Паскаль Киньяр «Американская оккупация»

Паскаль Киньяр — большой мастер. Констатировать очевидное ни к чему, но хочется лично проговорить этот факт. Из трёх прочитанных мною произведений француза на сегодняшний день, «Американская оккупация» — самое пронзительное. Маленький по объёму роман поднимает несколько болезненных общечеловеческих проблем.

Первая из них: очень трудно взрослеть. А если в период перемен? А если жизненные ориентиры очень плохо различимы в тумане будущего? Мальчик и девочка, с детства росшие рядом, созревающие близкие друзья, даже больше, чем друзья, потому что отношения мужчины и женщины, если это не отношения коллег, не могут быть беспримесно дружескими, открывают для себя мир, который не совершенен. Многие, наверное, помнят подростковое ощущение, что всё не так, неправильно, должно быть по-другому, честнее, искреннее. Вот только для мальчика и девочки из этой книги всё вокруг неправильно по-разному. И это противоречие разобщает их, отталкивая друг от друга. Киньяр с наблюдательностью художника фиксирует, как трещинка между ними становится ямой, потом оврагом, а потом и пропастью. И снова, вспомните сами, когда гнёт неправильного становится невыносимым, хочется разрушать. В «Оккупации...» одарённый юноша-пианист разрушает себя алкоголем и наркотиками, героиня — отрицанием действительности, главный герой — отказом от таланта.

Вторая: хрупкость любви. На самом деле, что только любовью не называется, от товарно-денежных отношений до одержимости. Но двое героев книги озарены любовью-близостью душ и стремлением к познанию друг друга. Их чувство беззащитно перед множеством угроз. В первую очередь, исходящих от самих влюблённых. Например, они могут вдруг привыкнуть к любви, счесть её чем-то непременным и привычным. Могут устать уступать друг другу. Могут перестать принимать разницу между собой. Наверное, в крушении влюблённых в романе Киньяра виновата совокупность этих и других причин.

Третья проблема понятна из названия: это влияние чужой культуры и образа жизни на неготовых к такому влиянию. После окончания войны и до 1959 года во Франции стояло множество американских баз. Возле одной из них и происходит действие «Оккупации...». Взрослеющие дети вынимают из мусорных контейнеров базы пустые бутылки из-под напитков и смятые журналы. Для них — это символ того, что где-то есть мир лучше и ярче, чем во французском захолустье на берегу Луары. Им хочется попасть в этот мир, они мечтают, как вместе убегут туда. Однако более близкое знакомство с американцами показывает, что рая нет и ангелов нет, и надо приспосабливаться. Приспосабливаться унизительно и стыдно. Особенно для девушки.

Четвёртая — отношения родителей и детей. В романе Паскаля Киньяра оба героя сталкиваются с тем, что в определённый момент родители не хотят их слышать и не могут простить. У девушки вообще мать сбежала во время её младенчества, у юноши — холодна до патологии. Так чего удивляться, что в критические моменты, сталкиваясь с конфронтацией вместо понимания, молодые люди идут по пути разрушения, о чём я уже писал выше.

С моей точки зрения, «Американская оккупация» — это несомненный успех Паскаля Киньяра, как тонкого и чуткого писателя, способного зачаровать читателя своей прозой.

Одна из тех книг, о существовании которой я узнал совершенно случайно. Во время долгой пересадки в весьма удалённом от Москвы населённом пункте, понимая, что до дома ещё лететь и лететь, присмотрел себе книжку. Просто так, практически не выбирая, заинтриговавшись названием и французским автором — дай, думаю, почитаю левацкую литературу. :)

Конец 1950-х годов, французский провинциальный город, рядом с которым расположена американская военная база. История взросления и культурных эволюций молодого парня и его подружки. Война и немецкая оккупация уже подзабылись, но не так чтобы окончательно ушли из памяти, вместо немецких военных жители наблюдают американцев, таких же людей, но живущих лучше, немного других и каких-то ярких что ли, более современных. Жители городка, как это и бывает в подобной ситуации, разделились на два лагеря, кому-то кажется, что рядом с ними живут новые оккупанты, кому-то, как и главным героям — что это носители новой культуры, вносящей свежий глоток воздуха в их затхлый мир.

Роман воспитания на фоне конфликта традиционалистов и космополитически настроенной молодёжи. Фоном — политика и международные события, в главных ролях — молодые люди в поисках смыслов жизни, своего культурного кода, любви и чувственности. Оккупация — мягкая и дружественная, но уже необратимая, даже после вывода иностранных войск с территории Франции, американский образ жизни и американская культура — как жизненный эталон, пример для подражания.

Книга о культурной глобализации, взрослении и хрупкой любви на границе эпох. Взгляд на глобальные события с периферии, интересный, но болезненный роман.

У нас-то ерунда, а вот у них-то — ого-го!

Кто носит фирму Адидас, тому любая баба даст (пацанская «мудрость» совковых времён)

Для меня вся суть смыслов, заключённых в книге, обозначена в её названии. Всё-таки основной темой является американская оккупация. Конечно, назвать появление американских НАТОвских баз на территории Франции именно оккупацией будет явным преувеличением, а то и искажением смысла слова «оккупация» — всё-таки насильственного захвата территории Франции не происходило. Однако же какие-то оттенки именно оккупационного толка всё-таки были (тут можно самостоятельно почитать современные толкования термина «оккупация» и не менее самостоятельно порассуждать над примерами военных, послевоенных и мирных оккупаций).

Однако в книге речь в большей степени идёт о культурной оккупации, о невольной, а может и намеренной, эмиграции/иммиграции-трансляции американских материальных и культурных ценностей на весь остальной мир. Потому что мы читаем, что французские подростки с самого начала появления свалок всякого использованного американского барахла стали в них копаться и возиться, собирать и коллекционировать всякую американскую всячину, ерундовину и чепуховину. И параллельно с этим вползанием предметов американской материальной культуры порой невыясненного назначения (опять братья Стругацкие в ходу) в мир французских подростков и юношества происходит и заражение нематериальными вещами — музыкой, фильмами, американским образом жизни и взаимоотношениями между людьми, системой ценностей, наконец.

Всю опасность и возможно пагубность этих процессов французское руководство тех лет конечно же осознавало, не зря ведь Франция в 1966 году потребовала вывести со своей территории все иностранные войска и убрать все военные базы, а заодно а сама вышла из этого блока. Конечно, основной причиной такого решения вряд ли было только инфицирование французов «вирусами и бактериями» чужой культуры, но всё-таки и это обстоятельство скорее всего подразумевалось.

Но сам феномен вот такой культурной экспансии существует давным-давно и относится не только к Франции. Вспомним нашего баснописца И.А. Крылова и его басню «Лжец» — пусть косвенно, но ведь в том числе и вот об этом преклонении перед всяким заграничным в ней сказано. Ну и затем Михалков с его бессмертным

«… Мы знаем, есть ещё семейки, Где наше хают и бранят,

Где с умилением глядят На заграничные наклейки… А сало… русское едят!»

В романах многих наших писателей-классиков мы только и читаем о буквальном царствовании французского языка в высшем русском обществе XVIII-XIX вв. и о всякого рода превосходстве всего заграничного перед нашим отечественным.

А вспоминая свою собственную молодость, тоже ведь понимаешь, что и сам был подвержен этой застарелой болезни: те же самые джинсы, те же самые пласты (виниловые пластинки) и плакаты с рок-звёздами, та же самая жвачка, кока-кола и всё прочее, до чего могла дотянуться пацанская рука. Т.е. феномен этот, явление это широкомасштабное и вневременное. И существующее и сейчас. Вот просто попробуйте подсчитать статистику своих прочитанных книг за полгода хотя бы. Уверен, львиная доля будет загранично-иностранных авторов и в редких случаях проскочат наши отечественные. Про фильмы я уже и не говорю — Голливуд и голливудщина прочно захватили экраны разного формата и калибра…

В общем, для меня этот роман прежде всего вот об этом, о культурной экспансии и своеобразном «прогрессорстве», которое совершается кем-то в отношении нас, но не в наших интересах. В т.ч. теперь и посредством интернета…