Зеленый луч испепелил шофера состоящего на службе Скотланд-Ярда. Это случилось при обыске необитаемого замка. И пока удрученые обрушившейся на них трагедией полицейские, гадали, как поступить, им позвонил Гарри Диксон.

Возвращаясь со школьных занятий юный Жак получил ряд видений, раз и навсегда изменивших его жизнь. Все они были связаны с мучительными смертями и телесными метаморфозами его добрых соседей.

О страшной метаморфозе постигшей угрюмого отщепенца.

Мы на самом деле совсем не одиноки. Что бы мы себе ни говорили, но нас окружают соседи. Умеренно дружелюбные, или равнодушные, или требующие к себе внимания.

Иммигрант Трелковский искал себе квартиру поудобнее и подешевле и таки нашел. С соседями, с очень интересующимися им cоседями.

В сердце пустыни есть место для иной опасности, нежели миражи и бедуины.

О том, что случилось с тремя грабителями, замыслившими поживиться в доме богатого и художественно одаренного отшельника.

Вопреки названию рассказа, песня сирен не прозвучит, зато есть возможность ими полюбоваться.

Описание их внешности завораживает.

Безобидный слуга-негр становится жертвой частых атак неизвестного крошечного организма. Количество пролитой крови растет неумолимо. Что же это такое: темная ли магия вуду или каприз Природы?

Ни одна живая душа не остается в Лорн Манор после наступления заката. Возможно, для этого есть основания.

Оскар Клинтон живое воплощение зла. Ему ведомы все пороки, ведь философия мага требует погружения во все сферы и измерения жизни. Враги Клинтона долго не задерживаются на этом свете — он охотно прибегает к чернейшей магии для их уничтожения .

Мистер Брэкстон нарушает покой священной рощи, срубив молоденькое деревце. Ему предстоит узнать, что «Счастливая роща» в действительности не соответствует своему названию.

Новое улучшенное поле для гольфа, стало нескончаемым источником неприятностей для секретаря гольф-клуба. Площадка была расширена за счет вторжения в лес именуемый «Кровавым», простой народ старался его обходить, особенно в темное время суток.

В результате опытов по мысленному проэцированию мистер Бессель оказывается в компании развоплощенных душ.

На краю пустыни живет отшельником герой этой повести. Единственное дело его жизни — разрисовывать пеналы. И вот он встречает Ее — прекрасную туркменку с отрешенным взглядом и Его — дервиша с неожиданно резким смехом. Эти двое станут постоянными гостями его снов, иногда очень напоминающих предсмертный бред.

Главный герой в студенческие годы знакомится с отпрыском благородного древнего рода, снедаемого неведомой тоской. Тот посвящает его в историю своего рода и тяготеющего над ним проклятия. Много лет спустя он получает от него письмо призывающего его на далекий арктический остров.

О том, как преподобный Томас Подд созерцал Ад на небесах.

Странствующий любитель искусства Хугуэнин повстречал в Дельфах язычницу Андромеду, чьи предки веками соблюдали чистоту крови. Он поселился в ее доме-лабиринте где вкусил любовь и ужас. Но по-настоящему странные вещи начали происходить после ее смерти.

История о трудоемком похищении «лунного камня» с любопытными замечаниями о России.

Рассказчик Мериме, встречает как-то ночью на улице, прекрасную молодую женщину, чье необьятное декольте заставило его думать о Парвати, пышнобедрой богине любви, порожденной воспаленной фантазией Браминов.

Они проводят ночь в уединенном покое, убранном с восточной роскошью, за долгой беседой о смерти.

Главный герой в студенческие годы знакомится с отпрыском благородного древнего рода, снедаемого неведомой тоской. Тот посвящает его в историю своего рода и тяготеющего над ним проклятия. Много лет спустя он получает от него письмо призывающего его на далекий арктический остров.

Одна из любимых историй Лавкрафта и Кларка Эштона Смита обладает несомненным сходством с «Падением дома Ашеров», но это отнюдь не повтор.

Просто автору нужен был крепкий костяк вокруг которого он будет выстраивать эксперименты со стилем, очень изощренным стилем надо заметить.

Этот язык делает атмосеферу этому немаленькому рассказу, есть и пара интересных идей которые как будто не получают развития но интересны сами по себе. Это шум как признак современного мира и пифагорейская по сути идея о сотворении звуком и изьявлении им же божественной воли. Лавкрафт наверняка вдохновлялся отсюда на свою «Музыку Эриха Занна», но к своей чести обошелся без малейшего заимствования, не считая упоминания о Париже разве что.