Владислав Крапивин «Дети синего фламинго»

Вполне «крапивинская» повесть в лучших традициях: настоящая мальчишечья дружба против плохих взрослых. Удивительно разумные и самоорганизующиеся взрослые дети против того хаоса и глупости, который представляет собой мир взрослых. Дети ведут себя как взрослые: принимают решения, принимают ответственность, жертвуют собой; взрослые ведут себя как дети: капризно, недальновидно и с тотальным эгоизмом. Нормальных взрослых в книге вообще нет.

Собственно, до меня только сейчас дошло, что большинство крапивинских сюжетов укладывается в этот паттерн, поколенческий перевертыш. Вывернутая наоборот проблема отцов и детей. Это даже забавно, но я пока не знаю, какие выводы из этого делать дальше. Вот я вырос, как бы говорит автор, но умнее не стал и понятнее мне все не стало. И самое главное, теперь-то я вижу, что другие взрослые вокруг тоже не умнее, ничего не контролируют и им ничего не понятно. И делают они все неправильно. Где искать ту истину, тот единственно правильный, интуитивно угадываемый крапивинскими мальчиками ход мыслей и действий, который единственный приводит к успеху? Ответ «назад в детстве» — выбранная автором модель, хотя ничем не лучше, чем «в мудрой старости», собственно. Фантастичность книг состоит в первую очередь в том, что где вы видели таких детей))

Конкретная история чем-то неуловимо напоминает «Мио, мой Мио». Простой мальчик попадает в сказочную страну и должен там всех освободить, победив страшного монстра. Кто-то из местных ему помогает, а кто-то оказывается ложным другом. Крапивин чуток поддает совсем шварцевского толка кошмара, наряжая слуг дракона в смешные плюшевые костюмы и делая главных злодеев совсем не страшными с виду. Это очень круто и такие детали, стоит о них задуматься, реально пугают. Это тот же «Дракон», настоящий, страшный, шварцевский. Не чудовище в озере «дракон», а все они, плюшевые взрослые — дракон.

Эту книгу читала мне мама, когда я был маленький и капризничая, не желал ложиться спать. Помню, как потом долго всоминал про приключения мальчика и всем сердцем желал оказаться на месте героя. Эту книгу я никогда не забуду. Она в моем сердце.

Блин, чего-то все восхищаются на 10 баллов, я пробовала читать — бред сумасшедшего.

И не сатира С-Щедрина или Гоголя, а какое-то непереваренное ушибленное и «Тайна острова чудовищ», и всякие «Тайна железной двери» или типа того Томина, и Яло-Оля, и много кого можно приплести, Лед-9, например, но ситуация насквозь вымученная, и обстоятельства выдуманные и условия действия, контрдействия, противодействия какие-то чумные, наверное.

Чтобы захватить власть должны быть соблюдены условия: это совпать, и это и то.

Автор ни фига не разбирается в психологии детей, не восторгающихся крапивинскими идеалами, а чуть более практичными. Вон всякие отглаженные Кириллы и Кости, которые «не верят в сказку», он и их не понимает.

Куда ему описать позицию нормального мужика! А мужика, в жесткой системе? Типа военного? А мышление, реакции, на что обращает внимание, как выражается полицейский, следователь, пилот, да я читаю Федосеева и охотников — и там такаяя огромная разница в описании и природа, и путешествия, и Похода, и привалов и сборов в поход.

Вы что! Криапивин — он и в Африке всегда Крапивин и думает-пишет по Крапивински

Лукьяненко, стругацкие и Кинг пишут разнообразнее и достовернее, ИМХО

У него «захватчики» всегда действуют по одной заданной схеме — они каким-то чудесным образом «приходят к власти и устанавливают порядок».

Либо сгущай в сказку-сказочную, как в Синегрии, либо прорабатывай реалистичный сценарий и обоснуй-антураж. «Хамелеон» Чехова или когда упразднили чин.

Короче, начитавшись тонких замечаний, подмеченных деталей и проч. у всяких классиков, Грэма Грина , да и А.Грина, ждала конкретных фактов, на основе которых строится пародийный образ. «Хамелеон» — тут мотивация лесть, угодничество и боязнь ошибиться с градусом подхалимства-лизоблюдства, а на чем строится мотивация всех крапивинских злодеев — мне непонятно.

Злые капиталисты в «Отступнике» наживаются на копеечном потогонном труде детей, какой-то там директор музыкальной школы в Немухене не любил фею музыки, а какая-то тетя хотела выйти замуж за отца героини. толковый обоснуй. У Крапивина — боятся детей. Но почему вопрос ставится так? А почему бы не опасаться детей с такими максималисткими взглядами и истеричными реакциями, не умеющими в нормальное, адекватное общение? Почему герои Л.Нечаева, Алексина и Железнякова-Яковлева могут выделяться не противопоставляя себя столь категорично и воинственно окружающим?

Жить без «подвигов» скучно, не хватает качелей «зрада-перемога»?

У Успенского всякие Маши ездят в экспедиции, но ведут себя так, что им взрослые, даже незнакомые! — идут навстречу, помогают

У Радия Погодина тоже взрослые — это Взрослые! Обладающие жизненным опытом. У мамы Славки тоже был разлад на грани развода, и еще ситуация с Кешкой, когда мама «выбрала не героического отца». Взрослые занимают взрослую позицию, а дети по-детски обижаются, но выражают обиду в рамках своей «детскости» сообразно возрасту, психологии и т.д.

У Осеевой, Ананяна, Иванова, Козлова и Наволочкина, Коршунов и проч. возникают серьезные конфликты, жизненные ситуация, смерти родителей, сам ребенок может смертельно болеть (Багульник) но там нет такого пафосного надрыва броситься на амбразуру и взорвать зло метафорической сферой детской обиженности из-за несправедливости

Эта сплошная экзальтация, как у нелюбимых крапивинских вожатых с дурацким именем Гортензия

Книга из детства.

КНИГА!

Первая и самая яркая на всю жизнь фантастическая книга.

Самостоятельно не только прочитанная, но и осмысленная.

СОБЫТИЕ в жизни ребёнка.

ОЧЕНЬ хорошая книга.

НАСТОЯЩАЯ.

Даже как то взгрустнулось о детстве…

Обязательно прочитаю дочке!

Не ожидал ничего особенного от детской книги, поэтому был приятно удивлён. Нет, повесть так и остаётся детской (хотя, скорее, подростковой), с обычными мальчишками в главных ролях, с некоторой простотой и наивностью, чтобы подростку было проще читать. Однако, наивность героев нередко выходит им боком, когда выясняется, что реальность более сурова, чем им кажется. А за ширмой простоты прослеживаются аллюзии на вполне реальное политическое и социальное устройство. Забавно, что эта детская повесть оказалась более зрелой, чем многие произведения современного «взрослого» фэнтези, что попадали мне в руки. И на её фоне скорее они кажутся детскими, глупыми и наивными, не смотря на обилие в них «крови и зрелищ». «Дети синего фламинго» предлагает и персонажам книги и читателю подумать над своими действиями, и над тем, к чему они приведут. А не просто бездумно идти по самому простому пути.

Замечательная книга! Прочитал повесть в «Уральском следопыте», едва вернувшись из армии, и это была первая для меня книга Крапивина. Помню, был в совершеннейшем восторге. Делился впечатлениями направо и налево. Мастерски выстроенное повествование, в котором смешивается сказка и реальность, и это смешение, как я теперь вижу, для Крапивина является совершенно органичным. В «Если» печатались воспоминания писателя, в которых он объясняет свое пристрастие к параллельным действительностям, — я готов подписаться под строчками об игре реальностей, когда то, что хранится в памяти, не совпадает с тем, что видят глаза. Может быть, мы с возрастом и впрямь переселяемся из детского мира во взрослый — в другую Вселенную?..

Перечитала, когда захотела светлых эмоций после «Мио мой Мио». Для контраста что ли: тоже мальчик в аналогичной ситуации, но «свой до нитки», «родной». Чтобы плакал от страха, но поменьше. Чтобы думал и о птице, и о ребятах, которых бьют на постаментах в виде пирамид, но в равной степени. Чтобы не все бросались ему помогать в борьбе с Ящером. И чтобы… был наследным Принцем, сыном Короля и Королевы. Женьку Ушакова родители очень сильно любили, правильно воспитывали, и, что нетипично для Командора — это ребенок, у которого все в порядке. Крика: «Любите меня» я не заметила, он сам любит и отзывается на чужое несчастье.

Часто в критике на роман пишут: это были 80-е, Система распадалась, о «счастливом советском детстве» речь шла все меньше и меньше. Командор это чувствовал на грани с уверенностью и талантливо описал «прелести застоя» в виде детской антиутопии. А что такое «отёк», следующий за «застоем», описано в «Рыцарях сорока островов». Понятно, что 90-е – это логическое продолжение 80-х, но хочется верить, что у Юльки, Жени и Толика все получилось. Построить на обломках старого качественно новое. У них есть для этого предпосылки: ребята не зверьё, на новичков не кидаются, не справившихся со страхом и болью не «линчуют», заболевших обузой не считают.

Язык Командора этого периода мне понравился: все на месте, ничего лишнего, в цель и навылет. Оказывается, я могу чувствовать – «Ох, Дуг!», «Ох, Птица». Это болючее, как укол лидокаина, ощущение поселилось во мне 1 сентября и не уходит. Простыми словами он будоражит воображение, вызывает картинки. Лестница, виадук, тюрьма, Ящер, памятник мальчишкам – один из них еще не знает, что потеряет Друга. И Ктор Эхо, который не Рыцарь Като, а намного хуже – Система. Как по мне, куда страшнее вкрадчивый и добрый голосок, вещающий о «порядке равновесия» и необходимости жертв Ящеру (машине), чем плачущие кровавыми слезами лошади. Чувствуется, что Крапивин именно в этом произведении «нашел себя» окончательно, перестав подражать Гайдару и Грину в описательности и идейности. Сохраняя их искренность и честность.

Напоследок хочу отметить: Владислав Петрович признавался, что создатели «Легенды острова Двид» его с Лукьяненко перепутали. В ключевых моментах вроде Ученого и Правителя или заявления Юльки Гаранина о том, что он «дома». Ну да, в чужом мире с неясными перспективами, а последний вменяемый взрослый погиб… Лишить фильм этого Юлькиного

В какой-то степени эта повесть именно то, из чего впоследствии и выросла «Голубятня...». Во всяком случае это первое произведение автора, в котором Крапивин столкнул своих героев, обыкновенных советских подростков, с какой-то странной, уродливой, неправильной жизнью в антураже необыкновенного, полусказочного, невозможного. А для нас, тех, кто с жадностью читал эту вещицу в далеком 1981, это было ещё и одно из первых окошек в чудесный мир странного, волшебного, неизведанного.

С высоты сегодняшнего дня и доступных любому читателю всех богатств мировой фантастики видно, что повесть, в отличии от «Голубятни...» предназначена в первую очередь для подростков, да и вообще больше смахивает на хорошую умную современную сказку, чем на что-то более серьёзное (ну скажите на милость, какой современный десятилетний мальчуган согласится отправиться неизвестно куда избавлять страну от ужасного чудовища? :)).

Но при всём при этом читается повесть и сегодня просто прекрасно: действие увлекательнейшее, текст лёгкий, а герои ровно такие, какими мы хотим их видеть. Ну а чудесного и таинственного в этой книжке столько, что самому привередливому читателю мало не покажется.

С чего же начать...Так-так-так..На душе тоска после прочтения. Вроде и дружба есть, и предательство. Но сердце щемит. Хотела почитать детскую книжку, а получился тяжкий груз.

А так прекрасно все начиналось. Ребята, лето и веселье. «Войнушка» на деревянных мечах. Двор и речка. Незнакомец в странной шляпе и страх. Решение помочь в борьбе со страшнейшим Ящером. Обман и темница. Свобода и знакомство с прекрасным синим Фламинго. А дальше что — узнайте сами.. Чудесная книга. Единственное, что маленьким детям я бы ее не читала. Слишком уж кровавые и страшные события здесь есть.

я бы поставила эту книгу в ряд с «Маленьким Принцем» Экзюпери(по крайне мере для меня). Т.к. эти книги я читала в детстве, перечитываю сейчас и буду читать своим детям. И каждый раз ощущения были разными... Советую всем. Одна из лучших книг Крапивина. Не совсем для детей, но про них.

После прочтения вспоминаются стихи Цурэна из «Трудно быть Богом»

«бессильный и неумелый// опустит слабые руки// не зная, где сердце спрута// и есть ли у спрута сердце...»

Чрезвычайно жесткая и хлесткая вещь, мне, как маме двух детей, в острые моменты повествования, хотелось взять в руки автомат.Эта социальная фантастика не устарела до сих пор и поныне учит правильным вещам. Читать всем взрослым, да и детям постарше тоже. Единственная претензия к концовке книги. Где показательное наказание всех плохишей? Моя кровожадность требует не только изобличения, но и красочного описания ....

Стойкая ассоциация с «Убить дракона» Г. Горина (первоисточник Е. Шварц «Дракон») с его рыцарем Ланцелотом, призванным уничтожить зло в обличье дракона, вплоть до некоторой параллельности текста.

Побег с острова Двид напомнил отбытие Гудвина из Изумрудного города. Да и сам правитель острова Двид – фигура, близкая к шарлатану Гудвину, меняющему обличье.

Но ни одну из этих параллелей я автору в вину не ставлю — всё к месту, всё плюсуется по мере чтения повести, работает на сюжет.

Из минусов: женские имена для мальчишек, кочующие из повести в повесть, начинают доставать – все эти Женьки, Юльки, Альки, Гальки, Гельки. Что за мания такая?

Уникальный в советской литературе образчик фэнтези (не сказка) не на фольклорном материале. Очень красиво, очень жёстко и последовательно. повестью-сказкой «Детей Синего Фламинго» называют, конечно, только по инерции. Интересно, что такая замечательная повесть не породила в советских писателях желание работать в аналогичном направлении. Только Э.Геворкян написал отличную повесть «Черный стерх», и всё. Остальные предпочли держаться в русле литературной сказки.

Тем большего уважения заслуживает эта литературная жемчужина.

Хотя, разумеется, привычный для книг Крапивина «возрастной расизм» и мимишная яойность присутствют в полной мере. Мальчики у Крапивина всегда мальчики в шортиках и всегда безоглядно влюблены в других мальчиков, а взрослые всегда конченные злодеи, и никогда не показывается тот момент, когда мальчик, расцеловывающий исцарапаные коленки своего любимого Игорька, становится взрослым. Один раз мальчик — всегда мальчик, таковы художественные принципы Крапивина.

Ну почему у Крапивина все взрослые — отрицательные персонажи, а дети — герои? Это неправильно. Я считаю, что взрослые — это дети, заключенные во взрослом теле. Каждый ребенок должен понимать, что он станет таким же взрослым, тоже постареет. Есть вероятность, что дети как в книге потом не будут любить своих постаревших родителей. Не надо делить на взрослых и детей. Человек — есть человек. Он бывает плохой и хороший.