнение с «Исчезнувшей» не такое уж и безумное. :)

Эта повесть, написанная в 1969 году, показалась мне интересной не только в плане описания межчеловеческих отношений, но и как источник сведений о реалиях старой жизни. В какие школы пытались устроить своих детей в те времена продвинутые москвичи и куда пытались устроиться работать сами. Как по возможности пытались обставить квартиру. Каков был механизм обмена квартир. Какие районы Москвы в то время только застраивались. Куда можно было доехать на метро, а куда — только на такси. Немного затронут в повести и рабочий день и субординация в советском НИИ.

Что же касается фабулы романа, то главный герой еще в юности знакомится со своей будущей женой, которая оказалась из неинтеллигентной семьи тех, кто «умеет жить», кто умеет устраиваться — то есть этакой «блондинкой за углом», если вспоминать известный фильм. Жена прекрасно отдает себе отчет, что нужно использовать уже имеющиеся связи, равно как и обрастать новыми связями. Сам же главный герой Виктор происходит из семьи «не умеющих жить». Сестра его ездит на экспедиции в Среднюю Азию и по пять месяцев живет там в палатке. А дед еще до революции закончил Петербургский университет.

В стилистическом плане повесть очень приятно написана. И хотя она посвящена исключительно советским реалиям, слог автора временами вызывает ассоциации с писательской манерой Владимира Набокова.

На примере этой книги можно убедиться, как на не такой уж захватывающей теме — ну, подумаешь: отношения няни ребенка и его матери — можно при правильном подходе, при искусной компоновке глав написать неплохой триллер.

Хотя, честно говоря, тут имеются не только темы матери и няни, а еще несколько других.... Тут и паранойя или действительно ощущение слежки со стороны Сары, и сложные отношения няни по имени Холли с ее мачехой и отцом, и, наконец, очень неоднозначное участие Холли в деятельности фирмы ее отца.

Как это часто бывает в современных триллерах, у этой истории имеются две разные рассказчицы. Причем Хлоя рассказывает о событиях последовательно и в хронологическом порядке, а вот с точки зрения Сары история рассказывается уже с момента ее вынужденного переезда на новое место жительства.

И потому приходится задуматься о том, как же сильно изменились отношения мамаши и няни, ведь, казалось бы, все так здорово начиналось в их взаимодействии... Понятно, что вряд ли причиной их разлада стали разные взгляды на воспитание ребенка, хотя поздно родившая Сара над своим малышом очень сильно трясется, ни рискуя отпустить его ни на минуту.

Очевидно, что в жизни Сары произошло что-то серьезное — нечто такое, что вынудило ее пойти на такой значимый шаг, оборвать все налаженные связи, оставить родственников и совершить переезд... Однако до поры до времени автор не раскрывает, что же именно произошло — это остается тайной почти до самой развязки.

С первых строк на читателя обрушивается мощный поток сознания психопатки по имени Хлоя. Которая к тому же обуреваема страстью осуществить свой тайный план.

Вспоминаются другие книги с подобным потоком сознания — «Ты» Кэролайн Кепнес и знаменитый «Американский психопат».

Поначалу было интересно, но ближе к концу книги Хлоя начинает вызывать однозначно отрицательные эмоции.

Описана так называемая «греческая жизнь» (студенческие братства) и прочие составляющие пребывания в университете вроде занятий, тусовок, жизни в общежитии.

Вымышленный университет, где учится группа исследуемых, расположен в Вашингтоне, что не так часто встречается в прочитанной мной американской литературе. Периодически упоминается, что в городе улицы перекрыты из-за правительственных кортежей или из-за акций протеста.

Сеттинг получается очень интересный, ведь приглашенные на программу студенты-психопаты не знают, кто именно кроме каждого из них участвует в этой программе. А предполагается, что именно других психопатов они должны опасаться больше всего.

По жанру это «остросюжетный любовный роман»... В романе, действительно, имеется флиртующая друг с другом пара психопатов (хотя кроме этого в романе и много всего другого — он вообще довольно напряженный по действию). И читать про это взаимодействие двоих людей интересно, потому что каждая реплика в их обмене любезностями, каждый взгляд и каждое движение души (равно как и движения их тел) отлично описаны и полны смысла.

Кстати, во второй половине книге динамика немного спадает. Злоумышленник вроде бы все еще неизвестен, интрига все еще не раскрыта, но интерес к повествованию почему-то сильно падает.

И еще важный момент: попутно с развитием вымышленных событий в книге упоминаются всякие любопытные вещи, касающиеся поведения психопатов в обществе. К примеру, что они пытаются понять, какой эмоциональной реакции ждут от них другие люди, и пытаются ее имитировать. И многое другое в том же духе.

Повествование ведется от имени мужчины в возрасте 50+ по имени Фрэнк, водителя грузовика в службе доставки.

Герой постоянно задает себе вопрос, насколько правильно он воспитывал свою дочь по имени Марго, когда та проходила период становления личности. Сумел ли привить ей все необходимые навыки и смог ли дать ей правильные установки во все ответственные моменты ее взросления.

За последние годы дочка совершила необычайный карьерный рост в перспективной фирме, и ее отец очень рад за нее, горд и пытается внушить себе, что все непонятки их прежних отношений благополучно остались в прошлом.

К сожалению, кажется, отец не слишком-то нужен Марго в ее новой респектабельной жизни, по поводу чего Фрэнк очень переживает.

Однако наступает момент, когда дочь вспоминает-таки о его существовании. Ведь, невзирая на возможное непонимание в прошлом, Фрэнк до сих пор чисто формально остается ее отцом.

Фрэнк весьма эмоционально воспринимает ее телефонный звонок с приглашением на свадьбу.

У Фрэнка немного олдскульные вкусы и понятия, а также он отличается необычайной принципиальностью и ориентированностью на простой и честный образ жизни. Поэтому, конечно, вполне ожидаемо, что он скептически воспринимает кое-какие моменты из необычайно роскошной жизни предполагаемых новых родственников своей дочурки. Но, прежде всего, он желает Марго добра и благополучия, поэтому на многое готов закрыть глаза.

Фактически главный вопрос этого романа — насколько далеко простирается готовность Фрэнка «поступиться принципами» ради блага дочери.

Автор постепенно бросает читателю один за другим небольшие такие «крючочки», подогревающие интригу, и ему удается поддерживать интерес к повествованию. Тем не менее, основные «тайны прошлого» раскрываются, прямо скажем, довольно рано — примерно на двух третьих объема, что меня лично немного дезориентировало и вызвало вопрос, а про что автор собирается писать дальше...

Впрочем, оказывается, что, хотя на последней трети объема все основные интригующие моменты уже прояснены, «решающая схватка» (что бы это ни означало) типа как еще впереди.

Когда-то давно (но не раньше 2002 года) я случайно попала на последние кадры фильма «Белый олеандр» , подивилась его кажущейся сюжетной замысловатости и запомнила необычное и броское название. Кажется, в том эпизоде разговаривали мать и дочь, и в их диалоге было много намеков на что-то неоднозначное в прошлом и т.д.

А потом много раз наблюдала за тем, как название этого романа мелькает в моем дружеском фиде рецензий, но меня смущал его объем — он немного больше того оптимального количества страниц, какой я обычно предпочитаю. Но в какой-то момент я, наконец, решила попробовать почитать...

И буквально с первых строчек поняла, что настолько попала под очарование самого текста, самой писательской манеры автора, что не смогу бросить чтение — уж слишком мне захотелось испить эту чашу до дна. Каждый эпизод описан так, что хочется кричать от восторга.

Ключевая тема романа — отношения героини по имени Астрид с матерью, влияние матери на ее жизненные принципы и вообще на ее жизнь. Если в детстве мать для ГГ — безусловный авторитет, то потом дочь становится способна оценить свою мать со стороны, видит в ней воплощение зла и пытается выбраться из-под ее влияния.

Это книга о взрослении девочки, которое происходит в очень необычных условиях. Девочки, которая калибрует все происходящие с ней события относительно того, а что сказала бы по этому поводу ее мама.

И важно, что мама тут очень необычная, и это еще мягко сказано. Это сильная и самодостаточная натура, и к тому же еще и поэт. А ещё она на минуточку -преступница, хладнокровно совершившая убийство, в чем совершенно не раскаивается. Натура, внушающая своей дочке, что человек по жизни одинок, поэтому не стоит привязываться к другим людям. Мать ревнует дочку к другим людям, которые могут оказать на нее влияние, на которое всецело претендует лишь она сама.

И лишь со временем дочка делается способна отделить себя от матери, прекратить искать ее одобрения и взглянуть на ту объективно, со стороны.

На всем протяжении своего взросления дочка вспоминает короткие емкие формулировки, которые мать в нее заложила. Поначалу дочь рассматривает их как непререкаемые истины, но затем обнаруживает, что с ними вполне можно поспорить.

По воле обстоятельств Астрид в довольно раннем возрасте постигает то, что знакомый священник обличительно именует «вирусом греха». И после этого ее уже мало чем можно удивить в этом плане. Хотя кое-что интересное про мир мужчин ей рассказывает соседка по имени Оливия. После общения с Оливией Астрид узнает о возможности использовать мир «мужчин в пиджаках и галстуках» в своих интересах.

В книге представлен очень широкий культурный контекст и упоминается множество имен из мира литературы и искусства. Автор не замыкается лишь на Лос-Анджелесе, к тому же мать и дочь когда-то приехали из Европы и в воспоминаниях Астрид порой всплывают детские впечатления об их путешествиях.

После прочтения романа я посмотрела фильм и во многом осталась разочарованной.

Однако есть в фильме и то, ради чего его точно стоит увидеть тому, кто прочитал книгу — это атмосфера природы и улиц Лос-Анджелеса примерно тех лет (роман был экранизирован всего через три года после написания в 1999 году).

А место действия занимает в романе очень важную роль — книга буквально пронизана коротенькими вставками с описанием природы и урбанистическими зарисовками, характерными для именно этой местности.

В этой книге меня заинтересовало явление полярной ночи плюс мистика.

Полицией проводится расследование, и вот тут читателю разжевывается все очень подробно, с точностью до каждого небольшого взаимодействия оперативников, каждого телефонного звонка и следственного действия, каждой их шутки-прибаутки при общении с коллегами и людьми из помогающих им в расследовании инстанций.

Главные герои — это оперативники Игорь и Кирилл.

А вообще в романе довольно много героев и в каком-то смысле побочных сюжетных линий. И, надо сказать, не про всех из них понятно, зачем они введены и как связаны с основными загадочными событиями. Скорее всего, автор использовал такие сюжетные вставки для усиления некой общей концентрации загадочно-мистических событий.

Ближе к финалу действие словно бы ускоряется и начинается довольно стремительное и непредсказуемое развитие событий. Которое как бы немного контрастирует с так хорошо просчитанным до того момента планом оперативников.

И собственно в финале основная мистически-криминальная загадка вроде бы довольно бегло разъяснена, однако не хватает некой избыточной разжеванности «для тех, кто не понял», которую хотелось бы видеть в книгах подобного рода.

Признаться, больше всего меня интересовала в этом романе пара сюжетных линий с историей отношений местных девушек с иностранцами, которые отважились приехать в их совсем не столичный город — город в Сибири. Но автор — возможно, намеренно — сделала буквально все, чтобы по возможности максимально спрятать эти линии в хитросплетении других сюжетных развилок. При этом можно сказать, что все равно отношения девушек с иностранцами — и, соответственно, стремление девушек вырваться за пределы города, в «большой мир»- являются одной из главных тем романа.

А еще в романе есть сам город- очень непростой при ближайшем рассмотрении. Город со своим театром, со швейной фабрикой, с краеведческим музеем, с поделками из бивня мамонта и с немного необычными традициями. Традициями, в которых достаточно правдоподобные вещи переплетаются со слухами и городскими легендами. Одна из таких традиций — это как раз празднование Дня города, которое вынесено в название романа. А еще — с несколькими поколениями персонажей, живущими в разных временных пластах и соответственно в разной социально-политической реальности, характерной для последних десятилетий в истории нашей страны.

Оказывается, имеются в городе силы, которые очень хорошо знают, что городу нужно. В глобальном, идейном и мистическом плане. И традиции города связаны как раз с этим.

Пожалуй, меня восхитило, насколько смело и остроумно автор сплетает достаточно правдоподобные, узнаваемые, типовые даже детали с чем-то очень мистически смелым и сюрреалистичным на грани стеба. И подобное сплетение, действительно, позволяет отнести книгу к заявленному жанру магического реализма.

По моим представлениям, это шедевр — и по степени продуманности и оригинальности вымышленного мира, и по виртуозности его постепенной прорисовки, и по образному ряду, и по детективной интриге, и по продуманности и «интересности» основной идеи. Это одно из таких произведений, благодаря которому не большой любитель фантастики может сделаться ее фанатом.

Поначалу повествование немного напомнило — по камерности этой самой «деревни» и по описанию персонажей — то ли некие сказки, то ли «Сто лет одиночества» Маркеса. И еще, по постоянной осмысленной занятости жителей деревни и их заточенности на принесении пользы для общества, возникла ассоциации с существованием жителей колонии в романе «Население: Одна».

Особенно заинтересовала меня роли Абби и то, что вся история рассказывается именно от ее имени — это отличная находка.

Антураж — весьма живописный греческий остров.

Интересно описана как инфраструктура деревни и других сооружений острова, так и уклад жизни тамошних жителей... Уклад, кстати, вполне устоявшийся и регламентированный. Жители без устали трудятся и вносят свой вклад в благополучие острова.

Дальше вырисовываются крайне непростые отношения между людьми и так называемыми «старейшинами» и некая скрытая деятельность старейшин.

Постепенно по ходу дела рассказывается, как человечество докатилось до жизни такой и как устроена деревня и окрестности уже именно через призму этого произошедшего когда-то давно апокалипсиса.

Однако вдруг на наших глазах начинают происходить необычные, незапланированные события, которые этот самый уклад постепенно рушат, которые приводят к слому привычных правил.

И тогда одной из героинь приходится распутывать крайне сложный клубок событий, произошедших одной ночью... В связи с обилием героев, внесших свой прямой или косвенный вклад в происшедшее, сделать это оказывается крайне сложно.

Есть у меня такой внутренний запрос — время от времени читать книги, получившие какие-то премии... Вот именно поэтому и заинтересовала меня «Аномалия», тем более, что там был заявлен элемент фантастики.

И действительно: автор скрестил махровый реализм с толикой фантастики.... Причем фантастика эта, как я понимаю, была частично навеяна фильмом «Близкие контакты третьей степени» (1977), один эпизод которого (с допросом очевидцев) прямо цитируется в тексте с указанием первоисточника, а частично — всякими разговорами про симуляцию, ставшими особенно популярными после выхода фильма «Матрица» (1999).

И вот сам по себе этот эксперимент по такому вот скрещиванию «ужа с ежом», по моей оценке, вышел в исполнении данного автора не слишком удачным. Ибо автор в качестве элемента для приладки друг к другу разномастных частей, для обработки «стыков» выбрал какую-то донельзя комичную (на грани абсурда) попытку осмыслить необычное происшествие с точки зрения вояк с гипертрофированно закоснелым мышлением, гиков, кабинетных ученых, представителей различных конфессий и т.д.

Вообще в первых главах романа, которые часть читателей именуют чем-то вроде «знакомства с героями», структура текста очень напомнила мне постмодернистский роман немецкого писателя Даниэля Кельмана «Слава». Здесь мы тоже видим все такое нарочито разрозненное, безо всяких видимых попыток хотя бы сделать вид, что герои как-то связаны между собой. И здесь тоже, как и у Кельмана, имеется писатель, который пишет роман с тем же самым заголовком, как и сама книга, которую мы читаем. Да еще — наверное ,для пущего сходства — в главе о эб этом писателе имеется рассуждение... о славе:

«Слава все никак к нему не придет, что есть, то есть, но, может быть, когда-нибудь читатели… Никто не застрахован от успеха.

...Как там писал Виктор? “Слава это чистое надувательство в любой области, кроме разве что спортивного бега. Но я подозреваю, что тот, кто станет утверждать, что презирает ее, просто злится оттого, что ему можно даже не мечтать о ней”.

Еще своего рода разочарованием стало для меня то, что книга... какая-то недостаточно французская. В ней слишком много американских мест действия и каких-то гротескно — американских даже не героев, а прямо-таки типажей героев. Все-таки от лауреата Гонкуровской премии ждешь чего-то другого.

Ну, и наконец — книга слишком публицистическая. В ней слишком много рассуждений, замаскированных под споры или объяснения от некого персонажа — якобы специалиста в какой-то области. И все это идет в ущерб сюжету, в ущерб художественности и той самой «литературности», на что вымышленному писателю пеняет его издательница:

«В итоге он оставил только одиннадцать персонажей, и что-то ему подсказывает, что и одиннадцать – это, увы, перебор. Его издательница умоляла: Виктор, пощади, это слишком сложно, ты потеряешь читателей, упрости, сократи, переходи сразу к сути дела. Но Виктор упрямится. Он начал роман со стилизации Микки Спиллейна, с этого персонажа, о котором никто толком ничего не знает. Нет, нет, недостаточно литературно для первой главы, упрекнула его Клеманс, когда уже ты перестанешь в игрушки играть? Но Виктор как раз в очень игривом настроении, как никогда.»

Для любителей эффектных афоризмов, аккумулировавшими в себе переосмысленную на данном витке развития цивилизации мудрость человечества, это как раз «самое оно» — тем более, что эрудиция автора, по моим ощущениям, буквально зашкаливает. А вот все остальные останутся в некоем недоумении, вопрошая «Что это вообще было»?

Чтение этого романа стало для меня событием. Ибо попадаются порой такие книги, которые привлекают даже не по тому, как они написаны, а именно по своим темам. То есть, читая их, приходишь в восторг именно от самих сюжетных тропов. И как раз это ожидало меня в «Последнем пассажире».

Но обо всем по порядку.

Меня очень порадовало начало романа. Я настроилась на соответствующий лад и уже предвкушала, что вот сейчас я почитаю что-то вроде романа «23-й пассажир» от моего любимого Себастьяна Фитцека. Тем более, что сразу заметно было, что, как и в романе Фитцека, нас ждут подробные описания интерьеров и функционального назначения всех помещений океанского лайнера. То есть я ожидала расследования какого-то запутанного преступления в антураже помещений лайнера.

Я пока еще не читала роман Рут Уэйр «Девушка из каюты N 10», но, судя по тому, что книга этой английской писательницы упоминается в числе тех книг, которые один из героев позже просматривает в библиотеке, роман вполне может содержать аллюзию и на эту книгу тоже:

«Смит начинает зачитывать названия книг с закладками. Читает их так, словно они помогут ему разгадать загадку.

– «Вся ваша ненависть». «Один за другим» Рут Уэйр. – Смит разочарованно качает головой.»

И тут вдруг в тексте последовало неожиданное обострение интриги! Причем, поймите меня правильно, для меня оно стало реально сногсшибательным, ибо я частенько даже аннотации к книгам не читаю и потому часто пребываю не в курсе сюжетных завязок! Именно так случилось у меня и с «Последним пассажиром».

Непонятки героини по имени Каз следуют одна за другой, но постепенно она обнаруживает на лайнере еще троих товарищей по несчастью.

Когда герои попадают в подобные необъяснимые ситуации, то я начинаю рассуждать примерно в том же духе, как насчет романа Франка Тилье «Головоломка»- не затеяно ли это все некими извращенцами-организаторами квеста, чтобы понаблюдать за ними?

Хотя в случае «Последнего пассажира» версии самих героев насчет происходящего оказываются еще более экзотическими.

К примеру, Каз предположила, что все они на самом деле — в совсем другом месте, но просто находятся под действием неких накануне принятых веществ (как вариант, это могло быть что это средство от укачивания).

"– Но могли ли нас накачать наркотиками? – продолжаю размышлять я. – Я читала о психоделиках. Наркотики, которые изменяют сознание, самоощущение, связь с реальностью. У моей сестры был ужасный опыт, правда, много лет назад. Вещества, изменяющие сознание. Возможно ли, что мы сейчас не совсем здесь? Что-то вроде сна наяву?

Смит чуть не падает со стула от смеха.

Я не испытываю симпатии к этому человеку.

– Вот оно что, – фыркает он. – Этот обеденный зал битком набит пассажирами, а бесплатные лекарства сделали их невидимыми.»

Или же — другая версия — что целый мир куда-то исчез (не без вмешательства физиков из ЦЕРНа):

"– Надеюсь, что так. Я начинаю сомневаться насчет всего мира. 

Что-то связанное с квантовой теорией. Я этого не понимаю, но Элис говорит, что это настолько продвинутая технология, что в какой-то момент физикам придется понадеяться на лучшее, а затем нажать на кнопку.

Фрэнни снова выглядит взволнованной.

– Какое отношение это имеет к нам на корабле?

– Кто знает, Фрэнни? – огрызаюсь я, голодная и уставшая. – Как тысячи пассажиров могли раствориться в воздухе? Как океанский лайнер мог пропасть на краю света?»

… Что ж, далее я не буду спойлерить, чтобы не лишать будущих читателей удовольствия самим поискать возможные объяснения...

Замечу лишь, что текст состоит из высказанных вслух замечаний о функционировании лайнера и разного рода научных фактов об океане, воспоминаний четверки о своей жизни (особенно много тут рефлексии самой Каз) и взаимодействия героев между собой в настоящем времени.

Честно говоря, начало у книги крайне тяжелое и написанное в немного жесткой и брутальной манере..

Конечно, это сейчас модно -сделать главную героиню полицейскую обремененной личными проблемами и склонной, ну к примеру, к селф харму и тому подобное, чтобы читатель не дай бог не заскучал погружаться в ее рефлексии... Но в данном случае автор с личными проблемами реально переборщил. Его героиня остается жить после чудовищной переделки, но получает такие проблемы с внешностью, что невозможно себе представить, как она сможет переключиться на что-то другое кроме своих переживаний и комплексов.

Но судьба в виде полицейского начальства настойчиво предлагают Ноэми сменить обстановку...

Тут начинается типичная для французской литературы тема сравнения нравов глубинки и «великого и ужасного» Парижа.

И примерно к этому же моменту становится понятно, что слог автора очень хорош — он и энергичен, и убедителен, и не избит. Автор не заполняет объем текста абы чем, «чтобы было» -наоборот, в иные моменты он довольно лаконичен, и при этом некоторые его формулировки чудо как хороши. А свою героиню он делает очень темпераментной (при условии, если в этот момент та не пребывает в апатии) и такой, которая за словом в карман не лезет — ее высказывания порой настолько отточены и категоричны, словно она выступает на сцене — ни убавить, ни прибавить. К тому же, в диалогах вообще очень четко просматриваются настроение и эмоции персонажей, что делает их особенно рельефными... И да, у нее имеется чутье следака, но, в общем, и события складываются так, что будто бы сами предоставляют зацепки для распутывания преступлений.

И вот... И вот все постепенно становится на свои места, а наша героиня постепенно начинает чувствовать себя в своей тарелке и на своем месте.

Сама по себе интрига более или менее неплохая, но написано как-то очень уж одномерно. Причем «одномерно» не в том смысле, что тут только одна линия повествования — нет, таких линий на первом этапе как раз две.

Однако написано так несмело и сдержанно, что ли, и без каких бы то ни было интересных подробностей, как будто автор боится сболтнуть что-то лишнее и проявить свою индивидуальность, если таковая вообще имеется — настолько часто бросались в глаза какие-то наиболее бесцветные из возможных среднестатистические формулировки. Мне вообще постоянно мерещилось, что это не настоящий английский автор, а, как это иногда бывает, некто отечественный, пытающийся замаскироваться под иностранного, чтобы использовать импортный сеттинг, имена и т.д., столь любимые некоторыми читателями, и на этом сыграть. В общем, все как-то очень усредненно и безлико.

Герои лишены каких-то интересных черточек и особенностей, их типажи тоже абсолютно не наделены индивидуальностью и полностью исчерпываются тем, о чем они в тот или иной момент подумали.

Что касается интриги, то, повторюсь, что она как бы присутствует, но нельзя сказать, что автор особо долго держит читателей в неведении — все становится примерно понятно достаточно быстро.

Тем не менее, можно сказать, что Лиза Стоун выжимает из придуманного ею сюжетного поворота практически все, что только можно.

У меня давний интерес к Гилберту Адэру — уже пару десятилетий дома у меня лежит книга «Мечтатели» (сборник) , романы из которой все еще терпеливо ждут моего отзыва. И достаточно недавно я узнала, что этот писатель уже скончался в 2011 (я всегда считала его своим современником, он родился в 1944, так что его едва ли можно отнести к долгожителям) — вот почему мне, конечно, было интересно познакомиться с еще одним его произведением.

Роман «Закрытая книга» — очень английский и очень литературный, один из героев — писатель, как и в книге «Любовь и смерть на Лонг-Айленде»... Тут он к тому же еще и лауреат Букеровской премии.

В общем, читатель в каком-то роде погружается в вязкий поток более или менее оригинальных сентенций о писательстве и о жизни в целом...

«Однажды Томас Манн дал такое определение писателя: «это человек, которому сочинять текст труднее, чем прочим людям».»

«Вдохновение как важный элемент творчества было дискредитировано. И вполне заслуженно.»

«Я отнюдь не считаю каждую собственную фразу бесценной жемчужиной, которую необходимо сохранить для будущих поколений. Но я уже говорил — неизвестно ведь, где и когда что-то стоящее может прийти в голову.»

«Мы, писатели,— самые большие радетели об окружающей среде, каких только можно вообразить. Мы постоянно ищем способы повторно использовать собственную продукцию.»

Действие романа четко привязано к конкретному году — 1999, и писатель находится не где-то вне времени и пространства — нет, герои, как настоящие дети своего времени, используют ПК, умеющий подсчитывать количество ежедневно написанных слов.

«Просто сейчас существуют два основных типа компьютеров — «макинтоши» и «IBM-совместимые персональные компьютеры». «Песюки» сейчас побеждают; я бы даже сказал, уже победили, но я принадлежу к все убывающему отряду приверженцев «макинтоша».»

В этот маленький изолированный мирок литературного творчества проникают (фейковые?) новости о принцессе Диане, Тони Блэре, Майкле Джэксоне, О.Джей Симпсоне, Мадонне и даже о не столь известном у нас Пите Таунсенде (группа «The Who»).

При дальнейшем углублении в текст тема романа оказывается достаточно болезненной и душераздирающей, но то, как беспомощный в результате аварии человек сохраняет достоинство и пытается продолжать творить, вызывает уважение.

Впрочем, одним этим интрига далеко не исчерпывается...

В романе практически нет каких-то утомительных технических подробностей, которыми нередко грешат книги в жанре фантастики. А вот тема того, что у некой знаменитости имеется несколько клонов и каждый призван осуществлять какую-то свою функцию, сама по себе очень интересна. В список «функций» попадают не получившие развитие отпочкования жизненных развилок 30-летней дамы: ее нереализованные творческие способности , ее жизнь в качестве матери семейства, ее существование в качестве модной тусовщицы и т.д.— все это навевает на размышления о вариативности женской судьбы в целом.

Поскольку героиня охотится за своими двойниками, то мы имеем некий экшен, и развитие событий не дает расслабиться. Ибо нашей «тринадцатой» нужно молниеносно реагировать на происходящее, впитывать в себя окружающую остановку, быстро жать на курок или бежать. К тому же героиня еще столь молода (ее создали совсем недавно), что вроде как чего-то знает благодаря вживленным в нее отрывочным воспоминаниям, но одновременно во многих отношениях весьма наивна. Поэтому ей приходится держать ушки на макушке и внимательно слушать все, о чем ей кто-то решает рассказать, пытаясь отделить зерна от плевел в этом ворохе информации, перемешанной с дезинформацией.

По стилистике роман эстетский и какой-то, я бы сказала, неоновый с этим его странным сюрреалистическим городом под названием «Бабл сити», манерой героев общаться между собой и разными локациями вроде вечеринок в небоскребе, студий, лофтов, бутиков и так далее. А еще для нужного фона и для нужной атмосферы в текст вплетены мифы, изображения карт таро и многозначительные (и при этом не слишком совершенные) стихи.

Интересно описаны отличия клонов от оригиналов... И, возможно, отдельного упоминания заслуживает отношение приговоренных к «выводу из эксплуатации» клонов к своей предопределенной кем-то судьбе... Так вот, отношение это, как ни удивительно, в среднем достаточно равнодушное — уставшие от однообразной жизни клоны встречают решение оборвать их существование с пониманием.

Первое, что мне пришло в голову во время чтения этого романа — ощущение, будто я читаю книгу, написанную примерно в середине ХХ века — ну, то есть по стилистике нечто вроде романа Сэллинджера «Над пропастью во ржи» (романа, который я несколько десятков лет назад прочитала с интересом, но который я абсолютно не способна перечитать еще раз в нынешнее время из-за чувства, что он, во-первых, слишком переоценен, а во-вторых — безнадежно устарел). Ощущение это складывалось из самого построения фраз и прочих элементов подачи текста — к примеру, этакой напускной искренности рассказчиков вроде «пьяной развязности», когда герой типа как пускается в откровенность с читателем, рассказывая всю свою неприглядную или же просто ничем не примечательную подноготную и одновременно остается чертовски ироничен по отношению к самому себе. Я словно переместилась в эпоху конца восьмидесятых годов ХХ века, когда иностранная литература в библиотеках нашей страны была представлена как раз подобными романами. Поэтому упоминание о каких-то недавних событиях вроде ношения масок в эпоху короновируса, а также наличие у героев сотовых телефонов даже смотрелось в этом тексте со словно застывшей во времени эпохой как-то не слишком органично.

Что же касается самого сюжетного наполнения, то у меня возникло ощущение, что я читаю какую-то откровенную чернуху. Понятно, что тут многое определяется местом действия — городок в романе описан «еще тот» — и социальным статусом героев, но без конца читать очень эмоционально заряженный поток сознания наркомана с дилеммой «уколоться и забыться» или немного подождать, да еще с воспоминаниями о всяких жутковатых случаях из прошлого — так вот, читать подобное было нельзя сказать, чтобы сильно приятно.

Но вот что мне в романе определенно понравилось, так это диалоги, которыми перебрасываются между собой жители городка. Они одновременно и очень живые и, как мне показалось, содержат порой настолько остроумную игру слов, что невозможно удержаться если не от смеха, то хотя бы от улыбки.

Первые мысли, пришедшие мне в голову во время чтения, были следующие: Майк Омер ступает на территорию, прочно застолбленную сотней женщин-писательниц. И нельзя сказать, что в этом соперничестве с асами он неизменно остается на высоте. Конечно, женщины- авторы больше поднаторели в описании очаровательных слов и действий малолетних карапузов, а также взаимодействия между мамашами:)

Живописуя каждодневные проблемы героини и ее отношения с мужем и ребенком, Майк Омер попутно останавливается на возникающих у нее реминисценциях о прошлом, мелькающих у нее фобиях и прочих схождений с ума...

По сюжету мне на этом этапе вспомнился роман Лизы Лутц «Беглянка», в котором после несправедливого обвинения девушке-подростку пришлось уехать из родных мест и сменить имя.

Но вдруг — примерно на одной пятой объема романа — в сюжете появился столь зловещий персонаж, обуреваемый страстями, и все это было так завязано на компьютерных аспектах, что мне ненадолго вспомнился не Майк Омер, а самый что ни на есть настоящий Джон Маррс... Впрочем, потом мне пришло в голову, что Маррс все-таки больше специализируется на очень интенсивных эмоциональных потоках сознания как всяких ненормальных, так и вполне себе обычных людей, обуреваемых страстями. А Майк Омер в той своей ипостаси, которая проявилась в «За спиной», больше тяготеет к обличающим пороки общества рассуждениям о социальных аспектах цифровых следов и прочего.

...Но, в общем, в итоге повествование все равно ведет к той самой давней печальной истории, и читатель ждет-не дождется, когда же все прояснится.

Наверное, каждому из нас доводилось вступать в разговоры с какими-то временными собеседниками — в очередях в стенах учреждений, в вагонах поездов, а то и у стоек баров. В таких ситуациях, коротая время, порой приходится отвечать на довольно дежурные вопросы вроде того, по какой надобности вас сюда занесло, местный ли вы и как вас зовут... Так вот, для героини этого романа подобные «светские разговоры», как она их называет, становились настоящим испытанием, и ей приходилось судорожно ломать голову, прежде чем придумать подходящий ответ.

Что нужно для того, чтобы выжить, т.е. чтобы иметь крышу над головой и деньги на еду, если при этом тебе ни в коем случае нельзя допустить, чтобы твою настоящую личность идентифицировали? Поневоле героиня изобретает многочисленные лайфхаки по поводу того, что ей в ее положении можно делать, а от чего нужно при возможности воздерживаться.

Окружающие для нее априори враждебны и могут как-то навредить, а если кто из них и берется бескорыстно ей помочь, то это воспринимается как удивительное исключение из общего правила. Одно из самых важных знаний для героини — хорошо представлять себе карту автомобильных дорог, ибо в любой момент какая-то опасность может вдруг материализоваться, и тогда неожиданно понадобится сорваться с места и покинуть обжитое убежище.

В книге про эту тактику выживания говорится так:

«Постоянное бдение в роли самозванки»

«Как же это утомительно — постоянно находиться на театральных подмостках!»

«Я ходила по вагону, выбирая новую личность, как некоторые женщины выбирают обувь.»

Вся эта ситуация постоянного вынужденного кочевничества имеет корни где-то в прошлом, но до поры до времени читателю рассказывают про случившееся лишь урывками... Но, в общем, эта давняя история даже как-то немного отходит на второй план: действительно, тогда произошло нечто, что уже нельзя изменить, и в результате жизнь героини стала именно такой, как сейчас, и эти «условия игры» нужно как-то принимать.

Мне понравилась и сама история, и та тональность, которую автор избрала, чтобы ее рассказать. Раньше такой образ жизни вечной «самозванки» мне встречался в книгах только в виде каких-то отдельных элементов, а теперь представилась возможность изучить все более пристально.

Я бы назвала эту книжку очень американской, причем я ни в коем разе не имею в виду какой-то негативный смысл этого слова. Просто здесь затрагиваются темы и мотивы, типичные для традиционной американской литературы, которые американцам кажутся особенно злободневными.

Это тема того, что происходило на американских землях во время заселения их английскими колонистами, а также тема старых денежных элит с их закрытыми мужскими и охотничьими клубами:

«Они либо знакомы друг с другом по яхт-клубам, деловым сделкам или Йельскому университету, либо читали друг о друге в газете «Уолл-стрит Джорнал» или журнале «Таун энд Кантри». И держатся они узким кругом, в который нет входа всякому сброду.»

А еще тема того, что какие-то очень богатые люди в регионах пытаются контролировать власть с помощью продвижения своих людей в органы власти.

Честно говоря, когда я начинала читать эту книгу, я была немного ошарашена, потому что для среднестатистического триллера не очень характерно, чтобы буквально в первых же абзацах было не только приведено описание преступления, но еще и практически названо имя того, кто его совершил. Потому что весь сыр-бор обычно крутится как раз вокруг выяснения того, кто же совершил преступление.

Но, тем не менее, дальше автор нашел, чем увлечь и удивить.

Потому что при прояснении обстоятельств преступления, которое обрисовывается с помощью нескольких героев с захватом нескольких дней до нападения на героиню по имени Клэр, картина постоянно меняется. Мы понимаем, что есть некие злодеи — это ее муж Гриффин и какие-то люди, к нему примыкающие, но толком не знаем, кто именно причастен. И в то же время в окружении Клэр явно имеются люди довольно симпатичные... Со временем эта расстановка сил как бы меняется, и люди, в первом приближении столь милые и обаятельные , оказываются готовыми на все фанатиками взятой ими на себя «благородной» миссии.

Ну, и отмечу, что отношения Клэр с мужем, мягко говоря, весьма драматичны и противоречивы, ведь это тот самый мужчина, о браке с которым она мечтала годами. И даже прояснив для себя, что они не подходят друг другу, Клэр все еще с приятным чувством в деталях вспоминает какие-то положительные моменты — например, их медовый месяц.

Лихо закрученный сюжет, но при этом написано...гм... как-то странно. Очень сухо, с крайне бедными характеристиками персонажей, с полным отсутствием каких- то живых запоминающихся деталей, которые давали бы хоть какую-то пищу воображению читателя. Герои представляют собой какие-то функции. Их эмоции и внутренние переживания почти не прописаны. Зато налицо переизбыток деталей, касающихся чисто технической стороны работы полиции – регламента взаимодействия разных отделов между собой, названия баз данных, системы распознавания лиц и прочее. В тексте очень много почти дословных повторов. Ну, и постоянно возникает вопрос об качестве перевода на русский язык.

В общем, если бы подобный сюжетец пришел бы в голову какому-нибудь мастеру детектива вроде Донато Карризи, то получилась бы бомба. А так — ну, вышла более или менее любопытная вещичка.

Ну, и все-таки отмечу, что тема амнезии и восстановления после нее с учетом полученных героем повреждений прописана замечательно — ни у кого еще мне ничего подобного не встречалось.

Это и не детектив, и даже не слишком триллер. Как правило, в триллерах герой чувствует некую не вполне понятно от кого исходящую опасность, да еще и картинка все время меняется, поскольку несколько раз за сюжет все может переворачиваться с ног на голову и т. д.

А этот роман — это, скорее, просто нечто остросюжетное и полное экшена. Хотя и с некоторыми незначительными «перевертышами».

Героиня — студентка колледжа, которую один из персонажей определяет как человека, который не может пройти мимо зла и несправедливости, демонстрирует поистине чудеса и изобретательности, и физической подготовки, и способности выстоять и спастись в любой ситуации. Ну, в своей обычной привычной жизни ей бы это все не понадобилось, но тут все эти её способности раскрылись, ибо не слишком положительные .персонажи с благими намерениями попались ей на пути.

Каждый момент времени что-то меняется — в том числе и расстановка сил, когда сопутствующая противоборствующим сторонам удача переходит от одного к другому и работает фактор случайности и удивительного стечения обстоятельств.

У автора имеется свой собственный весьма достойный стиль, свои текстовые интонации, охватывающие какой-то спектр деталей действительности, на которые автор обращает внимание.

Время от времени на смену внутреннему голосу героини приходит нечто, отражающее мыслительные процессы в черепной коробке ее неутомимого и изобретательного противника. И противник этот раз за разом размышляет о том, что он намеревается сделать с ней не очень хорошие вещи, что придает происходящему еще большую напряженность.

Роман замаскирован под триллер, ибо на первых страницах уже типа как есть не вполне понятная смерть «богатой старушки». Но по сути это в основном семейная драма.

В центре повествования — отношения свекрови и невестки. Невестка поначалу ведет себя практически безукоризненно и возлагает большие надежды на общение с будущей свекровью, еще к тому же надеясь, что та сможет заменить ей мать.

Поэтому читателю приходится разбираться, а что не так с этой свекровью, и чем объясняется ее бросающаяся в глаза холодность по отношению к невестке.

Возникает предположение, что, возможно, это — некая богатая расфуфыренная холеная дама, на которую сложно произвести впечатление и которой невестка кажется недостойной если не ее выдающегося сына, то хотя бы просто недостойной чести вхождения в их замечательную семью...

Но все оказывается намного сложнее. У свекрови типа как имеется в прошлом некая своя давняя житейская история. Которая и наложила отпечаток на все ее дальнейшие взгляды и установки. Кроме «неумения вести светские разговоры», а по сути — неумения чувствовать других людей и адекватно с ними себя вести (за исключением, возможно, собственного мужа), в ее характере развилось и кое-что еще. Свекровь считает, что весьма полезным для становления личности является фактор преодоления внешних неблагоприятных обстоятельств.

И поэтому в этом случае при общении «свекровь-невестка» все не ограничивается обычными фичами старшего поколения, которые приходят на ум, вроде того, что мол раньше все было проще — все обходились марлевыми подгузниками, у детей не было никаких аллергических реакций и непереносимостей и т.д.. И, как следствие, недостаточно серьезным отношением к тем правилам, которые озвучивает ей невестка в отношении ухода за детьми, в том числе и правил безопасности... Нет, в данном случае у свекрови существуют еще и собственные, «личные» тараканы.

Примерно на последней четверти объема романа повествование, после жесточайшей скучнейшей будничной рутины основной части, выруливает на довольно неожиданный виток... Виток, который в житейском плане выглядит несколько неправдоподобным, если принимать во внимание внутренние законы развития персонажей... Впрочем, для триллера подобная непредсказуемость как раз хороша и даже желательна, но вот с жанром семейной драмы с четко прорисованными и «неповоротливыми» характерами это не очень здорово сочетается.

С одной стороны, в «Воспитании бабочек» Карризи исследует эмоциональные аспекты поведения, спускаясь в глубины апатии и депрессии главной героини. Мы видим мать, которая разумом понимает, что у нее нет надежды на то, что ее маленькая дочь осталась в живых после трагического происшествия.

Вообще Карризи делает главную героиню немного нетипичной мамашей, которая не слишком обременяет себя выстраиванием отношений с другими людьми. Вот и беременность — как нечто, что может осложнить ее столь подчиненную строгому распорядку жизнь — не стала для Серены особенно желанной.

После того, как ее маленькая дочь была объявлена пропавшей, Серена испытывает горе и страх перед собственным предстоящим отчаянием, которое, несомненно, будет тянуться долгие годы.

В этом состоянии она хватается за любую надежду — даже самую призрачную.

Серена готова взять на вооружение любую успокаивающую теорию — например, о мультивселенных, в одной из которых ее дочь жива.

Место исчезновения дочери, которое поневоле исследует Серена — альпийская деревушка Вион, привлекательное место для туристов в лыжный сезон, а в отсутствии курортной жизни — довольно захолустное местечко со всеми вытекающими. Именно в этой местности распространены сказки о гномах.

Автор живописует сложный путь, который Серена проходит, как спустившись со своих былых карьерных вершин, так и поневоле подавив в себе любые надежды.

Одновременно с этим Карризи затрагивает тему фей-бабочек, которых изображали из себя девочки в пансионе, и тему гномов из детских сказок, в которых есть что-то загадочное и даже пугающее.

И это сказочная тема представлена и как часть коварного умысла злоумышленников, и в то же время как нечто сверхъестественное.

Кто-то рассыпает перед отчаявшейся матерью подсказки или, скорее, какие-то знаки, к которым стоит повнимательней присмотреться, что Серена и делает, прислушиваясь к своей интуиции.

Но кто подсовывает ей эти подсказки? Какой-то неизвестный тайный союзник Серены, мошенники или некое загадочное существо вроде гнома?

Кое-что из происхождения этих подсказок так и осталось загадочным и не до конца понятным.

Меня достаточно интересуют книги вроде «Лолиты», а особенно — психологические аспекты разных видов «запретной страсти». Интересно, как все это воспринимается обществом, которое не без оснований всякие такие шутки с участием несовершеннолетних не поощряет. Книга «Моя темная Ванесса» про «Лолиту эпохи #metoo» мной уже была прочитана, так что решила для полного комплекта прочитать еще и «Чтеца».

Развитие отношений героя с женщиной сильно старше, которая ввела его в мир чувственных удовольствий, произошло довольно стремительно и так же быстро закончилось, почти не обозначая никаких волнений со стороны героя по поводу встроенности этой связи в его школьную и семейную жизнь... Кстати, даже на этом этапе автор умудряется зависнуть со своими рассуждениями о природе воспоминаний и прочем в таком количестве мест, где это только возможно.

После чего герой разом взрослеет, мужает, заканчивая школу и поступая в университет, и в романе начинаются «совсем другие песни». «Песни» об осмыслении немцами молодого поколения роли их родителей в нацистском периоде истории Германии — осмысления, которое происходило начиная с середины 1960-х годов. С очень плотным погружением в то, что происходило в немецких концлагерях. И довольно неповоротливое повествование тридцатилетней давности становится практически публицистическим наполовину с дневниковыми размышлениями. А публицистика все-таки, на мой взгляд, очень быстро устаревает -и тем быстрее, чем больше резонансных событий происходит в мире в единицу времени и чем больше текстов появляется в ответ на эта события.

Сама связь героя с этой женщиной оказывается лишь удобным поводом, чтобы подробно порассуждать о вине старшего поколения и о нацистском прошлом, в котором были виноваты

«те, кто совершал во имя национал-социалистских идей преступления, или равнодушно смотрел, как они совершаются, или безучастно отворачивался от них или же те, кто после сорок пятого терпел в своем обществе преступников или даже относился к ним как к себе равным.»

Нет, я не говорю, что эта тема не имеет права на существование и обсуждение — более того, я ее считаю крайне важной и т.д. Но просто я была немного не готова ни к тематике произведения, ни к его стилистке — я имею в виду очень большой процент риторики (с не самой актуальной терминологией и подачей) в ущерб сюжету. С другой стороны, я почти никогда до этого я не читала ничего на подобную тему, предпочитая более легкое чтение, так что, возможно, может, оно и к лучшему, что с помощью автора мне поневоле довелось проработать тематику «немецкой вины».

Лишь в самом конце романа вновь возникает тема этих ранних отношений. Некая женщина, услышавшая историю развития отношений главного героя с противоположным полом, дает такую оценку влиянию происшедшего на дальнейшую, «взрослую» судьбу подростка:

Есть книги, читая которые, восторгаешься смелостью или новизной замысла автора, бормоча себе под нос что-то вроде «Ай да автор, ай да сукин сын!» Этот фактор интересной задумки может не особенно коррелировать с тем, интересно ли читать текст и с тем, вызывает ли текст какие-то размышления или затрагивает ли эмоциональную сферу.

Так вот, читая роман «Лес», я в основном испытала вот это самое восхищение задумкой автора плюс в некоторые моменты мне было крайне интересно следить за интригой. А вот в интеллектуальном плане текст меня особо не затронул, и, закончив чтение, я обнаружила, что поводов для размышлений он особо не дал.

...В общем, меня восхитила идея смычки двух сюжетных линий, по факту разнесенных во времени — нельзя сказать, что это как-то супер оригинально, но в момент читательского прозрения испытываешь настоящий катарсис:)

Мне понравилась идея книги о том, что вот существует некая глобальная лесная сущность, которая в общем случае враждебна людям и опасна для них, но с которой можно как бы породниться и в результате ею напитаться, научиться с ней сосуществовать и даже использовать в своих целях — к примеру, против других людей.

Был момент, когда мой интерес к роману существенно провис. Это произошло, когда в книге пришел черед так называемой «второй линии повествования», в которой главный герой — мальчик. Началась история с детскими разговорами и детским восприятием действительности, да еще в манере, немного стилизованной под старые советские книжки. Такой ракурс повествования лично мне не слишком импонирует, ибо я считаю, что всему свое время и что я уже прошла этот замечательный период чтения книг о детях в своем детстве и в отрочестве.

Мне не слишком понравились кое-какие из событий, относящиеся к кульминации романа, а именно, говоря простым языком, пьяные разговоры и пьяные разборки, а также рассуждения простых пьяных людей о том, что, мол, более образованные и богатые люди смотрят на неотягощенных интеллектом людей вроде них свысока. Хотя умом я как бы понимаю, что это достаточно распространено и может считаться частью менталитета т.н. «глубинного русского народа», но слишком активная эксплуатация подобных тем в произведении делает роман немного «дешевым», если можно так выразиться.

Непростая книга, в чем-то вроде бы похожая на книги, написанные на аналогичные темы, но во многом более многокомпонентная и оригинальная.

Например, в романе высмеиваются ханжеские христианские догмы, которые по факту совершенно не соответствуют реальному моральному облику того, кто мнит себя истинно верующим. Основной злодей романа сделан церковным старейшиной, «топящим» за пресвитериан. В общем-то, само заглавие книги — «молчаливая слушательница» — касается не только главной героини Джой, которая вынуждена беспрекословно переносить все издевательства своего отца, замаскированные под заботу о ее моральном облике... Нет, это выражение используется и еще в нескольким местах книги. В том числе именно эти слова о «молчаливом слушателе» вышиты на куске темно-синего бархате на кухне семьи Хендерсонов (в какой-то момент на страницах книги будет рассказано о том, откуда этот кусок бархата возник и как там оказался):

«Христос — глава этого дома

Невидимый Гость за столом

Молчаливый Слушатель, внимающий всякой беседе»

Поэтому все семейные трапезы, проходящие под неусыпным контролем главы семейства, неизменно предваряются молитвой и становятся неким важным ритуалом.

Одна из временных линий оказалась для меня довольно познавательна — Австралия сороковых годов, когда часть мужчин была на войне и когда были в ходу продуктовые карточки. В романе используется довольно распространенный сюжетный троп, когда «новоиспеченная» жена постепенно узнает и особенности характера своего решительного мужа, и предстоящий ей объем работ, но здесь он полон подробностей, характерных для именно той эпохи и для именно той точки на карте.

Еще у меня мелькнула мысль следующая мысль: понятно, что героиня ненавидит своего отца и обуреваема идеей мести... Однако является ли представший перед ней немощный мужчина на смертном одре, уже мало похожий на человека, полномочным представителем той давней личности, совершившей столько зла?

Ну и, как довольно нетерпеливого читателя, меня немного напрягло подробное описание особенностей восприятия героини, которая видит за словами их образы в виде картинок:

Джой обожала слова. Однако не была уверена, что другие люди тоже наслаждаются чудесными образами и ощущениями.

С одной стороны, это делает образ героини более рельефным, а книгу — еще более оригинальной. С другой — порой скучновато было было читать — ну, в чем-то это напоминало пространные пассажи Владимира Набокова о цветных буквах.

...Словом, книга одновременно затрагивает и интеллект, и эмоции, так что должна оказаться любопытной для широкого круга читателей.

Печальная история об утрате собственной личности в результате деменции — этакая вторая часть романа «Цветы для Элжернона».

В начале книги мы видим Элис как блестящего лектора и преподавателя, посещающего научные конференции по всему миру и в полной мере наслаждающегося собственным умом и эрудированностью... И тем более печально потом наблюдать те метаморфозы, которые с ней происходят.

В первой части романа героиня еще пытается по мере возможности взять процесс в свои руки, как-то анализировать происходящие внутри нее изменения и пытаться ими если не управлять, то хотя бы прогнозировать, но, к сожалению, с какого-то момента метаморфозы становятся абсолютно неуправляемыми. Постепенно болезнь отнимает у героини все: и работу, и возможность реализовывать себя и гордиться собой, и возможность вообще хоть в чем-то участвовать, а затем и вовсе любые осознанные домашние занятия.

Финал этой истории предсказуем, но тем не менее пару раз казалось, что возможно в жизни Элис наметится какой-то сказочный поворот — к примеру, на горизонте появится какое-то чудодейственное лекарство, либо незапланированно встретится гениальный доктор либо еще по каким-то причинам развитие болезни замедлится, а то и разовьется вспять.

В какой-то степени эта книга — еще и гимн и Гарвардскому университету, в котором училась и преподавала автор книги, и академической науке в целом. Возможно, один из самых трогательных моментов— эпизод, когда муж отводит уже мало что понимающую Элис на т. н. «Актовый день» (выпускной) в Гарварде. И Элис испытывает почти что катарсис, глядя на всех этих воодушевленных молодых людей и смутно вспоминая о начале собственного пути в науке.

Здесь, конечно, еще очень важно взаимодействие героини со своей семьей. Семья продолжает выполнять заложенные в ней функции по саморазвитию и одновременно стремится быть рядом с Элис. И благодаря этому книга не кажется слишком мрачной.

...А вот с художественной и со стилистической точки точки зрения роман, конечно, воображение отнюдь не поражает. Он больше похож похож на некие дневниковые записки — приведены беседы со врачом, сцены с мужем и с детьми, размышления о своем состоянии и наблюдения за собой — вот практически и все, из чего состоит эта книга. Антуражем служит квартира, столик ресторана или университетский кабинет с редкими вкраплениями пейзажей.

Клэр Фуллер особенно заинтересовала меня после «Горького апельсина» — книги, которая покоряет сочетанием интересного, не избитого сюжета и образцовой стилистики.

Обещанный в аннотации «Наших дней» сюжет немного пугал: честно говоря, я не очень люблю многостраничные описания того, как тот или иной «отшельник по собственной воле» обустраивает свою жизнь, не очень люблю досконального описания решений технических задач — такие детали не кажутся мне сильно увлекательными. Но, слава богу, Фулер не очень сильно застряла в бытовых подробностях, пытаясь по возможности разюавлять их психологическим разнообразием отношений отца и дочери, а также включая в бесконечную «выживальческую рутину» линию настоящего — то есть события, которые происходят уже ПОСЛЕ спасения.

Меня очень занимал вопрос, насколько восьмилетняя дочь отдавала себе отчет, в какую безумную авантюру пытается втянуть ее отец, насколько убедительным тому придется выглядеть в ее глазах, играя на безусловном доверии к себе своего ребенка. Также меня интересовало соотношение 1) маниакального страха перед возможным апокалипсисом, 2) стремления к чему-то вроде приключений и 3) сумасшествия в этом человеке. Оказалось, что понятие об этом обо всем было не так-то просто получить из текста, ведь Джеймс был описан глазами ребенка, и все его слова и проступки были встроены в ту необычную картину мира, которая постепенно открывалась перед девочкой, отодвигая привычную ей знакомую прежде реальность прошлого на задний план. Однако в конце романа все «точки над и» в этом смысле расставлены.

А еще можно сказать, что в книге имеется несколько интересных сюжетных моментов или, если угодно, «крючочков», которые в свою очередь тоже немного помогают удерживать читательский интерес...

В целом получается довольно увлекательное чтение, и при этом сама плотность и стилистика текста, на мой взгляд, безупречны.

Прочитав эту книгу, вы точно будете знать, кто такой Хоакин Сабина — уж слишком часто автор цитирует строчки из его песен, причем в самых неожиданных местах...

А если серьезно, то....

Мы видим тут один из вариантов нового, современного детектива.

Ибо современные авторы пытаются модернизировать схему классического детектива, привнеся туда нечто новое. Кое-кто из писателей идет по пути леденящих душу подробностей и пытается перещеголять друг друга в каких-то жестоких фантазиях маньяков и извращенцев. Другие сосредотачиваются на том, каким образом талантливый сыщик ищет этого изощренного и умного убийцу, и детектив становится своеобразной дуэлью сыщика и злоумышленника.

А в данном романе прежде всего обращает на себя внимание, КАК рассказана эта история. Она рассказана с юмором, можно даже сказать — «чеканными» фразами — фразами, которые хочется выписать в тетрадочку.

Здесь интересно описываются сами эпизоды плюс сама по себе героиня по имени Антония необычная и действует путем каких-то быстрых интуитивных прозрений. За ней наблюдает ее напарник, назначенный на это место неожиданно для себя самого и как бы оттеняющий Антонию на контрасте. Напарник смотрит на Антонию широко распахнутыми от удивления глазами.

Довольно интересны те довольно жесткие методики, с помощью которых шеф Антонии, обозначенный как « Ментор», во время тренинга пытался еще более стимулировать ее мыслительные способности.

Можно отметить испанский и даже баскский колорит, с помощью которого писатель делает события еще более рельефными и запоминающимися. Он привлекает для этого цитаты из песен философско-экзистенциального толка, в которых осмысливаются какие-то мгновения жизни, а порой и подводится итог каким-то периодам человеческого существования.

Повествовательную манеру автора бы я назвала современной, энергичной и по совокупности элементов довольно оригинальной...

И еще, как я уже упоминала, с большой долей юмора — порой циничного и даже горького, в котором в концентрированном виде содержатся неприглядные наблюдения о жизни.

Я много слышала про этот роман, и вот наконец настал момент, когда я его прочитала.

В какой-то момент мне пришлось приостановить чтение и поинтересоваться, когда же была написана эта книга. Упоминания каких-то технических вещей вроде компьютерных технологий или брендов с мировым именем в тексте отсутствовали, что не позволяло мне подобную датировку провести.... Оказалось, что роман увидел свет в 1985 году.

Данная книга появилась в ответ на некие процессы, происходящие в обществе. В частности, как реакция на деятельность движения, отстаивающего права женщин. В примерно подобном же движении по сюжету участвует мать героини:

«Они называли противников кровопускателями, потому что те таскали плакаты «Пускай истекают кровью». Значит, тогда были мятежи из-за абортов.»

Недаром сама писательница называет в качестве жанра «Рассказа служанки» спекулятивную фантастику, которая экстраполирует социальные изменения.

Вот как начальник дома «Командор», где живет служанка, объясняет героине,что именно сломалось в обществе и что зачинщики переворота собирались поменять:

«Проблема была не только в женщинах, говорит он. Основная проблема была в мужчинах. Им ничего не осталось. Я хочу сказать, им ничего не осталось делать с женщинами. Я не о сексе, говорит он. Хотя секс тоже, секс чересчур упростился. Пошел и купил. Не было такого, ради чего работать, ради чего бороться. Есть тогдашняя статистика. Знаешь, на что больше всего жаловались? На неспособность чувствовать. Мужчины даже разочаровывались в сексе. И в браке.»

В плане композиции мы постепенно узнаем и историю жизни самой героини, и историю того, как изменился мир — т. е. как люди дошли до жизни такой.

В романе есть вещи, характерные для многих антиутопий — подпольщики, эзопов язык, шпики («очи»), «ангелы», карательная машина государства и т.д.

По форме написания это — некий сверкающий текст, переливающийся красками.

Особенно ранят героиню оставшиеся из прежних времен и не уничтоженные «осколки старого мира»:

«Посудное полотенце – белое с синими полосами. Посудные полотенца ни капли не изменились. Порой эти вспышки нормальности напрыгивают на меня, точно из засады. Обыкновенность, привычность, напоминание – пинком. Я вижу полотенце вне контекста, и у меня перехватывает дыхание. Для некоторых, в некотором смысле, особо ничего не изменилось.»

Очень забавный роман, ломающий стереотипы и ломающий читательские ожидания — в положительном смысле, я имею в виду.

Причем поначалу эта «ломка», этот уход с ожидаемой траектории вызывает, скорее, досаду. Ибо после того, как происходит первое неожиданное событие, еще не вполне понятно, в каком направлении сместился вектор повествования и, соответственно, как изменился жанр романа... Но затем все постепенно становится на свои места, и задумка автора проясняется... Впрочем, последний изящный штришок автор делает не раньше чем на последних предложениях.

А начинается все с довольно бойкого описания двоих охладевших к друг другу за время долгого брака супругов. На словах эти супруги готовы практиковать свободный брак, однако как это будет реализовано на практике и какие подводные камни подстерегают их на этом пути? Оба супруга уже настолько долго не были на свиданиях, что опасаются оказаться не в курсе каких-то модных лайфхаков. Да и, кроме того, супруги хотят почувствовать себя кем-то новым в дополнение к своим привычным ролям родителей и людей, делающих карьеру... Словом, перспектива развития сюжета выглядит как дотошное описание того, какое действие окажут на каждого из супругов предположительные измены его второй половинки — возможно, ревность всколыхнет задремавшие было чувства и придаст отношениям новизну. Одновременно возникает интерес, не окажется ли кто-то из случайно выбранных супругами партнеров неким «неучтенным фактором», способным сыграть в сюжете бОльшую роль, чем ему предназначалось, и внести в повествование некую криминальную движуху — тем более, что в жанрах мы имеем не просто нечто вроде «семейной драмы» или «любовного романа», а ни много ни мало «триллер»...

Но потом, как я уже говорила, изюминка сюжета как-то немного перемещается от стремления заставить своего супруга ревновать к каким-то совсем другим треволнениям м опасениям.

Возможно, из этого романа мог бы получиться весьма отвязный фильм, полный юмора, завязанного на смеси любовных отношений и криминала.

Но, пожалуй, именно в текстовой версии все происходящее обыгрывается максимально эффектно.

Роман написан в довольно традиционной, если не сказать устаревшей олдскульной манере, переполненной недалекими языковыми клише.

Фабула также донельзя традиционна: заснеженный отрезанный от мира отель и произошедшее там ЧП. (Если уж на то пошло, то гораздо более интересно и оригинально вариант этой же темы реализован в романе Арно Штробеля «Оффлайн».)

...И все же нельзя не признать, что этот проверенный временем рецепт «герметичного детектива» гарантированно привлекает читателей.

Одно за другим следуют переживания гостей отеля, дополняемые их размышлениями, которые рождаются при наблюдении друг за другом и при подмечании каких-то деталей.

Со временем постояльцы все более ощущают себя «скованными одной цепью», т. е. объединенными общей бедой, и начинают общаться без обиняков, напрямую, делясь своими подозрениями и задавая друг другу «неудобные вопросы».

Ну, и, конечно, становится интересно, какая же версия объяснит все пугающие события...

В итоге никакой особенно глобальной работы ума со стороны следователя мы не увидим. Само расследование довольно стремительно и прямо-таки смехотворно по сравнению с теми мощными умопостроениями, что порой встречаются в полицейских детективах.

Сначала у меня возникла ассоциация с каким-то «Робинзоном наоборот». Т.е. с ситуацией, когда человек не всей душой мечтает прервать свое вынужденную изоляцию от остального человечества, а, наоборот, как раз о подобном одиночестве и мечтает и сознательно его для себя выбирает.

Ситуация, когда Офелия расхаживает по заброшенным помещениям поселка, напомнила мне некое путешествие по оставленным людьми объектам — например, когда все опустело из-за вирусного апокалипсиса.

Так же, как и Робинзон, героиня придумывает, чем занять себя в течение дня, в т.ч. выполняя необходимые хозяйственные дела.

Ей не с кем разделить свои мысли и эмоции... Однако, кажется, особой потребности в этом у нее и нету. Последние 40 лет в колонии Офелия жила в коллективе и пожалуй что немного пресытилась подобной жизнью.

Помимо ведения хозяйства (размерами почти что с хозяйство целого поселка), Офелия не может отказать себе во вроде бы необязательных, но как раз наиболее привлекательных для нее вещах — в этом отношении она теперь поистине «отрывается» за все предыдущие годы:

«Радость творчества, удовольствие от игры заполнили всегда пустовавший кусочек сердца, который не могли заполнить ни семья, ни долг перед другими поселенцами».

Но вот ситуация неожиданно меняется: в своем стремлении к одиночеству и в своей усталости от сорокалетнего общения с людьми Офелия обнаруживает, что отныне ей придется- таки общаться, но просто уже не с людьми, а с кое-кем другим... И поначалу подобная перспектива Офелию вроде бы не очень радует... Однако постепенно ее отношение к «отвлекающим факторам» необъяснимым образом меняется.

Спойлер: И если поначалу кажется, что фантастический антураж служит исключительно для того, чтобы героиня в полной мере ощутила свою самодостаточность и насладилась ею, то в какой-то момент на сцену выходят долгожданные «они» — самые настоящие инопланетяне.

Могу сказать, что для меня с некой моей относительной неискушенностью в НФ, сюжет показался достаточно оригинальным.

Меня совершенно случайно занесло в эту книгу — не уверена, что стала бы ее читать, заранее зная, что я там обнаружу. Но, как вы скоро убедитесь, я об этом не пожалела. И, раз уж прочитала, то поделюсь своим мнением.

Так вот, с точки зрения того, как именно книга написана это — шедевр. Хотя лично я ощутила это, возможно, не с самых первых строк, потому, что во-первых, начинается книга так буднично, что дальше некуда, а во-вторых, нужно учитывать период читательского «втягивания» в текст..

Что я имею в виду под словом «шедевр»? Я всегда говорю, что настоящему писателю пристало создавать свой собственный стиль и язык. И автор этой книги делает именно это. Т.е. при описании любого мгновения из жизни героини автор словно застывает в этом текущем моменте, осмысливает его и выдает такую формулировку того, что происходит, которую еще никто никогда прежде не подбирал. Формулировку, которую впору вешать на стену в рамочку или выписывать в качестве цитаты на сайте livelib. В которой каждое слов идеально стоит на своем месте и, конечно, выбрано автором из богатой палитры языка идеально точно. Которая изображает происходящее с совершенно неожиданного ракурса — с ракурса не самой героини, а кого-то другого, наблюдающего за всем п со стороны и бесконечно мудрого. И я имею в виду не просто какую-то чисто ремесленную наблюдательность писателя, умение что-то там подмечать и ловко облекать в слова и так далее. А вот именно умение какое-то совершенно рутинное действие описать так, что вроде как очищаешь слова от векового налета и заставляешь их работать совершенно по-новому. Так что можно сказать, что автор имеет идеальный слух, идеально точную настройку на свою собственную частоту, и создает текстовое полотно именно в соответствии со своей уникальной волной. У неплохих авторов таких удачных формулировок дай бог чтобы штук двадцать набралось бы на весь роман, а тут этими фразами написана практически целая книга.

Это то, что касается стиля.

Теперь о сюжете.

Тут автора тоже можно похвалить. Мистика у нее выходит не просто какая-то бытовая, а, я бы сказала, житейско-философская. Которую, в общем, и почитать не стыдно. Задумка сюжета неплоха, но я не стану ее пересказывать, потому что лучше про нее ничего заранее не знать, как это как раз и произошло со мной. Чтобы она проступала, так сказать, постепенно по мере углубления в роман, и изумляла.

Ну, и по содержанию — в тексте имеется много наблюдений о жизни обычных людей, о боли утраты, о чувстве вины, об отношении человека к собственной — не всегда чем-то сильно выдающейся — жизни.

Читаешь порой какую-то книгу, написанную представителем совсем другой культуры и другого этноса, и изумляешься, как же точно выражены многие мысли и насколько же тебе близки многие вещи... Однако с книгой «Плохие дети» у меня как раз ничего подобного не случилось — скорее, наоборот. Причем вот это само непонимание, эта «не состыковка» касались как поведения героев и их движущих мотивов, так и того, на что именно обращает внимание автор в своем повествовании.

Впрочем, все это «размывание картинки» накладывается на динамичный сюжет, который не дает скучать и многое в котором к тому же шокирует — пожалуй, на европейский взгляд он как-то немного чрезмерен в своей жестокости и в незатейливости мотивов злоумышленников.

На какие-то достаточно шокирующие вещи вроде немотивированной готовности лишить человека жизни или странных фантазий, вокруг которых американцы и европейцы раздули бы настоящий сыр-бор из рефлексии, переживаний и многочисленных версий, откуда же это все в человеке взялось, китайский автор типа как вообще не обращает внимания — просто констатирует факт, что вот подобное имело место, и все.

В качестве героев — тех самых «плохих детей» из названия книги — выбраны подростки (часть из них еще к тому и неблагополучные). Которые — что характерно для этой возрастной категории, — уже усвоили многие правила взрослой жизни, но как бы не в состоянии должным образом их осмыслить, и потому довольно жестоки, хотя за неимением других вариантов поневоле соглашаются играть по «взрослым» правилам.

Из чисто страноведческих моментов я обратила внимание на довольно частое упоминание смертной казни в качестве наказания за преступления. А еще забавным элементом сюжета было решение задач по математике и подготовка главного героя к международной олимпиаде («межнару») по математике. А городской «детский дворец» с бесплатными активностями для детей, в котором происходит часть событий, напомнил мне наши отечественные «дворцы творчества детей и молодежи» (бывшие «дворцы/дома пионеров»).

Прежде всего, мы видим в романе двух очень интересно прописаннных героинь Джейн и Эмму — совершенно разных, хотя внешне и схожих, по мнению окружающих. (Я упоминаю про это потому, что нередко читатели жалуются на т.н. «картонных» персонажей.) Джейн — яркая, склонная к манипулированию окружающими, не останавливающаяся перед ложью и т.д. И прекрасно себя идентифицирующая в плане того, какие именно мужчины ей нравятся. Эмма — не особенно общительная и, возможно, не особо яркая в своих внешних проявлениях. Зато у нее есть склонность пытаться подкрепить свои мысли, эмоции и догадки рациональными фактами.

Обе эти героини проявляются прежде всего в своих отношениях с третьим героем... Его можно назвать «злым гением» этого романа. Это архитектор Эдвард Монкфорд. Собственно говоря, в романе очень много про архитектуру минимализма, которая смыкается с японской традицией минимализма и с японской кухней. Эдвард не терпит не подчинения в любой форме и уже в первом приближении четко ассоциируется с абьюзером. Описаны его не вполне обычные взгляды и привычки. Эдвард предстает здесь человеком со своими тайнами, со своей не вполне понятной биографией, в которой обе эти женщины пытаются разобраться.

Имеется в романе и очень интересная фигура психотерапевта по имени Кэрол. Вообще-то присутствие психотерапевта в триллерах очень распространено, но в этом романе приводятся интересные диалоги героинь с психотерапевтом и ее профессиональные суждения. Кэрол очень здорово реагирует на реплики героинь, которые рассказывают ей о своих мыслях и эмоциях — автор приводит ее весьма содержательные, глубокие высказывания.

В романе параллельно идут две линии повествования. События, связанные с Джейн, произошли раньше, и Эмма узнает о проживании Джейн в том же «доме один по Фолгейт-стрит», где она сейчас живет. И хотя Эмма гораздо спокойнее, чем Джейн, и более взвешенно фильтрует информацию, она с какого-то момента начинает опасаться, что ее история может повторить историю Джейн.

Важным пластом в романе становится тема так называемого «умного дома». Конечно, она нередко встречается как в фантастических книгах, так и в книгах в жанре реализма, но в этом романе «умный дом» — вполне себе автономный «игрок». И становится интересно, а кто же стоит за этим «умным домом», самостоятельный ли это герой или вся информация настраивается неким проникшим в его настройки человеком со своими скрытыми целями.

Роман написан так, что чувствуется, что он ориентирован на искушенного читателя. Т.е. любая тема, которая здесь берется — психология, архитектура, кулинария иди даже какие-то акушерские подробности — все дается на серьезном, не примитивном, не избитом уровне.

А чего стоят одни только вопросы анкеты соискателя на право быть жильцом «дома один по Фолгейт-стрит», которыми некоторые главы предваряются словно эпиграфами! В самих формулировках этих двусмысленных вопросов вымышленные составители анкеты словно издеваются и иронизируют над человеческим двуличием — причем речь идет о двуличии перед самим собой, когда человек не может определиться, что для него важнее: ответить искренне или же хорошо выглядеть со стороны.

Эта книга любопытна тем, что ее содержание на поверку оказывается не совсем таким, каким представляется в первых главах.

В первых главах рассказывается о мрачном ярмарочном предсказании и о том, что примерно через год после посещения ярмарки у Фрэнсис исчезла подруга, что вроде как тоже связано с мрачным предсказанием.

Потом мы переносимся в наши дни, и в городке появляется приехавшая из Лондона молодая родственница Фрэнсис по имени Энни, которая должна во всем разобраться.

Естественно, после произошедших событий прошло уже 60 лет, и потому у многих действующих лиц уже появились дети и внуки — собственно говоря, почти весь городок состоит из постаревших друзей Фрэнсис, их родственников и друзей. Среди которых где-то притаился злоумышленник.

Я представляла себе, что в дневниках «бабули», которые читает Энни, будет описан весь долгий жизненный путь Фрэнсис, но это оказалось немного не так. Все по-прежнему крутится все вокруг того же рокового 1966 года. В принципе, эта ретро нотка придает роману некоторую изюминку.

Думаю, книга зайдет любителям детективов с ограниченным кругом подозреваемых.

Существенная часть очарования этой книги для меня в ее атмосфере и в том, что по своей структуре она написана не по стандартным лекалам триллера.

Возможно, Клойстерс — не самый типичный уголок Нью Йорка, и во время чтения меня потрясал этот контраст между остальным городом и кусочком средневековой Европы в столь близком соседстве.

Автор здорово описывает ощущения героини от самой атмосферы зданий музея с его архитектурой, акустикой, освещением и т. д. и его садов.

Главная героиня Энн получает шанс уехать из захолустного городка своего детства и, возможно, сделать важный шаг в карьере. Она знакомится с персоналом музея и, насколько это возможно, встраивается в коллектив. С сотрудницей по имени Рейчел они становятся почти что близкими подругами. Рейчел в каком-то смысле играет в их общении главную роль — в силу своей большей опытности и искушенности, а еще в силу уверенности, когда и как нужно поступать.

В какой-то момент обстоятельства складываются так — а памятуя об одной из тем романа, можно выразиться чуть иначе: «карты складываются так», — что Энн обнаруживает, что стоит на пороге важного научного открытия. Открытия, как раз касающегося карт таро в эпоху Возрождения.

Энн не уверена, что хочет делиться этим открытием со своим научным руководителем, но станет ли судьба ей благоволить в этом направлении и как сложатся дальнейшие события?

А вот события с этого момента как раз начинают развиваться в чем-то непредсказуемо — или все-таки карты их предсказали? — и неуправляемо.

Однако Энн пытается встроиться в ход грядущих событий, увиденных ею в выпавших картах, и по мере возможностей скорректировать их .

В течение некоторого времени я не читала детективы Ирсы со сложной для русского уха фамилией (но совсем не сложной для исландцев), и теперь мне было интересно освежить свои впечатления и одновременно меня одолевали сомнения, стоит ли мне ее читать. Во-первых, в последнее время я немного охладела к традиционной детективной схеме построения сюжета, когда все преподносится с точки зрения следаков и, соответственно, много рассказывается про их житье-бытье и про мыслительные процессы у них в голове, и стараюсь такое читать пореже. Во-вторых, романы Ирсы запомнились мне в том числе как нечто достаточно жесткое, причем не с точки зрения того, что следак обнаруживает на месте преступления, а именно с точки зрения описаний того ужаса, который переживает жертва в последние минуты своей жизни, когда она еще не знает, что выбрана в качестве жертвы, и на что-то надеется. Поэтому и «Прошение» я начинала читать с некоторыми опасениями, не исключая, что соскочу, но постепенно втянулась и заинтересовалась.

Я в очередной раз оценила стиль, в котором пишет Ирса. Писательница, мягко говоря, не делая своих героев слишком большими интеллектуалами и не приписывая им слишком сложных и изощренных мотивов, проявляет себя при этом как хороший психолог, также демонстрируя виртуозное знание бытовых и прочих сторон общественной жизни. Схема отношений между детективом Хюльдаром, его начальницей Эртлой, прочими его сослуживцами и психологом Фрейей оказывается довольно плодородной в сюжетном плане, чтобы не дать читателю совсем заскучать в тех промежутках, когда расследование пробуксовывает, никаких подвижек нет, преступник долго не дает о себе знать и в этом плане ничего не происходит.

Построение романа также очень грамотное, ибо, параллельно с основным сюжетом, читатель методично и небольшими дозами — сначала не вполне понимая, к чему все это относится — получает знание о том, с чего началась вся эта давняя история. Чтобы в конце книги оценить не только крайне жестокий замысел «мозгового центра» преступлений, но и понять, что его сподвигло как на месть всему обществу, так и на попытку привлечь внимание к проблеме.

И да, это книга про буллинг. И хотя все эти страдания подросткового возраста вроде бы со временем уходят в прошлое, но, тем не менее, в романе имеются две уже взрослые героини, до сих пор размышляющие о том, как это повлияло на их дальнейшую жизнь. Кого-то буллинг... гм... закаляет, вызывая стремление самоутвердиться и в дальнейшем непременно выглядеть не хуже других — как говорится, «все, что нас не убивает, делает нас сильнее». А кто-то из числа тех, кто был на стороне стаи и оправдывался словами «я ничего такого не хотел», «это была шутка, вы же понимаете», как выясняется, имели свои собственные причины ни в коем случае не выделяться и быть подпевалами того «лидера», кто инициировал все новые и новые способы травли.

Я уже очень давно не читала детективы Нёсбе, но, по моим воспоминаниям, это книга чем-то напоминает остросюжетную структуру текстов знаменитого норвежца. Но только если Нёсбе устами свои героев на коповских летучках чуть смущенно величает «этой маленькой страной» Норвегию с ее миллионами жителей, то в исполнении персонажей романа «ДНК» выражение «маленькая страна» относительно Исландии с ее тремястами тысячами жителей уже не выглядит столь кокетливо.

В отличие от Нёсбе, здесь нет каких-то внушительных отступлений на алкогольные, рок-н-рольные темы равно как и на темы общемировых новостей по телевизору. Ну и, конечно, чуть побольше присутствует всяких женских подробностей, хотя в целом потоки сознания мужчин и их незамысловатые практичные мотивы прописаны чуть ли не более мощно и убедительно, чем женские.

В целом, я бы сказала, что в точности и мастерстве формулировок самого качества литературного текста исландка имеет все шансы одержать верх над норвежцем, в то время как у Нёсбе в плане самих задумок и интеллектуальных пластов все более нелинейно, глубоко и замысловато.

Что касается обрисовки коповской команды, то сам ГГ, похоже, начисто лишен мании величия себя как сыщика и честолюбивых помыслов быть начальником, а еще в наличии имеется довольно распространенный персонаж шеф- самодовольный нечуткий кретин, больше всего боящийся получить нагоняй сверху.

Потоки сознания людей (будущих жертв), которые вот-вот распрощаются с жизнью по воле невидимого злоумышленника, но все еще по инерции продолжают рассуждать в своих обычных категориях типа «а как я потом буду убирать весь этот бардак», написаны, конечно, зачетно, но ближе к финальному витку становились настолько пугающими, что я считала за лучшее их пропускать.

Ну, и отдельный респект за тему «номерных радиостанций» на коротких волнах — признаюсь, эти загадочные монотонные голоса меня всегда трогают до глубины души:)

Книжка произвела впечатление какой-то немного бестолковой. И прежде всего по своей композиции.

Нет, ну понятно было, что автор задался целью во что бы то ни стало уложить всю хронологию событий в рамки одного вечернего посещения ресторана. Но в итоге ретроспективные вставки событий достаточно сбивают с толку. В перерывах между закуской и горячим неожиданно может всплыть как эпизод из жизни семьи Пауля восьмилетней давности, так и десятилетней. Эпизод, в котором — и вот это как раз самое важное! — читатель с трудом сможет нащупать нечто примечательное, т.е. нечто такое, ради чего вообще это все рассказывалось... То есть в итоге он нащупает, конечно, но далеко не сразу, успев основательно заскучав.

Отмечу еще, что первая половина книги безбожно затянута. Автор, конечно, пытается «выезжать» на своей безмерной язвительности, на своеобразном юморе и некой преувеличенной комичности описанных ситуаций, но вообще довольно тяжело читать так много глав про каждый чих и взгляд метрдотеля при подаче очередного блюда и про раскрасневшееся лицо официантки, когда она подливает вино в бокал одно из клиентов. А еще автор делает брата главного героя известным политиком и потому часть шуток юмора направлены на всю эту политическую показушность, что поначалу смотрится довольно забавным, но к какому-то моменту начинает утомлять. Также относительно интересным моментом становится, мягко говоря, неполиткорректность героя и его саркастическая риторика в отношении всяких модных толерантных веяний вроде «белого превосходства наоборот» или маниакального стремления к охране окружающей среды:

«На стене над его головой висел большущий плакат какой-то международной организации помощи, то ли Оксфордского общества помощи голодающим, то ли ЮНИСЕФ; на нем — сухой, потрескавшийся клочок земли, явно неплодородной, а в нижнем левом углу ребенок в лохмотьях протягивает воображаемому зрителю тощую ручонку.

Плакат заставил меня держать ухо востро. Директор наверняка противник глобального потепления и несправедливости в целом. Возможно, он не ест мяса млекопитающих и не любит американцев, во всяком случае Буша. Последнее обстоятельство дает право больше вообще ни о чем не заботиться. Если ты против Буша, значит, с тобой все в порядке и ты волен вести себя с окружающими как тебе заблагорассудится... Может, он не пользуется дезодорантом, оберегая озоновый слой, или, может, жена стирает его одежду порошком, щадящим окружающую среду; как известно, белое белье от этого со временем становится серым — во всяком случае, белизну оно теряет навсегда.»

Примерно на половине романа наконец появляется некая интрига, а дальше читатель начинает все больше удивляться, и вот в этом-то как раз и кроется основная изюминка и основное достоинство этой книги.

Ибо до сего момента читатель априори считал, что тот самый главный герой, от имени которого ведется рассказ, хотя и много над чем иронизирует, но в целом вроде бы персонаж рассудительный и разумный и у него имеются хоть какие-то ценности, которые более или менее коррелируются с моральными нормами, установленными в обществе. Ну, в самом деле — он же столь проникновенно рассуждает о счастливой семье, цитируя при этом знаменитую формулу Льва Толстого из первого абзаца «Анны Карениной»... Однако постепенно мы узнаем о все большем количестве неоднозначных поступков Пауля и выясняется, что герой абсолютно нетерпим к другим людям и, более того — он не стыдится этого своего качества, не пытается с ним бороться, а совершенно осознанно считает его своим большим достоинством и порой подводит под свои действия теоретическую базу... Чем черт не шутит: возможно, он считает, что таким образом выполняет некую полезную для общества миссию. А еще выясняется, что как раз эта самая «счастливая семья» — это практически и есть та единственная ценность, ради которой герой готов принести в жертву очень многое из того, что касается других людей.

И это именно тот сюрприз, который автор расчетливо — грамотно дозируя эту информацию по мере неспешного рассказа о все новых подробностях из жизни Пауля- преподносит читателю в довольно жесткой и циничной манере.

Прежде всего обращает на себя внимание, как именно, то есть в какой стилистике написана эта книга. Предложения составлены так, что возникает некий вполне осязаемый поток со своей ритмикой. В этом потоке в каких-то сложных пропорциях соединены между собой и описания того, что видно на улице, и то ускоряющийся, то замедляющийся для более пристального рассказа ход времени, и привычный обмен репликами на улицах между горожанами, и мелькнувшие на фоне этого всего в голове персонажа мысли о насущных заботах и о своей жизни в целом.

Герои рассказов — люди, живущие в городке Кросби в штате Мэн и обслуживающие его инфраструктуру: аптекарь, продавец в хозяйственной лавке, жена бакалейщика, учительница, медсестра, пианистка, официантка...В каждом рассказе описан либо какой-то яркий эпизод из жизни обитателя городка, либо брошен взгляд на какой-то период его жизни. И, конечно, при встрече жители судачат о последних новостях, касающихся их общих знакомых, о которых читатель уже может знать из других рассказов. Почти полноценными участниками событий становится разнообразная растительность — в том числе та, за которой жители ухаживают в своих садах — и океанское побережье.

Оливия Киттеридж, имя которой вынесено в заголовок, выступает в рассказах то главным действующим лицом, то — эпизодическим персонажем, появляющимся где-то в задних комнатах и так и не умудрившимся вставить в разговор свою очередную язвительную реплику.

Особенно рельефно описана Оливия и ее манера общения по контрасту с ее мужем Генри. Оливия практически никогда не плачет, хотя может переживать, за словом в карман не лезет и никогда ни за что не извиняется. А вот Генри — всеобщий любимец.

Роман в рассказах (или все же цикл рассказов) в основном посвящен проблемам пожилых, точнее — поживших уже людей, которым уже есть о чем вспомнить и о каких событиях в своей прожитой жизни поразмыслить.

Большое внимание уделено- как бы это выразиться? — отношению героев к тем излюбленным темам, о которых они привыкли думать, их манере что-то осмысливать в своих воспоминаниях.

Выросшие дети. Размышления о том, как могла бы сложиться их жизнь, если бы в какой-то момент они выбрали бы другой вариант развития событий.

Возрастные герои с почти болезненным интересом наблюдают за молодыми людьми, попадающими в поле их зрения, уверенные, что уж у тех-то все еще впереди и перед ними в жизни открывается огромное количество возможностей.

По обилию сцен, в которых в интерьере домов на улице такой-то городка такого-то происходят каких-то малозначительные скучные разговоры, где автор прописывает каждое движение, каждый вздох и взгляд собеседника, роман напоминает какой-то неспешный сериал. В котором общаются между собой жители — а, точнее, даже жительницы — нескольких соседних домов. Они или просто забегают друг дружке в гости пожаловаться на судьбу и на своего благоверного, либо общаются во время вечеринок.

Впрочем, для того, чтобы читатель не заскучал окончательно и не отложил книгу в сторону, ему подбрасывают несколько намеков на что-то вроде темных дел или интриг, и эти намеки муссируются неправдоподобно долго.

Когда же, наконец, происходит развязка и все проясняется, то эти новые факты уже вполне ожидаемы и вызывают прямо-таки разочарование. К тому же в некоторых историях автор решает немилосердно «поставить жирную точку», оборвав кое-какие жизни. Возможно, это делается опять-таки для того, чтобы привнести в повествование хоть какую-то столь недостающую ему изюминку.

...Словом, для любителей почитать книги про общение нескольких семей в той писательской нише, в которой творит, к примеру, Лиана Мориарти, этот роман вполне может сгодиться, но это точно не лучший образец жанра.

На эту книгу я вышла, читая рецензии на другое громкое произведение о плагиате — на роман «Сюжет» Джин Ханфф Корелиц.

Сразу бросилось в глаза, что у Ребекки Куанг стиль намного более энергичный, эмоционально окрашенный и наполненный деталями, чем усредненно бецветно нейтральное повествование в «Сюжете», где мне определенно не хватало какой-то яркости.

Углубившись в чтение, я, действительно, обнаружила, что сюжетная канва «Йеллоуфейса» совпадает с романом Корелиц прямо-таки до неприличия досконально.

Собственно говоря, я бы выделила в «Йеллоуфейсе» три составляющих.

1) Рассказ о житье-бытье американки («белой бабы», как она называется в книге) выпускницы Йеля, возраста под тридцать лет, обитающей в Вашингтоне, покупающей себе по случаю какие-то вещи, заказывающей на дом еду, посещающей местные кафе и т.д.

2) Мысли героини о том, как бы раскрутиться в литературном мире- той единственной сфере жизни, которая ей интересна, и линия с литературным заимствованием у своей более знаменитой и более раскрученной подруги.

3) И, наконец, тема «белого превосходства», «расизма наоборот», тема политически правильных и неправильных китайцев и все оттенки всей этой демагогии, сопровождающейся подробностями разнообразных интернет-битв с целью похайповать и поиметь с этого какие-то плюшки в сетевом пространстве и по возможности еще и вне его.

И я бы сказала, что вот этот третий компонент в книге «Йеллоуфейс» как раз наиболее характерный и по степени накала эмоций, похоже, наиболее сильно затрагивает самого автора — Ребекку Куанг.

По сути героиня, по наивности не сразу разобравшись, что и как, выпустив свою очередную книгу, угодила как раз в эту стихию «сетевых срачей» (прошу прощения за мой французский). После этого она всю дорогу пытается доказать, что даже белые писатели имеют право писать на темы меньшинств, ибо писатели вообще имеют право писать о чем угодно. В итоге перед ней в деле собственной раскрутки встает задача не кануть в безвестность как писатель и не остаться навсегда «отмененной». Героиня пытается лавировать внутри всех этих идеологических потоков и с умом расчетливо преподнести литературному миру собственную версию своего литературного заимствования.

По идее это практически фильм «Семьянин» (этот тот, который с Николасом Кейджем в главной роли). С огромным количеством вариаций (ну, множественные миры же), да еще и герой не был рандомно выбран из обычных людей, идущих по улице, а ни много ни мало занимается квантовой физикой.

Признаться, я ожидала, что в сюжете будет больше чего-то научно-фантастического — ну, как бы само название «Темная материя» обязывает.

Точнее, так: для традиционного житейского-семейного повествования в этом тексте не хватает какой-то изюминки, которой обычно пытаются удивить и покорить читателей авторы этого жанра. И, наоборот: для текста в жанре научной фантастики здесь слишком большой перекос в «любовь-морковь» — в смысле, любовь к своей жене.

К плюсам этого текста можно отнести разве что неплохую атмосферность. Детали внешней обстановки — панорамы, пейзажи, интерьеры — выписаны старательно и качественно и обрисовывают настроение героя в тот или иной момент. Вообще психологическая составляющая тут на высоте — в рамках, в общем, не сильно изощренного и многомерного в этом смысле портрета героя, у которого в загашнике кроме науки и банальными штрихами обозначенной семьи ничего как бы и нет.

Если начало еще довольно динамичное, то в последних главах повествование превращается во что-то вроде фарса.

На триллер этот роман не очень сильно похож, и это, пожалуй, больше всего меня огорчало: примерное последующее развитие сюжета считывалось очень задолго, так что читать было не особо интересно и я не могла дождаться, когда же роман закончится.

Через сильнейшую рефлексию небольшими порциями проступает прошлое героя. В нем отражается детство Ксандера, неоднозначные отношения с братом и отцом, отношения с возлюбленной. И, в общем, в голове не укладывается, как могло произойти, чтобы столь успешный в прошлом человек с незаурядными способностями и прекрасными перспективами принял решение уйти из дома на улицу — так, что отныне он заявляет: «Моя кровать — весь мир».

В помещении Ксандер задыхается, ощущая себя «зажатым в тиски стенами дома».. И порой, даже имея возможность переночевать в доме, рвется все туда же — на улицу.

Полноценным героем романа становится город Лондон с его районами, отсортированными в мозгу Ксандера по степени дружелюбия других бродяг, парками и мостами. На улицах этого города Ксандер ощущает себя... Как дома, получая кайф от самого движения: «Мои ступни — корабли. Ветер несет меня вперед».

Героя заботят рутинные проблемы существования бездомного — где найти очередное место для ночлега, где поживиться пропитанием. За тридцать лет жизни на улице он уже сделался профи в этой области и изучил многие лайфхаки.

Но вот в какой-то момент что-то происходит — после удара по голове в мозгу у него активизируется некое не вполне понятное видение, и Ксандер ощущает,что должен обратиться в полицию.

Первая половина романа держится исключительно на очень хорошем стиле, с оригинальными авторскими метафорами и прочим сопутствующими достоинствами.

И только где-то на середине текста сюжет получает неожиданный импульс. Возможно, персонажи из видения Ксандера не случайны и имеют отношение к его собственной истории. Это кажется почти невероятным, но, как человек с математическим складом ума, Ксандер решает принять во внимание возможность именно такого расклада.

Ксандер с недоверием слушает, что ему рассказывает полиция, и по крупицам пытается восстановить утерянные фрагменты воспоминаний, создавая подходящую стимулирующую обстановку и воспроизводя их в воображении и так и этак...

И в итоге кое-что из извлеченного им из памяти приводит Ксандера в ужас.

В этой книге присутствует годная интрига, делающая ее неплохим триллером.

С первых же страниц разворачивается очень динамичное расследование то ли несчастного случая, то ли преступления, и мы наблюдаем за всем этим с точки зрения главной подозреваемой по имени Тейт. Однако стоит ли доверять ее словам, не вполне понятно.

Мы выслушиваем исповедь Тейт одновременно с предоставленным полицией адвокатом, и вдруг обнаруживаем, что в словах подозреваемой имеется несколько противоречий. При этом читатель на интуитивном уровне совершенно уверен, что Тейт — персонаж исключительно положительный и, скорее всего, ее хладнокровно подставили. Поэтому если она о чем-то и умолчала, то наверняка лишь для того, чтобы не бросить тень на кого-то невиновного. Вот почему впору удивиться, почему полиция не может отследить личность другой женщины по имени Хелен, сыгравшей в этой истории весьма «мутную» роль? Ведь именно эта невесть откуда возникшая на пути Тейт женщина — возникшая, скорее всего, как мы понимаем, не случайно — сыграла на легковерии Тейт и втянула ее во всю эту неприглядную историю, завершившуюся столь трагически.

Словом, кажется, что все вокруг ополчились на несчастную Тейт — например, полиция не может обнаружить никаких фактов, подтверждающих, что у женщины была любовная связь с ее шефом, о которой женщина упорно твердит...

Но, как в любом годном триллере, на поверку все оказывается совсем не так, как кажется.

Наша уважаемая Тейт явно что-то скрывает, но вот только что?

И вот тут, спустя несколько первых глав, начинается совсем другая история, написанная уже в немного другой тональности. История, гулко отзывающаяся в женских сердцах. В которой затрагиваются темы взросления юных девушек, темы отношения подростков с родителями и очень важная тема о том, почему первый сексуальный опыт может стать таким, что девочка-подросток полностью потеряет себя как личность и потом не сможет справиться с этим всю свою жизнь.

И тогда оказывается, что про то, что в какой-то момент разыгралось на крыше высотного здания и привело то ли к преступлению, то ли к несчастному случаю, одна из героинь подумала так:

«Итак, это будет ее роман – тот, что она всегда хотела написать».

У меня сложилось двойственное впечатление об этом романе.

С одной стороны, с какого-то момента сюжет был абсолютно предсказуем. Повествование как бы очень... бедное — немного о жизни в квартире в Нью Йорке, немного про социальные сети и очень много про продвижение литературного продукта в США. И да, и еще действительно имеется обещанное в аннотации «расследование», но оно какое-то не слишком приукрашенное и динамичное — то есть примерно такое, какое могло бы быть в реальной жизни. То есть с очень редкими крупицами полезной для исследующего информации в огромном потоке словоблудия его собеседников.

В общем, в итоге я узнала, кто такая Опра Уинфри и поняла, что она чрезвычайно популярна среди американской публики в плане раскрутки чего бы то ни было.

С другой стороны, стилистически все написано достаточно э... добротно и интеллигентно, фразы построены грамотно, чтение продвигается без особого напряжения.

Затронута вечно злободневная тема о моральных аспектах заимствовании литературного сюжета... Но ответ дается в первых же строках первой же дискуссии на эту тему: сюжетов на свете не так много, и заимствование самой идеи для сюжета плагиатом не считается.

Затрагиваются также аспекты преподавания литературного мастерства и активно муссируется идея о том, что писателям хорошо бы поддерживать друг друга.

Что еще любопытно — мы имеем как бы «роман в романе», то есть в книгу включены кусочки того самого текста за авторством главного героя, вокруг которого возник весь сыр-бор.