Иван Ефремов «Cor Serpentis (Сердце Змеи)»

Как я понимаю, в форме отзывов разгорелась дискуссия о повести Ефремова «Cor Serpentis». Значит, до сих пор повесть не устарела и в этом её плюс. Мы видим холодноватый евремовский коммунизм, тот самый, в котором было бы неуютно жить поэту Асадову. Но именно этот коммунизм позволил когда-то советским фантастам писать о будущем, именно Ефремов спас когда-то фантастику от великого позора тащиться в хвосте современности. Да, разумеется странно, что космонавты обсуждают рассказ Лейнстера «Первый контакт». Американец и сейчас-то стоит во втором ряду, а кто о нём вспомнит через тысячу лет? С другой стороны, столь же очевидно, что гуманистическое содержание рассказа не устарело и в обозримом будущем не устареет, несмотря на всю неуютность ефремовского будущего.

А вот с точки зрения научности фантастическая посылка Ефремова не лезет ни в какие ворота, и об этом можно было сказать ещё в 1959 году. Оставим в стороне тот факт, что фтор достаточно редкий элемент, встречающийся во вселенной только в рассеянном виде. Пусть на этой планете произошла Великая флюктуация, и фтор образовался в изобилии. Но жизнь на основе фтора всё равно не возникнет. Ефремов живописует океаны плавиковой кислоты. Опять-таки, оставим в стороне, что плавиковая кислота — это раствор фтористого водорода в воде, а в условиях фторидной атмосферы вода существовать не может, подумаем о другом; кварц у Ефремова заменяет морскую соль! Увы, кварц не растворяется в плавиковой кислоте, он реагирует с ней, выделяя газообразный четырёхфтористый кремний. В результате, на фторной планете не останется земной коры, а атмосфера будет сверхтяжёлой и непрозрачной. Не самые лучшие условия для возникновения жизни земного типа. Или на этой чудесной планете нет также кислорода и кремния? Значит, требуются уже три Великих флюктуаций. Фтор -- элемент одновалентный, следовательно, не может быть никаких фтористых аналогов аминокислотам. Водородные связи во фтористом водороде невозможны, следовательно, невозможны аналоги белков, ДНК и РНК, запрещены практически все ферментные реакции, поскольку всё это упирается в пространственную структуру молекул, которую определяют водородные связи.

Итак, в непроглядной ночи, где лишь рентгеновские лучи проникают сквозь густую атмосферу, в адски холодном климате (температура кипения HF +20 градусов, температура замерзания минус 83), в условиях, когда невозможно образование сколько-нибудь сложных органических соединений, возникает жизнь внешне неотличимая от земной! Вот это фантастика! Рассказ Кира Булычёва «Снегурочка», описывающий аммиачную жизнь, в этом плане на порядок научнее.

Впрочем, бог с ней, с научностью, вернёмся к повести, как факту литературной жизни. Если «Туманность Андромеды» проломила советской фантастике дорогу в будущее, то «Сердце Змеи» идёт в кильватере великого романа. Зато именно эта вещь приучила худшую часть наших фантастов писать слово «энтропия» с заглавной буквы. Именно отсюда пошла ходульность и манерность молодогвардейской школы 70-х годов, де Спиллера, Рыбина, Медведева, В.Щербакова, Осипова... -- всех тех, кто правил бал в семидесятые и начале восьмидесятых годов. Именно они больше всех апеллировали к ефремовскому наследию, не без основания считая себя продолжателями его дела, поскольку переняли бездушную холодность ефремовских утопий, ходульность его персонажей и патетику отвлечённых размышлений. Эти люди преследовали Стругацких, Булычёва, Биленкина, они, заняв административные посты, не пропускали к печатным площадям авторов четвёртой волны. Сами они, взяв у Ефремова всё худшее, как писатели не состоялись, не случайно ни у одного из этих авторов до сих пор нет библиографии на Фантлабе. И, тем не менее, это направление было порождено повестью Ефремова «Cor Serpentis». Об этом тоже забывать не стоит.

Когда-то давно читал эту повесть, кроме интригующего названия — «Сердце змеи» в памяти не осталось ничего. Сейчас перечитал заново — не понравилось ужасно. Название, кстати, никакого отношения к фабуле не имеет. Всяческие вступительные рассуждения — просто скучны. Неужели это тот же автор, который написал чудесную «Тень минувшего»?

Вообще-то сами по себе достоинства бесклассового общества могут быть сюжетом фантастического произведения. Но здесь — это же просто прокламация какая-то! И наивное упоминание повести «Первый контакт» — он бы еще статью из газеты за 1960-й год процитировал!

Конечно, приятно, когда встречаются в космосе мыслящие существа, да еще не осьминоги разумные, а такие же люди как мы, только с другими прическами. Сама по себе идея использования фтора вместо кислорода при образовании жизни не кажется кошмарной нелепицей. А вот финальная идея замены его на кислород путем генетических преобразований — ...!...!...! — бумага все стерпит. Лучше бы сразу призвали всемогущих магов, которым законы природы нипочем.

Ну, и последнее. Все эти полеты людей к дальним мирам, пока на Земле проходят сотни лет — вот уж совсем ненаучная фантастика. Никакой пользы от этого быть не может. Ведь уже сейчас возможно запустить людей, скажем к Юпитеру. Только сразу ясно, что из этого выйдет. Неужели в далеком будущем люди станут уж совсем безрассудны?

Конечно, классик, конечно, первопроходец. Но данное произведение шедевром не назовешь.

Черезчур затянутая повесть с традиционно «кукольно нарисованными» героями, говорящими неживым языком. Забавна дискуссия о возможном внешнем виде разумных существ: «никаких мыслящих чудовищ, человеко-грибов, людей-осьминогов не должно быть!» «Рога мыслящему человеку не нужны и никогда у него не будут», и так далее :lol:.

Конечно, полстолетия назад описание встречи с иноземным разумом воспринималось гораздо пафоснее, но есть произведения и раньше созданные, но гораздо выше по литературному уровню. ИМХО

Еще раз убеждаюсь-классика вневременна. За фантастическим сюжетом, за излюбленной темой научно-фантастического жанра-контактом двух инопланетных цивилизаций, стоят очень глубокие размышления корифея советской фантастики Ивана Антоновича Ефремова о множестве социальных, нравственных, научно-технических вопросах. Ефремов непрост, в каком-то смысле труден для понимания (о чем свидетельствуют разноречивые отзывы) и наверное для писателя нужен «свой», вероятно немассовый, читатель. Но в одном я уверен, если бы убеждения Ивана Антоновича хоть какой-то частью воплотились в жизнь, мы бы жили сейчас совсем в другом обществе, с совсем иной системой приоритетов и ценностей. В каждой из затрагиваемой в повести тем проявляется несомненный талант писателя, присущий ему научный, если хотите философский подход к той или иной проблеме. Взять хотя бы самый близкий к фантастике вопрос существования нуль-пространства и пульсационного перемещения по нему. Сам факт такой возможности любопытен наличием множества парадоксов чистой физики, на которых можно построить не одно увлекательное повествование. Ефремов старается показать этот способ пространственно-временного перемещения многогранно, собственно подобная многогранность и показывает талантливость писателя. Побочные эффекты перемещений на запредельных скоростях писателям-фантастам известны, самым обсуждаемым является «выпадение» звездолетчиков из своего времени и фактическое путешествие в будущее. Для героев повести этот период составил 700 лет. Конечно, это тяжелое испытание для человеческой психики, но писатель показывает людей своего построенного грядущего, мира Великого Кольца, где самое главное долг и прогресс.

Герои Ефремова для меня всегда были притягательны. Может быть они несколько возвышены по сравнению, скажем, с более близкими к обычному человеку персонажами Стругацких, но насколько же они цельны, высокоморальны, крепко спаяны с идеалами ефремовского мира будущего. Экипаж «Теллура» развит разносторонне в интеллектуальном, физическом, моральном, культурном планах. Автор в повести очень хорошо это показывает, человек ефремовской эры черпает энергию своего развития как извне, так и изнутри себя. Это настоящий микрокосм макрокосма, истинная индивидуальность и писатель прямо говорит об этом в тексте.

В разговорах экипажа очень интересно наблюдать развитие собственных взглядов Ефремова на человеческую эволюцию, социальное развитие земной цивилизации. К сожалению на данный момент мы в данном отношении мало чем можем похвастаться и писатель с присущей ему проницательностью видит причиною пока еще не искорененное в нашем обществе образное Сердце Змеи. Это та порочность человеческой натуры, которой нет место в эпоху Великого Кольца, то сердце зла, та змея, которая как ее не прячь, обязательно укусит, потому что не кусать она не может. Я считаю это центральной мыслью повести, ведь не случайно автор так назвал свое произведение. Во все времена человеческой цивилизации Сердце Змеи пульсировало в той или иной точке земного шара и неизбежно там лилась кровь, гибли безвинные, брат поднимал руку на брата. Видим мы это и сейчас... И Сердце Змеи заставляет людей придерживаться взглядов прямо противоположных тем, в которые они верили еще совсем недавно, поистине змея не зря символизирует хитрость и коварство в совокупности с ядовитой злобой. Поэтому общество будущего Ефремова-это бесклассовое, безнациональное общество, достигшее общечеловеческого единения, вырвав тем самым из своей груди пресловутое Сердце Змеи.

А показанный контакт с инопланетной фторной цивилизацией только усиливает основную идею повествования. Конечно с точки зрения увлекательности очень занимательно оценить такую гипотетическую возможность, пользуясь безграничным полетом фантазии автора. Такая тематика всегда пользуется очень большим читательским спросом. Но Ефремов не был бы самим собой, если бы представил подобное в виде легкого развлекательного чтения. Талант писателя слишком глубок и разносторонен для обычного приключенческого жанра. В концовке повести смысл захватывающего сюжета сводится к выводу автора, что самое важное во всех поисках, мечтах, борьбе-это человек, только человек настоящий, достигший победы над Сердцем Змеи. Все это очень прекрасно и велика вера Ефремова в подобное космическое будущее человечества. Как бы хотелось, чтобы гуманистические писательские помыслы, когда-нибудь, в близком или далеком грядущем, воплотились в реальность

Хотя «Сердце Змеи» принято объединять в творчестве И. А. Ефремова в единый цикл с «Туманностью Андромеды» и «Часом Быка», я воспринимаю его прежде всего как своего рода продолжение «Звездных кораблей». Только это продолжение – не сюжетное, а идейно-смысловое: в основу не связанных между собой произведений положены и логически развиты одни и те же предпосылки. Выводы о возможном внешнем облике разумных существ, сделанные экипажем звездолета «Теллур», в целом повторяют то, о чем говорили палеонтологи Шатров и Давыдов: непременная антропоморфность и сходный с нашим образ мышления. И хотя «Теллур» встретил в космосе совсем не тех, кто оставил свои следы на Земле семьдесят миллионов лет назад, эти умозаключения точно так же, как и в «Звездных кораблях», оказались совершенно правильными.

Однако «Сердце Змеи» – это не только повторение, но и дальнейшее развитие тезисов, выдвинутых в «Звездных кораблях». Та повесть завершается фразой о том, что покорение космоса под силу только обществу, находящемуся на высшей, бесклассовой, всепланетной ступени развития. В «Сердце Змеи» эта мысль получает продолжение: экипаж «Теллура» приходит к выводу, что непременная принадлежность к высшей общественной формации может означать только взаимопонимание и дружбу между вышедшими в космос цивилизациями, но ни в коем случае не вражду. На связанном с этим критическом разборе рассказа Мюррея Лейнстера «Первый контакт» останавливаться не буду, он и так здесь уже упомянут не раз.

Мне кажется, впрочем, что Ефремов, справедливо критикуя ошибки Лейнстера, сам также не идеален в описании экспедиции на «Теллуре». Складывается впечатление, будто он неосознанно заранее подчиняет конструкцию звездолета и его груз целям контакта. Задачей экспедиции было исследование звезды редкого типа; высадка на планеты и встреча с другими звездолетами не планировались. Тогда для чего на «Теллуре» находились запасы дерева и химикатов, зачем надо было брать с собой коллекции земных минералов? Более того, звездолет снабжен приспособлениями, которые кажутся нарочно придуманными на случай встречи с чужими кораблями: боковыми упорами, сигнальными прожекторами, устройствами для «проверки на антивещество»… Впрочем, именно благодаря этим приспособлениям первая встреча двух цивилизаций прошла наилучшим образом. Чужие оказались именно такими, какими их себе и представляли люди Земли, несмотря на огромную разницу в биохимии. Совершенно права была биолог «Теллура» Афра Деви, утверждая: «Мыслящее существо из другого мира, если оно достигло космоса, также высоко совершенно, универсально, то есть прекрасно! Никаких мыслящих чудовищ, человеко-грибов, людей-осьминогов не должно быть! <…> Только низшие формы жизни очень разнообразны; чем выше, тем они более похожи друг на друга».

Что ж, пока что парадокс Ферми по-прежнему остается парадоксом, и никто не знает, когда и каким образом он будет разрешен. И до той поры куда разумнее принять точку зрения Афры (то есть самого Ефремова), хорошо аргументированную еще в «Звездных кораблях», чем читать ничем не обоснованные многочисленные сочинения о жестоких чудовищах-завоевателях с иных планет.

Насколько же это нелепая повесть.

Давайте мысленно перенесем ее действие в другую эпоху, чтобы понять, насколько все это дико будет смотреться со стороны. Итак, темные века. Некие христианские паломники плывут по морю-океану на утлом суденышке. И тут им на встречу – византийский дромон (или что хуже, драккар викингов или галера арабов). Глядя на кораблик паломники начинают радостно рассуждать, что это должно быть очень просветленные и набожные христиане, иначе они бы просто не смогли построить такой корабль. Ладно, допустим, нашим паломникам повезло, и это все же дромон (а иначе рассказ здесь же и окончится), чей капитан не собирается аннигилировать их вместе с суденышком просто потому, что может. И вот взойдя на палубу и посмотрев на чудных ромеев, паломники начинают убеждать тех, что и одеты они не так, и вера у них не та, в связи с чем им срочно нужно переоборудоваться под общеевропейские стандарты. В лучшем случае этих чудаков вежливо проводят обратно, в худшем – все же аннигилируют. А вот у автора они начнут водить с чужаками хороводы…

В общем, как не крути, а для меня «идеальный мир» Ефремова – все же некая зловещая антиутопия, чьи обитатели всех мерят под одну гребенку, а все чужеродное просто пытаются переделать под себя.

Естественно, невозможно договориться с человеком, для которого отсутствие перманентного невроза современности с его несдержанностью, болтливостью и истеричными поступками представляется «бездушной холодностью» и «неуютностью». А образ человека без гнильцы и судорожных бездейственных рефлексий (либо же, напротив, безрефлексивного действия, подчинённого страстям) — немедленно объявляется «плакатным» и «ходульным».

Критикуя же фантастическую идею, стоит помнить: сам автор говорил, что это предел фантастического допущения.

Вот уж не подумал бы, что недавно прочитанный, абсолютно проходной рассказ Лейнстера в своё время побудил Ефремова на создание этого произведения. Не знал, в самом деле, и оценку тому рассказу выставил невысокую.

Сложно считать Cor Serpentis научной фантастикой в привычном смысле этого слова.

Слишком много фантдопущений — прежде всего, не технических, а социальных и ксенологических.

Представители другой цивилизации практически идентичны землянам.

Для изображения строения атома используют те же символы, что и мы. Наивно предполагать, что их теория строения вещества будет абсолютно такой же как у нас. Их электроны могут бегать не по кругам, а по овалам, ядра обозначаться не кругляшками, а квадратиками, например.

Дыхательные органы у них располагаются в груди, интенсивность дыхания такая же как у землян: даже изображение процесса дыхания тут же безошибочно угадывается землянами.

И так далее.

Нельзя назвать это недоработкой. Иван Антонович отталкивается от антропоцентризма, абстрагируется от всего человеческого, концентрируется именно на логике ксенобиологии, и, как это ни странно, приходит к человеческой форме как к наиболее удачной и, предположительно, наиболее распространённой во Вселенной. Вопрос полемичный, конечно, спорить тут можно бесконечно. Автор просто выразил своё мнение по этой проблеме.

Социальные и психологические элементы также идеализированы. Утопия в классическом виде, хотя и не так гипертрофирована, как в «Туманности Андромеды». Герои, впрочем, тоже слабо продуманы и не вызывают понимания или сопереживания. Их слова могут радовать только в плане озвученных ими идей, но не более того. Резонёры, несмотря на то, что Автор отнекивается от этого в комментариях.

Утопическое, идеализирующее произведение, исполненное романтикой космических путешествий и радостью встреч с братьями по разуму. В принципе, вещь на все века, за это она нам и мила. Сиюминутное, пусть и наполненное жаром чувств и хитросплетениями интриг, уйдёт, а эта повесть, может и холодноватая, но затрагивающая вечные вопросы, останется.

Космос велик, но не бесконечен — для нас всегда будут существовать какие-то пределы...

Повесть, которая для меня в творчестве Ивана Ефремова долгое время была на самом первом месте (на втором «Туманность Андромеды», а потом шли рассказы). Понятное дело, что такое ранжирование произошло ещё в подростковые времена, а после прочтения и перечтения произведений Ивана Антоновича уже в нынешнем вполне взрослом состоянии понимаю, что перемена мест неизбежна — явно стали выходить вперёд «Таис Афинская», «Лезвие бритвы»... Однако, как известно из науки математики, от перемены мест слагаемых сумма не меняется, и И.А. Ефремов для меня как и прежде является одним из самых авторитетных писателей-фантастов 50-70-х годов. Авторитетных и по литературному мастерству, и по ширине охватываемых тем, и по глубине их проработки, и по увлекательности сюжетов, и по яркости различных описаний, и по привлекательности героев и персонажей его произведений…

А «Cor Serpentis» для меня была (и осталась) интересна необычностью самого сюжета — случайная встреча в глубинах дальнего космоса двух космических кораблей из совсем разных планетных систем, причём разных вплоть до принципов организации живой материи на самом глубоком, биохимическом уровне. И романтическая линия взаимного интереса и практически взаимной тяги друг к другу столь разных и, вместе с тем, столь похожих друг на друга живых мыслящих существ (смотри, не влюбись в инопланетянку — говорят одному из членов экипажа «Теллура», и тот задумчиво отвечает — а я бы мог…), и торжество Разума (вот как был я романтиком, так им и остался) над догматом Природы (заключительная сцена, когда одна из землянок вдруг предлагает людям фтористоводородной планеты способ замены фтора на кислород, с тем, чтобы пусть в отдалённом будущем, но всё-таки изменить их биохимию и сблизить их цивилизацию с носителями разума на основе углеродно-кислородной энергетики).

И конечно впечатлили когда-то (и сейчас подтвердилось это впечатление) описания пульсационных земных звездолётов: как-то зримо представилось, каково это — прицелиться как следует и затем отправить свой корабль в слепой полёт без участия в управлении людей, а затем проснуться, всё заново рассчитать и перепроверить четыре раза и опять прыжок вслепую… Жуть какая!

Но Ефремов так тонко и подробно-основательно всё описал и в этой своей повести, и в «Туманности Андромеды», что у читателя не остаётся ни тени сомнения в том, что всё так и будет, пусть неизвестно когда, но именно так, как рассказал нам Иван Ефремов. Писатель и Учёный.

Первое, что мне бросилось в глаза, так это: О, опять эти дивные односложные имена будущего с Туманности Андромеды! Кари Рам, Свет Сим, а капитан Мут Анг каково?! Последнее звучит почти так же ругательно, как МутАнт, мне даже захотелось потренироваться и самому придумать несколько созвучных имен, например Иди От, Дуб Ина, Дур Ак... Интересно как дети в том будущем их получают, наследуют или сами придумывают? И ведь бывают в произведениях Ефремова и более человеческие, красивые имена. Навскидку вспомнилась Мириам из читанной перед тем повести, значит может автор их употреблять в своем творчестве, зачем же в будущем он решил от них избавиться, каким местом они коммунизму автора мешали?

Кстати про коммунизм. Если взять все доброе, светлое, правильное и назвать его этим словом, то я его яркий поклонник и даже готов вступить в ряды! Но, смотрю на жизнь и историю человека, на нашу реальность и понимаю, что идеала нет, и я даже не буду касаться недавней нашей истории, уже набившей оскому, просто почти в любом строе, политической формации нету всего, чтоб было идеально хорошо или, наоборот, все нужно безоговорочно отбросить. Почти во всем есть сильные и слабые стороны. И, по-моему, не важно каким словом это потом называть, но нужно отбрасывать слабые стороны и развивать сильные и таким образом двигаться вперед. В том же коммунизме взять что-то у медицины, у социальной защиты, в отношении к потреблению (зачем тебе столько тряпок, «аксессуаров» и другого барахла?); капитализм развиваясь тоже вынужден делать крен в сторону социалки, а как показала история, экономически он и так оказался более силен. Капитализм, он мне кажется более динамичным, более способным к развитию и эволюции, а значит на его основе с большей вероятностью можно построить, что-то стоящее, чем коммунизм; более того он уже вырос в так называемый демократический строй. Коммунизм же, он как был так и остался на уровне догм. Вот и у Ефремова две первых трети книги это просто агитка в пику «уже проигравшему и догнившему капитализму», которая теперь смотрится просто анахронизмом. Эта смесь имен и агитки настолько мне показалась интересной и настолько выступала продолжением (ассоциировалась) с Туманностью Андромеды, что даже захотелось вернуться к последней и понизить ей оценку тоже. Но благо концовка немного скрасила мои ощущения :).

Лейнстера пока не читал (взял на заметку), но взгляд Ефремова на контакт тоже имеет право на существование, хотя будь сообщество будущего хоть трижды добрым и коммунистическим, все равно, считаю, что в первую очередь следует озаботится безопасностью, чем положиться на ничем не проверенные гипотетические теории. Кстати сами теории капитан корабля добрых несколько страниц текста доносил непонятливой команде, аж у меня возник вопрос, как им подбирали команду? А то создается впечатление, что лишь капитан, что-либо смыслит в теории первого контакта, а всех остальных выпустили идеологически неподкованными, что он им вынужден был прописные истины втолковывать...

Что же касается технической стороны, то несколько позабавило сооружение землянами в открытом космосе из «мягкого дерева переходной рамы», причем «на космическом морозе дерево мгновенно изменило свою молекулярную структуру и стало прочнее стали» (странно, почему звездолет землян был все таки из метала, а не деревянным:) ). Идея замены кислорода фтором, любопытна, хотя насколько она реальна (особенно после примера с деревом) — не берусь судить (любопытно было в отзывах почитать комментарии двух химиков с противоположным мнением:) ). Помню так же интересной мне была идея жизни на основе кремния вместо углерода. Идея, или лучше целесообразность, полетов протяженностью в 700 лет, тоже весьма и весьма спорна, поскольку помимо всего прочего, вероятность встретить в космосе вместо чужих свой же звездолет, просто построенный на технологии возникшей через какую-то сотню лет — будет намного выше.

А так 2 песчинки посреди необъятной пустой вселенной случайно встретились, слетелись устроили друг для друга стриптиз и видимо на сим удовлетворившись заурядностью встречи, разлетелись. Так как объяснения автора такой скоропостижности расставания при подчеркнутой уникальности рандеву — выглядят весьма бледненько.

Ну и финал!, вот уж если коммунизм — то до мелочей и мозга костей: реки повернуть вспять, горы сравнять с землей, другие — построить, фтористых чужих переделать в кислородных! Ура, товарищи! Хеппи енд! Думаю, коммунизм много агрессивнее других идеологий, поскольку ему не сидится на месте, на достигнутом, он постоянно мечтает экспортировать свою революцию другим народам, а едва вылетев в космос, даже по воле фантазии автора уже хочет нести себя и свою правду остальным космическим цивилизациям, если таковые найдутся. А было бы много интересней на месте автора поразмыслить, например, о технике чужих, если плавиковая кислота разъедает стекло и любые кремний содержащие сплавы и материалы, то у чужих не только геном другой, у них и все технические достижения должны быть на иной основе чем у землян. И напоследок, вот я сижу, читаю, пишу отзыв, любуюсь в окно хорошей погодой и так положим уже тысячи лет; теперь я узнаю, что моя Земля уникальная во вселенной, и жизнь на основе человеческой комбинации углерод+кислород больше почти нигде не встречается, остальные 9 известных рас — фторные. Вы ощутили утрату? Грусть? Вам захотелось переиначить себя под фтор? Мне как-то пока не особо..:))

P.S.: А вот мысль, что мировым языком быть не только языку иероглифов, но и языку у которого написание не соответствует чтению (английский), несколько не логично и противоречит теории эволюции (менее удобно и жизнеспособно в сравнении с другими аналогами) весьма, надо сказать, интересна и занимательна...

Произведение цепляет своим драматизмом. По-моему, Ефремову прекрасно удалось передать эмоции героев книги: с одной стороны, радость и волнения землян от первой встречи с инопланетной цивилизацией, их гордость от того что они стали членами космического клуба, что они эволюционировали, достигли, добились этого... С другой стороны, боль инопланетян, ищущих спасение и родственную форму жизни — и снова не нашедших этого в очередном контакте.

Я очень четко представил как они сотни лет бороздят космос, раз за разом встречая представителей различных цивилизаций, с надеждой идут на контакт... и снова вынуждены отправляться на свои поиски, унося в сердце лишь разочарование, граничащее с отчаяньем... ведь шансы на успех уменьшаются с каждым разом.

Прекрасная повесть, полная жизнеутверждающей веры в необходимость единства перед лицом каждодневных угроз и опасности в космосе, выковывающего новую замечательную породу настоящих людей. Разумееется, и иные разумные существа, могущие встретиться на трассах тёмного безграничного пространства, в своём тесном коллективе могут быть только такими.

Отдельного внимания заслуживает взгляд автора на проблемы современности — от научно-фантастических прогнозов звериного недоверия и коварства в будущем до указания на явную ошибку распространения известного языка на весь мир ввиду полного несоответствия своей международной и исторической (!) миссии из-за нелепой разницы его орфографической и фонетической составляющих.

Лучшая вещь на тему первого контакта, что я читал. Два корабля, два капитана, две расы, две надежды.

Эта повесть — своеобразный ответ на известный рассказ «Первый контакт» Лейнстера, написанный с точки зрения советского писателя-философа. Автор, для начала, развенчивает физические небылицы, попутно, правда, создавая парочку новых. Действительно, если два звездолёта встретятся, логично предположить (по крайней мере, с точки зрения современной физики), что мгновенно остановиться они не смогут, им потребуется какое-то время, чтобы затормозить, развернуться, полететь назад на встречу друг другу... (Правда, случайная встреча двух звездолётов — событие само по себе настолько маловероятное, что такими техническими подробностями в принципе можно и пренебречь, как американский автор и поступил).

Помимо физики, основной философский посыл таков:

Ну, а дальше — описание того, как организовать общение столь разных разумных существ.

В целом, достаточно интересная фантастическая повесть и очень любопытный литературный памятник эпохи.

Повесть задумывалась как «наш ответ» «Первому Контакту», но проигрывает ему по всем статьям. Особенно в самом главном — людях.

Герои Контакта попадают в тяжелейшую ситуацию и становятся перед выбором — начинать войну или подвергнуть опасности человечество. И умудряются разрешить эту сложнейшую проблему. Вот они и есть настоящие гуманисты. Реальные люди со своими страхами, неуверенностью и сомнению. Которые тем не менее преодолевают себя.

А персонажи Змеи совершенно ходульные, действующие в тепличных условиях.

Оценка 3.