Дебютный роман Таде Томпсона «Making Wolf» получил в 2015 году премию «Китчис», вручаемую за лучший роман в жанре фантастики – точнее, «speculative fiction», «спекулятивной литературы». Жюри «Китчис» в том году, похоже, было склонно понимать этот термин максимально широко, поскольку единственный «спекулятивный» элемент в «Making Wolf» — это место действия романа, вымышленная африканская страна Алькасия. В остальном же это местами странный, но вполне реалистичный детективный триллер.

Что, впрочем, не делает его хуже.

Герой романа, Уэстон Коги, покинул Алькасию, будучи подростком, и обосновался в Лондоне. Возвращаться на родину, вечно находящуюся на грани гражданской войны, ему не слишком хочется. Но он вынужден это сделать, чтобы побывать на похоронах своей тети, которой обязан очень многим.

Возвращение в Алькасию означает для Уэстона встречи с людьми, казалось бы, навсегда, оставшимися в прошлом. С отцом, с которым у него никогда не было хороших отношений. С бывшей девушкой, которая, похоже, не прочь возобновить роман. И со старым знакомым по имени Черчилль Окута, человеком опасным и неуравновешенным. Черчилля Уэстон опасается до сих пор, и чтобы тот его не тронул, рассказывает, что якобы работает в убойном отделе полиции (хотя на самом деле он – магазинный детектив, присматривающий за воришками в супермаркете). И это оказывается большой ошибкой, потому что Уэстона немедленно берут в оборот лидеры противоборствующих повстанческих группировок, которые хотят одного и того же: чтобы он раскрыл убийство местного героя Еноха Олубуси. Отказ чреват серьезными последствиями, согласие сулит большое вознаграждение, и Уэстон берется за работу, хотя и не обладает нужной компетенцией.

На самом деле именно детективная линия в «Making Wolf» довольно проста. Где-то в середине романа автор мимоходом указывает на одну-единственную деталь, по которой довольно просто определить, кому и зачем нужна была смерть, казалось бы, всенародно любимого человека, так что финальное признание заказчика убийства откровением не становится. Но зато автор преуспел в другом – он очень изобретательно выстроил картину политического противостояния в Алькасии, сторон в котором оказывается больше двух, и многоходовую интригу, участником которой невольно становится Уэстон Коги. И, конечно же, ему удалось место действия – собственно Алькасия, безумная, жестокая и огнеопасная страна, изрядно напоминающая Нигерию будущего, описанную Таде Томпсоном в его втором (уже чисто фантастическом) романе «Роузуотер», и явно вдохновленная Нигерией настоящего, в которой автор прожил значительную часть своей жизни. И в «Making Wolf» Томпсон смог создать атмосферу, по своей сюрреалистичности равную той, что будет царить в его следующем романе, а иногда и превосходящую ее, без помощи каких-либо фантастических элементов.

Раз уж речь зашла о «Роузуотере», нужно сказать, что порой кажется, будто автор отрабатывал на «Making Wolf» некоторые элементы, использованные в следующей книге, и местом действия они не ограничиваются. Здесь есть, например, история о таинственно исчезнувшей деревне Ародан. В «Making Wolf» ее рассказывают просто как байку, не имеющую отношения к основному сюжету, но читатели «Роузуотера» вспомнят, что в той книге Ародан играет довольно важную роль (впрочем, учитывая, что я читал переиздание 2019 года, это может оказаться вставленной при редактуре отсылкой автора к своему самому популярному роману). Но самым заметным сходством между книгами являются образы главных героев. Уэстон Коги, конечно, не представляет из себя чистую копию Кааро из «Роузуотера», но все же очень похож на него характером – они оба отстраненны, эгоистичны, не склонны сближаться с людьми и предпочитают плыть по течению. Кроме того, у обоих героев сложные отношения с отцами, которые оказываются заметными в обществе фигурами (хотя причины этих сложностей заметно разнятся).

Но несмотря на это, «Making Wolf» заслуживает внимания сам по себе, а не как набросок к следующему, более популярному роману. Это неглупая, увлекательная, мрачная и насыщенная черным юмором книга, и довольно очевидно, почему ей досталась премия за лучший дебют – потенциал автора виден в ней отчетливо. Ну а аванс за фантастичность Томпсон с лихвой отработал в своей следующей трилогии.

Во что верить человеку, если религия устарела?

Земля погибла – виной чему была человеческая жадность и недальновидность – но человечество уцелело, переселившись в безымянную солнечную систему. В ней множество планет, которые терраформирование сделало пригодными для жизни, одна беда – излучение местной звезды становится причиной раковых заболеваний и резко снижает сроки жизни. К тому же религия – «боговерие» — в этом новом обществе не приветствуется, а планеты, упрямо цепляющиеся за веру, держатся наособицу. Однако у людей есть кое-что получше религии – социальная сеть ПослеЖизнь, в которой можно просмотреть жизнь практически любого человека (если ему в мозг имплантирован специальный нейрид) и при желании отдать ему свой голос. Люди, набравшие больше всего лайков, получат второй шанс на жизнь. А пока что они ожидают решения в специальных капсулах, плавающих в вечно беспокойном море суровой планеты под названием Хлад.

На Хладе происходит половина действия романа — его детективная линия. Здесь однажды вечером случается серия жестоких нападений, последней жертвой которых становится человек по имени Таллен. У Бейла, местного полицейского, есть причины полагать, что на самом деле он был единственной целью маньяка, а остальные атаки были совершены для отвода глаз. Однако выяснить, почему его хотели убить, не удается ни Бейлу, ни его подруге Рейзер — едва оправившись от нападения, Таллен устраивается рабочим на одну из буровых платформ, добывающих ценное вещество из ядра планеты. Собственно, эта платформа и есть та самая «The Rig» из названия.

Вторая линия романа начинается на планете с милым именем Геенна. Здесь, как можно догадаться, как раз и обитают религиозные фундаменталисты. А еще здесь живет гениальный, но несколько аутичный мальчик Алеф. Его довольно обыденное, хоть и расцвеченное периодическими расправами над неверующими, существование меняется, когда по соседству поселяется странная парочка: живущая без мужа женщина – шок! – и ее сын Пеллонхорк, который, несмотря на свою очевидную социопатию становится другом Алефа. А затем выясняется, что новые соседи – жена и сын могущественного преступника, что на них ведется охота, и вот Алеф оказывается уже не просто приятелем, а правой рукой Пеллонхорка, помогая тому построить собственную криминальную империю.

Говорить о сюжете «Платформы» сложно: один пересказ завязки, как видно, занимает непозволительно много. Это потому, что шестисотстраничная «Платформа» по сути своей книга-головоломка, в которой лишнего просто нет: любое событие неслучайно и связано с остальными, любая деталь мироустройства в конце концов займет свое место в общей картине. Неслучаен переезд Пеллонхорка с матерью в дом по соседству с семьей Алефа. Неслучайно появление Рейзер на Хладе, и неслучайна ее профессия – сбор историй из жизни обычных людей для одного из ПараСайтов ПослеЖизни (да, книга полна неологизмов, слов-кошельков и обыденных слов, обретающих в контексте романа совершенно иное значение). Разумеется, сыграет и сама ПослеЖизнь, и таинственная неназываемая планета, и даже фоновые элементы вроде той же высокой смертности от рака. И в конечном итоге обе линии – абсолютно неравные по времени, ведь расследование Бейла и Рейзер занимает пару месяцев, а подъем Пеллонхорка и Алефа на вершину преступного мира длится несколько десятилетий – сойдутся в одном месте.

На платформе, разумеется.

В оглушительном финале, после которого не останется вопросов без ответа.

Человеку нужно во что-то верить. Человеку нужно чувствовать свою связь с другими людьми. И если религия устарела – что ж, социальная сеть может оказаться не самой плохой заменой.

В «Синдроме отторжения» Василия Воронкова есть межпланетные перелеты в рамках Солнечной системы и война с венерианскими сепаратистами. Но ближайший аналог этого романа — не «Ложная слепота» Уоттса или «Пространство» Кори, а скорее «Лотерея» Приста, история человека, потерявшего свое истинное «я» среди нескольких равноценных версий.

История разворачивается в двух временных промежутках. В прошлом главный герой (человек довольно неуравновешенный и местами неприятный – но это «не баг, а фича») поступает в технологический институт, влюбляется, много переживает и в конце концов получает работу в космосе. В настоящем он, после аварии на космическом корабле, приходит в себя то ли в тюрьме, то ли в очень странной клинике и пытается понять, что с ним произошло. Вот только во время аварии герой находился в контакте с нейроинтерфейсом корабля – а значит, его восприятие действительности может оказаться нарушенным, а воспоминания – ложными.

Автора интересуют в первую очередь психология персонажей и их повседневная жизнь, поэтому фантастические элементы романа оказываются либо нарочито приземленными, либо фрагментарными и условными, прописанными лишь в той мере, в которой это нужно для выстраиваемой автором конструкции. Это совсем не плохо (пожалуй, миру нужно больше книг, где космические полеты описаны не как что-то захватывающее, а как утомительная и болезненная рутина), однако чрезмерное внимание к деталям порой играет против автора – так, первая половина книги движется медленно даже для психологического романа и порой начинает ходить кругами.

Если говорить о недостатках, то книге не помешало бы внимание хорошего, злого редактора, который вычистил бы все лишние, неверно употребленные и повторяющиеся слова и конструкции (скажем, чрезмерно любимое автором определение «химический»). Невычитанность изрядно вредит роману, отвлекая внимание от в целом любопытного и нетипичного для современной русскоязычной фантастики замысла.

«By the Pricking of Her Thumb» — продолжение романа «The Real-Town Murders», первый сиквел в писательской карьере Адама Робертса. Автор, на протяжении семнадцати предыдущих лет создававший исключительно отдельные и непохожие друг на друга книги, предпочитает рассматривать это как очередной эксперимент – «Я никогда раньше не писал сиквелов, значит, это нечто для меня новое». И эксперимент надо признать удавшимся: перед нами тот редкий случай, когда роман не просто написан на том же уровне, что и первая часть, но и во многом превосходит ее.

Итак, мы возвращаемся на опустевшие улицы Британии будущего, почти все население которой переселилось в виртуальную реальность, и снова встречаемся с частной сыщицей по имени Альма. В ее жизни мало что изменилось: ее партер и возлюбленная все еще больна, и Альме все еще приходится каждые четыре часа возвращаться домой, чтобы дать ей нужное лекарство. Постоянная необходимость во все новых и новых дорогостоящих медикаментах вынуждает сыщицу залезть в долги, и чтобы разобраться с ними, она берется за два дела сразу.

Первое из дел кажется безнадежным, да и денег в случае успеха принесет немного. Полиция просит Альму помочь в расследовании смерти, у которой, кажется, не было никаких причин. Погибшая была полностью здорова, в ее организме нет следов яда, а на теле – признаков насилия… за исключением торчащей из большого пальца иглы, которая никак не могла стать орудием убийства.

Второе расследование обещает больший заработок – но одновременно может оказаться и пустой тратой времени. К Альме обращается Юпита, одна из богатейших людей на земле, которая абсолютно уверена, что один из трех ее партнеров – и одновременно конкурентов – убит, и его место занял кто-то другой. Но поскольку все взаимодействия четверки происходят исключительно в виртуальной реальности, Юпита не может точно сказать, кто конкретно был убит, и нанимает Альму, чтобы это выяснить.

Разумеется, в лучших традициях классического детектива два внешне несвязанных дела в конце концов сливаются в одно. И чтобы докопаться до его сути, Альме придется ответить на обманчиво простой вопрос: «Что такое деньги?».

Именно деньги на этот раз являются предметом исследования Адама Робертса. Причем он рассматривает их с точки зрения не экономической, а скорее философской и метафорической. Деньги как болезнь. Деньги как стихия. Деньги как сущность, обладающая самостоятельной волей. Зачем на самом деле (порой не осознавая этого) люди стремятся к богатству? Какое необратимое воздействие оно может на них оказать? И в чем заключается неразрывная взаимосвязь между деньгами, долгом, смертью и скорбью?

Небольшая по объему книга полна размышлениями на эти непростые темы, но это не мешает ей оставаться в первую очередь увлекательным научно-фантастическим детективом, таким же, как и первая часть. С небольшим отличием: на этот раз действие развивается не так стремительно, а пресловутый четырехчасовой таймер, хоть никуда и не исчезает, не оказывает на сюжет такого влияния как прежде. Для этого есть две причины. Во-первых, строить второй подряд роман на одних и тех же приемах было бы скучно, и Робертс находит новые способы поддержания читательского внимания. Во-вторых…

Роман «The Real-Town Murders» был развернутым оммажем Альфреду Хичкоку и строился во многом на отсылках к его фильмам и типичных хичкоковских приемах. «By the Pricking of Her Thumb» тоже полон кинематографических аллюзий, но уже на работы другого режиссера, снимавшего хоть и напряженные, но куда более спокойные внешне фильмы — Стенли Кубрика.

При этом автор производит забавную рокировку: в первом романе Хичкок появлялся лично (в какой-то степени), но при этом его имя нигде, за исключением одного из эпиграфов, не фигурировало. Кубрик как персонаж в новой книге отсутствует, зато персонажи неоднократно вспоминают как о нем самом, так и о его фильмах. В первую очередь – о «Космической Одиссее», которую Робертс с типичной для него парадоксальностью трактует как детектив.

Сюжетно «By the Pricking of Her Thumb» практически независим от первой части и может восприниматься как самостоятельная история, но автор постоянно – деталями, вскользь брошенными репликами, незначительными эпизодами – напоминает читателю, что где-то за кулисами продолжают развиваться запущенные в предыдущей книге процессы. Вполне возможно, что они вновь выйдут на первый план в третьем романе цикла – Адам Робертс уже упомянул, что у него есть замысел продолжения, но его судьба зависит от того, насколько хорошо покажут себя первые два тома. И, если третья книга все же появится, она без сомнения будет совсем не похожа на предыдущие. Для подобных трилогий характерно сохранение набора основных действующих лиц и сюжетных линий до самого финала – однако Робертс отказывается играть по правилам, и ближе к концу второй части взрывает сложившийся status quo совершенно неожиданным сюжетным поворотом. Тем интереснее будет узнать, что он приготовит для нас в продолжении. Но уже сейчас ясно, что это будет книга с совсем другой атмосферой – и совсем другой главной героиней.

«Candy» Лави Тидхара – это «крутой» детектив о двенадцатилетней сыщице Нелл Фолкнер, разыскивающей похищенного плюшевого мишку в городе, где запрещены любые сладости (что автоматически делает «Candy» самой страшной из всех существующих янг-эдалт-антиутопий), и банды школьников промышляют контрабандой шоколада и конфет.

(Если предыдущий абзац не вызвал у вас желания немедленно бросить все и взяться за эту повесть, я как-то даже и не представляю, зачем вы книжки читаете)

Естественно, простое с виду дело оборачивается чем-то большим, и вот уже Нелл переходит дорогу не только шоколадным бутлегерам, но и кое-кому из взрослых, а плюшевый мишка оказывается вовсе не так прост.

«Candy» — тот случай, когда детская книга на самом деле может быть интересна в любом возрасте. Дети оценят сюжет и юмор, взрослые – множество разбросанных по тексту отсылок («Мальтийский сокол», «Крестный отец», далее везде) и то, как неожиданно и смешно преломляются элементы классического «крутого» и нуарного детектива, если поместить их в контекст детской литературы. А таких элементов Тидхар собрал в одной книге множество – не хватает разве что роковых красавиц и плохой погоды. Продажные копы, банды, сражающиеся за передел зон влияния, сыщица, по незнанию угодившая в серьезный переплет. И блестяще стилизованный язык, напоминающий сухую, рубленую манеру повествования, скажем, Рэймонда Чандлера – и одновременно не дающий забыть о том, что главные герои – все-таки дети.

«С начала каникул прошел месяц, и столько же – с моего последнего дела. В тот раз я столкнулась с печально известной школьной забиякой Милахой Рэтчет и ее бандой, Пирожками, и с тех пор она точила на меня зуб. Правда была в том, что у меня кончились карманные деньги, я оказалась на мели, моя шляпа была старше меня, и я жаждала нового дела больше, чем сливочной помадки».

Но многослойность книги далеко не исчерпывается забавной литературной игрой. Для Тидхара «Candy» — первая детская книга, а до этого он сделал себе имя в том числе тем, что через ту же призму комиксов, палпа, нуара рассматривал – ну, например, Холокост. Или теракты одиннадцатого сентября.

В детской повести настолько острых тем Тидхар, конечно, касаться не стал, и обратился к серьезной, но более типичной для подростковых книг проблематике – взрослению. Для которого, как оказалось, типичный детективный сюжет может послужить отличной метафорой. Действительно, что, как не история о противостоянии сыщика-одиночки с коррумпированной властью, лучше передаст ощущения человека столкнувшегося с несправедливостью мира, в котором те, кто устанавливает правила, сами по ним не играют, а злодеи порой уходят безнаказанными? Нелл живет в мире, где взрослые обстряпывают свои дела, прикрываясь заботой о детях, а что при этом чувствуют сами дети мало кого волнует. Да и о чем тут волноваться? Это же всего лишь дети. Это же всего лишь сладости.

Есть и еще один момент. Автор не подчеркивает этого, но внимательный читатель заметит, что у каждого из главных героев нелады в семье. Родители умирают, родители болеют, родители разводятся. А иногда с ними вроде бы все в порядке, просто они слишком заняты своими делами, чтобы уделять ребенку время. И тогда игры в сыщиков и гангстеров становятся не просто способом убить время или подзаработать, но попыткой как-то справиться с тем, как давит на тебя окружающий мир.

Все вышесказанное не значит, что «Candy» — повесть убийственно серьезная и тяжеловесная. Вся эта горечь – лишь часть общего букета книги, полной тайн и приключений, в которой каждое описание пейзажа или внешности обязательно включает в себя хотя бы одну кондитерскую метафору. Это веселая, игривая и увлекательная история. Просто она не даст вам забыть, что взросление – дело серьезное.

И сладости – тоже.