На мой взгляд, фантастика — это, в частности, уникальный литературный прибор, который позволяет уловить, как будущее вторгается в настоящее. Фантастика использует особый художественный приём: вводит в повествование элемент необычного, даже невозможного, которое помогает полнее очерчивать качественно новые социальные (а не технические!) проблемы, возникающие в нашей жизни, — причём иногда проблемы не очевидные, а те, что ещё скрыты, неразличимы. Поэтому фантастика — литература о человеке, его надеждах и тревогах. Помните, в «Записных книжках» Ильфа? Фантасты писали: будет радио — будет счастье. Радио есть — а счастья нет... Были и за рубежом, и у нас такие фантасты, которые только «про радио» и писали...

Фантастика — литература не только необыкновенных образов и положений, но и литература крупномасштабных обобщений, глобальных тем: человек и космос, человек и природа, человек и будущее. Жаль только, что наши критики до сих пор этого не осознали. Впрочем, как сказал писатель-фантаст Александр Мирер, неспособность воспринимать фантастику сродни неспособности воспринимать музыку: если от рождения нет слуха, то с этим уже ничего не поделаешь...

Аркадий Стругацкий: «Думать не развлечение, а обязанность...» / Беседу вели Н. Скаредова, В. Гопман // Книжн. обозрение (М.). — 1987. — № 9. — С. 3.

Сегодня высылаю тебе «Спонтанный рефлекс». По моему мнению, тему эту необходимо было обработать, ибо по этому вопросу никто ещё в нашей литературе ничего не писал. Рассказ в том виде, в каком я тебе его сейчас посылаю, не совсем пригоден для печати. Он должен быть, во-первых, более компактен и энергичен, во-вторых, обработан как следует стилистически, в-третьих, должно быть уделено порядочное внимание речевой характеристике героев. Для последнего пригодны любые средства — вплоть до того, что можно сделать одного из героев заикой. Научное обоснование описанного даётся в последней части рассказа. Я умышленно писал очень подробно, с тем чтобы ты разобрался в этом вопросе как следует. Возможно, изложить можно всё короче и яснее. Попробуй. Вообще разрешается делать с рассказом всё, что угодно, вплоть до изменения фабулы, с условием, однако, попытки изложить часть событий с точки зрения УРМа. Если бы это удалось тебе сделать очень хорошо, в духе Сетон-Томпсона или Чарльза Робертса, рассказ получился бы прелестным. Идеологическая подкладка рассказа вызывает у меня некоторые сомнения, но это будет решать редактор. В крайнем случае подправим. Ещё одно. Дай больше юмора, больше смешного, это очень важно. Мнение о рассказе вышлешь мне сразу по получении и прочтении, а готовый вариант дашь к 15 марта. Нужно торопиться, здесь могут обскакать.

АНС. Письмо брату

На сценарий благословляю. Робот Руматы — дело хорошее, а избавиться от него можно легко: его отбирает вместе со скорчером Кондор. Робот шагает сквозь экран и сгорает. Трах — и зритель ус... Вот так. Из гвоздиков придумалось мне кольцо на пальце Руматы: мини-лазер, используется как фонарик и как оружие светового удара, ослепляет, пол? Р-раз — и продвинулся, в смысле — ослепил.

[БНС, 11.06.2006: «Бах и продвинулся» — это мы хихикали над Шефом, И. А. Ефремовым. Когда-то, разглядывая космическую живопись Соколова, он так (с характерным своим величественным заиканием) комментировал действие ракетного ранца на космическом скафандре: «Б-бах, — и п-продвинулся...»]

АНС. Письмо брату

«Наутилус» «Наутилусом», а, вникая в роман, я всерьёз заинтересовался жизнью Мирового океана. Быт и нравы обитателей мокрого солёного мира — всяких там медуз, актиний, морских звёзд, голотурий, моллюсков — захватили моё любопытство до такой степени, что я принялся читать о жизни моря всё подряд и даже собрал небольшую библиотечку по этим вопросам, что само по себе было деянием героическим в условиях тогдашнего жестокого книжного голода. Особенно занимали меня спруты: знаменитый эпизод в романе, где описывается нападение головоногих чудовищ на «Наутилус», я читал и перечитывал много десятков раз, заучил наизусть, даже иллюстрировал в меру своих слабых способностей. И должен сказать, что интерес к жизни моря сохранился у меня и поныне, а о спрутах я, наверное, знаю сейчас больше, чем любой неспециалист. Например, берусь поддержать беседу по поводу упомянутого эпизода, причём не премину небрежно отметить, что речь в нем идёт скорее всего об исполинских кальмарах — мегатойтисах и что сам этот эпизод весьма сомнителен как в рассуждении логичности действий капитана Немо, так и в смысле зоопсихологии поведения этих абиссальных спрутов...

АБС. Мой Жюль Верн // Пионерская правда (М.). — 1978. — 7 февр. — С. 4.

Основное: Кассель спешно дорабатывает рукопись, говорят, к 15-му она будет сдана в производство. Кассель сидит в санатории и связаться с ним нет никакой возможности. Видел я эскизы к иллюстрациям. Моё мнение — хорошо. Обложка, например, совершенно абстракционистская. Выдумки много, этот мальчишка Алимов позволяет надеяться на хорошее оформление. В рисунках он пытается воспроизвести не столько сюжет, сколько психологию.

АНС. Письмо брату