Попытался с холодной головой оценить книгу года по версии "Фантлаба".

Зачем обычный читатель — горожанин, с образованием побольше восьми классов и кучей неотложных дел — тратит время на фэнтези? Причем не на книгу, в которой сможет научиться чем-то новому, или вырасти над собой, или проникнуться ароматом иного времени, или… А на вполне рядовую вещь?

Ответ дан уже давно: он получает те ощущения, которых ему недостает в реальности.

Поэтому, если книга вызывает массовый интерес, и рецензиях пишут, что автор ведь не родил ничего нового, все привычно, то эту книгу надо оценивать по двум качествам:

Как хорошо авторы — Пехов и Бычкова — владеют ремеслом? Проще говоря: нет ли тут какой-то дикой раскрутки, когда некоторые книги выстреливают в рецензиях и премиях, а в руки возьмешь – с души воротит?

Завязка, развитие, кульминация – имеются. Темп событий ощутимо нарастает к финалу и последние главы идут в ураганном темпе.

Персонажи – с характерами. Не мертвые наборы стереотипов, а с читаемыми эмоциями и временами могут принимать неожиданные решения.

Мир и система магии – без грубых противоречий. Техномагическое равновесие в королевствах людей относительно устойчиво потому что техника на уровне XVII- XVIII вв.: магические растения надо выращивать, а с существами – воевать и договариваться. Превратить магию в простую разновидность электричества пока не получается.

Словом, это добротный фэнтези-боевик, уже далеко-далеко не первый, вышедший из-под пера этого творческого дуэта. Опыт сказывается, старание проявляется.

Какие ощущения авторы продают аудитории?

— разгадывание относительно несложных загадок, складывание паззла.

Многие не читают детективов, потому что там надо бесконечно решать сложные шарады (Агату Кристи в студию). Другим не нравится литература или кино со сложными этическими дилеммами, особенно если авторы делают выбор особенно тяжелым и ответы неприятными («Созданный в бездне»). Тут нет ничего похожего. По сути, вся история — это последовательность нормально сформулированных загадок и постепенно выдаваемых ответов. Нашли в магическом пространстве непонятную женщину? Вот в разговоре с начальником пояснение, кем она приходится протагонисту, и какие от этого у начальника могут быть проблемы. За ней охотятся? Поначалу будет сказано, кто именно, потом – в чем причина. В этих загадка и разгадках постепенно рисуется структура мира. Тут хорошо соблюден баланс. И даже то, что персонажи иногда говорят друг-другу эту штампованную фразу — «Я поясню, но не сегодня» — оказывается к месту. Потому как эта фраза не дразнилка, как во многих фильмах, а за ней следует хотя бы частичный, но понятный читателю ответ. А сумма ответов ещё не полученных – переносится на продолжение, потому как «Птицеед» лишь завязка цикла.

— радость узнавания, обретение привычной экзотики.

В романе есть что-то принципиально новое? Город недалеко от врат в опасное магическое пространство. Хорошо продуманный мир на пороге промышленной революции. Вторая половина XVIII-го века – парики постепенно выходят из моды — только с первой железной дорогой. Потому треуголки, камзолы, большая часть городской среды: все это уже сто раз описано и показано. Однако есть дополнения, вроде гигантского зеркала, которое подсвечивает поля магических солнцецветов. Серьёзные проявления магии — их образы легко вспоминаются по фильмам и ярким спецэффектам. А то, как авторы перевернули известную поговорку «дать дуба» — это лучший финт в романе.

— но главная приманка книги — свобода и социальность в одном флаконе

С одной стороны, протагонист откровенно крут. Уникальный специалист, у него много возможностей, хотя и не настоящий волшебник. Он сохраняет самоуважение перед любым собеседником. Он может шутить, тоже практически со всеми своими знакомыми. А ведь этого так недостает обычному горожанину.

С другой стороны, протагонист не маг-одиночка в башне из вонючей кости, он в отряде, и у него там друзья, настоящие. Он аристократ — и у него связи, которые при случае надо поддерживать. Хотя общаться можно и с прохожими на улицах. Мог бы жить в солидном поместье, но живет как мечтает жить большая часть обычных горожан: в просторном пентхаусе с парой серьезных магических артефактов. Удобного, когда этажом ниже хороший трактир.

Он одновременно и семейный человек, который воспитывает племянницу, вспоминает неприятную бабушку, к которой при острой нужде можно заехать, и холостой – у него явно начинается роман с одной волшебницей.

Персонаж не порабощен тем городом, в котором живет, а защищает родной дом, потому что любит его, сросся с ним.

Но, щекоча застарелые рубцы читательских комплексов, роман не может выбраться из жанровых тисков «фантастического боевика». И это очень хорошо видно по «россам»: авторы явно решили, что надо уходить от чистого западноцентризма, добавлять чего-то отечественно-посконного в текст. И добавили иностранцев-россов, с соответствующими именами и гербами: «Снежно-белый конверт, алые вензеля со вздыбившимся медведем, удерживающим в пасти лосося, большая сургучная клякса, малахитовая нитка в ней. Заверения от Ивана и Варвары Устиновых в вечной дружбе, приглашение в посольство в удобное время». Ну, авторы поставили галочку в анкете и дальше поехали. Действовать в тексте все равно будут привычные западноевропейские фэнтези-персонажи, систему образов авторы рушить не собираются…

Итого: ничего удивительного в том, что такая книга считается коллегами-лаборантами лучшей за прошлый год. Добротная ремесленная робота, многим бы так писать. Это не «Граф Аверин» какой-нибудь… Другое дело, что не нашлось вещи глубже и многоплановей. И вот это – уже признак кризиса скорее жанра.

Два романа: "Черный капеллан" и "Трибунал", которые объединены фактически единым действием и львиной долей персонажей.

Итак, включаем нуар, добавляем магии.

Есть вернувшийся с войны инспектор, который владеет значительным магическим бонусом: может в течении нескольких часов после смерти допрашивать души умерших. Есть банда, которая ограбила ветеранскую кассу взаимопомощи.

Вокруг — столица одной из стран, которая эту войну вела, причем автор включает альтернативную историю, получился некий усредненный мегаполис Запада.

Помните фильм про бандита-сутенера, который стал королем Артуром?

Гай Ричи тогда снял исторический сюр, где в бывшей римской бане, посреди старого Лондона, работала школа восточных боевых искусств, а слонопотамы шастали по широким полям Британии...

Аберкромби решил не отставать, и соорудил очень похожий продукт, который должен украшать лозунг "Больше треша!". В коктейль добавлен "Отряд самоубийц" и мелкий фарш из фильмов про биомеханику.

Но все очень динамично и местами смешно.

Итак время поле 4-го крестового колесового похода, фиксируется Восточная империя, у которой серьезные проблемы и смешанная франко-греческая аристократия.

Много магии — кто не колдует, тот сам по себе оборотень, вампир, эльф или жертва колдовства.

Магия довольно серьезная: производство человеко-зверей можно поставить в малую серию, проклятья работают, душу можно переместить в другое тело. От эльфов не ждут ничего хорошего, и они раз в несколько десятилетий делают визиты в Европу (сарацины)

Христа колесовали (здесь это Спасительница), и зримое расхождение между западной церковью и восточной — это круг (окружность?) и колесо со спицами.

В Святом городе — малолетняя папесса, хорошо колдует, но в политику пока не лезет. Фактически вместо Святой Матери делами управляют две тетки-кардинальши, Жижка и Бок.

Святой город забит проститутками, а сифилис уже в деле. Видимо, занесли из Атлантиды.

Тут из-за угла должен выйти бывший отец Сергий, который против нечисти, и начать тотальную зачистку. Но кто тут чист?

Во главе отряда упырей-оборотней-чернокнижников-проклятых поставили относительно честного бухгалтера, который до того лишь приводил в порядок монастырское хозяйство.

И задание им выдали соответствующее — доставить в КонстантинопольТрою, в столицу Восточной империи потерянную наследницу престола, которая до того промышляла криминалом средней руки (нет, руки у неё две, просто криминал без убийств). И обеспечить её восхождение не престол.

Разумеется, как львиная доля веселой псевдоисторической чернухи, вся эта история просто обертка для:

— хорошей плутовской интриги, когда практически каждый персонаж меняет свою шкуру/плоть/мотивы/намерения/язык. Обманут и предадут практически все, только некоторых придется простить. Потому оговорки, намеки, забытые письма (я же приказала его сжечь!) — так же важны, как отпечатки пальцев;

— нескольким этюдам-зарисовкам о современном обществе, когда под видом оборотня или кого еще читателям демонстрируют какой-то из типажей наших современников. Тут не все получилось идеально. Хотя история самой императрицы-матери (Что я делаю на троне? Вокруг такой большой мир!) лично мне показалась интересной. Так же хорош неумирающий рыцарь;

— автор играет с читателями в исторические загадки, которые иногда получают ответ. Вместо Римской империи была другая:

"— Все взаимосвязано, дитя. Троя, Венеция, все государства Средиземноморья — ветви одного корня. Какого?

— Империя Карфагена, — буркнула она.

— Почему народы Южной Европы и Северной Африки говорят на языке, произошедшем от древнего пунического?

— Потому что карфагеняне сжигали несогласных, — лениво заметил барон Рикард, наблюдая, как мальчишки гоняют плот.

— Сжигать людей — не всем по вкусу, — парировал Бальтазар, — но это эффективно. Когда Карфаген завоевал Южную Италию, он воздвиг храмы, на которых стоит Святой Город. "

— политкоректными издевательствами на некими формами культуры, образами религии и штампами фэнтези. Правда, из-за перевода нейронкой часть политкорретности заменилась матюгами, а тонкий юмор временами опускается ниже пояса.

Есть, правда, еще один момент, который меня немного разочаровал: автор не довел до логического финала проработку языка. Если осеняют себя не крестом, но кругом, то себя надо околесить, а не перекрестить. Соответственно, чертей можно изгонять, неся благую околесину. Не "Крестовый поход", а "Накат на Святую землю". Не крестоносец или Крестительница-Baptiste (о каковом косяке переводчик прямо сожалеет в предисловии), а какой-нибудь "круглоголовый" (с характерной стрижкой под горшок). Латыни должно быть куда меньше, чем иврита — Рим проиграл Карфагену.

И если доводить постмодернизм до стадии фарса, хотелось стишков, вроде обращения к юной папессе: "И надо лишь христианам, которым вы всем мать, скорее дать дать свободу, скорей свободу дать..."

Словом, если вам охота прочитать версию "От заката до рассвета" в как бы средневековом антураже, не особо заморачиваясь сложными культурными отсылками, то вы пришли по адресу :)

Бывает так, что целую эпоху автор пытается упаковать в жизнь одного персонажа.

"Если ваша почти взрослая дочь каждую ночь просыпается в аду, сражаясь за свою жизнь со всевозможными чудовищами, у неё могут появиться новые привычки, а так же знакомые. Она может вдруг "найти на улице" крупную сумму в золотых монетах, или под кроватью у неё обнаружится труп киллера. Не удивляйтесь. Поговорите с ней об этом, сохраняя позитивный настрой и доброжелательное выражение лица..."

Приблизительно такие инструкции для родителей можно сочинять после прочтения young adult трилогии автора.

Составляющие этой трилогии довольно сильно разнятся по своему качеству. Попробуем оценить их:

— впечатляющий образ мистического пограничья, расположенного рядом с царством мертвых. Ужас. Отвращение. Чувство постоянной опасности. В земле, в воздухе, в тумане и за каждым углом. Можно сойти с ума или трансформироваться телесно: физиологичность иного пространства проявляется с первых минут. Да, много взято из игр, что-то из кино — немедленно вспоминается "Сайлент хилл", есть очень размытые мотивы сталкерской "зоны", а при желании можно даже откопать намеки на "Золотого жука" Э.А. По. Но компиляция получилась яркой и очень убедительной;

— отлично передано чисто подростковое ощущение, с которым сталкивается героиня. С одной стороны мир взрослых вроде бы как ей уже понятен: сила денег, что-то из психологии, представление о сексе, возможностях государства. Девочка, у которой мать после аварии лежит в коме, а инвалид-отец урабатывается в хлам, чтобы отдать долги, обеспечить сиделку и лекарства, — может посмотреть в зеркало и подумать: "Я уже взрослая". Потому что постоянно думает, как экономить, спланировать день, выкроить чуть свободного времени, не забыть про спорт, заботиться о младших братьях. С другой, есть множество неписанных правил или вполне законных норм, о которых она не знает и они проявляются в самый неподходящий момент. Что в мистическом пограничье, что в реальности. Из-за чего люди постоянно оказываются со вторым-третьим дном. И девочка чувствует, что видит только часть мозаики... Собственно, взросление героини, это несколько ситуаций, которые чуть не стоили ей жизни и после которых она учится видеть и понимать людей;

— мистическое пограничье, через неоднозначных персонажей и общее устройство показывает часть собственной истории. Перед Светой и читателями раскрывается, что люди там могут существовать столетиями, мелькают буквально наслоения интриг;

— вполне убедительный триллер, продумана детективная линия, хотя местами она кажется подчеркнуто вторичной, сделанной "под кино";

— но вопрос, который уже оставил скорее промежуточное впечатление: а сколько лет девочке? Получается эффект Джима Хокинса из "Острова сокровищ" — у английского подростка возраст менялся от как бы десяти до как бы четырнадцати-пятнадцати. Так и у девочки: попадает в "пограничье" ребенок, которого психологически определяешь в двенадцать-тринадцать лет, потом выясняется, что это школа, выпускные классы, а потом она ведет себя уже на "восемнадцать +", но не в сексуальном плане, а в смысле решения проблем с бандитами. Нет, эмоциональное взросление вполне возможно: девочка распрямляется как пружина, она как бы затормозила в эмоциональном развитии из-за комы матери и резких перемен в жизни, а теперь взяла своё. Но не оставляет ощущение нарочитости, слишком откровенной сконструированной ситуации, тем более, что автор щедро увеличивает физические возможности Светы;

— так же автор грубовато эксплуатирует национальную тему. У него был выбор между попытками сбалансированного подхода и яркими образами-ярлыками. Он выбрал второй подход, и национальные типажи привязываются к различным злодейским типажам. Но автор очень хорошо подстраховался: самые профессиональные киллеры, которые прибыли убивать девочку, они с Украины, и описаны как фашиствующие боевики (трилогия закончена летом 2022);

— не слишком убедительная картина сил небесного правопорядка, вообще небесной иерархии. Есть Сущее, как высшая сила, и практически сразу ясно, что это вполне библейский "Сущий". Ему подчиняется некая "богиня", скорее похожая на языческую, в подвалах у которой держат титанов. Допустим. Но дальше выясняется, что в мистическом пограничье действуют почти исключительно всякие сволочи. Как если бы грабителя банка ловили только осведомители из полицейской картотеки и нанятые по случаю убийцы, а сами работники полиции только писали отчеты и получали нагоняи от начальства. Где же ангелы с огненными мечами или хотя бы ОМОН? Недоработочка;

— устройство вселенной приближается к некоему социал-дарвинизму: кто сильнее, тот и прав. Хочешь обрести правоту? Стань сильнее. Бог у Конофальского слишком ветхозаветный;

— и, увы, самым слабым, откровенно педагогическим и нарочитым, выглядит финальный диалог Люцифера. Автору надо показать, что зло — плохое, трусливое, эгоистичное, жестокое. Фу таким быть. Потому Люцифер из чрезвычайно долгоживущего, опытного, хитрого существа вдруг превращается в истерящего злодея-труса, персонажа голливудских фильмов категории "Б". "Не верю" (с).

Итого: "young adult" может быть очень разным, от вхождения ребенка в подростковый возраст и понимания, что мир неоднозначен, до практически взрослых приключений, в которых есть "пережитки" детства. Трилогия находится у верхней границы. С минимальной редактурой вполне подходит для экранизации. "Дорогой снов" несомненный жанровый успех автора. Всем любителям оптимистических ужастиков и триллеров — рекомендую.