О том, как писатель и дядя Зуй стали очевидцами одного из самых интересных, загадочных и страшных атмосферных явлений.

Если у ночного костра в лесу вам послышится чей-то странный шёпот, то не стоит пугаться раньше времени...

Дуновение листобоя можно запрятать в глиняный кувшин, под деревянную пробку. И открыть зимним московским вечером...

Неизрасходованные летом продукты геологи спрятали в новый построенный лабаз. Лабаз установили на тонких столбах, чтобы по ним не смог залезть медведь. Весной на проверку лабаза оправили моториста Проньку.

Лесник Булыга — старый приятель автора, и такой же заядлый охотник. Есть у них двоих общий знакомый — «матёрый» глухарь, ежегодно токующий на одном и том же месте. На боровом болоте Блюдечке.

Так крепко засел в память писателя образ лесовика, описанного Пантелевной, что он чудится ему в каждом глухом лесном уголке.

О том, как автор повстречал Летнего Кота.

Цикл «осенних» микрорассказов. Они навеяны автору особым ветром — листобоем, лаем гончих собак, плеском рыбы в холодной реке, первым снегом...

Листобоем называют холодный октябрьский ветер, приходящий с севера, с тундры. Он раздевает деревья за ночь.

Листобой раздел почти все деревья в округе. Сопротивляются ему только клёны...

Гончие обложили старого лося. Но взять его не так-то просто! Этого «архаровца» за крутой, хулиганский нрав хорошо знают многие деревенские жители.

Дядя Агафон, Колька-механизатор и Орехьевна рассуждают, о чём может думать лошадка, пасущаяся на лугу.

Испекла мышка три блина, и все они оказались для неё комом.

В великой бедности и нужде жили когда-то в Полыновке мать с дочкой. Заболела мать, а в доме — совсем пусто. Попросила она дочку обратится за помощью к степному брату.

Эта медведица передвигается очень медленно, но уверенно и упорно. Пока она может только ползти по дороге, но когда придёт время...

Ягода морошка не такая сладкая, как малина, но и у неё есть свой секрет.

Муравьиным царём называют зелёного дятла. Очень уж тот муравьёв любит. А муравьи его терпеть не могут.

Гончая Найда немолода, ей уже шестнадцать осеней. Своей безупречной охотничьей службой она заработала особую привелегию — жить не на привязи.

Налим на Оке начинает хорошо ловиться с первыми холодами. Берут его на донки, проверять которые лучше всего поздним вечером.

Ради такого зрелища стоит проснуться ночью и выйти на улицу. Даже в сырых сапогах.