Леонид Андреев «Иуда Искариот»

На мой взгляд – одна из сильнейших вещей Андреева. Мощная. И тяжелая. Тут поругивают его нарочитый притчевый стиль. Но, по-моему, именно он здесь и нужен. Его странная литературная напевность усиливает тяжесть – тяжесть внутренней неизъяснимой тьмы и тяжесть внешних задумчивых и страшных образов, от деформированного а-ля Кафка (ещё до Кафки, да) внешнего облика спрута, паучьих ножек и мертвого глаза Иуды, до скупого, но страшного описания избиений Иисуса. Это давящее произведение. Оно обрушивается откуда-то сверху и вжимает в пыльную горячую землю, не дает вздохнуть полной грудью. Но при этом и завораживает.

Андреев выбрал Иуду. Большой писатель выбирает точку, фигуру, вокруг которой он проворачивает историю, вокруг которой он проворачивает весь мир, если так надо. Булгаков выбрал Пилата. Андреев выбрал Иуду. И выбор его гораздо сложнее. Это не каноническое прочтение. Но сложность тут – не обелить Предателя и не героизировать. Иуда Андреева – сама ночь, копошенье теней. Сама ожившая ложь. Но вместе с тем, в этой черной фигуре он смог сделать свои оттенки, саму двойственность, так выпукло явленную внешне, и гораздо тоньше – внутренне. И темнота его имеет противоречия. И темнота его имеет искаженное понятие любви. Леонид Андреев любит исследовать темные души, и здесь он доходит до самой библейски темной. И заставляет ощущать искаженную правду – так же библейски размашистую, но текучую и переменчивую как шевеленье ночных теней.

Булгаков проворачивает мир вокруг Пилата, показывая в знакомой ему Москве мир Пилата. Андреев проворачивает мир вокруг Иуды и показывает мир Иуды. Мир лжи и предательства – тихих и незаметных, в которых его предательство как крик о себе, вселенский акт. Иисус искупает грехи мира. Иуда Андреева забирает с собой ложь и предательства мира, перекрывает собою их все – от лжи и предательства фарисеев и слепой толпы, до трусости учеников Иисуса – но не ради человечества, а ради себя, в своей искаженной ревностной любви и желании быть первым рядом с ним. Иисус на кресте, на холме, над городом, над миром, Иуда в петле, над пропастью и в яме с гнилым скотом.

Я после таких вещей Андреева болею, да. Мне как-то муторно и тяжело. Но не могу не любить такие его вещи – страшной подавляющей силы, которую он бросает тебе в сердце, долго потом ноющее, и разум, долго потом находящийся в возбуждении от не до конца полученных ответов не до конца сформулированные вопросы.

Леонид Андреев, по-моему, несомненный гений. Хоть и гений темных сторон и скользких душевных теней. А извлекать такие тени и такие стороны – общечеловеческие, а не какие-то мелкие, личные – невозможно без определенной боли, дискомфорта, и – иногда даже – безотчетного страха.

Это притча о похождениях Иуды рядом с Христом. Я не знаю, насколько точно облачены в художественную форму библейские события в этой книге, но если и тут автор приврал то это полный фейл. Язык вульгарный, «возвышенный». Сюжета и персонажей, как таковых, и нет — это просто притча и фигурки делают то что им должно, кривляясь по воле автора, чтобы неразумный читатель получше эту волю уразумел. Ей-богу, по теме лучше оригинал, или хоть статью в Википедии почитать. Про библейские главы МиМ вообще молчу, их и упоминать то в одном абзаце с этим произведением грешно.

Все, наверное, слышали о существовании «Евангелия от Иуды», в котором говорится о том, что Иисус сам попросил предать его. Результат предательства очевиден: Христос воскрес, его божественность, грубо говоря, доказана фактом. Такое логичное и выверенное обоснование «предательства».

У Андреева иначе.

У Андреева Иуда тоже — не классический предатель. И, самое интересное, Андреев не любил христианства; он писал не о Боге: повесть «Иуда Искариот» — о бесконечной любви, и о том, что во имя этой любви человек обязан идти на всё.

Главное и доминирующее явление повести — чувство; и невозможно на сто процентов сформулировать мотивацию Иуды. Он жаждал царства любви, царства признания божества. Его ждало разочарование. Но кто понял его, кто «не обманул бедного Иуду», кто почувствовал и чувствует среди тех, кто говорит и даже вопит, и даже ругается о своей вере, то же, что чувствовал Иуда Искариот, «предатель»?

Совершенно потрясающая вещь.

Все рассказы Андреева беспощадно, безумно эмоциональны, гиперреалистичны. Автору мало просто показать чувства героев, он доводит эти чувства до критической точки, когда они становятся материальными, приобретают физическое воплощение: захлёбывается кровью Красный смех, вобравший в себя ужас и отчаяние тысяч людей; несёт свою безграничную, неземную тоску «Он»... И Иуда, Иуда Искариот, вечный символ предательства, становится вдруг воплощением любви, любви искренней, самоотверженной и ... беспощадной. Да, это странный мир героев Леонида Андреева, мир, где существуют только искренние чувства на пределе человеческих возможностей, так — на износ — жил и сам Андреев, умерший от паралича сердца.

Так и понял, за что хвалят эту книгу? Ну, описал автор евангельские события более-менее комплексно, с другими акцентами (в частности, главный герой не Христос, а Иуда), выдал, так сказать, «фанфик».

В чём были цель и смысл — непонятно. Персонажи, в основном, отталкивающие. Религиозный аспект обнулён полностью, вот так обошлись с Евангелиями. Реально, кусочек книги Дмитрука «Битва богов» про то же самое в сто раз более сакрален и логичен, да так, что просто диву даёшься, в стиле: «Почему я сам до этого не додумался?»

По моему глубокому убеждению, это самая сильная вещь Андреева. Да, конечно, и «Красный смех», и «Василий Фивейский» хороши. Но «Иуда» — это работа высшей пробы. Возможно, знакомство с Андреевым не стоит начинать с нее. К ней нужно придти. До нее нужно дорасти. Хотя читается, действительно, легко, любой школьник осилит.

«Он меня пугает, а мне не страшно» — эти слова о Леониде Андрееве приписывают Толстому. Страх вообще сложная штука. И очень индивидуальная. Прозу Андреева далеко не всегда можно назвать пугающей, но почти всегда впечатляющей. Настоящий мастер слова погружал читателя в трехмерный мир повествования задолго до появления 3D-кинотеатров. Его образы живые, описания красочные, а от затрагиваемых тем никогда не хочется отмахнуться. В каждой истории есть крючки, за которые обязательно зацепятся читательские чувства. В повести «Иуда Искариот» Андреев с той же виртуозностью, что продемонстрировал годом ранее в рассказе «Елеазар», обыгрывает библейский сюжет. Только на этот раз его выбор пал на еще более известного персонажа, и то, как автор изобразил Иуду, достойно высочайшей похвалы. В этом произведении не обошлось без любимых автором ноток тревожности, хотя повесть и не страшная. Скорее, она неуютная. Здесь сам облик Иуды, проработанный до жутких мелочей, с первых же страниц втягивает читателя в мир, над которым нервным напряжением висит приближение неотвратимой развязки. Но Андреев был бы кем-то другим, если бы просто пересказал известную историю. Он рассказал свою. О вере, о любви, о предательстве и о его цене. Он взглянул в прошлое другими глазами, чтобы новая экскурсия на Голгофу за тридцать серебренников заставила читателя задуматься. И со своей задачей автор справился.

К творчеству Леонида Андреева я отношусь... как-то странно. Этот автор — не из моих любимейших, но его произведения всегда вызывают интерес. И мои ожидания от его прозы, пожалуй, всегда несколько завышены, потому что слышал немало хвалебных отзывов о его творчестве. Да и сам после знакомства с «Красным смехом» знаю — этот писатель мои ожидания, даже завышенные, может запросто оправдать.

«Иуда Искариот» Леонида Андреева произвёл очень хорошее впечатление, внушив тревожные чувства и мысли. Библейская история в исполнении автора — сплошное чувствование: яркое, мощное, увлекающее. Галерея образов, первый и лучший среди которых — «сильный, смелый, прекрасный Иуда» — великолепна! Текст читался странно, и в этом одно из его главных достоинств. Люблю такое ощущение — наслаждаюсь осознанием того, что только такой-то автор (в данном случае — Леонид Андреев) может предложить мне подобное повествование.

И всё-таки осталась какая-то грань, какое-то чувство, что это, хоть и достойно, хоть и написано отличным языком, но чуть-чуть не совпадает, немного «не моё»...

Я на данном сайте новичок и мое высказывание (отзыв) по данному произведению будет первым в моей «жизни на сайте» . Постараюсь быть краткой:

1. Л. Андреев, по моему мнению, является одним из недооцененных писателей, как при жизни (был другом М.Горького и находился долгое время в его тени) так и после нее (по политическим причинам, т.к. Октябрьскую революцию Андреев не принял). В виду этого многие произведения Л. Андреева просто были забыты. От этого и знакомство с творчеством Л. Андреева у меня произошло относительно недавно и именно с книги «Иуда Искариот».

2. Книга ОЧЕНЬ сложная по содержанию и интерпретация библейских событий для меня была абсолютно новой. После нее я заинтересовалась вопросами веры. Действительно «Евангелие от Иуды» имеет место быть как все иные известные нам Евангелия и образ Иуды в книге «Иуда Искариот» очень близок к описанию образа и поступков Иуды в «Евангелие от Иуды». Я возможно скажу ересь, но сейчас невозможно со 100% уверенностью сказать, какая Евангелия достовернее, но факт остается фактом, что образ Иуды все более искажался в худшую сторону со временем и поэтому очень сложно дать оценку поступку Иуды. И тем удивительнее, как Л.Андреев смог уловить возможную сущность Иуды, не быв знакомым с содержание «Евангелие от Иуды». Это еще раз свидетельствует о таланте писателя, о ни боязни представления «всемирно известного злодея» в образе «любящего и верящего» человека.

...и как нет конца у времени, так не будет конца рассказам о предательстве Иуды и страшной смерти его. И все — добрые и злые — одинаково предадут проклятию позорную память его, и у всех народов, какие были, какие есть, останется он одиноким в жестокой участи своей — Иуда из Кариота, Предатель.

Вот и прочитана последняя страница...И крутится, крутится в голове, никак не уложится по полочкам. Непонято, но прочувствовано. Можно просто попытаться собрать в горсть сумбурные мысли и впечатления. Иуда у Андреева отвратителен, уродлив, многолик и неоднозначен. Я восприняла существо, отчаянно нуждающееся в любви. Помимо жалкого человечишки есть прекрасный Иуда, которого никто не видит, но который предъявляет свое право быть. За угодливостью — страшная пропасть одиночества и ненужности. И предательство, тщательно распланированное..лишь для того, чтобы стать рядом с учителем любимым учеником, последовать за ним, зная, что никто другой больше на это не отважится. Любовь распятая любовью. И тридцать серебренников — не плата за предательство, а цена, которую отдали Иуде за собственные души корефеи.

Кто обманывает Иуду?Кто прав?

Рассказ... О предательстве?

Да, именно о предательстве, предательстве обдуманном, спланированном и преследующем конкретную цель. Вопрос только: какую?

Висящий на ветке Иуда Искариот, швырнувший в лица палачам своего бывшего учителя тридцать сребреников стал бродячим сюжетом богословской литературы, который затем перекочевал и в художественную. Загадка этого образа, тайна мотивов его деяния будоражила воображение многих, каждый пытался понять, как апостол может быть предателем? Сатана, сребролюбие, Божья воля?

Любовь и стремление изменить мир к лучшему — так говорит Леонид Андреев.

Иуда из Кариота был маленьким, уродливым и лживым человечком со злым языком — это так. Он не был таким сильным и громогласным, как Пётр, мудрым, как Фома, или мягким, как Иоанн. Но именно он, пропитанный всей мерзостью этого мира, изуродованный им от самого рождения, всей душой способен потянуться к чистой святости праведника Иисуса. Апостолы несли Его слово, преклонялись перед Ним, молились на Него, но только один единственный, бедный и лживый Иуда понял Иисуса. Понял, что Он строит совсем новый мир, в котором люди будут другими, чистыми, светлыми и праведными, что они будут стремится к добру. именно из-за горячей любви к учителю он предал его в руки палачей, предвидя, что мучительная смерть Иисуса на кресте сбросит пелену глаз равнодушных людей. Они станут оплакивать смерть праведника, мучиться, что допустили эту нелепую и жуткую смерть,вспоминать Его слова, осмысливать их, и стремится искупить вину. А когда мир станет другим, когда изменятся к лучшему люди, вернуться Иисус и его любимый ученик Иуда, не нуждающийся более в ненависти и обмане, и, как братья, прогонят смерть.

Таков Иуда из Кариота, рождённый воображением Леонида Андреева. Странный, болезненный образ, где страдание переплетается с любовью, где из откровенной грязи вырастает неожиданная святость. Но в тоже время это образ очень близок нашей литературе, с её трагическим, слегка истеричным надрывом и тоскою.

Сия книга иллюстрация к идее — перескажи историю дословно, но иначе расставь акценты и у тебя получиться совсем иной текст.

Книга о любви всепоглощающей, любви собственнической. Такой, когда любящий содрогается от ужаса при мысли, что объект его любви любим кем-то еще и даже любит кого-то, не его или не только его.

Книга о предательстве. Только кто предал Иисуса? Иуда? Или ученики? Читаешь разговор Иуды с учениками после казни и вспоминаешь монолог Инквизитора Достоевского, который вполне откровенно говорит «Уйди Господи, мешаешь ты нам».

Пронзительное произведение.

хотелось бы отметить доселе не охваченное — форму. форма прекрасна , отточена, ювелирна — поэма в прозе, ни одного лишнего слова, ритм задан с первой строки и четко продолжается до последней. не то что даже слова — вообще ничего лишнего, каждая запятая по делу

[второй раз в жизни вижу такую отточенную композиюцию в прозе]

Нестерпимо талантливая вещь. Оглушает нервы и душу.

В этом произведении слилось и его мастерское владение литературной драматургией, и необычная тематика, и материал.

Повесть парадоксальная, потому на религиозном материале раскрывается тема Веры. Не той, где свечки и ритуалы напоказ, а настоящей, сокровенной и скрытой.

Пласт за пластом открывается душа героя — Иуды. Неспокойная, одержимая любовью и безумной идей. Отталкивающая и одновременно притягательная.

Каким образом автору удалось это сотворить — чорт его знает.

Каждый абзац — как будто плугом переворачивает пласты повседневности, открывая корни души.

Андреев гениальный писатель, но в силу неудачного сочетания обстоятельств, категорически не до оцененный.

По тематике и манере подачи очень самобытный. Не слабее Чехова и Булгакова.

Один из шедевров русского экспрессионизма и неординарный представитель Серебряного Века российской классики. Наряду с Мережковским — одно из тех произведений, в которых равноценны и смысловое наполнение и отточенный стиль, невероятная, непостижимо филигранная словесность. «Искариота» можно просто открывать на любой из страниц и читать произвольный отрывок — и с вероятностью 99% он будет самоценен и прекрасен.

вот например:

С высоты читателя 21-го века может показаться, что тема «Евангелия от Иуды» уже исписана вдоль и поперек. Можно говорить о свежести и уместности темы в момент написания повести... Но можно и обратить внимание на то, что при общем факте философского осмысления предательства Иуды в повести есть множество микроэпизодов, характерных черт и ситуативных описаний, которые придают тексту глубину особенную и достаточно самобытную.

Для меня же «иуда искариот» — прежде всего проза экспрессионизма, которую наряду с прозой Майриника и Кафки нельзя рассматривать с позиции школьного анализа: «тема/идея/композиция».