Мы внесли изменения в конституцию. И проиграли. Кто же знал, что в этой рулетке не два, а три цвета?..

Скелеты – полезнейшая в хозяйстве вещь. Не устают, не едят, не пьют. Правда, многие болезненно воспринимали, что их, как советских граждан, после смерти ждет неизбежная повинность служения Родине. Потому, с удовольствием переложив тяжелый, не требующий квалификации труд на умерших, не любили сталкиваться с ними.

Урукхаи молодой народ без прошлого. Они – орки, но и не орки. У них нет памяти, нет своих сказок… И в то же время они – это всё Средиземье, ибо они и орки и эльфы и люди. Грязь, как называют их другие племена, но что ближе к земле, чем грязь, то и есть земля. И страшно представить, кем может стать человек, воспитанный урукхаими...

Его нашли в сотне километров от Снежинска. Смерть наступила от переохлаждения, а в крови было обнаружено снотворное. Вроде бы, что может связывать смерть Алексея Долгопольцева, и программу дубликации? Вернее, как официально звучит её название, программу «Об увековечении памяти выдающихся людей Империи, сохранение и распространение их генетического материала»?

Коротка была кожанка, да в плечах узка, да семнадцать пулевых пробоин от предыдущего хозяина… Но охотились за ней, как выяснилось, и наши, и немцы, и большевики.

Неимоверной ценой Российская империя устояла в горниле революций. Но нет на ее земле покоя. И если кто-то лишь спорит о том, что считать величайшим изобретением человечества – диван, или все же мышеловку, то кто-то – пытается расчистить дорогу к трону. Тем более, что разработана классическая темпоральная теория, доказывающая, что есть дни, именуемые «карманами времени».

Как думаете, если перевести в вещевой эквивалент вашу душу, что получится? Бубен да кусок красной ткани? Или стальной прут из осмия? Или…

Кто сказал, что мертвецы перестают думать, творить? Что мертвые изобретатели не продолжают свою работу, убитые на дуэлях поэты – не сочиняют стихи, отравленные композиторы – не пишут музыку?..

Максим Варченко совершает очередной подвиг, впервые проигрывает на ринге, а история, наконец, сдвигается с мертвой точки.

На ринге он берсеркер, в музыке – вор, в литературе – просто открыватель новых горизонтов. Главное, Максим Варченко выполнил свою миссию. Спас СССР, исправил ошибки предыдущей жизни и, более того, стал Олимпийским чемпионом и двукратным обладателем «Грэмми».

Как Леонид Горбовский Кандиду лекцию читал. Землянин XXII века — жителю Земли… скажем, Земли-бета.

За 12 лет в контакт с дафнианами пытались вступить шесть раз. Безрезультатно. Начальник колонии считает, что надо начинать готовиться к конфликту…

Использование психоматриц, дающих возможность без обучения стать асом-специалистом в любом деле, запрещено законом. Но это – на Земле. А здесь, на богатой планете с маленькой колонией, где каждая пара рук на счету, без них – никуда.

Шесть часов скучной, непыльной, высокооплачиваемой работы… Люди так и не поняли, что их мир подходит к концу.

За сутки до пробуждения, уже после входа в систему Дзеты Волка, метеорит, пробив защиту, угробил маршевый двигатель и блок жизнеобеспечения анабиозного отсека. В живых остался только дежуривший последним в трёхлетнем перелёте старпом. Ему надо немного. Продержаться три года.

Ничто не вечно под Луной. Даже люди рано или поздно перестанут быть хозяевами Земли. И даже хозяевами самим себе...

Идея была отличная. Более того, единственно верная для спасения вложенных средств и дальнейшего развития бизнеса. Первый в СССР заповедник зомби. За всей разрешительной документацией дело не стало, и, без преувеличения, убойный старт-ап – уникальный сервис по охоте на зомби – начал не торопясь раскручиваться.

У нее было все – и истории, и мысли. У него – только умение писать. В общем, она была его музой.

Ей совсем не хотелось в другой мир. Даже в красивый, с дамами, кавалерами и каретами. Даже после двойки по геометрии. Два дня сказочный мир преследовал ее в каждой луже – дожди шли напролет. А потом… исчез. Но далеко не сразу Тина поняла, что волшебство в жизни должно быть. Пусть немножко. Пусть за это придется чем-то пожертвовать.

В моем теле двадцать четыре имплантанта. Но этого крайне мало, я могу проходить только в некоторые незначительные миры. Что бы двигаться дальше и выше мы все живем, обрастая гаджетами. И только самые богатые рано или поздно начинают снова возвращать себе человеческий облик.