Перапіска ахоплівае вельмі драматычны для беларускага народа перыяд Вялікай Айчыннай вайны — 1941 — 1943 гг., знаходжанне ў эвакуацыі Я. Коласа — у Ташкенце, Я. Маўра — у Алма-Аце. У тыя ваенныя гады Якуб Колас быў цэнтрам духоўнага прыцягнення беларускай творчай інтэлігенцыі. Да яго звярталіся як да пісьменніка і народнага выбранніка, так і да чалавека, які меў добрае, чулае, спагадлівае сэрца. З Янкай Маўрам Коласа звязвалі даўнія і шчырыя сяброўскія адносіны. Яны былі людзьмі аднаго пакалення, абодва пачыналі свой жыццёвы шлях народнымі настаўнікамі ў вясковых школах. Іх першая сустрэча адбылася 9 ліпеня 1906 г. у вёсцы Мікалаеўшчына (Стаўбцоўскі раён) на нелегальным настаўніцкім з’ездзе. За ўдзел у рабоце з’езда абодва будучыя пісьменнікі былі ўзяты пад нагляд паліцыі, звольнены з працы і пазбаўлены права выкладання мовы ў школах. Падзеі настаўніцкага з’езда Якуб Колас уваскрасіў у трылогіі “На ростанях”, у якой прататыпам вобраза Івана Тадорыка стаў Янка Маўр. Беларускі археаграфічны штогоднік. Выпуск 3 197 Пастаянныя сяброўскія сувязі паміж Я. Коласам і Я. Маўрам асабліва ўзмацніліся ў гады Вялікай Айчыннай вайны. З 14 жніўня 1941 г. па 1 лістапада 1943 г. Якуб Колас з сям’ёй знаходзіўся ў Ташкенце, куды ён эвакуіраваўся разам з Акадэміяй навук БССР. Янка Маўр з жонкай і дачкой з верасня 1941 г. па 20 кастрычніка 1943 г. жыў у АлмаАце. № 1 Я. Маўр — Я. Коласу 27 верасня 1941 г. Прежде всего беру назад клевету, которую я взвел на Александровскую1 . После того, как я потерял надежду и махнул рукой, она все-таки выступила по телефону за меня и принесла мне пользу. Вчера я присоединился к трем еврейским писателям из Литвы и проник к председателю горсовета Баюзакову. Этот сверхъевропейского вида казах заявил, что трех моих товарищей прописать может, а меня — ни в коем случае. И никаких дальнейших разговоров. Казахский союз советских писателей в данное время оккупирован армией еврейских писателей — их 16 или 19 человек, они все вместе проводят целые дни в союзе. Все они приписаны. Я — один белорусский писатель, один неприписанный и один, имеющий полноценный членский билет с подписью Горького. Остальные имеют какие-то бумажки, билеты литфонда и тому подобное. Тажибаев2 выступил с решительным ходатайством за меня перед Совнаркомом. Надеюсь на успех и поэтому не настаиваю, чтобы ты писал ему. Обойдется. Взамен этого выдвигаю другую просьбу: когда будешь писать в Москву, в союз или кому-нибудь из писательских тузов или вообще комунибудь повыше, упомяни ты о низком поведении литфонда по отношению к некоторым лицам, например, ко мне, Шинклеру3 . “По норме” я теперь могу проживать только 1 рубль в сутки. Голод настоящий — головокружение, ноги подкашиваются. Тут я узнал, что не только остальные наши товарищи (Вольский4 , Крапива, Кучер5 и прочие), но и белостокские еврейские писатели (многие из них молодые, одинокие, хоть в армию иди) тоже получили из литфонда по 500 руб. Мне же отказано, Шинклеру — тоже (он в Свердловске работает телеграфистом за 270 руб. в месяц). Так вот будь свидетелем: когда услышишь, что в Алма-Ате умер на улице от голода старый белорусский дзіцячы пісьменнік Янка Маўр, то скажи этим сволочам, что и их доля в этом есть. Особенно возмутительно требование платы за учение дочери6 . Значит, если не внесу, то дочь будет выгнана из школы. Это после того, как я уже “внес” в казну тысяч 7 — 8 руб. неполученного гонорара и все до нитки потерял. Это уж слишком... 198 Дакументальныя публікацыі Братка, напиши ты им: твой голос, как голос третьего лица да еще столь авторитетного, должен пронять их. Признаюсь по секрету, что вся та низость, которую я увидел вокруг себя, так подействовала на меня, что у меня отпала всякая охота бороться за существование. Если бы не беспомощные дочь7 и жена8 на руках, я бы кончил эту комедию... “Перед лицом войны все личные дела — мелочь”. Это, конечно, правда. Особенно с точки зрения тех, личные дела которых не пострадали. А какое резкое деление на черную и белую кость! Самый ничтожный житель Москвы перед тобой аристократ. Между прочим, неужели на самом деле и ты не получил никакой поддержки? Не может быть! Будь здоров и сыт! Я. Маўр P.S. Какое мелкое, шкурное, недостойное советского писателя получилось письмо! Интересно, удержались ли бы на высоте другие, например Лахути9 , если бы очутились голодные на улице? 1 Александроўская Ларыса Пампееўна (1904 — 1980), беларуская спявачка, народная артыстка СССР і БССР. 2 Тажыбаеў Абдзільда (1909 — ?), казахскі паэт. 3 Шынклер Хвядос Сяргеевіч (1903 — 1942), беларускі пісьменнік. 4 Вольскі (Зэйдэль-Вольскі Віталій Фрыдрыхавіч) (1901 — 1988), беларускі пісьменнік. 5 Кучар Алесь (Айзік Евелевіч) (1910 — 1996), беларускі крытык, драматург. 6 У 1940 г. у СССР была ўведзена плата за навучанне ў сярэдніх школах і ВНУ. Адменена ў 50-х гадах мінулага стагоддзя. 7 Міцкевіч Наталля, малодшая дачка Я. Маўра. 8 Фёдарава Стэфаніда Аляксандраўна (1894 — 1963), жонка Я. Маўра. 9 Лахуці Абулькасім (1887 — 1957), таджыкскі паэт. № 2 Я. Маўр — Я. Коласу 11 кастрычніка 1941 г. Спасибо, дружа, што хутка і так шчыра адгукнуўся. Обращение твое к местному союзу не буду пускать в ход. В отношении приписки — дело уладилось уже, а в отношении поддержки вообще — бесполезно. Я получил открытку от Кучера, помеченную 1 сентября. В ней он от имени группы воинов (Вольский, Танк, Бровка) сообщает, что они коллективно выступили перед литфондом за меня. Но… прошло полтора месяца — и результатов никаких. А теперь, в эти критические дни, говорить о таких делах не приходится. К нам приехала группа украинских писателей с семьями (Смолич1 , Сенченко2 , Кузьмич3 , Донченко4 , Забилло5 и др.). Эшелон официально Беларускі археаграфічны штогоднік. Выпуск 3 199 направлен из Харькова прямо в Алма-Ату, но сюда его не пустили и накировали дальше. Писатели “прорвались”, высадились и поместились в гараже и сарае союза писателей. Но никакие хлопоты ни к чему не приводят: им предлагают ехать в Риддер. Они же хлопочут о том, чтобы остаться хоть в районе Алма-Аты. Где же теперь твои ребята6 ? Наши сыновья почти вместе были на границе, под Белостоком. И, кажется, оба по удивительной случайности 22 июня были не там. Мой Арсений7 20 июня был послан в Киевское танковое училище и теперь доучивается под Уралом. А твой? Другой мой сын8 , доцент, остался в Минске призываться и вышел всего только на один день после нас, в результате — 35-дневное блуждание, 1200 км пешком и прочие приключения, о которых я еще не знаю. Теперь он в Кузбассе учителем. Старшая дочь9 связала свою судьбу с Ленинградом. Как студенткакомсомолка, она там мобилизована, копает окопы и так далее. Из слов украинцев видно, что теперь уже эвакуация имеет совсем другой выгляд, чем раньше. Эвакуируется несколько эшелонов ценнейших кадров (ученые, писатели) — и больше ничего. Но очень странно, что эвакуированные таким образом “ценнейшие кадры” не находят никакого применения. Попросту никому не нужны. Сподобился познакомиться с Джамбулом10. “Знакомство” произошло таким образом: Джамбул подъехал на машине к самому крыльцу союза писателей. Вышел навстречу председатель союза, стал разговаривать. Группа нашей братии обступила машину. Затем председатель ушел, и мы остались с Джамбулом с глазу на глаз. Мы смотрим на него, он, ничего не видящими глазами, пазірае на нас. Так простояли минут 10 — 15. Потом снова вышел Тажибаев и заговорил с ним. А мы пришли к заключению, что это уже — живой труп. Твой Янка Маўр. 1-я Кровельная, 24 Молодец Рузвельт! 1 Смоліч Юрый Карнеевіч (1900 — 1976), украінскі пісьменнік. 2 Сенчанка Іван Яфрэмавіч (1901 — 1975), украінскі пісьменнік. 3 Кузьміч Уладзімір Савіч (1904 — 1943), украінскі пісьменнік. 4 Дончанка Аляксандр Васільевіч (1902 — 1954), украінскі паэт. 5 Забіла Наталля Львоўна (1903 — 1985), украінская паэтэса, празаік, драматург. 6 Сыны Я. Коласа — Даніла, Юрый, Міхась. 7 Фёдараў Арсеній Іванавіч (1917 — ?), кандыдат тэхнічных навук. Жыў у Маскве. Малодшы сын Я. Маўра. 8 Фёдараў Фёдар Іванавіч (1911 — 1995), беларускі фізік-тэарэтык, акадэмік АН Беларусі. Старэйшы сын Я. Маўра. 9 Капылова Аляксандра Іванаўна, старэйшая дачка Я. Маўра. Жыла ў Маскве. 200 Дакументальныя публікацыі 10 Джамбул Джабаеў (1846 — 1945), казахскі паэт-акын. № 3 Я. Колас — Я. Маўру 13 кастрычніка 1941 г. Дорогой Мавр! Я получил твое письмо и ответил на него1 . Правда, писал второпях — спешил по какому-то делу. Переехал на новую квартиру2 . Но не место красит человека, а человек место. К сожалению, мой человек пока что сделать этого не может. Я получил письмо от Лынькова3 . Он не знает, где его семья4 . Спрашивает меня. Я тоже ничего о ней не знаю. Обещал справиться у тебя. Быть может, ты, Янка, знаешь что-либо о ней? Тогда сообщи мне или же сам напиши Лынькову. Но лучше, если ты и мне напишешь и Лынькову. Его адрес: Действующая Армия, Полевая почта, станция 127, Редакция газеты “За Советскую Беларусь” М.Т.Лынькову. Напиши мне, дорогой. Помогло ли мое письмо. Все сообщи. А пока что целую, жму руку. Не падай духом. Привет всем землякам, каких только увидишь, а я сейчас приступаю писать продолжение рассказа5 . Твой Я. Колас 1 Ліст не захаваўся. 2 Вуліца Пушкінская, д. 84, кв. 39 на ўскраіне Ташкента. 3 Ліст М. Лынькова да Я. Коласа ад 8 кастрычніка 1941 г. (М. Лынькоў. Збор твораў у 8 тамах. Мн., 1981 — 1985. Т. 8. С. 243)∗ . 4 Сям’я М. Лынькова (жонка і сын) была расстраляна немцамі ў верасні 1941 г. у Старадарожскім раёне. 5 Відаць, апавяданне “Партызан Купрэй”. № 4 Я. Маўр — Я. Коласу 2, 4 — 5 снежня 1941 г. Я тебе тогда написал второе обстоятельное письмо1 с конкретными вопросами (о твоих сыновьях), но ты так и не удосужился ответить. Великодушно тебя прощаю и пишу еще. Прежде всего почтим память Змітрака Бядулі… Первая жертва войны. У меня сердце не лучше его, а нервы в тысячу раз хуже (я ведь психически болен). И я был неоднократно близок к подобному концу, но почемуто не вышло. Может быть попозже выйдет. Впрочем, если начнут повторяться такие вещи, как теперь под Ростовом, то, пожалуй, совсем ничего не выйдет. ∗ Далей спасылкі на гэтае выданне Беларускі археаграфічны штогоднік. Выпуск 3 201 Во-вторых, почтим память нашего великолепного циника и философа Ильинского2 . Он умер, как древний мудрец. Впрочем, может быть, он и не умер. Я это заключаю из слов своего старшего сына, который, проводив нас 25 июня из города, вернулся назад (призываться!). В нашем доме не было ни живой души. А потом пришел Ильинский. (Он еще при нас с маленьким рюкзаком на спине ушел из дому.) На выказанное удивление сына он сказал: “Лучше умереть у себя на кровати, чем в придорожной канаве”. Дело в том, что он вообще эти дни страдал своей люмбагой (а всего, по его подсчетам, у него было 11 болезней). И я представляю, как он вошел в свою комнату, с наслаждением растянулся на своей кровати и стал ждать смерти — или от голода, или от бомбы, или от руки немца. А вернее всего от “порошка”, который, как мне известно, был заготовлен им на подобный случай. О Климковиче3 , кажется, я тебе писал, что его последний раз видели под Вильно садящимся (вместе с Мицмахером4 ) в военный грузовик. О семьях Лынькова, Гурского5 и других. Скольких не досчитаемся, когда соберемся вместе! Впрочем, я далеко не уверен, что я “соберусь”. Наша богоспасаемая Алма-Ата сделалась важнейшим центром культурной жизни Союза. Сколько здесь ученых, артистов, писателей, художников и так далее! Все ли они так живут, как наши братья-писатели? То есть разобщенно, отчужденно друг от друга. Люди живут здесь месяцами и ни разу не видели друг друга (конечно, кроме ближайших приятелей). В союзе, кроме несчастных беженцев, вроде меня, никто не показывается. Если любой из нас будет умирать на пороге собрата, тот постарается не заметить. На общее собрание перед 7 ноября пришло 3 — 4 писателя, включая и местных. Ни в союзе, ни в литфонде писатели не нашли никаких объединяющих элементов. И вообще “инженеры душ” оказались выброшенными за борт. Группа харьковских писателей сидит где-то в районе и марнее. Говорят, донесся оттуда голос: сидим без денег, без работы, без дров, без хлеба... Я лично чуть-чуть не зрабіўся чалавекам. Старший сын мой устроился в Кузбассе учителем средней школы с нагрузкой на 800 руб. Нам было обеспечено подспорье прынамсі 300 руб. в месяц. А через месяц — полтора его разгрузили до 300 руб. И мы снова на бобах. Вспомнил я старую свою слесарскую квалификацию и пошел по объявлению наниматься. Не приняли, даже пробовать не захотели. “Ничего у вас не выйдет”, говорят. Жена нашла поденную работу — перебирать бульбу на базаре: 7 руб 50 коп. в день. Но теплой одежды нет; старая ее болезнь — плеврит — начинает шевелиться. Одно утешение: я — единственный потерпевший белорусский писатель, не получивший от литфонда ни копейки. Живем от сводки до сводки и удивляемся, как “мирное население” в своей массе даже не подходит к громкоговорителю, а продолжает разговоры о своих насущных делах. 202 Дакументальныя публікацыі Вникнув в некоторые места речей Черчиля, Идена и Галифакса я с удивлением обнаружил, что англичане совсем не собираются создавать во Франции второй фронт. Они собираются выступать против немцев только авиацией. “Немцы спешат покончить с Россией, зная что у них в тылу с каждым днем усиливается наша авиация” (Черчиль или Иден, не помню). “Время работает на нас; скоро придет такой час, когда наша авиация превысит немецкую” (Галифакс). И нигде ни одного слова о возможности сражения на фронте, о том, что “придет час, когда наша армия вступит в бой”. Ну, что ж, нічога не зробіш, абы толькі зброі давалі досыць. А это они, по всем признакам, делают в широком масштабе. И тут Англия будет воевать чужими руками! Получены сведения из авторитетных источников, что в том погребе, где работает моя жонка, тоже на днях предстоит сокращение. Не знаем только, радоваться ли этому или печалиться. Грозила опасность, что жонка сляжет от своей старой хваробы (плеврита), и тогда даже ее заработок 180 руб. в месяц ничему не помог бы. А пока приходится переходить на “молодецкую еду”. Если бы вообще население здесь немножко голодало, тогда не обидно было бы сидеть и на молодецкой еде. На самом же деле, наоборот, честные советские граждане живут здесь совсем хорошо, тем более обидно чувствовать себя отверженным. Климат здесь оказался типичным ленинградским: сырость, грязь, туман. А я столько лет вдалбливал своим ученикам, что “климат в Средней Азии континентальный, сухой, зимой холодный” и так далее. Когда выхожу из дому, калоши подвязываю веревками, но тогда грозит опасность, что згублю и калоши, и ботинки, а то и ноги. Один раз веревка не выдержала и порвалась. Женщины падают в грязь в среднем два раза за один конец. А я только многократно “припадал”. Служащие моего (и других подобных) района в таких случаях вовсе не идут домой, а остаются в учреждении. А если бы взять рядом из горной речки несколько десятков камней да положить их сбоку, то можно было бы совсем недурно пройти. Не всякому дано прийти к такому гениальному заключению. Кроме того, совсем близко от нашего района лежит парк культуры, и еженощно там без нужды горят тысячи электрических фонарей, а в наших краях — ни одного. По этому поводу у меня тоже явилась гениальная мысль, але даўно ужо сказана: “Несть пророка в своем отечестве”. Если бы я получил гонорар, который мне причитался, я бы сразу купил бы по коммерческой цене 2 кило белого хлеба (по 5 руб. 60 коп. — кило), 1 кило ливерной колбасы (5 руб. 20 коп.), 3 кило яблок (по 6 руб.), 1 кило брынзы (9 руб.) и 10 кило сахару на базаре (по 15 руб.). Я бачыў, як людзі ўсё гэта купляюць... А як німа стількі грошаў, Дурню, що гадати! Усяго найлепшага. Беларускі археаграфічны штогоднік. Выпуск 3 203 Я. Маўр 1 Ліст Я.Маўра ад 11 кастрычніка 1941 г. 2 Ільінскі Мікалай Канстанцінавіч (1899 — 1943), беларускі драматург, празаік, акцёр. 3 Клімковіч Міхась (Міхаіл Мікалаевіч) (1899 — 1954), беларускі празаік, драматург, крытык. 4 Міцмахер — журналіст. Іншых звестак не выяўлена. 5 Гурскі Ілья Данілавіч (1899 — 1972), беларускі празаік, драматург. Сям’я пісьменніка (жонка і сын) знаходзіліся ў канцлагеры. № 5 Я. Маўр — Я. Коласу 1 студзеня 1942 г. Итак, с Новым годом! А еще лучше: с Крымом и Калугой! Ибо этим только и красен Новый год. Да еще светлыми надеждами и перспективами. А для меня лично он ознаменовался увольнением дочери из школы за невзнос платы. Тех 10 — 12 тысяч гонорару, которые остались в казне, оказалось недостаточным. “Казна” хочет содрать с меня еще 200 рублей. Вместо традиционного новогоднего замерзшего мальчика получается более свежая картинка: ученица 10 класса, отличница, с единственной сменой белья на плечах, голодная (утром хлеб с водой, вечером — постная бульба), изгоняется под Новый год... Отчаяние, слезы... я не очень смущен: так или иначе — это дело улажу. Но факт сам по себе замечательный. Во избежание тифа по радио советуют чаще менять постельное белье. А у нас никакого белья нету. Ты пишешь: “напиши мне ясно и просто, как живешь”. Разве можно писать ясно и просто, когда в душе клокочет бессильная злоба? Штрих: в сентябре в школу здесь поступила девочка, вырвавшаяся пешком из-под бомб, из-под немца. Казалось бы, товарищи по классу с жадностью должны бы ее обступить и расспрашивать — как, что? Но ни одного настолько любопытствующего ученика (и учителя) не нашлось. “Их” это совершенно не интересует. А ученица эта была первой из беженцев в школе. Наше воображение не в состоянии даже представить себе внутренний мир “общества”, лишенного элементарного любопытства. Значит, одно мое обстоятельное письмо к тебе не дошло. А из Ленинграда, от дочери письма ко мне доходят. В пропавшей грамоте было одно обстоятельное описание “последних минут” жильцов пісьменніцкага дома. В частности, семьи Лынькова. Повторю: 24 июня вечером моя квартира (и Гурского) превратилась в лагерь. Сюда собрались люди с верхнего этажа и гости: Бровко, Вольский, Ку- 204 Дакументальныя публікацыі чер, Якимович1 , Хайновская2 с матерью и много незнакомых людей. Лынькова3 сидела в уголке не шевелясь, ни на что не реагируя. На заре 25-го июня мы все (Бровко, Кучер и Вольский ушли) вышли за город, чтобы переждать предстоящую бомбардировку. Была с нами и Лынькова с сыном в том же апатичном состоянии. Часам к десяти наша “разведка” выяснила, что город покинут властями и нам нечего здесь ждать. Вернулись домой, чтобы собраться и куданибудь уйти. А куда — каждый решал сам. Наша семья задержалась (мы нашли жильца для своей квартиры), и мы вернулись в дом через полчаса. Все жители дома стояли на дворе и горячо обсуждали, что делать, куда идти. Мы прошли в свою квартиру и стали собираться в дорогу. Со двора слышен был шум голосов. Затем стихло. Оказалось, что все ушли. Через несколько минут на пороге показался Ильинский в походном снаряжении. Перекинулись несколькими словами, и он ушел. Мы остались одни. Хайновская с матерью имели единственный “багаж” — туго набитый портфель. Этот портфель остался в нашей квартире: даже его Хайновская забыла взять. Судя по некоторым высказываниям, Лынькова и Гурская4 решили пойти в деревню, чтобы “переждать” это время. Во всяком случае “идти пешком в Москву”, как думали мы, они двое не собирались. Сын проводил нас за город, а сам вернулся назад (он, видишь ли, “честно” хотел явиться в военкомат). Пришел домой он вечером. В доме никого не было. Вдруг показался Ильинский. “Лучше умереть у себя дома, — сказал он, чем в придорожной канаве”. И пошел умирать в свою комнату, Сын ушел из Минска на другой день после нас и попал в такой переплет, что добрался “до России” только через месяц. Из всех жильцов нашего дома есть известие только о старом Аксельроде5 и его хромой дочери. Они теперь в Уфе. Остальные, по-видимому, остались. Для нас теперь мысль о Лыньковой с сыном и Гурской с сыном является самой страшной пыткой... Что должны чувствовать Лыньков и Гурский? Алма-Ата теперь сделалась культурным центром СССР. Кого-кого только здесь нет из представителей литературы и искусства! Наша писательская братия живет “самостоятельной жизнью”: тузы, конечно, обособились, а вообще писатели живут каждый сам по себе, нигде не встречаются (кроме личных друзей, конечно): никакого общего собрания до сих пор не было, хотя число членов, я думаю, утроилось. Совершенно случайно (именно случайно), нечаянно союз оказал услугу нам, устроив нас в закрытую столовку для ученых. Это очень важно для нашего брата, галоты: здесь можно за 41 коп. съесть просяной каши, чего нигде не достанешь. А другие могут за недорогую цену и совсем понастоящему пообедать. Мое положение следующее: старший сын устроился в Кузбассе, в школе, нагрузился на рублей 800 в месяц и собирался нам высылать по рублей 400. А вышло, что он несколько раз выслал по 90 руб., его разгру- Беларускі археаграфічны штогоднік. Выпуск 3 205 зили настолько, что и одному трудно прожить. Тогда на помощь пришла сестра жены; она получает по аттестату и обещала нам выслать по рублей 200 — 300. Но ее муж убит в Киеве, следовательно, ей прекратят выдачу денег. Тогда выступил другой сын, который учится в танковой школе. Он обещает выслать аттестат на свое жалованье. Но, “к сожалению” (как он выражается), их выпустят из школы только к 1-у Мая. Я тем временем мог бы сдать в местный ГИЗ книжечку (на 2 листа, обещали принять), но... нет лампы и с наступлением темноты надо ложиться спать, а днем надо в очередях стоять, так как жена ходит на поденную работу (7 руб. 50 коп. в день) перебирать бульбу в погребе. А руки у меня так чешутся, так хочется писать! Если даже твои надежды на получение денег и не осуществятся, то я буду всегда помнить о твоем добром намерении, которое так благотворно уже подействовало на мою больную психику. Спасибо, родной! Твой Мавр 1 Якімовіч Алесь (Аляксандр Іванавіч) (1904 — 1979), беларускі дзіцячы пісьменнік, празаік, паэт. 2 Хайноўская Марыя Канстанцінаўна (1903 — ?), загадчыца бібліятэкі Саюза пісьменнікаў БССР ў 1928 — 1941, 1944 — 1971 гг. 3 Лынькова Хана Абрамаўна, жонка М. Лынькова. 4 Гурская Марыя Якаўлеўна, жонка І. Гурскага. 5 Бацька Аксельрода Зэліка Майсеевіча (1904 — 1941), яўрэйскага паэта. № 6 Я. Маўр — Я. Коласу 9 студзеня 1942 г. Получил твои деньги1 . Хорошие деньги, теплые, дружеские. Такие деньги, которые одинаково благотворно действуют как на тело, так и на душу. Спасибо. История этого не забудет… Впрочем, вслед за твоими деньгами (добры пачын!) пришли деньги и от литфонда — 500 руб. Оказывается, наша подмосковная братия (Кучар, Бровко, Танк) написали в литфонд грозное послание по моему делу — и литфонд крануўся и выслал. Лучше поздно, чем никогда. А со школой так получилось: пошел навстречу союз писателей (местный). Но так как не нашлось соответствующей “статьи”, то они дали мне на рецензию произведение одного идиота и заплатили вместо 10 руб. ровно столько, сколько нужно внести в школу (то есть 200). Это первая конкретная помощь союза. Затем. Я уже в течение недели сыт. Сыт в самом буквальном смысле слова. И чего доброго буду сыт еще пару месяцев. Нас допустили в закрытую столовую академиков. Я там мог обжираться такими недоступными стравами, как блины (71 коп. за порцию), пшенная каша (41 коп.), 206 Дакументальныя публікацыі отварная вермишель (89 коп.), и даже мясо пару раз ел (3 руб. 60 коп.). Кроме того, такое чудо пил, как сладкий чай! Да еще куски хлеба выносил в портфеле в дополнение к своему пайку. И винегрет с мясом (1 руб. 60 коп.), и пирожки (50 коп.), и прочее, прочее. Сегодня какая-то заминка произошла с пропусками — боюсь, чтобы не отшили. А в городе, у общедоступной столовки (где ничего нет, кроме постной капусты) на улице, на морозе стоят длинные очереди и ждут, когда кто-нибудь “наевшийся” выйдет. Больше всего в нашем городе мороженого. Его даже через радио рекламировали. Но в последнее время даже у мороженых колясок стали образовываться очереди. Стоят люди на морозе, с ноги на ногу перепрыгивают, руками похлопывают и ждут своей очереди... Если ко всему вышеизложенному присоединить Керчь, Феодосию, Калугу (Орел, Брянск, Можайск, Смоленск...), то начало 1942 года я могу считать для себя довольно утешительным. Сообщи поподробнее о своих сыновьях — они же, кажись, товарищи моим сыновьям. Поклон Марьи Дмитриевне2 . Моя жена получила свой полумесячный заработок (8 руб.), а через полчаса он целиком перешел в карман жулика... Где тонко, там и рвется. Зато над сиротою бог с калитою: здоровье наше до сих пор безукоризненно. А дома похварывали, особенно жена. В последние дни я очень тревожусь, сохранится ли наша ненависть в том же виде и после победы. А что, если появятся “теории”: народ, мол, не виноват, а фашистские главари и так далее. Пока на словах дело обстоит хорошо, а за конец я не уверен. Ну, вот и накатал гранку. Бывай. Я. Маўр 1 Аб адпраўцы грошай Я. Колас пісаў жонцы П. У. Броўкі 18 снежня 1941 г.: “С первого октября начал получать пенсию, назначенную мне правительством БССР… мне высылаются депутатские с июля месяца. Когда получу их, хоть немножко пошлю Мавру, так как он живет в нужде…” (Я. Колас. Зб. тв. Т. 13. С. 252, 254, 256). 2 Міцкевіч Марыя Дзмітрыеўна (1891 — 1945), жонка Я. Коласа. № 7 Я. Колас — Я. Маўру 15 студзеня 1942 г. Дарагі Янка! Получил твое письмо, обстоятельное, интересное1 . Не знаю, получил ли ты мою посылочку, правда, очень скромную. К сожалению, на большее у меня маловато сил. Писать сейчас много не собираюсь, надо соби- Беларускі археаграфічны штогоднік. Выпуск 3 207 раться на большое дело: меня вызывают в Москву. Получил телеграмму, даже две одного и того же содержания: прошу вас приезжать в Москву… Смысл такой — в Москве собираются белорусы для большой работы. В телеграмме сказано переезжать насовсем. Телеграмму посылает тов. Пономаренко. 18 января еду2 . Семья остается пока здесь, так как нет теплой одежды. Я сегодня кое-что раздобыл — теплую майку, ватовку (куртку, брюки). О тебе буду говорить. Возможно, что и ты будешь позван. Мне же надо собраться в дорогу да как-то обеспечить семью. Она сейчас живет в очень хороших условиях: сухая комната, при доме есть столовая. Дом отведен для ученых людей. Рядом с нашей комнатой помещается академик Пичета, на другом коридоре вице-президент Академии наук С. М. Липатов3 . Мне надо заготовить разные документы для жены — на получку разного рода корреспонденций. Кроме того, надо оформить свою поездку: заготовить фотокарточки и получить визу. Мне, конечно, во всем этом помогают. От сына4 вестей нет. Болит о нем сердце. Но надо верить в лучшее, быть готовым и к худшему. По приезде в Москву постараюсь написать тебе. Очень рад, что настроение твое улучшилось. Много нам предстоит трудностей, но самое важное — очутиться на родной земле. Засучим свои стариковские рукава и примемся за дело. А дела много-много. В этом созидательном деле забудутся наши тяжелые дни, и мы будем счастливы увидеть обновленной нашу страну. Здесь я написал довольно много. Собираюсь издать сборничек под названием “Голос земли” 5 . Редактор и главный переводчик — Сергей Городецкий6 . Если сборник продвину, то семья получит довольно сильный резерв. Целую тебя крепко. Передай привет всем нашим землякам. Твой Якуб 1 Маецца на ўвазе ліст Я. Маўра ад 2, 4 — 5 снежня 1941 г. 2 Я. Колас выехаў у Маскву цягніком 28 студзеня, а прыехаў 9 лютага. 3 Ліпатаў Сяргей Міхайлавіч (1899 — 1961), расійскі і беларускі фізікахімік, акадэмік АН БССР. У 1940 — 1944 гг. — віцэ-прэзідэнт АН БССР. 4 Міцкевіч Юрый Канстанцінавіч (1917 — 1941), сярэдні сын Я. Коласа. Загінуў на фронце ў баях пад Смаленскам. 5 Зборнік вершаў “Голас зямлі” быў выдадзены на рускай мове ў лістападзе 1942 г. На беларускай мове — у 1943 г. у выдавецтве ЦК КП(б)Б “Савецкая Беларусь”. 6 Гарадзецкі Сяргей Мітрафанавіч (1884 — 1967), рускі паэт і перакладчык.

ПЕРАПІСКА Я. КОЛАСА І Я. МАЎРА (лістапад 1942 г. — жнівень 1943 г.) Працягваем публікацыю эпісталярыя Якуба Коласа і Янкі Маўра часу Вялікай Айчыннай вайны, таго перыяду яе, калі Я. Колас знаходзіўся ў эвакуацыі ў Ташкенце. Пра ташкенцкі перыяд жыцця Я. Колас расказаў у сваім дзённіку «Кніга Ташкенцкага быція» (захоўваецца ў БДАМЛМ). Узбекі аднесліся да народнага паэта Беларусі добра, стварылі самыя спрыяльныя ўмовы для пражывання і творчай працы, святочна адзначылі яго шасцідзесяцігоддзе, садзейнічалі выдан- Дакументальныя публікацыі 293 ню зборніка вершаў «Голас зямлі» (на рускай мове), нават вулі- цу назвалі ў гонар паэта. Але ўсенароднае і асабістае гора, думкі пра акупаваную зруйнаваную Беларусь, пра гераізм народа і вялікія ахвяры вайны вымушалі яго працаваць і працаваць… … О, каб я меў такія рукі, Зямля, абняў бы я цябе, Каб сцішыць гора тваё, мукі І сілу даць у барацьбе! Зямля мая, мая краіна! Я чую твой прызыўны звон. Прымі ж хоць слова твайго сына — Не доўгі будзе твой палон. «Крывёю сэрца і сокамі нерваў» ствараў ён свае вершы і апавяданні, выступаў з адозвамі і зваротамі да беларускага на- рода па радыё і ў перыядычным друку, прымаў удзел у рабоце сесій АН БССР, усеславянскіх мітынгаў і клапаціўся аб лёсах шматлікіх карэспандэнтаў… Часам цяжкіх фізічных і маральных выпрабаванняў сталіся гады, праведзеныя ў эвакуацыі Янкам Маўрам. Магчыма, якраз тады пісьменнік раскрыўся асабліва ярка як чалавек вялікай душы, мужны ў пераадоленні нягод, бескампрамісны, непры- мірымы да фальшы і ўсялякага спажывецтва. Трэба адзначыць, што ў гады Вялікай Айчыннай вайны выключны цяжар па ўтрыманні эвакуіраваных і бежанцаў узялі на сябе паўднёвыя гарады Алма-Ата, Фрунзе, Ташкент, Ашхабад. Іх перанаселе- насць выклікала шэраг складаных, амаль невырашальных на- дзённых праблем: уладкаванне на працу, вучоба, забяспеча- насць жыллём, харчаванне, лячэнне і інш. Агульны змрочны настрой некаторых лістоў Янкі Маўра і вызначаны жыццёвымі акалічнасцямі: доўгім галаданнем, немагчымасцю творча пра- цаваць і зарабляць грошы для сям’і, адсутнасцю нармальных чалавечых адносінаў паміж пісьменнікамі рознах нацыяналь- насцей. Але, нягледзячы на адсутнасць жыццёвага спрыту і ўмення прыстасоўвацца, Янка Маўр не замыкаўся ў сваёй аса- бістай бядзе, а бачыў людзей вакол сябе, іх жыццё, інтарэсы, 294 Л. І. Балыніна, Т. В. Кекелева горача чакаў вестак з роднай Беларусі, пільна сачыў за падзея- мі на фронце і перажываў аб тым, што не можа быць карыс- ным радзіме так, як патрабуе яго сумленне. У асабліва склада- ныя моманты жыцця ён звяртаўся за дапамогай да лепшага сябра, жартам і горкай з’едлівай самаіроніяй заглушаючы пачуццё няёмкасці ад сваіх просьбаў. Трэба сказаць, што Колас стаў сапраўдным выратавальні- кам сям’і Маўра. Хоць і незаўсёды рэгулярна адказваў на лісты з Алма-Аты, але рабіў для Маўра дзейсную справу: высылаў грошы, пасылкі, клапаціўся аб прапісцы ў Алма-Аце, членстве ў Саюзе пісьменнікаў, аб наданні яму вышэйшай катэгорыі для атрымання неабходных ільгот, дапамог пераехаць у Маскву. Маўр быў вельмі ўсхваляваны спагадлівасцю сябра. У адным з лістоў ён пісаў: «Ну, браце, за тваёй спіной я рухаюся, як за танкам. Твой залп кацюшы расчысціў мне дарогу… Не ведаю, што больш мяне акрыляе: ці дадатковывя 200 грам жыру і гэ- так далей, ці маральнае адчуванне, што ў цябе ёсць надзейныя сябры. Трэба думаць, што апошняе важней». Пазней Я. Колас і Я. Маўр сталі сватамі — ажаніліся іх дзеці: сын Я. Коласа Міхась і прыёмная дачка Я. Маўра Натал- ля. Унучак Сяргейка стаў уцехай і радасцю двух знакамітых дзядоў. Шчырыя пачуцці роднасці і сяброўства, якія падтрым- лівалі пісьменнікаў у гады Вялікай Айчыннай вайны, яшчэ больш звязалі Я. Коласа і Я. Маўра ў мірны пасляваенны час. № 8 Я. Маўр — Я. Коласу 16 лістапада 1942 г. Туды и сюды Новелла I. Как дошли мы да ручки Каждый день вставал я в семь часов и к восьми шел на службу. Служба состояла в следующем: я должен был пройти 3—4 км до столовой научных работников, подождать там час, съесть кусочек пирога, выйти голодным, пошататься 2—3 часа Дакументальныя публікацыі 295 по городу, снова пойти к столовой, постоять в очереди у ве- шалки 1 час, на лестнице перед дверьми в столовую — полто- ра—2 часа, за спиной обедающих — 2 часа, за столом 1 час (иногда и 3), съесть обед, выйти голодным из-за стола и воз- вращаться домой часам к 9—10, в темноте, по колено в грязи, несколько раз падая в эту грязь и рискуя, что тебя разденут ( в это время уже ни одна душа не показывается на улице в нашем районе). Приходил в холодную, нетопленую комнату, без све- та, скидывал одежду и стопудовые ( в глине) ботинки, которые так и оставались мокрыми до утра. Жена в это время лежала больная, без медицинской помощи и питалась только своими 400 гр. хлеба. Мой ишиас остался у меня навсегда, и я едва во- лочу ноги. Лежа в постели, я с ужасом думал, что завтра снова надо идти на службу, пройти 10—12 км, и также ночью, по грязи, с опасностью возвращаться домой. Если ноги совсем от- казывают, я сижу дома голодный. Все мои ходатайства, вплоть до наркомторга, о том, чтобы в случае моей болезни разреши- ли использовать мою еду члену моей семьи — решительно от- клонялись. Даже не разрешили обменяться талонами с моим сотоварищем, чтобы ходить на завтрак по очереди через день и съедать два завтрака. Начальство не скрывает, что цель этих ограничений — «экономия». Она даже планируется, и если мы захотим во что бы то ни стало использовать весь тот паек, ко- торый нам отпустило государство, то этим нарушим их план. Вот и вырывают из горла всякими способами. Старшая дочь, прибывшая из Ленинграда со званием инженера, работала в мастерской 10 часов, вырабатывала сдельно рублей 100 в ме- сяц и тоже не видела никакой пищи, кроме своих 600 гр. хлеба. Младшая дочь, студентка, имела карточку в студенческую сто- ловую, но не могла совместить питание с учебой — не хватало времени. Нужно было выбирать или то, или другое. А самое страшное — путешествие поздним вечером домой. Средняя норма падания в грязь — два раза. Были попытки нападения со стороны «оккупантов», которым по ночам предоставляется вся полнота власти. Больная жена дома не видит даже теплой во- ды — не на чем согреть. Если я свалюсь с ног, слягу, то дол- жен буду погибать — помощи ниоткуда ожидать нельзя. По- 296 Л. І. Балыніна, Т. В. Кекелева степенно силы израсходовались, и физические и моральные. Мы почувствовали (собственно я и жена, как старые и боль- ные), что нам попросту нечем жить. Со дня на день я собирал- ся отказаться от борьбы, лечь и ждать конца. Но назавтра опять шел. Не знаю, долго ли это продолжалось бы, если бы… II. Поворот ручки Я сижу в бараке. Через щели в дверях белеет снег. Окно не лучше дверей. Но печка натоплена, ярко светит электричество, играет радио. Туман не позволяет видеть окружающее. Через два дня туман рассеялся, и я с любопытством увидел по бокам высокие снеговые горы, почему-то местами заросшие елкой, а больше ничем. Наш поселок находился в ущелье, на высоте 1800 м (!) над уровнем моря. Вдали, за 27 км, видна Алма-Ата. Там жена и младшая дочь. А я живу здесь со старшей дочерью. Кроме нас в этой же комнате живет одна женщина на сносях. Мы живем в поселке военного санатория. Дочь занимает долж- ность киномеханика и радиотехника, а я — учитель «частной» 8- й группы (из 7 человек) при местной школе. Мы получаем 600 граммов хлеба и три раза в день по тарелке горячего супу. И все это на месте, никуда ходить не надо. В ближайшие дни переедет сюда и жена — и тогда мы сможем считать себя спасенными от смерти. К занятиям в школе приступил я тоже частным образом, без документов и оформления. Есть только учительская пенси- онная книжка. Поэтому, если тебе не в тягость, сооруди мне на всякий случай такую бумажку: «Знаю Федорова И. М. 36 лет. Знаю, что он держал экстерном экзамен при Виленском учи- тельском институте и в течение многих лет был преподавателем истории и географии в средних учебных заведениях». Дробязі жыцця «Янка Мавр. Лицо зверя. Пьеса в 3- х актах (5 картин). Перевод с белорусского » 1 1 Такой твор послан мною в Москву Горбунову 2 . Мой полно- мочный представитель П. Броўка пишет мне всякие приятные Дакументальныя публікацыі 297 вещи, но реально я ничего приятного еще не видал. Управление по делам искусств не пожелало заключить со мной договор (Бровко пишет, что договор должен заключать театр). Но все это ерунда — ни на какие конкретные блага я и не рассчитывал. Я довольствуюсь тем моральным удовлетворением, которое да- ла мне эта работа; я рад, что успел сказать и свое слово, может быть последнее. А из особенностей этой пьесы по крайней мере одна является безусловно выдающейся: пьеса состоит только из одного перевода, а оригинала не существует и не существовало в природе. Только тебе доверяю я эту историческую тайну. 2 На горизонте снова появился Бэндэ 3. 10 ран. Доброволец с начала войны. Начальник особого отряда, который состоял из людей «не ниже старшего лейтенанта». Из 75 человек отряда — 74 погибло, а спасся (чудом) один начальник. Чин начальника командирского боевого отряда — интендант N-го ранга. Мимо- ходом он написал большую книгу о Коласе 4 . Все необыкновен- но в этом необыкновеннейшем человеке. Необыкновенный командир должен выйти из Якимовича 5 , который теперь рыхтуецца в Андижане. Никак не могу пред- ставить его держащим в руках оружие. 3 Мой адрес: Алма-Ата, почтовый ящик 15. Учителю Фёдорову. При занятиях здорово сказывается ослабление памяти. Пом- ню то, что знал десятки лет тому назад, а что вчера вычитал, сегодня уже не помню. Как утешили африканские события в американском масштабе! Может быть, это начало конца? А мо- жет быть, мы вернемся в Минск и заживем прежней жизнью? Как странно ставить такой вопрос. Ну вот табе і ўся «навэля». До свидания. Я. Маўр. P. S. А ў хаце цёпла!.. І ісці нікуды не трэба!.. Ды яшчэ зараз дадуць талерку гарачай стравы… А ўвечары яшчэ раз дадуць… Жывём!!!.. 298 Л. І. Балыніна, Т. В. Кекелева 1 П’еса Я. Маўра «Лицо зверя» не друкавалася. 2 Гарбуноў Цімафей Сазонавіч (1904—1969), грамадскі, партыйны і дзяржаўны дзеяч БССР, гісторык, акадэмік АН БССР. У 1941—1947 гг. сакратар ЦК КПБ. 3 Бэндэ Лукаш Апанасавіч (1903—1961), беларускі крытык, публіцыст і літа- ратуразнавец вульгарна-сацыялагічнага кірунку. 4 Рукапіс манаграфіі Л. Бэндэ «Якуб Колас. Жыццё і творчасць» 1940—1946 гг. захоўваецца ў БДАМЛМ ( ф. 66, воп. 1, спр. 54—70). 5 А. Якімовіч быў прызваны ў Чырвоную Армію восенню 1942 г., камандаваў стралковым узводам, удзельнічаў у баях. У 1943 г. паранены пад Харкавам. № 9 Я. Колас — Я. Маўру 28 лістапада 1942 г. Дарагі дружа! Каб не спраўка спатрэбілася табе, дык ты мне так і не напі- саў бы. А я думаў і не раз успамінаў, што з табою, чаму не пада- еш голасу. Нават на такую важную дату, як маё шасцідзесяці- годдзе 1 , не адгукнуўся. Праўда, гэтага ты мог і не ведаць і ў га- зетах не прачытаць. Але гэта між іншым. Дык так, зноў ты пера- шоў у першабытны стан. Дарма толькі закідаеш пяро, калі пі- шаш, што «Ліцо звера» твой апошні твор. Пра Бэнду ты сказаў добра. Ён пісаў і мне 2 , але аб сваім геройстве не сказаў нічога. Нашы пісьменнікі, быўшыя ў Арміі, дэмабілізаваны. Заўтра ад- чыняецца сесія нашай Акадэміі Навук. Мне трэба выступаць з дакладам 3. 5 снежня адбудзецца пленум пісьменнікаў. Таксама трэба выступіць з дакладам 4 . Даклад не гатовы. Трэба садзіцца пісаць. За час, покі нашы пісьмы абмяняюцца сваімі дарогамі, адбудзецца многа падзей. К таму часу можа Сталінград далёка адгоніць нямецкіх падлюг. Бывай здаровы. 1 Урачыстае пасяджэнне, прысвечанае 60-годдзю з дня нараджэння Я. Кола- са, адбылося ў Ташкенце 3 лістапада. З дакладам аб яго жыцці і творчасці выступіў Кандрат Крапіва. Дакументальныя публікацыі 299 2 Лісты Я. Коласа да Бэндэ, напісаныя ў 1941—1943 гг., захоўваюцца ў БДАМЛМ ( ф. 66, воп. 1, спр. 796—798). 3 Я. Колас выступіў з дакладам «Векавая дружба беларускага і рускага наро- даў і іх сумесная барацьба супраць нямецкай агрэсіі» на сесіі АН БССР, якая праходзіла з 29 лістапада па 1 снежня 1942 г. 4 З 12 па 14 снежня 1942 г. удзельнічаў у рабоце пленума ССП Узбекістана, прысвечанага 25-годдзю савецкай літаратуры. Выступіў з прамовай (Ко- лас Я. Зб. тв. Т. 14. С. 390). № 10 Я. Маўр — Я. Коласу 2 красавіка 1943 г. Дарагі Якуб! Ты, пэўна, здзівіўся, атрымаўшы маю тэле- граму 1 . Можа, яна і сапраўды недарэчная, але я вельмі пакрыў- дзіўся, убачыўшы, што вакол мяне мае «беларускія землякі» перайшлі ў першую катэгорыю, маючы 3—5-гадовы стаж, а я на 20 годзе ( у гэтым месяцы будзе акурат 20 гадоў) сваёй «бес- карыснай літаратурнай дзейнасці» і на 60 годзе свайго жыцця (11 мая будзе 60) не магу параўнацца з якім-небудзь Піпчэўс- кім толькі таму, што за мяне няма каму слова замовіць. Ды і па другой лініі, па дзіцячай, адбываецца тое самае: усе мае собратья по перу (Забіла, Шторм 2) таксама пераведзе- ны ў першую катэгорыю, бо іх было каму падтрымаць. Я адзін астаўся ў баку з вялізным спісам сваёй прадукцыі ў анкеце. Бо мяне не было каму падтрымаць. У пісьмах маіх у Маскву (паміж іншым і даўнейшаму свайму прыяцелю Гарбунову) я намёківаў на гэта, але намёкі мае не дайшлі па назначэнню. Тады я і пачаў шукаць хадатаеў. Вядома, даў такую самую тэлеграму і нашаму праўленню. Абяцалі яшчэ мне субсідыю з цэнтра — 1 тыс. руб. Тым часам мае беларускія землякі — Рубіна 3 , Геллер 4 атрымалі ўжо па паўтары тысячы, а я чакаю… Адным словам, неяк так вышла, што ўсе нашы беларусы знайшлі падтрыманне, апрача мяне. Я, нарэшце, раззлаваўся і стаўлю ультыматум: калі мае та- варышы мяне пакінуць, то я ў дзень свайго падвойнага юбілея выцягну з падполля запаведную паўлітру спірту (якую хаваю 300 Л. І. Балыніна, Т. В. Кекелева да перамогі над Гітлерам) і вып’ю адразу ўсё сам — пашкадуе- це тады Маўра. А так я крыху ачуняў. Бытавыя ўмовы, апрача ежы, у мяне ўжо чалавечыя. Ужо рупіць пісаць. Аднаго толькі не хапае — бульбіны ці лыжкі мукі ў юшку. Сын мой Арсен з Архангельска паехаў на фронт. А што чуваць пра твайго? А ў якім становішчы твая жонка? А як ад- чуваеш ты сам сябе на сёмым дзесятку свайго жыцця? З палітычных падзей я лічу самым важным словы Чэрчы- ля, што ён збіраецца граміць Гітлера ў 1944 або ў 1945 годзе. Вось сволачы! У нас цяпер самая паскудная пара года — вясна: туманы, сібірскія завірухі, дажджы, зноў завеі. Сёння перад нашым акном скацілася лавіна («аплывіна», як тут кажуць), засыпала дарогу, раку і зачапіла двух людзей. У горад (27 км) людзі ходзяць пешшу. Адным словам, экзотыка, чорт яе пабяры! А цяпер ужо відаць, што прыдзецца сядзець тут і трэцюю зіму. Каму цяпер лепш, нам ці Бядулі? … Уяўляю сабе Мальцінскага 5 і Кучара 6 з баявымі медаля- мі на грудзях… Ці ўбачым мы нашы беларускія баравічкі пад елкай? Ці застануцца яны пасля паганых немцаў? А пакуль бывай. Я. Маўр 1 Маюцца на ўвазе тэлеграмы (аднолькавага зместу) Я. Маўра да Я. Коласа і М. Лынькова ў сакавіку 1943 г. (Лынькоў М. Зб. тв. Т. 8. С. 88). 2 Шторм Георгій Пятровіч (1898—1978), рускі пісьменнік. 3 Рубіна Бэцці Барысаўна, жонка яўрэйскага паэта Шведзіка Г. Б., які загінуў на фронце ў 1942 г. 4 Гелер — журналіст. Іншых звестак не выяўлена. 5 Мальцінскі Хаім Ізраілевіч (1910—1986). У час Вялікай Айчыннай вайны добраахвотна пайшоў на фронт. Быў цяжка паранены пад Берлінам. Меў баявыя ўзнагароды. 6 Кучар Алесь у час вайны супрацоўнічаў у армейскіх і франтавых газетах. Дакументальныя публікацыі 301 № 11 Я. Маўр — Я. Коласу 30 красавіка 1943 г. Ну, браце, за тваёй спіной я рухаюся, як за танкам. Твой залп кацюшы расчысціў мне дарогу, і я ўрачыста ўз’ехаў на першую катэгорыю 1 . Не ведаю, што больш мяне акрыляе: ці дадатковыя 200 грам жыру і гэтак далей, ці маральнае адчуван- не, што у цябе ёсць надзейныя сябры. Трэба думаць, што апошняе важней. Разам з гэтым прачнулася энергія, хочацца працаваць. По- жынаю лавры (на жаль, нематэрыяльныя) ад невялізнай сама- дзейнай аднаактоўкі. Змайстраваў для нашых газет тры байкі і патрохі поркаюся над сваім апошнім «вялікім палатном» — ад- ным словам, «жив курилка!» Трохі псуе настрой, што ад сына два месяцы не маю вес- так: ён даўно ўжо выехаў з Архангельска пад Сталінград. З 1- м Мая! Хоць канца вайны не відаць, але выразна адчува- ецца, што краіна наша стаіць, як ніколі да гэтага часу, спакойна, цвёрда, упэўнена. Паглядзім, што лето грядущее нам готовит. Я сустракаю свой шасцідзесяты год досыць бадзёра: капаю цаліну на схілах гор (капай, колькі ўлезе!), саджу бульбу — і змору адчуваю зусім не большую, як перад вайной. Гэтага я сам ніколі не чакаў! Затое мне здаецца (чаму — і сам не ведаю), што ты цяпер перажываеш перыяд слабасці. Ці так гэта? Шчыра абнімаю цябе, мой дарагі таварыш! Твой Я. Маўр 1 Я. Колас хадайнічаў перад праўленнем СП Казахстана за Янку Маўра, аб чым паведамляў у сваім лісце да М. Лынькова і К. Крапівы ад 24 сакавіка 1943 г.: «Пішу пісьмы — за час майго выезду іх парадкам набралася. Сярод такіх карэспандэнцый аказалася і тэлеграма Янкі Маўра. Учора паслаў заказное пісьмо на імя праўлення Казахстанскага Саюза пісьменнікаў з просьбай перавесці Маўра ў вышэйшую катэгорыю і ўраўняць яго ў правах з іншымі пісьменнікамі…» (Колас Я. Зб. тв. Т. 13. С. 357). 302 Л. І. Балыніна, Т. В. Кекелева № 12 Я. Маўр — Я. Коласу 9 чэрвеня 1943 г. Атрымаў тваю паэму 1 . Дзякую за памяць. На 28 старонцы знайшоў верш, які прагучаў для мяне, як голас жывога Коласа («Люблю я лес…»). Гэтыя радкі я лічу і самымі лепшымі. Калі я чую леса голас, Таемны шум, нібы шагі — Здаецца мне, што гэта Колас Шукае там баравікі. Як бачыш, і мы не лыкам шытыя. Толькі псуе справу русі- цызм — «шагі». Але на 9 старонцы знайшоў у цябе «савецкую ўласць», і гэта мяне супакоіла. Нездарма я пачаў пісаць байкі. Але лёс гэтых баек такі самы, як і ўсёй маёй «творчасці» — ні- якага водгуку. Што дрэнна, чым дрэнна — ніхто не кажа. Ба- чыш, шкадуюць маю старасць. Цяпер я на сваёй скуры адчу- ваю, што маўчанне — самы горшы від крытыкі. Тут я напісаў адну аднаактоўку 2 , яна трапіла на падмосткі і была сустрэта нават вельмі прыхільна. Такім чынам, […] * тут я меў водгук. Але толькі тут, «за граніцай». Я стаю цяпер на раздарожжы і ламаю галаву: ці варта мне ісці далей гэтым шляхам? Можа, я раблю такую справу, аб якой людзі саромяцца казаць мне ў вочы? Ну, ды не варта цяпер аб гэтым гаварыць. Сэнс жыцця майго на даным этапе — бульба. Пасадзілі яе мы целых пяць вядзёр. Сядзім над ёю і чакаем, калі можна бу- дзе яе пакаштаваць. А яна і вылазіць не хоча: 30 дзён сядзіць у зямлі. Можа, гэта і к лепшаму: сёння, напрыклад, тоўсты пласт снега пакрыў усю нашу тэрыторыю. Наогул лета і цяпла мы яшчэ не бачылі. Адрэзаны ад света — ад … прадуктаў. Я так быў упэўнены, што сёлета мы паедзем дахаты. Але саюзнічкі пасля Туніса будуць адпачываць год — і прыдзецца * Слова неразборлівае. Дакументальныя публікацыі 303 пачакаць. Хоць нашы ўдары па немцах цяпер зрабіліся і мац- нейшымі. Ах, як цяжка адчуваць сябе непатрэбным! Каб гэта было тады, у 1906 годзе, то пэўна я быў бы ўжо ў партызанах. А ця- пер — ні туды і не сюды. Ну, бывай. … А ўсё-такі адну кнігу я, відаць, яшчэ напішу! Твой Маўр 1 Паэма Я. Коласа «Суд у лесе» (выйшла ў выдавецтве ЦК КП(б)Б «Савецкая Беларусь» у маі 1943 г.). 2 Назва не ўстаноўлена. № 13 Я. Колас — Я. Маўру 23 чэрвеня 1943 г. Мой мілы, дарагі Янка! Буду писать тебе по-русски: письмо, написанное на рус- ском языке, легче читать товарищам, которые обязаны делать это. Это соображение и руководит мной, когда я пишу тебе на- шим тоже родным русским языком. Живя в Ташкенте, я трижды вызывался в Москву. Нельзя сказать, чтоб поездки были легки. Ведь ехать надо 3 331 кило- метр. Это я знаю доподлинно. У меня даже есть список всего маршрута. Но с другой стороны, поездка немножко освежает. Я люблю смотреть в окно вагона, пусть даже перед твоими очами расстилается безграничная, однообразная, изнывающая от горячих лучей солнца среднеазиатская пустыня. Но ведь эта пустыня живет своеобразной жизнью, и жизнь ее не так уж бедна. Можно было бы написать подробно, много о дорожных впечатлениях. Они отложились где-то в сознании и живут. Будет подходящее время, вспомню о них и напишу. С 27 мая нахожусь в Ташкенте 1 . Из Москвы имею очень мало известий. Друзья мои почему-то не пишут. Возможно, что их письма где-то прохлаждаются в силу всевозможных причин. Получил я пропуска для всех членов семьи на выезд в Клязьму 2 . В 304 Л. І. Балыніна, Т. В. Кекелева Клязьме живет брат Марии Дмитриевны. У него есть свобод- ная жилая площадь и желание видеть нас в качестве своих жильцов. Уехать сейчас мы не можем. Марии Дмитриевне на- до оправиться после болезни. Она только недавно встала с пос- тели, переболев третий раз в Ташкенте воспалением легких. Старший мой сын 3 независимо от нас вызван в Москву по пра- вительственному вызову как научный работник для работы в белорусском университете. Этот университет обосновывается сейчас в Москве. О моем милом Юрии никаких сведений нет. Я преднамеренно не наводил о нем справок, оставляя в душе иллюзию надежды на то, что он где-то живет. Самый младший мой сын, Міхась, оканчивает среднюю школу. В этом году он призывается в армию. Может быть мне удастся устроить его в школе военного характера. Учится он очень хорошо, на пятер- ки. Хлопец хороший, трудолюбивый, способный. Он уже пере- рос меня. 27 июня мы устраиваем здесь заседание, посвящен- ное годовщине смерти Янки Купалы. Мне надо будет прово- дить заседание и сказать вступительное слово 4 . Надо также ор- ганизовать радиопередачу, посвященную Янку Купалу 5 . У ме- ня вообще много возни с Академией Наук. Все члены президи- ума отсутствуют. А я остался один с печатью Академии. Был разговор о переводе Академии поближе к родной земле. Но по- ка все это остается разговорами и пустой суетой. А народ рас- холожен. Работы никакой нет. Руководства тоже. Мне даже и жалованья не выслали еще за апрель. А может быть, невзначай получил его в Москве. Во всяком случае, приходят мысли, что снести на рынок. Вся такая обстановка не располагает к рабо- те. Я начал в прошлом году большую вещь в прозе о парти- занской жизни 6 . Написал более печатного листа, но работа застопорилась. В апреле начал писать поэму «Расплата » 7 . Она пошла успешно, но вызов на 3- й Всеславянский митинг затор- мозил работу. А затем болезнь жены, разные нагрузки, статьи перебили работу. Ты серьезно продумай план своей работы, работай. Вчера послал Бровке открытку 8 , просил через него Лынькова закинуть и за тебя слово. А ты сам обратись в Моск- ву, напиши обстоятельно об условиях своей жизни и сделай простой и ясный вывод. Состязание во всебелорусском мас- Дакументальныя публікацыі 305 штабе устроим, для чего я начну тренироваться, займусь гим- настикой, которую давно забросил. И все же 1943 год опреде- лит исход войны. Петля все туже стягивается на шее фашистс- ких прохвостов… Если б лежал еще такой же лист, заполнил бы и его. Но конец бывает всему, даже моему письму. Поэтому обнимаю тебя и ставлю точку. Твой Якуб Колас. От моей семьи привет. 1 З 26 красавіка па 26 мая 1943 г. Я. Колас прымаў удзел у рабоце III Усесла- вянскага мітынгу. 9 мая выступаў з прамовай « К мести, братья славяне!», надрукаванай у газеце «Правда». 2 12—13 мая 1943 г. Я. Колас быў у Клязьме па справах, звязаных з пераез- дам у Клязьму да сваякоў жонкі. 3 Даніла Канстанцінавіч. 4 27 чэрвеня 1943 г. Я. Колас уступнай прамовай адкрыў пасяджэнне АН БССР, СП Узбекістана і філфака Сярэднеазіяцкага дзяржаўнага універсітэ- та, прысвечанае гадавіне з дня смерці Я. Купалы. 5 29 чэрвеня 1943 г. прымаў удзел у радыёперадачы. 6 Назва не ўстаноўлена. 7 Паэма «Адплата», канец 1-га раздзела якой паводле аўтографа датуецца 12 красавіка. У літаратурным дадатку да «Савецкай Беларусі» ў красаві- ку—чэрвені 1943 г. апублікаваны пачатак паэмы. 8 Маецца на ўвазе паштоўка Я. Коласа да П. У. Броўкі ад 23 чэрвеня 1943 г.: «… Пагавары з Лыньковым і напішыце ў Алма-Ату, каб Маўра перавялі ў вышэйшую катэгорыю…» (Колас Я. Зб. тв. Т. 13. С. 371). № 14 Я. Маўр — Я. Коласу 21, 26 ліпеня 1943 г. Дорогой друг! Получил твое большое письмо 1 , из которого впервые полу- чил представление о твоем «бытовом положении». Написал от- ветное письмо и порвал: сама рука стала писать про уничтоже- ние огорода и связанную с этим гибель надежд; о безобразной аварии на нашей электростанции, вследствие чего я остался без лампочек, за которые было уплачено 200 руб. и без перс- пектив на свет; о брюшном тифе в семье ( у дочери). О подо- 306 Л. І. Балыніна, Т. В. Кекелева зрении тифа у меня (вдруг температура вскочила на 38,8, но потом упала; о трудностях связи с городом, вследствие чего я теряю и те небольшие блага, которые мог вырвать и т. д. и т. п. Словом, получается нытье, хныканье, которое совсем не вхо- дит в мои расчеты. Боюсь, что я и так осточертел этим своим друзьям. Поэтому я решил прекратить в дальнейшем всякие мольбы и ходатайства. Я убедился, что мои товарищи (ты, Бровко, Гурский, Лыньков) относятся ко мне тепло и участли- во — и этого с меня хватит, тем более, что во всех этих бедах они все равно помочь не могут. Все наши помыслы теперь на фронте. Как показательно гитлеровское «летнее наступление 1943 года!» И откуда у нас взялись такие силы? Вот уж подлинно — «так тяжкий млат, дробя стекло, кует булат». И Италия накануне падения. Если бы союзнички теперь устроили настоящий второй фронт во Франции, то к ноябрю война была бы окончена, а так она про- тянется еще не меньше года. И на родину мы вернемся еще не скоро 2 … Оказываестя, «тоска по родине» острее всего чувст- вуется в старости. В молодости я считал себя чистым «космо- политом». … Положение на семейно-бытовом фронте заслонило все прочие чувства и интересы, а посему письмо прекращаю. До лучших времен. Твой Янка. P. S. Приказано переменить адрес. Он будет иметь такой вид: Алма-Ата, Эвакогоспиталь 4091 (Алма-Арасан), Мавру. 1 Ліст Я. Коласа ад 23 чэрвеня 1943 г. 2 Па выкліку СП БССР Я. Маўр з сям’ёй выехаў з Алма-Аты ў Маскву 20 каст- рычніка 1943 г. М. Лынькоў у лістах да П. Е. Панчанкі ад 10 снежня і да А. І. Стаховіча ад 21 снежня 1943 г. пісаў: «Прыбіўся да Масквы Маўр. Выглядзеў як біблейскі Іоў. Паступова прыходзіць да хрысціянскага віду…» (Лынькоў М. Зб. тв. Т. 8. С. 100, 101. 103). Дакументальныя публікацыі 307 № 15 Я. Колас — Я. Маўру 21 жніўня 1943 г. Дарагі Янка! Оба твои письма получил. Вчера одно, сегодня другое 1 . Если заеду в Москву, то я, конечно, постараюсь, насколько это в моих силах, исполнить твою просьбу. Я все лето собирался выехать из Ташкента в горы. Но какой-то злой рок становился на пути. И все же мы не оставляем еще надежды поехать на отдых. Может быть, завтра или послезавтра. В конце сентября или в начале октября выедем 2 . Чувствую себя очень плохо. Не- ладно с желудком. Много потерял крови, потерял 16 кило в весе. Занесу ли кости на родную землю? Сон плохой. Бывают ночи, когда ни на миг не сомкну глаз. Мне надо поскорее унести ноги из Ташкента 3 … Целую тебя. Будь здоров. Твой Я. Колас 1 Лісты Я. Маўра ад 9 чэрвеня і 21, 26 ліпеня 1943 г. 2 З 26 жніўня па 22 верасня паездка на Чымган. 3 1 лістапада разам з сям’ёй выязджае з Ташкента. 8 лістапада прыязджае ў Клязьму.

Публікацыя Л. І. Балынінай і Т. В. Кекелевай

http://www.belniidad.by/sites/default/fil...

http://www.belniidad.by/sites/default/fil...

Туды и сюды

[у лістах захаваны асаблівасці арфаграфіі і пунктуацыі арыгінала]

(новелла)

I. Как дошли мы до ручки

Каждый день вставал я в семь часов и к восьми шёл на службу. Служба состояла в следующем: я должен был пройти 3-4 клм. до столовой научных работников, подождать там час, с’есть кусочек пирога, выйти голодным, пошататься 2-3 часа по городу, снова пойти к столовой, постоять в очереди у вешалки 1 час, на лестнице перед дверьми в столовую — 11/2 часа, за спиной обедающих — 2 часа, за столом — 1 час (иногда и 3), с’есть обед, выйти голодным из-за стола и возвращаться домой часам к 9-10, в темноте, по колено в грязи, несколько раз падая в эту грязь и рискуя, что тебя разденут (в это время уже ни одна душа не показывается на улице в нашем районе).

Якуб Колас і Янка Маўр у Каралішчавічах. Май 1953 г.

Приходил в холодную, нетопленную комнату, без света, скидывал одежду и ботинки, которые так и оставались мокрыми до утра. Жена в это время лежала больная, без медицинской помощи и питалась только своими 400 гр. хлеба.

Лёжа в постели, я с ужасом думал, что завтра снова надо идти на службу, пройти 10-12 клм. и так же ночью, по грязи с опасностью возвращаться домой. Если ноги совсем отказывают, я сижу дома голодный. Все мои ходатайства, вплоть до наркомторга, о том, чтобы в случае моей болезни разрешили использовать мою еду члену моей семьи — решительно отклонялись. Даже не разрешили обменяться талонами с моим сотоварищем, чтобы ходить на завтрак по очереди через день и с’едать два завтрака. Начальство не скрывает, что цель этих ограничений — “экономия”. Она даже планируется, и если мы даже захотим во что бы то ни стало использовать весь тот паёк, который нам отпустило государство, то этим нарушаем их план. Вот и вырывают из горла всякими способами. Старшая дочь, прибывшая из Ленинграда со званием инженера, работала в мастерской 10 часов, вырабатывала сдельно рублей 100 в месяц и тоже не видела никакой пищи, кроме своих 600 гр. хлеба. Младшая дочь, студентка, имела карточку в студенческую столовую, но не могла совместить питание с учёбой — не хватало времени. Нужно было выбирать или то или другое. А самое страшное — путешествие поздним вечером домой. Средняя норма падания в грязь — два раза.

Были попытки нападения со стороны “оккупантов”, которым по ночам предоставляется вся полнота власти. Больная жена не видит дома даже тёплой воды — не на чем согреть. Если я свалюсь с ног, слягу, то должен буду погибать — помощи ниоткуда ожидать нельзя. Постепенно силы израсходовались, и физические и моральные. Мы почувствовали (собственно я и жена, как старые и больные), что нам попросту нечем жить. Со дня на день я собирался отказаться от борьбы, лечь и ждать конца. Но позавчера опять шёл. Не знаю, долго ли это продолжалось, если бы…

II. Поворот ручки

Я сижу в бараке. Через щели в дверях белеет снег. Окно не лучше дверей. Но печка натоплена, ярко светит эл-во, играет радио. Туман не позволяет видеть окружающее. Через два дня туман рассеялся, и я с любопытством увидел по бокам высокие горы, почему то местами заросшие ёлкой, а больше ничем. Наш посёлок находится в ущелье, на высоте 1800 м. (!) над уровнем моря. Вдали, за 27 клм. видна Алма-Ата. Там жена и младшая дочь. А я живу здесь со старшей дочерью.

Кроме нас в этой же комнате живёт женщина на сносях. Мы живём в посёлке военного санатория. Дочь занимает должность кино-механика и радио-техника, а я — учитель “частной” 8-й группы (из 7 чел.) при местной школе. Мы получаем по 600 гр. хлеба и три раза в день по тарелке горячего супу. И всё это на месте, никуда ходить не надо. В ближайшие дни переедет сюда и жена — и тогда мы сможем себя считать спасёнными от смерти. К занятиям в школе приступил я тоже частным образом, без документов и оформления. Есть только учительская пенсионная книжка. Поэтому, если тебе не в тягость, сооруди мне на всякий случай такую бумажку: “Знаю Фёдорова И.М. 36 лет. Знаю, что он держал экстерном экзамен при Виленском учительском институте и в течение многих лет был преподавателем истории и географии в средних учебных заведениях”.

Дробязі жыцця

1.

“Янка Мавр. Лицо зверя."

Пьеса в 3-х актах (5 картин). Перевод с белорусского

Такой твор послан мною в Москву Горбунову. Мой полномочный представитель П.Броўка пишет мне всякие приятные вещи, но реально я ничего приятного не видал. Управление по делам искусств не пожелало заключить со мною договор (Бровко пишет, что договор должен заключать театр). Но всё это ерунда — ни на какие конкретные блага я и не рассчитывал. Я довольствуюсь тем моральным удовлетворением, которое дала мне эта работа; я рад, что успел сказать и своё слово, может быть последнее. А из особенностей этой пьесы по крайней мере одна является безусловно выдающейся: пьеса состоит только из одного перевода, а оригинала не существует и не существовало в природе. Только тебе доверяю я эту историческую тайну.

2.

На горизонте снова появился Бэндэ.

10 ран. Доброволец с начала войны. Начальник особого отряда, который состоял из людей “не ниже старшего лейтенанта”. Из 75 человек отряда — 74 погибло, а спасся (чудом) один начальник.

Мимоходом он написал большую книгу о Колосе. Всё необыкновенно в этом необыкновеннейшем человеке <…>. Необыкновенный командир должен выйти и из Якимовича, который теперь рыхтуецца в Андижане. Никак не могу представить его держащим в руках оружие.

3.

Мой адрес: Алма-Ата, п.я. 15. Учителю Фёдорову. При занятиях здорово сказывается ослабление памяти. Помню то, что знал десятки лет тому назад, а что вчера вычитал сегодня уже не помню. Как утешили африканские события в американском масштабе! Может быть, это начало конца? А, может быть, мы вернёмся в Минск и заживём прежней жизнью? Как странно ставить такой вопрос.

Ну вот табе і ўся “навэла”.

До свидания.

Я.Маўр

P.S. А ў хаце цёпла!.. І ісці нікуды не трэба!..

Ды яшчэ зараз дадуць талерку гарачай стравы…А ўвечары яшчэ раз дадуць…Жывем!!!...

16/ХІ-42.

***

9 чэрвеня 1943 года з Алма-Аты ў Ташкент Янка Маўр пісаў Якубу Коласу:

Атрымаў тваю паэму. Дзякую за памяць. На 28 старонцы знайшоў верш, які прагучаў для мяне як голас жывога Коласа (“Люблю я лес…”). Гэтыя радкі лічу я і самымі лепшымі.

Калі я чую леса голас,

Таемны шум, нібы шагі,—

Здаецца мне, што гэта Колас

Шукае там баравікі.

Як бачыш, і мы не лыкам шытыя. Толькі псуе справу русізм — ”шагі”. Але на 9 ст. я знайшоў у цябе “совецкую ўласць”, і гэта мяне супакоіла. Нездарма я пачаў пісаць байкі. Але лёс гэтых баек такі самы, як і ўсёй маёй “творчасці”— ніякага водгуку. Што дрэнна, чым дрэнна — ніхто не кажа. Бачыш, шкадуюць маю старасць. Цяпер я на сваёй скуры адчуваю, што маўчанне — самы горшы від крытыкі. Тут я напісаў адну аднаактоўку, яна трапіла на падмосткі і была сустрэта нават вельміпрыхільна. Такім чынам, тут я меў водгук. Але толькі тут “за граніцай”.

Я стаю цяпер на раздарожжы і ламаю галаву: ці варта мне ісці далей гэтым шляхам? Можа я раблю такую справу, аб якой людзі саромяцца мне казаць у вочы?Ну, ды не варта цяпер аб гэтым гаварыць.

Сэнс жыцця майго на даным этапе — бульба. Пасадзілі яе мы цэлых пяць вёдзер. Сядзім над ёю і чакаем, калі можна будзе яе пакаштаваць. А яна і вылазіць не хоча: 30 дзён сядзіць у зямлі.

Можа гэта і к лепшаму: сёння, напр., тоўсты пласт снега пакрыў усю нашу тэрыторыю. Наогул лета і цяпла мы яшчэ не бачылі. Адрэзаны ад свету і ад… прадуктаў.Я так быў упэўнены, што сёлета мы паедзем дахаты. Але саюзнічкі пасля Туніса будуць адпачываць год — і прыдзецца пачакаць. Хоць нашы ўдары па немцах цяпер зрабіліся і мацнейшымі.

Але, як цяжка адчуваць сябе непатрэбным! Каб гэта было тады, у 1906 годзе, то пэўна я быў ужо ў партызанах. А цяпер— ні туды і ні сюды.

Ну, бывай.…А ўсё такі адну кнігу я, відаць, яшчэ напішу!

Твой Маўр

Вось яшчэ некалькі радкоў з ліста Івана Міхайлавіча: “Ці ўбачым мы нашы беларускія баравічкі пад елкай? Ці застануцца яны пасля паганых немцаў?” Тыя ж перажыванні прасочваюцца ў “Кнізе ташкенцкага быція” Коласа: “Ці ступлю на тую дарогу, што прывядзе да родных куточкаў, на Свіслач, у Вусце, Беразянку і Балачанку? Як томіцца душа…” Пісьменнікі аднолькава моцна жадалі дыхаць родным паветрам, вярнуцца ў Беларусь.

Пасля ваеннага ліхалецця Янка Маўр прыехаў у Мінск. Аднак і пасля вайны ліставанне не абрываецца: перапіска пісьменнікаў працягваецца ў 1950-я гады.Ліст да Коласа, які датуецца “1950.12”, Маўр падпісваў з прысутнай яму самаіроніяй і гумарам: “Твой Маўр-Дзя-Дун”. А пра цеплыню яго адносін сведчаць шчырыя звароты: “Дарагі Якуб!”, “Дарагі сваток і браток”, “Дружа”.

Таццяна МАКАРАНКА,

старшы навуковы супрацоўнік

навукова-фондавага аддзела Дзяржаўнага

літаратурна-мемарыяльнага музея Якуба Коласа

http://www.kimpress.by/index.phtml?page=2...

Адзін з заснавальнікаў беларускай дзіцячай літаратуры[1], заснавальнік прыгодніцкага і навукова-пазнавальнага жанраў у беларускай літаратуры, стваральнік першай беларускай навукова-фантастычнай аповесці[2]. Аўтар кніг для дзяцей, п’ес, перакладаў[3]. Член Саюза пісьменнікаў СССР (1934). Член ВКП(б) з 1950 года. Лаўрэат Дзяржаўнай прэміі Беларускай ССР (1968). Заслужаны дзеяч культуры БССР (1968)[1].

Раннія гады

Я.Маўр — семінарыст Панявежскай настаўніцкай семінарыі

Нарадзіўся ў сям’і выхадца з Беларусі (які ў гэтым горадзе апынуўся ў пошуках працы[4]). Яго бацька быў адстаўным салдатам, паходзіў з беззямельных беларускіх сялян[3], працаваў сталяром. Да ваеннай службы ён насіў прозвішча Ільін, а прозвішча Фёдараў з’явілася ў выніку памылкі армейскага пісара, які запісаў Міхаіла Фёдаравіча — Міхаілам Фёдаравым. Бацька рана памёр, і маленькі Іван разам з маці пераехаў на яе радзіму — у вёску Лебянішкі(руск.) бел. (былой Ковенскай губерні). Яны жылі ў беднасці, і толькі дзякуючы намаганням маці, якая ў што бы то ні стала марыла даць адукацыю сыну, у 1895 годзе ён скончыў пачатковую школу, а ў 1899 — Ковенскае рамеснае вучылішча. Пасля вучылішча ён паступіў у Панявежскую настаўніцкую семінарыю. У канцы 1902 яго выключылі з апошняга, выпускнога класа — за вальнадумства і «за сумневы ў рэлігіі». Тым не менш, у 1903 годзе ён усё ж атрымаў пасведчанне настаўніка пачатковай школы, здаўшы экстэрнам экзамены за семінарскі курс[5].

Педагагічная дзейнасць

Іван Фёдараў — памочнік настаўніка пачатковай школы ў мястэчку Новае Места (Літва)

Пасля навучання ў настаўніцкай семінарыі Фёдараў пачаў працаваць у школе пад Панявежам у мястэчку Наўямесціс(руск.) бел., а потым яго перавялі ў вёску Бытча на Барысаўшчыне.

У 1906 годзе ён прыняў удзел у нелегальным педагагічным з’ездзе, які адбыўся на Мікалаеўшчыне. У гэтым жа з’ездзе прыняў удзел і будучы класік беларускай літаратуры Якуб Колас. У «Працоўным спісе», які захаваўся ў архіве пісьменніка, адзначаны вынік гэтай падзеі для яго ўдзельніка: «1906. VIII. Звольнены са службы і аддадзены пад суд…»[5]. Разам з Якубам Коласам і іншымі актыўнымі ўдзельнікамі быў аддадзены пад суд, пазбаўлены права выкладаць у школе і ўзяты пад нагляд паліцыі.

У 1909 годзе ўступіў у царкоўны шлюб. Пераехаў у в. Турэц. Толькі ў 1911 І. Фёдараў уладкаваўся выкладчыкам геаграфіі і гісторыі ў Мінскую прыватную гандлёвую школу.

Судовае разбіральніцтва па справе аб настаўніцкім з’ездзе доўжылася амаль два гады. Фёдарава адхілілі ад педагагічнай дзейнасці і ўзялі пад нагляд паліцыі. Толькі праз 5 гадоў, у 1911 годзе, яму ўдалося ўладкавацца выкладчыкам у прыватную гандлёвую школу ў Мінску. З восені 1917 года ён уладкаваўся настаўнікам геаграфіі і гісторыі ў мінскую чыгуначную гімназію. Пасля рэвалюцыі ён стаў настаўнікам 25-й чыгуначнай школы імя А. Р. Чарвякова.

У 1920-я таксама працаваў у Наркамаце асветы Беларусі і ў рэспубліканскім саюзе работнікаў асветы[6].

Працу настаўніка Фёдараў пакінуў толькі ў 1930 годзе, калі перайшоў на працу ў Беларускае дзяржаўнае выдавецтва (дзе прапрацаваў да 1936 года)[7].

З 1930 на творчай працы. Член Саюза пісьменнікаў СССР (з 1934).

Вайна і пасляваенныя гады

Падчас вайны пісьменнік вымушана апынуўся далёка ад роднай зямлі — спачатку ў Новасібірску, затым у Алма-Аце. Гэты час ён перанёс як цяжкае выпрабаванне, нават як «псіхічную траўму», пра што ён прызнаўся ў лісце да Хвядоса Шынклера 2 лютага 1942 г. У 1943 Маўр пераехаў у Маскву, дзе, моцна захварэўшы, трапіў у бальніцу. У родны Мінск ён вярнуўся толькі пасля вызвалення яго ад фашысцкіх захопнікаў.

Янка Маўр памёр 3 жніўня 1971 года. Пахаваны ў Мінску на Усходніх могілках[8].

Творчая дзейнасць

Проза

Дэбютаваў у 1923 у як фельетаніст ў газеце «Советская Белоруссия» і ленінградскім часопісе «Бегемот(руск.) бел.». У 1925 годзе ў часопісе «Беларускі піянер» надрукаваў першую навукова-фантастычную аповесць на беларускай мове «Чалавек ідзе»[1][9], якая паклала пачатак фантастычнаму і прыгодніцкаму жанрам у беларускай літаратуры[10]. Аповесць надрукаваў пад псеўданімам «Янка Маўр». «Янка» — гэта беларускі аналаг імя «Іван». Як паказвала даследчыца творчасці Янкі Маўра беларуская літаратуразнаўца Эсфір Гурэвіч, пісьменнік, захаваўшы сваё сапраўднае імя ў першай частцы псеўданіма, недвухсэнсоўна паказваў на тое, што ён — сын беларускай зямлі. Значэнне псеўданіма «Маўр» шырока адкрыецца ў яго наступных аповесцях: «У краіне райскай птушкі» (1926), «Сын вады» (1927), у якіх ён паказаў сябе як абаронца правоў каланіяльных і залежных народаў, са спагадай ставіўся да карэнных народаў Паўночна-Заходняй Афрыкі, і праявіў сябе як інтэрнацыяналіст[11].

Сваю першую аповесць «Чалавек ідзе» Фёдараў напісаў ва ўзросце 44 гадоў, будучы выкладчыкам 25-й мінскай чыгуначнай школы. Пасля чытацкага поспеху твора пісьменнік працягнуў працаваць у жанры дзіцячай прыгодніцкай і навукова-пазнавальнай літаратуры[7]

Янка Маўр пісаў пераважна для юных чытачоў. У творах «У краіне райскай птушкі» (1926), «Сын вады» (1928) аўтар пастараўся абвергнуць уяўленне аб тубыльцах як аб крыважэрных людаедах, пазбаўленых элементарных чалавечых пачуццяў, людзях другога гатунку.

Аповесць «Чалавек ідзе» акрэсліла тую тэндэнцыю спалучэння пазнавальнасці і прыгодніцтва, якую Маўр развіў потым у наступных сваіх аповесцях і ў рамане «Амок» (1929) — пра паўстанні(руск.) бел. 1926 года на востраве Ява.

Янка Маўр і піянеры сярэдняй школы № 44 Мінска на сустрэчы, прысвечанай 25-годдзю яго літаратурнай дзейнасці

У 1930-х гадах пісьменнік ад «экзатычнага» іншаземнага матэрыялу, звярнуўся да родных мясцін, да жыццёвай рэальнасці, у якой дзейнічаюць юныя героі. Рушылі ўслед аповесць «Палескія рабінзоны» (1930), якая расказвала пра прыгоды двух падлеткаў у глухім Палессі, утапічная «Аповесць будучых дзён» (1932) пра камуністычную будучыню СССР, «ТВТ» (1934), у якой з гумарам распавядаецца пра звычайныя справы школьнікаў. Гэтыя творы карысталіся поспехам у юных чытачоў.

У аповесці «Палескія рабінзоны» аўтар выкарыстаў рабінзанаду, падказаную сусветна вядомым «Рабінзонам Круза» Даніэля Дэфо. Маўр, адкінуўшы псеўдарамантыку, захапленне экзотыкай далёкіх заморскіх краін, звярнуўся да свайго роднага краю і яго пазнання. Ён паказаў, што і пад беларускім небам, у далёкіх і блізкіх кутках роднага краю ёсць свая рамантыка і свая прыгажосць, кожны раз новая і нечаканая.

«ТВТ, або Апавяданне пра тое, як піянеры ўзбунтаваліся супраць уціску рэчаў і здзівілі ўвесь свет, як яны навучыліся бачыць тое, чаго іншыя не бачаць, і як Цыбук здабываў ачкі». 1949. Мастак Д. Красільнікаў

Эвалюцыя жанру прыгодніцкай аповесці прасочваецца і ў аповесці «ТВТ» (1934), якая атрымала першую прэмію на ўсебеларускім конкурсе дзіцячай кнігі, пасля чаго ёю зацікавіўся Максім Горкі[12]. Па просьбе Горкага Янка Маўр перавёў аповесць на рускую мову і адаслаў яму. Гэта было напярэдадні I з’езду пісьменнікаў СССР[13]. Мастацкая навізна гэтай аповесці заключалася ў тым, што так званая тэма працоўнага выхавання загучала натуральна дзякуючы жывому духу гульні, па законах якой і створана таямнічае і загадкавае «Таварыства ваяўнічых тэхнікаў». Праз гульню хлопцы ўключаліся ў жыццё з яго паўсядзённымі клопатамі і дробнымі бытавымі праблемамі. Хлопцы ўласнымі сіламі выпраўляюць усе няспраўнасці, наводзяць парадак і практычна абжываюць гэты свет.

На працягу 1946—1948 гадоў Янка Маўр сумесна з Пятром Рунцом займаўся зборам і рэдагаваннем успамінаў беларускіх дзяцей аб вайне для кнігі «Ніколі не забудзем», якая выйшла ў 1948 годзе з прадмовай Якуба Коласа. Выдадзеная кніга атрымала высокую ацэнку не толькі ў Беларусі, але і за яе межамі[14].

Пасля вайны Янка Маўр апублікаваў цыкл апавяданняў аб трагічных выпрабаваннях, якія давялося выпрабаваць дзецям у ваенныя гады («Шчасце», «Дзве праўды», «Максімка»).

У 1946 годзе Маўр напісаў апавяданне «Завошта?», у аснову якога лёг рэальны трагічны факт — гібель жонкі і сына пісьменніка М. Лынькова[15].

У 1948 годзе ён напісаў аўтабіяграфічную аповесць «Шлях з цемры». У 1954 году выйшла яго навукова-фантастычная аповесць «Фантамабіль прафесара Цылякоўскага», якая стала трэцяй яго кнігай, напісанай у жанры сацыяльнай утопіі (першая — фантастычная казка «Падарожжа па зорках» (1927) з цыкла «Піянерскія казкі», а потым — «Аповесць будучых дзён» (1932)).

«Слёзы Тубі». 1938

Аўтар кніг аповесцей, апавяданняў «Чалавек ідзе» (1927), «У краіне райскай птушкі» (1928, 1983), «Сын вады» (1928), «Палескія рабінзоны» (1930, аповесць экранізавана ў 1935), «Слёзы Тубі» (1930), «Аповесць будучых дзён» (1932), «ТВТ» (1934), «Вакол свету» (1947), «Шлях з цемры» (1948), «Апавяданні» (1951), «Аповесці і апавяданні» (выбранае, 1954), «Фантамабіль прафесара Цылякоўскага» (часопіс «Маладосць», 1954—1955), «Аповесці і апавяданні» (1969), апавядання «Цётка Эмілія» (1954), байкі «Пекла» (1929), рамана «Амок» (1930).

Некаторыя творы

Чалавек ідзе

У аповесці аўтар звярнуўся да жыцця першабытнага чалавека на той стадыі яго развіцця, калі той толькі станавіўся на ногі, яшчэ нічога не ўмеючы, і ўсё, чаго ён дасягаў, — паляванне з прыладамі, атрыманне агню, выкарыстанне каменя ў якасці інструмента — было для яго ўпершыню. Усё ўпершыню — гэты знойдзены аўтарам мастацкі ход адпавядае бачанню і ўспрыманню дзіцяці, яго прадчуванню першаадкрыцця, чакання ім чагосьці новага і незвычайнага. Асновай сюжэту стаў працэс развіцця чалавека, пакутлівы і драматычны, напоўнены барацьбой за сваё жыццё, шлях працяглага і паступовага назапашвання практычнага і духоўнага вопыту. Гэта быў замах пачаткоўца пісьменніка на новы для ўсёй нацыянальнай літаратуры жанр, згодна з ўласным аўтарскім азначэнні — навукова-фантастычнай аповесці, якая ўяўляла сабой спалучэнне навукі і фантазіі[7].

У краіне райскай птушкі

Асноўны артыкул: У краіне райскай птушкі

У аповесці «У краіне райскай птушкі» дзеянне адбываецца на Новай Гвінеі, на тых астравах Ціхага акіяна, на якіх пабываў падарожнік Міклуха-Маклай, даследчык мясцовых жыхароў — папуасаў. Аповесць пабудавана на сацыяльным канфлікце, на прамалёўцы двух варагуючых сіл — прыгнечаных і гаспадароў-каланізатараў. У аповесці «У краіне райскай птушкі» вызначыліся асноўныя асаблівасці мастацкай манеры Я. Маўра — прыгодніка, які здолеў увабраць у сябе энергію, характар ​​і традыцыі заходняй прыгодніцкай класікі.

Сын вады

Асноўны артыкул: Сын вады

Аповесць «Сын вады», самая паэтычная ў гэтым цыкле, згодна з прызнаннем самога аўтара, была найбольш яму дарагая. Сюжэтная лінія галоўнага героя, юнага вогнезямельца Манга, у ёй пабудавана на распаўсюджанай у прыгодніцкай літаратуры схеме: выратаванне белага чалавека ад дзікіх тубыльцаў. Дарэчы, менавіта гэта і не ўспрыняў тагачасны рэцэнзент аповесці на старонках часопіса «Полымя», палічыўшы гэтую гісторыю неапраўданай данінай «нізкаякаснаму прыгодніцтву»[16].

Амок

Да напісання рамана аўтара падштурхнулі прачытаныя ім мемуары рускага консула на Яве Мадэста Бакуніна(руск.) бел.. Для сваёй аповесці Янка Маўр збіраў матэрыялы, вывучаў дакументальную літаратуру па свежых слядах падзей. Многія найбольш важныя матэрыялы (часопісы, газеты, фатаграфіі, выкарыстаныя потым як ілюстрацыі) ён атрымліваў непасрэдна з Явы і з Нідэрландаў праз настаўнікаў-эсперантыстаў, з якімі ён вёў перапіску як стары эсперантыст. У прадмове да рамана пісьменнік адзначыў, што «Амок» больш дакументальны «нават у дробязях», чым можа здацца на першы погляд. У рамане «Амок» прыкметнае месца займае пазнавальны матэрыял аб прыродных асаблівасцях вострава, падрабязнасцях побыту, асновах народа.

Палескія рабінзоны

Асноўны артыкул: Палескія рабінзоны (аповесць)

Аповесць трымаецца пераважна на дыялогах-спрэчках паміж героямі-студэнтамі, якія пад уражаннем ад кніг аб далёкіх краінах, перш за ўсё ад кніг Жуля Верна, Майн Рыда і Ф. Купера, адпраўляюцца ў час вясновага разліву ў падарожжа па Палессі. Галоўнай ідэяй рабінзанады стала перамога чалавека над стыхіяй. Гэтую стыхію пісьменнік асэнсоўвае ў духу класічнай рускай і беларускай літаратурных традыцый. Прырода для герояў аповесці — не толькі матэрыяльнае, але і духоўнае багацце. Самым яркім перажываннем для герояў стала забойства зубра кантрабандыстамі, якое яны ўспрынялі з сапраўдным болем і хваляваннем, «як забойства чалавека». Сцэна забойства зубра, паказаная праз стаўленне да гэтага галоўных герояў — Мірона і Віктара, стала ключавой ў разуменні аўтарскіх адносін да праблемы «чалавек і прырода». Мараль аповесці заключаецца ў тым, што прырода — гэта ўвасабленне спакою і ўраўнаважанасці, якія не стасуюцца са злом і чалавечай жорсткасцю, а тыя, хто парушаюць натуральнае жыццё прыроды, сеюць варожасць і нянавісць паміж людзьмі. Варта адзначыць, што аповесць была напісана ў той час, калі актыўна асвойваліся прыродныя багацці Беларусі і калі пераўтварэнні прыроды ўспрымаліся як нешта безумоўна грандыёзнае і карыснае, сведчанне стваральнай сілы чалавека, а трагедыя шкоды, якая наносіцца ёй, яшчэ не ўсведамлялася[17].

Шчасце

Псіхалагічная мініяцюра «Шчасце» (1945) заснавана на эмацыйным напружанні, на ўнутраным канфлікце. У аповядзе няма знешніх падзей, сюжэт вызначаецца псіхалагічным сутыкненнем свету дзяцінства і свету дарослых на фоне ціхамірнай прыроды. Але ў гэтым невялікім апавяданні адбываюцца поўныя драматызму змены душэўнага стану герояў, унутраны рух іх настрояў і перажыванняў. Псіхалагічная праблема, закранутая аўтарам у аповедзе, паказвае, як узаемадзейнічаюць свет дарослых і свет дзяцінства, якія адносіны існуюць паміж імі, што ўяўляе цікавасць як для дарослай, так і для дзіцячай літаратуры[15].

Максімка

У апавяданні «Максімка» (1946) пісьменнік адлюстраваў душу хлапчука, сіраты-дзетдомаўца, у моманты вышэйшага драматычнага напружання, калі ён убачыў у салдаце, які вяртаецца з вайны, свайго бацьку, але раптам усвядоміў сваю горкую памылку. Аўтару ўдалося перадаць душэўны стан маленькага героя.

Фантамабіль прафесара Цылякоўскага

У аснову сюжэту пакладзена фантастычная ідэя тэхнічнага толку — аб магчымасці выкарыстання энергіі чалавечай думкі: на энергіі дзіцячай фантазіі, якая нашмат большая, чым фантазія дарослых, унукі прафесара Цылякоўскага Святазар і Святлана адпраўляюцца ў далёкае падарожжа — спачатку ў Амерыку, а потым на Месяц і на Марс. У аповесці сумешчанае рэальнае і фантастычнае, у ёй прасочваецца апора на традыцыі папярэднікаў, такіх як К. Э. Цыялкоўскі (як аўтар астранамічных аповесцяў), А. М. Талстой, У. А. Обручаў, а таксама класікі сусветнай фантастыкі — Жуль Верн, Г. Уэлс; у аповесці ёсць прамыя спасылкі на гэтых аўтараў. Янка Маўр выступіў як празорлівец і прадказальнік (услед за Цыялкоўскім) эры касмічных палётаў. Але яго цікавіла больш не столькі навуковая ідэя, колькі маральна-этычны бок, праблема чалавечых узаемаадносін, будучых кантактаў пры сустрэчы з іншымі цывілізацыямі[18].

Драматургія і пераклады

Аўтар п’есы «Памылка» (апублікавана і пастаўлена ў 1940), аднаактовак «Хата з краю» (1941), «Балбатун» (1946).

Пераклаў на беларускую мову твор юкагірскага пісьменніка Тэкі Адулока(руск.) бел. «Жыццё Імтэургіна старэйшага» (1935), асобныя творы Г. Х. Андэрсена, Дз. Маміна-Сібірака, М. Прышвіна, А. Чэхава («Дзетвара» і «Выбраныя творы», 1954), Р. Кіплінга, М. Твэна («Прыгоды Тома Сойера», 1939 і «Прынц і жабрак», 1940), Ж. Верна («80 000 кіламетраў пад вадой», 1937), В. Гюго, А. Гайдара, В. Шклоўскага, А. Конанава(руск.) бел.[19].

Пераклады твораў Я. Маўра на іншыя мовы

Творы Янкі Маўра пераведзены на рускую, украінскую, армянскую, таджыкскую, літоўскую, польскую і чэшскую[10][19], нямецкую і румынскую мовы. Асобныя яго творы выдадзены ў Амерыцы, Англіі, Кітаі і іншых краінах[20].

Захапленні пісьменніка

Янка Маўр быў вядомым эсперантыстам[21]. Эсперанта ён пачаў вывучаць яшчэ ў 1904 годзе. У 1926 годзе ён вёў перадачу для эсперантыстаў на беларускім радыё[22].

Свайму зяцю Міхасю Міцкевічу[23] ён чытаў «Яўгена Анегіна» на эсперанта. Ведучы перапіску з эсперантыстамі свету і атрымліваючы ад іх наўпрост рэдкую інфармацыю, ён напісаў кнігу «Амок»[24].

Янка Маўр сабраў вялікую хатнюю бібліятэку, якая была адной з лепшых у даваенныя гады ў Беларусі[25].

Пісьменнік захапляўся спірытызмам[22][24]. У яго хаце збіраліся кампаніі, якія практыкавалі выклік духаў. У Маўра быў філасофскі склад розуму, і ў спірытызме ён бачыў не містыку, а недаследаваную прыродную з’яву, і спрабаваў зразумець яго механізм. У пісьменніка былі два тоўстых сшытка, у якія ён запісваў вынікі спірытычных сеансаў, але ў 1938 годзе ён іх спаліў. Спірытычныя сеансы праводзіў пры дапамозе сподка на стале з алфавітам. Вядомы выпадак, калі ён зладзіў нейкаму партыйнаму работніку міні-сеанс спірытызму, падчас якога прымусіў рухацца аловак. На думку Міхася Міцкевіча, Янка Маўр валодаў незвычайнымі здольнасцямі[24].

Любіў Янка Маўр і язду на веласіпедзе і добра іграў на скрыпцы[21].

На сваёй дачы пад Мінскам, у Ждановічах, Янка Маўр пабудаваў будан-кабінет з лазы. На мастках над Свіслаччу ён паставіў імправізаваны пісьмовы стол, так, што можна было складаць кнігі пра далёкія краіны, звесіўшы ногі ў ваду і уяўляючы сябе на беразе акіяна[3].

Янка Маўр і Якуб Колас

Якуб Колас і Янка Маўр (справа) на адпачынку. Дом творчасці пісьменнікаў(руск.) бел.. Каралішчавічы, 1950

Янка Маўр знаходзіўся ў сяброўскіх адносінах з класікам беларускай літаратуры Якубам Коласам. Яны абодва вучыліся ў настаўніцкіх семінарыях (дзе таксама атрымалі і музычную адукацыю). Абодва ўдзельнічалі і ў настаўніцкім з’ездзе (на якім яны і пазнаёміліся) у 1906 годзе, пасля якога Якуб Колас быў пасаджаны ў Пішчалаўскі замак, а Янка Маўр (тады яшчэ Іван Фёдараў) аддадзены пад нагляд паліцыі і, акрамя гэтага, пазбаўлены права выкладаць у школе.

У гады вайны падчас эвакуацыі сям’і Янкі Маўра ў Алма-Ату Маўр вёў сяброўскую перапіску з Якубам Коласам, які, таксама пакінуўшы Беларусь, пражываў у тыя гады ў Ташкенце. У лістах адзін да аднаго яны жадалі хутчэй вярнуцца ў родную Беларусь:

" …Ці ўбачым мы нашы беларускія баравічкі пад елкай? Ці застануцца яны пасля паганых немцаў?…[26] "

Пасля вызвалення Беларусі Маўр вярнуўся ў Мінск. Аднак і пасля вайны перапіска пісьменнікаў не абарвалася, яны перапісваліся і ў 1950-я гады[26]. У далейшым Янка Маўр стаў правобразам настаўніка Івана Тадорыка ў трылогіі Коласа «На ростанях» (1955). Пазней яны парадніліся: дачка Янкі Маўра, Наталля, выйшла замуж за сына Якуба Коласа — Міхася. У Дзяржаўным літаратурна-мемарыяльным музеі Якуба Коласа захоўваецца скрыпка, на якой іграў Янка Маўр. Якуб Колас таксама любіў граць на гэтым інструменце. Дачка Янкі Маўра, Наталля, часта музіцыравала на пару з бацькам: ён — на скрыпцы, а яна — на фартэпіяна[21].

Ацэнка і значэнне творчасці

Янка Маўр па праву з’яўляецца «бацькам» беларускай дзіцячай літаратуры[27][28].

Яго ўклад у беларускую дзіцячую літаратуру каштоўны тым, што ён як першаадкрывальнік і першапраходца вызначыў далейшае яе кірунак і развіццё, стаў стваральнікам новых для яе жанравых формаў — прыгодніцкага і навукова-фантастычнага, з прычыны чаго яму ўдалося пашырыць часавыя і прасторавыя межы беларускай дзіцячай літаратуры. Яго наватарскія пошукі трымаліся на цесных узаемаадносінах з літаратурнымі традыцыямі — нацыянальнай, рускай, заходняй. Ён умела выкарыстаў мастацкія прыёмы такіх класікаў прыгодніцкай літаратуры, як Жуль Верн, Майн Рыд, Фенімор Купер. У яго творчасці мелася нямала рэмінісцэнцый з твораў Даніэля Дэфо, Аляксандра Дзюма, Гюстава Эмара(руск.) бел., Луі Жаколіа(руск.) бел., Луі Бусенара, Генры Хагарда(руск.) бел.[27].

Напісаная ім у 1927 году лірычная аповесць «Сын вады» была найбольш дарагая самому аўтару. Аповесць не адрознівалася рэзкасцю і варожасцю сацыяльнага супрацьстаяння. У ёй галоўны канфлікт паміж героямі раскрываецца не ў адкрытым сутыкненні розных сацыяльных сіл, як у яго папярэдняй аповесці «У краіне райскай птушкі», а пераважна ў маральным плане. Янка Маўр пастараўся ў ёй зацвердзіць менавіта каштоўнасць агульначалавечых узаемаадносін незалежна ад сацыяльных перашкод. І менавіта за тое, што аповесць не адлюстравала сацыяльнай барацьбы тубыльцаў супраць каланізатараў, афіцыйная крытыка 1930-х гадоў папракала аўтара за невыразную класавую пазіцыю, апалітычнасць і «сацыяльную прытупленасць»[29].

Пісьменніка абвінавацілі ў тым, што ён не надзяліў паўдзікага жыхара Вогненнай Зямлі высокай рэвалюцыйнай свядомасцю, спелым класавым пачуццём, і што ўзаемаадносіны герояў раскрываюцца «не ў плане барацьбы класаў, а толькі ў плане барацьбы чалавека з прыродай за сваё існаванне»[30].

У той час занятая пошукамі ідэалагічных «зрываў» афіцыйная крытыка і не заўважыла, што Маўр зрабіў сур’ёзны крок наперад у авалоданні сакрэтамі прыгодніцкага жанру і што яго аповесць выгадна адрозніваецца кампазіцыйнай цэласнасцю, якая ствараецца канцэнтрацыяй падзей вакол двух галоўных герояў, што спалучэнне прыгодніцтва і пазнавальнасці мела у ёй нашмат больш арганічны характар​​. Тым не менш, амаль адразу пасля выхаду ў свет «Сына вады» ў часопісе «Працаўнік асветы» (1928, № 13) рэцэнзент, які сціпла падпісаўся «Настаўнік», адзначыў: «У нас з’явіўся сапраўдны аўтар дзіцячай прыгодніцкай кніжкі»[27].

Аўтара «Палескіх рабінзонаў» (1930) папракалі за тое, што прыгоды прыяцеляў не асацыююцца з ідэаламі і жыццём ўсёй рэспублікі — нічога не гаворыцца пра рэканструкцыю і меліярацыю Палесся, што падарожжа герояў аповесці заснавана на непажаданых уплывах М. Рыда, Ж. Верна, Ф. Купера. Неадназначнасць аўтарскай задумы аповесці не была ацэненая тагачаснай крытыкай, якая хацела бачыць у кнізе прамую і выразную сувязь з сучаснасцю, з працэсамі індустрыялізацыі і калектывізацыі, якія адбываліся ў той час у краіне, або з практычнымі школьнымі праблемамі[31][32].

Яго аповесць «ТВТ» (1934), якая атрымала першую прэмію на ўсебеларускім конкурсе дзіцячай кнігі, на I з’ездзе пісьменнікаў СССР адзначыў рускі пісьменнік Самуіл Маршак ў сваім дакладзе «Аб вялікай літаратуры для маленькіх». Гаворачы аб дасягненнях літаратуры, Маршак сярод іншых адзначыў і «значную школьную аповесць, напісаную ў Беларусі»[13]. У той жа час у рэспубліканскім Міністэрстве адукацыі да аповесці паставіліся з насцярожанасцю, паколькі арганізацыя «Таварыства ваяўнічых тэхнікаў» не з’яўлялася існай. Міністэрскія чыноўнікі разважалі:

" Ці ёсць патрэба ў стварэнні нейкіх розных таварыстваў і каманд, калі дзейнасць школьнікаў павінна рэгламентавацца «Правіламі паводзін вучняў»?[33] "

Менавіта гэтыя асцярогі і забароны з боку чыноўнікаў адукацыйных устаноў і прыпынілі рух «ТВТ-уцаў», які ў пасляваенныя гады пачаў было разгортвацца ў многіх гарадах Беларусі і былога Савецкага Саюза — у Брэсце, Пінску, Кобрыне, Калінінградзе, Іванаве, Стаўрапалі, Петразаводску, Элекманары (Алтайскі край). У тыя гады «ТВТ» стала адкрытым выклікам афіцыйнай нарматыўнай педагогіцы. Іх прынцып быў: «Калі не я — то хто?». Маўр лічыў, што ў грамадстве ўсе людзі паступова павінны станавіцца такімі «ТВТ-уцамі», гэта значыць — сапраўднымі гаспадарамі. Але гэтая ідэя апынулася ілюзіяй[34].

Пры напісанні кніг пісьменніку дапамагалі яго багатыя веды па гісторыі і геаграфіі і выкарыстанне ў творчасці мемуараў і кніг успамінаў навукоўцаў і падарожнікаў. Маўра называлі беларускім Міклуха-Маклаем і Жулем Вернам ў адной асобе. Сапраўдныя вандроўнікі часам дзівіліся дакладнасці дэталяў у апісанні той ці іншай краіны ў яго творах. У сваёй творчасці ён абапіраўся на традыцыі творчасці Жуля Верна, Фенімора Купера, Майна Рыда, пры дапамозе чаго стварыў новы, сацыяльны тып прыгодніцкага рамана і прыгодніцкай аповесці. У аповесцях «Палескія рабінзоны» і «ТВТ» ён адлюстраваў савецкую рэчаіснасць, яму ўдалося ярка і праўдападобна апісаць маладых герояў. У 1934 годзе на экраны выйшаў фільм «Палескія рабінзоны», зняты па сцэнары Янкі Маўра. Яго казка «Вандраванне па Зорку», «Аповесць будучых дзён» і аповесць «Фантамабіль прафесара Цылякоўскага» заклалі асновы навукова-фантастычнага жанру ў беларускай літаратуры[3].

На думку П. Васючэнкі: «Маўр быў творцам няпростым: ён спрабаваў унікнуць літаратурнага сервілізму, апісваючы краіны, якія ён не бачыў»[35].

Сям’я

Настаўнік Мінскай прыватнай гандлёвай школы Я. Маўр з жонкай і дзецьмі

Я. Маўр у сямейным асяроддзі: Фёдар, Арсеній, Наталля, жонка Стэфаніда Аляксандраўна, Аляксандра

Жонка — Стэфаніда Аляксандраўна.

Сын — акадэмік Нацыянальнай акадэміі навук Беларусі Фёдар Фёдараў (19.6.1911, вёска Турэц, Мінская губерня — 13.10.1994, Мінск).

Сын — Арсеній Іванавіч Фёдараў (23.1.1917 — 13.10.2001), кандыдат тэхнічных навук

Дачка — Аляксандра Іванаўна (Капылова) (1.5.1919 — 03.05.2005)

Дачка — Наталля Іванаўна (Міцкевіч) (27.7.1924 — 22.02.2012, Мінск) — кандыдат тэхнічных навук (1953); замужам (з 1946 года) за сынам Якуба Коласа, Міхасём Міцкевічам[36].

Узнагароды, ганаровыя званні і прэміі

Янка Маўр быў узнагароджаны трыма ордэнамі, а таксама медалямі[1].

Заслужаны дзеяч культуры БССР (1968).

Дзяржаўная прэмія БССР (1972 — пасмяротна) за аповесці «Чалавек ідзе», «У краіне райскай птушкі», «Сын вады», «Палескія рабінзоны», «ТВТ», «Шлях з цемры», раман «Амок».

Два ордэна Працоўнага Чырвонага Сцяга.

Ордэн «Знак Пашаны».

Памяць

Вуліцы:

Вуліца Янкі Маўра (вуліца Маўра) у Мінску.

Вуліца Маўра ў Пінску.

Мінская абласная дзіцячая бібліятэка імя Янкі Маўра[3].

Раённая барысаўская школа імя Янкі Маўра.

З 1993 года ў Беларусі прысуджаецца прэмія імя Я. Маўра за лепшыя творы для дзяцей[37][38].

У 2013 годзе РУП «Беларускі відэацэнтр» зняў дакументальны фільм пра жыццё і творчасць пісьменніка «Янка Маўр. Капітан дзіцячых мараў»[39].

Бібліяграфія

Выбраныя творы, 1952;

Збор твораў у 2-х т., 1960;

Збор твораў у 4-х т., 1975—1976.

Зноскі

Янка Маўр (руск.) — артыкул з Вялікай савецкай энцыклапедыі

Виртуальный проект к 130-летию со дня рождения Янки Мавра (недаступная спасылка). Информационные ресурсы. НББ. Архівавана з першакрыніцы 9 лістапада 2013. Праверана 30 кастрычніка 2013.

К 130-летию со дня рождения Янки Мавра. БелТА. Архівавана з першакрыніцы 21 ліпеня 2013.

Гнилозуб В. Мария Мицкевич: «Мои дедушки — Янка Мавр и Якуб Колас» = Марыя Міцкевіч: «Мае дзядулі – Янка Маўр і Якуб Колас» // Белорусская Нива : газета. — 10 мая 2013. — № 84. Архівавана з першакрыніцы 3 жніўня 2013.

Гурэвіч Э. С., 1999, с. 748

1883. Национальный пресс-центр Республики Беларусь (31 мая 2013). Архівавана з першакрыніцы 6 верасня 2013.

Гурэвіч Э. С., 1999, с. 749

Маўр Янка // Беларускія пісьменнікі (1917—1990) : Даведнік / Склад. А. К. Гардзіцкі; нав. рэд. А. Л. Верабей. — Мінск : Мастацкая літаратура, 1994. — С. 374—375

Аповесць пра першабытных людзей; першапачаткова задумвалася як своеасаблівы вучэбны дапаможнік, які распавядае пра дагістарычныя часы.

Канэ Ю. М. Мавр, Янка // Краткая литературная энциклопедия(руск.) бел. / Под ред. А. А. Суркова(руск.) бел.. — М.: Сов. энциклопедия(руск.) бел., 1967. — Т. 4. — С. 487.

Гурэвіч Э. С., 1999, с. 750

Ліст да А. Тонкеля ад 5 сакавіка 1955 г. // Гос. лит. архив, ф. 290, оп. 1, ед. 3.

Маршак С. Я.. О большой литературе для маленьких. — М., 1934. — С. 38.

Гурэвіч Э. С., 1999, с. 765

Гурэвіч Э. С., 1999, с. 764

Гурэвіч Э. С., 1999, с. 752

Гурэвіч Э. С., 1999, с. 758—760

Гурэвіч Э. С., 1999, с. 766

Да 130-годдзя з дня нараджэння Янкі Маўра, класіка беларускай дзіцячай літаратуры. Центр. науч. биб. НАН РБ (31 мая 2013). Архівавана з першакрыніцы 22 ліпеня 2013.

Літаратурны вечар, прысвечаны юбілею Янкі Маўра (недаступная спасылка). НББ (13 мая 2013). Архівавана з першакрыніцы 29 ліпеня 2014. Праверана 6 снежня 2013.

Рублевская Л. И. 125 лет Янке Мавру // Сов. Белоруссия : газета. — 2008-06-07. Архівавана з першакрыніцы 20 ліпеня 2013.

Гнилозуб В. В. Марыя Міцкевіч: «Мае дзядулі – Янка Маўр і Якуб Колас» // Белорусская нива : газета. — 2013-05-13. — В. 85. Архівавана з першакрыніцы 10 жніўня 2013.

Малодшы сын Я. Коласа

Рублевская Л. И. О цензуре, спиритизме и любви // Советская Белоруссия : газета. — 2010-07-05. Архівавана з першакрыніцы 5 жніўня 2013.

Тимошик Л. И. Дед Мавр = Дзед Маўр // Звязда : газета. — 2013-05-18. — В. 27454. — № 89. — С. 6. Архівавана з першакрыніцы 10 жніўня 2013.

Макаренко Т. Маўр-Дзя-Дун — «сватку» Якубу: «Здаецца мне, што гэта Колас». Ред.-изд. учреждение «Культура и искусство». Министерство культуры РБ. Архівавана з першакрыніцы 10 жніўня 2013.

Гурэвіч Э. С. Художественный космос Янки Мавра = Мастацкі космас Янкі Маўра // Лiтаратурная Беларусь : Газета. — Мн.: СБП, 2013-05-31. — В. 81. — № 5. — С. 1.

Гурэвіч Э. С., 1999, с. 747

Селіванава В. Некалькі заўваг пра дзіцячую літаратуру // Полымя. І933. № 5. С. 155.

Селіванава В. Дзіцячая літаратура патрабуе сур’ёзнай увагі // Звязда. 1933. № 99.

Крытыка-бібліяграфічны бюлетэнь. 1934. № 5. С. 21.

Гурэвіч Э. С., 1999, с. 760

Гурэвіч Э. С., 1999, с. 761—762

Гурэвіч Э. С., 1999, с. 763

Пятро Васючэнка. Пятрогліфы і філалагемы // Дзеяслоў 2013 № 9

К 130-летию со Дня рождения Янки Купалы и Якуба Коласа (недаступная спасылка). Личность. Белтелерадиокомпания. Архівавана з першакрыніцы 10 ліпеня 2012. Праверана 24 ліпеня 2013.

Горевой М. В Минске открылась выставка к юбилею Янки Мавра. Культура. БелаПАН (13 мая 2008). Праверана 13 сакавіка 2013.

Чараўнік з краіны маленства (недаступная спасылка). Книжные выставки НББ. НББ (16 мая 2013). Архівавана з першакрыніцы 29 ліпеня 2014. Праверана 23 ліпеня 2013.

Неігравыя кінапраекты. Аб выніках адкрытага рэспубліканскага конкурсу кінапраектаў. Министерство культуры РБ. Архівавана з першакрыніцы 14 кастрычніка 2013. Праверана 12 кастрычніка 2013.

Літаратура

Кнігі

Маўр Янка // Беларускія пісьменнікі (1917—1990): Даведнік / Склад. А. К. Гардзіцкі. Нав. рэд. А. Л. Верабей. — Мн.: Мастацкая літаратура, 1994. — 653 с.: іл. — ISBN 5-340-00709-X.

Маўр Янка // Беларускія пісьменнікі: Біябібліяграфічны слоўнік. У 6 т. / пад рэд. А. І. Мальдзіса. — Мн.: Беларуская Энцыклапедыя, 1992—1995.

Янка Маўр. Наш вечны рабінзон: штрыхі да партрэта / уклад. Міцкевіч М.. — Мн.: Мастацкая літаратура, 2018. — 127 с. — (Жыццё знакамітых людзей Беларусі). — ISBN 978-985-02-1861-2.

Янка Маўр (руск.) — артыкул з Вялікай савецкай энцыклапедыі

Барсток М. М. Віднейшы беларускі дзіцячы пісьменнік Янка Маўр. — Мінск, 1958.

Грахоўскі С. «Мудрэц з душою хлапчука» //www.grahouski.org/ (Успаміны. Публіцыстыка)

Гурэвіч Э. С. Янка Маўр // Гісторыя беларускай літаратуры ХХ стагоддзя : У 4 т.. — Минск, 1999. — Т. 2: 1921—1941. — С. 747—770.

Гурэвіч Э. С. Янка Маўр : Нарыс жыцця і творчасці / Э. С. Гурэвіч. — 2-е выд., дапрац. изд. — Мінск: Беларуская навука, 2004. — 148 с.

Канэ Ю. М. Мавр, Янка // Кароткая літаратурная энцыклапедыя / Под ред. Суркова А. А.. — М.: Сов. энциклопедия, 1967. — Т. 4. — С. 487.

Миронов А. Дед Мавр / А. Миронов. — Минск: Мастацкая літаратура, 1979. — 168 с.

Яфімава М. Б. Цэлы свет — дзецям: Творч. партрэт Я. Маўра — Мн., 1983.

Артыкулы

Грушэцкі А. Л. Дзяцей ён выхоўваў у любові да кніг. Пра педагога... Янку Маўра // Настаўніцкая газета : газета. — Мн.: Міністэрства адукацыі РБ, 25 чэрвеня 2015. — В. 7680. — № 75. — С. 16.

Гурэвіч Э. С. Художественный космос Янки Мавра = Мастацкі космас Янкі Маўра // Лiтаратурная Беларусь : газета. — 2013-05-31. — В. 81. — № 5. — С. 1.

Дроздова З. «Капитану наших первых странствий» — 130! Мой Мавр // Нёман : часопіс. — 2013. — № 5. — С. 208—224.

Рублевская Л. И. 125 лет Янке Мавру // Советская Белоруссия : газета. — 2008-06-07. Архівавана з першакрыніцы 20 ліпеня 2013.

Яфімава М. Б. Дзіцячым пісьменнікам трэба нарадзіцца // Полымя. — 2008. — № 5. — С. 161—164.

Яфімава М. Б. Добры і мудры настаўнік: творчасць Янкі Маўра // Роднае слова. — 1993. — № 5. — С. 7.

Яфімава, М. Б. Цэлы свет — дзецям : [аб творчасці, наватраскіх пошукаў Я. Маўра] / М. Б. Яфімава. — Мінск: БДУ, 1983. — С. 136

Спасылкі

Nuvola apps kaboodle.svg Вонкавыя відэафайлы

Nuvola apps kaboodle.svg Янка Маўр. Фільм з фонду Беларускага дзяржаўнага архіва кінафотафонадакументаў

commons: Янка Маўр на Вікісховішчы

Творы на knihi.com

Сайт Янки Мавра

Виртуальный проект к 130-летию рождения Янки Мавра Архівавана 9 лістапада 2013. // Нацыянальная бібліятэка Беларусі

К 130-летию со дня рождения Янки Мавра // БелТА

Янка Мавр на сайце «Лабараторыя Фантастыкі»

Постановление Совета Министров РБ от 1 марта 1972 г. № 54 «Об увековечении памяти писателя Янки Мавра»

Галерэя Янкі Маўра

https://be.wikipedia.org/wiki/%D0%AF%D0%B...

Ранні роки життя і початок педагогічної діяльності

Іван Федоров (Я. Мавр) — семінарист Паневежської учительської семинарії

Іван Федоров — помічник учителя початкової школи містечка Нове Место (Литва)

Іван Михайлович Федоров народився в 1883 році в портовому місті Лібава, в якому на той час працював його батько, відставний солдат, який разом із родиною перебрався до цього прибалтійського міста в пошуках роботи.[3][2] Після ранньої смерті батька (Івану на цей час виповнилось 8 років[4]) майбутній письменник з матір'ю повернулись у її рідне село Лебанішки Ковенської губернії.[2][3] Під час проживання в рідному селі матері сім'я дуже бідувала, деякий час матері з сином доводилось навіть жебракувати.[4] Після закінчення початкової школи в селі майбутній письменник вступив до ремісничого училища в Ковно, під час навчання в якому він захопився читанням художньої літератури, особливо пригодницької. Після закінчення навчання в ремісничому училищі у 1899 році Іван Федоров вступив до вчительської семінарії в Поневежі. Цей навчальний заклад майбутній письменник не закінчив, оскільки був виключений із семінарії у 1902 році з останнього курсу за вільнодумство та «сумніви в релігії». Проте за короткий час, у 1903 році, він усе-таки здав екстерном випускні екзамени за курс семінарії, після чого розпочав працювати вчителем у селі Нове Место біля Поневежа.[5][3] За короткий час Івана Федорова перевели до школи в селі Битча неподалік Борисова.[5][3] У 1906 році молодий учитель разом із іншим відомим у майбутньому білоруським письменником Якубом Коласом бере участь у нелегальному загальнобілоруському учительському з'їзді біля села Миколаївщина, і за це його невдовзі звільняють з роботи.[5][2] У зв'язку з відсутністю роботи Іван Федоров прийняв пропозицію священника із села Битча Федора Адамовича стати приватним учителем для трьох дітей його дочки Варвари, яка нещодавно овдовіла. Упродовж короткого часу Іван та Варвара покохали один одного, а в 1909 році повінчались. У цьому шлюбі народився перший син Федір (у майбутньому відомий учений-фізик).[3] З 1909 року Іван Федоров з родиною жив у селі Турець[4], а з 1911 році сім'я перебралась до Мінська, де Іван Федоров зумів влаштуватись на роботу вчителем приватної торгівельної школи. У 1915 році у сім'ї народився другий син Арсен. У 1917 році Іван Михайлович Федоров перейшов на роботу вчителем історії та географії у залізничній школі. У 1919 році в родині народилась дочка Олександра, проте за короткий час помирає дружина Івана Федорова Варвара.[3] За рік майбутній письменник одружується вдруге на Стефаниді Шильонок, у шлюбі з якою в 1924 році народжується дочка Наталія.[4][3]

Міжвоєнний період. Початок літературної діяльності

Після Жовтневого перевороту Іван Федоров працював у мінській залізничній школі № 25[5], одночасно став завідувачем відділу наркомату освіти БРСР, неодноразово був делегатом з'їздів та конференцій учителів, працював у оргкомітеті з організації профспілки учителів.[3] У 1923 році він розпочав літературну діяльність, спочатку як автор статей та фейлетонів у газеті «Радянська Білорусія» та ленінградському журналі «Бегемот».[2][3] Для себе Іван Федоров обрав незвичний літературний псевдонім «Янка Мавр», у якому ім'я було типове для білорусів, проте прізвище робило асоціації з темношкірими мешканцями Африки.[5] У 1926—1927 році під цим псевдонімом письменник опублікував у журналі «Білоруський піонер» свою першу повість «Людина йде» (біл. Чалавек ідзе), в якій розповідалось про життя первісних людей, яка задумувалась автором початково як своєрідний навчальний посібник про життя первісних людей. Ця повість користувалась великою популярністю серед юних читачів, які у листах до редакції журналу неодноразово просили надрукувати продовження повісті.[2][5] У 1927 році вийшла друком також низка оповідань письменника, які пізніше увійшли до його першої авторської збірки творів «Сльози Тубі» (біл. Слёзы Тубі).[6]У 1927 році вийшов також перший фантастичний твір письменника «Мандрівка по зірках» (біл. Вандраванне па зорках), опублікований у журналі «Беларускі піянер».[7] У 1928 році вийшла друком наступна повість Янки Мавра «У країні райського птаха» (біл. У краіне райскай птушкі), наступна повість письменника «Син води» (біл. Сын вады) вийшла друком також у 1928 році. Обидві ці повісті написані в пригодницькому жанрі, та описують боротьбу пригноблених народів, зокрема Нової Гвінеї та Вогняної Землі за свої права.[3][5] У 1930 році виходить друком найвідоміший твір Янки Мавра — повість «Поліські робінзони» (біл. Палескія рабінзоны), у якому описується подорож двох хлопців по лісах та болотах білоруського Полісся. Сам письменник про повість висловився, що вона дала можливість молоді та дітям відчути, що романтика є не лише десь у далеких країнах, а недалеко від дому, окрім того, у близькій від дому місцевості можна зустріти тварину, що зустрічається у світі рідше, ніж слони і тигри.[3][5] Повість відразу здобула велику популярність як у Білорусі, так і в інших республіках СРСР, і на її основі письменник написав сценарій до однойменного художнього фільму, який вийшов на екрани в 1934 році.[2][3] З 1930 року Іван Федоров перейшов на роботу до Державного видавництва Білорусі, де працював до 1936 року.[5]

У 1930 році виходить друком перший роман Янки Мавра «Амок», яка розповідає про боротьбу жителів Яви проти європейських колонізаторів.[3][5] Назву цього роману письменник взяв із назви популярної на той час новели Стефана Цвейга, а ідеєю твору стало повідомлення з французького часопису мовою есперанто, якою вільно володів Янка Мавр. Матеріали для написання роману письменник отримував як від есперантистів на території Індонезії, так і від нідерландських есперантистів.[4]

У 1932 році виходить друком повість з елементами фантастики про життя білоруського села «Повість майбутніх днів» (біл. Аповесць будучых дзён), яку частина літературних критиків відносять до фантастики близького прицілу, оскільки в ній розповідається про неймовірний розвиток техніки в радянському сільському господарстві та значне покращення матеріального становища жителів радянського села в недалекому майбутньому.[8][9]

У 1934 році уперше опублікована науково-фантастична повість «ТВТ», яка мала початково підзаголовок «оповідання про те, як молоді герої збунтувались проти речей і збили з пантелику дядька Данила, тітку Марію, навіть міліціонера і, накінець, увесь світ; як вони навчились бачити те, чого не бачать інші, та як Цибук добував окуляри» (біл. апавяданне пра тое, як маладыя героі ўзбунтаваліся супраць рэчаў і збілі з панталыку дзядзьку Данілу, цётку Мар'ю, нават міліцыянера і, нарэшце, увесь свет; як яны навучыліся бачыць тое, чаго другія не бачаць, і як Цыбук здабываў ачкі).[8] У повісті розповідалось про школярів, які об'єднались у Товариство Войовничих Техніків (скорочено ТВТ), та самостійно роблять різні технічні винаходи. Ця повість перемогла на першому всебілоруському конкурсі дитячої книги, після чого «ТВТ» відмічено в доповіді Самуїла Маршака на І з'їзді письменників СРСР як один із кращих творів дитячої літератури. Ця повість спричинила появу стихійного руху товариств войовничих техніків у різних містах, не лише Білорусі, а й інших радянських республік, ще за кілька років до появи тимурівського руху. Поява стихійного дитячого руху, не регламентованого керівними вказівками зверху, спричинило опір керівників освіти тогочасного СРСР, і він поступово згорнув свою діяльність.[5] У довоєнний час Янка Мавр написав також антирелігійну повість-памфлет «Подорож у пекло» (біл. Падарожжа ў пекла) та дві п'єси — «Помилка» (біл. Памылка) та «Хата скраю» (біл. Аповесць будучых дзён).[8] Після початку сталінських репресій письменник також отримав повістку до органів держбзпеки, проте слідчий, дізнавшись, що Іван Федоров і Янка Мавр це одна й та ж сама людина, відразу ж відпустив письменника, повідомивши, що Янка Мавр це його улюблений письменник.[3]

Під час німецько-радянської війни

Після початку німецько-радянської війни Янка Мавр виїхав разом із родиною в евакуацію, спочатку в Новосибірськ, а пізніше в Алма-Ату. Письменник важко пережив розставання з рідною землею, жив у евакуації майже без засобів на існування. Для того, щоб утримувати родину, він був вимушений займатися ремонтом взуття, а також брав участь у масових зйомках на кіностудії. У 1943 році він перебрався до Москви, де тривалий час лікувався від водянки.[5][3] Повернувся до Мінська лише після того, як його зайняли радянські війська. Після повернення до Білорусі Янка Мавр займався збором і редагуванням спогадів дітей, які пережили німецьку окупацію, які вийшли під назвою «Ніколи не забудемо» (біл. Ніколі не забудзем), а також написав кілька оповідань про трагічну долю дітей під час німецько-радянської війни.[8]

Післявоєнний час і останні роки життя

У післявоєнний час Янка Мавр продовжив як написання фантастичної літератури, так і книг для дітей. У 1948 році він видав першу частину автобіографічної повісті «Шлях із темряви» (біл. Шлях з цемры), друга й третя частини повісті вийшли друком у 1956 і 1957 роках. У 1954 році письменник видає фантастичну повість «Фантомобіль професора Циляковського» (біл. Фантамабіль прафесара Цылякоўскага), у якій розповідається про винахід професором Циляковським (у прізвищі якого вгадується дещо перероблене прізвище відомого вченого Костянтина Едуардовича Ціолковського) новітнього транспортного засобу, який може пересуватися за допомогою сили фантазії, тому для покращення його роботи в його екіпажі знаходяться діти, оскільки у них фантазія значно вища. і вони дають більше енергії двигуну цього автомобіля.[5][8]

В останні роки свого життя письменник важко хворів, майже втратив зір.[3] Помер Янка Мавр у 1971 році в Мінську, похований письменник на міському Східному кладовищі.[8][2] Незавершеними залишились роман «Дівчина-мати» (біл. Дзяўчына-маці), у якому розповідається, як білоруська дівчина під час війни взяла з гетто дівчинку, видаючи її за свою дочку[4]; а також фантастичний роман «Останні з Еріди» (біл. Апошнія з Эрыды).[8]

Переклади

Твори Янки Мавра перекладені російською, українською, вірменською, таджицькою, литовською, польською, чеською, англійською мовами, низка його творів перекладена також іншими мовами. Окрім цього, сам письменник переклав на білоруську мову низку творів іншомовних письменників, переважно пригодницької тематики: Жуля Верна, Марка Твена, Редьярда Кіплінга, Віктора Гюго, Ганса Крістіана Андерсена, Михайла Пришвіна, Антона Чехова, Аркадія Гайдара, Дмитра Маміна-Сибіряка, Фенімора Купера, Томаса Майна Ріда.[5][8]

Захоплення

Янка Мавр був одним із засновників есперантистського руху в Білорусі, розпочав вивчати мову есперанто ще в 1904 році. Саме завдяки знанню есперанто він краще знаходив матеріали для своїх творів про далекі країни, листуючись з есперантистами з інших країн[3][8], а тему до свого роману «Амок» письменник узяв із французького есперантистського журналу.[4] Янка Мавр також захоплювався спіритизмом, і часто влаштовував у себе вдома спіритичні сеанси.[8]

Особисте життя

Янка Мавр і Якуб Колас разом із спільним першим онуком

Письменник уперше дружився у 1909 році на вдові, яка мала трьох дітей. У цьому шлюбі народився троє дітей, у тому числі перший син Федір (у майбутньому відомий учений-фізик).[3] У 1919 році, невдовзі після народження третьої спільної дитини, дружина Янки Мавра помирає, і за рік майбутній письменник одружується вдруге на Стефаниді Шильонок, у шлюбі з якою в 1924 році народжується дочка Наталія.[4][3]

Янка Мавр ще в 1906 році познайомився з Якубом Коласом[5][2], після чого тривалий час підтримував з ним дружні відносини. Під час німецько-радянської війни, знаходячись у евакуації в різних містах, вони часто переписувались.[10] Пізніше син Якуба Коласа одружився з дочкою Янки Мавра Наталією[11], і два білоруські письменники мали трьох спільних онуків.[8][4]

Нагороди

Янка Мавр двічі нагороджений орденом Трудового Червоного Прапора, а також орденом «Знак Пошани». Тричі — у 1930, 1934 і 1940 роках — письменник отримував премії на Всебілоруському конкурсі дитячої книги. У 1968 році отримав звання заслуженого діяча культури БРСР. Посмертно, у 1972 році, письменник отримав Державну премію БРСР[8], яку його син Федір передав у радянський фонд миру.[3]

Вшанування пам'яті

На честь Янки Мавра названі вулиці у Мінську і Пінську. Іменем Янки Мавра названа Мінська обласна дитяча бібліотека. З 1993 року в Білорусі присуджується премія імені Янки Мавра за кращий літературний твір для дітей.[2][8]

Бібліографія

Збірки

1930 — Слёзы Тубі

1947 — Вакол свету

1951 — Апавяданні

1952 — Выбраныя творы

1954 — Аповесці і апавяданні

1957 — За тридевять земель

1960 — Збор твораў у двух тамах

1960 — Человек идет

1962 — Сын воды; В стране райской птицы; Амок

1968 — Путь из тьмы

1969 — Апавяданні і аповесць

1971 — Полесские робинзоны; ТВТ

1975—1976 — Збор твораў у чатырох тамах

Романи

1929 — Амок

Повісті

1926 — Чалавек ідзе

1928 — У краіне райскай птушкі

1928 — Сын вады

1929 — Пекла

1930 — Палескія робінзоны

1932 — Аповесць будучых дзён

1934 — ТВТ, або апавяданне пра тое, як маладыя героі ўзбунтаваліся супраць рэчаў і збілі з панталыку дзядзьку Данілу, цётку Мар'ю, нават міліцыянера і, нарэшце, увесь свет; як яны навучыліся бачыць тое, чаго другія не бачаць, і як Цыбук здабываў ачкі

1946 — Крывы шлях

1948—1957 — Шлях з цемры

1954 — Фантамабіль прафесара Цылякоўскага

Оповідання

1927 — Піонэрскія казкі

1927 — Слёзы Тубі

1927 — Недарэчныя апавяданьні

1927 — Лацароні

1927 — Звяры на караблі

1927 — Незвычайная прынада

1928 — Помста кошкі

1928 — Полымя смерці

1929 — Сымонка-рызыкант

1929 — Школа ў паходзе

1930 — У цясніне

1931 — Савецкая кватэра

1932 — Драўлянае апавяданьне

1932 — Чужаземец

1932 — Заморскія казкі

1935 — Казка пра смелага акцябронка Рому

1936 — Спартак

1937 — Мая ёлка

1939 — Каршун

1939 — Сям'я

1939 — Бярозавы конь

1939 — Падарожжа ад школы да дому

1939 — Справа пятага «Б»

1939 — Новае жыццё

1939 — Чэснае піянерскае

1940 — Начальнік артылерыі

1941 — Як Соня па доктара хадзіла

1941 — На крызе

1945 — Дзве праўды

1945 — Вялікі паварот

1945 — Васілёк

1945 — Багіра

1945 — Пра самурайскі дух…

1945 — Шчасце

1946 — Яно

1946 — Драўляная лыжка

1946 — Пстрык

1946 — Завошта?

1946 — На парозе будучыні

1946 — Максімка

1947 — Невядомы герой

1947 — Два прыяцелі

1947 — Маленькае непаразуменне

1947 — Дыпламатыя

1947 — Мілы дзядуля!

1947 — Своесаблівы бізнес

1947 — Юбілейны дзед

1948 — Віцеў экспанат

1948 — Гісторыя аднаго шэфства

1948 — Пасылка

1949 — Мікробы — правакатары

1950 — Застрахаваўся

1951 — Шапка

1951 — Дом пры дарозе

1951 — Запіска

1951 — Васька Жукаў

1952 — Цётка Эмілія

1954 — Апошні вылет

1960 — Падарожжа вакол дома

1964 — Здабыча

1969 — Пра бульбу

1969 — Раненне

1977 — Зімовая кватэра

Примітки

Сегодня — день рождения Янки Мавра. Интересные факты о писателе в нашей видеографике Архівовано 13 грудня 2019 у Wayback Machine. (рос.)

Янка Мавр (1883—1971) Архівовано 13 грудня 2019 у Wayback Machine. (рос.)

Янка Мавр. Капитан детских странствий Архівовано 13 грудня 2019 у Wayback Machine. (рос.)

Янка Мавр в детстве просил подаяния Архівовано 1 липня 2019 у Wayback Machine. (рос.)

Янка Маўр агульнапрызнаны «Бацька» беларускай дзіцячай літаратуры, прышоў у яе ў другой палове 20-х гадоў Архівовано 14 грудня 2019 у Wayback Machine. (біл.)

Слёзы Тубі Архівовано 13 грудня 2019 у Wayback Machine. (рос.)

Янка Мавр «Вандраванне па зорках» Архівовано 13 грудня 2019 у Wayback Machine. (рос.)

Мавр Янка Архівовано 15 грудня 2019 у Wayback Machine. (рос.)

Найден первый белорусский научно-популярный рассказ Архівовано 15 грудня 2019 у Wayback Machine. (рос.)

Маўр-Дзя-Дун — «сватку» Якубу: «Здаецца мне, што гэта Колас» Архівовано 8 квітня 2022 у Wayback Machine. (біл.)

Сын Якуба Коласа Михась Мицкевич: За годы тюрьмы у отца выработалась привычка — не лезть и не болтать (рос.)

Посилання

Янка Мавр на LiveLib Архівовано 13 грудня 2019 у Wayback Machine. (рос.)

Янка Мавр на сайті fantlab.ru Архівовано 13 грудня 2019 у Wayback Machine. (рос.)

Янка Мавр на сайті kino-teatr.ru Архівовано 13 грудня 2019 у Wayback Machine. (рос.)

https://uk.wikipedia.org/wiki/%D0%AF%D0%B...

Наиболее известные произведения: повести «В стране райской птицы» (1926), «Сын воды» (1928), «Полесские робинзоны» (1932), «ТВТ» (1934), роман «Амок» (1929), автобиографическая повесть «Путь из тьмы» (1948)[1].

С 1993 года в Белоруссии присуждается премия имени Янки Мавра за лучшие произведения для детей.

Биография

Ранние годы

Родился 29 апреля (10 мая) 1883 года в городе Либаве (ныне Лиепая, Латвия) в семье выходца из Белоруссии (который в этом городе оказался в поисках работы[4]). Его отец был отставным солдатом, происходил из безземельных белорусских крестьян[3], работал столяром. До военной службы он носил фамилию Ильин, а фамилия Фёдоров появилась в результате ошибки армейского писаря, записавшего Михаила Фёдоровича — Михаилом Фёдоровым. Отец рано умер, и маленький Янка (Иван) вместе с матерью переехал на её родину — в русскую деревню Лебенишки (бывшей Ковенской губернии). Они жили в бедности, и только благодаря стараниям матери, которая во что бы то ни стало мечтала дать образование сыну, в 1895 году он закончил начальную школу, а в 1899 году — Ковенское ремесленное училище. После училища он поступил в Поневежскую учительскую семинарию. В конце 1902 года его исключили из последнего, выпускного класса — за вольнодумство и «за сомнения в религии». Тем не менее, в 1903 году он всё же получил удостоверение учителя начальной школы, сдав экстерном экзамены за семинарский курс[5].

Педагогическая деятельность

После обучения в учительской семинарии Фёдоров начал работать в школе под Поневежем (Новое Место), а затем его перевели в деревню Бытча на Борисовщине.

В 1906 году он принял участие в нелегальном педагогическом съезде, который состоялся в Николаевщине. В этом же съезде принял участие и будущий классик белорусской литературы Якуб Колас. В «Трудовом списке», который сохранился в архиве писателя, отмечен итог этого события для его участника: «1906. VIII. Уволен со службы и отдан под суд…»[5]

Судя по документам, Иван Фёдоров был не просто участником того съезда, а одним из его инициаторов — его подпись, учителя Бытчинского народного училища, стояла первой под протоколом. В ходе следствия этому факту придавалось немаловажное значение. Иван Фёдоров и Якуб Колас входили во временное бюро Минской группы учителей, выбранное во время съезда. Следователи по делу съезда пришли к выводу, что Фёдоров был одним из зачинщиков и играл на учительском съезде едва ли не главную роль, а потому надо, по их мнению, «совершенно устранить его от занимаемой должности»[6].

В 1909 году вступил в церковный брак. Переехал в деревню Турец.

Судебное разбирательство по делу об учительском съезде длилось почти два года. Фёдорова отстранили от педагогической деятельности и взяли под надзор полиции. Лишь через 5 лет, в 1911 году, ему удалось устроиться преподавателем в частную торговую школу в Минске. С осени 1917 года он устроился учителем географии и истории в минскую железнодорожную гимназию. После революции он стал учителем 25-й железнодорожной школы имени А. Г. Червякова.

В 1920-е также работал в Наркомате просвещения Беларуси и в республиканском союзе работников просвещения[7].

Работу учителя Фёдоров оставил только в 1930 году, когда перешёл на работу в Белорусское государственное издательство (где проработал до 1936 года)[8].

Творческая деятельность

Дебютировал в 1923 году как фельетонист в газете «Советская Белоруссия» и ленинградском журнале «Бегемот». В 1926 году в журнале «Белорусский пионер» напечатал первую научно-фантастическую повесть на белорусском языке «Человек идёт»[1][K 1], которая положила начало фантастическому и приключенческому жанрам в белорусской литературе[9]. Повесть напечатал под псевдонимом «Янка Мавр». «Янка» — это белорусский аналог имени «Иван». Как отмечала исследовательница творчества Янки Мавра белорусский литературовед Эсфирь Гуревич, писатель, сохранив своё настоящее имя в первой части псевдонима, недвусмысленно указывал на то, что он — сын белорусской земли. Значение псевдонима «Мавр» широко раскроется в его последующих повестях: «В стране райской птицы» (1926), «Сын воды» (1927), в которых он показал себя как защитник прав колониальных и зависимых народов, с сочувствием относившийся к коренным народам Северо-Западной Африки, и проявил себя как интернационалист[10].Свою первую повесть «Человек идёт» Фёдоров написал в возрасте 44 лет, будучи преподавателем 25-й минской железнодорожной школы. В повести автор обратился к жизни первобытного человека на той стадии его развития, когда тот только становился на ноги, ничего ещё не умея, и всё, чего он достигал, — охота с орудиями, получение огня, использование камня в качестве инструмента — было для него впервые. Всё впервые — этот найденный автором художественный ход соответствует видению и восприятию ребёнка, его предчувствию первооткрытия, ожиданию им чего-то нового и необычного. Основой сюжета стал процесс развития человека, мучительный и драматический, наполненный борьбой за свою жизнь, путь длительного и постепенного накопления практического и духовного опыта. Это был замах начинающего писателя на новый для всей национальной литературы жанр, согласно собственному авторскому определению — научно-фантастической повести, которая представляла собой сочетание науки и фантазии. После читательского успеха повести «Человек идёт» писатель продолжил работать в жанре детской приключенческой и научно-познавательной литературы[8].

Янка Мавр писал преимущественно для юных читателей. В произведениях «В стране райской птицы» (1926), «Сын воды» (1928) автор постарался опровергнуть представление о туземцах как о кровожадных людоедах, лишённых элементарных человеческих чувств, людях второго сорта. В повести «В стране райской птицы» действие происходит на Новой Гвинее, на тех островах Тихого океана, на которых побывал путешественник Миклухо-Маклай, исследователь местных жителей-папуасов. Повесть построена на социальном конфликте, на прорисовке двух враждующих сил — угнетаемых и хозяев-колонизаторов. В повести «В стране райской птицы» определились основные особенности художественной манеры Я. Мавра-приключенца, который сумел вобрать в себя энергию, характер и традиции западной приключенческой классики. Повесть «Сын воды», самая поэтическая в этом цикле, согласно признанию самого автора, была наиболее ему дорога. Сюжетная линия главного героя, юного фиджийца Манга, в ней построена на распространённой в приключенческой литературе схеме: спасение белого человека от диких туземцев. Кстати, именно это и не воспринял тогдашний рецензент повести на страницах журнала «Полымя», посчитав эту историю неоправданной данью «низкокачественному приключенчеству»[11].

Повесть «Человек идёт» очертила ту тенденцию сочетания узнаваемости и приключенчества, которую Мавр развил потом в следующих своих повестях и в романе «Амок» (1929) — о восстании 1926 года на острове Ява; к написанию романа автора подтолкнули прочитанные им мемуары русского консула на Яве Модеста Бакунина. Для своей повести Янка Мавр собирал материалы, изучал документальную литературу по свежим следам событий. Многие наиболее важные материалы (журналы, газеты, фотографии, использованные потом как иллюстрации) он получал непосредственно с Явы и из Голландии через учителей-эсперантистов, с которыми он вёл переписку как старый эсперантист. В предисловии к роману писатель отметил, что «Амок» более документальный «даже в мелочах», чем может показаться на первый взгляд. В романе «Амок» заметное место занимает познавательный материал о природных особенностях острова, подробностях быта, устоях народа.В 1930-х годах писатель, словно насытившись «экзотическим» иноземным материалом, обратился к родным местам, к жизненной реальности, в которой действуют юные герои. Последовали пользовавшиеся успехом у юных читателей повесть «Полесские робинзоны» (1930), рассказывавшая о приключениях двух подростков в глухом Полесье, утопическая «Повесть будущих дней» (1932) о коммунистическом будущем СССР, «ТВТ» (1934), в которой с юмором рассказывается об обыденных делах школьников. В повести «Полесские робинзоны» автор использовал робинзонаду, подсказанную всемирно известным «Робинзоном Крузо» Даниэля Дефо. Мавр, отбросив псевдоромантику, восхищение экзотикой далёких заморских стран, обратился к своей родной стороне, к познанию своего края. Он показал, что и под белорусским небом, в далёких и близких уголках родного края есть своя романтика и своя красота, каждый раз новая и неожиданная. Повествование держится преимущественно на диалогах-спорах между героями-студентами, которые под впечатлением от книг о далёких странах, прежде всего от книг Жюля Верна, Майн Рида и Ф. Купера, отправляются во время весеннего разлива в путешествие по Полесью. Главной идеей робинзонады стала победа человека над стихией. Эту стихию писатель осмысливает в духе классической русской и белорусской литературных традиций. Природа для героев повести — не только материальное, но и духовное богатство. Самым ярким переживанием для героев стало убийство зубра контрабандистами, которое они восприняли с настоящей болью и волнением, «как убийство человека». Сцена убийства зубра, показанная через отношение к этому главных героев — Мирона и Виктора, стала ключевой в понимании авторских отношений к проблеме «человек и природа». Мораль повести заключается в том, что природа — это воплощение спокойствия и уравновешенности, которые не стыкуются со злом и человеческой жестокостью, а те, кто нарушают естественную жизнь природы, сеют враждебность и ненависть между людьми. Следует отметить, что повесть была написана в то время, когда активно осваивались природные богатства Белоруссии и когда преобразования природы воспринимались как нечто безоговорочно грандиозное и полезное, свидетельство созидательной силы человека, а трагедия наносимого ей ущерба ещё не осознавалась[12].

Эволюция жанра приключенческой повести прослеживается и в повести «ТВТ» (1934), получившей первую премию на всебелорусском конкурсе детской книги, после чего ею заинтересовался Максим Горький[13]. По просьбе Горького Янка Мавр перевёл повесть на русский язык и отослал ему. Это было накануне I съезда писателей СССР[14]. Художественная новизна этой повести заключалась в том, что так называемая тема рабочего воспитания зазвучала натурально благодаря живому духу игры, по законам которой и создано таинственное и загадочное «Товарищество (Общество) воинствующих техников». Через игру ребята включались в жизнь с её повседневными заботами и мелкими бытовыми проблемами. Ребята собственными силами исправляют все неисправности, наводят порядок и практично обживают этот мир.

Во время войны писатель вынужденно оказался далеко от родной земли — вначале в Новосибирске, затем в Алма-Ате. Это время он перенёс как тяжёлое испытание, даже как «психическую травму», о чём он признался в письме к Федосу Шинклеру 2 февраля 1942 года. В 1943 году Мавр переехал в Москву, где, сильно заболев, попал в больницу. В родной Минск он вернулся только после освобождения его от фашистских захватчиков. На протяжении 1946—1948 годов Янка Мавр совместно с Петром Рунцом занимался сбором и редактированием воспоминаний белорусских детей о войне для книги «Никогда не забудем» (белор. «Ніколі не забудзем»), которая вышла в 1948 году с предисловием Якуба Коласа. Изданная книга получила высокую оценку не только в Белоруссии, но и за её пределами[15].После войны Янка Мавр опубликовал цикл рассказов о трагических испытаниях, которые довелось испытать детям в военные годы («Счастье», «Две правды», «Максимка»). Психологическая миниатюра «Счастье» (1945) основана на эмоциональном напряжении, на внутреннем конфликте. В рассказе нет внешних событий, сюжет определяется психологическим столкновением мира детства и мира взрослых на фоне безмятежной природы. Но в этом небольшом повествовании происходят полные драматизма смены душевного состояния героев, внутреннее движение их настроений и переживаний. Психологическая проблема, затронутая автором в рассказе, показывает, как взаимодействуют мир взрослых и мир детства, какие отношения существуют между ними, что представляет интерес как для взрослой, так и для детской литературы[17]. В повествовании «Максимка» (1946) писатель отобразил душу парнишки, сироты-детдомовца, в моменты высшего драматического напряжения, когда он увидел в солдате, возвращавшемся с войны, своего отца, но вдруг осознал свою горькую ошибку. Автору удалось передать душевное состояние маленького героя. В том же году Мавр написал рассказ «Завошта?» (рус. «За что?»), в основу которого лёг реальный трагический факт — гибель жены и сына писателя М. Лынькова[17].

В 1948 году он написал автобиографическую повесть «Путь из тьмы». В 1954 году вышла его научно-фантастическая повесть «Фантамобиль профессора Циляковского», которая стала третьей его книгой, написанной в жанре социальной утопии (первая — фантастическая сказка «Путешествие по звёздам» (1927) из цикла «Пионерские сказки», а затем — «Повесть будущих дней» (1932)). В основу сюжета положена фантастическая идея технического толка — о возможности использования энергии человеческой мысли: на энергии детской фантазии, которая намного большая, чем фантазия взрослых, внуки профессора Циляковского Светозар и Светлана отправляются в далёкое путешествие — сначала в Америку, а потом на Луну и на Марс. В повести совмещено реальное и фантастическое, в ней прослеживается опора на традиции предшественников, таких как К. Э. Циолковский (как автор астрономических повестей), А. Н. Толстой, В. А. Обручев, а также классики мировой фантастики — Жюль Верн, Г. Уэллс; в повести есть прямые ссылки на этих авторов. Янка Мавр выступил как провидец и предсказатель (вслед за Циолковским) эры космических полётов. Но его интересовала больше не столько научная идея, сколько морально-этическая сторона, проблема человеческих взаимоотношений, будущих контактов при встрече с другими цивилизациями[18].Янка Мавр выполнил переводы на белорусский язык произведений таких классиков мировой литературы, как Жюль Верн — «20 000 лье под водой» (белор. «80 000 кіламетраў пад вадой», 1937); Марк Твен — «Приключения Тома Сойера» («Прыгоды Тома Сойера», 1939) и «Принц и нищий» («Прынц і жабрак», 1940); А. П. Чехов — «Детвора» («Дзетвара») и «Избранные произведения» («Выбраныя творы», 1954)[19].

Произведения Янки Мавра переведены на русский, украинский, армянский, таджикский, литовский, польский и чешский языки[9][19]. Отдельные его произведения изданы в Америке, Англии и других странах[20].

Янка Мавр умер 3 августа 1971 года. Похоронен в Минске на Восточном кладбище[21].

Увлечения писателя

Янка Мавр был известным эсперантистом[22]. Эсперанто он начал изучать ещё в 1904 году. В 1926 году он вёл передачу для эсперантистов на белорусском радио[23]. Своему зятю Михасю Мицкевичу (белор.)русск.[K 2] он читал «Евгения Онегина» на эсперанто. Ведя переписку с эсперантистами мира и получая от них напрямую редкую информацию, он написал книгу «Амок»[24].

Янка Мавр собрал большую домашнюю библиотеку, которая была одной из лучших в довоенные годы в Белоруссии[25].

Писатель увлекался спиритизмом[23][24]. В его доме собирались компании, которые практиковали вызов духов. У Мавра был философский склад ума, и в спиритизме он видел не мистику, а неисследованное природное явление, и пытался понять его механизм. У писателя были две толстые тетради, в которые он записывал результаты спиритических сеансов, но в 1938 году он их сжёг. Спиритические сеансы проводил при помощи блюдца на столе с алфавитом. Известен случай, когда он устроил некоему партийному работнику мини-сеанс спиритизма, во время которого заставил двигаться карандаш. По мнению Михася Мицкевича, Янка Мавр обладал необычными способностями[24].

Любил Янка Мавр и езду на велосипеде и хорошо играл на скрипке[22].

На своей даче под Минском, в Ждановичах, Янка Мавр построил шалаш-кабинет из лозы. На мостках над Свислочью он поставил импровизированный письменный стол, так, что можно было сочинять книги о дальних странах, свесив ноги в воду и воображая себя на берегу океана[3].

Янка Мавр и Якуб Колас

Янка Мавр находился в дружеских отношениях с классиком белорусской литературы Якубом Коласом. Они оба учились в учительских семинариях (где также получили и музыкальное образование). Оба участвовали и в учительском съезде (на котором они и познакомились) в 1906 году, после которого Якуб Колас был посажен в Пищаловский замок, а Янка Мавр (тогда ещё Иван Фёдоров) отдан под надзор полиции и, кроме этого, лишён права преподавать в школе.

В годы войны во время эвакуации семьи Янки Мавра в Алма-Ату Мавр вёл дружескую переписку с Якубом Коласом, который, также покинув Белоруссию, проживал в те годы в Ташкенте. В письмах друг другу они желали поскорее вернуться в родную Белоруссию:

…Увидим ли мы наши белорусские боровички под ёлкой? Останутся ли они после поганых немцев?…[26]

После освобождения Белоруссии Мавр вернулся в Минск. Однако и после войны переписка писателей не оборвалась, они переписывались и в 1950-е годы[26]. В дальнейшем Янка Мавр стал прообразом учителя Ивана Тадорика[K 3] в трилогии Коласа «На росстанях» (1955). Позже они породнились: дочь Янки Мавра, Наталья, вышла замуж за сына Якуба Коласа — Михася. В Государственном литературно-мемориальном музее Якуба Коласа хранится скрипка, на которой играл Янка Мавр. Якуб Колас также любил играть на этом инструменте. Дочь Янки Мавра, Наталья, часто музицировала на пару с отцом: он — на скрипке, а она — на фортепиано[22].

Оценка и значение творчества

Янка Мавр по праву считается «отцом» белорусской детской литературы[27][28]. Его вклад в белорусскую детскую литературу ценен тем, что он как первооткрыватель и первопроходец определил дальнейшее её направление и развитие, стал создателем новых для неё жанровых форм — приключенческого и научно-фантастического, вследствие чего ему удалось расширить временные и пространственные границы белорусской детской литературы. Его новаторские находки предопределялись прекрасным знанием литературных традиций — национальной, русской, западной. Он умело использовал художественные приёмы таких классиков приключенческой литературы, как Жюль Верн, Майн Рид, Фенимор Купер. В его творчестве имелось немало реминисценций из произведений Даниеля Дефо, Александра Дюма, Гюстава Эмара, Луи Жаколио, Луи Буссенара, Генри Хаггарда[27].

Написанная им в 1927 году лирическая повесть «Сын воды» была наиболее дорога самому автору. Повесть не отличалась резкостью и непримиримостью социального противостояния. В ней главный конфликт между героями раскрывается не в откровенном столкновении разных социальных сил, как в его предыдущей повести «В стране райской птицы», а преимущественно в моральном плане. Янка Мавр постарался в ней утвердить именно ценность общечеловеческих взаимоотношений независимо от социальных преград. И именно за то, что повесть не отразила социальной борьбы туземцев против колонизаторов, официальная критика 1930-х годов упрекала автора в невыразительности классовой позиции, в аполитичности и «социальной притуплённости»[29]. Писателя обвинили в том, что он не наделил полудикого жителя Огненной Земли высокой революционной сознательностью, зрелым классовым чувством, и что взаимоотношения героев раскрываются «не в плане борьбы классов, а только в плане борьбы человека с природой за своё существование»[30].

В то время занятая поисками идеологических «срывов» официальная критика и не заметила, что Мавр сделал серьёзный шаг вперёд в овладении секретами приключенческого жанра и что его повесть выгодно отличается композиционной целостностью, которая создаётся концентрацией событий вокруг двух главных героев, что сочетание приключенчества и узнаваемости имело в ней намного более органический характер. Тем не менее, почти сразу после выхода в свет «Сына воды» в журнале «Працаўнік асветы» (рус. «Труженик просвещения») (1928, № 13) рецензент, скромно подписавшийся «Учитель», отметил: «У нас появился настоящий автор детской приключенческой книжки»[27].

Автора «Полесских робинзонов» (1930) упрекали за то, что приключения приятелей не ассоциируются с идеалами и жизнью всей республики — ничего не говорится про реконструкцию и мелиорацию Полесья, что путешествие героев повести основано на неугодном влиянии М. Рида, Ж. Верна, Ф. Купера. Неоднозначность авторского замысла повести не была оценена тогдашней критикой, которая хотела видеть в книге прямую и чёткую связь с современностью, с процессами индустриализации и коллективизации, происходившими в то время в стране, или с практичными школьными проблемами[31][32].

Его повесть «ТВТ» (1934), получившую первую премию на всебелорусском конкурсе детской книги, на I съезде писателей СССР отметил русский писатель Самуил Маршак в своём докладе «О большой литературе для маленьких». Говоря о достижениях литературы, Маршак среди других отметил и «значительную школьную повесть, написанную в Белоруссии»[14]. В то же время в республиканском Министерстве образования к повести отнеслись с настороженностью, так как организация «Товарищество воинствующих техников» не предусмотрена школьным уставом. Министерские чиновники рассуждали:

Есть ли нужда в создании каких-то разных обществ и команд, когда деятельность школьников должна регламентироваться «Правилами поведения учеников»?[33]

Именно эти опасения и запреты со стороны чиновников образовательных учреждений и приостановили движение «ТВТ-вцев», которое в послевоенные годы стало было разворачиваться во многих городах Белоруссии и бывшего Советского Союза — в Бресте, Пинске, Кобрине, Калининграде, Иванове, Ставрополе, Петрозаводске, Элекмонаре (Алтайский край). В те годы «ТВТ» стало откровенным вызовом официальной нормативной педагогике. Их принцип был: «Если не я — то кто?». Мавр считал, что в обществе все люди постепенно должны становиться такими «ТВТ-вцами», то есть — настоящими хозяевами. Но эта идея оказалась иллюзией[34].

При написании книг писателю помогали его богатые знания по истории и географии и использование в творчестве мемуаров и книг воспоминаний учёных и путешественников. Мавра называли белорусским Миклухо-Маклаем и Жюлем Верном в одном лице. Настоящие путешественники порой удивлялись точности деталей в описании той или иной страны в его произведениях. В своём творчестве он опирался на традиции творчества Жюля Верна, Фенимора Купера, Майна Рида, при помощи чего создал новый, социальный тип приключенческого романа и приключенческой повести. В повестях «Полесские робинзоны» и «ТВТ» он отобразил советскую действительность, ему удалось ярко и правдоподобно описать молодых героев. В 1934 году на экраны вышел фильм «Полесские робинзоны», снятый по сценарию Янки Мавра. Его сказка «Вандраванне па зорках» (рус. «Путешествие по звёздам»), «Повесть будущих дней» и повесть «Фантамобиль профессора Циляковского» заложили основы научно-фантастического жанра в белорусской литературе[3].

Библиография

Романы

Амок (1929)

Повести

Человек идёт (1924) • В стране райской птицы (1926) • Сын воды (1927) • Полесские робинзоны (1929) • Повесть будущих дней (1932) • Вокруг мира (1947) • ТВТ, или Повесть о том, как пионеры возмутились против гнёта вещей (1934, 1949) • Путь из тьмы (1920, 1956—1958) •

Фантомобиль профессора Циляковского (1955)

Сказки

Вандраванне па зорках (1927) • Пекло (1929) •

Путешествие в ад (1958)

Пьесы

Ошибка (1940) • Дом на окраине (1941) •

Болтун (1946)

Рассказы

Звери на корабле (1927) • Лаццарони (1927) • Необыкновенная приманка (1927) • Слёзы Туби (1927) • У цясніне (1927) • Полымя смерці (1928) • Помста кошкі (1928) • Сымонка-рызыкант (1929) • Школа ў паходзе (1929) • Чужаземец (1932) • Мая ёлка (1937) • Бярозавы конь (1939) • Каршун (1939) • Новае жыццё (1939) • Падарожжа ад школы да дому (1939) • Справа пятага «Б» (1939) • Семья (1939) • Чэснае піянерскае (1939) • Начальнік артылерыі (1940) • На льдине (1941) • Як Соня па доктара хадзіла (1941) • Багіра (1945) • Васілёк (1945) • Дзве праўды (1945) • Дом пры дарозе (1945) • Шчасце (1945) • Деревянная ложка (1946) • Завошта? (1946) • Максимка (1946) • На парозе будучыні (1946) • Яно (1946) • Невядомы герой (1947) • Путешествие вокруг дома (1947) • Віцеў экспанат (1948) • Гісторыя аднаго шэфства (1948) • Пасылка (1948) • Записка (1950) • Васька Жукаў (1952) • Синьора Эмилия (1952) • Шапка (1952) •

Апошні вылет (1954)

Статьи

Каляровыя душы (1930) • Урала-Кузбас (1931) • Падарожжа па Малой Беларускай чугунцы (1938) • Нашы дзеці (1946) • Некалькі слоў пра мараль (1947) • Раскажы пра сваіх сяброў (1947) •

Як я пазнаёміўся з Якубам Коласам (1952)

Эссе

Спартак (1936)

Сборники

Слёзы Тубі (1930)

Киноинсценировки

1934 «Полесские робинзоны» (режиссёры Л. М. Молчанов и И. Бахар, по мотивам повести «Полесские робинзоны»; «Белгоскино»)

1971 «Неоткрытые острова» (режиссёр Л. В. Мартынюк, по мотивам повести «Полесские робинзоны»; «Беларусьфильм»)

2014 «Чудо-остров, или Полесские робинзоны» (режиссёр С. Г. Сычёв, по мотивам повести «Полесские робинзоны»; «Беларусьфильм»)

Награды, почётные звания и премии

заслуженный деятель культуры БССР (1968).

Государственная премия БССР (1972 — посмертно) за повести «Человек идёт», «В стране райской птицы», «Сын воды», «Полесские робинзоны», «ТВТ», «Путь из тьмы», роман «Амок».

два ордена Трудового Красного Знамени.

орден «Знак Почёта».

медали

Память

Улицы:

Улица Янки Мавра (белор.)русск. в Минске.

Улица Мавра в Пинске.

Минская областная детская библиотека имени Янки Мавра[3].

Районная борисовская школа имени Янки Мавра.

С 1993 года в Белоруссии присуждается премия имени Я. Мавра за лучшие произведения для детей[35][36].

Я. Мавру посвящены документальные фильмы:

«Острова капитана Мавра» (1983, режиссёр В. Сукманов, «Летопись»)

«След детства» (2004, режиссёр А. Суханова, РУП «Белорусский видеоцентр»)[37].

«Янка Маўр. Капітан дзіцячых мараў» (рус. «Янка Мавр. Капитан детских мечт») (2013, режиссёр А. Левчик, РУП «Белорусский видеоцентр»)[38].

Семья

жена — Стефанида Александровна.

сын — академик Национальной академии наук Белоруссии Фёдор Иванович Фёдоров (19.6.1911, деревня Турец, Минская губерния — 13.10.1994, Минск).

сын — Арсений Иванович Фёдоров (23.01.1917 — 13.10.2001), кандидат технических наук

дочь — Александра Ивановна (Копылова) (1.5.1919 — 3.5.2005)

дочь — Наталья Ивановна (Мицкевич) (27.7.1924 — 22.2.2012, Минск) — кандидат технических наук (1953); замужем (с 1946 года) за сыном Якуба Коласа, Михасём Мицкевичем[39].

Напишите отзыв о статье "Янка Мавр"

Примечания

↑ Показывать компактно

Мавр Янка — статья из Большой советской энциклопедии.

↑ [www.nlb.by/portal/page/portal/index/content?lang=ru&classId=CD345C7B324C4766A233BDC87BF418C7 Виртуальный проект к 130-летию со дня рождения Янки Мавра]. Информационные ресурсы. НББ.

[www.belta.by/ru/articles/dossier/K-130-letiju-so-dnja -rozhdenija-Janki-Mavra_i_688.html К 130-летию со дня рождения Янки Мавра]. БелТА. [www.peeep.us/ac7245f2 Архивировано из первоисточника 21 июля 2013].

↑ Гнилозуб В. [www.belniva.by/news_full.php?id_news=56181 Мария Мицкевич: «Мои дедушки — Янка Мавр и Якуб Колас»] (белор.) = Марыя Міцкевіч: «Мае дзядулі – Янка Маўр і Якуб Колас» // Белорусская Нива : газета. — 10 мая 2013. — № 84. [www.peeep.us/2d3e51e0 Архивировано] из первоисточника 3 августа 2013.

Гурэвіч Э. С., 1999, с. 748.

↑ З жыццяпісу Якуба Коласа: Дакументы і матэрыялы / Уклад., уступ. артыкул і імян. паказ. Г. В. Кісялёва. — Минск, 1982. — С. 131—132.

↑ [www.soyuz.by/ru/print.aspx?guid=145222 1883]. Национальный пресс-центр Республики Беларусь (2013). [www.peeep.us/c2099429 Архивировано из первоисточника 6 сентября 2013].

Гурэвіч Э. С., 1999, с. 749.

Канэ Ю. М. [feb-web.ru/feb/kle/kle-abc/ke4/ke4-4872.htm Мавр, Янка] // Краткая литературная энциклопедия / Под ред. А. А. Суркова. — М.: Сов. энциклопедия, 1967. — Т. 4. — С. 487.

↑ Гурэвіч Э. С., 1999, с. 750.

↑ Гурэвіч Э. С., 1999, с. 752.

↑ Гурэвіч Э. С., 1999, с. 758—760.

↑ Ліст да А. Тонкеля ад 5 сакавіка 1955 г. // Гос. лит. архив, ф. 290, оп. 1, ед. 3.

Маршак С. Я.. О большой литературе для маленьких. — М., 1934. — С. 38.

↑ Гурэвіч Э. С., 1999, с. 765.

↑ Шидловская С. [www.vminsk.by/news/181/74669/ МоноЛИТ] // Вечерний Минск : газета. — Мн., 2014-01-30. — Вып. 12559. — № 4. — С. 11. [www.peeep.us/0a5ce4ca Архивировано] из первоисточника 2 февраля 2014.

Гурэвіч Э. С., 1999, с. 764.

↑ Гурэвіч Э. С., 1999, с. 766.

[csl.bas-net.by/pdf/2013/may2013/mavr.pdf Да 130-годдзя з дня нараджэння Янкі Маўра, класіка беларускай дзіцячай літаратуры] (белор.). Центр. науч. биб. НАН РБ (2013). [www.peeep.us/e137bac0 Архивировано из первоисточника 22 июля 2013].

↑ [www.nlb.by/portal/page/portal/index/detailed_news?param0=78212&lang=be&rubricId=711 Літаратурны вечар, прысвечаны юбілею Янкі Маўра] (белор.). НББ (13 мая 2013).

↑ Маўр Янка // Беларускія пісьменнікі (1917—1990) : Даведнік / Склад. А. К. Гардзіцкі; нав. рэд. А. Л. Верабей. — Мінск : Мастацкая літаратура, 1994. — С. 374—375.

Рублевская Л. И. [www.sb.by/post/68638/ 125 лет Янке Мавру] // Сов. Белоруссия : газета. — 2008-06-07. [www.peeep.us/471e3893 Архивировано] из первоисточника 20 июля 2013.

Гнилозуб В. В. [www.belniva.by/news_full.php?id_news=56212 Мария Мицкевич: «Мои дедушки – Янка Мавр и Якуб Колас»] (белор.) = Марыя Міцкевіч: «Мае дзядулі – Янка Маўр і Якуб Колас» // Белорусская нива : газета. — 2013-05-13. — Вып. 85. [www.belniva.by/news_full.php?id_news=56212 Архивировано] из первоисточника 10 августа 2013.

Рублевская Л. И. [wap.sb.by/post/99975/ О цензуре, спиритизме и любви] // Советская Белоруссия : газета. — 2010-07-05. [www.peeep.us/fef5bb0e Архивировано] из первоисточника 5 августа 2013.

↑ Тимошик Л. И. [old.zviazda.by/a2ttachments/112006/18may-6.indd.pdf Дед Мавр] (белор.) = Дзед Маўр // Звязда : газета. — 2013-05-18. — Вып. 27454. — № 89. — С. 6. [www.peeep.us/46687812 Архивировано] из первоисточника 10 августа 2013.

Макаренко Т. [www.kimpress.by/index.phtml?page=2&id=1502&mode=print Маўр-Дзя-Дун — «сватку» Якубу: «Здаецца мне, што гэта Колас»] (белор.). Ред.-изд. учреждение «Культура и искусство». Министерство культуры РБ. [www.peeep.us/77864469 Архивировано из первоисточника 10 августа 2013].

Гурэвіч Э. С. [lit-bel.org/assets/files/litbiel_2013_5.pdf Художественный космос Янки Мавра] (белор.) = Мастацкі космас Янкі Маўра // Лiтаратурная Беларусь : Газета. — Мн.: СБП, 2013-05-31. — Вып. 81. — № 5. — С. 1.

↑ Гурэвіч Э. С., 1999, с. 747.

↑ Селіванава В. Некалькі заўваг пра дзіцячую літаратуру // Полымя. І933. № 5. С. 155.

↑ Селіванава В. Дзіцячая літаратура патрабуе сур’ёзнай увагі // Звязда. 1933. № 99.

↑ Крытыка-бібліяграфічны бюлетэнь. 1934. № 5. С. 21.

↑ Гурэвіч Э. С., 1999, с. 760.

↑ Гурэвіч Э. С., 1999, с. 761—762.

↑ Гурэвіч Э. С., 1999, с. 763.

↑ Горевой М. [naviny.by/rubrics/culture/2008/05/13/ic_articles_117_ 157055/ В Минске открылась выставка к юбилею Янки Мавра]. Культура. БелаПАН (13 мая 2008). Проверено 13 марта 2013.

↑ [www.nlb.by/portal/page/portal/index/detailed_news?param0=78196&lang=be&rubricId=895 Чараўнік з краіны маленства] (белор.). Книжные выставки НББ. НББ (16 мая 2013). Проверено 23 июля 2013.

↑ [www.belarusfilm.by/studio/personas/1959/ Беларусьфильм: персоналии] (белор.). Мавр Янка. Беларусьфильм. Проверено 2014-22-05.

↑ [www.kultura.by/page/ab-vyn-kakh-adkrytaga-respubl-kan skaga-konkursu-k-napraekta Неігравыя кінапраекты] (белор.). Аб выніках адкрытага рэспубліканскага конкурсу кінапраектаў. Министерство культуры РБ. Проверено 12 октября 2013. [www.peeep.us/1917a069 Архивировано из первоисточника 12 октября 2013].

↑ [www.tvr.by/rus/radiostolperson.asp?pr=person_audio&page=4 К 130-летию со Дня рождения Янки Купалы и Якуба Коласа]. Личность. Белтелерадиокомпания. Проверено 24 июля 2013. [www.peeep.us/835a6d57 Архивировано из первоисточника 24 июля 2013].

Комментарии

↑ Повесть о первобытных людях; изначально задумывалась как своеобразное учебное пособие, рассказывающее о доисторических временах.

↑ Младший сын Якуба Коласа.

↑ Имя «Тадор», «Тодар» имеет в белорусском языке то же значение, что и «Фёдор».

Литература

Книги

Барсток М. М. Віднейшы беларускі дзіцячы пісьменнік Янка Маўр. — Мінск, 1958.

Гурэвіч Э. С. [be.convdocs.org/docs/index-1549.html?page=4 Янка Маўр] // Гісторыя беларускай літаратуры ХХ стагоддзя : У 4 т.. — Минск, 1999. — Т. 2: 1921—1941. — С. 747—770.

Гурэвіч Э. С. Янка Маўр : Нарыс жыцця і творчасці / Э. С. Гурэвіч. — 2-е выд., дапрац. изд. — Мінск: Беларуская навука, 2004. — 148 с.

Канэ Ю. М. [feb-web.ru/feb/kle/kle-abc/ke4/ke4-4872.htm Мавр, Янка] // Краткая литературная энциклопедия / Под ред. Суркова А. А.. — М.: Сов. энциклопедия, 1967. — Т. 4. — С. 487.

Мавр Янка — статья из Большой советской энциклопедии.

Маўр Янка // Беларускія пісьменнікі (1917—1990) : Даведнік / Склад. А. К. Гардзіцкі; нав. рэд. А. Л. Верабей. — Мінск: Мастацкая літаратура, 1994. — С. 374—375.

Маўр Янка // Беларускія пісьменнікі : Біябібліяграфічны слоўнік. У 6 т. / Пад рэд. А. І. Мальдзіса. — Мінск: БелЭн, 1992—1995.

Миронов А. Дед Мавр / А. Миронов. — Минск: Мастацкая літаратура, 1979. — 168 с.

Статьи

Грушэцкі А. Л. Дзяцей ён выхоўваў у любові да кніг. Пра педагога... Янку Маўра // Настаўніцкая газета : газета. — Мн.: Міністэрства адукацыі РБ, 2015-06-26. — Вып. 7680. — № 75. — С. 16.

Гурэвіч Э. С. [lit-bel.org/assets/files/litbiel_2013_5.pdf Художественный космос Янки Мавра] (белор.) = Мастацкі космас Янкі Маўра // Лiтаратурная Беларусь : газета. — 2013-05-31. — Вып. 81. — № 5. — С. 1.

Дроздова З. [www.lim.by/limbyfiles/nem5_2013.pdf «Капитану наших первых странствий» — 130! Мой Мавр] // Нёман : журнал. — 2013. — № 5. — С. 208—224.

Рублевская Л. И. [www.sb.by/post/68638/ 125 лет Янке Мавру] // Советская Белоруссия : газета. — 2008-06-07. [www.peeep.us/471e3893 Архивировано] из первоисточника 20 июля 2013.

Яфімава М. Б. Дзіцячым пісьменнікам трэба нарадзіцца // Полымя. — 2008. — № 5. — С. 161—164.

Яфімава М. Б. Добры і мудры настаўнік: творчасць Янкі Маўра // Роднае слова. — 1993. — № 5. — С. 7.

Яфімава М. Б. Цэлы свет — дзецям : [аб творчасці, наватраскіх пошукаў Я. Маўра] / М. Б. Яфімава. — Мінск: БДУ, 1983. — С. 136

Ссылки

Внешние видеофайлы

[www.youtube.com/watch?v=YbcOPBVK8ws Янка Мавр. Фильм из фонда Белорусского государственного архива кинофотофонодокументов]

[yankamavr.ru/ Сайт о Янке Мавре]

[ru.rodovid.org/wk/Запись:929876 Янка Мавр] на «Родоводе». Дерево предков и потомков

[www.nlb.by/portal/page/portal/index/content?lang=ru&classId=CD345C7B324C4766A233BDC87BF418C7 Виртуальный проект к 130-летию рождения Янки Мавра] // Национальная библиотека Беларуси

[www.belta.by/ru/articles/dossier/K-130-letiju-so-dnja -rozhdenija-Janki-Mavra_i_688.html К 130-летию со дня рождения Янки Мавра] // БелТА

[fantlab.ru/autor6880 Янка Мавр] на сайте «Лаборатория Фантастики»

[pravo.levonevsky.org/bazaby09/sbor93/text93442.htm Постановление Совета Министров РБ от 1 марта 1972 г. № 54 «Об увековечении памяти писателя Янки Мавра»]

http://wiki-org.ru/wiki/%D0%AF%D0%BD%D0%B...