Представьте себе самое удивительное по простоте и изяществу современное здание, уютное, легкое, наполненное светом. Эта гостиница «Юность» в Москве. Здесь уже два дня ведется серьёзный и волнующий разговор писателей-фантастов. В нем принимают участие писатели-фантасты из Москвы, Киева, с Урала и из многих республик, а также писатели-фантасты из ГДР, Болгарии, Венгрии, Чехословакии, Румынии, Польши. Встреча организована редакцией журнала «Техника — молодежи».
Сменяя друг друга, ораторы говорят о судьбах и основных направлениях научной фантастики, о требованиях к жанру, языку, о новом читателе, о критике.
Сейчас, когда фантастика буквально не в состоянии «угнаться» за временем, не говоря уже о том, что основная задача ее — опережать, предвосхищать будущее, подтолкнуть мысль молодежи, невыразима трудно быть писателем-фантастом.
Новый читатель, широко мыслящий, разбирающийся в науке и технике, ищет в произведениях научно-приключенческого жанра подтверждения своим догадкам, ждет ответа на свои вопросы о жизни.
Поэтому от писателя-фантаста требуются громадная эрудиция, богатое воображение и, конечно, глубокое научное осмысление тех проблем, о которых он пишет. Недаром многие выступающие подчеркивали необходимость тесного контакта писателей с учеными всех направлений, или, как сказал на совещании профессор Г. И. Покровский, в наше время художник в известной мере — Леонардо да Винчи, он должен совмещать в себе дар и литератора и ученого одновременно.
На совещании фантастов выступили известный ученый, лауреат Ленинской премии Константин Иванович Скрябин, летчик-космонавт Г. С. Титов и другие.
На совещании были оглашены результаты конкурса на лучший научно-фантастический рассказ, организованного редакцией журнала «Техника — молодежи» совместно с редакциями научно-популярных журналов стран народной демократии. Конкурс длился с января по июнь 1962 года. За это время было получено 1350 рассказов, написанных авторами семи стран.
Первую премию жюри решило не присуждать. Вторые премии присуждены В. Жукову, кандидату экономических наук, за поэму «Встречи в будущем», Е. Войскунскому, литератору, и И. Лукодьянову, инженеру, за рассказ «Алатырь-камень». Третьи премии присуждены С. Житомирскому, А. Днепрову, И. Варшавскому, Э. Дубровскому, Г. Филановскому.
Кроме того, несколько человек получили поощрительные премии.
Я решил принять участие в объявленном вами конкурсе и высказать свое мнение о фильмах, вышедших в этом году на экраны.
Мне больше всего понравился фильм «Человек-амфибия». Это прекрасная экранизация замечательного романаА. Беляева, великолепны подводные съемки в этом фильме, а также вызывает восхищение игра молодых артистов.
Самой слабой я считаю картину «Человек идет за солнцем». Эта картина, как мне показалось, не имеет смысла, что подтверждалось массовым уходом зрителей во время демонстрации этой картины.
Комиссия по научно-фантастической и приключенческой литературе Союза писателей Азербайджана провела обсуждение «Искателя», приложения к журналу «Вокруг света». «Искатель» — единственный в нашей стране журнал фантастики и приключений, он не может не интересовать писателей работающих в этих жанрах. Обсуждение было проведено в связи с тем, что исполнилось пять лет со времени выхода первого номера. Пять лет — срок достаточный, чтобы журнал «устоялся».
Формат «Искателя» невелик, выходит журнал раз в два месяца — все это как-то скрадывает масштабы издания. Между тем они внушительны: 60 листов в год при тираже 300 тысяч.
Если считать, что фантастика и приключения в «Искателе» имеют «равные права», то на долю фантастики должно ежегодно приходиться 30 листов — больше, чем площадь, отводимая фантастике шестью журналами вместе —«Знание — сила», «Техника — молодёжи», «Наука и жизнь», «Изобретатель и рационализатор», «Уральский следопыт». Таким образом, «Искатель» мог бы ежегодно печатать много интересных значительных произведений фантастики. Этого, однако, не происходит.
Прежде всего журнал удивительно слабо использует имеющуюся площадь. Из 160 страниц фантастика в 1965 году занимала в каждом номере в среднем лишь 39 страниц.
Здесь нет вытеснения фантастики приключениями: напротив, приключения в «Искателе» занимают еще меньше места, чем фантастика. На обложке «Искателя» написано: «Фантастика и приключения». Но простой расчет показывает, что на протяжении пяти лет фантастика, приключения и «поисковые» материалы занимают в «Искателе» только половину площади. Вторая половина — это научно-популярные статьи, географические и этнографические очерки и другие материалы, в которых нет ни приключений, ни поисков. Дело не в том, что они не важны и не нужны. Дело в том, что это материалы, как правило, тематически свойственные журналу «Вокруг света», но только худшего качества.
Второсортность — вот что определяет лицо «Искателя».
Советская фантастика в «Искателе» существенно слабее произведений, публикуемых в альманахе издательства «Молодая гвардия», в «Мире приключений», в журналах «Знание — сила», «Наука и жизнь» и т. д. Зарубежная фантастика в «Искателе» на ступень ниже того, что печатают издательства «Знание», «Мир», журнал «Иностранная литература».
На страницах «Искателя» практически не выступают лучшие советские фантасты: И. Ефремов, А. и Б. Стругацкие, Г. Гор, А. Громова и другие. В тех же нечастых случаях, когда ведущие писатели-фантасты выступают в «Искателе», они дают произведения поразительно слабые в художественном отношении. Такова, например, повесть А. Днепрова «Тускарора». Молодые же авторы представлены, главным образом, откровенно подражательными, ученическими произведениями. Типична в этом отношении пространная повесть В. Михайлова «Особая необходимость», явно сделанная «под Стругацких».
Фантастика, публикуемая в «Искателе», второсортна и по своей тематике. За все годы в тридцати номерах журнала лишь один раз появилось произведение, посвященное коммунистическому будущему (отрывок из романа Г. Мартынова). Как правило, фантастика в «Искателе» мелкотемна.
Не лучше обстоит дело и с приключениями. Так. в 1965 году в четырех номерах журнала печаталась повесть А. Яковлева, Я. Наумова «Тонкая нить» — примитивный детектив, написанный убогим языком оснащенный всеми положенными в таких сочинениях штампами. В тех же редких случаях, когда в «Искателе» появляется интересная приключенческая повесть, она разделяется на очень маленькие части, публикация растягивается почти на год.
Как ни парадоксально, в «Искателе» не встретишь ни новых гипотез, ни смелых проектов, ни дискуссий. За последние годы прошли острейшие дискуссии о фантастике. В этой полемике участвовали все альманахи, выпускаемые издательствами «Молодая гвардия» и «Знание». И «Искатель» все эти годы был где-то в стороне. Курс «Искателя» словно нарочно расположен подальше от актуальных, острых проблем, подальше от живого обмена мнениями.
В самом первом номере «Искателя» были опубликованы пожелания журналу. Михаил Шолохов пожелал «Искателю» «интересных находок и творческих удач». К сожалению, ни удач, ни находок не было. Академик А. Берг писал: «Хотелось бы чтобы на страницах «Искателя» публиковались новые, смелые идеи...» Ни одна новая идея не стартовала за эти годы со страниц «Искателя». В плане грустной иронии воспринимается сейчас пожелание И. Ефремова: «Нужно искать свой путь развития познавательной и остросюжетной литературы. Здесь надо подняться не только выше обычных норм и стандартов, но совершить восхождение на качественно иную ступень, создавая литературу, воспитывающую искателей знания и красоты».
В том же номере «Искателя» редакция заверяла читателей, что их «порадует смелый взгляд в будущее, твердая вера в могущество человеческого разума, светлые мечты о близком коммунистическом завтра». Приходится констатировать: редакция не выполнила своих обещаний.
Хотим еще раз подчеркнуть: по _ тиражу «Искатель» — вполне солидное издание. Нельзя мириться с тем, что в нем прочно утвердились традиции второсортности. Нельзя мириться с тем, что в «Искателе» нет стремления к смелым поискам. «Искатель» должен иметь свое лицо.
Необходимость реорганизации «Искателя» очевидна. Опыт показал, что «Искатель» в качестве приложения к журналу «Вокруг света» не способен найти своё лицо, приобрести широкое дыхание актуальности и глубины, — мешает стереотип «Вокруг света». Вероятно, разумнее преобразовать «Искатель» в самостоятельный» журнал ЦК ВЛКСМ.
Есть смысл пересмотреть и вопрос о периодичности «Искателя». Допустим, отсутствие бумаги не позволяет пока выпускать «Искатель» ежемесячно тем же тиражом. Но то, что есть сейчас (10 листов раз в два месяца – 300 тысяч тираж), — отнюдь не непреложный закон природы. В имеющихся пределах вполне возможны более разумные варианты.
Мы намеренно не касаемся таких вопросов, как, например, оформление «Искателя» (а оно на жалком уровне). Мы хотели сейчас выделить главное: большим тиражом выходит «Искатель», наполненный откровенно второсортными и случайными материалами. Между тем ощущается острая потребность в журнале, который был бы в состоянии решать задачи, очень точно сформулированные М. Шолоховым, А. Бергом, И. Ефремовым. Мы надеемся, что наши соображения будут способствовать решению этой проблемы.
Бюро Комиссии по научно-фантастической и приключенческой литературе СП Азербайджана:
Не успели еще со страниц парижских газет сойти восторженные рецензии на фильм известного режиссера Трюффо, снятый по повести Рэя Бредбери «451 по Фаренгейту», как французская пресса начинает писать о еще одной новинке, поставленной по книге американского фантаста — на этот раз на театральных подмостках. Речь идет о «Марсианских хрониках» — книге, известной советскому читателю.
От этой постановки ждут многого потому, что «Хроники», пожалуй, — самое зрелое произведение Бредбери, над которым он работал около 10 лет. А также и потому, что режиссером постановки в театре Одеон является такой выдающийся мастер, как Жан Луи Барро.
«Марсианские хроники» — это не приключенческая или техническая фантастика, а философское произведение. Не со всеми идеями автора можно согласиться, однако он в яркой и своеобразной форме вскрывает глубокие социальные противоречия в жизни современной Америки.
Вот новелла «Налогоплательщик», герой которой «средний» американец, измученный ростом дороговизны, политическим нажимом и слежкой, страхом перед ядерной войной, бьется в истерике, требуя, чтобы его немедленно отправили на Марс. Или новелла «…Высоко в небеса» — точное и реалистическое (если это слово можно применить к фантастике) повествование о том, как негры, живущие в Америке, все негры продают или бросают дома, имущество, землю и строят ракеты, которые увозят их на Марс, где они надеются построить общество без расового неравенства.
Сам Рэй Бредбери определяет свою научную фантастику как «удивительный молот». «Я, — говорит Бредбери, — намерен и впредь использовать его в меру надобности, ударяя им по некоторым головам, которые не хотят оставить в покое себе подобных». Не удивительно, что рецензент журнала «Нуво Кандид», ознакомившись с пьесой, сделанной по «Марсианским хроникам», назвал их «самым антиамериканским произведением, написанным автором-американцем».
Жан Луи Барро, видимо, был привлечен к книге Бредбери её острой социальной направленностью и, конечно, высокими художественными качествами. Барро особо выделяет тему завоевания планеты Марс и уничтожения марсиан, столь похожую на историю истребления индейцев в Америке.
Жан Луи Барро и автор инсценировки Луи Повельс четыре года работали над «Марсианскими хрониками», пытаясь найти такую фантастическую форму, которая дала бы возможность сохранить психологический реализм Рэя Бредбери. Наряду с живыми актерами в пьесе примут участие сложные марионетки — «марсиане».
На снимке, взятом из журнала «Нуво Кандид», — один из таких «марсиан».
В городе Калинине, в доме с мезонином — номер 21, по переулку Специалистов, — живет Борис Васильевич Бажанов, библиотекарь, ныне пенсионер. Борис Васильевич был хорошо знаком и вел переписку с многими писателями, учеными. Среди них — К. Э. Циолковский.
— Константина Эдуардовича Циолковского, — рассказывает Борис Васильевич, — я знаю с 1914 года. Ездил тогда к нему в Калугу и там с ним беседовал — с большой пользой для себя.
Я увлекался в юности Жюлем Верном. Хотел написать книгу о его жизни и творчестве. Собирал для этого статьи, иллюстрации и другие материалы из русских и иностранных журналов. Узнал, что в городе Нанте, на родине Жюля Верна, живет его племянница Кристин Аллот де ла Фюйэ. Написал ей и получил от нее несколько фотопортретов ее знаменитого дядюшки.
Началась Великая Отечественная война. Я ушел на фронт. Калинин оккупировали гитлеровцы. Мой дом был разграблен, пропало много книг, писем, документов, и в том числе добрая половина материалов о Жюле Верне.
Когда после войны жизнь наладилась и можно было вновь взяться за книгу о Жюле Верне, оказалось, что Леонид Борисов, а вслед за ним Кирилл Андреев уже написали такие книги, и написали гораздо лучше, чем сумел бы это сделать я.
В сентябре 1965 года я неожиданно получил письмо из Нанта от Люси Курвиль, библиотекаря городской библиотеки. По рекомендации Кристин Аллот она обратилась ко мне с просьбой передать мой материал музею Жюля Верна, который собираются открыть в его доме.
Я отправил все, что у меня уцелело, и, между прочим, журналы 1905 года с материалами по поводу кончины Жюля Верна и журналы 1928 года, когда отмечалось столетие со дня его рождения. Несколько моих знакомых, изучавших творчество Жюля Верна, по моей просьбе собрали книги для музея в Нанте.
В апреле нынешнего года нантская библиотека устраивала выставку, посвященную столетнему юбилею выхода в свет романа «От Земли до Луны». Для этой выставки я послал несколько книг К. Э. Циолковского — повесть «На Луне», брошюру «Исследование мировых пространств реактивными приборами» издания 1914 года и другие его произведения.
В знак благодарности библиотека города Нанта подарила мне медаль. Она выполнена по эскизу известного во Франции медалиста Р. Б. Барона. На лицевой ее стороне — портрет писателя и надписи: «Жюль Верн. 1828 — 1905. Наука — география — фантазия». На оборотной стороне — воздушный шар, подводная лодка, борющаяся со спрутом. На заднем плане — материки Евразии и Африки и звездное небо. Надпись по кругу: «Вокруг света в 80 дней» — «5 недель на воздушном шаре» — «От Земли до Луны» — «20 тысяч лье под водой».
...После того, как на поверхность Луны был доставлен вымпел с Государственным гербом моей страны, я представлял себе, что пройдут годы и настанет день, когда прилунится космический корабль, откроется люк, из него выйдет советский космонавт. Выйдет, возможно, именно в том заранее рассчитанном месте, где должен лежать наш вымпел. Космонавт поднимет его, зайдет обратно в кабину корабля, поднимет гермошлем и прикоснется губами к вымпелу. Так целуют знамя...
облако тэгов
