Хотел сказать, что Грег Иган — автор, на которого стоит равняться сочинителям "твердой" научной фантастики, но вовремя сообразил, что это дурной совет. У австралийского писателя очень своеобразный взгляд на мир: без должной эрудиции и соответствующего мировоззрения попытка ему подражать может привести к результатам плачевным, а в некоторых случаях даже трагическим.
Смерть бога и Теория Всего
Грег Иган. Отчаяние: Роман. / Greg Egan. Distress, 1995. Пер. с англ. Е.Доброхотовой-Майковой, М.Звенигородской. — М.: АСТ, 2014. — 480 с. — (Сны разума). Тир. 2000. — ISBN 978-5-17-085363-2.
Грег Иган — австралийский «фантаст номер один». Прослыть мэтром в стране, где плотность населения три человека на квадратный километр — дело, конечно, нехитрое. Но и в остальном англоязычном мире произведения Игана котируются достаточно высоко. Только в США писатель удостоен премии «Хьюго» и мемориальной премии Джона Кэмпбелла, «Локуса» (трижды) и «Asimov's Readers' Awards» (четырежды). Кроме того, автора «Отчаяния» обожают в Стране Восходящего солнца: особое место в его коллекции занимают премии «Сэйун», шесть штук, как с куста.
А вот в России прозу Игана пока не распробовали. До последнего времени официально у нас был опубликован только роман «Карантин» — причем давным-давно, в 1997 году. Еще две крупные его вещи, «Диаспора» и «Лестница Шильда», напечатаны полуподпольно, «самиздатовскими» тиражами 20 экземпляров. Что, в общем, понятно: сложный язык, обилие научных терминов, неортодоксальные теории в основе сюжета — все это адресовано квалифицированному читателю, а он в России не то что повывелся, но к фантастике давно охладел.
«Отчаяние» — вещь для Игана весьма характерная и, по отзывам западных критиков, одна из самых удачных. Если и эта книга у нас провалится, другим его романам уж точно ничего не светит — кроме повышенного внимания издателей «малотиражек». Главный герой романа, научный журналист с канала ЗРИнет, только что закончил монтировать фильм «Мусорная ДНК», документальную работу с четким пропагандистским подтекстом. Этакие «Двенадцать друзей хунты», только об ужасах биотехнологий. Он прекрасно понимает предвзятость трактовки и однобокость подхода, но бизнес есть бизнес: «Никому не нужна взвешенность. Она только смущает отдел маркетинга: поди разрекламируй фильм, который несет две взаимоисключающие мысли».
Главный герой «Отчаяния» отнюдь не законченный циник. У него есть свое представление о высокой миссии научного журналиста в середине XXI века, когда новые открытия сыплются на ошалевшего хомо сапиенса словно из рога изобилия: «Как только люди перестают понимать, как работают окружающие их машины, мир оборачивается непонятным сном. Технология развивается бесконтрольно, ее невозможно даже обсуждать, она порождает лишь благоговение или ненависть, зависимость или отчуждение. Артур Кларк предположил, что любая достаточно развитая технология неотличима от магии. Он имел в виду возможную встречу с инопланетной цивилизацией, но долг журналиста, рассказывающего о науке, следить, чтобы люди не стали смотреть на людскую технологию по закону Кларка».
Так что покончив с монтажом и отказавшись от очередной рейтинговой «чернухи» (о новой неизлечимой болезни, известной под названием «Отчаяние»), главгерой буквально зубами выгрызает у начальства командировку на конференцию физиков-теоретиков, которая проходит в анклаве техноанархистов — Безгосударстве. На экзотическом острове, выращенном посреди океана при помощи нелицензионных (читай — ворованных, пиратских) биотехнологий лучшие умы столетия должны выбрать самую точную ТВ, «теорию всего». Иными словами, математическую модель, безупречно описывающую базовые физические закономерности, которым подчиняются формирование цепочек ДНК и социальная динамика, квантовые взаимодействия и разбегание галактик — в общем, любые процессы в нашей вселенной. Тема чертовски интересная, но на первый взгляд — чисто академическая. Отличный способ отдохнуть, расслабиться, подлечить расшатанные нервы. Вот только сбыться этим планам не суждено: едва приземлившись на острове, наш журналист узнает, что некая радикальная группа готовит покушение на одного из ключевых участников конференции...
Грег Иган беззаветно влюблен в фундаментальную науку, и это бросается в глаза. В чистом знании он видит ключ ко всем тайнам вселенной, а заодно — панацею ото всех болезней общества. Один из любимых его коньков — влияние высоких технологий и запутанных математических теорий на человеческий социум. Особенно лихо австралийскому писателю удаются субкультуры недалекого будущего, их идеология и этические принципы: добровольные аутисты и асексуалы, адепты «культов невежества» и антропокосмологисты. Зато все, что затуманивает наш взгляд, мешает объективной самооценке, вызывает у него инстинктивное отторжение. Человеческая природа нуждается в серьезном тюнинге: один и тот же участок мозга отвечает у нас за взаимопонимание и способность лгать, сочувствие и манипулирование ближними... Вот бы найти способ отделить одно от другого! Под раздачу попали не только традиционные религии, националистические движения и вульгарный феминизм, но и старая добрая теория психоанализа. Занятно: хотя слово «архетип» для главного героя едва ли не бранное, именно один из классических архетипов (смерть бога — вернее, покушение на его убийство) запускает пружину интриги. Думаю, Фрейд с Юнгом горячо одобрили бы такой поворот сюжета.
Как ни странно, при всей эрудиции и изобретательности футуролог из Грега Игана аховый. «Отчаяние» было впервые опубликовано в 1996 году, чуть меньше двух десятилетий назад, но уже сегодня видно, что в своих прогнозах автор по большей части попал пальцем в небо. Компьютерные сети, дающие миллионам клерков возможность работать удаленно, буквально загипнотизировали писателя. По Игану, деловые центры крупнейших городов должны были опустеть еще на рубеже столетий, типографии — закрыться, кинокомпании вылететь в трубу, уступив место новым информационно-развлекательным медиа. Писателю хватило неосмотрительности назвать и точный момент стабилизации мировой экономики: двадцатые годы XXI века, то есть буквально вот-вот, со дня на день. Ну и где этот эдемский сад? Ау!.. Увы, социальные прогнозы фантастов, сделавших ставку на конвергенцию высоких технологий и традиционных культурных практик (Уильяма Гибсона, Нила Стивенсона, Йена Макдональда и т.д.) сбываются гораздо чаще и куда точнее.
И все же, чтобы не сложилось превратное мнение о Греге Игане как о чисто кабинетном мыслителе, витающем в каких-то своих физико-математических эмпиреях, закончу еще одной развернутой цитатой из «Отчаяния»: «Неужели вы не устали жить в обществе, которое беспрерывно говорит о себе — и поминутно лжет? Которое определяет все стоящее — терпимость, честность, справедливость — как «исключительно австралийское»? Которое делает вид, будто поощряет многообразие, но без устали болтает о своем «национальном единстве»? Неужели вас никогда не мутило от бесконечного парада шутов, говорящих от вашего имени: политиков, интеллектуалов, знаменитостей, комментаторов — определяющих вас во всех подробностях, от вашего «чисто австралийского чувства юмора» до долбанного «коллективного бессознательного»... и которые при этом все до одного воры и лжецы».
Тяжело им там приходится, в Австралии. Какое счастье, что мы с вами живем в России: у нас-то тут все совсем иначе, конечно.
Дорогие друзья! Оргкомитет «Фанткритика-2016» решил пойти навстречу участникам и продлить конкурс до 24.00 17 апреля, воскресенья. У вас есть еще пять дней для подачи текстов. Ждем с нетерпением!
Еще раз напоминаем: «Фанткритик-2016», традиционный конкурс статей и рецензий на книги, написанные в жанре фантастики, стартовал 8 февраля. Прием рукописей заканчивается 12 апреля 2016 года. Призовой фонд премии составляет 46 000 рублей и распределяется следующим образом: в номинации «Рецензии» 1-е место — 15 000 руб., 2-е место — 9 000 руб., 3-е место — 7 000 руб.; в номинации «Литературно-критическая статья» присуждается только одно призовое место — 15 000 руб.
Кроме того, отдельную премию учредило издательство «Книжный Клуб Фантастика»: автор лучшей рецензии на книги ККФ сможет выбрать три книги издательства, имеющиеся в наличии на официальном сайте. Обратите внимание: акция не распространяется на артбуки и комиксы, а так же на книги других издательств. Победитель будет выбран редакцией «Книжного Клуба Фантастика».
И еще одна напоминалка о романном семинаре Петербургской фантастической ассамблеи, который пройдет с 7 по 11 августа 2016 года.
Главное и самое важное: друзья, до конца приема рукописей осталось всего пять дней! Дедлайн – 15 апреля 2016 года. Подробнее о семинаре — здесь.
Участники и вольнослушатели романного семинара получают бесплатную трёхдневную аккредитацию на Петербургскую фантастическую ассамблею, которая будет проходить с 12 по 15 августа 2016 года.
Для желающих поехать на семинар вольнослушателем дедлайн более гуманный.
Юрий Некрасов, писатель: Всем, кто пишет длинные тексты — крутая новость. В Питере летом (7-11 августа 2016) на Фантассамблее пройдет романный семинар, на котором организаторы хотят увидеть новые лица и услышать новые имена.
Почему это круто: ведут семинар Мария Галина — один из самых чутких, интеллигентных и интересных современных авторов. Причем она сама мастер как короткой, так и длинной формы и точно будет удачным Вергилием по девяти кругам романного путешествия. Второй куратор и ментор — Алан Кубатиев. Он супер опытный гуру и не первый поведет семинар.
Что важно, можно присылать не только фантастику, но и реалистическую прозу.
Если у вас есть готовый текст романа, велкам!
Галина Юзефович, литературный критик, журналист: Я, наверное, вам уже надоела со своими восторгами в адрес Марии Галиной, но, тем не менее, продолжу — правда, в несколько другом ключе: теперь у нее можно поучиться. Смотрите: если вы пишете прозу (романы или повести) или хотите ее писать, но вам не с кем об этом поговорить, вы не чувствуете себя уверенно, плохо понимаете, что и зачем делаете и т. д., то вот здесь Маша, а еще прекрасный филолог, переводчик и критик, один из лучших специалистов в области зарубежной фантастики Алан Кубатиев, будут проводить романный семинар. Должно быть очень круто, полезно и увлекательно, то есть всячески рекомендую — насколько я поняла, будет нечто среднее между полноценной литературной мастерской и групповой терапией. В принципе, это как бы для фантастов, но вы сами понимаете, насколько условно и нечетко подобное жанровое деление. Словом, не пропустите.
Роман Арбитман, литературный критик, писатель, журналист: Мария Семеновна Галина — не просто хороший человек (хотя и это очень важное качество), она многогранная личность: биолог по образованию (она автор блестящих комментариев к "Жизни животных" Брэма), замечательный поэт (лауреат, среди прочего, премии "Нового мира" за стихи), высококлассный литературовед и въедливый литературный критик, автор талантливых фантастических произведений в самых разных жанрах — от боевика до городской сказки (я счастлив, что в недолгую пору, когда возглавлял отдел прозы журнала "Волга", был причастен к публикации ее повести "Покрывало для Аваддона"). А еще она -профессиональный редактор и добросовестный переводчик... Если я что-то упустил, прошу прощения. Короче, будущим участникам Романного семинара очень повезло: они смогут многому научиться у Марии Галиной и узнать ее нелицеприятное мнение о своих романах. Если кто трусит, лучше не рискуйте, не участвуйте. А смелые — вперед!
Лариса Бортникова, писатель: Господа литераторы! Пишущие и мечтающие писать крупную форму... Идёт отличный романный семинар.
Надо БРАТЬ! Тем более, что мэтрами там Мария Галина и Алан Кубатиев. Думаю ни Алан, ни Маша не нуждаются в представлениях. Тем более не нуждаются они в моих панегириках.
Тот, кто пишет, прекрасно знает эти имена и знает, сколько можно получить нужного знания и опыта, поработав с ними.
В книжном магазине «РаскольниковЪ» в Апраксином переулке, дом 11, появилось некоторое количество периодики и нон-фикшн, которая может заинтересовать любителей фантастики.
Во-первых, это журнал фантастики и футурологии «Если» – полная подборка за 2015 год по ценам несколько ниже рыночной.
Во-вторых, альманах «Полдень», второй, третий, пятый и шестой выпуски – первые выпуски сформированы из рассказов и повестей, отобранных и одобренных еще Борисом Натановичем Стругацким.
Подробнее о журналах – здесь, в официальной группе магазина «РаскольниковЪ» ВКонтакте.
В третьих, это новая малотиражная книга Юлии Андреевой«Богатыри Невы», биографические очерки о трех ныне живущих петербургский писателях: Андрее Балабухе, Святославе Логинове и Дмитрии Вересове.
И, наконец, замечательная работа участника исследовательской группы «Людены» Михаила Шавшина«Стругацкие. Всплеск в тишине», посвященная, сами понимаете, братьям Аркадию и Борису Стругацким. Спешите: первая пачка со свистом разошлась за неделю!
Все журналы и книги – по весьма гуманным ценам. Можно заказать за пределы Санкт-Петербурга и даже за пределы России. По всем вопросам обращайтесь в личку к Елене Бойцовой (на «ФантЛабе» ula_allen) или в официальную группу магазина «РаскольниковЪ» Вконтакте.
Синефил я, в общем, никудышний. В кино ходил последний раз лет десять назад, да и дома полнометражки смотрю редко. Я больше по сериалам, да. Но кинокритиков и киноведов читаю часто и с удовольствием. Среди них много сильных журналистов и публицистов с нетривиальным стилем — есть чему поучиться. Например, у петербуржца Дмитрия Комма...
Зачем среднестатистический зритель идет в кинотеатр на фильм ужасов? Как правило, чтобы впрыснуть в кровь порцию адреналина, попросту говоря — немного побояться. Испытать острые ощущения, не отрывая чувствительный крестец от мягкого кресла и не выпуская из руки стакан с попкорном. Конечно, получить схожую гамму ощущений можно прыгнув с моста на «тарзанке» или прогулявшись ночью по неблагополучному району — но это чересчур сложно и травмоопасно. Зачем лишний раз напрягаться, если движущиеся картинки на белом экране дают тот же эффект?
Киновед Дмитрий Комм, специалист по истории хоррора, как и читатели, которым адресована его книга, принадлежит к абсолютному меньшинству. Фильм ужасов (да и любой другой фильм, подозреваю) служит для них источником не столько физиологического, эмоционального, сколько интеллектуального и эстетического наслаждения. История кинохоррора по Комму — прежде всего история эволюции изобразительных средств, художественных приемов, нацеленных на то, чтобы напугать зрителя. Эволюции, нередко подстегнутой цензурой или, напротив, стимулированной революционными преобразованиями в обществе. Американские кинопрокатчики приняли пресловутый «кодекс Хейса» — следующее поколение режиссеров ответило концепцией «фильма ужасов без монстра». Индустриальное общество достигло высшей точки развития — появилась плеяда фильмов, эксплуатирующих страх дегуманизации, расчеловечивания хомо сапиенса. Разразилась сексуальная и психоделическая революция — «латинские» хоррормейкеры (итальянцы, французы, испанцы) увлеклись визионерским художественным исследованием взаимосвязи Эроса и Танатоса, секса и насилия. Да так основательно, что вскоре оказались вытеснены в порногетто. И все же главная цель любого фильма ужасов, как бы ни менялись приоритеты режиссеров и требования прокатчиков, — персонификация экзистенциального страха конечности, смертности каждой человеческой особи. И тем самым — его преодоление. Даже если создатели фильма о высоких материях не задумываются, а просто тупо гонят метраж...
Книга Дмитрия Комма, основанная на его статьях, публиковавшихся в журнале «Искусство кино», безусловно, не для широкого круга фанатов «ужастиков». Готов побиться об заклад: те, кто толпой ломятся в кинотеатры на очередную «Пилу» или «Крик», о большинстве картин и режиссеров, упомянутых на этих страницах, слыхом не слыхивали. Хотя итальянец Марио Бава, если верить автору, сделал для развития жанра едва ли не больше, чем Альфред Хичкок с его «Психозом» и «Птицами». Комм пишет о явлениях, повлиявших на формирование языка кинохоррора, не делая разницы между хрестоматийным «немецким экспрессионизмом», юниверсаловскими фильмами о монстрах и, к примеру, жанром giallo или экранизациями европейских эротических комиксов 1970-х. Автор не злоупотребляет киноведческим жаргоном, книга написана достаточно легко, чтобы привлечь внимание непрофессионала — однако все-таки не рассчитана на публику, идущую в кино «немножко побояться». «Формулы страха» — литература для читателей несколько более искушенных. Это отличный «гуманитарный» науч-поп, увлекательное и компетентное культурологическое исследование малоизвестного в России феномена... Но для большинства поклонников фильмов ужасов эта книга, боюсь, все-таки слишком специфична и чересчур оторвана от актуальных прокатно-кинематографических реалий.
На первый взгляд тема этой книги кажется чересчур экзотической. Ну право: где мы, а где Гонконг? Кто тут у нас смотрит китайское кино, кто его понимает и принимает всерьез — за исключением, может быть, нескольких классических кунфу-фильмов с Брюсом Ли и Джеки Чаном, застрявших в памяти в эпоху расцвета видеосалонов? То ли дело Голливуд, исправно снабжающий разнородной продукцией наши кинотеатры, в крайнем случае французское и британское кино...
В этих словах есть доля истины: 99,9% фильмов и телесериалов, снятых в Гонконге, не поступало и вряд ли когда-нибудь поступит в российский прокат. Они знакомы только профессиональным киноведам (чаще — по названиям) и исчезающе тонкой прослойке энтузиастов-синефилов. Но в то же время именно региональное кино дает нам самый богатый материал для сопоставления и анализа. Бессмысленно искать параллели между «Мосфильмом» и «Уорнер Бразерс». Иное дело латиноамериканский, скандинавский, восточноазиатский кинематограф — здесь точек соприкосновения куда больше, есть шанс что-то понять и чему-то научиться. Скажем, нытье наших киношников о низких бюджетах («Если бы мне платили как Алексею, я бы писал как Лев» — думаю, каждый, кто сталкивался с представителями российской киноиндустрии, слышал эту сказку про белого бычка не один раз) начисто опровергается опытом гонконгских режиссеров, снимавших буквально на коленке и за три копейки фильмы, которые перевернули мировой рынок. Где, цитируя Комма, «оригинальные и дерзкие художественные решения» в отечественном кино? Почему наши соотечественники не спешат «компенсировать нехватку денег и технических средств изобретательностью и нестандартными постановочными решениями», как их гонконгские коллеги? Когда появятся наши Джоны Ву и Вонг Карваи, «Дома летающих кинжалов» и «Любовные настроения»? Ответ знает только ветер.
Разумеется, эта книга не претендует на роль глобального, всеобъемлющего путеводителя по гонконгскому кинематографу: по количеству картин, снятых на его студиях, азиатский город-государство успешно соперничает с американской киноиндустрией. Чтение, тем не менее, увлекательнейшее — если вас не пугает обилие фигурантов с именами Юань Хэпин, Цуй Харк и Чоу Юньфат. Дмитрий Комм, профессиональный петербургский киновед, кратко проходится по основным этапам жизни гонконгского кинематографа, пытается разобраться, каким образом экономические, культурные и политические сдвиги повлияли на становление и развитие уникального киноязыка бывшей британской колонии. «Культурная революция» в материковом Китае, становление «среднего класса» в Гонконге, экономические кризисы, возвращение арендованных Британией территорий КНР — все это, само собой, наложило отпечаток и на стиль, и на темы местного кино. По сути, автор открывает новую планету, незнакомую отечественным кинозрителям, но при этом живущую своей бурной, насыщенной, яркой жизнью.
Дополнительную привлекательность книге придает легкий стиль — хотя порой Дмитрий Комм злоупотребляет сарказмом, особенно когда речь заходит о месте гонконгцев (весьма скромном) в американском кинематографе. «К концу века наиболее продвинутые голливудские боссы уже могли с первого взгляда отличить Чоу Юньфата от Мишель Йео». Соль шутки в том, что Юньфат — брутальный мужчина, один из главных героев китайских боевиков, а Йео, напротив, женщина — и весьма эффектная.
Пожалуй, у автора перебор с восторженностью: без гонконгского кино-де невозможно представить сегодня мировой кинопроцесс в целом. Увы, статистика кинопроката в США и Европе, да и в России тоже, опровергает это предположение. Наш зритель прекрасно обходится и без китайцев — хотя с китайцами, конечно, веселее. Комм не устает подчеркивать основные характерные черты гонконгского кино: тягу к смешению жанров, особое внимание к аттракционам-»шоустопперам», самоиронию, беспрецедентно низкие бюджеты, нацеленность на коммерческий успех даже в том случае, когда речь идет об откровенном артхаусе. Неполиткорректность, раскрепощенность, внутреннюю свободу и индивидуализм режиссеров — неизменно окупающийся в прокате. Всей своей книгой Дмитрий Комм доказывает, что деньги — не главный ресурс, необходимый для того, чтобы снимать классное (и кассовое!) кино. Лучшие гонконгские фильмы всегда делались яркими харизматическими личностями из породы self made man (и self made woman), а не безликими выпускниками продюсерских курсов или отпрысками старых кинематографических фамилий — еще один увесистый камень в огород Голливуда и родного «Мосфильма». «Кино и музыка в Гонконге делаются живыми людьми, а не гибридом банкомата с компьютером. В чем разница? У людей есть мозги и чувство юмора».
облако тэгов
